Он чувствовал на себе ее взгляд, и у него мелькнула мысль, что она вполне может выстрелить ему в спину, а он даже увернуться не сможет. В коридоре, увидев стоявшего в настороженной позе у двери дежурного, он облегченно вздохнул.
– Все о'кей, сэр? – буравя его глазами, спросил дежурный.
– Пока нет… Кларк чуть наклонил голову. Из комнаты послышался негромкий выстрел. Кларк несколько раз судорожно глотнул. – Вот теперь все о'кей. Позовите ваших сотрудников.
Старый, измученный жизнью человек неслышно вошел в кабинет генерала Лейфилда и молча положил кассету на письменный стол.
– Боже мой, что же вы там делали? – испуганно спросил Эткинс.
– Ничего особенного. – Кларк рухнул в кресло и закрыл лицо ладонями. – Я готов сам себя возненавидеть.
Финли сперва ничего не мог понять. Он оцепенело смотрел на Кларка, напрасно пытавшегося объяснить ему, что произошло. В голове засело только одно слово, раскаленным гвоздем впиваясь в мозг.
– Она мертва? – спросил он.
– Да, Джеймс.
– Она на вашей совести, мерзавцы!
– Нет. Она сама себя казнила.
– Казнила? Что же она такого сделала? Вы, сволочи, сперва оклеветали ее, а потом до самоубийства довели…
– Джеймс, она во всем призналась. О тебе она ни слова не сказала. Лишь вскользь упомянула, что ты ей никаких секретов не выдал. Ложь во спасение. На самом деле ты ей кое-что выболтал. Да, ты действительно любил ее, но ничего не поделаешь, она была лучшим агентом КГБ на Гавайях. Самое ценное их приобретение.
– Негодяи! Мы же хотели пожениться…
– Это совершенно нереально. Она слишком глубоко завязла. И никогда бы не смогла вернуться к нормальной жизни. Джеймс, это ужасно, я понимаю… я… я очень сочувствую тебе…
– Не понять тебе этого! – закричал Финли. – Ты ведь никогда не держал ее в своих объятиях!
– Ну конечно, нет. – Кларк встал у окна, печально глядя на раскинувшуюся совсем рядом огромную бухту Пёрл-Харбор. У него даже мелькнула мысль сказать ему всю правду. Может, это хоть как-то облегчит его душевные муки? Да нет, вряд ли… скорее уж окончательно доконает. Попробуем его по-другому образумить. – Я говорил с Эткинсом и Буви. Они согласны предоставить тебе бессрочный отпуск.
– А зачем он мне? – У Финли подрагивали веки. – У меня же ничего не было в жизни, кроме дельфинов, до встречи с Нуки.
– Так возьми и слетай куда-нибудь с Хелен.
– Просто подло говорить сейчас о Хелен. – Финли скривил рот, казалось, он вот-вот зарыдает. – Почему вы мне пистолета не дали?
– Да потому что стоит тебе только на спусковой крючок нажать, как из ствола пуля вылетит. А это совершенно ни к чему. Ты нам всем нужен, Джеймс, – дельфинам, Ролингсу и, черт возьми, даже Хелен. Мир любви очень многообразен, в нем не может одна-единственная женщина царить.
– Нет, может! В моем мире после Нуки царит пустота.
– Тогда спусти свой маленький мир в воду и вновь наполни его содержанием… Тебе же тридцать шесть лет, Джеймс.
– А мне кажется, что триста шестьдесят, Абрахам. Я как будто уже не здесь, не на этой земле. – Голова Финли тяжело опустилась на грудь. – И я не хочу быть здесь…
Кларку ничего не оставалось, как вызвать двух военных врачей. Естественно, один из них оказался психиатром, и Финли, узнав об этом, горько усмехнулся.
– Каждому американцу своего психиатра, – пробурчал он. – Я всегда смеялся, услышав эти слова. А теперь, выходит, я чокнутый?
Через два дня его отправили на Уэйк. Кларк вылетел вместе с ним. В самолете Финли упорно молчал и даже головы не повернул в его сторону.
Тулаев успел еще встретиться со своим преемником и проинструктировать его, а затем быстро собрал вещи и, даже не обратив внимания на сумму выписанного счета, предъявил администратору отеля свою кредитную карточку. Новому резиденту он напоследок сказал:
– Если мне кто-нибудь когда-нибудь еще хоть слово скажет о дельфинах, я его убью на месте.
Он спешно покинул Гонолулу, небезосновательно опасаясь в душе, что в Нью-Йорке он в считанные дни получит приказ вернуться в Москву.
И адмирал Прасолов на Камчатке, и адмирал Макаренков на Курилах очень быстро получили информацию о провале операции в Гонолулу. Знал об этом и капитан третьего ранга Яковлев.
– Операция «Дельфин» с треском провалилась, – говорилось в переданной ему Прасоловым радиограмме. – Не знаю, есть ли смысл в вашем дальнейшем пребывании там.
– Из Владивостока пока никаких приказов не поступало, товарищ адмирал, – ответил Яковлев. – Я действую на основании особых полномочий. Мы теперь располагаем неопровержимыми доказательствами того, что американцы проводят здесь испытания шарообразных глубоководных станций раннего предупреждения.
– Не может быть. А я ничего не знаю.
– Капитан-лейтенанту Даренскому лишь вчера удалось сфотографировать ее. Он не решился приблизиться к ней, и фотографии получились довольно нечеткие, товарищ адмирал. Но, судя по всему, она действительно похожа на шар. В ближайшее же время мы постараемся получить фотографии лучшего качества.
– Будьте очень осторожны. Вспомните, сколько миллионов вложено в «Дельту II»!
– Американцы добиваются превосходства, и мы не можем рисковать судьбой нашей родины. При любых обстоятельствах мы попытаемся отбуксировать станцию в нейтральные воды. Та, которую видел Даренский, плавала у самой границы запретной зоны.
– Американцы ведь тоже не идиоты, Иван Викторович.
– Мы отвлечем их внимание, товарищ адмирал. Я дам возможность американцам засечь нашу подводную лодку с пятью «щуками» на борту, и они сосредоточат свои корабли в этом районе. И мы спокойно сможем отбуксировать глубоководную станцию. – Тут Яковлев на мгновение запнулся, а затем, как обычно, спокойным, бесстрастным голосом произнес последние слова текста радиограммы: – Без жертв, видимо, не обойтись. К этому мы готовы.
Лежавшие на столе перед Крауном обработанные записи сигналов, поступивших как с американских гидроакустических станций, так и от патрулировавших в океане дельфинов красноречиво свидетельствовали: то, чего они все так опасались, произошло.
Кларк вызвал к себе всех служивших на Уэйке офицеров. Позвонил в Пёрл-Харбор Эткинсу, попросил поставить в известность Пентагон, адмирала Буви и помощника президента по вопросам национальной безопасности и сообщил в Сан-Диего адмиралу Линкертону: Уэйк стал одним из очагов международной напряженности. Из Пёрл-Харбора и с атолла Мидуэй к Уэйку уже направились подводные лодки и быстроходные эсминцы.
– Господа! – негромко сказал Краун, и за его спиной на экране компьютера замелькали фотографии. – К сожалению, я вынужден признать, что Советам, видимо, удалось обнаружить одну из наших новейших глубоководных станций. Установленная на ней аппаратура ничего не зафиксировала – причина этого сейчас выясняется, – а вот дельфины Пэдди, Джимми и Конни засекли одну из подводных лодок-малюток, и не где-нибудь, а в непосредственной близости от станции. Мы не успели предпринять каких-либо контрмер, ибо она мгновенно скрылась. И лишь тогда приборы станции записали удаляющийся шум винтов ее электромотора. Следует опасаться, что Советы могут перейти сейчас к массированным акциям. Час назад штаб ВМС предоставил мне все необходимые полномочия. Другими словами: у нас здесь сейчас фактически зона боевых действий. Но мир никогда не узнает об этом, и никаких речей произнесено не будет. Я бы хотел обсудить с вами нашу дальнейшую тактику…
Пока на командном пункте шло оперативное совещание, Финли в полном одиночестве сидел на пляже под пальмой и задумчиво смотрел вдаль. Роты Ронни и Генри весело резвились в зеленовато-голубых водах лагуны.
Он уже несколько оправился от шока, вызванного смертью Нуки-на-му. Осталось лишь чувство полнейшей растерянности, и побороть его мог только он сам. Кларк поставил ему кассету с записью показаний Нуки-на-му.
– Как же так?! – воскликнул Финли, прослушав кассету до конца. – Ведь она же любила меня.
– Правильно. Правильно и то, что вы слишком поздно встретились. Годом раньше – и все, может быть, обернулось бы совсем по-другому. Но весь ужас в том, что познакомились вы только благодаря КГБ.
Как и многие мужчины, в жизни которых несчастная любовь сыграла роковую роль, Финли тоже в первый момент решил последовать примеру своей возлюбленной и покончить счеты с жизнью. Кларк, словно угадав мысли Финли, вытащил из ящика его письменного стола «смит-вессон».
И неожиданно небрежно швырнул его на колени своему другу со словами:
– Вот! Посмотри, можно ли из него стрелять. Очень неприятно, когда нажимаешь на курок и слышишь тихий щелчок.
– Значит, если я покончу с собой, ты не особенно огорчишься? – глухим, бесцветным голосом спросил Финли.
– Нет. В мире будет одним идиотом меньше – вот и все. Лишить себя жизни из-за женщины – большей глупости трудно даже себе представить!
– Так может говорить лишь тот, кто никогда по-настоящему не любил.
– Ой, Джеймс, если бы ты только знал! – Кларк, стараясь не встречаться с Финли глазами, посмотрел на море и вспомнил Нону Калоа; такой женщины ему больше уже не встретить. – Подумай, стоит ли вообще по какой бы то ни было причине вот так запросто расставаться с жизнью? И если человек не сможет тебе ответить, спроси у своих дельфинов…
И дельфины действительно как могли утешали Финли. После разговора с Кларком он выбежал на пляж, бросился в воду и поплыл, быстро и решительно выбрасывая вперед руки, а они носились вокруг, тыкали его носами, немного покатали на своих спинах, а потом исполнили на хвостовых плавниках какой-то удивительный танец.
Услышав шум шагов, Финли поднял голову и увидел, что из пальмовой рощи выбежала Хелен. В своем любимом золотистом купальнике она походила сейчас на солнечный луч. Размахивая, как знаменем, большим купальным полотенцем, она подбежала к Финли и опустилась рядом с ним на песок.
– Вот уже три часа я ищу тебя, Джеймс! – с трудом переводя дыхание, сказала она. – Никто не знал, где ты. Только Кларк подсказал мне, где тебя искать. Гарри, Ронни и их роты должны выйти в океан – слава богу, что ты здесь!
– Понимаешь… – Финли никак не мог оторвать глаз от лагуны. – В здешнем мире хоть какая-то гармония.
– Ошибаешься! Краун объявил боевую тревогу. Ожидается, что Советы предпримут массированные акции. Этого, оказывается, вот уже несколько месяцев опасаются.
– Ты пришла за мной?
– Нет. – Хелен ловко разостлала полотенце и легла рядом с ним, скрестив руки под головой. Он искоса взглянул на нее, и в который раз невольно сравнил с Нуки-на-му. Но если полинезийка поражала красотой экзотической, то неброская красота Хелен привлекала обещанием спокойствия и уюта. – Я хотела только побыть у моря вместе с тобой.
– Думаешь, вдвоем нам будет не так одиноко?
– Мы должны наконец осознать, Джеймс. Дельфины изменили нашу жизнь. Ты потерял Нуки, а я Рика. Тогда ты все пять дней сидел у моей постели и пытался убедить меня в том, что жизнь прекрасна. И знаешь, я тебе не верила. А теперь вижу, что жизнь продолжается и в ней много хорошего. Все так, как ты мне описал. И теперь я хочу сказать тебе те же слова.
– Я уже отошел, Хелен. Но все равно мне очень приятно услышать это от тебя. Спасибо! Ты настоящий друг.
– Это моя судьба. – Она чуть приподнялась и взглянула на играющих в лагуне дельфинов. – Чертовски тяжело, однако, примириться с этой мыслью…
Позднее они плавали вместе в лагуне, брызгались и дурачились, носились друг за другом, ложились навзничь, изображая утопленников, и дельфины немедленно принимались их спасать, а потом вдруг как-то невзначай их тела соприкоснулись – и они стиснули друг друга в объятиях.
– Поцелуй меня, – прошептала Хелен. – Поцелуй меня – и пропади оно все пропадом! Но только не как брат…
Он поцеловал ее долгим, страстным поцелуем, о котором мечтал два года. И все же где-то в подсознании его мучил вопрос: а может, Хелен просто пожалела его?
На командном пункте Краун закончил свою речь, и все присутствующие как-то сразу осознали, что им предстоят серьезные испытания. Они понимали также, что оказались в довольно нелепой ситуации. Им приказали нанести удар по врагу, одновременно стараясь не привлечь внимания мировой общественности.
У стола встал Ролингс, и на экране компьютера сразу же появились фотографии Ронни, Генри, Робби и Бобби с металлическими контейнерами на шее.
– Как вы знаете, господа, – откашлявшись, начал Ролингс, – наши дельфины могут не только доставлять на глубоководные станции продовольствие и запасные части и патрулировать участки моря, но и выполнять также активные боевые задачи, и ситуация складывается таким образом, что нам придется незамедлительно использовать их именно в этом качестве. Большинство из присутствующих здесь пока еще не знает, в чем это выражается. Я бы не хотел сейчас читать вам лекцию об интеллекте, языке и возможностях дельфинов, ибо боюсь, что вам эти просто не интересно. После моего доклада многие возмутятся. С наукой это не имеет ничего общего, скажут они. Вы используете в неблаговидных целях дружбу между человеком и животным. Совершенно верно, господа. Но разве работа над созданием ядерных боеголовок, способных силой взрыва разом уничтожить целые страны и миллионы людей, ведется в благородных целях? На нашей грешной земле принято произносить миролюбивые речи и одновременно лихорадочно разрабатывать все новые и новые виды оружия массового уничтожения. И это считается вполне естественным. На фоне этого дельфин, которого научили прикреплять к днищам кораблей магнитные мины, выглядит просто персонажем мультфильмов Диснея. – Ролингс перевел дыхание и продолжал: – Именно этим мы и занимались в течение многих месяцев. На дельфинов надевают ошейники со специальными датчиками, с берега или с корабля подают сигналы, и дельфины устанавливают магнитные мины с часовым механизмом, что позволяет им до взрыва отплыть на безопасное расстояние. И мы гарантируем, что врагу не удастся избежать гибели. Все предыдущие операции наших «Лордов моря» наглядно продемонстрировали вам, что дельфины способны перехватить и уничтожить самую быстроходную подводную лодку. Наши дельфины предупреждают о приближении врага задолго до его проникновения в нашу зону безопасности. На Уэйке мы не просто занимались экспериментами. Мы сумели доказать, что в определенных областях и ситуациях дельфины в значительной степени превосходят человека. – Тут Ролингс взглянул на сидевшего в первом ряду Кларка и с неожиданным пафосом воскликнул: – Дай бог, чтобы нам никогда не пришлось использовать наших дельфинов в боевых целях. Однако если потребуется – мы готовы!
Затем собравшимся показали фильм о действиях Ронни и Генри, снятый близ побережья Сан-Диего, и, когда на экране на местестарого сторожевого катера возник огромный водяной столб, все офицеры бурно зааплодировали. Когда стихла овация, в наступившей тишине отчетливо прозвучали слова Крауна:
– В войну в результате этого взрыва погибло бы 467 человек. На вашем месте я бы не стал столь бурно выражать свой восторг, господа…
На следующий день ранним утром приведенные в боевую готовность корабли уже охраняли границу запретной зоны. Плавучий дельфинарий чуть покачивался на легкой волне прямо у самой границы нейтральных вод, где, как предполагали, затаилась советская подводная лодка.
На территории базы в бассейне Финли в который раз демонстрировал Ронни, Генри, Робби и Бобби, как прикреплять мину и нажимать на взрыватель. Четыре дельфина стремительно подплывали к висящей на стенке бассейна стальной пластине и через одну-две минуты уносились прочь. Даже Финли был поражен тем, как безукоризненно выполняют они сегодня команды.
В пяти милях от границы запретной зоны Тед Фарроу в своем стальном шаре внимательно следил за приборами. Пока он не засек никаких подозрительных шумов. То и дело проносились стаи рыб, два раза мелькнуло мощное тело акулы, но стоило кружившим неподалеку трем дельфинам дружно ринуться к ней, как она мгновенно исчезла. Тед мог спокойно расслабиться и думать о своей красавице невесте, вспоминать историю с Нуки-на-му, которую он помог разоблачить. Ему вынесли благодарность, обещали присвоить звание мастер-сержанта, это означало солидную прибавку к жалованью, и Фарроу было приятно сознавать, что теперь он заложил прочный фундамент для своей будущей семьи.
«Через полгода эксперимент на Уэйке закончится, – прикидывал он. – „Шары“ опустятся в океан, закончится монтаж подводных ангаров. Три роты дельфинов останутся здесь, но неизвестно, где и как их будут использовать, это хранится в строжайшей тайне. Решено сперва выяснить, как покажут себя глубоководные станции предупреждения новой конструкции. Ясно одно: в Сан-Диего, в бухте Бискейн и еще в четырех местах будут готовить новые роты дельфинов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36