Потом все трое поцарапали себе
руки и выдавили в оставшийся на земле след по нескольку капель своей
крови. После этого, по древнему обычаю, оба Гьюкинга и Сигурд стали
кровными братьями и были обязаны мстить друг за друга.
- А теперь опускайте дерн! - приказал Гуннар.
Воины выдернули свои копья, и дерн упал на свое прежнее место - обряд
братания совершился.
Торжественно и радостно возвращались домой победители. Сам старый
Гьюки, забыв о своих годах, выбежал им навстречу. Он долго прижимал к
груди сыновей, а когда подошел к Сигурду, из его выцветших, подслеповатых
глаз потекли горячие слезы.
- Чем я вознагражу тебя, мой мальчик? - воскликнул он. - Мой замок,
моя страна - все к твоим услугам, как если бы ты был моим родным сыном!
- Сигурд и так стал твоим сыном, - сказал Гуннар, - мы с ним
побратались.
- Вы хорошо поступили, - горячо ответил старый король. - И пусть
проклят будет тот из вас, кто когда-нибудь нарушит свою клятву и поступит
во вред нашему спасителю.
Кримхильд с дочерью и Гуттунг поджидали героев в замке. Нежные щеки
Гудрун были румянее чем обычно, но они стали белее ее волос, когда Сигурд
немного погодя сказал, что он уезжает в страну гуннов. Заметив волнение
девушки, Кримхильд наклонилась к ней.
- Успокойся, дочь моя, - прошептала она, - ступай к себе. Все будет
хорошо, поверь мне!
В тот же вечер старая королева вышла из замка и ушла одна далеко в
лес. Она вернулась только к ночи, скрывая под плащом пучок каких-то трав,
и сразу же прошла к себе в спальню, приказав служанкам оставить ее одну.
Всю ночь из покоев Кримхильд доносился приятный запах неизвестного зелья и
слышалось зловещее бормотание. А наутро одна из служанок заметила под
изголовьем своей повелительницы небольшой глиняный сосуд, который королева
тотчас же поспешно спрятала.
После полудня в замок начали съезжаться многочисленные гости, которых
созвал Гьюки, желая получше отпраздновать победу над врагом, и к заходу
солнца пиршество было уже в самом разгаре. На самом почетном месте, между
старым королем и Гуннаром, сидел Сигурд. И хозяева и гости осушили в его
честь не один рог с медом, но сам богатырь пил мало и был молчаливей, чем
обычно. Он думал о Брунхильд. Прошло около пяти месяцев с тех пор, как они
расстались, и приближался срок, когда он должен был отправиться за ней ко
двору Атли.
"А может быть, - говорил себе юноша, - Брунхильд меня уже давно
забыла или..."
- О чем ты так задумался, Сигурд? - прозвучал совсем рядом с ним
чей-то сладкий голос, и он увидел Кримхильд, протягивающую ему рог с
медом.
- Выпей за счастье нашей семьи, отважный и великодушный сын Сигмунда,
- сказала она, ласково улыбаясь. - Выпей за то, чтобы боги благоволили к
нам так же, как они благоволят тебе, счастливейший из смертных.
Боясь обидеть ее, Сигурд взял рог и, поднявшись во весь рост, выпил
его одним духом.
"Какой странный вкус у этого меда", - подумал он, но в тот же миг в
голове у него так зашумело, что он поспешил снова сесть на свое место.
- Что с тобой? - спросил Гуннар, наклоняясь к нему.
- Ничего, - ответил юноша. - Просто у меня закружилась голова.
- Хорош же у нас мед, если он может свалить с ног даже такого
богатыря, как ты! - засмеялся Гьюкинг.
Но Сигурд не ответил на его смех. Он вдруг почувствовал, что забыл
что-то очень важное, и не мог припомнить что.
Стоя поодаль, Кримхильд со злорадной усмешкой на бледных старческих
губах несколько минут молча смотрела на его озабоченное лицо, а потом
приказала слугам позвать дочь.
- Поднеси Сигурду мед, дитя мое, - сказала она девушке, когда та
явилась, и подала Гудрун второй рог.
Опустив глаза, Гудрун нерешительно приблизилась к богатырю.
- Выпей этот мед, Сигурд, - еле слышно проговорила она.
Молодой Вольсунг поднял голову, и их глаза на мгновение встретились.
"Какая же она красивая! - пронеслось в голове у Сигурда. -
Удивительно красивая! А я почти пять месяцев не обращал на нее внимания!
Хотя, может быть, это и есть то, о чем я забыл?"
- Спасибо, Гудрун, и будь счастлива, - сказал он вслух, беря у нее из
рук рог.
- Будь счастлив и ты, - ответила девушка.
Их глаза встретились снова, и, когда Гудрун возвращалась к матери, ее
лицо впервые за последние несколько месяцев было довольным и радостным.
Прошло еще несколько дней, Сигурд уже не вспоминал больше о
Брунхильд. Теперь ему казалось, что он из Гнитахейде прямо приехал сюда, а
когда однажды Гуннар спросил его как-то, зачем он едет к Атли, юноша был
очень удивлен.
- Я? К Атли?! - воскликнул он. - Разве я собирался к нему ехать? Нет,
Гуннар, я останусь у вас пока... Скажи лучше, что бы ты ответил, если бы я
посватался к твоей сестре, Гуннар?
Услышав это, Гьюкинг в восторге схватил его за руку и увлек за собой.
Так они проследовали через весь замок и наконец оказались на половине
короля и королевы.
- Отец, мать! - громко объявил Гуннар, подводя к ним молодого
Вольсунга. - Мой названый брат просит руки вашей дочери. Что вы ему на это
скажите?
- Я рад, - нерешительно заговорил старый король. - Я уже давно считал
тебя своим сыном, друг мой, но как же твоя не...
- Мы рады, очень рады, Сигурд! - поспешно воскликнула Кримхильд,
перебивая мужа и бросая на него быстрый, гневный взгляд. - И мне кажется,
что и моя дочь будет рада. Позови сестру, Гуннар!
Молодой Гьюкинг стремительно бросился за Гудрун и тут же привел ее,
счастливую и смущенную.
- Сигурд просит твоей руки, - сказала ей Кримхильд. - Согласна ли ты
стать его женой?
- Я была согласна раньше, чем он попросил вас об этом, - тихо
отвечала Гудрун и поспешно отвернулась.
- Ну как, Гьюки, разве не права я была? - засмеялась королева, когда
они с мужем вновь остались одни. - Вот видишь, Сигурд сам посватался к
нашей дочери.
- Да, ты права, - согласился старый король. - А все-таки, - со
вздохом добавил он, - здесь таится какой-то обман, не может быть счастья,
и я боюсь за наших детей, Кримхильд.
ЖЕНИТЬБА ГУННАРА
Со дня свадьбы Сигурда и Гудрун прошло не более года, когда старый
Гьюки тяжело заболел и через несколько дней тихо скончался на руках
сыновей и дочери. Еще раньше него умерла Кримхильд. Перед смертью она
приказала позвать к себе своего любимца Гутторна и о чем-то долго с ним
говорила, после чего тот стал еще более скрытным, чем прежде.
Как старший сын, Гуннар унаследовал все имущество короля и был
провозглашен королем, но его дружба с Сигурдом от этого не ослабла и он
по-прежнему не отпускал его от себя.
- Тебе незачем возвращаться в Данию, - сказал он ему однажды. - У
Хиальпрека много других внуков, а пока ты живешь в нашей стране, ею правят
два короля. Да и для нас это лучше, - улыбнулся он, - потому что со дня
битвы с готами ни один враг не осмеливается напасть на страну, которую ты
защищаешь. Правда, у тебя нет собственного королевства, но я не женат,
Хогни тоже, и твои дети наследуют наше королевство.
- А почему бы тебе не жениться? - спросил его Сигурд. - Неужели тебе
не хочется иметь детей, которым бы ты мог передать свое имя?
- Говоря по правде, я и сам давно об этом подумываю, - отвечал
Гуннар, - но я не знаю, на ком остановить свой выбор.
- Послушай, Гуннар, - сказал младший Гьюкинг. - Только что из страны
гуннов приехал путник. Он рассказал, что король Атли хочет выдать замуж
свою сестру, которая, по слухам, так прекрасна, что ни одна девушка не
может с ней сравниться. Но она дала богам клятву, что мужем ее будет самый
смелый человек на земле, и окружила свой замок стеной из огня. Тот, кто
сумеет туда пробраться, и станет шурином короля Атли.
- Вот бы тебе к ней посвататься, Гуннар, - заметил Гутторн с хитрой
усмешкой. - Ведь ты, наверное, не побоишься пройти сквозь пламя.
- Скажи лучше, как зовут эту красавицу? - спросил Гуннар.
- Ее зовут Брунхильд, - отвечал Гутторн, искоса поглядывая на
Сигурда.
- Брунхильд? - повторил молодой Вольсунг, невольно вздрогнув. - Мне
знакомо это имя, но я не могу припомнить, где я его слышал.
- Где бы ты раньше ни слышал, теперь тебе придется слышать его
гораздо чаще! - засмеялся Гуннар. - Я твердо решил жениться на этой
недоступной деве, Сигурд, и для этого пройду хотя бы сквозь три огненные
стены. Не поедешь ли ты вместе со мной к Атли?
- Охотно! - воскликнул Сигурд. - Я уже давно хотел побывать у этого
могущественного короля и еще больше хочу, чтобы ты добился руки Брунхильд.
Когда ты хочешь ехать?
- Завтра же, - сказал Гуннар вставая. - Надо торопиться, чтобы нас
кто-нибудь не опередил.
- Разрешите и мне вам сопутствовать, - попросил Гутторн. - Я тоже
хочу побывать у Атли, а Хогни будет тем временем охранять замок.
- Хорошо, - промолвил молодой король, который, хотя и не любил своего
сводного брата, не хотел его обидеть. - Я согласен и оставлю в замке
одного Хогни. А теперь прощайте, я иду собираться в дорогу.
"Брунхильд, - снова и снова повторял про себя Сигурд, - Брунхильд...
Мне кажется, что я забыл что-то очень важное, но что, я не могу
припомнить".
Владения короля Атли начинались тут же, за Рейном, гранича с
королевством Гьюкингов, и Гуннар, Сигурд и Гутторн в сопровождении
небольшой конной дружины уже на пятый день добрались до его замка.
Грозный повелитель гуннов, известный повсюду своей суровостью и
жестокостью, принял их необычно ласково; когда же он посмотрел на Сигурда,
на его широком скуластом лице появилась довольная усмешка.
- Я знаю, кто ты, хотя и вижу тебя впервые, - произнес он. - Ты
Сигурд, сын Сигмунда из рода Вольсунгов. Я думаю, что знаю также, зачем ты
ко мне приехал.
- Мы приехали сватать твою сестру Брунхильд, - отвечал молодой
Вольсунг, - которая...
- ...которая уже соскучилась, дожидаясь тебя, Сигурд, - со смехом
перебил его Атли, сверкая белыми и острыми как у волка, зубами. - Ради нее
тебе придется пройти сквозь огненную стену, но для такого богатыря, как
ты, это, конечно, не страшно. Ну что ж, я рад буду породниться с
обладателем сокровищ Фафнира и потомком самого Одина.
- Ты ошибаешься, Атли, - возразил Сигурд. - Я уже больше года как
женат. Не я, а мой шурин, король Гуннар из рода Гьюкингов, сватается к
Брунхильд и готов пройти ради нее сквозь пламя.
- Да, Атли, это я, Гуннар, сын Гьюки, сватаюсь к твоей сестре, -
сказал молодой король, выступая вперед.
Улыбка сбежала с лица Атли, а его и без того узкие глаза превратились
в щелки.
- Итак, Сигурд уже женат, - промолвил он тихо, как бы говоря сам с
собой, а потом уже громко добавил: - Моя сестра, Гуннар, по ее
собственному желанию, достанется тому, кто пройдет к ней сквозь пламя.
Если это тебе удастся, она будет твоей женой.
- Это мне удастся, Атли, - гордо ответил Гуннар. - Скажи, где мне
найти замок Брунхильд.
Атли снова усмехнулся, но на этот раз хмуро и злобно.
- Поезжайте на юго-восток отсюда, и часа через два вы будете на горе
Гиндарфиаль, - ответил он. - Там стоит замок моей сестры, и там ты сможешь
доказать свою храбрость, Гуннар.
Друзья попрощались с гунном и уже хотели уйти, но в это время Атли
вдруг обратился к Сигурду:
- Я вижу, ты живешь у Гьюкингов, сын Сигмунда, - сказал он. - Твоему
шурину это, конечно, нравится - пока ты с ним, на него не нападет ни один
враг, - но прилично ли для такого героя, как ты, не иметь собственного
королевства? Приезжай ко мне, Сигурд. Я дам тебе большую дружину, с
которой ты завоюешь много земель и станешь могущественным королем. Тогда
нас с тобой будет бояться весь мир.
Сигурд улыбнулся Гуннару, который со страхом ждал его ответа.
- Нет, Атли, - возразил он. - Если бы я хотел стать королем, я бы уже
давно им был. Я убил короля Линги и вернул назад королевство отца, но
отдал его своему деду Хиальпреку. Я убил Фафнира и захватил золото
Андвари, но оно лежит нетронутым в сокровищнице Гуннара. Я не хочу власти!
Я не хочу завоевывать чужие земли, Атли! С меня довольно моей славы,
доброго имени и верных друзей!
Повелитель гуннов встал со своего трона и подошел к молодому
Вольсунгу. Он был широкоплеч и коренаст, но невысок ростом, и его голова
едва доходила до груди богатыря.
- Как хочешь, Сигурд, как хочешь, - промолвил он, глядя на него снизу
вверх. - Я не буду тебя уговаривать, но помни: придет день, и ты пожалеешь
о том, что отказался покинуть Гуннара. И лучшие друзья подчас становятся
злейшими врагами. Прощай!
- Странные вещи говорил Атли, - сказал Гуннар, когда они, опять
вскочив на лошадей, поскакали по направлению к Гиндарфиалю. - Почему он
думал, что это ты, Сигурд, собираешься жениться на Брунхильд, и почему мы
должны когда-нибудь стать врагами?
- Не знаю, Гуннар, - задумчиво отвечал богатырь. - Я тоже многое не
понял из его слов.
- Зато я понял, - прошептал Гутторн, но так тихо, что его никто не
расслышал.
- Смотрите, смотрите! - вдруг закричал один из дружинников Гуннара,
поднимаясь на стременах и показывая рукой вдаль. - Впереди нас видно
зарево.
- Правда, - согласился Сигурд, посмотрев в ту же сторону. - Это,
должно быть, Гиндарфиаль. Жарко же горит пламя вокруг замка твоей
избранницы, Гуннар!
Молодой король, не отвечая, пустил своего коня в галоп. Путники
промчались по широкой, поросшей кустарником долине, потом пересекли
небольшой лес и, выехав на открытое место, наконец увидели замок
Брунхильд. Гора Гиндарфиаль, на которой он стоял, была невысока и полога
и, скорее, походила на большой холм. Вокруг нее бушевали вырывавшиеся
из-под земли длинные языки пламени. Жар от них был так велик, что
чувствовался за несколько сот шагов.
Сигурд покачал головой.
- Тебе не удастся пройти сквозь огонь пешим, Гуннар, - сказал он. -
Ты заживо изжаришься в своей броне. Попробуй проскочить сквозь него на
коне.
- Я так и сделаю, - отвечал Гуннар и, недолго думая вихрем помчался к
горе.
Сигурд и воины из дружины Гьюкингов затаив дыхание следили за ним.
Король подскакал уже почти к самому огню, но тут его конь встал на дыбы и,
несмотря на все понукания всадника, повернул назад. Гуннар с досады рвал
на себе волосы.
- Что мне делать, Сигурд, что мне делать? - восклицал он, возвращаясь
к своим путникам. - Может быть, попробовать еще раз на какой-нибудь другой
лошади?
- Возьми моего Грани, - предложил ему Вольсунг, спрыгивая с седла. -
Я думаю, что он не испугается.
- Спасибо тебе, Сигурд, я не забуду твоей услуги! - вновь
развеселившись, отвечал Гуннар, быстро слезая со своего коня и садясь
верхом на серого жеребца Вольсунга. - На нем я преодолею любую преграду.
Вперед, Грани!
Но потомок Слейпнира не тронулся с места - он признавал только своего
хозяина.
- Вперед, Грани! - крикнул Сигурд, надеясь, что тот его послушается.
Умное животное искоса посмотрело на него, в раздумье повело ушами и
вдруг неожиданным резким движением сбросило с себя Гуннара.
- Клянусь всеми богами, - проворчал Гьюкинг, подымаясь с земли, - я
первый раз падаю с лошади! Но мне не обидно. Твой конь, Сигурд, так же
могуч, как и ты сам. Но как же мне все-таки достигнуть замка? - воскликнул
он, снова помрачнев. - Для меня лучше погибнуть, чем вернуться домой с
пустыми руками.
- Есть одно средство, - сказал Гутторн, до сих пор безучастно
глядевший на неудачи своего брата. - Мать, умирая, открыла мне тайну
заклинаний, с помощью которых люди могут обмениваться своей наружностью.
Только их глаза и голос остается прежним. Превратись на время в Сигурда, а
Сигурд пусть превратится в тебя.
- Но я не хочу жениться на Брунхильд в чужом образе, - возразил
Гуннар.
- Тогда на ней может жениться Сигурд, приняв твое обличье, - ответил
Гутторн. - А на следующий день вы снова станете самими собой.
- Нет, - решительно сказал Гуннар, - я не буду рисковать жизнью друга
даже ради такой красавицы.
- Не бойся, - рассмеялся Сигурд. - Грани легко перенесет меня через
огонь!
Гуннар долго колебался, но стыд перед неудачей пересилил его
сомнения, и он в конце концов уступил настояниям друга. Не желая, чтобы их
дружинники знали о том, что они собираются сделать, молодой король, Сигурд
и Гутторн скрылись в лесу, когда спустя пол часа, они вновь вышли оттуда,
Сигурд стал уже Гуннаром, а Гуннар - Сигурдом. Лишь Грам, по-прежнему
висевший на боку у Вольсунга да его большие голубые глаза могли бы выдать
их обман, но поджидавшие их на опушке воины ничего не заметили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
руки и выдавили в оставшийся на земле след по нескольку капель своей
крови. После этого, по древнему обычаю, оба Гьюкинга и Сигурд стали
кровными братьями и были обязаны мстить друг за друга.
- А теперь опускайте дерн! - приказал Гуннар.
Воины выдернули свои копья, и дерн упал на свое прежнее место - обряд
братания совершился.
Торжественно и радостно возвращались домой победители. Сам старый
Гьюки, забыв о своих годах, выбежал им навстречу. Он долго прижимал к
груди сыновей, а когда подошел к Сигурду, из его выцветших, подслеповатых
глаз потекли горячие слезы.
- Чем я вознагражу тебя, мой мальчик? - воскликнул он. - Мой замок,
моя страна - все к твоим услугам, как если бы ты был моим родным сыном!
- Сигурд и так стал твоим сыном, - сказал Гуннар, - мы с ним
побратались.
- Вы хорошо поступили, - горячо ответил старый король. - И пусть
проклят будет тот из вас, кто когда-нибудь нарушит свою клятву и поступит
во вред нашему спасителю.
Кримхильд с дочерью и Гуттунг поджидали героев в замке. Нежные щеки
Гудрун были румянее чем обычно, но они стали белее ее волос, когда Сигурд
немного погодя сказал, что он уезжает в страну гуннов. Заметив волнение
девушки, Кримхильд наклонилась к ней.
- Успокойся, дочь моя, - прошептала она, - ступай к себе. Все будет
хорошо, поверь мне!
В тот же вечер старая королева вышла из замка и ушла одна далеко в
лес. Она вернулась только к ночи, скрывая под плащом пучок каких-то трав,
и сразу же прошла к себе в спальню, приказав служанкам оставить ее одну.
Всю ночь из покоев Кримхильд доносился приятный запах неизвестного зелья и
слышалось зловещее бормотание. А наутро одна из служанок заметила под
изголовьем своей повелительницы небольшой глиняный сосуд, который королева
тотчас же поспешно спрятала.
После полудня в замок начали съезжаться многочисленные гости, которых
созвал Гьюки, желая получше отпраздновать победу над врагом, и к заходу
солнца пиршество было уже в самом разгаре. На самом почетном месте, между
старым королем и Гуннаром, сидел Сигурд. И хозяева и гости осушили в его
честь не один рог с медом, но сам богатырь пил мало и был молчаливей, чем
обычно. Он думал о Брунхильд. Прошло около пяти месяцев с тех пор, как они
расстались, и приближался срок, когда он должен был отправиться за ней ко
двору Атли.
"А может быть, - говорил себе юноша, - Брунхильд меня уже давно
забыла или..."
- О чем ты так задумался, Сигурд? - прозвучал совсем рядом с ним
чей-то сладкий голос, и он увидел Кримхильд, протягивающую ему рог с
медом.
- Выпей за счастье нашей семьи, отважный и великодушный сын Сигмунда,
- сказала она, ласково улыбаясь. - Выпей за то, чтобы боги благоволили к
нам так же, как они благоволят тебе, счастливейший из смертных.
Боясь обидеть ее, Сигурд взял рог и, поднявшись во весь рост, выпил
его одним духом.
"Какой странный вкус у этого меда", - подумал он, но в тот же миг в
голове у него так зашумело, что он поспешил снова сесть на свое место.
- Что с тобой? - спросил Гуннар, наклоняясь к нему.
- Ничего, - ответил юноша. - Просто у меня закружилась голова.
- Хорош же у нас мед, если он может свалить с ног даже такого
богатыря, как ты! - засмеялся Гьюкинг.
Но Сигурд не ответил на его смех. Он вдруг почувствовал, что забыл
что-то очень важное, и не мог припомнить что.
Стоя поодаль, Кримхильд со злорадной усмешкой на бледных старческих
губах несколько минут молча смотрела на его озабоченное лицо, а потом
приказала слугам позвать дочь.
- Поднеси Сигурду мед, дитя мое, - сказала она девушке, когда та
явилась, и подала Гудрун второй рог.
Опустив глаза, Гудрун нерешительно приблизилась к богатырю.
- Выпей этот мед, Сигурд, - еле слышно проговорила она.
Молодой Вольсунг поднял голову, и их глаза на мгновение встретились.
"Какая же она красивая! - пронеслось в голове у Сигурда. -
Удивительно красивая! А я почти пять месяцев не обращал на нее внимания!
Хотя, может быть, это и есть то, о чем я забыл?"
- Спасибо, Гудрун, и будь счастлива, - сказал он вслух, беря у нее из
рук рог.
- Будь счастлив и ты, - ответила девушка.
Их глаза встретились снова, и, когда Гудрун возвращалась к матери, ее
лицо впервые за последние несколько месяцев было довольным и радостным.
Прошло еще несколько дней, Сигурд уже не вспоминал больше о
Брунхильд. Теперь ему казалось, что он из Гнитахейде прямо приехал сюда, а
когда однажды Гуннар спросил его как-то, зачем он едет к Атли, юноша был
очень удивлен.
- Я? К Атли?! - воскликнул он. - Разве я собирался к нему ехать? Нет,
Гуннар, я останусь у вас пока... Скажи лучше, что бы ты ответил, если бы я
посватался к твоей сестре, Гуннар?
Услышав это, Гьюкинг в восторге схватил его за руку и увлек за собой.
Так они проследовали через весь замок и наконец оказались на половине
короля и королевы.
- Отец, мать! - громко объявил Гуннар, подводя к ним молодого
Вольсунга. - Мой названый брат просит руки вашей дочери. Что вы ему на это
скажите?
- Я рад, - нерешительно заговорил старый король. - Я уже давно считал
тебя своим сыном, друг мой, но как же твоя не...
- Мы рады, очень рады, Сигурд! - поспешно воскликнула Кримхильд,
перебивая мужа и бросая на него быстрый, гневный взгляд. - И мне кажется,
что и моя дочь будет рада. Позови сестру, Гуннар!
Молодой Гьюкинг стремительно бросился за Гудрун и тут же привел ее,
счастливую и смущенную.
- Сигурд просит твоей руки, - сказала ей Кримхильд. - Согласна ли ты
стать его женой?
- Я была согласна раньше, чем он попросил вас об этом, - тихо
отвечала Гудрун и поспешно отвернулась.
- Ну как, Гьюки, разве не права я была? - засмеялась королева, когда
они с мужем вновь остались одни. - Вот видишь, Сигурд сам посватался к
нашей дочери.
- Да, ты права, - согласился старый король. - А все-таки, - со
вздохом добавил он, - здесь таится какой-то обман, не может быть счастья,
и я боюсь за наших детей, Кримхильд.
ЖЕНИТЬБА ГУННАРА
Со дня свадьбы Сигурда и Гудрун прошло не более года, когда старый
Гьюки тяжело заболел и через несколько дней тихо скончался на руках
сыновей и дочери. Еще раньше него умерла Кримхильд. Перед смертью она
приказала позвать к себе своего любимца Гутторна и о чем-то долго с ним
говорила, после чего тот стал еще более скрытным, чем прежде.
Как старший сын, Гуннар унаследовал все имущество короля и был
провозглашен королем, но его дружба с Сигурдом от этого не ослабла и он
по-прежнему не отпускал его от себя.
- Тебе незачем возвращаться в Данию, - сказал он ему однажды. - У
Хиальпрека много других внуков, а пока ты живешь в нашей стране, ею правят
два короля. Да и для нас это лучше, - улыбнулся он, - потому что со дня
битвы с готами ни один враг не осмеливается напасть на страну, которую ты
защищаешь. Правда, у тебя нет собственного королевства, но я не женат,
Хогни тоже, и твои дети наследуют наше королевство.
- А почему бы тебе не жениться? - спросил его Сигурд. - Неужели тебе
не хочется иметь детей, которым бы ты мог передать свое имя?
- Говоря по правде, я и сам давно об этом подумываю, - отвечал
Гуннар, - но я не знаю, на ком остановить свой выбор.
- Послушай, Гуннар, - сказал младший Гьюкинг. - Только что из страны
гуннов приехал путник. Он рассказал, что король Атли хочет выдать замуж
свою сестру, которая, по слухам, так прекрасна, что ни одна девушка не
может с ней сравниться. Но она дала богам клятву, что мужем ее будет самый
смелый человек на земле, и окружила свой замок стеной из огня. Тот, кто
сумеет туда пробраться, и станет шурином короля Атли.
- Вот бы тебе к ней посвататься, Гуннар, - заметил Гутторн с хитрой
усмешкой. - Ведь ты, наверное, не побоишься пройти сквозь пламя.
- Скажи лучше, как зовут эту красавицу? - спросил Гуннар.
- Ее зовут Брунхильд, - отвечал Гутторн, искоса поглядывая на
Сигурда.
- Брунхильд? - повторил молодой Вольсунг, невольно вздрогнув. - Мне
знакомо это имя, но я не могу припомнить, где я его слышал.
- Где бы ты раньше ни слышал, теперь тебе придется слышать его
гораздо чаще! - засмеялся Гуннар. - Я твердо решил жениться на этой
недоступной деве, Сигурд, и для этого пройду хотя бы сквозь три огненные
стены. Не поедешь ли ты вместе со мной к Атли?
- Охотно! - воскликнул Сигурд. - Я уже давно хотел побывать у этого
могущественного короля и еще больше хочу, чтобы ты добился руки Брунхильд.
Когда ты хочешь ехать?
- Завтра же, - сказал Гуннар вставая. - Надо торопиться, чтобы нас
кто-нибудь не опередил.
- Разрешите и мне вам сопутствовать, - попросил Гутторн. - Я тоже
хочу побывать у Атли, а Хогни будет тем временем охранять замок.
- Хорошо, - промолвил молодой король, который, хотя и не любил своего
сводного брата, не хотел его обидеть. - Я согласен и оставлю в замке
одного Хогни. А теперь прощайте, я иду собираться в дорогу.
"Брунхильд, - снова и снова повторял про себя Сигурд, - Брунхильд...
Мне кажется, что я забыл что-то очень важное, но что, я не могу
припомнить".
Владения короля Атли начинались тут же, за Рейном, гранича с
королевством Гьюкингов, и Гуннар, Сигурд и Гутторн в сопровождении
небольшой конной дружины уже на пятый день добрались до его замка.
Грозный повелитель гуннов, известный повсюду своей суровостью и
жестокостью, принял их необычно ласково; когда же он посмотрел на Сигурда,
на его широком скуластом лице появилась довольная усмешка.
- Я знаю, кто ты, хотя и вижу тебя впервые, - произнес он. - Ты
Сигурд, сын Сигмунда из рода Вольсунгов. Я думаю, что знаю также, зачем ты
ко мне приехал.
- Мы приехали сватать твою сестру Брунхильд, - отвечал молодой
Вольсунг, - которая...
- ...которая уже соскучилась, дожидаясь тебя, Сигурд, - со смехом
перебил его Атли, сверкая белыми и острыми как у волка, зубами. - Ради нее
тебе придется пройти сквозь огненную стену, но для такого богатыря, как
ты, это, конечно, не страшно. Ну что ж, я рад буду породниться с
обладателем сокровищ Фафнира и потомком самого Одина.
- Ты ошибаешься, Атли, - возразил Сигурд. - Я уже больше года как
женат. Не я, а мой шурин, король Гуннар из рода Гьюкингов, сватается к
Брунхильд и готов пройти ради нее сквозь пламя.
- Да, Атли, это я, Гуннар, сын Гьюки, сватаюсь к твоей сестре, -
сказал молодой король, выступая вперед.
Улыбка сбежала с лица Атли, а его и без того узкие глаза превратились
в щелки.
- Итак, Сигурд уже женат, - промолвил он тихо, как бы говоря сам с
собой, а потом уже громко добавил: - Моя сестра, Гуннар, по ее
собственному желанию, достанется тому, кто пройдет к ней сквозь пламя.
Если это тебе удастся, она будет твоей женой.
- Это мне удастся, Атли, - гордо ответил Гуннар. - Скажи, где мне
найти замок Брунхильд.
Атли снова усмехнулся, но на этот раз хмуро и злобно.
- Поезжайте на юго-восток отсюда, и часа через два вы будете на горе
Гиндарфиаль, - ответил он. - Там стоит замок моей сестры, и там ты сможешь
доказать свою храбрость, Гуннар.
Друзья попрощались с гунном и уже хотели уйти, но в это время Атли
вдруг обратился к Сигурду:
- Я вижу, ты живешь у Гьюкингов, сын Сигмунда, - сказал он. - Твоему
шурину это, конечно, нравится - пока ты с ним, на него не нападет ни один
враг, - но прилично ли для такого героя, как ты, не иметь собственного
королевства? Приезжай ко мне, Сигурд. Я дам тебе большую дружину, с
которой ты завоюешь много земель и станешь могущественным королем. Тогда
нас с тобой будет бояться весь мир.
Сигурд улыбнулся Гуннару, который со страхом ждал его ответа.
- Нет, Атли, - возразил он. - Если бы я хотел стать королем, я бы уже
давно им был. Я убил короля Линги и вернул назад королевство отца, но
отдал его своему деду Хиальпреку. Я убил Фафнира и захватил золото
Андвари, но оно лежит нетронутым в сокровищнице Гуннара. Я не хочу власти!
Я не хочу завоевывать чужие земли, Атли! С меня довольно моей славы,
доброго имени и верных друзей!
Повелитель гуннов встал со своего трона и подошел к молодому
Вольсунгу. Он был широкоплеч и коренаст, но невысок ростом, и его голова
едва доходила до груди богатыря.
- Как хочешь, Сигурд, как хочешь, - промолвил он, глядя на него снизу
вверх. - Я не буду тебя уговаривать, но помни: придет день, и ты пожалеешь
о том, что отказался покинуть Гуннара. И лучшие друзья подчас становятся
злейшими врагами. Прощай!
- Странные вещи говорил Атли, - сказал Гуннар, когда они, опять
вскочив на лошадей, поскакали по направлению к Гиндарфиалю. - Почему он
думал, что это ты, Сигурд, собираешься жениться на Брунхильд, и почему мы
должны когда-нибудь стать врагами?
- Не знаю, Гуннар, - задумчиво отвечал богатырь. - Я тоже многое не
понял из его слов.
- Зато я понял, - прошептал Гутторн, но так тихо, что его никто не
расслышал.
- Смотрите, смотрите! - вдруг закричал один из дружинников Гуннара,
поднимаясь на стременах и показывая рукой вдаль. - Впереди нас видно
зарево.
- Правда, - согласился Сигурд, посмотрев в ту же сторону. - Это,
должно быть, Гиндарфиаль. Жарко же горит пламя вокруг замка твоей
избранницы, Гуннар!
Молодой король, не отвечая, пустил своего коня в галоп. Путники
промчались по широкой, поросшей кустарником долине, потом пересекли
небольшой лес и, выехав на открытое место, наконец увидели замок
Брунхильд. Гора Гиндарфиаль, на которой он стоял, была невысока и полога
и, скорее, походила на большой холм. Вокруг нее бушевали вырывавшиеся
из-под земли длинные языки пламени. Жар от них был так велик, что
чувствовался за несколько сот шагов.
Сигурд покачал головой.
- Тебе не удастся пройти сквозь огонь пешим, Гуннар, - сказал он. -
Ты заживо изжаришься в своей броне. Попробуй проскочить сквозь него на
коне.
- Я так и сделаю, - отвечал Гуннар и, недолго думая вихрем помчался к
горе.
Сигурд и воины из дружины Гьюкингов затаив дыхание следили за ним.
Король подскакал уже почти к самому огню, но тут его конь встал на дыбы и,
несмотря на все понукания всадника, повернул назад. Гуннар с досады рвал
на себе волосы.
- Что мне делать, Сигурд, что мне делать? - восклицал он, возвращаясь
к своим путникам. - Может быть, попробовать еще раз на какой-нибудь другой
лошади?
- Возьми моего Грани, - предложил ему Вольсунг, спрыгивая с седла. -
Я думаю, что он не испугается.
- Спасибо тебе, Сигурд, я не забуду твоей услуги! - вновь
развеселившись, отвечал Гуннар, быстро слезая со своего коня и садясь
верхом на серого жеребца Вольсунга. - На нем я преодолею любую преграду.
Вперед, Грани!
Но потомок Слейпнира не тронулся с места - он признавал только своего
хозяина.
- Вперед, Грани! - крикнул Сигурд, надеясь, что тот его послушается.
Умное животное искоса посмотрело на него, в раздумье повело ушами и
вдруг неожиданным резким движением сбросило с себя Гуннара.
- Клянусь всеми богами, - проворчал Гьюкинг, подымаясь с земли, - я
первый раз падаю с лошади! Но мне не обидно. Твой конь, Сигурд, так же
могуч, как и ты сам. Но как же мне все-таки достигнуть замка? - воскликнул
он, снова помрачнев. - Для меня лучше погибнуть, чем вернуться домой с
пустыми руками.
- Есть одно средство, - сказал Гутторн, до сих пор безучастно
глядевший на неудачи своего брата. - Мать, умирая, открыла мне тайну
заклинаний, с помощью которых люди могут обмениваться своей наружностью.
Только их глаза и голос остается прежним. Превратись на время в Сигурда, а
Сигурд пусть превратится в тебя.
- Но я не хочу жениться на Брунхильд в чужом образе, - возразил
Гуннар.
- Тогда на ней может жениться Сигурд, приняв твое обличье, - ответил
Гутторн. - А на следующий день вы снова станете самими собой.
- Нет, - решительно сказал Гуннар, - я не буду рисковать жизнью друга
даже ради такой красавицы.
- Не бойся, - рассмеялся Сигурд. - Грани легко перенесет меня через
огонь!
Гуннар долго колебался, но стыд перед неудачей пересилил его
сомнения, и он в конце концов уступил настояниям друга. Не желая, чтобы их
дружинники знали о том, что они собираются сделать, молодой король, Сигурд
и Гутторн скрылись в лесу, когда спустя пол часа, они вновь вышли оттуда,
Сигурд стал уже Гуннаром, а Гуннар - Сигурдом. Лишь Грам, по-прежнему
висевший на боку у Вольсунга да его большие голубые глаза могли бы выдать
их обман, но поджидавшие их на опушке воины ничего не заметили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24