И никаких камней я тут тоже не вижу.
– Быть может, это был взмах волшебной палочки? – предположил Брейк. – Уж как пить дать. Небось какие-нибудь пятиклассники игрались со своими новыми палочками. Думаю, если завтра накормить их на ужин вареной капустой и объяснить за что, это поможет остудить горячие головы.
– Спасибо, Брейк. Извините за беспокойство, – многозначительно сказал казначей. – Я знаю, что в последнее время вы чувствуете себя… – он нарочно сделал паузу, – не очень хорошо. Постарайтесь, чтобы мне больше не пришлось тревожить вас по этому поводу.
Брейк кивнул. Было очевидно, что оба еле сдерживаются, чтобы не вцепиться друг в друга. Как только дверь за Брейком захлопнулась, казначей стремительно подошел к книжному шкафу и дотронулся волшебной палочкой до всех четырех петель. Дверцы распахнулись. Он схватил гримуар колдуна Аукинша и, положив его на стол, бережно открыл книгу.
– Убарбр, убарбр, убарбр, – прочел казначей. Он принялся листать страницы – они были девственно чисты. – Проклятие! – выругался он и потряс кулаком в сторону двери, за которой скрылся Брейк.
– Брейк смылся, – сказал Парри.
– А вазочку оставил, – заметила Гормошка.
– Наверно, решил подождать, пока шум не уляжется, – рассудил Фредди. – Я так думаю, что казначей что-то подозревает. Брейк, наверно, собирается вернуться за ней, когда никого не будет поблизости.
– Извините, но мне срочно надо выйти, – сказала Гормошка. – Смотрите, чтобы ничего интересного без меня не случилось!
– Надо добыть эту вазочку, пока Брейк за ней не вернулся, – сказал Фредди.
– Надо! – согласился Парри. – Пошли. Фредди встал и устремился к двери, бросив на прощание:
– И хрустальный шар тоже захвати, пригодится.
Парри тяжело вздохнул, взял тяжеленный шар и поплелся следом за Фредди.
Не прошло и минуты, как в комнату, вытирая на ходу руки о платье, вбежала Гормошка.
– Ладно, я думаю, нам надо… Без меня ушли! Вот сволочи!
Днем в школе было ужасно шумно и многолюдно, но по ночам большая часть здания будто вымирала. Тем не менее для того, чтобы снова заглянуть в хрустальный шар, пацаны предпочли убраться из коридора в пустой, тускло освещенный класс. Блуждающий глаз уже два раза пролетел взад-вперед по всему коридору, но единственная живая душа, которую он заметил, был Гуди Два-туфля, шныряющий, несомненно, в поисках очередного доброго дела.
– Все путем, – сказал Фредди. – Я его отправил следить за лестницей. Ладно, – сказал он, кивнув в сторону пересечения двух коридоров, – ступай вон к тому перекрестку, поверни направо, разбегись – и очутишься в нужном коридоре наверху.
Парри немало попетлял по школьным магическим порталам, когда удирал от упыря, и ему для разнообразия приятно было точно знать, где он может очутиться на этот раз. Фредди взял у него хрустальный шар.
– Ну, вали. Да побыстрее! Если я увижу, что кто-то идет, то три раза стукну глазом о потолок.
Парри хотел было возмутиться: с чего это идти должен непременно он? – но понял, что спорить бесполезно, и промолчал. Фредди так распоряжается, что можно подумать, будто это его хрустальный шар! Но, с другой стороны, он ведь выучил волшебные слова, а он, Парри, этого сделать так и не удосужился.
Парри в последний раз заглянул в хрустальный шар, чтобы убедиться, что путь свободен, и побежал. Свернув за угол, он почти сразу очутился в коридоре верхнего этажа. Парри поспешно притормозил, стараясь производить как можно меньше шума. И остановился напротив кабинета директора.
Парри осмотрел вазочки и наконец выбрал одну из них. Он был почти уверен, что помнит, куда именно Брейк ее поставил, но, с другой стороны, в этом шаре все выглядит таким искаженным, что уверенным нельзя быть ни в чем. «Была не была!» – подумал он и побежал обратно.
И внезапно очутился в коридоре нижнего этажа. Парри юркнул в класс, где ждал его Фредди.
– Эта?
– А я откуда знаю! – сказал Фредди. – Ты ведь за ней ходил, а не я!
– Ну, как тебе кажется – может, это все-таки она? – с надеждой спросил Парри.
Фредди повертел вазочку в руках.
– Честно говоря, трудно сказать. Я так понимаю, нам нужна та, что не похожа на другие.
– А эта не похожа? – спросил Парри.
Фредди взглянул на него, как на идиота.
– На что?
Парри тяжело вздохнул и снова побежал к перекрестку.
Через пару минут ребята сравнивали две вазочки.
– А эта не похожа? – спросил Парри у Фредди.
– Ну-у, – сказал Фредди, – вот эта не похожа на эту.
– Значит, это она и есть! – воскликнул Парри.
– А вот эта, – продолжал Фредди, – не похожа на эту.
– Значит, это может быть и она... – сказал Парри. – Так которая же из них не похожа?
– Так ведь они обе не похожи друг на друга! – сказал Фредди.
– А-а! – сказал Парри, который наконец обнаружил слабое место в их логике. – Я щас!
О предосторожностях они уже и думать забыли. Теперь на учительском столе стояли целых три вазочки.
– Значит, так, – подытожил Парри. – Вот эта не похожа на эту и на ту, вот эта в середине не похожа на те две, что с краю, а вон та на том конце не похожа на ту, что в середине, и на ту, что в этом конце.
– Верно! – согласился Фредди.
– А нам нужна та, которая не похожа.
– Ну! – согласился Фредди.
– Но они же все три не похожи!
– Хм… – задумался Фредди. – Да, дело непростое…
Есть такой непреложный закон природы, в силу которого чем сильнее ты стараешься не шуметь, тем больше получается шуму. А уж когда тебе приходится тащить две простыни, набитые керамическими вазочками, шуму получается столько, что ни на одной дискотеке такого не услышишь.
Наконец Парри с Фредди, бренча и громыхая, ввалились в дверь своей комнаты.
– Где вас черти носили? – сурово осведомилась Гормошка.
– Тс-с-с! – прошипел Фредди, хотя нужды в этом уже не было.
– Мы ходили за вазочкой, только мы никак не могли определить… – начал Парри, затаскивая свою ношу в комнату и захлопывая за собой дверь.
– …которая именно нам нужна, – закончил Фредди.
– Ну и дураки же вы! – сказала Гормошка и показала им вазочку. – Я ее стырила в ту же минуту, как только вернулась назад. И с тех пор сижу здесь, вот уже два часа, и гадаю, куда вы подевались. Знаете, как я проголодалась?
– А с ними чего делать? – спросил Парри вслух, указывая на простыни с вазочками. Пацаны переглянулись и выжидательно уставились на Гормошку.
– На меня можете не смотреть! – отрезала она. – Тырить нас учили, а возвращать пока что нет!
Глава 8
– Тс-с! Не мешайте, я слушаю! – раздраженно одернула их Гормошка.
– Ну, извини, не дышать я не могу, – ответил Парри.
– Да че там слушать-то! – сказал Фредди, накладывая себе добавки. Гормошка была так поглощена подслушиванием, что Фредди даже удалось опустошить свою тарелку раньше ее.
– Ну тихо вы! – сказала Гормошка. – Мне же не слышно!
– Да что они могут сказать такого интересного? – удивился Парри.
– «Ой, как тебе мой новый матерьяльчик для летящего платья? Ой, а ты слышала про новую киску подружки сестры моей кузины?» – передразнил Фредди тоненьким голосочком.
– Да тише же! – рявкнула Гормошка. – Я пропущу все самое главное.
– Да как ты их вообще слышишь? – спросил Парри. – Они же сидят за два стола от нас!
– Естественно, что я ничего не слышу, когда ты долдонишь мне в ухо!
– Это что, новое суперзаклинание для подслушивания? – поинтересовался Парри.
– Щас это будет суперзаклинание для затыкания рта! – рассвирепела Гормошка.
– Ой-ей-ей, какие мы страшные! – тоненьким голосочком пропел Парри.
Гормошка, не оборачиваясь, вскинула волшебную палочку и указала на стул Парри. И Парри свалился на пол, в кучу опилок.
Одна из девчонок, которых подслушивала Гормошка, встала. Она утирала слезу, скатившуюся по щеке.
– Ах вот, значит, как ты к этому относишься!
Она вырвала из рук другой девчонки карточку, разорвала ее в клочки и швырнула клочки в лицо подружке.
– Но я ничего не понимаю, честное слово! – воскликнула вторая девчонка и бросилась из зала следом за подружкой.
– Ну вот, видите? – гневно сказала Гормошка. – Из-за вас все самое интересное пропустила!
– А в чем дело-то? – спросил Парри, пододвигая себе новый стул.
– Ну, Делия и Ясбет – они обе из комитета, если вы понимаете, о чем я.
– Из какого комитета? – спросил Парри, который явно ничего не понял.
– Ну, из женского комитета, понимаешь?
– А-а, – сказал Фредди. – А кстати, чего ты-то не в комитете? Ты же любишь всякие там организации.
– Поверь мне, если бы у нас все мальчишки были как ты, я бы точно ушла к ним в комитет! Ну, как бы то ни было, Делия прислала Ясбет открытку с благодарностью за вчерашний романтический вечер – ну, ты понимаешь?
– А-а! – до Парри наконец-то дошло. – Ты имеешь в виду, что…
– Как бы то ни было, – продолжала Гор-мошка, – Ясбет спросила у Делии, что она имела в виду. Делия ужасно смутилась, расстроилась и разозлилась на Ясбет, а Ясбет все никак не могла понять, что происходит.
– Ужас как интересно! – усмехнулся Фредди.
– Ну что, это все? – спросил Парри.
– В том-то и дело, что нет, – сказала Гор-мошка. – В женском туалете сейчас только об этом и говорят. Понимаете, Ясбет с Делией ведь не единственные! Во вторник Абигейл с Гэйбриэлом поссорились по тому же поводу. В среду – Кэтрин с Эвдамом, в четверг – Кира с Пиншоном. А теперь вот эти две!
– Па-атрясающе! – сухо сказал Фредди.
– И что, ты подслушала все это прямо отсюда? – спросил Парри.
– Не мели ерунды. Кэтрин с Эвдамом мы все видели своими глазами, про Киру с Пиншоном мне рассказала Джессика, а про Абигейл с Гэйбриэлом мне рассказала Зельда, которая слышала об этом от Таниты.
– Из первых рук, можно сказать! – заметил Фредди. – Прямо из уст лошади.
– И что ты хочешь этим сказать? – воинственно напыжилась Гормошка. – Это кто лошадь? Танита, что ли?
Но тут наверху раздался шорох крыльев, и на голову Гормошке что-то свалилось.
– Во! – сказал Фредди. – Летучая мышь меня спасла!
Парри уже не раз видел, как мыши по утрам приносят свежую почту, а по вечерам забирают и уносят письма. Судя по всему, мыши предпочитали летать по ночам. Что, в общем, логично, если так подумать.
Но вблизи сам процесс доставки он видел впервые. Гормошка выковыряла муху из мушиного хлеба, сманила мышь со своей головы и отвязала от упряжи твари небольшой свиток, а взамен бросила в специальный кармашек мелкую монетку.
Мышь, судя по всему, удовлетворилась этим, отпустила волосы Гормошки и радостно принялась исследовать мушиный хлеб в поисках целых насекомых.
– А-а, это от мамули, – сказала Гормошка. – Она просто хотела узнать, как я тут устроилась. Мило, не правда ли?
Парри снял свою миску со стола и отодвинулся подальше, готовый пуститься в бегство, если мышь вдруг заинтересуется им.
Фредди взглянул на письмо Гормошки, на мышь, ползающую по столу, на Парри. Тугие шестеренки у него в голове медленно пришли в движение.
– Ой, чуть не забыла! – сказала Гормошка с напускной небрежностью. – Парри, у меня для тебя кое-что есть.
Она свернула письмо, убрала его в сумочку и достала пузырек с прозрачной жидкостью.
– Пить его лучше на полный желудок.
– А чегой-то это? – подозрительно спросил Парри, встряхнув крохотную бутылочку.
– Ну, это… это защитное заклятие. Я подумала, что в существующих обстоятельствах…
– Заклятие? В бутылке? – недоверчиво переспросил Фредди.
– Ой, у меня ушла целая вечность на то, чтобы раздобыть ингредиенты и подобрать нужные заклинания. Давай, его надо выпить залпом.
– Пахнет водкой…
– Это хорошо или плохо?
– Хорошо, наверное…
И Парри, испугавшись пристального взгляда Гормошки, единым духом опростал пузырек.
– Ох-х-х-х-х!
Гормошка схватила Парри за щеки и заставила его глядеть ей в глаза.
– Это очень важно, Парри! Ну, как ты себя чувствуешь?
– Мне плохо! – прохрипел Парри.
– Ты страдаешь от любви? – предположила Гормошка.
– Да нет, меня просто тошнит! – ответил Парри, вновь обретя способность разговаривать по-человечески. – И что, это, типа, должно меня защищать?
– Ну да, конечно. Типа того…
И Гормошка, явно разочарованная, отпустила Парри.
Парри встретился с насмешливым взглядом Фредди и обнаружил, что не в силах отвести глаз от своего приятеля.
– Фредди, я тебе когда-нибудь говорил, что ты чертовски привлекательный парень?
– Чего-о?!
– А, ч-черт! – выругалась Гормошка и достала из сумочки шприц и жуткого вида иголку. – Подержи его, Фредди, противоядие надо вводить внутривенно…
Единственное, что поддерживало Парри во время уроков, – это мысль о том, что сегодня пятница и, следовательно, после обеда уроков не будет. А Гормошка обещала сегодня еще раз попытаться превратить вазочку обратно в книгу.
Она знала пару-тройку обратных заклятий, но все они оказались недостаточно сильными. Они превращали обратно те предметы, которые превратила сама Гормошка, но мощное морфическое поле, которым окружил книгу Брейк, оказалось им не по зубам. В конце концов, Брейк ведь был учителем трансфигурации, и если уж он что превращал, то с расчетом на то, что никто, кроме него, эту вещь обратно превратить не сумеет. Однако у Гормошки было много книг с заклинаниями – часть из них досталась ей от сестры, а часть она сперла из школьной библиотеки, пока их не спер кто-нибудь другой. И сегодня она надеялась подобрать какое-нибудь заклятие, которое сумеет разрушить чары Брейка.
Так что неудивительно, что лекция по метафизике, она же теория магии, которую читал казначей, казалась трем приятелям бесконечной. Впрочем, многие утверждали, что казначей и впрямь злонамеренно растягивает время лекции, так, чтобы вместо отведенных двух часов впихнуть в нее все четыре.
Второй урок был немногим лучше. Этот предмет назывался «предсказательной наукой». В прошлом году этот курс назывался «футурологией», годом раньше – «искусством прозрения», еще раньше – «чтением примет и гаданием по внутренностям».
Преподаватель предсказательной науки, Лунозор Древний, почти всю лекцию жаловался на то, что астрология находится в глубоком кризисе, поскольку смертные то и дело открывают новые небесные тела, и астрологи не перестают спорить о том, надлежит ли внести поправки в предсказания, или же влияние доселе неведомых объектов уже учтено в существующих таблицах.
Но, по крайней мере, Фредди не давал Парри заснуть, обнадеживая его тем, что к середине семестра уроки станут гораздо интереснее, потому что им придется гадать о будущем по содержимому кишок цыплят, козлов и прочей живности.
Парри сперва съязвил, что будет ждать этого с нетерпением, но потом сообразил, что это и впрямь не так уж плохо, – он вспомнил, что цыплята и даже козлы по крайней мере съедобны.
Как только урок предсказательной науки закончился, Парри с Фредди рванули к себе в комнату и стали ждать Гормошку, у которой по пятницам был урок двойной симпатической магии. Они рассчитывали до обеда попытаться еще раз разрушить чары, наложенные на книгу.
Прождав минут двадцать, они поняли, что Гормошка, очевидно, сразу пошла в Большой Зал, обедать. И решили, что им тоже не помешает перекусить.
– Фредди! – окликнул Парри, стоя в дверях.
– Чего?
– Слушай, ты из комнаты нормально вышел?
Фредди явно счел этот вопрос странным.
– Да вроде нормально. Вот, стою в коридоре, как видишь. А че?
– Да ты понимаешь, – сказал Парри, – я тут чего-то…
Он толкнул незримую преграду, не выпускавшую его в коридор. Преграда, несмотря на незримость, оказалась вполне ощутимой.
– А-а, – сказал Фредди, – так это у тебя «Имем ни эй Ассгли Оксбиум». Пороговая лихорадка, если по-простому.
– Какая-какая лихорадка?
– Ну, пороговая. Многие новички через это проходят. Но ты не бойся, это не страшно, – утешил его Фредди.
– Ни фига себе не страшно! – возмутился Парри. – Тебе хорошо говорить, а я тут застрял в комнате, как дурак!
– Да не, это всего лишь аллергия такая, – объяснил Фредди. – Повышенная чувствительность к порогам. Такое бывает, когда человек попадает в среду, насквозь пропитанную магией. Это длится всего пару дней, потом само проходит. Хотя обычно ею болеют дети, а не подростки.
– Это просто праздник какой-то! Получается, я подцепил что-то вроде волшебной разновидности ветрянки? И, конечно, именно перед выходными! Нет бы заболеть ею в понедельник – тогда бы от нее хоть какая-то польза была, на уроки бы ходить не пришлось…
– Не-е, тебе еще повезло, – сказал Фредди. – А то многим ребятам приходилось проторчать пару дней на улице или в саду, а некоторые первоклашки так и ночевали в коридорах. Я знаю кое-кого, кому не повезло еще больше: их прихватило в классе, и пришлось им с утра до вечера сидеть и слушать кого-нибудь вроде казначея или Клякса. Так что если уж ты заболел пороговой лихорадкой, то лучшего времени и места ты выбрать не мог. Тут явилась Гормошка.
– Ах вот вы где! – сказала она, как будто это ей пришлось их ждать невесть сколько времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
– Быть может, это был взмах волшебной палочки? – предположил Брейк. – Уж как пить дать. Небось какие-нибудь пятиклассники игрались со своими новыми палочками. Думаю, если завтра накормить их на ужин вареной капустой и объяснить за что, это поможет остудить горячие головы.
– Спасибо, Брейк. Извините за беспокойство, – многозначительно сказал казначей. – Я знаю, что в последнее время вы чувствуете себя… – он нарочно сделал паузу, – не очень хорошо. Постарайтесь, чтобы мне больше не пришлось тревожить вас по этому поводу.
Брейк кивнул. Было очевидно, что оба еле сдерживаются, чтобы не вцепиться друг в друга. Как только дверь за Брейком захлопнулась, казначей стремительно подошел к книжному шкафу и дотронулся волшебной палочкой до всех четырех петель. Дверцы распахнулись. Он схватил гримуар колдуна Аукинша и, положив его на стол, бережно открыл книгу.
– Убарбр, убарбр, убарбр, – прочел казначей. Он принялся листать страницы – они были девственно чисты. – Проклятие! – выругался он и потряс кулаком в сторону двери, за которой скрылся Брейк.
– Брейк смылся, – сказал Парри.
– А вазочку оставил, – заметила Гормошка.
– Наверно, решил подождать, пока шум не уляжется, – рассудил Фредди. – Я так думаю, что казначей что-то подозревает. Брейк, наверно, собирается вернуться за ней, когда никого не будет поблизости.
– Извините, но мне срочно надо выйти, – сказала Гормошка. – Смотрите, чтобы ничего интересного без меня не случилось!
– Надо добыть эту вазочку, пока Брейк за ней не вернулся, – сказал Фредди.
– Надо! – согласился Парри. – Пошли. Фредди встал и устремился к двери, бросив на прощание:
– И хрустальный шар тоже захвати, пригодится.
Парри тяжело вздохнул, взял тяжеленный шар и поплелся следом за Фредди.
Не прошло и минуты, как в комнату, вытирая на ходу руки о платье, вбежала Гормошка.
– Ладно, я думаю, нам надо… Без меня ушли! Вот сволочи!
Днем в школе было ужасно шумно и многолюдно, но по ночам большая часть здания будто вымирала. Тем не менее для того, чтобы снова заглянуть в хрустальный шар, пацаны предпочли убраться из коридора в пустой, тускло освещенный класс. Блуждающий глаз уже два раза пролетел взад-вперед по всему коридору, но единственная живая душа, которую он заметил, был Гуди Два-туфля, шныряющий, несомненно, в поисках очередного доброго дела.
– Все путем, – сказал Фредди. – Я его отправил следить за лестницей. Ладно, – сказал он, кивнув в сторону пересечения двух коридоров, – ступай вон к тому перекрестку, поверни направо, разбегись – и очутишься в нужном коридоре наверху.
Парри немало попетлял по школьным магическим порталам, когда удирал от упыря, и ему для разнообразия приятно было точно знать, где он может очутиться на этот раз. Фредди взял у него хрустальный шар.
– Ну, вали. Да побыстрее! Если я увижу, что кто-то идет, то три раза стукну глазом о потолок.
Парри хотел было возмутиться: с чего это идти должен непременно он? – но понял, что спорить бесполезно, и промолчал. Фредди так распоряжается, что можно подумать, будто это его хрустальный шар! Но, с другой стороны, он ведь выучил волшебные слова, а он, Парри, этого сделать так и не удосужился.
Парри в последний раз заглянул в хрустальный шар, чтобы убедиться, что путь свободен, и побежал. Свернув за угол, он почти сразу очутился в коридоре верхнего этажа. Парри поспешно притормозил, стараясь производить как можно меньше шума. И остановился напротив кабинета директора.
Парри осмотрел вазочки и наконец выбрал одну из них. Он был почти уверен, что помнит, куда именно Брейк ее поставил, но, с другой стороны, в этом шаре все выглядит таким искаженным, что уверенным нельзя быть ни в чем. «Была не была!» – подумал он и побежал обратно.
И внезапно очутился в коридоре нижнего этажа. Парри юркнул в класс, где ждал его Фредди.
– Эта?
– А я откуда знаю! – сказал Фредди. – Ты ведь за ней ходил, а не я!
– Ну, как тебе кажется – может, это все-таки она? – с надеждой спросил Парри.
Фредди повертел вазочку в руках.
– Честно говоря, трудно сказать. Я так понимаю, нам нужна та, что не похожа на другие.
– А эта не похожа? – спросил Парри.
Фредди взглянул на него, как на идиота.
– На что?
Парри тяжело вздохнул и снова побежал к перекрестку.
Через пару минут ребята сравнивали две вазочки.
– А эта не похожа? – спросил Парри у Фредди.
– Ну-у, – сказал Фредди, – вот эта не похожа на эту.
– Значит, это она и есть! – воскликнул Парри.
– А вот эта, – продолжал Фредди, – не похожа на эту.
– Значит, это может быть и она... – сказал Парри. – Так которая же из них не похожа?
– Так ведь они обе не похожи друг на друга! – сказал Фредди.
– А-а! – сказал Парри, который наконец обнаружил слабое место в их логике. – Я щас!
О предосторожностях они уже и думать забыли. Теперь на учительском столе стояли целых три вазочки.
– Значит, так, – подытожил Парри. – Вот эта не похожа на эту и на ту, вот эта в середине не похожа на те две, что с краю, а вон та на том конце не похожа на ту, что в середине, и на ту, что в этом конце.
– Верно! – согласился Фредди.
– А нам нужна та, которая не похожа.
– Ну! – согласился Фредди.
– Но они же все три не похожи!
– Хм… – задумался Фредди. – Да, дело непростое…
Есть такой непреложный закон природы, в силу которого чем сильнее ты стараешься не шуметь, тем больше получается шуму. А уж когда тебе приходится тащить две простыни, набитые керамическими вазочками, шуму получается столько, что ни на одной дискотеке такого не услышишь.
Наконец Парри с Фредди, бренча и громыхая, ввалились в дверь своей комнаты.
– Где вас черти носили? – сурово осведомилась Гормошка.
– Тс-с-с! – прошипел Фредди, хотя нужды в этом уже не было.
– Мы ходили за вазочкой, только мы никак не могли определить… – начал Парри, затаскивая свою ношу в комнату и захлопывая за собой дверь.
– …которая именно нам нужна, – закончил Фредди.
– Ну и дураки же вы! – сказала Гормошка и показала им вазочку. – Я ее стырила в ту же минуту, как только вернулась назад. И с тех пор сижу здесь, вот уже два часа, и гадаю, куда вы подевались. Знаете, как я проголодалась?
– А с ними чего делать? – спросил Парри вслух, указывая на простыни с вазочками. Пацаны переглянулись и выжидательно уставились на Гормошку.
– На меня можете не смотреть! – отрезала она. – Тырить нас учили, а возвращать пока что нет!
Глава 8
– Тс-с! Не мешайте, я слушаю! – раздраженно одернула их Гормошка.
– Ну, извини, не дышать я не могу, – ответил Парри.
– Да че там слушать-то! – сказал Фредди, накладывая себе добавки. Гормошка была так поглощена подслушиванием, что Фредди даже удалось опустошить свою тарелку раньше ее.
– Ну тихо вы! – сказала Гормошка. – Мне же не слышно!
– Да что они могут сказать такого интересного? – удивился Парри.
– «Ой, как тебе мой новый матерьяльчик для летящего платья? Ой, а ты слышала про новую киску подружки сестры моей кузины?» – передразнил Фредди тоненьким голосочком.
– Да тише же! – рявкнула Гормошка. – Я пропущу все самое главное.
– Да как ты их вообще слышишь? – спросил Парри. – Они же сидят за два стола от нас!
– Естественно, что я ничего не слышу, когда ты долдонишь мне в ухо!
– Это что, новое суперзаклинание для подслушивания? – поинтересовался Парри.
– Щас это будет суперзаклинание для затыкания рта! – рассвирепела Гормошка.
– Ой-ей-ей, какие мы страшные! – тоненьким голосочком пропел Парри.
Гормошка, не оборачиваясь, вскинула волшебную палочку и указала на стул Парри. И Парри свалился на пол, в кучу опилок.
Одна из девчонок, которых подслушивала Гормошка, встала. Она утирала слезу, скатившуюся по щеке.
– Ах вот, значит, как ты к этому относишься!
Она вырвала из рук другой девчонки карточку, разорвала ее в клочки и швырнула клочки в лицо подружке.
– Но я ничего не понимаю, честное слово! – воскликнула вторая девчонка и бросилась из зала следом за подружкой.
– Ну вот, видите? – гневно сказала Гормошка. – Из-за вас все самое интересное пропустила!
– А в чем дело-то? – спросил Парри, пододвигая себе новый стул.
– Ну, Делия и Ясбет – они обе из комитета, если вы понимаете, о чем я.
– Из какого комитета? – спросил Парри, который явно ничего не понял.
– Ну, из женского комитета, понимаешь?
– А-а, – сказал Фредди. – А кстати, чего ты-то не в комитете? Ты же любишь всякие там организации.
– Поверь мне, если бы у нас все мальчишки были как ты, я бы точно ушла к ним в комитет! Ну, как бы то ни было, Делия прислала Ясбет открытку с благодарностью за вчерашний романтический вечер – ну, ты понимаешь?
– А-а! – до Парри наконец-то дошло. – Ты имеешь в виду, что…
– Как бы то ни было, – продолжала Гор-мошка, – Ясбет спросила у Делии, что она имела в виду. Делия ужасно смутилась, расстроилась и разозлилась на Ясбет, а Ясбет все никак не могла понять, что происходит.
– Ужас как интересно! – усмехнулся Фредди.
– Ну что, это все? – спросил Парри.
– В том-то и дело, что нет, – сказала Гор-мошка. – В женском туалете сейчас только об этом и говорят. Понимаете, Ясбет с Делией ведь не единственные! Во вторник Абигейл с Гэйбриэлом поссорились по тому же поводу. В среду – Кэтрин с Эвдамом, в четверг – Кира с Пиншоном. А теперь вот эти две!
– Па-атрясающе! – сухо сказал Фредди.
– И что, ты подслушала все это прямо отсюда? – спросил Парри.
– Не мели ерунды. Кэтрин с Эвдамом мы все видели своими глазами, про Киру с Пиншоном мне рассказала Джессика, а про Абигейл с Гэйбриэлом мне рассказала Зельда, которая слышала об этом от Таниты.
– Из первых рук, можно сказать! – заметил Фредди. – Прямо из уст лошади.
– И что ты хочешь этим сказать? – воинственно напыжилась Гормошка. – Это кто лошадь? Танита, что ли?
Но тут наверху раздался шорох крыльев, и на голову Гормошке что-то свалилось.
– Во! – сказал Фредди. – Летучая мышь меня спасла!
Парри уже не раз видел, как мыши по утрам приносят свежую почту, а по вечерам забирают и уносят письма. Судя по всему, мыши предпочитали летать по ночам. Что, в общем, логично, если так подумать.
Но вблизи сам процесс доставки он видел впервые. Гормошка выковыряла муху из мушиного хлеба, сманила мышь со своей головы и отвязала от упряжи твари небольшой свиток, а взамен бросила в специальный кармашек мелкую монетку.
Мышь, судя по всему, удовлетворилась этим, отпустила волосы Гормошки и радостно принялась исследовать мушиный хлеб в поисках целых насекомых.
– А-а, это от мамули, – сказала Гормошка. – Она просто хотела узнать, как я тут устроилась. Мило, не правда ли?
Парри снял свою миску со стола и отодвинулся подальше, готовый пуститься в бегство, если мышь вдруг заинтересуется им.
Фредди взглянул на письмо Гормошки, на мышь, ползающую по столу, на Парри. Тугие шестеренки у него в голове медленно пришли в движение.
– Ой, чуть не забыла! – сказала Гормошка с напускной небрежностью. – Парри, у меня для тебя кое-что есть.
Она свернула письмо, убрала его в сумочку и достала пузырек с прозрачной жидкостью.
– Пить его лучше на полный желудок.
– А чегой-то это? – подозрительно спросил Парри, встряхнув крохотную бутылочку.
– Ну, это… это защитное заклятие. Я подумала, что в существующих обстоятельствах…
– Заклятие? В бутылке? – недоверчиво переспросил Фредди.
– Ой, у меня ушла целая вечность на то, чтобы раздобыть ингредиенты и подобрать нужные заклинания. Давай, его надо выпить залпом.
– Пахнет водкой…
– Это хорошо или плохо?
– Хорошо, наверное…
И Парри, испугавшись пристального взгляда Гормошки, единым духом опростал пузырек.
– Ох-х-х-х-х!
Гормошка схватила Парри за щеки и заставила его глядеть ей в глаза.
– Это очень важно, Парри! Ну, как ты себя чувствуешь?
– Мне плохо! – прохрипел Парри.
– Ты страдаешь от любви? – предположила Гормошка.
– Да нет, меня просто тошнит! – ответил Парри, вновь обретя способность разговаривать по-человечески. – И что, это, типа, должно меня защищать?
– Ну да, конечно. Типа того…
И Гормошка, явно разочарованная, отпустила Парри.
Парри встретился с насмешливым взглядом Фредди и обнаружил, что не в силах отвести глаз от своего приятеля.
– Фредди, я тебе когда-нибудь говорил, что ты чертовски привлекательный парень?
– Чего-о?!
– А, ч-черт! – выругалась Гормошка и достала из сумочки шприц и жуткого вида иголку. – Подержи его, Фредди, противоядие надо вводить внутривенно…
Единственное, что поддерживало Парри во время уроков, – это мысль о том, что сегодня пятница и, следовательно, после обеда уроков не будет. А Гормошка обещала сегодня еще раз попытаться превратить вазочку обратно в книгу.
Она знала пару-тройку обратных заклятий, но все они оказались недостаточно сильными. Они превращали обратно те предметы, которые превратила сама Гормошка, но мощное морфическое поле, которым окружил книгу Брейк, оказалось им не по зубам. В конце концов, Брейк ведь был учителем трансфигурации, и если уж он что превращал, то с расчетом на то, что никто, кроме него, эту вещь обратно превратить не сумеет. Однако у Гормошки было много книг с заклинаниями – часть из них досталась ей от сестры, а часть она сперла из школьной библиотеки, пока их не спер кто-нибудь другой. И сегодня она надеялась подобрать какое-нибудь заклятие, которое сумеет разрушить чары Брейка.
Так что неудивительно, что лекция по метафизике, она же теория магии, которую читал казначей, казалась трем приятелям бесконечной. Впрочем, многие утверждали, что казначей и впрямь злонамеренно растягивает время лекции, так, чтобы вместо отведенных двух часов впихнуть в нее все четыре.
Второй урок был немногим лучше. Этот предмет назывался «предсказательной наукой». В прошлом году этот курс назывался «футурологией», годом раньше – «искусством прозрения», еще раньше – «чтением примет и гаданием по внутренностям».
Преподаватель предсказательной науки, Лунозор Древний, почти всю лекцию жаловался на то, что астрология находится в глубоком кризисе, поскольку смертные то и дело открывают новые небесные тела, и астрологи не перестают спорить о том, надлежит ли внести поправки в предсказания, или же влияние доселе неведомых объектов уже учтено в существующих таблицах.
Но, по крайней мере, Фредди не давал Парри заснуть, обнадеживая его тем, что к середине семестра уроки станут гораздо интереснее, потому что им придется гадать о будущем по содержимому кишок цыплят, козлов и прочей живности.
Парри сперва съязвил, что будет ждать этого с нетерпением, но потом сообразил, что это и впрямь не так уж плохо, – он вспомнил, что цыплята и даже козлы по крайней мере съедобны.
Как только урок предсказательной науки закончился, Парри с Фредди рванули к себе в комнату и стали ждать Гормошку, у которой по пятницам был урок двойной симпатической магии. Они рассчитывали до обеда попытаться еще раз разрушить чары, наложенные на книгу.
Прождав минут двадцать, они поняли, что Гормошка, очевидно, сразу пошла в Большой Зал, обедать. И решили, что им тоже не помешает перекусить.
– Фредди! – окликнул Парри, стоя в дверях.
– Чего?
– Слушай, ты из комнаты нормально вышел?
Фредди явно счел этот вопрос странным.
– Да вроде нормально. Вот, стою в коридоре, как видишь. А че?
– Да ты понимаешь, – сказал Парри, – я тут чего-то…
Он толкнул незримую преграду, не выпускавшую его в коридор. Преграда, несмотря на незримость, оказалась вполне ощутимой.
– А-а, – сказал Фредди, – так это у тебя «Имем ни эй Ассгли Оксбиум». Пороговая лихорадка, если по-простому.
– Какая-какая лихорадка?
– Ну, пороговая. Многие новички через это проходят. Но ты не бойся, это не страшно, – утешил его Фредди.
– Ни фига себе не страшно! – возмутился Парри. – Тебе хорошо говорить, а я тут застрял в комнате, как дурак!
– Да не, это всего лишь аллергия такая, – объяснил Фредди. – Повышенная чувствительность к порогам. Такое бывает, когда человек попадает в среду, насквозь пропитанную магией. Это длится всего пару дней, потом само проходит. Хотя обычно ею болеют дети, а не подростки.
– Это просто праздник какой-то! Получается, я подцепил что-то вроде волшебной разновидности ветрянки? И, конечно, именно перед выходными! Нет бы заболеть ею в понедельник – тогда бы от нее хоть какая-то польза была, на уроки бы ходить не пришлось…
– Не-е, тебе еще повезло, – сказал Фредди. – А то многим ребятам приходилось проторчать пару дней на улице или в саду, а некоторые первоклашки так и ночевали в коридорах. Я знаю кое-кого, кому не повезло еще больше: их прихватило в классе, и пришлось им с утра до вечера сидеть и слушать кого-нибудь вроде казначея или Клякса. Так что если уж ты заболел пороговой лихорадкой, то лучшего времени и места ты выбрать не мог. Тут явилась Гормошка.
– Ах вот вы где! – сказала она, как будто это ей пришлось их ждать невесть сколько времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24