Охрана могла бы меня не пустить, но раз уж я здесь, Лойон не может отдать приказ меня выставить. По крайней мере, не сам. (Ага, а потом будет долго удивляться произволу стражи на Совете). Да. Нет смысла ждать в засаде у него в покоях. Он может туда до вечера не явиться. И хорошо, если до вечера этого дня — что-то мне не нравиться эта повышенная активность военных.
Поэтому я решительно направилась к нему. Скинула покров, рявкнула:
— Доброе утро, кланник!
Лойон настолько резко развернулся в мою сторону, что наступил на полу длинной накидки и оступился. Седой воин в богатом кафтане поддержал его под руку, бросив на меня угрожающий взгляд из-под насупленных бровей, и многозначительно положил ладонь на рукоять меча. Я скептически хмыкнула. Из приближенных, не иначе.
Лойон коротко кивнул седому и направился ко мне.
— Как вы сюда вошли?
— Это моя маленькая тайна, — я сладко улыбнулась. И сразу же резко обрубила: — И не вздумайте натравливать на меня стражу. Стражи поубавиться, а я разозлюсь.
— Я никогда… лиану… — его глаза беспокойно забегали. — Я чту законы.
— В прошлый мой визит, помнится, вы об этом забыли.
Лойон вздрогнул и побледнел. Глаза же его уже просто метались по сторонам, не в состоянии остановиться хоть на чем-то, не говоря уже обо мне. От него пахло страхом, пахло отчетливо и остро. Я попала в струю, главное — не упустить ее. Он подошел вплотную, и, понизив голос, проговорил:
— Боги, вы же прекрасно знаете, что я был… я спал. И мне приснился кошмар, вот и все, — он помолчал и добавил: — Давайте не будем развивать эту тему во дворе. Здесь посторонние.
— Отлично, побеседуем в более уютной обстановке. Тем более, у меня к вам есть одно предложение, — сказала я без улыбки. Он молчал, явно что-то прикидывая в уме. Очевидно — как от меня избавиться. Ладно, разрешим ему пока эту вольность.
— Хорошо, поднимемся ко мне.
Я многообещающе посмотрела ему в глаза и кивнула. Он даже не попытался галантно взять меня за локоток, как сделал бы еще год назад. Беспокойство настолько легко читалось на его измученном лице, что я отвернулась. Не хотела видеть эту великолепную личность в столь жалком состоянии.
Под косыми взглядами всего двора мы продефелировали ко входу в замок.
И начали подниматься.
Я прокляла всех и вся, но не дала нашему альпинистскому восхождению проходить в молчании, дабы не дать Лойону собраться с мыслями. Но и ни о чем важном на лестницах я говорить не хотела, поэтому выспрашивала любую чушь, какую могла придумать.
— Ждете гостей?
— Нет. Почему вы так решили?
— Количество стражи. Значит, собираетесь в военный поход? — он бросил на меня косой взгляд, явно колеблясь, отвечать или нет.
— Говорите, говорите. Иначе я могу подумать, что все это направлено против меня.
— Нет, конечно. Как вы могли подумать…
— Значит, могла, — перебила его я. — Так зачем вам эдакая военная мощь?
— У нас сейчас… неспокойно.
— Даже для вас?
— Даже для меня.
— И кто же пошел на вас войной? Насколько я понимаю, в здешнем обществе вы пользуетесь авторитетом.
— Гарантом безопасности это отнюдь не является.
— И все же?
— Никакой войны нет, — не сдержавшись, съехал с безлично-вежливого тона Лойон. — Просто некоторые соседи…
— Да?
— Выказывают беспокойство, — отрезал он.
— А как ваши кошмары? Прошли? — Лойон вздрогнул и мгновенно замкнулся, отвечая на вопросы невнятным мычанием. Ему приказали молчать. И я, кажется, только что об этом напомнила. Ничего, у меня тоже есть, чем надавить. Главное, чтобы он не сломался в борьбе двух разнонаправленных сил.
Оставшуюся часть дороги я, в сущности, болтала сама с собой, причем постаралась вложить в форму такое содержание, чтобы заставить его прислушиваться. Мучится мне пришлось не долго — подъем на этот раз занял в несколько раз меньше времени. Очевидно, маг повел меня по своей личной лестнице, а не по общей. Впрочем, они были похожи как две капли смолы, которые все тянуться и тянуться, никак не желая упасть, поэтому с уверенностью судить не могу.
В конце концов мы вышли в памятный коридор. На этот раз стража здесь все-таки стояла (вот она — вера в живой человеческий интеллект. На худой конец — мышечную память). Лойон долго деактивировал охранные заклинания — то ли тянул время, то ли в самом деле никак не мог с ними справиться. Я сделала шаг вперед, неловко качнулась и начала падать прямо на мага. Однако реакция у него хорошая — умудрился подхватить до того, как я успела рухнуть, повалив нас обоих, но рука моя успела-таки мазнуть его по затылку.
Я выпрямилась, лучезарно улыбнулась сказала:
— Я… была немного неловкой. Извините, что помешала.
Лойон пожал плечами и, бросив на меня подозрительный взгляд, открыл наконец дверь, пропуская меня вперед. Я ухмыльнулась уголком рта — дело сделано, и объект почти ничего не заподозрил. Краем глаза я видела, как он едва заметно проверяет содержимое карманов — у меня во все времена была устойчивая репутация карманницы (впрочем, абсолютно заслуженная), на что я и поставила. Но проверять ему стоило не свои карманы, а ауру — у затылка сидел мой жучок, который весьма определенно сообщит, когда Лой возгорит желанием пообщаться со своим сообщником (шефом?) у меня за спиной. Маг — не ощущающий, передача и чтение мыслей не природная его способность, а искусственно созданная с помощью заклинаний.
— Прошу. Устраивайтесь как пожелаете.
— Отлично. Надеюсь, нас никто не побеспокоит? — я сделала особое ударение на последнем слове. Он понял меня, но, похоже, решил не прислушиваться к предупреждению.
— Нет. Но если вы позволите, мне необходимо переодеться, — он кивнул на подол, за которым по роскошному ковру действительно волочился хвостом грязный след, а с накидки, на которую он наступил, и вовсе все еще капала жидкая дворовая грязь.
— Как пожелаете. Но я бы попросила вас поторопиться. Мое время ограничено, — путь советуется с кем хочет — это даже к лучшему, даст мне в руки лишние козыри, которыми можно ошеломить и сбить с толку. Я едва сдерживалась, чтобы не начать стричь ушами — я явно напала на след. Он меня боится, и боится того, что я могу заставить его сказать. Ну что ж-ж-ж…
Маг кивнул и вышел. Я огляделась и с комфортом устроилась в огромном кресле, закинув ногу на ногу. Едва я глянула на Лойона во дворе, как сразу же убедилась, что заранее намечаемая мной система допроса является как нельзя более правильной. Все кнопки выглядели достаточно очевидно, так что я на всякий случай подготовилась к разного рода неожиданностям, когда попытаюсь на эти кнопки нажать.
Ну что ж, тактика и стратегия имеются, остается ждать.
Однако ждать оказалось тоскливо. В соседней комнате Лойон действительно пытался с кем-то связаться, но пока безуспешно. То ли жучок глушил заклинание, то ли абонент был недоступен. Минута проходила за минутой, и я начала скучать. Рядом с креслом обнаружился небольшой столик, даже, скорее тумба, заваленная пухлыми томами. Я схватила верхний. Хммм… «Великие титаны древности. Первое поколение.» Ого! Редкая вещица. Осталось то ли десять, то ли двенадцать рукописных экземпляров.
Я положила том на колени. Паучиха меня не слишком волновала, но Алекс пробудил во мне интерес к Ядру. Почему там действительно не временной вакуум? Я пролистала несколько страниц, дойдя до Хроноса. Приглядывая за успехами Лоя, я погрузилась в чтение. Полная биография меня не интересовала, поэтому я собиралась и ее пролистать, но в глаза бросился длиннющий список имен и званий. Я улыбнулась и начала читать. «Любым из этих имен можно назвать Его с одинаковой правильностью, но ни одно из них, данное как смертными, так и богами, не будет истинным, ибо в каждом заключена лишь часть его сущности. Истинные имена титанов не известны никому, поэтому мы дали Ему свои, и, увы, лишь полный их список образует полное представление о Нем.» Я пробежала глазами пресловутый список: «Управитель времени — Xronos — самое известное имя; властитель путей — Volvin; посылающий вещие сны — Morgon…». Я просмотрела колонку почти до конца, не читая, пока взгляд не споткнулся о титул, заставивший меня глупо ухмыльнуться: «…покровитель шутов — Tangar;» вот уж точно работка — смех. Машинально я прочитала дальше: «…повелитель огненной стихии, Огненный Лис — Velke Zar»…
Воздух со свистом вышел сквозь сжатые зубы. Калейдоскоп в голове щелкнул и развернулся, сложившись раз и навсегда. Белая нить наконец исчезла, слившись с полотном.
На пороге возник Лойон — встревоженный и нервный — связь так и не установилась. Только это уже не важно. Я отложила книгу и сказала:
— У меня к вам весьма серьезный разговор.
Он медленно кивнул, глядя мне в глаза.
— Итак, мне известно, что…
Глава 22
А у тебя хороший яд? Ты не заставишь меня мучится?
А. де Сент-Экзюпери.
Алекс.
Я вытянул руку вверх, к небу. Губы скривились, по щекам предательски потекли слезы.
Сквозь ладонь я видел солнце. И бледные росчерки путей.
Я не хочу умирать. Не хочу! И видеть, как мир вокруг тает, тоже желания нет. Рука упала и глухо шлепнула по боку. Да, я трус, и останусь им навсегда, чтобы из меня не пытались сделать. То, что было надежнейшей крепостью, обернулось надежнейшей темницей. Ядро распадается, и распадается вместе со всем содержимым. И нами в том числе.
Я подошел к ближайшей золотой ленте и легко дотронулся до нее. Пальцы встретили сопротивление, но почти сразу же прошли сквозь Путь. Умирать героически я не хотел, но, похоже, так умереть еще более глупо.
Глупее некуда. Я смахнул слезы и, постояв в почти неразличимой тени дерева с опущенной головой, окончательно взял себя в руки. В конце концов, узнаю меру своих заслуг у райских ворот. Если меня наверх вообще пустят после такого упокоения.
Хан горбился над древней рукописью, как и час, и три назад, пытаясь выудить хоть какую-то надежду из путанных и удручающе кратких записей о последнем распаде Ядра. К несчастью, имело место сие событие слишком давно, чтобы осталось хоть что-то толковое. Хотя, чем черт не шутит, возможно, у Ворона просто нет нужного источника.
То, с какими темпами шел распад, заставляло сомневаться, что этот источник он найдет. Прошло самую малость больше суток. То, что окружающее пространство, по видимому, следует за Путями, мы начали понимать только к вечеру, а то, что сами начинаем исчезать, обнаружили утром. Причем чем дальше, тем быстрее идет распад. Пути стали бесполезны уже тогда, когда я заметил, что они поблекли. Хана Пути не пропускали по вполне понятной причине, а я просто проваливался сквозь них.
Да, я готов согласится, что Ядро все же инородный элемент во всей этой системе. И рано или поздно оно должно было бы распасться, но почему так быстро? И на худой конец, почему так вдруг?
Случайность? Наверное — да. Нужен кто-то классом повыше, чем братья черно-белой масти, даже если они и держат лапки на всемировом рубильнике, чтобы это было НЕ случайностью. А ни для кого классом выше мы такой ценности не имеем, даже все вместе взятые, до последнего потрошка. Так что мне просто не везет, как, впрочем, и всегда.
Я сощурился на небо, которое темнело, как будто дело шло не к полудню, а к ночи и вполголоса спросил:
— Ну что?
— Ничего, — в тон мне ответил Ворон. — От того, что ты спрашиваешь об этом каждые пять минут, ничего не измениться.
— А серьезно? — я бросил в его сторону быстрый взгляд. Он только глянул мне в глаза и все стало предельно ясно. Он очень хорошо говорит глазами, душа наша неупокоенная.
— Я копаюсь в этих богами забытых книгах, в которых половина — бред рехнувшегося блаженного, а другая половина — досужие домыслы тех, кто этот бред записывал. И уж поверь, я не в коей мере не ожидаю найти там выход. Но надеюсь. Очень надеюсь. Просто потому, что больше ничего предпринять я не могу. Такие мы немощные.
— А ты пробовал?
— Пробовал?… Я не только и не столько привязан к этому месту, сколько заблокирован. Все, что я могу, завязано в тот же узел, что держит меня здесь. Спасибо, хоть тело оставили, иначе бы летал на крыльях. Максимум, что я могу — уйти отсюда на своих ногах, а это, как показала практика, мне не светит.
— Хорошо. Но ведь я тоже кое-что могу?
— Не затруднит ли вас в таком случае проложить портал сквозь Слой?
— Издеваешься… Даже сквозь материю порталы прокладывать может только лиан.
— Тогда — навряд ли.
Нет, точно издевается. Как вы меня достали своими замашками бесконечно-мудрых и безупречно-разумных. Даже когда под носом замаячит черный балахон с косой, останутся все такими же задницами.
— А Дикий?
— Дикий сейчас не может ничего. И не факт, что сможет когда-нибудь потом.
— Хан, он дрыхнет с того момента, как мы сюда заявились. Разве это нормально?
— Сомневаюсь. Сомневаюсь, что само его существование можно назвать нормальным явлением. В любом случае, у меня теперь нет уверенности даже в том, что он сможет очнуться, если случиться невероятное и распад остановиться.
Я закатил глаза.
— А если бы он очнулся до того?
— Ну, — он коснулся носа пером, которое незнамо зачем вертел в руках, и после продолжительной паузы сказал: — Не знаю.
А я уж подумал, что сейчас выдаст что-нибудь сакраментальное. Ладно…
— Но он не очнется.
Я фыркнул и передернул плечами. Я все понимаю, Летописец существует как раз для копошения в книгах, но почему свет клином сошелся именно на них? Я поднял голову и посмотрел вверх. Небо стало еще на чуточку темней, тени исчезли. Боюсь даже подумать, что будет, когда земля перестанет давать опору так же, как и Пути.
В книгах ответа может не оказаться вовсе. Можно даже гарантированно сказать, что его там нет. Значит, нужно искать в других местах.
Я развернулся на каблуках и направился в хижину. Внутрь пришлось залезать через окно, потому как с дверьми появилась все та же проблема — пальцы сквозь них проходили, а вот все остальное тело — нет. Потому и открывать их было крайне затруднительно. Телекинез на такую «разреженную» материю тоже не действовал. Хотя, возможно, мне просто не хватало практики.
Внутри все выглядело не менее подтаявшим, чем снаружи. Подсвечник наполовину ушел в стол, и его тяжелое основание свисало с нижней стороны столешницы. Однако на стульях еще можно было сидеть, не опасаясь зависнуть таким же образом. Думаю, распад замедляется вблизи земли — он явно идет снаружи, извне, и к центру тормозится. И ведь что интересно — единственная стабильная структура, самая древняя, стала распадаться первой, а мы, попавшие сюда последними, дольше всего остаемся стабильными.
Я определенно пришел к чему-то важному, но вот только что из этого всего следует? Я пожал плечами и направился к двери в маленькую каморку, где со вкусом похрапывал Дикий. И опять дверь… Я решил проверить свою теорию и мысленно потянул на себя нижнюю часть двери. Подействовало. Очевидно, материя действительно осталась гораздо более плотной у земли. Дверь раскрылась, и я прислонил ее к стене, поставив рядом стул для надежности.
В тесном закутке стояла кровать — не кровать, а так — низенький топчан. Правда, за массой болотно-зеленой чешуи и огромных крыльев его практически не было видно. Я попытался потянуть за край крыла, но пальцы цапнули пустоту. Я попробовал еще, с точно таким же результатом. Гм… Вдруг я понял, что Дикий может оказаться для меня аналогом той же двери, сквозь которую проваливаются пальцы. Будем надеяться, мы, как чужеродные элементы, между собой взаимодействовать все же можем. Ну, с богом! Я задумчиво посмотрел на хвост и, примерившись, дернул. Хвост оказался вполне материальным, но дернуть посильнее я не решился — меня не покидало ощущение, что он отвалится. На ладони что-то зашуршало. Я поднес ее к лицу и увидел несколько отставших чешуек. Да, дело совсем неладно — я никогда не видел, чтобы с Дикого сыпалась чешуя. Да еще от малейшего прикосновения.
Я начал серьезно сомневаться в своей затее, но, подумав с минуту, решился. Чем черт не шутит, а вдруг… Я решительно потряс его за плечи. Как и ожидалось, никакого результата. Я закусил губу и со всей силы нажал на точку за ключицей, здорово приводящую в себя.
— Дикий! Ты меня слышишь?
Ладно. Я влепил ему парочку ментальных оплеух и повторил все сначала. Потом еще разок и еще…
Через полчаса я несколько упарился, но Ворон оказался прав — его не привел бы в чувство даже штурм его флагмана, не говоря уже обо мне. Однако пользу мой крестовый поход все же принес — я понял, что дом становиться если не опасным, то, по крайней мере, серьезным препятствием.
Я вышел наружу, толкнув входную дверь изнутри плечом и подперев прихваченной в общей комнате табуреткой, и решительно направился к Хану.
— Если у тебя в доме есть что-нибудь ценное, пора это оттуда выносить.
— У меня в доме ценного только библиотека. Каких-то пара-тройка тысяч томов. Выносить? — он ухмыльнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Поэтому я решительно направилась к нему. Скинула покров, рявкнула:
— Доброе утро, кланник!
Лойон настолько резко развернулся в мою сторону, что наступил на полу длинной накидки и оступился. Седой воин в богатом кафтане поддержал его под руку, бросив на меня угрожающий взгляд из-под насупленных бровей, и многозначительно положил ладонь на рукоять меча. Я скептически хмыкнула. Из приближенных, не иначе.
Лойон коротко кивнул седому и направился ко мне.
— Как вы сюда вошли?
— Это моя маленькая тайна, — я сладко улыбнулась. И сразу же резко обрубила: — И не вздумайте натравливать на меня стражу. Стражи поубавиться, а я разозлюсь.
— Я никогда… лиану… — его глаза беспокойно забегали. — Я чту законы.
— В прошлый мой визит, помнится, вы об этом забыли.
Лойон вздрогнул и побледнел. Глаза же его уже просто метались по сторонам, не в состоянии остановиться хоть на чем-то, не говоря уже обо мне. От него пахло страхом, пахло отчетливо и остро. Я попала в струю, главное — не упустить ее. Он подошел вплотную, и, понизив голос, проговорил:
— Боги, вы же прекрасно знаете, что я был… я спал. И мне приснился кошмар, вот и все, — он помолчал и добавил: — Давайте не будем развивать эту тему во дворе. Здесь посторонние.
— Отлично, побеседуем в более уютной обстановке. Тем более, у меня к вам есть одно предложение, — сказала я без улыбки. Он молчал, явно что-то прикидывая в уме. Очевидно — как от меня избавиться. Ладно, разрешим ему пока эту вольность.
— Хорошо, поднимемся ко мне.
Я многообещающе посмотрела ему в глаза и кивнула. Он даже не попытался галантно взять меня за локоток, как сделал бы еще год назад. Беспокойство настолько легко читалось на его измученном лице, что я отвернулась. Не хотела видеть эту великолепную личность в столь жалком состоянии.
Под косыми взглядами всего двора мы продефелировали ко входу в замок.
И начали подниматься.
Я прокляла всех и вся, но не дала нашему альпинистскому восхождению проходить в молчании, дабы не дать Лойону собраться с мыслями. Но и ни о чем важном на лестницах я говорить не хотела, поэтому выспрашивала любую чушь, какую могла придумать.
— Ждете гостей?
— Нет. Почему вы так решили?
— Количество стражи. Значит, собираетесь в военный поход? — он бросил на меня косой взгляд, явно колеблясь, отвечать или нет.
— Говорите, говорите. Иначе я могу подумать, что все это направлено против меня.
— Нет, конечно. Как вы могли подумать…
— Значит, могла, — перебила его я. — Так зачем вам эдакая военная мощь?
— У нас сейчас… неспокойно.
— Даже для вас?
— Даже для меня.
— И кто же пошел на вас войной? Насколько я понимаю, в здешнем обществе вы пользуетесь авторитетом.
— Гарантом безопасности это отнюдь не является.
— И все же?
— Никакой войны нет, — не сдержавшись, съехал с безлично-вежливого тона Лойон. — Просто некоторые соседи…
— Да?
— Выказывают беспокойство, — отрезал он.
— А как ваши кошмары? Прошли? — Лойон вздрогнул и мгновенно замкнулся, отвечая на вопросы невнятным мычанием. Ему приказали молчать. И я, кажется, только что об этом напомнила. Ничего, у меня тоже есть, чем надавить. Главное, чтобы он не сломался в борьбе двух разнонаправленных сил.
Оставшуюся часть дороги я, в сущности, болтала сама с собой, причем постаралась вложить в форму такое содержание, чтобы заставить его прислушиваться. Мучится мне пришлось не долго — подъем на этот раз занял в несколько раз меньше времени. Очевидно, маг повел меня по своей личной лестнице, а не по общей. Впрочем, они были похожи как две капли смолы, которые все тянуться и тянуться, никак не желая упасть, поэтому с уверенностью судить не могу.
В конце концов мы вышли в памятный коридор. На этот раз стража здесь все-таки стояла (вот она — вера в живой человеческий интеллект. На худой конец — мышечную память). Лойон долго деактивировал охранные заклинания — то ли тянул время, то ли в самом деле никак не мог с ними справиться. Я сделала шаг вперед, неловко качнулась и начала падать прямо на мага. Однако реакция у него хорошая — умудрился подхватить до того, как я успела рухнуть, повалив нас обоих, но рука моя успела-таки мазнуть его по затылку.
Я выпрямилась, лучезарно улыбнулась сказала:
— Я… была немного неловкой. Извините, что помешала.
Лойон пожал плечами и, бросив на меня подозрительный взгляд, открыл наконец дверь, пропуская меня вперед. Я ухмыльнулась уголком рта — дело сделано, и объект почти ничего не заподозрил. Краем глаза я видела, как он едва заметно проверяет содержимое карманов — у меня во все времена была устойчивая репутация карманницы (впрочем, абсолютно заслуженная), на что я и поставила. Но проверять ему стоило не свои карманы, а ауру — у затылка сидел мой жучок, который весьма определенно сообщит, когда Лой возгорит желанием пообщаться со своим сообщником (шефом?) у меня за спиной. Маг — не ощущающий, передача и чтение мыслей не природная его способность, а искусственно созданная с помощью заклинаний.
— Прошу. Устраивайтесь как пожелаете.
— Отлично. Надеюсь, нас никто не побеспокоит? — я сделала особое ударение на последнем слове. Он понял меня, но, похоже, решил не прислушиваться к предупреждению.
— Нет. Но если вы позволите, мне необходимо переодеться, — он кивнул на подол, за которым по роскошному ковру действительно волочился хвостом грязный след, а с накидки, на которую он наступил, и вовсе все еще капала жидкая дворовая грязь.
— Как пожелаете. Но я бы попросила вас поторопиться. Мое время ограничено, — путь советуется с кем хочет — это даже к лучшему, даст мне в руки лишние козыри, которыми можно ошеломить и сбить с толку. Я едва сдерживалась, чтобы не начать стричь ушами — я явно напала на след. Он меня боится, и боится того, что я могу заставить его сказать. Ну что ж-ж-ж…
Маг кивнул и вышел. Я огляделась и с комфортом устроилась в огромном кресле, закинув ногу на ногу. Едва я глянула на Лойона во дворе, как сразу же убедилась, что заранее намечаемая мной система допроса является как нельзя более правильной. Все кнопки выглядели достаточно очевидно, так что я на всякий случай подготовилась к разного рода неожиданностям, когда попытаюсь на эти кнопки нажать.
Ну что ж, тактика и стратегия имеются, остается ждать.
Однако ждать оказалось тоскливо. В соседней комнате Лойон действительно пытался с кем-то связаться, но пока безуспешно. То ли жучок глушил заклинание, то ли абонент был недоступен. Минута проходила за минутой, и я начала скучать. Рядом с креслом обнаружился небольшой столик, даже, скорее тумба, заваленная пухлыми томами. Я схватила верхний. Хммм… «Великие титаны древности. Первое поколение.» Ого! Редкая вещица. Осталось то ли десять, то ли двенадцать рукописных экземпляров.
Я положила том на колени. Паучиха меня не слишком волновала, но Алекс пробудил во мне интерес к Ядру. Почему там действительно не временной вакуум? Я пролистала несколько страниц, дойдя до Хроноса. Приглядывая за успехами Лоя, я погрузилась в чтение. Полная биография меня не интересовала, поэтому я собиралась и ее пролистать, но в глаза бросился длиннющий список имен и званий. Я улыбнулась и начала читать. «Любым из этих имен можно назвать Его с одинаковой правильностью, но ни одно из них, данное как смертными, так и богами, не будет истинным, ибо в каждом заключена лишь часть его сущности. Истинные имена титанов не известны никому, поэтому мы дали Ему свои, и, увы, лишь полный их список образует полное представление о Нем.» Я пробежала глазами пресловутый список: «Управитель времени — Xronos — самое известное имя; властитель путей — Volvin; посылающий вещие сны — Morgon…». Я просмотрела колонку почти до конца, не читая, пока взгляд не споткнулся о титул, заставивший меня глупо ухмыльнуться: «…покровитель шутов — Tangar;» вот уж точно работка — смех. Машинально я прочитала дальше: «…повелитель огненной стихии, Огненный Лис — Velke Zar»…
Воздух со свистом вышел сквозь сжатые зубы. Калейдоскоп в голове щелкнул и развернулся, сложившись раз и навсегда. Белая нить наконец исчезла, слившись с полотном.
На пороге возник Лойон — встревоженный и нервный — связь так и не установилась. Только это уже не важно. Я отложила книгу и сказала:
— У меня к вам весьма серьезный разговор.
Он медленно кивнул, глядя мне в глаза.
— Итак, мне известно, что…
Глава 22
А у тебя хороший яд? Ты не заставишь меня мучится?
А. де Сент-Экзюпери.
Алекс.
Я вытянул руку вверх, к небу. Губы скривились, по щекам предательски потекли слезы.
Сквозь ладонь я видел солнце. И бледные росчерки путей.
Я не хочу умирать. Не хочу! И видеть, как мир вокруг тает, тоже желания нет. Рука упала и глухо шлепнула по боку. Да, я трус, и останусь им навсегда, чтобы из меня не пытались сделать. То, что было надежнейшей крепостью, обернулось надежнейшей темницей. Ядро распадается, и распадается вместе со всем содержимым. И нами в том числе.
Я подошел к ближайшей золотой ленте и легко дотронулся до нее. Пальцы встретили сопротивление, но почти сразу же прошли сквозь Путь. Умирать героически я не хотел, но, похоже, так умереть еще более глупо.
Глупее некуда. Я смахнул слезы и, постояв в почти неразличимой тени дерева с опущенной головой, окончательно взял себя в руки. В конце концов, узнаю меру своих заслуг у райских ворот. Если меня наверх вообще пустят после такого упокоения.
Хан горбился над древней рукописью, как и час, и три назад, пытаясь выудить хоть какую-то надежду из путанных и удручающе кратких записей о последнем распаде Ядра. К несчастью, имело место сие событие слишком давно, чтобы осталось хоть что-то толковое. Хотя, чем черт не шутит, возможно, у Ворона просто нет нужного источника.
То, с какими темпами шел распад, заставляло сомневаться, что этот источник он найдет. Прошло самую малость больше суток. То, что окружающее пространство, по видимому, следует за Путями, мы начали понимать только к вечеру, а то, что сами начинаем исчезать, обнаружили утром. Причем чем дальше, тем быстрее идет распад. Пути стали бесполезны уже тогда, когда я заметил, что они поблекли. Хана Пути не пропускали по вполне понятной причине, а я просто проваливался сквозь них.
Да, я готов согласится, что Ядро все же инородный элемент во всей этой системе. И рано или поздно оно должно было бы распасться, но почему так быстро? И на худой конец, почему так вдруг?
Случайность? Наверное — да. Нужен кто-то классом повыше, чем братья черно-белой масти, даже если они и держат лапки на всемировом рубильнике, чтобы это было НЕ случайностью. А ни для кого классом выше мы такой ценности не имеем, даже все вместе взятые, до последнего потрошка. Так что мне просто не везет, как, впрочем, и всегда.
Я сощурился на небо, которое темнело, как будто дело шло не к полудню, а к ночи и вполголоса спросил:
— Ну что?
— Ничего, — в тон мне ответил Ворон. — От того, что ты спрашиваешь об этом каждые пять минут, ничего не измениться.
— А серьезно? — я бросил в его сторону быстрый взгляд. Он только глянул мне в глаза и все стало предельно ясно. Он очень хорошо говорит глазами, душа наша неупокоенная.
— Я копаюсь в этих богами забытых книгах, в которых половина — бред рехнувшегося блаженного, а другая половина — досужие домыслы тех, кто этот бред записывал. И уж поверь, я не в коей мере не ожидаю найти там выход. Но надеюсь. Очень надеюсь. Просто потому, что больше ничего предпринять я не могу. Такие мы немощные.
— А ты пробовал?
— Пробовал?… Я не только и не столько привязан к этому месту, сколько заблокирован. Все, что я могу, завязано в тот же узел, что держит меня здесь. Спасибо, хоть тело оставили, иначе бы летал на крыльях. Максимум, что я могу — уйти отсюда на своих ногах, а это, как показала практика, мне не светит.
— Хорошо. Но ведь я тоже кое-что могу?
— Не затруднит ли вас в таком случае проложить портал сквозь Слой?
— Издеваешься… Даже сквозь материю порталы прокладывать может только лиан.
— Тогда — навряд ли.
Нет, точно издевается. Как вы меня достали своими замашками бесконечно-мудрых и безупречно-разумных. Даже когда под носом замаячит черный балахон с косой, останутся все такими же задницами.
— А Дикий?
— Дикий сейчас не может ничего. И не факт, что сможет когда-нибудь потом.
— Хан, он дрыхнет с того момента, как мы сюда заявились. Разве это нормально?
— Сомневаюсь. Сомневаюсь, что само его существование можно назвать нормальным явлением. В любом случае, у меня теперь нет уверенности даже в том, что он сможет очнуться, если случиться невероятное и распад остановиться.
Я закатил глаза.
— А если бы он очнулся до того?
— Ну, — он коснулся носа пером, которое незнамо зачем вертел в руках, и после продолжительной паузы сказал: — Не знаю.
А я уж подумал, что сейчас выдаст что-нибудь сакраментальное. Ладно…
— Но он не очнется.
Я фыркнул и передернул плечами. Я все понимаю, Летописец существует как раз для копошения в книгах, но почему свет клином сошелся именно на них? Я поднял голову и посмотрел вверх. Небо стало еще на чуточку темней, тени исчезли. Боюсь даже подумать, что будет, когда земля перестанет давать опору так же, как и Пути.
В книгах ответа может не оказаться вовсе. Можно даже гарантированно сказать, что его там нет. Значит, нужно искать в других местах.
Я развернулся на каблуках и направился в хижину. Внутрь пришлось залезать через окно, потому как с дверьми появилась все та же проблема — пальцы сквозь них проходили, а вот все остальное тело — нет. Потому и открывать их было крайне затруднительно. Телекинез на такую «разреженную» материю тоже не действовал. Хотя, возможно, мне просто не хватало практики.
Внутри все выглядело не менее подтаявшим, чем снаружи. Подсвечник наполовину ушел в стол, и его тяжелое основание свисало с нижней стороны столешницы. Однако на стульях еще можно было сидеть, не опасаясь зависнуть таким же образом. Думаю, распад замедляется вблизи земли — он явно идет снаружи, извне, и к центру тормозится. И ведь что интересно — единственная стабильная структура, самая древняя, стала распадаться первой, а мы, попавшие сюда последними, дольше всего остаемся стабильными.
Я определенно пришел к чему-то важному, но вот только что из этого всего следует? Я пожал плечами и направился к двери в маленькую каморку, где со вкусом похрапывал Дикий. И опять дверь… Я решил проверить свою теорию и мысленно потянул на себя нижнюю часть двери. Подействовало. Очевидно, материя действительно осталась гораздо более плотной у земли. Дверь раскрылась, и я прислонил ее к стене, поставив рядом стул для надежности.
В тесном закутке стояла кровать — не кровать, а так — низенький топчан. Правда, за массой болотно-зеленой чешуи и огромных крыльев его практически не было видно. Я попытался потянуть за край крыла, но пальцы цапнули пустоту. Я попробовал еще, с точно таким же результатом. Гм… Вдруг я понял, что Дикий может оказаться для меня аналогом той же двери, сквозь которую проваливаются пальцы. Будем надеяться, мы, как чужеродные элементы, между собой взаимодействовать все же можем. Ну, с богом! Я задумчиво посмотрел на хвост и, примерившись, дернул. Хвост оказался вполне материальным, но дернуть посильнее я не решился — меня не покидало ощущение, что он отвалится. На ладони что-то зашуршало. Я поднес ее к лицу и увидел несколько отставших чешуек. Да, дело совсем неладно — я никогда не видел, чтобы с Дикого сыпалась чешуя. Да еще от малейшего прикосновения.
Я начал серьезно сомневаться в своей затее, но, подумав с минуту, решился. Чем черт не шутит, а вдруг… Я решительно потряс его за плечи. Как и ожидалось, никакого результата. Я закусил губу и со всей силы нажал на точку за ключицей, здорово приводящую в себя.
— Дикий! Ты меня слышишь?
Ладно. Я влепил ему парочку ментальных оплеух и повторил все сначала. Потом еще разок и еще…
Через полчаса я несколько упарился, но Ворон оказался прав — его не привел бы в чувство даже штурм его флагмана, не говоря уже обо мне. Однако пользу мой крестовый поход все же принес — я понял, что дом становиться если не опасным, то, по крайней мере, серьезным препятствием.
Я вышел наружу, толкнув входную дверь изнутри плечом и подперев прихваченной в общей комнате табуреткой, и решительно направился к Хану.
— Если у тебя в доме есть что-нибудь ценное, пора это оттуда выносить.
— У меня в доме ценного только библиотека. Каких-то пара-тройка тысяч томов. Выносить? — он ухмыльнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57