Ну, с коровами ваши молодцы, я полагаю, справятся, а вот мои чудесные быки — драконы, а не быки… Только пару дней назад один из них разнес стойло в щепы. Да и убийство на его совести (если у этой твари есть совесть). Покалеченные не в счет.
— Мои люди затравили несчетное число диких кабанов, — сухо сказал маркграф.
— Но этих вам надо доставить живыми, а это, согласитесь, государь мой, совсем другое дело. Впрочем, — он махнул пышным, отделанным мехом рукавом, — предоставим эти вопросы на усмотрение доверенным лицам. Тем более что они разбираются в этом лучше нашего. Такая скука эти хозяйственные проблемы, между нами говоря… Мы, высокородные, до этого не снисходим. Охоты, пиры, молодецкие забавы… Верно я говорю, друг мой?
В его глубоко посаженных глазках вдруг сверкнул самый живой интерес.
— А это, значит, и есть ваши загадочные друзья? Амбассадоры из далекой Терры… Ну-ну…
Берг выступил вперед, низко склонил голову, приложив руку к груди, где сверкала тяжелая церемониальная цепь.
— Счастлив предстать перед вашей светлостью…
— Мне говорили, что вы внушаете страх одним своим видом, — доброжелательно продолжал Орсон, — великаны… так что я уж подумал, значит, и вправду за морем живут чудовища… А вы вполне…
— Заурядны? — подсказал Берг.
— Приятны с виду, — любезно заключил герцог. — Кстати, эти великолепные самоцветы… В горах Солера таких не встретишь. Серебро там, и верно, имеется, впрочем, что-то там случилось с этой жилой, верно, государь? Казначей мой говорит, им трудно назначить цену — поскольку не с чем сравнивать…
— Назначьте любую, — сквозь зубы произнес маркграф.
Орсон, защищаясь, приподнял ладонь:
— Помилуйте, они бесценны… Это все казначей… — Он ухмыльнулся. — Честнейший человек — так радеет за наше благополучие, что нам самим порою трудно бывает с ним сладить. Ну, формальности улажены, а остальное приятней обсуждать за кубком вина. Буду рад, если вы почтите нас присутствием на вечерней трапезе.
Он чуть повернул голову и уставился на послов. Словно насекомое под лупой разглядывал.
— Что ж, приглашение относится и к вам, господа. Надеюсь, вы расскажете мне о Терре.
Берг молча поклонился.
Из полевого дневника Леонарда Калганова, этнографа-стажера. Надиктовано в Ретре, в день прибытия, за час до парадного приема
Орсон не из тех, кто способен упустить свою выгоду, — как выяснилось — он ясно дал понять, что рассматривает драгоценности, врученные ему нашим венценосным покровителем, лишь как залог в счет будущих выплат. В счет этих выплат, кстати, входят и совершенно грабительские пошлины за провоз товаров через Ретру в соседние княжества. Боюсь, его светлость беззастенчивое вымогательство склонен рассматривать как личное оскорбление — во всяком случае, он вновь попытался прощупать почву на предмет возможного военного альянса с Террой. Для чего вызвал Берга на галерею, где, по его мнению, можно было вести приватный разговор. Берг, разумеется, беседу зафиксировал; запись можно найти в соответствующем приложении. Суть: Солеру следует полагаться лишь на свои силы. Разумеется, Берг прав — Солер обречен, а с Ретрой Терре сейчас ссориться не выгодно. А то, что погибнут сотни, тысячи… ну, так это издержки исторического процесса… По сравнению с перспективами, которые этому миру принесла Терра, судьба какого-то крохотного графства не имеет значения. Похоже, под категорию издержек исторического процесса попадаем и мы с Бергом. И это, как ни странно, служит мне некоторым утешением.
* * *
— Ну и сукины же мы дети, — сказал Леон.
— Само собой, — нехотя откликнулся Берг, — а что делать… таковы правила…
— Конечно! С чего бы? Мы лижем зад тем, кто в силе, и да будет так! Ныне и присно и вовеки веков…
— Во-первых, — скучно произнес Берг, — мы лижем зад во имя прогресса. Во-вторых… Какая помощь? Откуда ты ее рассчитываешь получить? Мы сами нуждаемся в помощи.
— Да, — согласился Леон. — Это ты в самую точку…
— Чертовы разработчики! Надо было с самого начала налаживать связи с Ретрой. Ты ж погляди, продвинутая страна, богатая, процветающая…
— Ну так кто нам сейчас мешает? — бросил пробный камень Леон. Потому что что-то было явно не так… Не похоже на Берга… вообще ни на что не похоже…
— Мешает? Ты о чем?
— Почему бы нам сейчас не переметнуться к Ретре? Орсон был бы рад заполучить в руки такой козырь…
Берг смотрел в пол, на тесно пригнанные друг к другу розовые плиты.
— Сорейль, — сказал он виновато. — Ты понимаешь… Она осталась там… Он мне ясно дал понять… Маркграф Солерский, его светлость… Что ж, сказал он, не хочет Терра помочь — не надо… но мы вернемся с ним… вернемся в Солер… если вообще вернемся…
— Она заложница?
Теперь Берг поднял голову и поглядел Леону в глаза. Лицо его медленно залила краска, но взгляда он так и не отвел.
— Ты должен меня понять… кому, как не тебе… Она говорит, что умрет без меня, обычное дело, они всегда так говорят… но беда в том, что на сей раз это правда — если я не вернусь, она действительно умрет. Он убьет ее, Леон, и не просто убьет… сам знаешь, на что они тут способны.
— Да, — сказал Леон. Ему было невыносимо жаль Берга, жаль себя. Сказать ему, что он гонится за призраком? Он не поверит, уже не поверил. Лишить его последней надежды, чуда любви, которую его напарник, возможно, испытал впервые? Он из тех, кто нелегко раскачивается, Берг, но остановить его еще труднее. — Да. Знаю.
— Послушай, Леон, я же понимаю… я и тебя подвергаю опасности… но ты… нет, не говори…
— Да я и не говорю, — устало сказал Леон.
В трапезной горели не факелы — изящные светильники, и стол был накрыт тяжелой расшитой скатертью. Куда там Солеру… А уж посуда…
— А, — удовлетворенно заметил Орсон, проследив за взглядом Леона, — вам нравится?
— Да. — Леон провел пальцем по поверхности желтоватого, точно слоновая кость, блюда. — Такого здесь я еще не видел.
\ — Новинка, — согласился герцог. — Мой алхимик .полжизни провел в поисках философского камня, ну тут он потерпел неудачу; я, собственно, особенно и не надеялся — не он первый. Но этот был очень уж самоуверенный — на те средства, что он угробил на свои опыты, можно было купить небольшой замок, и я уж подумывал немножко его потормошить, но тут он прибегает ко мне с таким вот блюдом. Побочный продукт его опытов, понимаете ли… Конечно, это окупается не так хорошо, как философский камень, но с паршивой овцы… Я поставил небольшой завод у реки.
— А, — кивнул Леон, — я видел там подходящие глины.
Орсон настороженно поглядел на него.
— Что, в Терре тоже производят такую посуду? Этот дурень клялся, что он единственный, кто владеет секретом ремесла.
— Производят, — неохотно сказал Берг, — но мы не собираемся ее импортировать. Невыгодно. Бьется легко, места занимает много. Считайте, что в Срединных графствах у вас монополия. — С вами легко говорить, — благосклонно заметил Орсон. — Возможно, мы бы нашли общий язык и по другим вопросам.
— По каким — другим? — спросил Берг
— Зачем ограничиваться посольством в одной-единственной державе? Могущественная страна может одинаково ладить со всеми, не правда ли?
— Охотно с вами согласен, но и над нами стоят правители… Если они решат направить амбассадоров и в Ретру, я буду только рад. Я сейчас готовлю соответствующие донесения. Возможно, — многозначительно добавил он, поигрывая серебряным ножичком, — как раз со вторым кораблем и прибудут амбассадоры, наши соратники… У Солера никакой монополии на Терру нет.
— Разве? — вежливо спросил Орсон. — А мне показалось… Впрочем, неважно… За успех переговоров! — Он приподнял тяжелый кубок, потом доверительно склонился к Бергу: — Я-то боялся, что его светлость маркграф Солерский не проявит надлежащего благоразумия. Полагаю, это ваше влияние?
Берг покосился на маркграфа, который, придвинув к себе блюдо с гусем, фаршированным нежнейшей начинкой из птиц-плакальщиц, орудовал охотничьим ножом.
— Нет, — сказал он, — нет… Терра, разумеется, влиятельна, но не настолько же. Рассудительность исконно присуща его светлости…
— Надо же, — вежливо удивился Орсон. — Настоятельно рекомендую, кстати, попробовать это блюдо — пока есть что пробовать… Волшебное, просто волшебное творение мерсийских поваров… В Солере такого не встретишь…
— Верно, — согласился Берг, — не встретишь…
Леон удобно откинулся на обтянутом шелком диване, предоставив Айльфу стягивать с ног сапоги. При этом он с каким-то отстраненным удивлением отметил, что процедура, которой он поначалу тяготился, имеет свои преимущества — к ней привыкаешь скорее, чем к треклятым сапогам.
— А тут, знаешь, — благодушно заметил он, — все же ближе к цивилизации.
— Да, — согласился Берг, — Орсон — явно продукт новой формации. Уж больно ушлый тип…
— Не доверяешь?
Берг коротко усмехнулся.
— Я никому не доверяю… Если Орсону выгодно, он будет милейшим человеком…
— А сейчас ему выгодно?
— Ну, пока он сможет доить Солер… И, потенциально, Терру…
— Скажи, — Леон наконец-то освободился от сапог, а заодно и от Айльфа, кивком отправив его в прихожую, — а если ему придет в голову, что Терру можно доить гораздо эффективней… например, потребовать выкуп за ее амбассадоров, а?
— Орсон человек деловой. А так дела не делаются… Им теперь с Террой жить и жить, и он это отлично понимает. Кстати, постели тут они каждый день проветривают, заметил? И белье меняют, как в хорошей гостинице. Вот где надо устраивать постоянную миссию. Порекомендуем Второй Комплексной. Замолвим в отчете словечко за нашего хозяйственного герцога…
«Опять он за свое», — подумал Леон. Неколебимая вера Берга в устойчивость окружающего мира раздражала и трогала одновременно.
— В отчете? А что еще мы включим в отчет, Берг?
«Черт, — одернул он себя, — не надо было… Он подумает, я намекаю на то, что он пошел на поводу у личных привязанностей… в ущерб долгу… и что, разумеется, постарается это скрыть от Координаторов… Ох, как неловко — я-то имел в виду совсем другое…»
Берг исподлобья посмотрел на него, щуря глаза, опушенные светлыми ресницами.
— Если ты думаешь, что я намерен что-то скрыть от Комиссии…
— Да нет же! У меня и в мыслях не было. — (Было, промелькнула унылая мыслишка). — Речь идет о нашей стратегии! Боюсь, понаделали мы ошибок, не желая того…
— Делали, что могли. Согласно ориентировке. Пришлось, конечно, импровизировать, но…
— Ориентировка, — терпеливо проговорил Леон, — была неверной.
— Сверхновая, — согласился Берг, — неучтенный фактор.
— При чем тут сверхновая…
— Хорошо, — сдался Берг, — эти твои лепреконы — тоже неучтенный фактор. Вот составишь толковый, подчеркиваю, толковый доклад, не слишком-то злоупотребляя домыслами, я тебя поддержу. Что еще?
«Он откупается от меня, — неожиданно подумал Леон, — это все из-за Сорейль. Совесть гложет, вот он и пошел на попятную».
Он поднял руки ладонями вверх, словно сдавался противнику.
— Сам знаю… доказательства…
— Быть может, и доказательства найдутся, — Берг сегодня был на удивление благодушен. — А нет, так еще никого из-за гипотез из Корпуса не выставили…
Он вытянулся на постели, закинул руки за голову.
— Эх, сюда бы пару погодных установок! Расстреляли бы тучи, грызунов бы чертовых повывели… И, очень между нами, централизация еще никому не навредила… Ретра вполне могла бы стать столицей мощной империи. Если не пороть горячку… Солер ведь не устоит, попадет в долговую зависимость, а там, глядишь, и…
— Далеко смотришь, приятель, — угрюмо заметил Леон.
— Миссия — дело долговременное. Мы с тобой переживем его светлость как минимум втрое. При их-то ранней смертности… А общество на этом этапе разбивается такими резкими скачками, что мы, быть может, еше успеем увидеть…
Леон помотал головой:
— Не-а… Нас отсюда снимут, а то не знаешь! Чтобы глаза не мозолили… лет двадцать дадут поработать и снимут. Перебросят куда-нибудь на… Куда сейчас миссию готовят?
— На Киклоп…
— Во-во… к каннибалам. Это надо же — реактивный двигатель изобрели, а братьев по разуму жрут как миленькие.
— Ну, с таким-то историческим багажом! Впрочем, Эфроимсон тогда докладывался, помнишь, на Сиднейской школе, что дело тут вовсе не в традиции, хотя традиция — вещь почтенная. А имеем мы, увы, как всегда, примат материи над духом… Азотистых соединений там маловато, что верно, то верно…
— Хотел бы я все-таки увидеть хоть одного, — невпопад заметил Леон. — Пока нас не съели…
— Кого увидеть? — удивился Берг. — Киклопа? А то ты их не видел! Или проспал тогда? Стандартный европеоидный тип, мелковаты, правда. Ножки кривенькие…
— Да нет, корру… — поморщился Леон. Почему-то неприятно было произносить табуированное слово, он бы с удовольствием сказал «сам знаешь, кого», но с Бергом такие штуки не проходят.
— Так ведь нету их! — удивился Берг.
— Ты ж сам велел подготовить доклад…
— Правильно! Поскольку какой-то пусковой фактор у местных суеверий вполне мог иметь место… Вот и займись этим. Выясни. Поспрашивай…
— Да они не хотят об этом говорить…
— Значит, не умеешь спрашивать. А ты спроси так, чтобы захотели. Считай это полевой практикой, договорились? Ну ладно, а теперь баиньки. Тепло, сухо, что еще человеку надо…
— Начальничек, — пробурчал Леон, удаляясь в свою спальню.
Его словно подбросило на постели — звук глухого удара, словно мешок, набитый тряпьем, шлепнулся об пол, потом приглушенный вскрик:
— Ради Двоих!
И еще один странный звук, словно кто-то полоскал горло, потом закашлялся, захлебнулся. И кто-то, Леон даже спросонья не понял кто, кричал:
— Огня! Дайте огня!
Берг в смежной комнате тоже проснулся — Леон слышал, как тот с грохотом ворочается, натыкаясь на прикроватную ширму…
«Это он потому, что в Солере таких нет», — подумалось ни с того ни с сего…
Отблески пламени метнулись по резной панели, по шпалере, увитой неправдоподобно пышными, точно булки, розами… Кто-то зажег факел, выдернув его из укрепленного в стене штатива…
В дверях он столкнулся с Бергом.
Тени метались по заспанному лицу напарника, и оттого выражение его было трудно прочесть. Левой рукой — в правой был церемониальный короткий кинжал — он ухватил Леона за плечо.
— Не горячись, — проговорил он сквозь зубы. — Сами разберутся.
— Разберутся ли? — с тоской пробормотал Леон.
— Ну… — в голосе у Берга сквозила некоторая неуверенность, — поглядим…
Поглядеть было на что. На полу в холле лежало то, что он спросонок принял за мешок. Теперь мешок словно отрастил руки, и руки эти царапали каменный пол.
— Измена… — голос был слабый, в груди у говорившего булькало, впрочем, уже тише. — Я не… Свет разгорелся ярче — теперь Леон видел, что лежавший одет в цвета Солера. Один из гвардейцев, состоявших при миссии, — сколько их всего было во творце? Наряд, не больше…
«Слишком полагались на слово Орсона, — подумал он, — а не надо бы…»
Пламя факела, которое раздувал тянущийся от двери поток воздуха, дернулось и затрещало — дверь захлопнулась.
Ансард стоял в проеме, всей своей мощной фигурой налегая на засов. Портьера облекла его плечи, точно мантия, — он раздраженно взмахнул рукой, сорвал тяжелую ткань и швырнул на пол.
Камзол его был заляпан чем-то темным, и Леон не сразу сообразил, что это кровь, и лишь потом — что кровь не Ансардова…
— Измена, — повторил Ансард вслед за умирающим, лихорадочно блеснув глазами, — измена! Амбассадоры…
— Что… — начал было Берг, но Ансард не дал ему договорить:
— Гвардейцы наши убиты… Тех, что стояли на посту, зарезали, точно свиней, а в караулке… я будил их, будил… Встретил там одного, убегал по коридору… не успел… Одет как слуга, а дрался как солдат… Хорошо дрался.
— Я ничего не слышал, — пробормотал Леон.
— Уходим, амбассадоры, — терпеливо, но настойчиво проговорил Ансард, — пока это еще возможно… Поднимайте святого отца, будите слуг… Жду вас в покоях его светлости… быстрее, умоляю вас…
Его светлость встретил их в полном облачении, подтянутый, — видно, способность встречать опасность лицом к лицу прилагалась к остальному неотчуждаемому имуществу в роду солерских владык.
— Да как он посмел, этот мерзавец? — В голосе его звучало безмерное удивление. — Пренебречь словом… долгом гостеприимства…
— Ваша светлость, но где ваши люди? — прервал Берг. — Где оруженосец?
Лицо у маркграфа было темным.
— Там же, где мои гвардейцы. Похоже, тот, кто поднес им кувшин вина, угостил их не только вином…
«Господи, — подумал Леон, — Айльф…»
— Постарайтесь вытащить святого отца, амбассадоры… если он еще жив.
Берг вопросительно взглянул на Леона, тот торопливо кивнул:
— Я сейчас…
И ринулся обратно, в посольские комнаты. В прихожей Айльфа не было. Черт! Да куда ж он подевался? Если жив, не мог не проснуться — в такой-то суматохе…
Выскочил в коридор — тот вел дальше, заканчиваясь каким-то тупиком, темной каморкой, кажется гардеробной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— Мои люди затравили несчетное число диких кабанов, — сухо сказал маркграф.
— Но этих вам надо доставить живыми, а это, согласитесь, государь мой, совсем другое дело. Впрочем, — он махнул пышным, отделанным мехом рукавом, — предоставим эти вопросы на усмотрение доверенным лицам. Тем более что они разбираются в этом лучше нашего. Такая скука эти хозяйственные проблемы, между нами говоря… Мы, высокородные, до этого не снисходим. Охоты, пиры, молодецкие забавы… Верно я говорю, друг мой?
В его глубоко посаженных глазках вдруг сверкнул самый живой интерес.
— А это, значит, и есть ваши загадочные друзья? Амбассадоры из далекой Терры… Ну-ну…
Берг выступил вперед, низко склонил голову, приложив руку к груди, где сверкала тяжелая церемониальная цепь.
— Счастлив предстать перед вашей светлостью…
— Мне говорили, что вы внушаете страх одним своим видом, — доброжелательно продолжал Орсон, — великаны… так что я уж подумал, значит, и вправду за морем живут чудовища… А вы вполне…
— Заурядны? — подсказал Берг.
— Приятны с виду, — любезно заключил герцог. — Кстати, эти великолепные самоцветы… В горах Солера таких не встретишь. Серебро там, и верно, имеется, впрочем, что-то там случилось с этой жилой, верно, государь? Казначей мой говорит, им трудно назначить цену — поскольку не с чем сравнивать…
— Назначьте любую, — сквозь зубы произнес маркграф.
Орсон, защищаясь, приподнял ладонь:
— Помилуйте, они бесценны… Это все казначей… — Он ухмыльнулся. — Честнейший человек — так радеет за наше благополучие, что нам самим порою трудно бывает с ним сладить. Ну, формальности улажены, а остальное приятней обсуждать за кубком вина. Буду рад, если вы почтите нас присутствием на вечерней трапезе.
Он чуть повернул голову и уставился на послов. Словно насекомое под лупой разглядывал.
— Что ж, приглашение относится и к вам, господа. Надеюсь, вы расскажете мне о Терре.
Берг молча поклонился.
Из полевого дневника Леонарда Калганова, этнографа-стажера. Надиктовано в Ретре, в день прибытия, за час до парадного приема
Орсон не из тех, кто способен упустить свою выгоду, — как выяснилось — он ясно дал понять, что рассматривает драгоценности, врученные ему нашим венценосным покровителем, лишь как залог в счет будущих выплат. В счет этих выплат, кстати, входят и совершенно грабительские пошлины за провоз товаров через Ретру в соседние княжества. Боюсь, его светлость беззастенчивое вымогательство склонен рассматривать как личное оскорбление — во всяком случае, он вновь попытался прощупать почву на предмет возможного военного альянса с Террой. Для чего вызвал Берга на галерею, где, по его мнению, можно было вести приватный разговор. Берг, разумеется, беседу зафиксировал; запись можно найти в соответствующем приложении. Суть: Солеру следует полагаться лишь на свои силы. Разумеется, Берг прав — Солер обречен, а с Ретрой Терре сейчас ссориться не выгодно. А то, что погибнут сотни, тысячи… ну, так это издержки исторического процесса… По сравнению с перспективами, которые этому миру принесла Терра, судьба какого-то крохотного графства не имеет значения. Похоже, под категорию издержек исторического процесса попадаем и мы с Бергом. И это, как ни странно, служит мне некоторым утешением.
* * *
— Ну и сукины же мы дети, — сказал Леон.
— Само собой, — нехотя откликнулся Берг, — а что делать… таковы правила…
— Конечно! С чего бы? Мы лижем зад тем, кто в силе, и да будет так! Ныне и присно и вовеки веков…
— Во-первых, — скучно произнес Берг, — мы лижем зад во имя прогресса. Во-вторых… Какая помощь? Откуда ты ее рассчитываешь получить? Мы сами нуждаемся в помощи.
— Да, — согласился Леон. — Это ты в самую точку…
— Чертовы разработчики! Надо было с самого начала налаживать связи с Ретрой. Ты ж погляди, продвинутая страна, богатая, процветающая…
— Ну так кто нам сейчас мешает? — бросил пробный камень Леон. Потому что что-то было явно не так… Не похоже на Берга… вообще ни на что не похоже…
— Мешает? Ты о чем?
— Почему бы нам сейчас не переметнуться к Ретре? Орсон был бы рад заполучить в руки такой козырь…
Берг смотрел в пол, на тесно пригнанные друг к другу розовые плиты.
— Сорейль, — сказал он виновато. — Ты понимаешь… Она осталась там… Он мне ясно дал понять… Маркграф Солерский, его светлость… Что ж, сказал он, не хочет Терра помочь — не надо… но мы вернемся с ним… вернемся в Солер… если вообще вернемся…
— Она заложница?
Теперь Берг поднял голову и поглядел Леону в глаза. Лицо его медленно залила краска, но взгляда он так и не отвел.
— Ты должен меня понять… кому, как не тебе… Она говорит, что умрет без меня, обычное дело, они всегда так говорят… но беда в том, что на сей раз это правда — если я не вернусь, она действительно умрет. Он убьет ее, Леон, и не просто убьет… сам знаешь, на что они тут способны.
— Да, — сказал Леон. Ему было невыносимо жаль Берга, жаль себя. Сказать ему, что он гонится за призраком? Он не поверит, уже не поверил. Лишить его последней надежды, чуда любви, которую его напарник, возможно, испытал впервые? Он из тех, кто нелегко раскачивается, Берг, но остановить его еще труднее. — Да. Знаю.
— Послушай, Леон, я же понимаю… я и тебя подвергаю опасности… но ты… нет, не говори…
— Да я и не говорю, — устало сказал Леон.
В трапезной горели не факелы — изящные светильники, и стол был накрыт тяжелой расшитой скатертью. Куда там Солеру… А уж посуда…
— А, — удовлетворенно заметил Орсон, проследив за взглядом Леона, — вам нравится?
— Да. — Леон провел пальцем по поверхности желтоватого, точно слоновая кость, блюда. — Такого здесь я еще не видел.
\ — Новинка, — согласился герцог. — Мой алхимик .полжизни провел в поисках философского камня, ну тут он потерпел неудачу; я, собственно, особенно и не надеялся — не он первый. Но этот был очень уж самоуверенный — на те средства, что он угробил на свои опыты, можно было купить небольшой замок, и я уж подумывал немножко его потормошить, но тут он прибегает ко мне с таким вот блюдом. Побочный продукт его опытов, понимаете ли… Конечно, это окупается не так хорошо, как философский камень, но с паршивой овцы… Я поставил небольшой завод у реки.
— А, — кивнул Леон, — я видел там подходящие глины.
Орсон настороженно поглядел на него.
— Что, в Терре тоже производят такую посуду? Этот дурень клялся, что он единственный, кто владеет секретом ремесла.
— Производят, — неохотно сказал Берг, — но мы не собираемся ее импортировать. Невыгодно. Бьется легко, места занимает много. Считайте, что в Срединных графствах у вас монополия. — С вами легко говорить, — благосклонно заметил Орсон. — Возможно, мы бы нашли общий язык и по другим вопросам.
— По каким — другим? — спросил Берг
— Зачем ограничиваться посольством в одной-единственной державе? Могущественная страна может одинаково ладить со всеми, не правда ли?
— Охотно с вами согласен, но и над нами стоят правители… Если они решат направить амбассадоров и в Ретру, я буду только рад. Я сейчас готовлю соответствующие донесения. Возможно, — многозначительно добавил он, поигрывая серебряным ножичком, — как раз со вторым кораблем и прибудут амбассадоры, наши соратники… У Солера никакой монополии на Терру нет.
— Разве? — вежливо спросил Орсон. — А мне показалось… Впрочем, неважно… За успех переговоров! — Он приподнял тяжелый кубок, потом доверительно склонился к Бергу: — Я-то боялся, что его светлость маркграф Солерский не проявит надлежащего благоразумия. Полагаю, это ваше влияние?
Берг покосился на маркграфа, который, придвинув к себе блюдо с гусем, фаршированным нежнейшей начинкой из птиц-плакальщиц, орудовал охотничьим ножом.
— Нет, — сказал он, — нет… Терра, разумеется, влиятельна, но не настолько же. Рассудительность исконно присуща его светлости…
— Надо же, — вежливо удивился Орсон. — Настоятельно рекомендую, кстати, попробовать это блюдо — пока есть что пробовать… Волшебное, просто волшебное творение мерсийских поваров… В Солере такого не встретишь…
— Верно, — согласился Берг, — не встретишь…
Леон удобно откинулся на обтянутом шелком диване, предоставив Айльфу стягивать с ног сапоги. При этом он с каким-то отстраненным удивлением отметил, что процедура, которой он поначалу тяготился, имеет свои преимущества — к ней привыкаешь скорее, чем к треклятым сапогам.
— А тут, знаешь, — благодушно заметил он, — все же ближе к цивилизации.
— Да, — согласился Берг, — Орсон — явно продукт новой формации. Уж больно ушлый тип…
— Не доверяешь?
Берг коротко усмехнулся.
— Я никому не доверяю… Если Орсону выгодно, он будет милейшим человеком…
— А сейчас ему выгодно?
— Ну, пока он сможет доить Солер… И, потенциально, Терру…
— Скажи, — Леон наконец-то освободился от сапог, а заодно и от Айльфа, кивком отправив его в прихожую, — а если ему придет в голову, что Терру можно доить гораздо эффективней… например, потребовать выкуп за ее амбассадоров, а?
— Орсон человек деловой. А так дела не делаются… Им теперь с Террой жить и жить, и он это отлично понимает. Кстати, постели тут они каждый день проветривают, заметил? И белье меняют, как в хорошей гостинице. Вот где надо устраивать постоянную миссию. Порекомендуем Второй Комплексной. Замолвим в отчете словечко за нашего хозяйственного герцога…
«Опять он за свое», — подумал Леон. Неколебимая вера Берга в устойчивость окружающего мира раздражала и трогала одновременно.
— В отчете? А что еще мы включим в отчет, Берг?
«Черт, — одернул он себя, — не надо было… Он подумает, я намекаю на то, что он пошел на поводу у личных привязанностей… в ущерб долгу… и что, разумеется, постарается это скрыть от Координаторов… Ох, как неловко — я-то имел в виду совсем другое…»
Берг исподлобья посмотрел на него, щуря глаза, опушенные светлыми ресницами.
— Если ты думаешь, что я намерен что-то скрыть от Комиссии…
— Да нет же! У меня и в мыслях не было. — (Было, промелькнула унылая мыслишка). — Речь идет о нашей стратегии! Боюсь, понаделали мы ошибок, не желая того…
— Делали, что могли. Согласно ориентировке. Пришлось, конечно, импровизировать, но…
— Ориентировка, — терпеливо проговорил Леон, — была неверной.
— Сверхновая, — согласился Берг, — неучтенный фактор.
— При чем тут сверхновая…
— Хорошо, — сдался Берг, — эти твои лепреконы — тоже неучтенный фактор. Вот составишь толковый, подчеркиваю, толковый доклад, не слишком-то злоупотребляя домыслами, я тебя поддержу. Что еще?
«Он откупается от меня, — неожиданно подумал Леон, — это все из-за Сорейль. Совесть гложет, вот он и пошел на попятную».
Он поднял руки ладонями вверх, словно сдавался противнику.
— Сам знаю… доказательства…
— Быть может, и доказательства найдутся, — Берг сегодня был на удивление благодушен. — А нет, так еще никого из-за гипотез из Корпуса не выставили…
Он вытянулся на постели, закинул руки за голову.
— Эх, сюда бы пару погодных установок! Расстреляли бы тучи, грызунов бы чертовых повывели… И, очень между нами, централизация еще никому не навредила… Ретра вполне могла бы стать столицей мощной империи. Если не пороть горячку… Солер ведь не устоит, попадет в долговую зависимость, а там, глядишь, и…
— Далеко смотришь, приятель, — угрюмо заметил Леон.
— Миссия — дело долговременное. Мы с тобой переживем его светлость как минимум втрое. При их-то ранней смертности… А общество на этом этапе разбивается такими резкими скачками, что мы, быть может, еше успеем увидеть…
Леон помотал головой:
— Не-а… Нас отсюда снимут, а то не знаешь! Чтобы глаза не мозолили… лет двадцать дадут поработать и снимут. Перебросят куда-нибудь на… Куда сейчас миссию готовят?
— На Киклоп…
— Во-во… к каннибалам. Это надо же — реактивный двигатель изобрели, а братьев по разуму жрут как миленькие.
— Ну, с таким-то историческим багажом! Впрочем, Эфроимсон тогда докладывался, помнишь, на Сиднейской школе, что дело тут вовсе не в традиции, хотя традиция — вещь почтенная. А имеем мы, увы, как всегда, примат материи над духом… Азотистых соединений там маловато, что верно, то верно…
— Хотел бы я все-таки увидеть хоть одного, — невпопад заметил Леон. — Пока нас не съели…
— Кого увидеть? — удивился Берг. — Киклопа? А то ты их не видел! Или проспал тогда? Стандартный европеоидный тип, мелковаты, правда. Ножки кривенькие…
— Да нет, корру… — поморщился Леон. Почему-то неприятно было произносить табуированное слово, он бы с удовольствием сказал «сам знаешь, кого», но с Бергом такие штуки не проходят.
— Так ведь нету их! — удивился Берг.
— Ты ж сам велел подготовить доклад…
— Правильно! Поскольку какой-то пусковой фактор у местных суеверий вполне мог иметь место… Вот и займись этим. Выясни. Поспрашивай…
— Да они не хотят об этом говорить…
— Значит, не умеешь спрашивать. А ты спроси так, чтобы захотели. Считай это полевой практикой, договорились? Ну ладно, а теперь баиньки. Тепло, сухо, что еще человеку надо…
— Начальничек, — пробурчал Леон, удаляясь в свою спальню.
Его словно подбросило на постели — звук глухого удара, словно мешок, набитый тряпьем, шлепнулся об пол, потом приглушенный вскрик:
— Ради Двоих!
И еще один странный звук, словно кто-то полоскал горло, потом закашлялся, захлебнулся. И кто-то, Леон даже спросонья не понял кто, кричал:
— Огня! Дайте огня!
Берг в смежной комнате тоже проснулся — Леон слышал, как тот с грохотом ворочается, натыкаясь на прикроватную ширму…
«Это он потому, что в Солере таких нет», — подумалось ни с того ни с сего…
Отблески пламени метнулись по резной панели, по шпалере, увитой неправдоподобно пышными, точно булки, розами… Кто-то зажег факел, выдернув его из укрепленного в стене штатива…
В дверях он столкнулся с Бергом.
Тени метались по заспанному лицу напарника, и оттого выражение его было трудно прочесть. Левой рукой — в правой был церемониальный короткий кинжал — он ухватил Леона за плечо.
— Не горячись, — проговорил он сквозь зубы. — Сами разберутся.
— Разберутся ли? — с тоской пробормотал Леон.
— Ну… — в голосе у Берга сквозила некоторая неуверенность, — поглядим…
Поглядеть было на что. На полу в холле лежало то, что он спросонок принял за мешок. Теперь мешок словно отрастил руки, и руки эти царапали каменный пол.
— Измена… — голос был слабый, в груди у говорившего булькало, впрочем, уже тише. — Я не… Свет разгорелся ярче — теперь Леон видел, что лежавший одет в цвета Солера. Один из гвардейцев, состоявших при миссии, — сколько их всего было во творце? Наряд, не больше…
«Слишком полагались на слово Орсона, — подумал он, — а не надо бы…»
Пламя факела, которое раздувал тянущийся от двери поток воздуха, дернулось и затрещало — дверь захлопнулась.
Ансард стоял в проеме, всей своей мощной фигурой налегая на засов. Портьера облекла его плечи, точно мантия, — он раздраженно взмахнул рукой, сорвал тяжелую ткань и швырнул на пол.
Камзол его был заляпан чем-то темным, и Леон не сразу сообразил, что это кровь, и лишь потом — что кровь не Ансардова…
— Измена, — повторил Ансард вслед за умирающим, лихорадочно блеснув глазами, — измена! Амбассадоры…
— Что… — начал было Берг, но Ансард не дал ему договорить:
— Гвардейцы наши убиты… Тех, что стояли на посту, зарезали, точно свиней, а в караулке… я будил их, будил… Встретил там одного, убегал по коридору… не успел… Одет как слуга, а дрался как солдат… Хорошо дрался.
— Я ничего не слышал, — пробормотал Леон.
— Уходим, амбассадоры, — терпеливо, но настойчиво проговорил Ансард, — пока это еще возможно… Поднимайте святого отца, будите слуг… Жду вас в покоях его светлости… быстрее, умоляю вас…
Его светлость встретил их в полном облачении, подтянутый, — видно, способность встречать опасность лицом к лицу прилагалась к остальному неотчуждаемому имуществу в роду солерских владык.
— Да как он посмел, этот мерзавец? — В голосе его звучало безмерное удивление. — Пренебречь словом… долгом гостеприимства…
— Ваша светлость, но где ваши люди? — прервал Берг. — Где оруженосец?
Лицо у маркграфа было темным.
— Там же, где мои гвардейцы. Похоже, тот, кто поднес им кувшин вина, угостил их не только вином…
«Господи, — подумал Леон, — Айльф…»
— Постарайтесь вытащить святого отца, амбассадоры… если он еще жив.
Берг вопросительно взглянул на Леона, тот торопливо кивнул:
— Я сейчас…
И ринулся обратно, в посольские комнаты. В прихожей Айльфа не было. Черт! Да куда ж он подевался? Если жив, не мог не проснуться — в такой-то суматохе…
Выскочил в коридор — тот вел дальше, заканчиваясь каким-то тупиком, темной каморкой, кажется гардеробной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44