Дорт промолчал. В эту ночь он включил рацию с намерением дать Сардову указание действовать ва-банк, но Сардов не отвечал. ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ«Продувка» неизвестного микроба. 1 В металлических гильзах оказались стеклянные ампулы. В одной из них — кусочек ткани, взятый от мумифицированного трупа, найденного на острове Статуй. Об этом было написано на клочке бумаги, вложенном в гильзу.В качестве эксперта пригласили профессора Николая Александровича Дарсушева. Его электронно-счетная установка «Санус» для комплексного микробиологического исследования была уже готова и проходила испытания.— Лучшего «пробного камня», чем эта ткань, и не придумать для нашего «Сануса», — сказал Нине Николай Александрович. — Завтра же приступим к опытам… А вот вторая ампула загадочнее…На донышке второй запаянной стеклянной трубки лежала щепоть какой-то пыльцы. И никаких указаний на то, что бы это могло быть!— Микробы? — предположил Рязанов.— Вероятно, нет.Нина привезла в Ростов-на-Дону все рукописи своего деда, и профессор Дарсушев внимательно перечитывал каждую строку. Разгадка тайны второй ампулы была найдена в дневниковых записях.— Послушайте, ведь это очень просто, — убежденно сказал профессор Нине и Рязанову. — Вспомните: во время эпидемии на острове Статуй туземцы соседнего острова («пожиратели водорослей», помните?) остались живы!.. Не в «Белой розе» ли весь секрет? И неспроста, знаете, Павел Александрович так подробно описал ее… А ведь с точки зрения антибиотических свойств мы и сейчас мало знаем водоросли…— Значит, по-вашему, — осторожно спросил Рязанов, — во второй ампуле находятся…— Совершенно верно: споры водоросли «Белая роза»!— Это правдоподобно, — согласился Рязанов.— Николай Александрович, — предложила Нина, — давайте проверим «Белую розу» как лечебное средство!— Много нужно времени для этого, профессор? — прервал Рязанов.— Да нет, не очень. Все дело в том, не потеряли ли своей жизненной силы споры и как долго будет расти сама водоросль.— Где, по-вашему, можно попробовать вырастить «Белую розу»?— Я считаю, что на Черноморском побережье, скажем в районе Адлера, можно создать благоприятные условия для развития спор… Неплохо бы Нине Константиновне самой съездить туда и начать переговоры с ботаниками.Тверская приехала в Адлер и поселилась почти у самого моря. А некоторое время спустя на Адлерской экспериментальной ботанической станции была большая радость: споры, находившиеся более полувека в запаянной ампуле, стали развиваться…Когда появились первые экземпляры водоросли, ботаники заявили, что этот вид встречается в нескольких местах Тихого океана, что «Белая роза» еще мало изучена, хотя у нее давно есть длинное латинское наименование, что, извлеченная из воды, она быстро гибнет. Удивление, вызванное ею у Павла Александровича Тверского, объяснялось тем, что он был врачом, а не ботаником.Тогда по просьбе Дарсушева Нина уговорила приехать в Адлер профессора Русанова.Русанов произвел несколько химических анализов водоросли и вызвал из Ростова Дарсушева.— Милейший Николай Александрович, — сказал он Дарсушеву, — я полагаю, что «Белая роза» — настоящий клад для вас! В ней содержатся такие вещества, что вы в скором времени шутя будете расправляться даже с проказой. Прошу вас, ознакомьтесь с предварительными результатами.— Я знаю их, — с нарочитой беспечностью ответил Николай Александрович.— Не понимаю вас.— Анализ водоросли у меня в кармане!— В таком случае я не вижу повода вызывать меня из Москвы, отрывать от дела и вообще… Я вышел из юного возраста…Русанов с раздражением отбросил бумаги и встал. Он был глубоко обижен.— Вам вредно волноваться, — сказал Дарсушев.— Ну, знаете ли, это слишком!— Да вы успокойтесь: никто другой, кроме вас, не производил анализа «Белой розы»…— Почему же вы утверждаете, что знаете результат?— Просто предугадал… Вот, прошу прочесть…Русанов взял из рук Дарсушева листок и прочел.— Откуда это у вас? — возбужденно спросил он.— Вам же известно, что, судя по всему, в «Белой розе» могли или должны были быть вещества, исцеляющие загадочную болезнь с острова Статуй?— Да, да, говорите! — взволнованно воскликнул Русанов. — Я начинаю понимать! Говорите же!!— С помощью «Сануса» мне удалось оживить возбудитель…— Уже?!— … изучить его. «Санус» продиктовал мне также состав исцеляющего препарата, и я…— Да замолчите же! Предположение оказалось верным: мой анализ схож с вашим! Коллега, поздравляю вас, от души поздравляю… Ваша машина начинает свою жизнь с научных открытий!Со слезами радости на глазах они хлопали друг друга по плечу, до боли стискивали руки и смеялись на всю лабораторию.— Я помолодел сегодня на двадцать лет, — едва дыша, произнес Русанов. — Теперь понятно, почему не все погибли от болезни в районе острова Статуй: «Белая роза» оказалась спасительницей… Но между моим анализом и данными «Сануса» все же имеются некоторые расхождения…— Это неизбежно, — прервал Дарсушев. — Ведь в «Белой розе» много и других веществ, необязательных для исцеления болезни, в то время как «Санус» требует лишь самое необходимое. Все же мне хочется тщательно сравнить оба результата: нет ли где ошибки?— Если так, — сказал Русанов, — то давайте с предельной точностью повторим анализы вдвоем. 2 На итоговый опыт Дарсушев пригласил Нину и Рязанова в свою лабораторию в Ростове-на-Дону.— Главное уже в наших руках, — сказал он. — Еще немного — и мы разгадаем тайну Пито-Као… Пройдемте в лабораторию…Центральное место в новой экспериментальной лаборатории Дарсушева занимал сложный аппарат, точнее, целый автоматический комбинат, представляющий собой просторную камеру из толстых прозрачных плит органического стекла.К левой стороне камеры примкнуты дополнительные «карманы» для подопытных животных. В прорези правой стенки вставлены «изоляторы» — небольшие плексигласовые ящики, куда попадает материал по окончании опытов. Ящики снабжены герметическими крышками. В верхнюю стенку камеры вмонтированы два микроскопа, из которых один может подсоединяться к киноаппарату. Все устройство рассчитано на опыты с самыми опасными микробами. Для большей безопасности по окончании опыта включается специальный стерилизующий облучатель, убивающий микробы.Николай Александрович, любивший авиационные сравнения, назвал эту камеру аэродинамической трубой.— По сути дела, — говорил он, — мы как бы «продуваем» в аппарате микроб или вирус и, получив исчерпывающие данные о нем, отправляем его на кладбище.Остальным это сравнение понравилось, и опыты стали называть продувкой.Нина и Рязанов впервые познакомились с новой лабораторией и не скрывали своего восхищения.— У вас автоматики не меньше, чем в самолете, — заметил Алексей.— Да, — улыбнулся Дарсушев и указал на стену: — А вот экран рентгеноаппарата, он вынесен отдельно для удобства работы; есть особый стетоскоп с радиоусилителем. Ну что ж, начнем. — Он повернулся к лаборантке: — Несите кролика.Взглянув на часы, профессор открыл дверцу, осторожно укрепил ящик с кроликом на ленточном транспортере и наглухо закрыл «аэродинамическую трубу».— В предстоящем опыте, — сказал Дарсушев Рязанову, — по моим предположениям, мы должны увидеть пока неизвестный нам возбудитель «во всей его красе»…Тихо застрекотал киноаппарат, в зале погас верхний свет, камера освещалась теперь только боковыми бестеневыми лампами.Рязанов и Нина смотрели, как тонкая длинная игла с помощью манипулятора, которым управлял Дарсушев, плавно приблизилась к уху кролика, нацелилась и на секунду впилась в одну из розовых ниточек. Зверек вздрогнул. Ритмичные звуки участились, и на экране рентгеноаппарата было видно, как крохотная струйка жидкости толчком вошла в кровеносную систему зверька. Игла неторопливо вернулась на место.Затем Дарсушев включил особую электронную установку, и на пульте управления осветилась шкала, которой Рязанов сначала не заметил. Стрелка стояла на нуле.— Это ново и для микробиологов, — пояснил профессор. — Электронное устройство дает нам возможность, не прибегая к микроскопу и анализам, определить, проникли в тело больного микробы или нет, и даже узнать, в каком количестве.— Но почему же тогда стрелка стоит на нуле? — удивился Рязанов.— Разве на нуле?Алексей еще раз посмотрел на шкалу электронного устройства: стрелка отклонилась на несколько малых делений. Теперь он не спускал с нее глаз и увидел, как стрелка все больше отодвигалась вправо, а когда она достигла красной черты, коротко прозвенел звонок. Лента транспортера тотчас пришла в движение и передвинула ящик с кроликом в глубь аппарата. Лаборантка осветила маленькой лампочкой с рефлектором свой столик и приступила к записям.Конечности зверька конвульсивно задергались, пульс, слышимый всеми, резко участился. Четверть часа спустя тело кролика покрылось бугорками, заметными даже под густой шерсткой.Николай Александрович снова взялся за рычаги манипулятора, и сверху опять опустился шприц, но теперь уже пустой. Игла впилась в один из бугорков, и шприц заполнился темной жидкостью.Зверек тяжело дышал, температура его повысилась, шерсть в пораженных местах заметно поредела. Пульс участился еще больше, но звучал тише. Вскоре кожа на спинке кролика лопнула, и выступили капли густой крови. Бугорки превращались в гнойные язвы…В воображении Алексея невольно возникла трагическая картина: где-то в городах и селах вспыхивает эпидемия. Люди от мала до велика гибнут, охваченные ужасом, беззащитные перед невидимым врагом. Останавливаются заводы и фабрики, транспорт, по мирным полям гуляет отравленный ветер.Нет! Этого не должно быть, этого никогда не будет! Никто не имеет права допустить подобное! Он прислушался к разговору профессора и его ассистентки.— Практически никакого инкубационного периода!— Поразительно… Напоминает действие яда.— Это что-то совершенно необычное и пока… непонятное для меня.В тишине громко прозвучал звонок, и лента транспортера передвинула погибающего кролика в отсек, который Рязанов мысленно назвал главным — так много было здесь различных приборов, кнопок управления, тумблеров и агрегатов.Алексей не ошибся. Дарсушев взволнованно и даже чуть-чуть торжественно сказал:— Это и есть наш «Санус». Более ста человек трудились целый год, прежде чем удалось оснастить нашу лабораторию этой электронно-счетной машиной! На микробе с Пито-Као и состоялось ее «боевое крещение». Рязанов понимающе кивнул.— В принципе идея «Сануса» проста, — продолжал Дарсушев. — С помощью различных технических средств в машине происходит изучение всех свойств того или иного возбудителя. Каждое свойство микроба передается в запоминающее устройство, где оно сравнивается с теми особенностями других микробов, что уже «записаны» там. После автоматического отбора сравниваемых свойств происходит классификация и определение микроба. Пока мы с вами разговариваем сейчас, «Сану с» занят как раз таким определением. Но если у микробиолога на все анализы и сравнения уходят недели и месяцы, то «Санусу» достаточно сотых, тысячных и даже миллионных долей секунды! Зная, какими средствами мы располагаем, «Санус» советует нам состав препарата, убивающего заданный микроб.— Но для этого «Санус» должен многое знать?— Совершенно верно. В идеале он обязан знать все, что уже известно человечеству в области микробиологии, биохимии и некоторых смежных наук. Но наш «Санус» еще молод, и мы не успели вложить в его запоминающее устройство все имеющиеся знания. Ведь он не добывает новых знаний, а только хранит их и путем многократного сравнения различных данных помогает нам решать подчас сложные задачи. Пройдет некоторое время, и «Санус» будет почти совсем точным.— А сегодня он не ошибется?— Посмотрим. Мы вырастили «Белую розу», а потом передали в запоминающее устройство «Сануса» точный химический состав водоросли…— Николай Александрович, — прервала их разговор ассистентка, — «Санус» считает, что препарат из «Белой розы» можно улучшить.Рязанов посмотрел на лаборантку и перевел взгляд на электронную машину. «Санус» считает… советует…" — вертелось у него в голове.— А что он предлагает? — спросил Дарсушев.— Добавить к составу «Белой розы» всего один элемент… — с этими словами ассистентка передала профессору узкую бумажную ленту с мелкими буквами и цифрами.— Ну что ж, дайте команду действовать. Я согласен с ним.— Однако кролик вот-вот умрет… А надо еще приготовить исцеляющий препарат… — вмешалась Нина.В эту секунду на пульте электронной машины вспыхнула зеленая лампочка.— Препарат готов, — сказал Дарсушев. — В «Санусе» имеется и автоматическая аптека. Простите, остальное придется делать мне самому.Профессор опять подошел к рычагам манипулятора, и вскоре Рязанов увидел, как узкий металлический шприц приблизился к кролику и под кожу был введен исцеляющий препарат.Тело зверька все еще казалось трупом, но в лаборатории уже послышались мерные удары: сердце кролика вновь подавало признаки жизни. Постепенно восстановилось дыхание. Стрелка на шкале электронного устройства отодвинулась влево; количество микробов стало уменьшаться — в организме кролика началась ожесточенная война.Нина наклонилась к тетради и, погруженная в свои размышления, что-то торопливо записала.— До выздоровления — несколько дней, может быть, неделя-две, — сказал Дарсушев, — но я с уверенностью могу заявить: и этот возбудитель уже нам не опасен — мы знаем верное средство спасения от него. Но более страшной болезни я еще не видел! Конечно, у кролика реакция происходит быстрее и сильнее. Но и человеку несдобровать, если…— Что вы посоветуете на будущее, профессор?— Мне еще не ясно происхождение возбудителя. Странно, как до сих пор ему удалось «оставаться в неизвестности». Очень серьезная для меня загадка! Надо посоветоваться с коллегами.— А до тех пор?— Я вас понимаю, товарищ Рязанов. Возбудитель нам пока нужен, и его уничтожать нельзя.— Вам же известно, что за ним охотились и… могут повторить попытку…— В «Санусе» есть и надежная «кладовая»: даже если произойдет землетрясение, особые лучи убьют все микробы мгновенно. Не бойтесь, мы предусматриваем все!— Хорошо, профессор.Алексей крепко пожал всем руки и ушел.Полтора часа спустя первым попутным самолетом Рязанов вылетел из Ростова-на-Дону в Москву для доклада полковнику Козлову.— Ваш приезд очень кстати, — сказал полковник, выслушав Рязанова. — О том, что на Пито-Као готовится одно из самых опасных преступлений против человечества, есть еще один документ. В Тихом океане, примерно в тысяче километров от Пито-Као, недавно находился наш экспедиционный корабль «Армения»… Вот сообщение капитана. Рязанов взял протянутую ему бумагу и прочел:"Сегодня ночью принята странная радиограмма. Передача велась на короткой волне при отвратительной слышимости, которую усугубляли частые грозовые разряды. Запеленговать передатчик не удалось. Прилагаю текст радиограммы.«Люди мира… Берегитесь… Пито-Као стал… базой… требуйте расследования немедленно… страшная болезнь… Дорт мечтает… Не теряйте времени!..»Капитан «Армении»— Пито-Као! Дорт! — воскликнул Рязанов.— У меня в столе уже выросло целое генеалогическое древо этих Дортов, — сказал Козлов. — «Деревце» в общем неплохое, да вот последний плод гнилой — с гитлеровской начинкой. «Ваш» Эмиль Дорт был действительно одним из лучших в Германии укратителей и охотников (немцы мастера в этих делах). А его единственный сын Густав стал преступником.Козлов рассказал Рязанову о личности Густава Дорта, его карьере, судимости и «помиловании».— После тюрьмы следы Дорта-микробиолога затерялись, но мы уже знаем, где он; знаем также, что именно Дорт послал Сардова, хотя тот и скрыл от нас имя своего хозяина.— Все остальное мне понятно, товарищ полковник.— Теперь, имея перехваченную радиограмму, мы сможем скорее привлечь внимание мировой общественности к «рыбной компании» и начать борьбу, — сказал Козлов. — Но почему все-таки… эта страшная болезнь оказалась только на Пито-Као?.. ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ«Космонавты в Тихом океане!» 1 За два года Дорт хорошо изучил своего компаньона, знал его слабости и отдавал должное его таланту крупного дельца. Но сам оставался для Бергоффа неразгаданным. Радиограмма, случайно перехваченная Хентом, раскрыла глаза Бергоффу: он понял, что Дорт скрывает от него нечто очень значительное, лишь прикрывается вывеской фирмы «Бергофф и К░», заботится только о своих барышах в будущем.Отношения между компаньонами испортились. Страх обуял Бергоффа: если радиограмма принята на материке и попадет в газеты — доброе имя фирмы пропало, прибыли, как по мановению волшебной палочки, превратятся в убытки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53