Лучше для вас — голова и шея.
Он взял ее левую руку и положил к себе на шею.
— Если вам удастся занять эту позицию, то можете нанести ему серьезные повреждения.
— У меня никогда не было проблем с тем, чтобы занять такую позицию, — с кислой улыбкой ответила она.
Хонг рассмеялся.
— Но, я надеюсь, не с подобными намерениями, — он снова стал серьезным. — Когда ваша рука у меня на шее, вам легко найти мое горло, мой нос и мои глаза. Ударьте меня кулаком.
Крис ударила его.
Хонг направил ее удар себе в горло.
— Сильный удар в это место отключит вашего противника на какое-то время. Сильный, учтите! Ударьте как можно сильнее!
Он взял ее за левую руку и положил ее к себе на лицо.
— Теперь вы можете почувствовать, где находятся мои глаза и нос. Сильный удар в нос может сломать его, а иногда... — он разжал ее кулак и ударил краем ладони по носу. — Разбитый нос будет кровоточить, а вид его собственной крови может испугать противника.
Крис почувствовала глаза Хонга.
— Да, — заметил он. — Это наиболее уязвимое место. Любой человек больше всего боится повредить себе глаза. Если вы будете держать его за голову, а большим пальцем ткнете ему в глаз, вы ослепите его, что уже само по себе даст вам возможность одержать над ним верх.
Хонг обнял Крис и прижал ее к себе.
— Эта позиция может быть для вас лучшей. Он держит вас, а ваши руки свободны, и вы знаете, где он.
Он положил ее руки себе на пояс.
— Теперь у меня обе руки свободны.
Он закрыл ими ее уши.
— Если вы ударите одновременно двумя руками по ушам, то моментально поднимите давление воздуха у него в ушных каналах настолько сильно, что у него лопнут барабанные перепонки, что нестерпимо больно. Он отпустит вас, в этом я не сомневаюсь, и он будет не в состоянии ничего сделать в течение минуты или двух, пока вы будете наносить ему другие удары.
— Какие?
Хонг показал.
— Схватите его за волосы и ударьте головой о колено, ударьте коленом в пах, разбейте кулаком ему нос или ткните большим пальцем в глаз.
Он положил свою ладонь ей на лоб.
— Это самое прочное место любой головы. Если он схватит вас сзади, вы можете ударить его затылком в нос, его нос будет разбит. А ваша голова — нет. Но он вас отпустит.
Около часа Хонг тренировал ее, а затем дал ей наполненный песком манекен верхней части мужского торса.
— Возьмите домой и потренируйтесь наносить удары как можно сильнее! Очень важно знать, как сильно вы можете ударить. Это прибавит уверенности.
Крис ударила манекен. Больно!
— Запомните, — подвел итог Хонг, — подпустите его, как можно ближе, схватите его или позвольте ему схватить вас, а затем удар в глаза, горло или нос. Это всегда больно.
Глава 29
Ларсен сидел за столом, ожидая бумагу. Были времена, когда ему приходилось изрядно побегать, чтобы получить информацию, теперь же ему надо было сделать всего несколько телефонных звонков и ждать. Он услышал характерный звонок факса.
Ларсен вскочил из-за стола и вышел в приемную, где находился факс. Он подождал, пока аппарат «выплюнет» длинный свиток, состоявший из двадцати листов бумаги. Он забрал его и вернулся к себе.
Калифорнийское управление автоинспекции передало ему компьютерную распечатку всех фургонов «форд», зарегистрированных в округе Лос-Анджелеса и соседних за последние два года. Пробежав глазами по списку, он понял, что их было несколько сотен, цвет же их указан не был.
Большинство из них принадлежало компаниям, он не стал внимательно изучать их, остановив свое внимание на частных. Примерно на половине списка он остановился. Фургон был зарегистрирован в августе прошлого года строительной компанией Мошковица из Лос-Анджелеса. Он заставил себя успокоиться и продолжил чтение дальше.
Когда он закончил чтение, в дополнение к фургону Мошковица он взял на заметку четыре фургона, принадлежавшие частным лицам, которых звали Джеймс. Это было хоть что-то и он не собирался сейчас терять время на изучение остальных фургонов, принадлежавших компаниям. Он посмотрел на номер телефона и набрал его.
— Строительная компания Мошковица, Дженни у телефона.
— Доброе утро. Я хотел бы поговорить с Майком Мошковицем.
— Он сейчас на объекте, в Санта-Монике, я вам дам номер телефона, — она назвала ему номер.
— Я как раз сейчас на пути в Санта-Монику. Вы не могли бы дать мне адрес? — попросил Ларсен.
Он записал. Это было не более, чем в четырех кварталах от его дома.
— Спасибо.
— Что ему передать, кто звонил, если вы не застанете его?
Ларсен бросил трубку и схватил свою куртку, затем остановился. В прошлый раз он нарвался на неприятности, не вызвав подкрепление. Но то было в его округе, а это была Санта-Моника, и это было бы гораздо сложнее. «Черт с ним», — подумал он.
Объект, на котором работал Мошковиц, был старый двухэтажный дом, чем-то напоминавший дом Ларсена, который по виду нуждался в полной реконструкции. Ларсен медленно проехал мимо. Серый «форд»-фургон был припаркован снаружи. Ларсен проверил его номер, он был настоящий. Вокруг не было ни души, но из дома доносились звуки молотка и пилы.
Ларсен оставил машину и медленно пошел в сторону дома. У него было одно слабое место: если Мошковиц — Поклонник, он узнает Ларсена. Поднявшись по ступеням, он расстегнул куртку, чтобы оружие у него за поясом было более заметно.
Войдя в открытую дверь, Ларсен увидел мужчину среднего веса и роста, разговаривающего с рабочим. У него в руке был черный пластмассовый кейс, а на голове бейсбольная кепочка. Ларсен подождал, пока мужчина закончит разговор.
— Вы Майк Мошковиц? — спросил Ларсен.
Мужчина повернулся и взглянул на него.
Ларсен молча смотрел на него, ожидая самого худшего.
Мужчина улыбнулся.
— Да, это я.
Похоже, его не узнали.
— Не могу ли я отвлечь вас на несколько минут? — спросил Ларсен.
Мошковиц не сдвинулся с места.
— Смотря для чего, — ответил он.
— Я по поводу обновления дома.
Широко улыбнувшись, Мошковиц подошел к Ларсену.
— Для этого я готов потратить все время мира.
Ларсен пожал его руку.
— Меня зовут Ион Ларсен. У меня дом, похожий на этот, за несколько кварталов отсюда. Я думаю о том, чтобы там кое-что переделать. Я увидел, что здесь идут работы, и подумал, не мог бы я посмотреть, что вы здесь делаете.
— О, я с удовольствием покажу вам, — он махнул рукой. — Этот дом был построен сразу после второй мировой войны. Он сделан из добротных материалов, поэтому заниматься его переделкой достаточно легко. А что насчет вашего дома?
— Начало пятидесятых и тоже добротно сделан. На самом деле мой дед делал там большинство плотницких работ.
Мошковиц взглянул на него.
— Ларсен? Вашего деда звали случайно не Ларс?
— Да.
— А моего деда звали Ленни Мошковиц. Он любил играть в шахматы с вашим дедом, а также брал меня с собой в дом вашего деда. Я думаю, он также принимал участие в строительстве вашего дома, хотя я те времена не помню.
— Здорово, — широко улыбнулся Ларсен. — Так что вы представляете собой уже третье поколение Мошковицей, занимающихся строительным бизнесом.
— Четвертое. Мой прадед был плотником в России, а тот молодой парень, наверху, это мой старший сын, Ленни. Он представляет уже пятое.
«Когда-нибудь этот парень займется обновлением моего дома», — подумал Ларсен.
— Да, семейный бизнес, — проговорил он.
— Скажите, это вы звонили мне в офис?
— Да.
— Дженни отвечала по телефону. Это моя жена. Она ведет финансовую часть дела и страшно злится, когда мои доходы падают.
Ларсену показалось, что он пошел по ложному пути. Этот парень совершенно не похож на человека, который будет одержимо преследовать женщину.
— Майк, а вы заняты целый день?
— Я? Я на работе уже в семь, и мы с Дженни обычно не возвращаемся домой раньше семи, таким образом — это двенадцать часов каждый день, так же обычно и по субботам. Иногда мы берем перерыв между работами недельки на две, но это случается достаточно редко. Может, я смогу отдохнуть как следует, когда Ленни возьмет все в свои руки.
У этого парня просто нет времени заниматься преследованием.
— Майк, не могли бы мы присесть где-нибудь и поговорить?
— А вы не хотите посмотреть дом?
— Может, позже, это не о работе, — Ларсен показал ему свой значок.
Мошковиц присел на ступеньку. Ларсен сел рядом.
— Это конфиденциально, хорошо?
— Хорошо.
— Одну из ваших клиенток, Крис Кэллавей преследует некий мужчина.
— Как преследует?
— Самым серьезным образом. Я не могу вдаваться в подробности, но есть основания беспокоиться о ее безопасности.
— Она не появлялась на строительстве своего дома в Малибу достаточно длительное время. Это имеет какое-нибудь отношение к преследованию?
— Имеет.
Мошковиц кивнул.
— Кто же преследует ее?
— Этого мы не знаем, поэтому я и приехал поговорить с вами.
— А почему со мной?
— Как много субподрядчиков работают на строительстве дома Крис?
— Обычные — монтажник, водопроводчик, электрик, специалист по установке системы безопасности, кровельщик, штукатур.
— Вы не могли бы дать мне их фамилии?
— Конечно, — Мошковиц достал из кейса записную книжку и продиктовал Ларсену список фамилий и адресов.
— Кто из них имел какие-нибудь контакты с Крис? — спросил Ларсен.
— Все, я думаю, кроме кровельщика и штукатура — она не появлялась здесь тогда, когда они начали свою работу.
— У кого-нибудь из них есть подобная машина? — спросил он, указывая через открытую дверь на фургончик.
— Может быть. Это достаточно популярная марка машины.
— А может, вспомните?
Мошковиц пожал плечами.
— По правде говоря, я мало обращаю внимания на машины. Практически все, кто у меня работают, водят фургон или пикап. Им надо возить инструменты и материалы, понимаете?
— А кто-нибудь из тех, кто работает у вас, не расспрашивал о Крис?
— Расспрашивали, многие из них. Все знают, что она кинозвезда. То есть, они не навязываются ей, но им приятно работать над домом кинозвезды. Они приходят потом домой и рассказывают об этом своим друзьям, своим женам, понимаете? Но эти ребята и раньше занимались строительством домов для звезд. И ничего подобного не было.
Ларсен кивнул и достал свой список автомобилей.
— Кто-нибудь из этих людей работал на вас? Майкл Джеймс О'Хара, Джеймс Б. Корбет, Джеймс М. Ривера, Марвин Б. Джеймс?
— Ни одно из имен мне ничего не говорит, — ответил Мошковиц. — А кто они?
— У всех них есть «форд»-фургон, похожий на ваш и всех их зовут Джеймс. Кого-нибудь из ваших субподрядчиков зовут Джеймс? Имя или фамилия?
— Джимми Лопес, водопроводчик. Он есть в вашем списке как «Водопровод и канализация, Лопес».
— А как он выглядит?
— Он высокий, темноволосый, с усами, около пятидесяти лет, достаточно крепкий.
— Это не тот.
— Это хорошо.
— Тот парень среднего роста, худощавый с темно-русыми волосами.
— Как я?
— Да, только моложе.
— Это все? Я хотел бы вам помочь!
— Вы можете. Если в доме мисс Кэллавей начнет околачиваться кто-то, похожий на мое описание, имеющий серый «форд»-фургон, как у вас, или красный мотоцикл, я был бы очень признателен за звонок.
Он дал строителю свою визитную карточку.
— Хорошо, — ответил Мошковиц, вручив Ларсену свою. — А если вы серьезно решите заняться переделкой вашего собственного дома, позвоните мне.
— Обязательно! Человек, дед которого работал с моим дедом, не может делать плохую работу. И это будет раньше, чем вы думаете.
Ларсен пожал строителю руку и вышел.
* * *
Ленни Мошковиц спустился с лестницы и подошел к отцу.
— Это по поводу работы? — спросил он.
Мошковиц отрицательно покачал головой.
— Нет. Это был полицейский.
Парень замолк.
— Чего он хотел? — спросил он, наконец.
— Он проверял тех, кто на меня работает. Полицейские всегда что-то проверяют.
— А ты сказал ему, что он хотел?
— Нет.
Мошковиц разорвал карточку Ларсена и выкинул ее в картонный ящик с мусором.
Глава 30
Денни Девир уехал с телестудии Си-Би-Эс в Бербанке в половине четвертого. С шести утра он делал там укладки и единственное, о чем он мечтал — добраться до дома Крис и вытянуться на диване. Затормозив на светофоре, он почувствовал, что забарахлили тормоза; он подумал, что при ближайшем обращении на станцию техобслуживания надо будет не забыть и об этом. Он поехал в сторону Беверли-Хиллз.
Денни было сорок, и первые тридцать лет его жизни не были простыми. Он родился в небольшом провинциальном промышленном городке в западной Пенсильвании. Уже когда ему было пять лет, он понял, что чем-то отличается от других мальчишек, и он был достаточно сообразителен, чтобы никому не говорить об этом. К пятнадцати годам, сходя с ума от необходимости делать вид, что он как все и скрывать свою сексуальность, он прибавил себе лет и поступил во флот. Там он встретил других таких же юношей, которые это не скрывали, по крайней мере тогда, когда они были свободны от службы. Он также усвоил, что, как и в Пенсильвании, необходимо быть достаточно жестким, чтобы защитить себя. Некоторые из моряков, сходя на берег, забавлялись тем, что сбивались в компании, чтобы «поучить» голубых. Он потерял одного из дружков в одном из мужских туалетов в Маниле, когда четверо с его судна развлекались тем, что, пиная парня ногами, забили его до смерти. После этого Денни понял, что нельзя ждать, когда драку начнет кто-либо другой: наоборот, при малейшей провокации он начинал первым. После нескольких таких стычек его товарищи по команде стали обходить его стороной.
По этой причине и благодаря отваге закаленного морского волка, Денни научился не дрожать перед хулиганами — он никогда не боялся Поклонника. Он ненавидел всякое оружие, но с того дня, когда он купил пистолет для Крис, он стал постоянно носить при себе автоматический складной нож, закрепленный двумя ремешками чуть выше лодыжки. Опыт, приобретенный в портах, давал ему представление, как им пользоваться, и, хотя он никогда никого не убил, он знал, как это делается. Он уже решил, что, если представится случай, он убьет Поклонника и сделает это с огромным удовольствием. Он наслаждался, представляя, как он будет показывать ему отрезанные у него различные части тела.
Уже в течение нескольких минут он поднимался в гору и, когда достиг гребня, разделявшего Сан-Фернандо Уэллей и Беверли-Хиллз, его обогнала какая-то спортивная машина, подрезав его и заставив его резко затормозить. Он сбавил немного скорость, но потом его машина сама рванула вперед. И тут он обнаружил, что перед ним крутой спуск на Беверли-Гленн, что нога, которой он тормозил, ушла до пола, а машина быстро набирает скорость.
Денни был опытным, первоклассным водителем и, хотя он почувствовал опасность, он не запаниковал. Он перевел автоматическую коробку на пониженную передачу, чтобы сбросить скорость до минимума, а тем временем стал искать глазами какую-нибудь боковую подъездную дорогу или живую изгородь — что-либо, что помогло бы ему остановить машину и при этом остаться в живых.
Неожиданно раздался резкий металлический звук, и машина вновь рванула вперед. Он резко переключил передачу скоростей на задний ход, а затем снова вперед, пытаясь найти положение, при котором машина могла бы затормозить или хотя бы выйти на скорость, которая удержала бы его стремительное движение вниз, но коробка передач вышла из строя, и Денни осознал, что единственное, что могло бы остановить теперь машину — это какое-нибудь солидное препятствие.
Таким солидным препятствием, как ему показалось, могла бы стать обогнавшая его спортивная машина, ехавшая в том же направлении, и Денни проделал нечто совершенно противоестественное — он нацелился на задний бампер этой машины, надеясь, что столкновение при движении в одном направлении, по крайней мере, замедлит его стремительный спуск вниз.
Однако водитель спортивной машины оценил ситуацию иначе. Глянув в зеркало заднего вида и увидев неудержимо приближавшегося к нему сзади Денни, он представил себе разъяренного водителя, которого он подрезал и который теперь хотел нагнать его. Водитель спортивной машины прибавил скорость, получая удовольствие от такого состязания.
— Что ты делаешь, идиот! — громко крикнул Денни, заметив, как ускорение увлекает вниз маленький автомобиль. Это был подходящий момент, чтобы вспомнить, что он, как обычно, не пристегнул ремни. Он немного повозился и с облегчением услышал, как они защелкнулись.
Движение в это время дня было небольшим, и обе машины имели в своем распоряжении верхнюю часть Беверли-Гленн. Денни сотни раз проезжал эту часть дороги и знал каждый поворот, каждую извилину, но он не привык к тому, что эти повороты надвигались на него с такой скоростью. Он попытался заглянуть вперед и вниз, но тут в его сознании мелькнуло, что у окончания этой извилистой дороги находится бульвар Сансет, если, конечно, ему удастся до него доехать. Далее налево шел сплошной спуск, Калифорнийский университет Лос-Анджелеса, где болтаются сотни студентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Он взял ее левую руку и положил к себе на шею.
— Если вам удастся занять эту позицию, то можете нанести ему серьезные повреждения.
— У меня никогда не было проблем с тем, чтобы занять такую позицию, — с кислой улыбкой ответила она.
Хонг рассмеялся.
— Но, я надеюсь, не с подобными намерениями, — он снова стал серьезным. — Когда ваша рука у меня на шее, вам легко найти мое горло, мой нос и мои глаза. Ударьте меня кулаком.
Крис ударила его.
Хонг направил ее удар себе в горло.
— Сильный удар в это место отключит вашего противника на какое-то время. Сильный, учтите! Ударьте как можно сильнее!
Он взял ее за левую руку и положил ее к себе на лицо.
— Теперь вы можете почувствовать, где находятся мои глаза и нос. Сильный удар в нос может сломать его, а иногда... — он разжал ее кулак и ударил краем ладони по носу. — Разбитый нос будет кровоточить, а вид его собственной крови может испугать противника.
Крис почувствовала глаза Хонга.
— Да, — заметил он. — Это наиболее уязвимое место. Любой человек больше всего боится повредить себе глаза. Если вы будете держать его за голову, а большим пальцем ткнете ему в глаз, вы ослепите его, что уже само по себе даст вам возможность одержать над ним верх.
Хонг обнял Крис и прижал ее к себе.
— Эта позиция может быть для вас лучшей. Он держит вас, а ваши руки свободны, и вы знаете, где он.
Он положил ее руки себе на пояс.
— Теперь у меня обе руки свободны.
Он закрыл ими ее уши.
— Если вы ударите одновременно двумя руками по ушам, то моментально поднимите давление воздуха у него в ушных каналах настолько сильно, что у него лопнут барабанные перепонки, что нестерпимо больно. Он отпустит вас, в этом я не сомневаюсь, и он будет не в состоянии ничего сделать в течение минуты или двух, пока вы будете наносить ему другие удары.
— Какие?
Хонг показал.
— Схватите его за волосы и ударьте головой о колено, ударьте коленом в пах, разбейте кулаком ему нос или ткните большим пальцем в глаз.
Он положил свою ладонь ей на лоб.
— Это самое прочное место любой головы. Если он схватит вас сзади, вы можете ударить его затылком в нос, его нос будет разбит. А ваша голова — нет. Но он вас отпустит.
Около часа Хонг тренировал ее, а затем дал ей наполненный песком манекен верхней части мужского торса.
— Возьмите домой и потренируйтесь наносить удары как можно сильнее! Очень важно знать, как сильно вы можете ударить. Это прибавит уверенности.
Крис ударила манекен. Больно!
— Запомните, — подвел итог Хонг, — подпустите его, как можно ближе, схватите его или позвольте ему схватить вас, а затем удар в глаза, горло или нос. Это всегда больно.
Глава 29
Ларсен сидел за столом, ожидая бумагу. Были времена, когда ему приходилось изрядно побегать, чтобы получить информацию, теперь же ему надо было сделать всего несколько телефонных звонков и ждать. Он услышал характерный звонок факса.
Ларсен вскочил из-за стола и вышел в приемную, где находился факс. Он подождал, пока аппарат «выплюнет» длинный свиток, состоявший из двадцати листов бумаги. Он забрал его и вернулся к себе.
Калифорнийское управление автоинспекции передало ему компьютерную распечатку всех фургонов «форд», зарегистрированных в округе Лос-Анджелеса и соседних за последние два года. Пробежав глазами по списку, он понял, что их было несколько сотен, цвет же их указан не был.
Большинство из них принадлежало компаниям, он не стал внимательно изучать их, остановив свое внимание на частных. Примерно на половине списка он остановился. Фургон был зарегистрирован в августе прошлого года строительной компанией Мошковица из Лос-Анджелеса. Он заставил себя успокоиться и продолжил чтение дальше.
Когда он закончил чтение, в дополнение к фургону Мошковица он взял на заметку четыре фургона, принадлежавшие частным лицам, которых звали Джеймс. Это было хоть что-то и он не собирался сейчас терять время на изучение остальных фургонов, принадлежавших компаниям. Он посмотрел на номер телефона и набрал его.
— Строительная компания Мошковица, Дженни у телефона.
— Доброе утро. Я хотел бы поговорить с Майком Мошковицем.
— Он сейчас на объекте, в Санта-Монике, я вам дам номер телефона, — она назвала ему номер.
— Я как раз сейчас на пути в Санта-Монику. Вы не могли бы дать мне адрес? — попросил Ларсен.
Он записал. Это было не более, чем в четырех кварталах от его дома.
— Спасибо.
— Что ему передать, кто звонил, если вы не застанете его?
Ларсен бросил трубку и схватил свою куртку, затем остановился. В прошлый раз он нарвался на неприятности, не вызвав подкрепление. Но то было в его округе, а это была Санта-Моника, и это было бы гораздо сложнее. «Черт с ним», — подумал он.
Объект, на котором работал Мошковиц, был старый двухэтажный дом, чем-то напоминавший дом Ларсена, который по виду нуждался в полной реконструкции. Ларсен медленно проехал мимо. Серый «форд»-фургон был припаркован снаружи. Ларсен проверил его номер, он был настоящий. Вокруг не было ни души, но из дома доносились звуки молотка и пилы.
Ларсен оставил машину и медленно пошел в сторону дома. У него было одно слабое место: если Мошковиц — Поклонник, он узнает Ларсена. Поднявшись по ступеням, он расстегнул куртку, чтобы оружие у него за поясом было более заметно.
Войдя в открытую дверь, Ларсен увидел мужчину среднего веса и роста, разговаривающего с рабочим. У него в руке был черный пластмассовый кейс, а на голове бейсбольная кепочка. Ларсен подождал, пока мужчина закончит разговор.
— Вы Майк Мошковиц? — спросил Ларсен.
Мужчина повернулся и взглянул на него.
Ларсен молча смотрел на него, ожидая самого худшего.
Мужчина улыбнулся.
— Да, это я.
Похоже, его не узнали.
— Не могу ли я отвлечь вас на несколько минут? — спросил Ларсен.
Мошковиц не сдвинулся с места.
— Смотря для чего, — ответил он.
— Я по поводу обновления дома.
Широко улыбнувшись, Мошковиц подошел к Ларсену.
— Для этого я готов потратить все время мира.
Ларсен пожал его руку.
— Меня зовут Ион Ларсен. У меня дом, похожий на этот, за несколько кварталов отсюда. Я думаю о том, чтобы там кое-что переделать. Я увидел, что здесь идут работы, и подумал, не мог бы я посмотреть, что вы здесь делаете.
— О, я с удовольствием покажу вам, — он махнул рукой. — Этот дом был построен сразу после второй мировой войны. Он сделан из добротных материалов, поэтому заниматься его переделкой достаточно легко. А что насчет вашего дома?
— Начало пятидесятых и тоже добротно сделан. На самом деле мой дед делал там большинство плотницких работ.
Мошковиц взглянул на него.
— Ларсен? Вашего деда звали случайно не Ларс?
— Да.
— А моего деда звали Ленни Мошковиц. Он любил играть в шахматы с вашим дедом, а также брал меня с собой в дом вашего деда. Я думаю, он также принимал участие в строительстве вашего дома, хотя я те времена не помню.
— Здорово, — широко улыбнулся Ларсен. — Так что вы представляете собой уже третье поколение Мошковицей, занимающихся строительным бизнесом.
— Четвертое. Мой прадед был плотником в России, а тот молодой парень, наверху, это мой старший сын, Ленни. Он представляет уже пятое.
«Когда-нибудь этот парень займется обновлением моего дома», — подумал Ларсен.
— Да, семейный бизнес, — проговорил он.
— Скажите, это вы звонили мне в офис?
— Да.
— Дженни отвечала по телефону. Это моя жена. Она ведет финансовую часть дела и страшно злится, когда мои доходы падают.
Ларсену показалось, что он пошел по ложному пути. Этот парень совершенно не похож на человека, который будет одержимо преследовать женщину.
— Майк, а вы заняты целый день?
— Я? Я на работе уже в семь, и мы с Дженни обычно не возвращаемся домой раньше семи, таким образом — это двенадцать часов каждый день, так же обычно и по субботам. Иногда мы берем перерыв между работами недельки на две, но это случается достаточно редко. Может, я смогу отдохнуть как следует, когда Ленни возьмет все в свои руки.
У этого парня просто нет времени заниматься преследованием.
— Майк, не могли бы мы присесть где-нибудь и поговорить?
— А вы не хотите посмотреть дом?
— Может, позже, это не о работе, — Ларсен показал ему свой значок.
Мошковиц присел на ступеньку. Ларсен сел рядом.
— Это конфиденциально, хорошо?
— Хорошо.
— Одну из ваших клиенток, Крис Кэллавей преследует некий мужчина.
— Как преследует?
— Самым серьезным образом. Я не могу вдаваться в подробности, но есть основания беспокоиться о ее безопасности.
— Она не появлялась на строительстве своего дома в Малибу достаточно длительное время. Это имеет какое-нибудь отношение к преследованию?
— Имеет.
Мошковиц кивнул.
— Кто же преследует ее?
— Этого мы не знаем, поэтому я и приехал поговорить с вами.
— А почему со мной?
— Как много субподрядчиков работают на строительстве дома Крис?
— Обычные — монтажник, водопроводчик, электрик, специалист по установке системы безопасности, кровельщик, штукатур.
— Вы не могли бы дать мне их фамилии?
— Конечно, — Мошковиц достал из кейса записную книжку и продиктовал Ларсену список фамилий и адресов.
— Кто из них имел какие-нибудь контакты с Крис? — спросил Ларсен.
— Все, я думаю, кроме кровельщика и штукатура — она не появлялась здесь тогда, когда они начали свою работу.
— У кого-нибудь из них есть подобная машина? — спросил он, указывая через открытую дверь на фургончик.
— Может быть. Это достаточно популярная марка машины.
— А может, вспомните?
Мошковиц пожал плечами.
— По правде говоря, я мало обращаю внимания на машины. Практически все, кто у меня работают, водят фургон или пикап. Им надо возить инструменты и материалы, понимаете?
— А кто-нибудь из тех, кто работает у вас, не расспрашивал о Крис?
— Расспрашивали, многие из них. Все знают, что она кинозвезда. То есть, они не навязываются ей, но им приятно работать над домом кинозвезды. Они приходят потом домой и рассказывают об этом своим друзьям, своим женам, понимаете? Но эти ребята и раньше занимались строительством домов для звезд. И ничего подобного не было.
Ларсен кивнул и достал свой список автомобилей.
— Кто-нибудь из этих людей работал на вас? Майкл Джеймс О'Хара, Джеймс Б. Корбет, Джеймс М. Ривера, Марвин Б. Джеймс?
— Ни одно из имен мне ничего не говорит, — ответил Мошковиц. — А кто они?
— У всех них есть «форд»-фургон, похожий на ваш и всех их зовут Джеймс. Кого-нибудь из ваших субподрядчиков зовут Джеймс? Имя или фамилия?
— Джимми Лопес, водопроводчик. Он есть в вашем списке как «Водопровод и канализация, Лопес».
— А как он выглядит?
— Он высокий, темноволосый, с усами, около пятидесяти лет, достаточно крепкий.
— Это не тот.
— Это хорошо.
— Тот парень среднего роста, худощавый с темно-русыми волосами.
— Как я?
— Да, только моложе.
— Это все? Я хотел бы вам помочь!
— Вы можете. Если в доме мисс Кэллавей начнет околачиваться кто-то, похожий на мое описание, имеющий серый «форд»-фургон, как у вас, или красный мотоцикл, я был бы очень признателен за звонок.
Он дал строителю свою визитную карточку.
— Хорошо, — ответил Мошковиц, вручив Ларсену свою. — А если вы серьезно решите заняться переделкой вашего собственного дома, позвоните мне.
— Обязательно! Человек, дед которого работал с моим дедом, не может делать плохую работу. И это будет раньше, чем вы думаете.
Ларсен пожал строителю руку и вышел.
* * *
Ленни Мошковиц спустился с лестницы и подошел к отцу.
— Это по поводу работы? — спросил он.
Мошковиц отрицательно покачал головой.
— Нет. Это был полицейский.
Парень замолк.
— Чего он хотел? — спросил он, наконец.
— Он проверял тех, кто на меня работает. Полицейские всегда что-то проверяют.
— А ты сказал ему, что он хотел?
— Нет.
Мошковиц разорвал карточку Ларсена и выкинул ее в картонный ящик с мусором.
Глава 30
Денни Девир уехал с телестудии Си-Би-Эс в Бербанке в половине четвертого. С шести утра он делал там укладки и единственное, о чем он мечтал — добраться до дома Крис и вытянуться на диване. Затормозив на светофоре, он почувствовал, что забарахлили тормоза; он подумал, что при ближайшем обращении на станцию техобслуживания надо будет не забыть и об этом. Он поехал в сторону Беверли-Хиллз.
Денни было сорок, и первые тридцать лет его жизни не были простыми. Он родился в небольшом провинциальном промышленном городке в западной Пенсильвании. Уже когда ему было пять лет, он понял, что чем-то отличается от других мальчишек, и он был достаточно сообразителен, чтобы никому не говорить об этом. К пятнадцати годам, сходя с ума от необходимости делать вид, что он как все и скрывать свою сексуальность, он прибавил себе лет и поступил во флот. Там он встретил других таких же юношей, которые это не скрывали, по крайней мере тогда, когда они были свободны от службы. Он также усвоил, что, как и в Пенсильвании, необходимо быть достаточно жестким, чтобы защитить себя. Некоторые из моряков, сходя на берег, забавлялись тем, что сбивались в компании, чтобы «поучить» голубых. Он потерял одного из дружков в одном из мужских туалетов в Маниле, когда четверо с его судна развлекались тем, что, пиная парня ногами, забили его до смерти. После этого Денни понял, что нельзя ждать, когда драку начнет кто-либо другой: наоборот, при малейшей провокации он начинал первым. После нескольких таких стычек его товарищи по команде стали обходить его стороной.
По этой причине и благодаря отваге закаленного морского волка, Денни научился не дрожать перед хулиганами — он никогда не боялся Поклонника. Он ненавидел всякое оружие, но с того дня, когда он купил пистолет для Крис, он стал постоянно носить при себе автоматический складной нож, закрепленный двумя ремешками чуть выше лодыжки. Опыт, приобретенный в портах, давал ему представление, как им пользоваться, и, хотя он никогда никого не убил, он знал, как это делается. Он уже решил, что, если представится случай, он убьет Поклонника и сделает это с огромным удовольствием. Он наслаждался, представляя, как он будет показывать ему отрезанные у него различные части тела.
Уже в течение нескольких минут он поднимался в гору и, когда достиг гребня, разделявшего Сан-Фернандо Уэллей и Беверли-Хиллз, его обогнала какая-то спортивная машина, подрезав его и заставив его резко затормозить. Он сбавил немного скорость, но потом его машина сама рванула вперед. И тут он обнаружил, что перед ним крутой спуск на Беверли-Гленн, что нога, которой он тормозил, ушла до пола, а машина быстро набирает скорость.
Денни был опытным, первоклассным водителем и, хотя он почувствовал опасность, он не запаниковал. Он перевел автоматическую коробку на пониженную передачу, чтобы сбросить скорость до минимума, а тем временем стал искать глазами какую-нибудь боковую подъездную дорогу или живую изгородь — что-либо, что помогло бы ему остановить машину и при этом остаться в живых.
Неожиданно раздался резкий металлический звук, и машина вновь рванула вперед. Он резко переключил передачу скоростей на задний ход, а затем снова вперед, пытаясь найти положение, при котором машина могла бы затормозить или хотя бы выйти на скорость, которая удержала бы его стремительное движение вниз, но коробка передач вышла из строя, и Денни осознал, что единственное, что могло бы остановить теперь машину — это какое-нибудь солидное препятствие.
Таким солидным препятствием, как ему показалось, могла бы стать обогнавшая его спортивная машина, ехавшая в том же направлении, и Денни проделал нечто совершенно противоестественное — он нацелился на задний бампер этой машины, надеясь, что столкновение при движении в одном направлении, по крайней мере, замедлит его стремительный спуск вниз.
Однако водитель спортивной машины оценил ситуацию иначе. Глянув в зеркало заднего вида и увидев неудержимо приближавшегося к нему сзади Денни, он представил себе разъяренного водителя, которого он подрезал и который теперь хотел нагнать его. Водитель спортивной машины прибавил скорость, получая удовольствие от такого состязания.
— Что ты делаешь, идиот! — громко крикнул Денни, заметив, как ускорение увлекает вниз маленький автомобиль. Это был подходящий момент, чтобы вспомнить, что он, как обычно, не пристегнул ремни. Он немного повозился и с облегчением услышал, как они защелкнулись.
Движение в это время дня было небольшим, и обе машины имели в своем распоряжении верхнюю часть Беверли-Гленн. Денни сотни раз проезжал эту часть дороги и знал каждый поворот, каждую извилину, но он не привык к тому, что эти повороты надвигались на него с такой скоростью. Он попытался заглянуть вперед и вниз, но тут в его сознании мелькнуло, что у окончания этой извилистой дороги находится бульвар Сансет, если, конечно, ему удастся до него доехать. Далее налево шел сплошной спуск, Калифорнийский университет Лос-Анджелеса, где болтаются сотни студентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26