долговязый, худой, неуклюжий – чистый Икабод Крейн. Но правда и то, что он был мил, умен и остроумен. И поскольку Джейк часто подсмеивался над ее чрезмерной серьезностью, ему бы радоваться надо, что Дженис находит Мерва таким забавным. Его всегдашняя склонность высмеивать не то, что лежит на поверхности, но, скажем так, чрезмерную напыщенность, отвечала и ее собственному чувству юмора.
И вот такого-то человека Джейк считал занудой. Столь же скептически относился он и к Кэйси, которую называл Икабодовой женушкой. В конце концов Дженис обозлилась и попросила его прекратить эти насмешки.
Обежав взглядом гостиную, Дженис заметила Кейси. Та была поглощена беседой с другими профессорскими женами.
Судя по доносившимся обрывкам разговора, речь шла о детях.
Из-за открытой двери в кухню донесся голос Джейка. Он рассказывал кому-то о своем приключении с неким грубияном механиком, и в его передаче история звучала вполне забавно, хотя на самом деле ничего смешного не было. Джейк вообще был превосходный рассказчик – дар, которому Дженис могла только завидовать. Стоило ей попытаться рассказать какой-нибудь анекдот, как самая соль его немедленно исчезала. Так что на этом поле она предоставляла играть Джейку.
Мерв замолчал и бросил на нее насмешливый взгляд.
– Ты, похоже, где-то далеко-далеко, Джен, – заметил он. – Что-нибудь не так?
– Да нет, все нормально. Просто немного устала, тяжелый день выдался.
– Что, готовилась к этим посиделкам? Или над диссертацией корпела?
– Смотрю, Кейси не очень-то умеет держать язык за зубами.
– Только со мной. Вообще-то она не болтунья.
– Впрочем, никакого секрета нет. Просто кое о чем мне не хотелось бы распространяться. Предмет, видишь ли, довольно деликатный.
– Ясно. Ну что ж, желаю успеха. Уж на свой шанс ты, во всяком случае, право заработала. Джейк ведь свой не упустил, не так ли?
В голосе Мерва прозвучала какая-то нотка, заставившая Дженис взглянуть на него попристальнее. Он что, знает, что Джейк его недолюбливает? Или завидует успехам мужа? Нет, быть того не может, Мерв не настолько честолюбив. Так в чем же дело? Отчего она вдруг решила, что Мерву ее муж не по душе?
– Как там дела на английском факультете? – спросила она, нарушая затянувшееся молчание.
– Все отлично. Кажется, наконец-то получаю пожизненный контракт.
– Поздравляю! Очень рада за тебя, – с полной искренностью сказала Дженис.
– Не торопись. Официально еще ничего не объявлено.
Пока что только может быть…
– Что может быть, муж мой и повелитель? Что-то больно уж вы разворковались, я даже заревновала. – За спиной Мерва неожиданно возникла Кейси.
– Дай же мне отдохнуть от тебя. И кто, интересно, откажется пофлиртовать с твоей роскошной однокашницей? – Мерв подвинулся, уступая жене место на диване. Кейси была на шестом месяце беременности – это у нее третий, – и уже давно облачалась в просторные платья. За последние десять лет она изрядно располнела, но, судя по тому, как они с Мервом льнут друг к другу, его это не беспокоит.
Однажды, выпив больше, чем нужно, Кейси поведала Дженис, что за последние два года секс у них превратился в нечто вроде рутины, а когда им приходят в голову разные выверты, обоим становится так смешно, что уж и не до секса. При этих словах Дженис подумала о себе. Интересно, а их с Джейком фантазии покажутся Кейси вывертами? Возможно, и так.
Впрочем, какое это имеет значение? Пусть кое в чем они с Джейком друг на друга и не походят, но все равно в постели ей с ним по-прежнему хорошо.
– Ну так и о чем вы тут воркуете?
– Дженис как раз собиралась рассказать мне о своей диссертации, – лукаво ответил Мерв.
– Не верь ему, Кейси. Пока я сама не решу, что можно защищаться, все останется при мне. Джейк, видишь ли, не выказывает на этот счет особого энтузиазма.
– Ничего удивительного, – заметил Мерв.
– То есть как это?
– Просто он бережет тебя и не хочет, чтобы ты в очередной раз пережила разочарование, – пожал плечами Мерв.
«Да что это со мной сегодня, – прикрикнула на себя Дженис, – ищу подвох там, где его и быть не может».
– Что-то он в последнее время начал испытывать сомнения насчет доктора Йолански и считает, что мне нужно поискать другого руководителя.
– Но ведь Йолански был и его руководителем, и, кажется, Джейк был им вполне доволен, – возразила Кейси.
– Это верно. Да и я предпочту его любому другому профессору на факультете социологии. Он строг, но справедлив.
И относительно первых моих двух тем он был прав. Там действительно ничего существенно нового не скажешь.
– А как насчет нынешней?
– С нынешней в этом смысле все в порядке, – твердо заявила Дженис.
– Так что же Джейку не нравится?
– Он считает, что можно найти что-нибудь и поинтереснее, – уклончиво ответила Дженис и, уходя от щекотливого предмета, добавила:
– Как насчет рыбки?
– А у тебя остались еще крабовые палочки? – Кейси погладила по выпирающему животу. – Знаю, знаю, может, мне лично и не стоило бы, но малышу дозаправка не помешает.
– Сейчас схожу на кухню, по-моему, найдется немного. – Дженис была явно рада предлогу оставить их.
По дороге на кухню Дженис заметила, что Джейк собрал вокруг себя целую толпу, по преимуществу женщин. Он оживленно жестикулировал, худощавое его лицо разгорелось, неудивительно, что все так живо прислушивались к его словам.
И почему это даже в компании интересных и привлекательных мужчин именно Джейк, как магнитом, притягивает женщин?
Строго говоря, красивым его не назовешь. Может, все дело в его необыкновенной жизнерадостности? Или в том, что он всегда так явно наслаждается обществом? Или оттого, что так уверен в себе? Харизма у него есть, это уж точно. Если бы занимался политикой, недостатка в женских голосах у него не было бы, даже и усилий особых прилагать не надо…
Джейк досказал свой анекдот, вызвавший раскаты хохота, и только тут заметил Дженис. Он кивком подозвал ее и, обняв за плечи, сказал:
– По-моему, ты не знакома еще, дорогая, с Арлин Тернер. Она сейчас работает над докторской.
Дженис и гостья обменялись улыбками. Арлин была лет на десять старше студентов Джейка. Женщина эффектная – каштановые волосы и удлиненные узкие глаза, которыми рассматривает она Дженис, пожалуй, слишком пристально. Мексиканская блуза, оставляющая обнаженными белые плечи, не вполне ей по возрасту, но странным образом идет. Дамочка сексапильная, но ни грана вульгарности. Держится непринужденно, но не вызывающе. Все в меру.
– Ваш муж – замечательный педагог, – хрипловатым голосом сказала Арлин. – Я тут как раз говорила, что ему следовало бы вести занятия на телевидении. Мой муж работает на общественном телевидении – программный директор, – так он никак не может найти хороших ведущих для утренних занятий. Уговариваю Джейка потолковать с ним.
– Звучит заманчиво, – вежливо откликнулась Дженис и улыбнулась мужу. – Извините, вынуждена вас оставить.
Кейси, похоже, вконец проголодалась.
Дженис вытащила из морозильника пачку крабовых палочек и засунула их в микроволновку. Дождавшись сигнала, она переложила их на блюдо, отнесла в гостиную и поставила поднос рядом с Кейси:
– Наслаждайся.
Наградой ей стал веселый смех подруги.
В доме становилось все более и более шумно. В который уж раз Дженис порадовалась, что поблизости нет никаких соседей. Всем было хорошо, ведь вокруг Джейка всегда собирались интересные люди всех возрастов и приглашения в их дом ценились в университете весьма высоко. Так почему же ей хочется, чтобы все поскорее ушли?
Нет, не в том дело. Гости здесь ни при чем. С ними так же интересно, как и всегда. Но с ней самой сегодня что-то не так, а что – не поймешь, нечто среднее между беспокойством и предчувствием чего-то нехорошего. Неужели ей грозит нервный срыв или что-нибудь в этом роде?
А вечеринка продолжалась. Теперь играли в шарады.
Когда подошла очередь Джейка, он изобразил фонтанирующего кита так натурально, что Арлин и трех секунд не понадобилось, чтобы угадать: Моби Дик. Далеко не дура, подумала Дженис. Отчего же она не нравится ей?
Уже ночью, когда все разошлись и они с Джейком сидели на кухне, попивая кофе и, как обычно, лениво перемывая косточки гостям, он сказал, что решил все же поговорить с мужем Арлин Тернер о работе на телевидении.
– Конечно, все время будешь на виду, это и хорошо, и плохо. Плохо, потому что так недолго и хвост задрать. Но с другой стороны, лишние деньги не помешают, ты-то ведь сейчас не работаешь. Арлин работает у мужа ассистентом и, если все получится, обещала растолковать, что у них там на телевидении к чему. К тому же реклама может способствовать карьере. В наши дни преподаватель должен выделяться из толпы.
– Ну, для тебя это не проблема, ты и так никогда не смешивался с толпой, – сказала Дженис, думая, как же мало Джейк изменился с тех пор, когда они только познакомились.
Почему это годы так милостивы к мужчинам и так беспощадны к женщинам? В последнее время Дженис порой чувствовала, что вот-вот станет завсегдатаем врачебных кабинетов.
– Ну а потом этот бедолага неосторожно заметил, что, с его точки зрения, некоторые из прежних методик обучения надо запретить, и старик прямо-таки взорвался. – Джейк явно наслаждался рассказом. – Как думаешь, хоть когда-нибудь – Уолтерс научится вести себя? Такие замечательные мозги, но ни капли здравого смысла.
– Почему же, он очень славный дядька, – заметила Дженис, хотя и знала: Джейку не понравится, что она защищает профессора, которого он считал своим основным соперником в борьбе за освобождающееся место заведующего кафедрой. – Студенты его любят. По крайней мере девушка, что продает книги в университетской лавке, говорила мне, что просто обожает его занятия.
Лицо у Джейка потемнело. – Уолтерс – неудачник, – коротко бросил он. – За последние пять лет он не опубликовал ни строчки.
– Может, у него нет жены, которая бы печатала его рукописи, – поддразнила мужа Дженис.
– Это что, упрек? – холодно осведомился Джейк.
– Это шутка. А шуткам принято смеяться.
– Да? А мне показалось, ты что-то другое имела в виду.
– Слушай, Джейк, мне нравится печатать твои рукописи. Мне нравится даже править их. Подобно всем гениям, ты не слишком-то обращаешь внимание на такие низменные вещи, как пунктуация и орфография.
– Это я оставляю на долю негров. Как и все гении. – Джейк, к которому явно вернулось хорошее настроение, подмигнул жене:
– А знаешь, в чем еще я гений? Если не догадываешься, через пять минут готов тебе продемонстрировать это в спальне.
– Посмотри только на этот разгром, – простонала Дженис. – Кто, интересно, будет убирать, если мы займемся тем, чем, по моим соображениям, ты предлагаешь заняться?
– Ну так и не морочь себе голову всякой чепухой. Утром уберемся. А сейчас я собираюсь тебя похитить. Ну и везет же некоторым девушкам.
– Когда много народу, ты возбуждаешься, да? – Дженис посмотрела в его сияющие глаза.
– Не отрицаю Вот давай и воспользуемся этим.
– Хорошая мысль, – уступила Дженис. К чему сопротивляться? Ей ведь и самой не меньше Джейка хотелось любви. – Честно говоря, это самое интересное из того, что я сегодня услышала…
Джейк уснул, а Дженис все еще ворочалась с боку на бок, вспоминая закончившуюся вечеринку. Еда была разнообразная и вкусная, напитков вдоволь, хотя в штате ввели недавно новые дорожные правила и никто из водителей не отваживается злоупотреблять спиртным; и вообще, судя по тому, как всем было весело, прием удался на славу. Так что же гложет ее? Джейк? Сегодня он был как-то особенно возбужден, в постели это ох как чувствовалось. Увлекся перспективой работы на телевидении, что ли? Может, в последнее время все идет слишком рутинно и ему нужна какая-то встряска? Что ж, если ему действительно этого хочется, кто она такая, чтобы указывать, сколько времени отнимет новая работа? Хотя со временем у Джейка действительно туго. Уже погружаясь в сон, Дженис подумала об очередной встрече в клубе. Как она, интересно, будет играть комедию неудавшегося брака?
Глава 19
Особенно неприятно было то, что ссора с Алексом произошла при свидетелях. Потом Ариэль даже задавалась вопросом, уж не нарочно ли он ее затеял. В конце концов, когда они завтракали в то утро, Алекс вовсе не казался раздраженным, просто, как и обычно, сидел, уткнувшись в газету. Яйцо варилось ровно шесть минут, две сосиски, что он позволял себе по утрам, поджарены как надо, на хлебце нежная, как он любит, корочка. Алекс даже, помнится, похвалил Марию за стряпню. А потом вдруг ни с того ни с сего – и при той же Марии – взял да набросился на Ариэль.
Обычно она старалась не сталкиваться со служанкой, но в тот день какое-то беспокойство, а может, чувство одиночества, погнало ее на кухню, где Мария чистила плиту. Они разговорились, речь зашла о старшем сыне Марии, у которого не ладились дела в школе, и тут в кухню ворвался Алекс. В руках у него была пустая бутылка из-под водки.
– Это еще что такое? – загремел он.
Ариэль почувствовала, как кровь хлынула ей в голову.
В последний раз она видела эту бутылку накануне вечером.
Выпив на ночь рюмочку, она вернула ее в тайник. Бутылка была наполовину полна.
– Не понимаю, – сказала она, догадываясь, впрочем, что запираться бессмысленно. – По-моему, это бутылка из-под водки.
– И где, ты думаешь, я ее обнаружил? Она была спрятана за туфлями у тебя в гардеробе. Предупреждаю: либо ты кончаешь пить, либо я отбираю у тебя все транквилизаторы.
Тебе что, неизвестно, что их нельзя мешать с алкоголем? Обещай мне, что больше не будешь пить, и, знаешь, лучше, если твое снотворное будет храниться у меня. Здоровой женщине твоего возраста эти пилюли не нужны.
– Но я не принимаю транквилизаторов, – растерянно взглянула на мужа Ариэль. – Только витамины, которые ты сам мне прописал, ну и еще, время от времени, снотворное…
– Да? А почему же в баночке осталось только три пилюли?
– Не знаю. В последний раз она была почти полна, а с тех пор я к ней и не прикасалась.
– Тогда кто же?
Ариэль показалось, что Алекс перевел взгляд на Марию.
Но та ничего не заметила, продолжая с непроницаемым видом начищать плиту.
– Хорошо, а зачем все-таки ты спрятала в гардеробе бутылку? Ведь внизу, в баре, полно всяких напитков.
– Ну как тебе сказать… Иногда я перед сном, бывает, выпью рюмочку, просто чтобы расслабиться. Ну вот и решила, что удобнее держать бутылку у себя в комнате. А в гардероб поставила, чтобы случайно не разбилась. Я и не думала ничего прятать, зачем бы?
– Может, затем, что бар пустеет с рекордной скоростью?
Затем, чтобы скрыть от меня, как много ты пьешь?
– Да где там много, так рюмку-другую…
– Тогда откуда эти сумасшедшие счета за спиртное? – Алекс пристально посмотрел на нее, словно ожидая возражений. Не дождавшись их, он нетерпеливо махнул рукой. – Ладно, продолжим этот разговор позже, когда будем одни. – Он словно только что заметил присутствие Марии. – Не хочу тебе, словно маленькому ребенку, читать нотации, но что же делать, коли ты себя так ведешь? А еще жена психиатра. – Он перевел взгляд на Марию, по-прежнему сохранявшую совершенно непроницаемый вид. – И чтобы об этом разговоре никто не знал. Ясно, Мария?
Не ожидая ответа, Алекс повернулся и вышел. Ариэль чувствовала себя такой униженной, что даже посмотреть на служанку боялась, уставилась в окно: у дома садовник занимался огромными тюльпанами, которые всегда ассоциировались у Ариэль с приходом весны.
Т – Хотите чаю, хозяйка? – внезапно спросила Мария. – Он вам не повредит.
Особого сочувствия в ее голосе не было, но смущение у Ариэль прошло.
– Извини… Жаль, что тебе пришлось стать свидетельницей всего этого.
– Об этом не беспокойтесь, хозяйка, – фыркнула Мария. – У меня дома постоянно кто-то с кем-то ссорится.
Сейчас дети, все время орут друг на друга. А раньше мы с мужем. Когда он угодил в эту беду и не мог уже работать, все время на меня кидался как бешеный. По-моему, это у нас в крови, во всяком случае, дети такие же. Только и знают что драться.
Мария поставила кипятить воду, бросила немного заварки в оплетенный ивовыми прутьями чайник, который достался Ариэль от бабушки, вытащила из буфета чашку с блюдцем.
Дождавшись, пока вода закипит, она заварила чай и подвинула чайник к Ариэль.
– Знаете, доктор правду говорит, что нельзя смешивать таблетки и выпивку, – сказала она. – Вы бы поосторожнее, хозяйка.
– Да я вообще не принимаю транквилизаторов, а снотворное совсем редко, – возразила Ариэль. – И вообще это сам Алекс посоветовал мне держать лекарство под рукой.
И действительно, в последний раз баночка была почти полна.
Ариэль искоса посмотрела на Марию.
– А я говорю, поосторожнее, – сумрачно повторила она. – Не мое это, конечно, дело, но лучше будьте поосторожнее с этим.
Мария повернулась к плите, всем своим видом так откровенно демонстрируя нежелание продолжать беседу, что Ариэль почла за благо не отвечать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61