Христианство имеет последователей лишь среди невежд. Далее Цельс опровергает
христианство с иудейской точки зрения следующим образом. Иисус -- не мессия,
ибо он родился обычным путем, не обладает чертами бога и не совершил ничего
божественного. Все пророчества об Иисусе не имеют к нему никакого отношения.
Приписываемые Иисусу чудеса, смерть и воскресение можно легко опровергнуть.
Иисус сам в свой смертный час признал свое бессилие.
С философской же точки зрения христианство откололось от иудаизма и продолжает
дробиться на множество сект. Оно не содержит ничего нового и ищет адептов среди
низших необразованных слоев общества. Проповедники христианства -- обманщики.
Учение о воплощении бессмыслица и противоречит идее Бога, которому не подобает
облекаться в низменную плоть и сходить при этом на землю, т. к. земля не центр
вселенной, а человек -- не есть цель мироздания. Библия -- собрание
заимствованных и нелепых сказаний.
Далее Цельс не спеша опровергает догматы христианства, которые к тому же
заимствованы у платоников, митраистов и персидских магов. Космогония христиан
полна противоречий и нелепостей. Пророчества Христа -- фальсификация. Учение о
Страшном Суде и воскресении из мертвых -- противоестественно, противоречит идее
Бога и является превратным толкованием учения Платона. По Цельсу, следует с
уважением относиться к официальному культу, который вполне может быть совмещен
с христианством, а образованным христианам постараться найти общий язык с
эллинизмом. Как видим, христианство и иудаизм столкнулись здесь с незаурядным
противником. Во втором веке христианство еще не могло дать достойный ответ
Цельсу. Это сделал в третьем веке Ориген (185 -- 254 гг.).
В правление императора Антонина Пия (138 -- 161 гг.) гонения на иудеев начинают
ослабевать, т. к. они, по мнению властей, перестают быть угрозой Риму. Им вновь
разрешают совершать обряд обрезания и некоторые другие ритуалы. Гонения же на
христиан усиливаются, и они живут в атмосфере постоянного страха, доносов и
готовности к смерти. Таинственность богослужений, порожденная гонениями,
вызывала дополнительные волны клеветы и наветов. Их ночные собрания,
богослужебные слова о теле и крови Христовой, привычка верующих называть друг
друга братьями и сестрами, священные поцелуи, которыми они обменивались без
различия пола -- все это возбуждало подозрения в магии, заговорах,
кровосмешении, детоубийстве и другие неприятные толкования в умах людей,
неспособных понять этот золотой век христианской чистоты. К этому
добавлялись обвинения в безбожии, т. к. христиане, подобно иудеям, с
отвращением отворачивались от статуй богов. Образ врага общества, колдуна,
заговорщика и безбожника сопутствовал теперь христианину более, чем иудею,
делал его пугалом в глазах кровожадной черни. Презрение умирающих мучеников к
городским подонкам только подливало масла в огонь. Чернь больших городов была
злейшим врагом христианских святых. Мученичество становится основой
христианской апологетики и признаком истинности христианства. Мужество и
презрение к смерти, проявляемые христианами, имели массовый характер и
оказывали огромное влияние на умы и чувства зрителей этих казней. Энтузиазм
мученичества был в течение двух веков господствующим духом христианства.
История сохранила описания мученичеств христиан, не уступающих по силе духа
маккавейским братьям.
Одним из самых известных мучеников-христиан Востока был Игнатий Богоносец,
глава Антиохийской церкви. Хронология его жизни, ареста и казни содержит
много ошибок. Св. Иероним считает, что казнь Игнатия произошла на пятом году
царствования Траяна. Евсевий Кесарийский -- что в 8 или 10 году, т. е. в
интервале 103 -- 108 гг. н. э. Имя Игнатий было в употреблении
у евреев Антиохии, хотя, возможно, он был и сирийцем. После одного из народных
волнений Игнатий был арестован и отправлен в Рим для казни. Его имя
пользовалось огромным уважением в Малой Азии и потому во время остановок
арестанта окружали христиане местных церквей, ища его советов. Путешествие
Игнатия превратилось в своего рода триумф и сопровождалось писанием посланий
церквям Азии. Одно из них, адресованное верующим Рима, в подражание Св. Павлу,
поразило весь древний духовный мир. Его стиль отличает горячая вера и жажда
смерти во имя Иисуса. Игнатий в глазах христиан стал учителем мученичества.
В I -- II веках языческие религии, сохраняя свою неглубокую мистическую основу,
в обрядовой части опустились до уровня дешевых театральных шоу, паясничания
магов и были неспособны удовлетворять нравственные потребности общества. Низы
Рима -- плебс, ремесленники, ветераны, вольноотпущенники и рабы погружались в
пучину неверия и покидали языческие храмы. Культы некогда популярных богов
приходили в упадок, сопровождающий распад общества в целом. В Риме и других
крупных городах общественная жизнь концентрировалась в амфитеатрах, в которых
главным зрелищем были все те же кровавые гладиаторские бои, вызывавшие у многих
отвращение и ужас. Нужда в монотеистической религии становилась все
настоятельнее. Уверенность, присущая иудаизму и иудео-христианству, делала их
привлекательными в этот век распадающихся верований. Иудейские,
иудео-христианские, а затем и христианские общины являлись островками
спокойствия, милосердия и надежды на общем фоне жестокости, вакханалий и
порока.
Жизнь в общинах требовала союза людей для взаимопомощи, нравственного утешения
и отправления религиозных обрядов. Если у знатных патрициев основные заботы
лежали в русле высоких материй -- честь фамилии, служба, соблюдение традиций,
как и положено аристократам, то у маленьких л>
8. ЧТО ДЕЛАТЬ?
Рассматривая "дела давно минувших дней, преданья старины
глубокой", бессмысленно ставить вопрос: "Кто виноват в
антагонизме евреев и христиан?" Ответ на этот излюбленный вопрос
российской интеллигенции не входит в задачу нашей книги. Ограничимся в этой
части словами Апостола Павла: "...мы уже доказали, что как Иудеи, так и
Еллины, все под грехом" (Рим. 3: 9). После становления христианства, как
государственной религии, появляется и поощряется антисемитизм. Идеологически он
был проявлением христианского рвения и в период средневековья реализовывался в
беспощадных формах. Еврейские погромы периодически вспыхивали во всех странах
Европы. Евреи были лишены возможности участвовать в культурной жизни
христианских стран, хотя деньги, отбираемые у еврейских общин, и шли на
строительство соборов. Одним из примеров церковного антииудаизма может служить
случай, когда в правление императора Феодосия по наущению местного епископа
была сожжена синагога. Император повелел наказать поджигателей, а местному
епископу отстроить синагогу заново. В дело вмешался епископ Милана, учитель
Западной церкви св. Амвросий (340 -- 397 гг.). Не опровергая вины местного
епископа, Амвросий был возмущен решением императора, т. к. "место для
неверия евреев будет возведено за счет того, что с таким трудом приобретено
церковью, а достояние, с помощью Христа нажитое для блага христиан, перекочует
в сокровищницу неверных". Это типичная ситуация, характерная для
политики, утверждающей нетерпимость.
Нетерпимость заставляла церковь огнем и мечом искоренять
многочисленные ереси в лоне самого христианства. История Западной церкви полна
религиозных столкновений и войн, в которых гибли десятки тысяч христиан. Дух
христианства -- любовь к ближнему и смирение гордыни были вытеснены интересами
практической политики государей и поддерживающих их служителей церкви.
Нетерпимость из католичества перешла и укоренилась в протестантизме.
Основоположник протестантизма Мартин Лютер (1483 -- 1546 гг.), профессор
библеистики в университете г. Виттенберга и переводчик Библии на немецкий язык,
в своем памфлете "Евреи и их ложь" (1543 г.) предложил программу
борьбы с евреями из семи пунктов. Первый пункт включал поджоги синагог, а
седьмой пункт, венчающий все предыдущие, предлагал изгонять из страны всех
уцелевших евреев "как бешеных собак". Этот бредовый и людоедский
памфлет был реализован под несколько другим соусом в третьем рейхе.
Известно, что Гитлер враждебно и презрительно относился к христианству, церкви
и ее служителям. "Это просто несчастье, что Библия была переведена на
немецкий язык и все это еврейское шарлатанство и крючкотворство стало доступным
народу. До тех пор, пока эти премудрости, в частности Ветхий Завет,
передавались из поколения в поколение исключительно на церковной латыни,
отсутствовала опасность того, что разумные люди, взявшись за изучение Библии,
помутятся в уме. Но из-за того, что Библия сделалась всеобщим достоянием,
множество людей получило возможность ознакомиться с религиозными идеями,
которые -- благодаря еще такому характерному свойству немцев, как склонность к
размышлению, -- способствовали тому, что большинство из них со временем впали в
религиозное безумие. ...Немец, наделенный разумом, должен был просто за голову
схватиться, видя, как еврейский сброд и попы с их болтовней побудили немцев
вести себя наподобие высмеиваемых турецких дервишей и негров" (198).
Кинув камень в Лютера, Гитлер действовал, тем не менее, в духе его памфлета.
Евреи продолжали свой уникальный эксперимент по выживанию нации. Какая-то
часть их следовала за Иисусом. Статистических данных об этом история не
сохранила. Взаимный антагонизм ликвидировал массовые перебежки из одной
религии в другую, каковые происходили в I и II веках. Однако
константинопольский патриарх Филофей (1353 -- 1354, 1364 -- 1376 гг.), кардинал
Люстиже, архиепископ Парижа (1981 г.), и протоиерей А. Мень -- отнюдь не
единственные евреи-христиане, посвятившие себя служению христианской идее.
Известно, впрочем, что им также приходилось выдерживать давление антисемитизма
со стороны отдельных иерархов и церковной бюрократии. Большая часть еврейской
нации осталась верна иудаизму, защищенному двойной броней Закона и Талмуда. В
рассеянии евреи дали миру много характеров возвышенных в нравственном и
философском отношении. Иудаизм несмотря ни на что оставался помощником
цивилизации, хотя его провиденциальная роль с появлением христианства
ослабела.
На протяжении двух тысячелетий евреи жили в добровольной самоизоляции от
народов стран проживания, не пуская глубоких корней. Ассимиляция была,
по-видимому, незначительной, несмотря на угрозы погромов и соблазны спокойной
жизни в случае отказа от иудаизма. Разновидности религиозного, расового и
экономического антисемитизма будут рассмотрены ниже на примере существования
евреев в России. В этой части книги, посвященной религиозным вопросам, мы хотим
наметить те пути, которые могут ослабить, а затем снять полностью нетерпимость,
родившуюся во втором столетии нашей эры. Эта нетерпимость иудеев и христиан
была взаимной, но не изначальной. Она родилась как результат религиозного и,
отчасти, политического рвения руководителей синагоги и церкви, т. е. людей,
уважаемых в своих конфессиях и почитаемых как святых. Будучи руководителями
общин, они были в то же время и политиками. Политик отличается от ученого или
философа тем, что ищет не истину, а выгоду. Иоханан бен Заккай думал о том, как
сохранить нацию во враждебном окружении. Св. Амвросий стремился к утверждению
церкви как независимого от светской власти и могущественного института. Их
логика понятна, а исторические результаты следует признать, с некоторыми
оговорками, положительными. Однако цена нетерпимости оказалась чудовищной.
Иудаизм, отказавшийся участвовать в соревновании за умы и души всех людей
независимо от их национальности, понес, естественно, большие людские потери,
чем христианство. Одна нетерпимость, повлекшая ответную нетерпимость, ни к чему
другому, кроме как к крови, привести не могла.
Вступая в третье тысячелетие от Рождества Христова, нужно остановиться и
подумать, как ослабить и убрать религиозную, расовую и национальную
нетерпимость из жизни людей. В принципе, это проблема выживания людей в мире,
нашпигованном современным оружием, погрязшем в экономических, экологических
проблемах и терроризме. В рассмотрение должен быть включен огромный исламский
мир. В этой книге он упоминается впервые, так как находится за пределами нашей
задачи. Великий и многоликий ислам поворачивается в конце 20-го века к нам не
самым приятным своим лицом. Оно освещено вспышками религиозного фанатизма,
который христианство пережило назад тому несколько веков. Это проистекает из
двойственности концепций, заложенных в тексты Корана. С одной стороны, призывы
к веротерпимости и миру.
"Мы уверовали в то, что ниспослано нам и ниспослано вам. И наш Бог, и
ваш Бог един, и мы ему предаемся" (Паук, 46). "Нет принуждения в
вере" (Корова, 256). "Истина от вашего Господа: кто хочет, пусть
верует, а кто не хочет, пусть не верует" (Пещера, 29). С другой стороны,
призывы противоположных действий. "О вы, которые уверовали! Не берите
иудеев и христиан друзьями: они друзья один другому. А если кто из вас берет их
себе в друзья, тот и сам из них. Поистине, Аллах не ведет людей
неправедных" (Трапеза, 51). "Сражайтесь с теми, кто не верует в
Аллаха" (Покаяние, 29). "Поистине, неверующие для вас явный
враг" (Женщины, 101). "Сражайтесь с ними, пока не будет больше
искушения, а вся религия будет принадлежать Аллаху" (Корова, 193).
В Коране существует полная свобода выбора между мечом и оливковой ветвью. Все
остается на усмотрение толкователя и зависит от его нравственных принципов и
политических пристрастий. Отсюда почва для фанатизма любого толка и потребность
следовать не столько за идеей, сколько за конкретным лидером. Ислам --
остроугольная религия в сравнении с иудаизмом и, тем более, с христианством.
Нетерпимость может быть побеждена только развитием культуры и ее важного
компонента -- религии. Религиозная терпимость должна прививаться с воспитанием
ребенка на текстах, молитвах и учебниках, исключающих даже намеки на
нетерпимость. Трудно представить себе Апостолов в виде разъяренных людей,
проклинающих своих врагов. Они явили людям пример высокого служения
христианской любви. К сожалению, не все руководители церкви и не в полной мере
воплотили в своих действиях учение Христа. Тексты Священного Писания,
содержащие элементы нетерпимости, попали туда по воле людей, а не Господа
нашего Иисуса Христа. В "Догматической конституции о божественном
откровении", принятой II Ватиканским собором в 1965 г., в частности,
говорится: "Святые отцы написали четыре Евангелия, пользуясь устными и
письмеными источниками, трактуя некоторые вещи синтетически или объясняя с
учетом положения церкви". Наступает время, когда церковь и синагога
должны покончить с нетерпимостью, по крайней мере, с той, которая исходит из
текстов Священных книг. Эти тексты должны быть изъяты оттуда, чтобы люди,
совершающие насилие, не могли сослаться на них. Нетерпимость может быть
оставлена в малой дозе лишь против тех, кто творит насилие, например, в форме,
звучащей в заповеди старообрядцев -- "оконников": "Все,
кто сеют на земле смуту, братоубийство и смерть, сами будут Богом прокляты и
убиты".
Какие конкретно слова и фразы должны быть изъяты или изменены, может решить
Вселенский Собор всех христианских конфессий подобно тому, как первые соборы
канонизировали тексты. На этом соборе должны быть приглашены и присутствовать
полномочные представители иудаизма и ислама. Инициативу созыва, по-видимому,
должна взять на себя христианская церковь, как наиболее гуманистическая. Идея
редактирования текстов Ветхого, Нового Заветов и Корана, очевидно, встретит
упорное сопротивление наиболее косных элементов каждого направления. Это
понятно, так как тексты существуют уже тысячелетия. Должна быть тщательно
продумана и не спеша реализована методика разъяснения верующим цели и значения
предпринимаемых усилий. Абсолютное большинство верующих поймет и одобрит эти
шаги, если после изъятия двух-трех фраз или страниц уровень взаимоотношений
людей разных религий повысится. Изменение ментальности людей займет несколько
поколений, возможно, все третье тысячелетие. Результат этой благородной работы,
очевидно, будет угоден Богу.
Первый небольшой шаг уже был сделан в 1965 году на II Ватиканском соборе, одна
из деклараций которого "О взаимоотношениях с нехристианскими
церквами" и была посвящена рассматриваемому здесь вопросу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76