И это подействовало.
Лиззи усмехнулась. Гвен и Шей действительно приглашали ее поехать вместе с ними, поскольку она уже несколько лет не была в отпуске.
– Да не нужна я тебе в круизе, – в очередной раз отказалась Лиззи. – Вы оба столько лет копили деньги на эту поездку, и для вас это знаменательное событие. – Она не стала добавлять, что у нее паршивое настроение и ей не хочется чувствовать себя третьей лишней. Гвен и Шей, которые осуществили свою мечту молодости и которые дружески переругивались практически круглосуточно, вовсе не нуждались в ком-то еще. А Лиззи хватало и того, что она и в обычной-то жизни часто чувствовала себя третьей лишней.
– Я говорила тебе, какой джемпер купила в магазине «Маркс»? – вспомнила Гвен. – Светло-голубой, в рубчик. Я похвасталась продавщице, что собираюсь в круиз. Должна тебе сказать, что она мне позавидовала. Все завидуют.
В торговом центре Гвен прямиком направилась в отдел роскошной одежды, где до этого не бывала ни разу в жизни. На внешне скромные пальто и твидовые юбки она внимания не обращала, искала броские вечерние наряды. Через несколько минут она уже примеряла ярко-голубое, длинное платье из джерси, облегавшее все выпуклости ее фигуры. Окружившие ее три продавщицы обсуждали, на сколько надо подкоротить платье.
– Понимаете, я еду в круиз, – с гордостью объявила им Гвен. – Так что платье должно выглядеть безупречно.
Еще несколько минут прошли в бурном обсуждении проблемы.
– Оно не должно быть слишком длинным, иначе ты не сможешь танцевать танго, – с серьезным видом высказала свое мнение Лиззи.
Продавщицы вытаращили глаза от удивления.
– Она прекрасно танцует, – пояснила Лиззи. – Как и ее муж…
Фигуру в голубом платье начало сотрясать от смеха. Шей последний раз танцевал на собственной свадьбе и с тех пор отказывался даже ступить на танцплощадку.
– Не обращайте внимания на мою сестру, – предупредила Гвен. – Она ужасный человек. А танго я действительно танцую. Помните кинофильм «Последнее танго в Париже»? Там, по-моему, играет Берт Рейнолдс, да? И еще там произвела фурор сцена с маргарином, помните? Непонятно, как мог кусочек маргарина вызвать такой ажиотаж! Не знаю. Да и потом, жирные пятна на одежде…
Лиззи от смущения опустила голову.
К тому времени когда уже пора было уходить из магазина, продавщицы и Гвен пришли к общему мнению, что голубое платье прекрасно подойдет для обеда у капитана корабля, а серебристо-серый шарф будет прекрасно смотреться с длинной черной юбкой и светлой креповой блузкой.
– Можешь представить меня на обеде у капитана корабля? – вздохнула Гвен. – Кто вообще бы мог подумать, что мы с Шеем когда-нибудь отправимся в круиз?
– Ты будешь звездой этого корабля, – с улыбкой заверила сестру Лиззи, взяв ее под руку. – Тем более в этом новом платье. – И вдруг замолчала. Они с Майлсом никогда не бывали в круизе. А теперь и вообще никогда не будут вместе… Только Гвен увидит чужие моря, только она будет знать, что такое ночные бары круизного лайнера. – Потом мне все подробно расскажешь, какие там каюты, какие развлечения.
– Но ты и сама могла бы поехать, – напомнила Гвен.
– Не говори глупости, – отрезала Лиззи. – У меня что, мало дел здесь? На носу свадьба Дебры, и подготовка к ней потребует очень много времени.
Гвен, которая воспитала двух сыновей, удалось женить их без излишней помпы. И она прекрасно понимала, что на самом деле Лиззи просто не может позволить себе поехать в круиз из-за непомерных финансовых требований Дебры.
Сестры зашли в кафе, и за чашечкой кофе Лиззи поделилась с Гвен последними новостями, касавшимися свадьбы.
– Я еще не говорила с Майлсом относительно дополнительных расходов, но уверена, что он не станет возражать. Мы оба хотим, чтобы свадьба Дебры прошла безупречно, и если для этого требуются разные платья для трех подружек невесты, значит, так тому и быть.
Гвен внимательно посмотрела на сестру. Лиззи с большой теплотой относилась к другим людям, обладала хорошей интуицией, однако все это странным образом куда-то девалось, когда дело касалось самой Лиззи.
Обычно Гвен старалась, чтобы ее слова не обижали никого, но сейчас, видя, что Лиззи идет на поводу у своей капризной дочери, Гвен решилась высказаться со всей откровенностью.
– Я просто не могу видеть, какие большие деньги вы с Майлсом тратите на эту свадьбу.
– Но если не тратить их на свадьбу родной дочери, то для чего они вообще нужны? – весело возразила Лиззи.
– Послушай, Лиззи… – начала Гвен, но осеклась. Если бы Дебра была другой, она сама бы поняла, что у ее родителей не так уж много денег, и поумерила бы свои аппетиты. Она хоть представляет себе, сколько денег надо на такую пышную свадьбу? – Мне бы тоже хотелось, чтобы Дебре запомнился этот день, – продолжила Гвен, стараясь не быть уж слишком резкой. – Но не следует ли тебе сказать Дебре, что вы не можете позволить себе тратить столько…
– Не беспокойся, – оборвала сестру Лиззи. – Мы можем себе это позволить. Дебра заслуживает роскошную свадьбу.
«Вот в этом вся моя сестра, – с грустью подумала Гвен. – Масса внимания к другим людям и наплевательское отношение к самой себе. Даже не заметила, как распался ее собственный брак. И вот теперь всю себя отдает детям, точнее, Дебре, поскольку Джо живет далеко от дома и его не требуется опекать. И больше ничего другого в жизни Лиззи не было».
– Почему бы тебе все же не поехать с нами в круиз? – еще раз попыталась убедить сестру Гвен. – Думаю, билеты еще есть, к тому же бывают случаи, когда люди отказываются…
– Нет, Гвен, – твердо ответила Лиззи. – Это ваш праздник. И потом, – она сняла свое пальто со спинки стула, – я не могу себе этого позволить. В следующем году у меня будет отпуск, и я вас всех удивлю… например, займусь экзотическими танцами!
– Шей отложил немного на черный день, – продолжала настаивать Гвен. – Возьми эти деньги, потом отдашь. Мне так хочется, чтобы ты отдохнула.
– Спасибо, Гвен, но нет. Я же сказала тебе: в следующем году. Следующий год будет моим годом. – Лиззи бодро улыбнулась сестре, хотя для этого ей потребовались определенные усилия. В глубине души она понимала, что следующий год не будет ее годом. Она настолько застряла в рутинной колее, что вытащить ее оттуда можно было только трактором. Лиззи понятия не имела, как решить эту проблему, но твердо знала, что никакие деньги здесь не помогут.
Глава 5
Пассажиры, садившиеся этим субботним утром в самолет, следовавший рейсом 706 Чикаго – Корк, с интересом наблюдали за элегантной молодой парой. Это определенно были какие-то известные люди, несмотря на то что на обоих были видавшие виды джинсы и их не возмущало, что пришлось стоять в большой очереди, образовавшейся из-за задержки рейса.
Мартина Брейди, летевшая домой в Корк после не слишком приятного месяца, проведенного у сестры в Чикаго, тоже с любопытством наблюдала за молодой парой. Никогда прежде ей не приходилось видеть знаменитостей, и вот теперь они стояли с ней в одной очереди, всего за пять человек до нее.
Женщина наверняка работала на телевидении. Золотисто-каштановые волосы, чистая кожа лица, неброский макияж. А пальто, в которое она куталась от чикагского холода, было явно кашемировым. Мартине очень нравились такие пальто, но они шли только высоким и стройным. И богатым. Мартина решила, что женщина работает диктором, читает новости. Она и выглядела как диктор – ухоженная, сосредоточенная, хотя и была всего на несколько лет старше самой Мартины, которой исполнилось двадцать пять. Да, наверное, именно диктор, а не кинозвезда. Кинозвезды всегда очень красивы, а эту женщину, пожалуй, нельзя было назвать красивой. Нос великоват, лицо слишком вытянуто. Скорее эффектная, чем красивая. Мужчина тоже внешне интересный, но не такой ухоженный. Темно-синее пальто свободного покроя, в котором многие мужчины выглядели бы ниже ростом, абсолютно не скрывало его высокой и широкоплечей фигуры. Коротко подстриженные черные волосы. Мартина подумала, что он, наверное, какой-то известный спортсмен, которого она просто не может узнать… Возможно, футболист? Хотя футболисты обычно более плотного телосложения. И мужчина, и женщина определенно американцы. Богатых американок всегда отличает внешний лоск, и Мартина задумалась, как же им удается поддерживать его. Ведь для этого надо постоянно делать маникюр и торчать в парикмахерской.
Очередь продвигалась, и пара поднялась на борт самолета. Мужчина с улыбкой пропустил женщину вперед, и его восхищенная улыбка подсказала Мартине, что они не муж и жена, а скорее деловые партнеры, которые едут в командировку, но вместе с тем думают не только о делах. Мартина представила себе, как по вечерам они будут посещать роскошные рестораны, спать в одном номере, пить шампанское и не отвечать на телефонные звонки, поскольку это будут звонки из дома, вызывающие чувство вины и убивающие романтическое настроение…
– Какое у вас место? – спросила стюардесса.
Мартина оторвала взгляд от салона бизнес-класса, в который проследовала пара.
– Пятьдесят шестое, – ответила она, возвращаясь в реальный мир.
– С правой стороны, в конце салона, – с улыбкой подсказала стюардесса.
– В конце салона, – повторила Мартина. Ничего, когда-нибудь, в один прекрасный день, и она будет сидеть в бизнес-классе, как та женщина с блестящими волосами цвета меди и таким роскошным спутником.
Эрин сняла свое новое кашемировое пальто и с благоговением погладила его ладонью. Никогда еще у нее не было такой красивой вещи, и она до сих пор с трепетом думала о том, сколько оно стоит. Грег принес пальто домой накануне вечером, оно было завернуто в бумагу и упаковано в огромную коробку.
– Это тебе в благодарность за то, что ты едешь со мной в Ирландию, – объявил он, целуя Эрин.
– Но оно, наверное, стоит кучу денег, – пробормотала Эрин, надевая пальто. – Грег, оно просто роскошное. – Она посмотрела на свое отражение в зеркале шкафа, одного из немногих предметов мебели, оставшихся в квартире после того, как основную мебель вывезли днем раньше. Пальто облегало ее стройную фигуру, и Эрин из обычной женщины в джинсах моментально превратилась в настоящую леди, которая выглядела так, как будто вся одежда на ней, вплоть до нижнего белья, была от знаменитых дизайнеров. – Роскошное, – повторила Эрин, – но мы не можем позволить себе такую покупку.
Нет, они не были нищими, но все же располагали очень скромными средствами. И уж конечно, не могли позволить себе купить кашемировое пальто. Кроме того, Эрин вполне могла еще поносить свое черное шерстяное пальто, приобретенное два года назад.
– Новое пальто как символ новой жизни, – возразил Грег. – И потом, разве ты не хочешь произвести впечатление на родственников?
Перед тем как занять свое место в самолете, Эрин аккуратно свернула пальто, собираясь уложить его в сумку, но подошедшая хорошенькая белокурая стюардесса посоветовала ей повесить пальто.
– Оно такое красивое, будет жаль, если помнется, – сказала стюардесса.
– Вам тоже нравится? – спросила Эрин, вспоминая урон, нанесенный банковскому счету покупкой пальто.
– Конечно. У вас знакомый акцент. Вы с мужем ирландцы? – поинтересовалась стюардесса, тоже говорившая с чуть заметным североирландским акцентом.
– Да, мы ирландцы, – подтвердила Эрин.
– Проводили отпуск в Чикаго? Не замерзли? В Чикаго очень холодно. – Стюардесса, одетая в элегантный зеленый костюм, поежилась, вспоминая холодный, пронизывающий ветер.
– Нет, не отпуск. Мы прожили в Чикаго пять лет. А до этого я четыре года жила в Бостоне, – ответила Эрин, охотно поддерживая дружеский разговор со стюардессой. – А теперь мы возвращаемся в Ирландию, потому что мужа ждет новая работа в Корке.
– Значит, возвращаетесь домой, – вздохнула стюардесса. – Что ж, счастливого пути.
– Спасибо. – Эрин опустилась в кресло и вытянула длинные ноги. Несмотря на то что перед креслом переднего ряда стояла большая сумка, места для ног оказалось вполне достаточно – приятное преимущество бизнес-класса перед эконом-классом. Грег, сидевший в соседнем кресле, взял руку Эрин и крепко сжал ее.
– Наконец-то, – удовлетворенно сказал он, – наконец-то мы едем домой.
– Шампанское или сок? – раздался приветливый голос стюардессы.
Грег широко улыбнулся, взял с подноса два бокала с шампанским и протянул один из них Эрин.
– А все-таки здорово в бизнес-классе, – оценил он. – И ноги можно вытянуть, и выпивка бесплатная! Хочется надеяться, что отныне мы станем летать только бизнес-классом. Ну, за нашу новую жизнь.
Эрин улыбнулась в ответ и сделала глоток шампанского.
– Да, так можно летать, – согласилась она, вспоминая, как они с Грегом обычно летали в отпуск, когда Грег с трудом втискивался в маленькое кресло. – Если бы твои новые боссы не оплатили наш перелет, то нам пришлось бы плыть в Ирландию, а это могло бы испортить мое новое шикарное пальто.
– Ты выглядишь в нем на миллион долларов.
– Да оно и само стоит ненамного меньше, – напомнила Эрин, пожимая руку мужа.
– Ничего, я продал Джошу свою коллекцию виниловых дисков Дэвида Боуи, – признался Грег. – Он уже много лет клянчил у меня эту коллекцию.
– Ох, Грег, – вздохнула Эрин. – Не надо было делать этого. – Она знала, как он любил свое драгоценное собрание пластинок.
– Ладно, ничего страшного. – Грег сделал очередной глоток шампанского. – Хорошее шампанское, пожалуй, выпью еще бокал.
Эрин устремила на мужа притворно строгий взгляд:
– Грег Кеннеди, если ты напьешься и начнешь приставать с поцелуями к стюардессе, то я попрошу посадить самолет на Ньюфаундленде, и пусть тебя там и оставят.
– Понятно, мадам. Но еще всего один бокал, и после этого я перейду исключительно на воду. Обещаю, что вам не будет стыдно за меня.
Эрин чмокнула мужа в щеку. Грег мог казаться серьезным и деловитым, но в душе он оставался озорным мальчишкой. Любил глупые шутки, мог часами хохотать, разглядывая комиксы, обожал юмористические шоу.
Их переезду в Ирландию Грег радовался как ребенок. Для него это было очередным приключением, вроде гонки на лыжах, когда держишь в руках трос, прикрепленный к вертолету. Ему нравилось, что Эрин обычно поддерживала его, когда он пытался освоить что-то новое, вроде спуска по реке на плотах. Однако на этот раз Эрин не разделяла его восторга по поводу нового путешествия – возвращения в Европу после многих лет жизни в Штатах. Сейчас она делала это только ради мужа.
Правда, поначалу ее захватила эта идея. Им обоим требовалась новая работа после скандала с акциями, разразившегося в компании, где они работали. Эта история подорвала репутацию фирмы. Пошли слухи о грядущем огромном сокращении рабочих мест, и ни Грег, хотя он и стремительно поднимался по служебной лестнице, ни Эрин, работавшая в отделе кадров, не могли чувствовать себя уверенно.
– Это тревожный звонок, – сказал Грег, когда они как-то вечером сидели в квартире, за которую еще не внесли очередную плату, и пытались выяснить, в какой финансовой ситуации окажутся, если останутся без работы. Эрин понимала, что муж прав. Именно с того времени Грег все чаще стал говорить о возвращении домой.
Его дом находился неподалеку от Уиклоу, большого шумного города, где отец Грега, недавно ушедший на пенсию, много лет заведовал почтовым отделением. Хотя Грег не появлялся дома четыре года, все его семейство приехало в Чикаго на свадьбу. Родственники Грега тактично поинтересовались, почему на свадьбе отсутствуют родные Эрин. Но Эрин была готова к такому вопросу.
– Меня воспитывала бабушка, а она слишком стара, чтобы ехать куда-то, – объяснила Эрин, но это было неправдой.
Причина, по которой Эрин не появлялась дома в Дублине в течение девяти лет и по которой никто из ее родственников не приехал в Чикаго на свадьбу, не имела ничего общего с возрастом бабушки. Эрин покинула Ирландию в возрасте восемнадцати лет и с тех пор не поддерживала никаких отношений с семьей, ни разу не приезжала домой. Сейчас, когда ей исполнилось двадцать семь лет, чувство вины за свой внезапный отъезд из дома переросло уже в постоянную боль. Порывая связи с семьей, Эрин не предполагала, что будет испытывать тоску по дому, скитаясь по миру. И невозможно было все это честно объяснить семейству Кеннеди, хотя Грег обо всем знал. Но для его родителей семейные узы имели важное значение. Они не понимали людей, забывавших о своих родных.
Эрин обожала своего мужа, и ей хотелось, чтобы его родители признали, что сын сделал хороший выбор, женившись на ней. Вот поэтому-то она и не могла рассказать им правду.
– Бабушка с удовольствием приехала бы, но она не выдержит такого путешествия, – врала Эрин, ненавидя себя за это.
– Ну, наверное, позднее вы сами сможете навестить ее, – предположила миссис Кеннеди, надеясь, что если новобрачные поедут в Дублин, то наверняка завернут на несколько дней в Уиклоу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Лиззи усмехнулась. Гвен и Шей действительно приглашали ее поехать вместе с ними, поскольку она уже несколько лет не была в отпуске.
– Да не нужна я тебе в круизе, – в очередной раз отказалась Лиззи. – Вы оба столько лет копили деньги на эту поездку, и для вас это знаменательное событие. – Она не стала добавлять, что у нее паршивое настроение и ей не хочется чувствовать себя третьей лишней. Гвен и Шей, которые осуществили свою мечту молодости и которые дружески переругивались практически круглосуточно, вовсе не нуждались в ком-то еще. А Лиззи хватало и того, что она и в обычной-то жизни часто чувствовала себя третьей лишней.
– Я говорила тебе, какой джемпер купила в магазине «Маркс»? – вспомнила Гвен. – Светло-голубой, в рубчик. Я похвасталась продавщице, что собираюсь в круиз. Должна тебе сказать, что она мне позавидовала. Все завидуют.
В торговом центре Гвен прямиком направилась в отдел роскошной одежды, где до этого не бывала ни разу в жизни. На внешне скромные пальто и твидовые юбки она внимания не обращала, искала броские вечерние наряды. Через несколько минут она уже примеряла ярко-голубое, длинное платье из джерси, облегавшее все выпуклости ее фигуры. Окружившие ее три продавщицы обсуждали, на сколько надо подкоротить платье.
– Понимаете, я еду в круиз, – с гордостью объявила им Гвен. – Так что платье должно выглядеть безупречно.
Еще несколько минут прошли в бурном обсуждении проблемы.
– Оно не должно быть слишком длинным, иначе ты не сможешь танцевать танго, – с серьезным видом высказала свое мнение Лиззи.
Продавщицы вытаращили глаза от удивления.
– Она прекрасно танцует, – пояснила Лиззи. – Как и ее муж…
Фигуру в голубом платье начало сотрясать от смеха. Шей последний раз танцевал на собственной свадьбе и с тех пор отказывался даже ступить на танцплощадку.
– Не обращайте внимания на мою сестру, – предупредила Гвен. – Она ужасный человек. А танго я действительно танцую. Помните кинофильм «Последнее танго в Париже»? Там, по-моему, играет Берт Рейнолдс, да? И еще там произвела фурор сцена с маргарином, помните? Непонятно, как мог кусочек маргарина вызвать такой ажиотаж! Не знаю. Да и потом, жирные пятна на одежде…
Лиззи от смущения опустила голову.
К тому времени когда уже пора было уходить из магазина, продавщицы и Гвен пришли к общему мнению, что голубое платье прекрасно подойдет для обеда у капитана корабля, а серебристо-серый шарф будет прекрасно смотреться с длинной черной юбкой и светлой креповой блузкой.
– Можешь представить меня на обеде у капитана корабля? – вздохнула Гвен. – Кто вообще бы мог подумать, что мы с Шеем когда-нибудь отправимся в круиз?
– Ты будешь звездой этого корабля, – с улыбкой заверила сестру Лиззи, взяв ее под руку. – Тем более в этом новом платье. – И вдруг замолчала. Они с Майлсом никогда не бывали в круизе. А теперь и вообще никогда не будут вместе… Только Гвен увидит чужие моря, только она будет знать, что такое ночные бары круизного лайнера. – Потом мне все подробно расскажешь, какие там каюты, какие развлечения.
– Но ты и сама могла бы поехать, – напомнила Гвен.
– Не говори глупости, – отрезала Лиззи. – У меня что, мало дел здесь? На носу свадьба Дебры, и подготовка к ней потребует очень много времени.
Гвен, которая воспитала двух сыновей, удалось женить их без излишней помпы. И она прекрасно понимала, что на самом деле Лиззи просто не может позволить себе поехать в круиз из-за непомерных финансовых требований Дебры.
Сестры зашли в кафе, и за чашечкой кофе Лиззи поделилась с Гвен последними новостями, касавшимися свадьбы.
– Я еще не говорила с Майлсом относительно дополнительных расходов, но уверена, что он не станет возражать. Мы оба хотим, чтобы свадьба Дебры прошла безупречно, и если для этого требуются разные платья для трех подружек невесты, значит, так тому и быть.
Гвен внимательно посмотрела на сестру. Лиззи с большой теплотой относилась к другим людям, обладала хорошей интуицией, однако все это странным образом куда-то девалось, когда дело касалось самой Лиззи.
Обычно Гвен старалась, чтобы ее слова не обижали никого, но сейчас, видя, что Лиззи идет на поводу у своей капризной дочери, Гвен решилась высказаться со всей откровенностью.
– Я просто не могу видеть, какие большие деньги вы с Майлсом тратите на эту свадьбу.
– Но если не тратить их на свадьбу родной дочери, то для чего они вообще нужны? – весело возразила Лиззи.
– Послушай, Лиззи… – начала Гвен, но осеклась. Если бы Дебра была другой, она сама бы поняла, что у ее родителей не так уж много денег, и поумерила бы свои аппетиты. Она хоть представляет себе, сколько денег надо на такую пышную свадьбу? – Мне бы тоже хотелось, чтобы Дебре запомнился этот день, – продолжила Гвен, стараясь не быть уж слишком резкой. – Но не следует ли тебе сказать Дебре, что вы не можете позволить себе тратить столько…
– Не беспокойся, – оборвала сестру Лиззи. – Мы можем себе это позволить. Дебра заслуживает роскошную свадьбу.
«Вот в этом вся моя сестра, – с грустью подумала Гвен. – Масса внимания к другим людям и наплевательское отношение к самой себе. Даже не заметила, как распался ее собственный брак. И вот теперь всю себя отдает детям, точнее, Дебре, поскольку Джо живет далеко от дома и его не требуется опекать. И больше ничего другого в жизни Лиззи не было».
– Почему бы тебе все же не поехать с нами в круиз? – еще раз попыталась убедить сестру Гвен. – Думаю, билеты еще есть, к тому же бывают случаи, когда люди отказываются…
– Нет, Гвен, – твердо ответила Лиззи. – Это ваш праздник. И потом, – она сняла свое пальто со спинки стула, – я не могу себе этого позволить. В следующем году у меня будет отпуск, и я вас всех удивлю… например, займусь экзотическими танцами!
– Шей отложил немного на черный день, – продолжала настаивать Гвен. – Возьми эти деньги, потом отдашь. Мне так хочется, чтобы ты отдохнула.
– Спасибо, Гвен, но нет. Я же сказала тебе: в следующем году. Следующий год будет моим годом. – Лиззи бодро улыбнулась сестре, хотя для этого ей потребовались определенные усилия. В глубине души она понимала, что следующий год не будет ее годом. Она настолько застряла в рутинной колее, что вытащить ее оттуда можно было только трактором. Лиззи понятия не имела, как решить эту проблему, но твердо знала, что никакие деньги здесь не помогут.
Глава 5
Пассажиры, садившиеся этим субботним утром в самолет, следовавший рейсом 706 Чикаго – Корк, с интересом наблюдали за элегантной молодой парой. Это определенно были какие-то известные люди, несмотря на то что на обоих были видавшие виды джинсы и их не возмущало, что пришлось стоять в большой очереди, образовавшейся из-за задержки рейса.
Мартина Брейди, летевшая домой в Корк после не слишком приятного месяца, проведенного у сестры в Чикаго, тоже с любопытством наблюдала за молодой парой. Никогда прежде ей не приходилось видеть знаменитостей, и вот теперь они стояли с ней в одной очереди, всего за пять человек до нее.
Женщина наверняка работала на телевидении. Золотисто-каштановые волосы, чистая кожа лица, неброский макияж. А пальто, в которое она куталась от чикагского холода, было явно кашемировым. Мартине очень нравились такие пальто, но они шли только высоким и стройным. И богатым. Мартина решила, что женщина работает диктором, читает новости. Она и выглядела как диктор – ухоженная, сосредоточенная, хотя и была всего на несколько лет старше самой Мартины, которой исполнилось двадцать пять. Да, наверное, именно диктор, а не кинозвезда. Кинозвезды всегда очень красивы, а эту женщину, пожалуй, нельзя было назвать красивой. Нос великоват, лицо слишком вытянуто. Скорее эффектная, чем красивая. Мужчина тоже внешне интересный, но не такой ухоженный. Темно-синее пальто свободного покроя, в котором многие мужчины выглядели бы ниже ростом, абсолютно не скрывало его высокой и широкоплечей фигуры. Коротко подстриженные черные волосы. Мартина подумала, что он, наверное, какой-то известный спортсмен, которого она просто не может узнать… Возможно, футболист? Хотя футболисты обычно более плотного телосложения. И мужчина, и женщина определенно американцы. Богатых американок всегда отличает внешний лоск, и Мартина задумалась, как же им удается поддерживать его. Ведь для этого надо постоянно делать маникюр и торчать в парикмахерской.
Очередь продвигалась, и пара поднялась на борт самолета. Мужчина с улыбкой пропустил женщину вперед, и его восхищенная улыбка подсказала Мартине, что они не муж и жена, а скорее деловые партнеры, которые едут в командировку, но вместе с тем думают не только о делах. Мартина представила себе, как по вечерам они будут посещать роскошные рестораны, спать в одном номере, пить шампанское и не отвечать на телефонные звонки, поскольку это будут звонки из дома, вызывающие чувство вины и убивающие романтическое настроение…
– Какое у вас место? – спросила стюардесса.
Мартина оторвала взгляд от салона бизнес-класса, в который проследовала пара.
– Пятьдесят шестое, – ответила она, возвращаясь в реальный мир.
– С правой стороны, в конце салона, – с улыбкой подсказала стюардесса.
– В конце салона, – повторила Мартина. Ничего, когда-нибудь, в один прекрасный день, и она будет сидеть в бизнес-классе, как та женщина с блестящими волосами цвета меди и таким роскошным спутником.
Эрин сняла свое новое кашемировое пальто и с благоговением погладила его ладонью. Никогда еще у нее не было такой красивой вещи, и она до сих пор с трепетом думала о том, сколько оно стоит. Грег принес пальто домой накануне вечером, оно было завернуто в бумагу и упаковано в огромную коробку.
– Это тебе в благодарность за то, что ты едешь со мной в Ирландию, – объявил он, целуя Эрин.
– Но оно, наверное, стоит кучу денег, – пробормотала Эрин, надевая пальто. – Грег, оно просто роскошное. – Она посмотрела на свое отражение в зеркале шкафа, одного из немногих предметов мебели, оставшихся в квартире после того, как основную мебель вывезли днем раньше. Пальто облегало ее стройную фигуру, и Эрин из обычной женщины в джинсах моментально превратилась в настоящую леди, которая выглядела так, как будто вся одежда на ней, вплоть до нижнего белья, была от знаменитых дизайнеров. – Роскошное, – повторила Эрин, – но мы не можем позволить себе такую покупку.
Нет, они не были нищими, но все же располагали очень скромными средствами. И уж конечно, не могли позволить себе купить кашемировое пальто. Кроме того, Эрин вполне могла еще поносить свое черное шерстяное пальто, приобретенное два года назад.
– Новое пальто как символ новой жизни, – возразил Грег. – И потом, разве ты не хочешь произвести впечатление на родственников?
Перед тем как занять свое место в самолете, Эрин аккуратно свернула пальто, собираясь уложить его в сумку, но подошедшая хорошенькая белокурая стюардесса посоветовала ей повесить пальто.
– Оно такое красивое, будет жаль, если помнется, – сказала стюардесса.
– Вам тоже нравится? – спросила Эрин, вспоминая урон, нанесенный банковскому счету покупкой пальто.
– Конечно. У вас знакомый акцент. Вы с мужем ирландцы? – поинтересовалась стюардесса, тоже говорившая с чуть заметным североирландским акцентом.
– Да, мы ирландцы, – подтвердила Эрин.
– Проводили отпуск в Чикаго? Не замерзли? В Чикаго очень холодно. – Стюардесса, одетая в элегантный зеленый костюм, поежилась, вспоминая холодный, пронизывающий ветер.
– Нет, не отпуск. Мы прожили в Чикаго пять лет. А до этого я четыре года жила в Бостоне, – ответила Эрин, охотно поддерживая дружеский разговор со стюардессой. – А теперь мы возвращаемся в Ирландию, потому что мужа ждет новая работа в Корке.
– Значит, возвращаетесь домой, – вздохнула стюардесса. – Что ж, счастливого пути.
– Спасибо. – Эрин опустилась в кресло и вытянула длинные ноги. Несмотря на то что перед креслом переднего ряда стояла большая сумка, места для ног оказалось вполне достаточно – приятное преимущество бизнес-класса перед эконом-классом. Грег, сидевший в соседнем кресле, взял руку Эрин и крепко сжал ее.
– Наконец-то, – удовлетворенно сказал он, – наконец-то мы едем домой.
– Шампанское или сок? – раздался приветливый голос стюардессы.
Грег широко улыбнулся, взял с подноса два бокала с шампанским и протянул один из них Эрин.
– А все-таки здорово в бизнес-классе, – оценил он. – И ноги можно вытянуть, и выпивка бесплатная! Хочется надеяться, что отныне мы станем летать только бизнес-классом. Ну, за нашу новую жизнь.
Эрин улыбнулась в ответ и сделала глоток шампанского.
– Да, так можно летать, – согласилась она, вспоминая, как они с Грегом обычно летали в отпуск, когда Грег с трудом втискивался в маленькое кресло. – Если бы твои новые боссы не оплатили наш перелет, то нам пришлось бы плыть в Ирландию, а это могло бы испортить мое новое шикарное пальто.
– Ты выглядишь в нем на миллион долларов.
– Да оно и само стоит ненамного меньше, – напомнила Эрин, пожимая руку мужа.
– Ничего, я продал Джошу свою коллекцию виниловых дисков Дэвида Боуи, – признался Грег. – Он уже много лет клянчил у меня эту коллекцию.
– Ох, Грег, – вздохнула Эрин. – Не надо было делать этого. – Она знала, как он любил свое драгоценное собрание пластинок.
– Ладно, ничего страшного. – Грег сделал очередной глоток шампанского. – Хорошее шампанское, пожалуй, выпью еще бокал.
Эрин устремила на мужа притворно строгий взгляд:
– Грег Кеннеди, если ты напьешься и начнешь приставать с поцелуями к стюардессе, то я попрошу посадить самолет на Ньюфаундленде, и пусть тебя там и оставят.
– Понятно, мадам. Но еще всего один бокал, и после этого я перейду исключительно на воду. Обещаю, что вам не будет стыдно за меня.
Эрин чмокнула мужа в щеку. Грег мог казаться серьезным и деловитым, но в душе он оставался озорным мальчишкой. Любил глупые шутки, мог часами хохотать, разглядывая комиксы, обожал юмористические шоу.
Их переезду в Ирландию Грег радовался как ребенок. Для него это было очередным приключением, вроде гонки на лыжах, когда держишь в руках трос, прикрепленный к вертолету. Ему нравилось, что Эрин обычно поддерживала его, когда он пытался освоить что-то новое, вроде спуска по реке на плотах. Однако на этот раз Эрин не разделяла его восторга по поводу нового путешествия – возвращения в Европу после многих лет жизни в Штатах. Сейчас она делала это только ради мужа.
Правда, поначалу ее захватила эта идея. Им обоим требовалась новая работа после скандала с акциями, разразившегося в компании, где они работали. Эта история подорвала репутацию фирмы. Пошли слухи о грядущем огромном сокращении рабочих мест, и ни Грег, хотя он и стремительно поднимался по служебной лестнице, ни Эрин, работавшая в отделе кадров, не могли чувствовать себя уверенно.
– Это тревожный звонок, – сказал Грег, когда они как-то вечером сидели в квартире, за которую еще не внесли очередную плату, и пытались выяснить, в какой финансовой ситуации окажутся, если останутся без работы. Эрин понимала, что муж прав. Именно с того времени Грег все чаще стал говорить о возвращении домой.
Его дом находился неподалеку от Уиклоу, большого шумного города, где отец Грега, недавно ушедший на пенсию, много лет заведовал почтовым отделением. Хотя Грег не появлялся дома четыре года, все его семейство приехало в Чикаго на свадьбу. Родственники Грега тактично поинтересовались, почему на свадьбе отсутствуют родные Эрин. Но Эрин была готова к такому вопросу.
– Меня воспитывала бабушка, а она слишком стара, чтобы ехать куда-то, – объяснила Эрин, но это было неправдой.
Причина, по которой Эрин не появлялась дома в Дублине в течение девяти лет и по которой никто из ее родственников не приехал в Чикаго на свадьбу, не имела ничего общего с возрастом бабушки. Эрин покинула Ирландию в возрасте восемнадцати лет и с тех пор не поддерживала никаких отношений с семьей, ни разу не приезжала домой. Сейчас, когда ей исполнилось двадцать семь лет, чувство вины за свой внезапный отъезд из дома переросло уже в постоянную боль. Порывая связи с семьей, Эрин не предполагала, что будет испытывать тоску по дому, скитаясь по миру. И невозможно было все это честно объяснить семейству Кеннеди, хотя Грег обо всем знал. Но для его родителей семейные узы имели важное значение. Они не понимали людей, забывавших о своих родных.
Эрин обожала своего мужа, и ей хотелось, чтобы его родители признали, что сын сделал хороший выбор, женившись на ней. Вот поэтому-то она и не могла рассказать им правду.
– Бабушка с удовольствием приехала бы, но она не выдержит такого путешествия, – врала Эрин, ненавидя себя за это.
– Ну, наверное, позднее вы сами сможете навестить ее, – предположила миссис Кеннеди, надеясь, что если новобрачные поедут в Дублин, то наверняка завернут на несколько дней в Уиклоу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61