– С Софи все хорошо, – убедительно сказала Сюзанна.
Жаннин попыталась кивнуть, но ее шея как будто одеревенела.
– Она замечательно провела время, миссис Донохью, – заверила ее Эмили, уловив каким-то образом намек своей мамы на то, что Жаннин безумно нуждалась в утешении.
– А чем вы занимались? – Жаннин пыталась улыбнуться Эмили, не выпуская из поля зрения фургон, где Глория делала звонок.
– Мы катались на лошадях, – сказала Эмили. – Это мое любимое занятие.
– Серьезно? – спросила Жаннин. – А Софи каталась на лошади?
– Ага.
Эмили рассказала ей еще о многих вещах, которыми они занимались, но Жаннин не могла отделаться от картинки, как ее дочь сидит, впервые в жизни, верхом на коне.
Глория убрала от уха телефон и направилась к ним.
– Вы дозвонились до нее? – спросила Жаннин.
– Не отвечает, – сказала Глория. – Наверное, она выключила его.
«Замечательно», – подумала Жаннин.
Остальные девочки начинали капризничать. Они устало облокотились на фургон, упрашивая ехать домой. Их щеки были розовыми от солнца, а руки в следах от укусов комаров.
– Будьте терпеливыми, – сказала им Глория. – Как только Элисон будет тут, мы сможем отправиться по домам.
Глория и Сюзанна спокойно болтали, но Жаннин была не в состоянии следить за ходом их разговора и тем более участвовать в нем. Минуты шли, из-за телефона, зажатого в руке, ее ладонь стала влажной от пота, а мир тем временем стал каким-то призрачным. Жаннин лишь смутно замечала движение машин, людей и маленьких Брауни, которые теперь растянулись на участке травы между стоянкой и Бьюлах-роуд. Она постоянно смотрела на часы, пока минутная стрелка упорно двигалась к половине четвертого, а ее мозг перебирал все возможные объяснения опоздания Элисон. Может, Софи стало нехорошо и им нужно было остановиться. Или, может, они попали в пробку, которую каким-то образом избежала Глория.
Или, возможно, Элисон решила вовлечь их в какое-то новое, незапланированное приключение. Жаннин хотела спросить Глорию, о чем та думала, когда отправляла Софи домой в машине Элисон. Были ли у Элисон с собой три страницы с указаниями, которые Жаннин написала, изложив вкратце потребности Софи? Понимали ли эти женщины, насколько больна Софи? Ей вдруг стало интересно, прав ли был Джо, когда не хотел, чтобы Софи ехала в этот лагерь. В конце концов, это могло оказаться глупым решением. Благодаря лечению доктора Шеффера Софи выглядела сейчас довольно хорошо, и лидеры отряда могли просто забыть, как серьезно она больна.
Глория еще несколько раз пыталась дозвониться до Элисон, но безуспешно, и вскоре терпение Жаннин иссякло.
– Вы знаете домашний телефон Элисон? – спросила она Глорию. Ее голос прозвучал отрывисто и грубо, но она смягчилась, когда увидела беспокойство на лице Глории.
Глория знала номер наизусть, и Жаннин набрала его на своем телефоне.
– Алло? – ответил женский голос.
Жаннин сжала трубку.
– Элисон? – спросила она.
– Нет, это Шарлотта. Элисон нет дома.
– Вы ее… соседка по дому?
– Да.
– Я жду ее в Мидоуларк Гарденс, – сказала Жаннин. – Она должна привезти мою дочь и еще одну девочку из Западной Виргинии. У вас есть какие-нибудь новости о ней?
– Нет, – ответила Шарлотта. – Мне на самом деле тоже интересно, где она сейчас. Она должна была быть дома еще час назад. Мы собирались пойти на Полиэстер сегодня вечером.
Жаннин понятия не имела, что такое Полиэстер, и ее это совершенно не интересовало.
– Послушайте, если вы ее вдруг услышите или увидите, попросите ее немедленно позвонить по этому номеру телефона.
Жаннин дала женщине номер своего телефона.
– Вы можете позвонить ей, если хотите, – сказала Шарлотта. – Я могу дать вам номер ее мобильного.
– Мы пытались дозвониться до нее. Она, должно быть, вне зоны досягаемости.
– Сомневаюсь. У нее телефон такого же плана, как у меня. Мы никогда не бываем вне зоны досягаемости.
– Ну тогда, я полагаю, она его выключила.
Шарлотта засмеялась:
– Она никогда не выключает свой телефон. Она боится пропустить любой звонок.
Жаннин попрощалась и опять посмотрела в сторону въезда на стоянку, где небольшая вереница машин ожидала выезда и ни одна машина не собиралась заезжать.
По какой бы то ни было причине, но Элисон все-таки выключила сейчас свой телефон.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Они подождали еще приблизительно до половины пятого, прежде чем позвонить родителям Холли. К тому времени лицевые мускулы Жаннин сводило судорогой от попыток сдерживать плач. Интересно, как вела бы себя другая мама в подобной ситуации? Мама здорового ребенка отнеслась бы к такому опозданию, наверное, более спокойно. Она хотела бы вести себя как типичная мама типичного ребенка, но у нее так мало было в этом практики.
Жаннин стояла возле Глории, когда та звонила родителям Холли, но, судя по репликам, было очевидно, что родителей дома не было.
– Ты сестра Холли? – спросила Глория по телефону. – Ты передашь им, чтобы они позвонили мне, как только приедут домой? Это важно. Нет, не беспокой их сейчас. Я уверена, что все нормально. – Ее голос звучал немного напряженно, но в то же время оптимистично. – Просто Холли до сих пор не вернулась из лагеря, и я хотела им сообщить об этом, ничего более. – Она продиктовала девочке номер своего телефона и улыбнулась Жаннин.
– У них семеро детей, – сказала она. – Можете себе представить?
«Они могут потерять одного ребенка, и при этом у них еще шестеро останется», – подумала Жаннин, хотя понимала, что подобные мысли были неразумными и бессердечными.
– Холли родилась как раз в середине, – продолжала Глория.
Сюзанна взглянула на Эмили, которая лежала на газоне с остальными четырьмя девочками.
– Эм – тоже средний ребенок, – сказала она. – Хотя у нее нет синдрома среднего ребенка. Пока нет, по крайней мере.
– У Джейсона он есть, это точно, – сказала Глория, имея в виду своего сына. – Плюс ко всему он родился между двумя девочками, так что ему приходится справляться не только с синдромом среднего ребенка.
Жаннин нечего было добавить в этой беседе. Как могли Глория и Сюзанна стоять там и болтать о порядке рождения, когда Софи и Холли опаздывали более чем на полтора часа? Она отошла от двух женщин и набрала еще раз номер мобильного Элисон, но ответа по-прежнему не было. Она думала о том, что сказала Шарлотта, соседка Элисон по комнате. Элисон никогда не выключала свой мобильный телефон, боясь пропустить звонок. Может, во время езды она не отрывалась от телефона? Может, она сконцентрировалась на разговоре, а не на ведении машины и врезалась в дерево? Но тогда разве Глория не увидела бы аварию, она ведь ехала за ней? Может, Элисон поехала другим путем? Тогда Глория не смогла бы увидеть аварию и…
– Почему бы мне не отвезти девочек по домам? – Сюзанна прервала ее размышления, задав вопрос Глории. – У меня многоместный автомобиль. Они все могут там поместиться. Рэнди тоже, – сказала она, имея в виду дочь Глории.
Глория посмотрела на часы и кивнула в знак согласия.
– Это было бы здорово, – сказала она, – нет смысла всем нам здесь ждать.
Сюзанна приобняла Жаннин.
– Я уверена, что все будет хорошо, – сказала она. – Это лишь одно из нелепых недоразумений. Вот увидите.
– Я надеюсь, – попыталась улыбнуться Жаннин.
Она облокотилась на фургон, наблюдая, как Глория и Сюзанна помогали девочкам загружать вещи в многоместный автомобиль. Жаннин подумала, что ей следует помочь им, но чувствовала, что не может сдвинуться с места, завороженная видом здоровых загоревших ручек и ножек девочек, пока они забирались в машину со своими спальными мешками и рюкзаками. До слуха донеслась какофония свистков и аплодисментов, и Жаннин повернулась, чтобы посмотреть, как с другой стороны стоянки на Бьюлах-роуд выезжала машина, к заднему бамперу которой были привязаны развевающиеся ленточки. Ее мысли были так полны волнений, что ей потребовалось какое-то время, чтобы осознать, что это уезжали жених с невестой. Глория стояла возле Жаннин, наблюдая, как автомобиль Сюзанны выезжал со стоянки. Она опять посмотрела на часы.
– Я думаю, нам следует позвонить в полицию, – проговорила она. – Мы должны убедиться, что не было никаких аварий.
– Да, – согласилась Жаннин.
Она подумала, что им следовало позвонить в полицию еще час назад.
Снова она слушала, как Глория говорит по телефону строгим, ровным голосом, описывая проблему словами, которые Жаннин показались слишком мягкими для такой ситуации. Ей хотелось вырвать телефон из рук Глории и рассказать диспетчеру то, как она видит эту ситуацию, но она продолжала крепко сжимать свой собственный телефон.
– Они пришлют сюда кого-нибудь, чтобы переговорить с нами, – сказала Глория после того, как закончила разговор. – Хотя я надеюсь, что к тому времени, как они приедут, они нам будут не нужны.
Она посмотрела на Бьюлах-роуд, как будто надеялась увидеть синюю «Хонду».
– Не могу поверить, что это происходит, – сказала Жаннин. – Первый раз я позволила ей поехать куда-то самой, и теперь она… Кто знает, где она может быть?
Глория нежно обняла Жаннин за плечи.
– Я уверена, у нее все хорошо, – сказала она. – К тому же, Жаннин, Софи здорово провела время. Я была так рада, что она наконец-то могла повеселиться с остальными девочками. Я все никак не могу привыкнуть к тому, что ей, кажется, стало, намного лучше.
– Я знаю, – сказала Жаннин. – Но ей по-прежнему надо быть очень осторожной. Следить за потреблением жидкости и за своей…
– И за своей диетой, – закончила Глория за нее. – Мы были очень внимательны к ней, Жаннин. Мы были очень бдительны. Хотя она знает, что делать, чтобы позаботиться о себе. Она очень серьезна во всем, что касается ее состояния.
– Да, это так, – признала Жаннин. – Но все усложнилось из-за лечения, которое она сейчас проходит. Ее потребности в жидкости постоянно меняются.
– Она рассказала мне о Гербалине.
– Что она сказала о ней? – спросила Жаннин с любопытством.
– Что сначала терпеть ее не могла. Уколы были болезненными и все такое. Но она знала, что это лекарство намного улучшит ее состояние. И оно дало ей больше свободы по вечерам, позволяя не быть постоянно подключенной к аппарату.
– Так и есть.
Она вспоминала, как Софи плакала, когда толстая иголка в первый раз проколола ее вену. Но в последнее время она была такой храброй и даже сама протягивала руку для инъекций доктора Шеффера. Жаннин была обязана Лукасу и его дереву мужества за такую перемену.
– Это излечение? – спросила Глория. – Или просто лечение?
Жаннин вздохнула.
– Это зависит от того, кого вы спросите, – сказала она. – Врач, который проводит этот курс терапии, считает, что в конечном итоге излечит ее. Но предыдущие врачи Софи думают, что это лишь продлевает ее жизнь на какое-то время.
Она отвернулась от Глории, посмотрев в сторону дороги: слезы опять жгли ей глаза.
Глория пожала плечами.
– Даже если это так, по крайней мере, сейчас она может хорошо проводить время.
– Я думаю точно так же, – проговорила Жаннин, хотя знала, что лжет. Ее не могло успокоить временное облегчение страданий Софи. Ей хотелось, чтобы у Софи была нормальная жизнь, такая же нормальная, как у дочери Глории.
– Она такая чувствительная маленькая девочка, – заметила Глория. – Не то чтобы она была слишком восприимчива к тому, что люди о ней говорят, или что-то вроде этого. Но она чувствительна к нуждам других девочек. Брайана тосковала по дому в первую ночь, и Софи рассказывала ей анекдоты, чтобы отвлечь ее.
– Это похоже на мою девочку, – улыбнулась Жаннин. Софи всегда говорит о других девочках в больнице с сочувствием. Ей было так жаль, что они болели, как будто она не осознавала, что сама была одной из них.
– Она сказала, что волнуется за вас, – сказала Глория.
– За меня?
– Что вы будете чувствовать себя одиноко в выходные.
Жаннин покачала головой, прижимая кулак ко рту.
– Я не хочу, чтобы она волновалась за меня, – сказала она.
И все же она знала, что Софи всегда волновалась. Не раз уже Жаннин, стоя в больничном коридоре и заглядывая незаметно в палату Софи, видела бледное, покрытое веснушками, искаженное от боли и страданий лицо дочери, которое вмиг менялось – вдруг появлялась беззаботная улыбка, – как только Софи понимала, что мама может ее увидеть. И сейчас, где бы Софи ни была, она должна была знать, что Жаннин волнуется за нее. И это расстроит ее. Софи всегда брала на себя слишком много ответственности за чувства других людей.
Полицейская машина заехала на стоянку и отправилась к юго-восточному углу, замедляя ход по мере приближения к ним. Машина остановилась рядом с фургоном Глории, и все надежды Жаннин устремились к молодому офицеру, который вышел из автомобиля. Сам он выглядел чуть старше подростка. Она увидела немного обгоревший нос и то, как неуклюже он держался, будто вдруг оказался в полицейской униформе своего отца и не совсем понимал, как ее носить.
– Это вы две дамы с теми опаздывающими девочками-скаутами?
– Да, это мы, – ответила Глория, но Жаннин была поражена бесчувственностью его слов.
Те опаздывающие девочки-скауты. Она предположила, что так легко выходила из себя именно из-за своей чувствительности.
– Они должны были быть здесь в три часа, – продолжила Глория и рассказала ему об обратной поездке из лагеря и назвала имена Элисон и двух девочек. Он медленно, аккуратными полуквадратными буквами записал информацию в маленький блокнот.
– Вы уверены, что они поехали по той же дороге, что и вы? – спросил он Глорию. Он произнес слово «дорога» с характерным акцентом.
– Я предполагаю, что да. Я имею в виду, что туда мы ехали друг за другом. Думаю, она поехала бы по той же дороге и назад.
– Но вы не знаете этого наверняка?
– Нет.
– Вы заметили что-нибудь необычное, когда возвращались? Какое-нибудь строение или, может быть, что-нибудь происходило у обочины дороги – ремесленная ярмарка, например, или что-нибудь такое, ради чего они решили остановиться?
– Нет. Но я, впрочем, особо и не смотрела.
Молодой человек изучал свои записи в блокноте, как будто не знал, что с ними делать.
– Ладно, прежде всего давайте соберем всех здесь. Соседку лидера отряда, вашего мужа, – кивнул он в сторону Жаннин, – родителей другой девочки. И я собираюсь пригласить сюда своего начальника. У него есть телефон, и он сможет уточнить у диспетчеров дороги, были ли какие-нибудь сообщения о несчастных случаях. К сожалению, только малая часть дороги проходит через округ Фэирфакс, так что нам придется сотрудничать с полицейскими других участков между этим местом и лагерем. Правда, из-за недавней смены дежурных диспетчеры, которые сейчас на службе, могут не знать о несчастных случаях на других сменах.
Он постукивал кончиком ручки о подбородок и внимательно смотрел в свой блокнот. Жаннин тем временем теряла терпение.
– Но разве у них нет записей обо всех несчастных случаях? – спросила она.
– Да, конечно. Я просто думал вслух. Не следует мне этого делать.
Он улыбнулся ей, но она отвернулась от него. Он был слишком молод, чтобы иметь собственных детей, подумала она. Он понятия не имел, каково это. Она наблюдала, как он шагал к своей машине, и в этот момент зазвонил телефон Глории.
Глория быстро поднесла телефон к уху, но это звонила мать Холли. Жаннин хотелось закричать от разочарования.
– Да, – говорила Глория в телефон, – она едет в машине с Элисон и еще одной девочкой из отряда Брауни, Софи Донохью, но они пока не появились. Я уверена, что все нормально, однако мы связались с полицией, просто на случай, если… Да, вам следует приехать. Полиция хочет, чтобы все были тут.
Осознание того, что полиция хотела, чтобы все собрались в Мидоуларк Гарденс, почему-то только подчеркивало серьезность ситуации.
– Я позвоню своему бывшему мужу, – сказала Жаннин, набирая номер телефона на своем мобильном.
Вместо Джо прозвучало только записанное им сообщение о том, что он не может подойти к телефону в этот момент.
Ну вот, еще один мобильный телефон выключен, подумала она. Но в случае с Джо Жаннин, по крайней мере, хорошо знала, где его искать… и кто там с ним будет.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Джо никогда не видел, чтобы Паула была такой агрессивно активной на теннисном корте. Он попытался отбить подачу, но упустил мяч и чуть не упал.
Похоже, Паула выходит из состояния траура, подумал он, бросая ей мяч через сетку.
Шесть недель назад он сопровождал ее в поездке во Флориду на похороны ее матери. Он жил с ней в доме ее детства, пытаясь утешить ее, хотя временами казалось, что это невозможно. Мама была ее последним родственником, и боль, причиненная ее смертью, была неистовой и только сейчас начала проходить. Это была особенная боль, слишком хорошо знакомая Джо.
Но сегодня его сердце было далеко от этого теннисного корта в Рестоне, оно было в Эйр-Крик. Там, где Софи, должно быть, возбужденно рассказывает Жаннин о своих выходных в лагере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37