– Раскладывает карты Таро и тому подобное. Раньше я думала, что она слишком уж этим увлечена, но насчет Софи, я думаю, она права. Они просто на пути домой или что-то вроде этого.
– Спасибо, – сказала Жаннин. – Надеюсь, вы правы.
Выйдя из офиса директора, Жаннин настояла на том, чтобы обойти лагерь, прежде чем возвращаться к машине. Место было таким оживленным из-за веселых девочек, что трудно было представить, что последствия пребывания здесь могут оказаться ужасными. Несмотря на то что она знала, что ведет себя нелепо, она поймала себя на мысли, что всматривается в лицо каждой девочки, мимо которой они проходили, как будто за чертами какого-то ребенка она может найти Софи.
Пребывание там, где Софи совсем недавно играла и смеялась, было и жутким, и в то же время замечательным, – у Жаннин было какое-то, можно сказать, внутреннее ощущение присутствия дочери.
– Ты чувствуешь ее здесь? – спросила она Джо немного нерешительно, поскольку знала, что вопрос будет звучать нелепо для него. – Я имею в виду, ты чувствуешь, что она была здесь всего лишь день назад? Как будто тут по-прежнему в воздухе витает дух Софи.
Он посмотрел на нее как-то странно.
– Нет, не совсем, – признался он.
– Вожатая права в том, что Софи в безопасности, – сказала Жаннин.
– Я надеюсь. – Джо указал на тропинку, ведущую к стоянке.
– Нет, я имею в виду, я знаю, что она права. – Это ощущение было таким сильным, что она улыбалась. – Она жива, Джо, я чувствую это.
– Я полагаю, лучше всего сейчас быть настроенным оптимистично, – сказал Джо, и было очевидно, что он совершенно не понимает ее чувств.
Лукас бы понял. Лукас точно бы знал, что она имеет в виду.
Вернувшись в машину, они изучили карту, пытаясь вычислить все маршруты, по которым Элисон могла бы поехать обратно в Вену. Они разработали систему: как только они оказываются на возможном маршруте, они всматриваются в лес настолько, насколько позволяет их зрение, а также останавливаются у каждого магазина или закусочной, которые им встречаются. Затем они возвращаются и проделывают то же самое на другом маршруте. Двое людей – одна официантка и покупатель, которая случайно услышала их вопрос во время одной из остановок, – сказали им, что тем утром слышали о пропавших девочках по радио. Это ободряло. По крайней мере, об этом уже слышали. Но продвижение вперед было медленным, что приводило в уныние.
Это делать было бы легче с воздуха, подумала Жаннин, возвращаясь к машине во время очередной бесполезной остановки у маленького ресторанчика. Она не смогла бы опрашивать людей с вертолета, но она могла бы охватить больше территории за меньший промежуток времени, а также смогла бы лучше рассмотреть все в стороне от большой дороги.
Они ехали по узкой дороге. Вероятность того, что Элисон выбрала именно этот маршрут, была очень мала, и вдруг они очутились у развилки. Жаннин остановила машину, даже не съехав на обочину, поскольку никто больше, казалось, не мог захотеть воспользоваться этой дорогой.
– Давай взглянем на карту, – сказала она. – Я не знаю, куда ехать.
Джо наклонился и выключил мотор, но не сделал ни движения, чтобы посмотреть на карту, которая лежала у него на коленях. Вместо этого он закрыл глаза и положил голову на подголовник.
– Боже, – произнес он, не открывая глаз. – Кто, черт побери, знает, каким путем она поехала? У меня ощущение, будто мы отдаляемся от них с каждым поворотом, который делаем.
Она протянула руку, чтобы прикоснуться к нему.
– Мы не можем сдаваться, – сказала она, хотя, конечно, разделяла его разочарование. – Мы просто не можем сидеть дома сложа руки.
«Ничего не может быть хуже этого, – подумала она. – Ничего». Знать, что что-то ужасное, возможно, случилось с ее ребенком, и тем не менее не иметь ни малейшего понятия, как помочь ей или хотя бы найти ее. Или каким путем поехать. Немного беспомощной паники Джо просочилось в нее, но она стряхнула ее с себя. Если она ей поддастся, то потеряет способность действовать. Четко мыслить. А это их никуда не приведет.
– Ты знаешь, о чем я думала? – заговорила она.
Он долго не отрывал голову от подголовника, прежде чем посмотрел на нее.
– О чем?
– Что это было бы гораздо легче делать в вертолете. Мы не смогли бы говорить с людьми, но мы, по крайней мере, смогли бы отчетливо видеть все дороги и окрестности.
Он какое-то время молчал, все еще пристально глядя на нее.
– Ты говоришь о том, чтобы самой управлять им? – спросил он наконец.
– Да.
– Когда ты последний раз летала?
– Когда ушла из компании «Омега-Флайт». Три года назад.
Она не сказала: когда Софи заболела или когда у тебя был роман.
– Я уверена, что смогу взять один из вертолетов.
– Если ты полетишь, я не смогу быть с тобой, – тихо сказал Джо.
Как она могла забыть о его паническом страхе летать.
– До сих пор, Джо? – мягко спросила она.
– До сих пор и навсегда, – сказал он. – Я даже не хочу больше с этим бороться. В прошлом году я должен был ехать в Калифорнию по делам, и я поехал поездом. Три дня туда и три дня обратно.
– Мне жаль.
Больно было видеть столько страха в таком крепком парне. Сколько она его знала, Джо с трудом мог смотреть на самолет, проплывающий по небу, не говоря уже о том, чтобы лететь в нем. Авиакатастрофа, забравшая жизнь его отца, оставила шрамы, которые никогда не исчезнут.
– Пауле тоже надо было ехать на конференцию, – сказал он, – и она поехала поездом со мной, так что это было не так уж ужасно.
– Это было мило с ее стороны.
Она не была удивлена. Она думала, что Паула сделает все что угодно ради Джо.
– Могу я спросить тебя кое о чем? – спросила она.
– Конечно.
– Вы с Паулой…
– Просто друзья, – улыбнулся он. – Я думал, ты знаешь это.
За последние три года она видела Паулу и Джо вместе множество раз, в основном у постели Софи или дома у Джо, когда она приезжала туда, чтобы забрать Софи после очередного визита. Она видела, как Паула смотрит на Джо пристальным взглядом, полным восхищения и страстного желания. Почему одной женщине так легко удавалось прочитать этот взгляд в другой женщине, а мужчины оставались слепы?
– Но ты ездил с ней во Флориду после того, как умерла ее мать, – сказала она.
– В тот момент она очень нуждалась в друге.
– Но… – колебалась она, а потом выпалила: – Я всегда думала, что она именно та женщина, с которой у тебя тогда был роман.
Он выглядел искренне удивленным.
– Ты шутишь. Я понятия не имел, что ты так думаешь, – покачал он головой, слегка улыбнувшись. – Нет, это была не Паула. Это была временно работающая у нас девушка, и это, в общем-то, был не роман. Я… переспал с ней всего один раз.
Он, казалось, чувствовал себя неловко, произнося эти слова при ней.
– Я совершил тогда ошибку, Жаннин, и хотел бы, чтобы этого никогда не было.
– А я все время думала, что это Паула, – сказала она.
– Паула никогда не поступила бы так с другой женщиной. Муж обманывал ее, поэтому она от него ушла.
– Получается, у нас с Паулой есть что-то общее.
Она тут же пожалела о своих словах. Они так хорошо беседовали, а она только что применила запрещенный прием. Но Джо, кажется, не был смущен.
– Да, у вас есть, – произнес он. – Если бы ты мне сказала, что думаешь, будто это была Паула, я избавил бы тебя от… Я не знаю, ты, должно быть, чувствовала себя неловко рядом с ней?
– Да, сначала так и было, – ответила она. – Но это было уже давно. Ну, если не Паула, тогда… есть кто-нибудь еще?
– Ты имеешь в виду, есть ли у меня девушка сейчас?
Он опять улыбнулся, на этот раз печально:
– Бог тому свидетель, я пытался. Я встречался с несколькими женщинами. Все они говорят.
Он покачал головой.
– Все они говорят что? – подгоняла она его.
– Трудно об этом говорить.
– О чем?
– Все они говорят, что я все еще люблю тебя.
Эти слова Жаннин ожидала услышать меньше всего.
– А ты любишь? – спросила она.
– Скажем так, я сделал бы все, чтобы стереть прошлое и превратить нас опять в одну семью. – Он взял ее руку в свою. – Есть какой-нибудь шанс, что это произойдет?
Жаннин вновь почувствовала приступ нежности к нему. Его слова, его очевидная искренность и открытость были так соблазнительны, и она позволила себе на мгновение представить, что она опять его жена. Но потом она подумала о том, как он отреагирует, если она упомянет, что в данный момент Софи нужно быть в офисе доктора Шеффера для приема Гербалины. И тут же она вспомнила, как, несмотря на всю его доброту, он взвалил вину за исчезновение Софи на нее, и поняла, что никогда уже не сможет быть с ним так близка.
– Сейчас не время для этого разговора, – сказала она, сжав его руку.
Она взяла карту с его колен и посмотрела в окно на две дороги перед ними. Ни одна из них не была многообещающей.
– Давай вернемся, – вздохнул Джо. – Давай просто поедем в полицейский участок и подготовимся к пресс-конференции.
Она колебалась, смотря на карту и пытаясь точно определить, где они находятся.
– Это не значит, что мы сдаемся, – добавил Джо. – Просто меняем нашу стратегию.
Она вернула ему карту.
– Ладно, – согласилась она.
Джо взглянул на часы.
– Первый час уже. Мы сказали твоим родителям, что позвоним до полудня. Нужно это сделать сейчас, прежде чем отправляться опять в путь.
Она кивнула, достала свой телефон из сумочки и набрала номер телефона особняка.
– Алло? – В голосе Донны была такая знакомая Жаннин хрупкость и беспокойство.
– Привет, мам. Мы…
– Дай мне поговорить с Джо.
Жаннин затаила дыхание, как будто мать ударила ее.
– Я просто хотела сообщить тебе, что мы ничего не нашли, – быстро сказала она.
– Дай мне Джо, – настаивала Донна.
Жаннин закрыла глаза.
– Она не хочет со мной говорить, – сказала она, передавая ему телефон. Ее горло сжалось настолько, что она едва дышала, и она потянулась в карман своих шорт, чтобы достать салфетку.
– Привет, мам, – сказал Джо. – Нет, ничего. У вас есть какие-нибудь новости?
Она слушала, как Джо рассказывал маме о пресс-конференции, запланированной на вторую половину дня. Закончив разговор, он посмотрел на нее; она знала, что нос ее был красным от беззвучного плача.
– Как насчет того, чтобы я вел машину? – предложил он.
Она покачала головой и завела машину. Ей нужно было чем-то занять себя. И все же, пока она ехала, все, о чем она могла думать, это те бесчисленные разы, когда она делала что-то, что вызывало приступ маминого безмолвного гнева.
После того как она потеряла ребенка на берегу реки Шенандоа, она вдруг начала повсюду замечать детей. До этого она никогда не обращала на них внимания, даже во время семи с половиной месяцев своей беременности. Дети спали в колясках в торговых центрах, тянулись из тележек к запрещенным вещам на полках в бакалейных лавках, сидели в рюкзачках на груди у мам в банке, куда Жаннин устроилась работать, чтобы помочь Джо покрывать их расходы. Мамы ворковали со своими малышами, улыбались им, успокаивали их, когда те плакали, и играли с ними в прятки («ку-ку»). Каждый раз, наблюдая за ними, она чувствовала боль от потери своего собственного ребенка. До этого она не чувствовала эту боль; на самом деле она не чувствовала ничего, поскольку ей каким-то образом удавалось избегать мысли о том, что она вот-вот станет мамой. Но теперь она поняла, что принимала тогда эту драгоценную жизнь как нечто само собой разумеющееся. Как она могла пойти кататься на байдарке в тот день? Как она могла так мало внимания уделять чуду, которое происходило внутри ее? Ее чувства подавляли ее. Какое-то время она действовала как автомат, она делала все, что требовал от нее Джо, как будто полное повиновение было карой за грех. Теперь, когда не нужно было брать во внимание ребенка, ее родители прекратили оказывать им финансовую помощь. Ей с Джо придется научиться самим зарабатывать, сказали они, и Джо, конечно, был согласен. Это было только началом соглашений Джо с ее родителями.
Она начинала осознавать, что, если бы не беременность, ее отношения с Джо, вероятно, закончились бы сразу после школы. Они были так непохожи. Он был добродетельным, целеустремленным, жаждущим материального благополучия. Он взвешивал каждый шаг, прежде чем его сделать, думал обо всех возможных последствиях. И все же она его любила, несмотря на занудство. Он был красив и добр, и ей легко было с ним говорить – пока она не заговаривала о вещах, которые его расстраивали, например о ее жажде приключений или о том, как ей наскучила работа в банке. Ей нравилось, что она помогала ему выучиться. Впрочем, как только он закончит учиться и заработает немного денег, придет ее очередь. Она мечтала изучать авиацию – хотя это было одной из тем, которые она не могла обсуждать с Джо.
Она помнила, в какой именно день ее депрессия начала проходить. Она собиралась на работу и смотрела утренние новости в их квартире-студии, когда услышала объявление по телевизору.
– Получите профессию, – говорил диктор, – и в то же время заработайте деньги на обучение!
На экране появились молодые мужчины и женщины, резерв армии, одетые в камуфляж. Они ползали по земле с ружьями, нажимали кнопки на огромных компьютерах и… управляли самолетами! Ее сердце билось все чаще, пока она смотрела рекламу, и с каждым ударом оно как будто возвращало ее к жизни после долгой болезни. Ей захотелось сорвать с себя «тесную» одежду банковского кассира и в ту же минуту набрать номер телефона, который высветился на экране. Дождавшись обеденного перерыва в банке, она позвонила по указанному номеру, а уже через неделю записалась в армейский резерв – родители и Джо при этом ничего не знали.
Прошла еще одна неделя, прежде чем она осмелилась признаться Джо в том, что сделала.
Они были одни в квартире, сидели на разных концах дивана и ели ужин, состоящий из консервированного куриного супа и сэндвичей с плавленым сыром. Как обычно, на коленях у него лежала книга – он постоянно занимался.
– Джо, – обратилась она к нему, наполовину съев свой сэндвич.
Он поднял голову только через минуту, держа при этом палец на том месте в книге, где он остановился.
– Я сделала на этой неделе кое-что, для меня действительно важное, – сказала она ему.
– Что именно? – проговорил он и опять посмотрел в книгу, очевидно разочарованный.
– Я записалась в армейский резерв.
Теперь он засмеялся.
– Ты шутишь, да?
Она покачала головой.
– Я увидела рекламу по телевизору и…
Он убрал палец с книги и захлопнул ее.
– С чего это ты вдруг сделала такую глупость? – спросил он.
– Я не думаю, что это глупость. Я буду учиться и зарабатывать деньги на колледж, так что нам не будет это дорого стоить…
– Мы не… – подбирал Джо слова, – мы не армейский тип людей. Твой отец отказался даже воевать во Вьетнаме, помнишь? Ты знаешь, через что ему пришлось пройти, чтобы получить статус человека, отказывающегося от военной службы по религиозно-этическим убеждениям? А теперь ты идешь в армию! Мы даже не знаем никого в военных кругах.
Она посмотрела на него с любопытством.
– Когда ты стал таким нетерпимым?
– Я не нетерпимый. Я просто… трезво рассуждаю. Ты можешь представить себя в униформе, выполняющей приказы? Себя, а не кого-то другого?
– Да, вообще-то могу. – Она чувствовала, что становится решительнее по мере того, как говорила. – Кроме того, это всего лишь резерв. Мне просто нужно будет каждый месяц уезжать на один уик-энд. Правда, мне придется сначала какое-то время побыть на действительной военной службе, пока я буду участвовать в программе «Подготовка кандидатов в уорент-офицеры». – Она говорила очень быстро, ей казалось, что, если она будет говорить быстро, расставание будет выглядеть не таким длительным. – Это что-то вроде основного обучения. А потом я пойду в школу пилотов.
– Школу пилотов?
– Да, – кивнула она и не смогла не улыбнуться.
– О, Жаннин, ты витаешь в облаках.
– Я жду не дождусь, когда буду витать в облаках, – мечтательно произнесла она.
– Тебя будут окружать другие парни, – сказал он, и она вдруг поняла одну из главных причин его неодобрения. Он всегда был ревнив.
– Я не поэтому это делаю.
– Так… когда это должно начаться? – спросил он.
Она почувствовала, что немного боится того, что должна ему сказать.
– Я уеду в сентябре, – ответила она. – Мне придется поехать на основное обучение, как я уже сказала, в Форт Ракер. Это в Алабаме. Это займет примерно год и…
– Год?!
– А затем я останусь там для обучения в школе пилотов; после чего я стану уорент-офицером.
Это звучало гораздо лучше, чем «банковский кассир»!
– А потом что?
Она отлично знала это непроницаемое выражение лица Джо – он пытался сдерживать свой гнев.
– Затем я вернусь домой и смогу летать со своим резервным подразделением в Форте Бельвуар. Стоит мне оказаться в резервном подразделении, и я смогу получить другую работу. Просто мне надо будет иметь возможность уезжать на одни выходные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Спасибо, – сказала Жаннин. – Надеюсь, вы правы.
Выйдя из офиса директора, Жаннин настояла на том, чтобы обойти лагерь, прежде чем возвращаться к машине. Место было таким оживленным из-за веселых девочек, что трудно было представить, что последствия пребывания здесь могут оказаться ужасными. Несмотря на то что она знала, что ведет себя нелепо, она поймала себя на мысли, что всматривается в лицо каждой девочки, мимо которой они проходили, как будто за чертами какого-то ребенка она может найти Софи.
Пребывание там, где Софи совсем недавно играла и смеялась, было и жутким, и в то же время замечательным, – у Жаннин было какое-то, можно сказать, внутреннее ощущение присутствия дочери.
– Ты чувствуешь ее здесь? – спросила она Джо немного нерешительно, поскольку знала, что вопрос будет звучать нелепо для него. – Я имею в виду, ты чувствуешь, что она была здесь всего лишь день назад? Как будто тут по-прежнему в воздухе витает дух Софи.
Он посмотрел на нее как-то странно.
– Нет, не совсем, – признался он.
– Вожатая права в том, что Софи в безопасности, – сказала Жаннин.
– Я надеюсь. – Джо указал на тропинку, ведущую к стоянке.
– Нет, я имею в виду, я знаю, что она права. – Это ощущение было таким сильным, что она улыбалась. – Она жива, Джо, я чувствую это.
– Я полагаю, лучше всего сейчас быть настроенным оптимистично, – сказал Джо, и было очевидно, что он совершенно не понимает ее чувств.
Лукас бы понял. Лукас точно бы знал, что она имеет в виду.
Вернувшись в машину, они изучили карту, пытаясь вычислить все маршруты, по которым Элисон могла бы поехать обратно в Вену. Они разработали систему: как только они оказываются на возможном маршруте, они всматриваются в лес настолько, насколько позволяет их зрение, а также останавливаются у каждого магазина или закусочной, которые им встречаются. Затем они возвращаются и проделывают то же самое на другом маршруте. Двое людей – одна официантка и покупатель, которая случайно услышала их вопрос во время одной из остановок, – сказали им, что тем утром слышали о пропавших девочках по радио. Это ободряло. По крайней мере, об этом уже слышали. Но продвижение вперед было медленным, что приводило в уныние.
Это делать было бы легче с воздуха, подумала Жаннин, возвращаясь к машине во время очередной бесполезной остановки у маленького ресторанчика. Она не смогла бы опрашивать людей с вертолета, но она могла бы охватить больше территории за меньший промежуток времени, а также смогла бы лучше рассмотреть все в стороне от большой дороги.
Они ехали по узкой дороге. Вероятность того, что Элисон выбрала именно этот маршрут, была очень мала, и вдруг они очутились у развилки. Жаннин остановила машину, даже не съехав на обочину, поскольку никто больше, казалось, не мог захотеть воспользоваться этой дорогой.
– Давай взглянем на карту, – сказала она. – Я не знаю, куда ехать.
Джо наклонился и выключил мотор, но не сделал ни движения, чтобы посмотреть на карту, которая лежала у него на коленях. Вместо этого он закрыл глаза и положил голову на подголовник.
– Боже, – произнес он, не открывая глаз. – Кто, черт побери, знает, каким путем она поехала? У меня ощущение, будто мы отдаляемся от них с каждым поворотом, который делаем.
Она протянула руку, чтобы прикоснуться к нему.
– Мы не можем сдаваться, – сказала она, хотя, конечно, разделяла его разочарование. – Мы просто не можем сидеть дома сложа руки.
«Ничего не может быть хуже этого, – подумала она. – Ничего». Знать, что что-то ужасное, возможно, случилось с ее ребенком, и тем не менее не иметь ни малейшего понятия, как помочь ей или хотя бы найти ее. Или каким путем поехать. Немного беспомощной паники Джо просочилось в нее, но она стряхнула ее с себя. Если она ей поддастся, то потеряет способность действовать. Четко мыслить. А это их никуда не приведет.
– Ты знаешь, о чем я думала? – заговорила она.
Он долго не отрывал голову от подголовника, прежде чем посмотрел на нее.
– О чем?
– Что это было бы гораздо легче делать в вертолете. Мы не смогли бы говорить с людьми, но мы, по крайней мере, смогли бы отчетливо видеть все дороги и окрестности.
Он какое-то время молчал, все еще пристально глядя на нее.
– Ты говоришь о том, чтобы самой управлять им? – спросил он наконец.
– Да.
– Когда ты последний раз летала?
– Когда ушла из компании «Омега-Флайт». Три года назад.
Она не сказала: когда Софи заболела или когда у тебя был роман.
– Я уверена, что смогу взять один из вертолетов.
– Если ты полетишь, я не смогу быть с тобой, – тихо сказал Джо.
Как она могла забыть о его паническом страхе летать.
– До сих пор, Джо? – мягко спросила она.
– До сих пор и навсегда, – сказал он. – Я даже не хочу больше с этим бороться. В прошлом году я должен был ехать в Калифорнию по делам, и я поехал поездом. Три дня туда и три дня обратно.
– Мне жаль.
Больно было видеть столько страха в таком крепком парне. Сколько она его знала, Джо с трудом мог смотреть на самолет, проплывающий по небу, не говоря уже о том, чтобы лететь в нем. Авиакатастрофа, забравшая жизнь его отца, оставила шрамы, которые никогда не исчезнут.
– Пауле тоже надо было ехать на конференцию, – сказал он, – и она поехала поездом со мной, так что это было не так уж ужасно.
– Это было мило с ее стороны.
Она не была удивлена. Она думала, что Паула сделает все что угодно ради Джо.
– Могу я спросить тебя кое о чем? – спросила она.
– Конечно.
– Вы с Паулой…
– Просто друзья, – улыбнулся он. – Я думал, ты знаешь это.
За последние три года она видела Паулу и Джо вместе множество раз, в основном у постели Софи или дома у Джо, когда она приезжала туда, чтобы забрать Софи после очередного визита. Она видела, как Паула смотрит на Джо пристальным взглядом, полным восхищения и страстного желания. Почему одной женщине так легко удавалось прочитать этот взгляд в другой женщине, а мужчины оставались слепы?
– Но ты ездил с ней во Флориду после того, как умерла ее мать, – сказала она.
– В тот момент она очень нуждалась в друге.
– Но… – колебалась она, а потом выпалила: – Я всегда думала, что она именно та женщина, с которой у тебя тогда был роман.
Он выглядел искренне удивленным.
– Ты шутишь. Я понятия не имел, что ты так думаешь, – покачал он головой, слегка улыбнувшись. – Нет, это была не Паула. Это была временно работающая у нас девушка, и это, в общем-то, был не роман. Я… переспал с ней всего один раз.
Он, казалось, чувствовал себя неловко, произнося эти слова при ней.
– Я совершил тогда ошибку, Жаннин, и хотел бы, чтобы этого никогда не было.
– А я все время думала, что это Паула, – сказала она.
– Паула никогда не поступила бы так с другой женщиной. Муж обманывал ее, поэтому она от него ушла.
– Получается, у нас с Паулой есть что-то общее.
Она тут же пожалела о своих словах. Они так хорошо беседовали, а она только что применила запрещенный прием. Но Джо, кажется, не был смущен.
– Да, у вас есть, – произнес он. – Если бы ты мне сказала, что думаешь, будто это была Паула, я избавил бы тебя от… Я не знаю, ты, должно быть, чувствовала себя неловко рядом с ней?
– Да, сначала так и было, – ответила она. – Но это было уже давно. Ну, если не Паула, тогда… есть кто-нибудь еще?
– Ты имеешь в виду, есть ли у меня девушка сейчас?
Он опять улыбнулся, на этот раз печально:
– Бог тому свидетель, я пытался. Я встречался с несколькими женщинами. Все они говорят.
Он покачал головой.
– Все они говорят что? – подгоняла она его.
– Трудно об этом говорить.
– О чем?
– Все они говорят, что я все еще люблю тебя.
Эти слова Жаннин ожидала услышать меньше всего.
– А ты любишь? – спросила она.
– Скажем так, я сделал бы все, чтобы стереть прошлое и превратить нас опять в одну семью. – Он взял ее руку в свою. – Есть какой-нибудь шанс, что это произойдет?
Жаннин вновь почувствовала приступ нежности к нему. Его слова, его очевидная искренность и открытость были так соблазнительны, и она позволила себе на мгновение представить, что она опять его жена. Но потом она подумала о том, как он отреагирует, если она упомянет, что в данный момент Софи нужно быть в офисе доктора Шеффера для приема Гербалины. И тут же она вспомнила, как, несмотря на всю его доброту, он взвалил вину за исчезновение Софи на нее, и поняла, что никогда уже не сможет быть с ним так близка.
– Сейчас не время для этого разговора, – сказала она, сжав его руку.
Она взяла карту с его колен и посмотрела в окно на две дороги перед ними. Ни одна из них не была многообещающей.
– Давай вернемся, – вздохнул Джо. – Давай просто поедем в полицейский участок и подготовимся к пресс-конференции.
Она колебалась, смотря на карту и пытаясь точно определить, где они находятся.
– Это не значит, что мы сдаемся, – добавил Джо. – Просто меняем нашу стратегию.
Она вернула ему карту.
– Ладно, – согласилась она.
Джо взглянул на часы.
– Первый час уже. Мы сказали твоим родителям, что позвоним до полудня. Нужно это сделать сейчас, прежде чем отправляться опять в путь.
Она кивнула, достала свой телефон из сумочки и набрала номер телефона особняка.
– Алло? – В голосе Донны была такая знакомая Жаннин хрупкость и беспокойство.
– Привет, мам. Мы…
– Дай мне поговорить с Джо.
Жаннин затаила дыхание, как будто мать ударила ее.
– Я просто хотела сообщить тебе, что мы ничего не нашли, – быстро сказала она.
– Дай мне Джо, – настаивала Донна.
Жаннин закрыла глаза.
– Она не хочет со мной говорить, – сказала она, передавая ему телефон. Ее горло сжалось настолько, что она едва дышала, и она потянулась в карман своих шорт, чтобы достать салфетку.
– Привет, мам, – сказал Джо. – Нет, ничего. У вас есть какие-нибудь новости?
Она слушала, как Джо рассказывал маме о пресс-конференции, запланированной на вторую половину дня. Закончив разговор, он посмотрел на нее; она знала, что нос ее был красным от беззвучного плача.
– Как насчет того, чтобы я вел машину? – предложил он.
Она покачала головой и завела машину. Ей нужно было чем-то занять себя. И все же, пока она ехала, все, о чем она могла думать, это те бесчисленные разы, когда она делала что-то, что вызывало приступ маминого безмолвного гнева.
После того как она потеряла ребенка на берегу реки Шенандоа, она вдруг начала повсюду замечать детей. До этого она никогда не обращала на них внимания, даже во время семи с половиной месяцев своей беременности. Дети спали в колясках в торговых центрах, тянулись из тележек к запрещенным вещам на полках в бакалейных лавках, сидели в рюкзачках на груди у мам в банке, куда Жаннин устроилась работать, чтобы помочь Джо покрывать их расходы. Мамы ворковали со своими малышами, улыбались им, успокаивали их, когда те плакали, и играли с ними в прятки («ку-ку»). Каждый раз, наблюдая за ними, она чувствовала боль от потери своего собственного ребенка. До этого она не чувствовала эту боль; на самом деле она не чувствовала ничего, поскольку ей каким-то образом удавалось избегать мысли о том, что она вот-вот станет мамой. Но теперь она поняла, что принимала тогда эту драгоценную жизнь как нечто само собой разумеющееся. Как она могла пойти кататься на байдарке в тот день? Как она могла так мало внимания уделять чуду, которое происходило внутри ее? Ее чувства подавляли ее. Какое-то время она действовала как автомат, она делала все, что требовал от нее Джо, как будто полное повиновение было карой за грех. Теперь, когда не нужно было брать во внимание ребенка, ее родители прекратили оказывать им финансовую помощь. Ей с Джо придется научиться самим зарабатывать, сказали они, и Джо, конечно, был согласен. Это было только началом соглашений Джо с ее родителями.
Она начинала осознавать, что, если бы не беременность, ее отношения с Джо, вероятно, закончились бы сразу после школы. Они были так непохожи. Он был добродетельным, целеустремленным, жаждущим материального благополучия. Он взвешивал каждый шаг, прежде чем его сделать, думал обо всех возможных последствиях. И все же она его любила, несмотря на занудство. Он был красив и добр, и ей легко было с ним говорить – пока она не заговаривала о вещах, которые его расстраивали, например о ее жажде приключений или о том, как ей наскучила работа в банке. Ей нравилось, что она помогала ему выучиться. Впрочем, как только он закончит учиться и заработает немного денег, придет ее очередь. Она мечтала изучать авиацию – хотя это было одной из тем, которые она не могла обсуждать с Джо.
Она помнила, в какой именно день ее депрессия начала проходить. Она собиралась на работу и смотрела утренние новости в их квартире-студии, когда услышала объявление по телевизору.
– Получите профессию, – говорил диктор, – и в то же время заработайте деньги на обучение!
На экране появились молодые мужчины и женщины, резерв армии, одетые в камуфляж. Они ползали по земле с ружьями, нажимали кнопки на огромных компьютерах и… управляли самолетами! Ее сердце билось все чаще, пока она смотрела рекламу, и с каждым ударом оно как будто возвращало ее к жизни после долгой болезни. Ей захотелось сорвать с себя «тесную» одежду банковского кассира и в ту же минуту набрать номер телефона, который высветился на экране. Дождавшись обеденного перерыва в банке, она позвонила по указанному номеру, а уже через неделю записалась в армейский резерв – родители и Джо при этом ничего не знали.
Прошла еще одна неделя, прежде чем она осмелилась признаться Джо в том, что сделала.
Они были одни в квартире, сидели на разных концах дивана и ели ужин, состоящий из консервированного куриного супа и сэндвичей с плавленым сыром. Как обычно, на коленях у него лежала книга – он постоянно занимался.
– Джо, – обратилась она к нему, наполовину съев свой сэндвич.
Он поднял голову только через минуту, держа при этом палец на том месте в книге, где он остановился.
– Я сделала на этой неделе кое-что, для меня действительно важное, – сказала она ему.
– Что именно? – проговорил он и опять посмотрел в книгу, очевидно разочарованный.
– Я записалась в армейский резерв.
Теперь он засмеялся.
– Ты шутишь, да?
Она покачала головой.
– Я увидела рекламу по телевизору и…
Он убрал палец с книги и захлопнул ее.
– С чего это ты вдруг сделала такую глупость? – спросил он.
– Я не думаю, что это глупость. Я буду учиться и зарабатывать деньги на колледж, так что нам не будет это дорого стоить…
– Мы не… – подбирал Джо слова, – мы не армейский тип людей. Твой отец отказался даже воевать во Вьетнаме, помнишь? Ты знаешь, через что ему пришлось пройти, чтобы получить статус человека, отказывающегося от военной службы по религиозно-этическим убеждениям? А теперь ты идешь в армию! Мы даже не знаем никого в военных кругах.
Она посмотрела на него с любопытством.
– Когда ты стал таким нетерпимым?
– Я не нетерпимый. Я просто… трезво рассуждаю. Ты можешь представить себя в униформе, выполняющей приказы? Себя, а не кого-то другого?
– Да, вообще-то могу. – Она чувствовала, что становится решительнее по мере того, как говорила. – Кроме того, это всего лишь резерв. Мне просто нужно будет каждый месяц уезжать на один уик-энд. Правда, мне придется сначала какое-то время побыть на действительной военной службе, пока я буду участвовать в программе «Подготовка кандидатов в уорент-офицеры». – Она говорила очень быстро, ей казалось, что, если она будет говорить быстро, расставание будет выглядеть не таким длительным. – Это что-то вроде основного обучения. А потом я пойду в школу пилотов.
– Школу пилотов?
– Да, – кивнула она и не смогла не улыбнуться.
– О, Жаннин, ты витаешь в облаках.
– Я жду не дождусь, когда буду витать в облаках, – мечтательно произнесла она.
– Тебя будут окружать другие парни, – сказал он, и она вдруг поняла одну из главных причин его неодобрения. Он всегда был ревнив.
– Я не поэтому это делаю.
– Так… когда это должно начаться? – спросил он.
Она почувствовала, что немного боится того, что должна ему сказать.
– Я уеду в сентябре, – ответила она. – Мне придется поехать на основное обучение, как я уже сказала, в Форт Ракер. Это в Алабаме. Это займет примерно год и…
– Год?!
– А затем я останусь там для обучения в школе пилотов; после чего я стану уорент-офицером.
Это звучало гораздо лучше, чем «банковский кассир»!
– А потом что?
Она отлично знала это непроницаемое выражение лица Джо – он пытался сдерживать свой гнев.
– Затем я вернусь домой и смогу летать со своим резервным подразделением в Форте Бельвуар. Стоит мне оказаться в резервном подразделении, и я смогу получить другую работу. Просто мне надо будет иметь возможность уезжать на одни выходные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37