Шаги слышались совсем близко, тяжелые шаги, заглушавшие шелест листьев, колеблемых легким ветром. Он упал на землю и притаился. Шаги приближались. Он напряженно всматривался сквозь заросли. Слышно было, что идет не один человек. Он забыл о своем револьвере: просто лежал и напряженно всматривался. Две фигуры вышли из-за деревьев и остановились. Квейль бросил на них быстрый взгляд и, скорчившись, еще крепче прижался к земле. Но вдруг он увидел бороду, широкое лицо, стальной шлем. Это был Нитралексис.
Квейль встал и зашагал в ту сторону, куда шел Нитралексис со своим спутником. Он вышел навстречу им на открытой полянке. Нитралексис разом остановился, вид у него был растерянный и изумленный. Секунду длилось молчание, затем Квейль сказал:
— Это я, Квейль.
Нитралексис поднял брови, потом улыбнулся в бороду и шагнул вперед.
— Инглизи!.. Инглизи!.. — воскликнул он и расхохотался.
Квейль взглянул на его спутника. Это был не Папагос, стрелок-наблюдатель. Это был греческий крестьянин в длинном черном войлочном плаще с капюшоном, молодой и краснощекий, с клоком волос на лбу. Он улыбнулся Квейлю.
— Где же Папагос… Папагос? — спросил Квейль.
Нитралексис гладил его рукой по плечам. Он принял руку и покачал головой.
— Мы сгорели… разбились… сгорели… пожар… Папагос… — и он снова покачал головой.
— Как вы нашли меня? — спросил Квейль.
Нитралексис сначала не понял, потом стал медленно объяснять:
— Он… — кивок головой означал, что речь идет о крестьянине, — сказал, что видел еще один самолет… и мы вернулись. Он сказал — еще один самолет. А мне надо было… — Он не мог подыскать нужное слово. — Лекарство, — сказал он наконец.
— Вы ранены? — спросил Квейль.
Они оба уселись, а крестьянский парень как остановился при появлении Квейля, так и стоял. Нитралексис снял куртку и показал большой кровоподтек и глубокую черную рану на предплечье. Квейль достал из своего индивидуального пакета мазь и стал втирать ее в рану. Нитралексис посмотрел на лицо Квейля и скорчил гримасу:
— Вам, верно, больно… очень больно… все содрано…
— Не все, — ответил Квейль.
Он натер мазью всю руку Нитралексиса, а затем достал карту и указал их местонахождение.
— Тепелени, — сказал Квейль. — Отсюда мы возьмем направление на Тепелени.
Нитралексис взял карту в руки, потом разложил ее на земле и ткнул пальцем в Химару:
— Сюда мы пойдем, сюда, — так будет лучше.
— Тепелени недалеко от Янины, — так будет скорее, — возразил Квейль и опять указал на Тепелени.
Нитралексис решительно затряс головой.
— Там слишком много итальянцев, — сказал он. — И слишком трудная дорога. Немыслимо.
— Но так скорее, — настаивал Квейль.
Нитралексис опять затряс головой:
— А так безопаснее, Химара… там совсем мало итальянцев.
Квейль тоже покачал головой и сложил карту. Он знал, что если он согласится с Нитралексисом, то они совсем не попадут в Янину. Они пойдут на побережье, к Химаре, а оттуда прямо в Афины. Он боялся потерять Елену. Он пойдет на Тепелени, а оттуда в Янину.
— Я иду н-а Тепелени. Мне надо в Янину, — заявил он.
— Это опасно. Зачем вам?
— Скорее. Так скорее, — сказал Квейль.
Нитралексис пристально посмотрел на него, пожал плечами, и его лицо расплылось в улыбку. Он слегка похлопал Квейля по плечу.
— Опасно, — повторил он.
— Нет. Нам все равно надо пробираться через итальянские линии.
— Слишком много надо лазить по горам.
— То же самое, если пойдем на Химару. Спросите своего приятеля. — Квейль указал на крестьянина.
— Вам зачем-то нужно в Янину. Да?
— Да, — ответил Квейль.
— Зачем?
— По многим причинам. Я собираюсь жениться на одной гречанке. На гречанке. Жениться.
Нитралексис погладил свою черную бороду и сдвинул шлем на затылок:
— Вы женитесь? На девушке из Янины?
— Да. Мы должны были венчаться сегодня. Сегодня. — Квейль большим пальцем ткнул себя в грудь.
— Хо-хо!.. Ай да инглизи!
Нитралексис разразился хохотом и что-то залопотал по-гречески, обращаясь к молодому крестьянину. Тот улыбнулся, кивнул головой и что-то сказал Нитралексису.
— Мы пойдем. На Тепелени… Вы попадете к своей девушке… А мы попадем к итальянцам… Хо-хо!.. Инглизи и любовь!
Нитралексис с чувством потрепал Квейля по плечу и ухмыльнулся в бороду.
— Превосходно, — успокоился Квейль. Он собрал свои карты и стал намечать направление. Нитралексис покачал головой.
— Не надо. И компаса не надо. Он, — Нитралексис указал на парня, — нас проводит. Он знает дорогу. Это его родные места.
— Отлично. Идем же, — сказал Квейль.
Нитралексис объяснил крестьянину, что им предстоит. Тот пожал плечами и приготовился в путь. Квейль взял свои вещи.
— Как его звать? Звать? Кто он такой? — спросил он Нитралексиса, указывая на молодого крестьянина, у которого были такие румяные щеки, каких Квейль еще никогда не видывал.
— Деус. Вы знаете, это значит бог. Деус. Это албанский грек. Он живет в горах. Он нашел меня, — отвечал с обычной усмешкой Нитралексис. Парень обернулся, когда Нитралексис произнес его имя. Войлочный плащ с царственным величием лежал у него на плечах. Капюшон делал его похожим на монаха. Край капюшона, обрамлявший его обветренный лоб, придавал его лицу сходство с ликом сына божьего. Он улыбнулся во весь рот, и его белые зубы сверкнули на солнце, отражая золотистый свет.
Квейль положил свой неприкосновенный запас, индивидуальный пакет и карты в вещевой мешок, и они двинулись в путь.
16
Деус повел их через густой лес, где ветер со всех сторон хлестал по деревьям. Им надо было обойти хребет Лап Марталло. Повсюду вокруг были глубокие ущелья и горные вершины. Иногда Квейль видел далеко внизу белую ленту дороги, извивавшуюся в долине, и рядом с ней реку.
— Так куда же? — спросил его Нитралексис.
— Прямо на восток, — ответил Квейль.
Нитралексис сказал что-то Деусу. Тот стал возражать, не замедляя шага.
— Он говорит, надо перейти через дорогу, так скорее, — перевел Нитралексис.
— А итальянцы? — спросил Квейль.
— Тут их пропасть — очень опасно.
Нитралексис на ходу стал обсуждать вопрос с Деусом, и Квейль немного отстал, чтобы их не стеснять.
— Мы перейдем через дорогу ночью, — сказал Деус Нитралексису.
— А как же река? — спросил Нитралексис, припомнив карту.
— И через реку надо переправиться. Она очень широкая, будет трудно.
— А ты не знаешь такого места, где поменьше итальянцев?
— Нет, — отвечал Деус. — Такого места нет. Вся дорога кишит ими.
— Как же мы в таком случае переберемся через дорогу и через реку? — спросил Нитралексис.
— Ночью. Пролезем у итальянцев между ног, — сказал Деус.
— Главное, значит, незаметно добраться до дороги. А перейти дорогу, по твоим словам, это все равно, что проползти между ног у итальянцев. Приходилось тебе когда-нибудь проползать у них между ног?
— Это дело нелегкое, — согласился Деус. — Итальянцы — народ пуганый. Они сразу открывают пальбу.
— Это я знаю, — отозвался Нитралексис.
— Пожалуй, мне бы следовало взять револьвер у инглизи, — сказал Деус.
Нитралексис давно заметил, что Деус посматривает на 4 1/2-линейный кольт Квейля. Такой револьвер для Деуса был бы настоящим кладом. Он готов был украсть его, если ему не удалось бы заполучить его другим путем. Нитралексис знал, что Деус способен убить их обоих, спокойно и без всякой злобы, лишь бы завладеть этим револьвером.
— Инглизи подарит тебе револьвер, если ты проведешь нас через итальянские позиции к грекам.
— Да? — вопросительно протянул Деус.
— Инглизи обещал мне. На этого инглизи вполне можно положиться, ты сам можешь судить об этом.
— А какое у него лицо, если отмыть его от крови? — спросил Деус.
— Добродушное, как у теленка. И очень молодое. Он самый лучший летчик у инглизи.
— Почему же его сбили? — выразил сомнение Деус.
— Он спасал товарищей. В тот день он сбил пятнадцать итальянцев.
— У него замечательная куртка!
— Никудышная! У нее только вид такой.
Нитралексис боялся, что Деус может покуситься на куртку Квейля. Он решил предупредить Квейля, чтобы тот держал свой револьвер незаряженным. Деус может оказаться опаснее итальянцев. Хотя вообще он очень славный парень.
— Выньте патроны из револьвера, — сказал Нитралексис Квейлю через плечо. — Этот паренек… может стащить его. Будьте осторожны. Как только револьвер окажется у него в руках, он нас бросит. Он пойдет на что угодно, лишь бы завладеть револьвером.
— Можете взять его себе, если хотите. Он чертовски тяжел. Он мне совсем не нужен, — сказал Квейль.
— Пусть остается у вас. А то он что-нибудь подумает… Я сказал ему, что вы подарите ему револьвер, когда он проводит нас к грекам.
— Я отдам ему револьвер хоть сейчас. Он страшно тяжел.
— Не надо. Он бросит нас. Держите при себе.
Они поднимались вверх по склону. Подъем был трудный. Часто приходилось взбираться по голым камням, не легче было и прокладывать себе путь сквозь лесную чащу. Ветер искажал звуки, и все трое то и дело бросались на землю, когда кому-либо из них чудились приближающиеся шаги. Квейль почувствовал голод и достал плитку шоколада. Нитралексис жевал черствый ржаной хлеб. Дорога внизу постепенно оказывалась прямо под ними. По карте Квейль видел, что они идут на восток. Временами, когда открывался вид на дорогу, он различал движущиеся обозы и даже людей.
Под вечер они стали спускаться по склону. Квейль порядком устал, и они подвигались медленно. К сумеркам они спустились до половины склона, и дорога была теперь ясно видна. Деус остановился в густой платановой роще.
— Здесь мы переночуем, — сказал он, обращаясь к Нитралексису.
— А разве нельзя перейти дорогу сегодня ночью? Она так близко, — и Нитралексис указал на дорогу.
— Сначала надо понаблюдать.
Деус скинул свой плащ. Он посмотрел на Квейля, который сидел, опустив голову на колени.
— Он болен? — спросил Деус.
— Нет. Он вполне здоров, Инглизи так отдыхают, Он совершенно здоров.
Квейль поднял голову и спросил, почему они остановились.
— Заночуем здесь. Завтра все высмотрим. Дорога кишит итальянцами. Надо подождать.
Квейль лег, где сидел. Голова его опять стала тяжелой, и ноги не совсем ему повиновались. Он не чувствовал усталости, но обессилел. С минуту он смотрел в землю перед собой, потом заснул.
Деус и Нитралексис ждали: каждый хотел, чтобы другой улегся первым. Наконец Деус закутался в плащ и лег. Нитралексис высморкался с помощью пальцев и тоже лег.
Вдруг Квейль проснулся. Опять в небе висела пурпурная луна. Он чувствовал, что что-то случилось. Он огляделся вокруг, ища глазами Нитралексиса, но его не было. Деус тоже исчез. Внезапно ему пришла в голову мысль, что они бросили его. Он поднялся и сел. Это было мучительно больно. В это время появился Нитралексис.
— Итальянцы у нас под боком, — шепотом произнес он.
— Где?
— Тут внизу. Слушайте.
Квейль стал прислушиваться. Он услышал голоса и смех. У него захватило дыхание.
— Где Деус? — спросил он.
— Следит за итальянцами, — сказал Нитралексис.
— Почему мы торчим здесь?
— Тут безопасно. Мы в безопасности, если будем сидеть тихо.
Квейль потянулся за револьвером. Револьвера не оказалось.
— Деус взял револьвер, — прошептал Квейль.
— Нет, это я взял его. Он хотел взять, но я взял раньше. Пусть будет у меня.
Квейль ощупал небольшой подсумок на поясе. Подсумок был пуст.
— И патроны вы взяли? — спросил он Нитралексиса.
— Те, что в револьвере?
— Нет. Из этого подсумка?
— Нет, не брал, — сказал Нитралексис. — Это, значит, Деус. Наверное он, а?
— Откуда мне знать? Да, должно быть, он. А револьвер не заряжен.
— Значит, у нас револьвер, а у него патроны, — и Нитралексис тихонько рассмеялся.
— Как вы теперь отберете их у него?
— Мы ничего не скажем ему. Иначе он испугается и бросит нас, но будет тайком красться за нами, чтобы перерезать нам горло во сне. О нет! Ничего говорить не будем. Он не знает, у кого револьвер.
— А что он делает сейчас? — спросил Квейль.
— Наблюдает за итальянцами. Он скоро должен вернуться. Он славный парень, если только не убьет нас.
Теперь Квейль отчетливо слышал итальянцев. Он разобрал несколько слов.
Откуда-то внезапно показался на четвереньках Деус. Он улыбался.
— Итальянцев немного. До утра нечего бояться оставаться здесь. Вы понимаете, что они говорят? — спросил он Нитралексиса.
— Нет, не понимаю. Если бояться нечего, мы опять можем соснуть.
— Да. А когда покажется солнце, мы поднимемся выше.
Деус уже ложился.
Нитралексис предложил Квейлю тоже улечься, Квейль все еще чувствовал слишком большую тяжесть в голове, чтобы пренебречь таким предложением. Он лег и тотчас заснул.
Его разбудил на рассвете Деус, Он улыбался дружелюбно, глядя на Квейля честным открытым взором. Трудно было представить себе, что он может убить обоих своих спутников из-за револьвера. Оружия в Албании достаточно, думал он. Там и итальянские, и греческие войска… Хотя албанским горцам добывать оружие трудно. Они боятся самолетов и во избежание репрессий воздерживаются от набегов на итальянцев.
— О'кэй! — сказал Квейль по-английски.
Лицо Деуса осветилось еще более радостной улыбкой, и он повторил по-своему: «Хоркей». Квейль дружески кивнул головой. Проснулся Нитралексис. При бледном свете предрассветных сумерек они стали подниматься по склону, пока не подошли к кучке деревьев на скале, нависшей над склоном. Уже совсем рассвело, и внизу отчетливо обрисовывалась дорога.
— Будем наблюдать, — сказал Деус Нитралексису.
Тот кивнул и улыбнулся Квейлю:
— Моя специальность: наблюдаю. Но только где мой «Бреге»? Ах, мой «Бреге»!
Чтобы не чувствовать боли, Квейль опять завалился спать. Деус посмотрел на него и спросил Нитралексиса, что особенно сильно болит у инглизи: голова или тело.
— И то и другое, — сказал Нитралексис.
— Если он умрет, ты отдашь мне его револьвер? — спросил Деус.
— Он не умрет. Ты получишь револьвер, как только мы доберемся до греков.
— Спасибо. Я надеюсь, что он не умрет, — отвечал Деус и наклонился над краем скалы, чтобы наблюдать за дорогой.
Когда Квейль проснулся, солнце стояло высоко и сильно припекало. Боль немного утихла, ноги повиновались лучше. Нитралексис опять ел черствый хлеб. Он улыбнулся Квейлю и хихикнул в бороду:
— Вы спите, как итальянец. Итальянцы страшные сони.
— Спасибо, — сказал Квейль.
— Хотите хлеба?
— У меня есть шоколад. А где Деус?
— Все наблюдает за рекой и дорогой. Он очень обстоятельный парень.
— Он славный парень, если только не убьет нас, — передразнил Квейль Нитралексиса.
— Совершенно верно, — рассмеялся в бороду Нитралексис.
Квейль чувствовал, что он очень грязен, и ему хотелось сорвать с себя шелковые бинты, покрывавшие его голову и лицо. Но вместо того он набрал в ладонь воды из фляги и слегка смочил перевязку. Нитралексис хотел помочь ему. Квейль покачал головой.
— Не будет у вас заражения крови, а?
— Эта мазь, надеюсь, не допустит заражения, — сказал Квейль. — А как ваша рука?
— Я давно забыл про нее.
Нитралексис улыбнулся, пожал плечами и похлопал Квейля по спине.
— Когда мы будем переходить через дорогу? — спросил Квейль.
— Может быть, сегодня ночью. Деус скажет. Будем слушаться его. Он выведет нас из этой итальянской западни, если не убьет нас.
— Мне надо спешить, — сказал Квейль.
— Ваша невеста в горе. Она, наверно, думает, что вы убиты. Она не будет вас ждать?
— Возможно, что не сможет. Я иду наудачу. Лишь бы немцы не, добрались туда раньше нас.
— Немцы, может быть, начали уже против нас военные действия? — Лицо Нитралексиса стало серьезным.
— Может быть. Но я хочу надеяться, что нет. Мы должны попасть в Янину раньше, чем немцы.
— Жизнь полна опасностей, не так ли? — заметил Нитралексис спокойно.
— Это правильно.
Квейль осторожно ощупал свое лицо. Опухоль все еще не сошла, и он легко мог определить по ощущению, где были порезы. Когда он поворачивал голову, запекшаяся кровь отставала от ран. Он знал, что дело может принять серьезный оборот, если он не скоро попадет в госпиталь.
Деус вернулся под вечер. Он был покрыт грязью с головы до ног. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Плащ был испещрен коричневыми мокрыми пятнами. Он улыбнулся Квейлю, Квейль кивнул головой в ответ. Деус прижал ладони к вискам и покачал головой. Квейль еще раз кивнул.
— Сегодня ночью выберемся. Но кругом всюду итальянцы, — сказал Деус Нитралексису. — Что, инглизи сможет ползти на животе?
— Ну конечно. У него только голова болит. У себя на родине он славится как замечательный ползун, — отвечал Нитралексис.
Квейль отломил кусок шоколада и протянул Деусу. Тот посмотрел на Нитралексиса.
— Бери, — сказал Нитралексис. — Это шоколад. Хорошая штука.
Деус взял шоколад и улыбнулся Квейлю. Он осторожно откусил кусочек и от удивления раскрыл глаза, как ребенок.
— Очень сладко. Инглизи всегда едят это? — спросил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40