Тогда я распрямил плечи, подошел к большой серебряной башне и
постучал по ее боку. Она отозвалась странным эхом, пустым звуком, по
которому я понял, что это не сплошной монолит. А затем в боку открылась
дверца, вывалилась и раскрылась серебряная лесенка, и по ней спустился
первый из вас, небесных путешественников.
Я расскажу тебе, каким мы увидели его: высокий, непреклонный, с
большим шаром на голове, который он потом снял, но мы сначала думали, что
это и есть его голова.
Мы изумлялись его серебристой одежде, которая не менялась и не
шевелилась под ветром.
Потом он снял шлем, в котором отразились наши собственные
изображения, и перед нами предстало лицо, которое показалось почти
пародией на наши собственные. Он поднял руку в знак, который, как мы потом
поняли, означал мир. Потом он улыбнулся, широкой, как у умирающего,
гримасой.
- Я не враг, - сказал он, выговаривая наши слова хриплым голосом, но
все же понятно.
- С чего бы тебе им быть? - спросила Королева.
Затем корабль исторг еще семь таких же, как первый, а последним был
ты, Человек Без Слез.
- КАКИМ Я ТЕБЕ ПОКАЗАЛСЯ?
- Таким же, как сейчас, А'рон. О, теперь у тебя волосы длиннее, но
они все такие же золотые, цвета луговых цветов, цвета глаз Королевы, цвета
солнца. Мы все дивились этому. И хотя ты теперь закрыл свое лицо бородой,
такой же золотой, как твоя волосатая голова, широкие поверхности под ней
все те же. И зелень твоих глаз. Хотя со времени нашей последней встречи
прошло пятьдесят лет, ты выглядишь все так же.
- ГОДЫ ПОЩАДИЛИ ТЕБЯ ТОЖЕ, Б'ОРЕМОС.
- Это еще одна привилегия Королевской семьи. Мы не старимся так, как
Обычные Плакальщицы. И ты тоже не старишься.
- Я СТАРЕЮ НОРМАЛЬНО. НО МОЕ ВРЕМЯ - ТАМ, НАВЕРХУ - ИДЕТ НЕ ТАК.
- Мы догадались. Но нам пришлось долго гадать и удивляться.
- ЗНАЧИТ, МЫ, НЕБЕСНЫЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ, ВСЕ ЕЩЕ ЗАГАДКА ДЛЯ ВАС?
- У вас есть чему удивляться. Но шесть Обычных Плакальщиц вышли из
пещер, а мы, королевская семья - из бочки в море. Почему же не могут
появиться люди с неба.
- ВЫ БОИТЕСЬ НАС?
- Сначала я боялся, немного. Потом перестал. А потом было уже слишком
поздно бояться. Во времена перемен нечего бояться маленьких изменений.
Надо бояться, когда кончатся все перемены.
- ТОГДА, ЕСЛИ ТЫ НЕ БОИШЬСЯ МЕНЯ, РАССКАЖИ МНЕ О ТОМ, ВТОРОМ
ПРЕДАТЕЛЬСТВЕ.
- Второе предательство имеет отношение к тебе, А'рон. А Линни с тех
пор давно простила меня. Интересно, поступишь ли ты так же.
- А Я ЗНАЮ, ЧТО ЭТО?
- Думаю, да.
- ТОГДА Я УЖЕ ПРОСТИЛ ТЕБЯ. ЕСЛИ Я НЕ ЗНАЮ ОБ ЭТОМ, ТОГДА ЭТО
ДОСТАТОЧНО НЕВАЖНО, ЧТОБЫ ПРОСТИТЬ.
- Ты знал - и не знал. Пошарь в собственной памяти, А'рон, потому что
предательство там.
ПЛЕНКА 8. ЧЕЛОВЕК-БЕЗ-СЛЕЗ
МЕСТО ЗАПИСИ: Общая комната космической лаборатории.
ВРЕМЯ ЗАПИСИ: 2132,9 г.н.э.
РАССКАЗЧИК: Капитан Джеймс Макдональд, экспедиция УСС,
Лейтенант Дебра Малкин,
различные неидентифицированные офицеры,
Аарон Спенсер, Бакалавр, доктор наук, профессор,
антрополог, звездное удостоверение 987643368 ОК.
РАЗРЕШЕНИЕ: Журнал капитана, мандат УСС, код N 09863.
- Данное расследование поступков Аарона Спенсера, антрополога первого
класса относительно командировки на Хендерсон-4 объявляется открытым 9.11.
2132 н.э., в 11:00. Обвиняется в засорении культуры, как это определено
уставом УСС, пункт 27. Конкретно это заключается в том, что вы, Аарон
Спенсер, намеренно и противозаконно нарушили пункт о Засоряющих Культурных
Контактах своей связью с жителем или жителями недавно открытой планеты
Хендерсон-4, таким образом повлияв - на пользу или во вред - навечно на
всю культуру их замкнутой системы. Что вы ответите на обвинение? Виновны
или невиновны?
- Я сам изменился еще больше, чем они, после этого контакта,
лейтенант Малкин.
- Виновны или невиновны в обвинении?
- Виновен - и невиновен, лейтенант.
- Что вы скажете об обвинении?
- Думаю, виновен. Но, капитан, дамы и господа, это не так просто и
ясно, если вы позволите. Были обстоятельства...
- Что вы скажете на обвинение, антрополог Спенсер? Виновны или
невиновны?
- Я не могу так просто ответить.
- Вы должны ответить. Виновны или невиновны?
- Одну минуту, лейтенант, я думаю, мы можем вести это дело не так
сурово.
- Но, сэр, правила Трибунала...
- Это мой корабль, лейтенант, и мы можем, если понадобится стереть ту
часть записи, которая не вполне соответствует правилам.
- Да, сэр.
- Послушайте. Аарон, вы находитесь на борту нашего корабля уже почти
три года, считая время полета, и мы неплохо знаем друг друга.
- Да, сэр.
- Готовясь к этому слушанию, я прочел даже ваши ранние работы о
египтянах с прекрасной цитатой из этого поэта: как его звали?
- Кэрью, сэр. Мой любимый поэт.
- Ах, да, Кэрью. Ладно, сам я небольшой любитель поэзии, хотя мне
нравится другой ранний поэт-землянин. Его зовут Нэш.
- Не совсем то же столетие, сэр.
- Нет? Ладно, это неважно.
- Я ценю ваши попытки успокоить меня, сэр. Но лучше всего будет, если
я просто расскажу свою историю от начала до конца: о том, что случилось со
мной и с Линни.
- Линни?
- Линни. Та, которую зовут Седовласой.
- Это та грозная высокая девушка, правильно?
- Высокая, да, сэр. Хотя не такая уж и высокая. Я выше ее на пару
дюймов, а во мне шесть футов два дюйма. И не такая уж грозная. Скорее
уязвимая. Одинокая. Обиженная или травмированная. Застенчивая. И молодая.
- Ты и сам не очень стар, сынок.
- Нет, сэр. Мне двадцать два, сэр.
- Сэр, я должна возразить. Военный суд...
- Лейтенант, если вы будете слушать, вы услышите. Мы уже начали
судебное расследование. Продолжайте, Аарон.
- Да, сэр. Это началось до того, как мы совершили посадку. Нам надо
было узнать о них как много больше до того, как состоялась встреча. Нам
надо было свести до минимума шок от несовпадения культур - с их стороны,
но также, я думаю, и с нашей. Что мы узнали, после того, как вникли в их
язык - он жидкий и полон булькающих вздохов и мягких щелевых звуков,
немного похож на язык полинезийцев на Земле - так это то, что в своем
фольклоре они называют себя и свой мир Землей Плакальщиц или Местом Плача.
Это труднее всего поддавалось пониманию, потому что наша культура
старается отодвинуть печаль жизни на задний план, похоронить ее. Когда я
изучал записи, они напомнили мне о надгробии рядом с могилой моей матери.
Она была похоронена на старом маленьком деревенском кладбище в Вермонте -
на Земле, сэр - где она до этого прожила всю свою жизнь. И где я прожил
свою, пока она не умерла, и меня отправили к отцу, жившему около
космодрома во Флориде. Текст на надгробии читался с трудом, но я сумел
разобрать его. "Страшно любить то, чего может коснуться смерть". Я эту
фразу носил потом при себе, что-то вроде суеверного талисмана, все годы,
пока не прибыл сюда, в Эль-Лаллор.
Их язык с самого начала давался мне легко, в отличие от некоторых
других антропологов, которым приходилось сражаться с ним. По всем докладам
историков и геологов выходило, что население Хендерсона-4 должно быть
дружелюбным, не воинственным, они не должны увидеть в нас угрозу, а это
означало, что мы можем захватить с собой минимальное число военных
советников, и нам это нравилось. Их воздухом вполне можно было дышать,
хотя требовалось привыкнуть к нему, в нем было меньше кислорода, чем нам
хотелось бы. Но принимая во внимание, что нашей Гильдии приходилось
работать на территориях, где охотились за головами, и в обществах, где
пытки были видом искусства, и упорно пробиваться по планетам, на которых
гигантские плотоядные были верхом цивилизации, Хендерсон-4 нас не пугал.
Чтобы выжить, мы не нуждались в тяжелой артиллерии.
Итак, первые пять лет мы изучали их язык, фольклор, виды искусства.
Мы слушали записи их песен. Поскольку я неплохо играю на гитаре, ситаре и
на других струнных - этномузыкология была моей второй специальностью в
Академии - я мог сам воспроизвести некоторые песни. Мне никогда не
нравилась электронная чепуха, что делает меня, что ни говори, в некотором
роде атавизмом.
Но, понятно, мы все работали в ожидании того времени, когда мы
высадимся на планету и повстречаемся с населением лицом к лицу.
Меня выбрали для первой посадки из-за моих способностей к языкам,
моей музыки и моего знания обществ с культом смерти. Я написал диссертацию
о надгробных скульптурах в семи цивилизациях Первого Контакта. И,
возможно, меня выбрали из-за того, что я был светловолосым мальчиком
Доктора З. - о, до меня дошли сплетни. Но большую часть того, что я узнал
как антрополог, я узнал от нее. Я не стесняюсь признаться в этом. Она -
гений, сэр. И нам казалось, что дела у нас идут хорошо.
Мы посадили корабль как раз в окрестностях единственного города на
планете, Эль-Лалдома. Остальная часть на востоке континента - это серия
небольших сельскохозяйственных поселений, окруженных фермами, а на западе
- в основном горы, хотя к северу от Дома тоже есть неровная гряда холмов.
- Я умею читать карты, сынок.
- Прошу прощения, сэр. Я не то имел в виду. Ну, потом мы стали ждать.
- Прилагается план посадки, разработанный Культурными Контактами,
сэр. Сидеть и ждать население, чтобы показать, что мы не хотим напугать
их.
- Лейтенант, я нахожусь на службе с тех пор, когда вы еще не умели
вытереть собственный нос.
- Да, сэр.
- Мы прождали почти весь день, но, наконец, из Дома была отправлена
группа для встречи с нами: жрица вела за собой компанию лучниц.
- Женщин, сэр. Все - женщины.
- Не ухмыляйтесь, лейтенант. Я и раньше встречался с матриархальными
обществами. И, к вашему сведению, моим первым капитаном на борту
УСС-Мальтус была женщина.
- Я могу продолжать, сэр? Наконец, прибыла сама Королева, окруженная
группой принцев. Один из них - позднее я близко познакомился с ним - был
настолько храбр, что постучал в дверь. Они все отскочили, когда дверь
открылась и была выброшена лесенка.
Мы, все восемь, вышли в полной посадочной экипировке, конечно. Не то
чтобы это требовалось. Мы до этого уже взяли тщательную пробу воздуха, и
все были привиты. Но закрытые культуры обычно с уважением относятся к
церемониям, поэтому мы даем им потрудиться: костюмы, ритуал, даже магия,
потом обращаемся к ним на их собственном языке. Это помогает быстро
установить контакт с главами государства.
На нижней ступеньке лейтенант Хопфнер снял свой шлем, погладил бороду
и произнес то, что мы считали правильным ритуальным приветствием. Мы
потратили несколько часов, обсуждая его.
- Я не враг, - сказал он.
Королева коротко улыбнулась и ответила:
- С чего бы тебе им быть?
Оказывается, на самом деле он сказал: "Я не сварливая женщина".
Неудивительно, что Королева так ответила. Начало было не очень
благоприятным.
- Да, пожалуй. Я не помню, чтобы мне приходилось читать об этом
обмене репликами в записях лейтенанта - а они обширные.
- Это - официальное замечание лейтенанту, сэр? Включить его в запись?
- Пока включайте все, Малкин. Позднее мы решим, что стереть, если
понадобиться.
- Да, сэр.
- Продолжайте, Аарон.
- Бог мой, они были прекрасны, сэр. Наши пленки, даже съемки в
инфракрасных лучах не подготовили нас к этому. Они как будто вышли из
старых кельтских сказок.
- Объясни это, сынок.
- Женщины королевского рода, особенно Королева, высокого роста,
худые, с глазами цвета золота, с массой длинных темных жестких волос,
которые не лежат спокойно на голове, как будто пронизанные электричеством.
Двигаются они с гибкой грацией танцовщиц. Мужчины выглядят также, только
волосы у них отрезаны до плеч и схвачены над бровями металлическим
обручем. Они все носят шелковые одежды, цвет которых переливается и
меняется от каждого ветерка. У жрицы - бритая голова, но у ее помощниц -
нет, и одеты они в короткие юбки, из-под которых видны ноги. У всех - у
Королевы, у жрицы, у принцев и помощниц жрицы - на верхней части рук и на
запястьях металлические браслеты, инкрустированные драгоценными камнями.
Ноги обуты в кожаные сандалии, подвязанные ремешками под коленями.
Женщины-лучницы, их воины - вернее сказать, охотницы, похоже, что они
не воюют - единственные, у кого короткая стрижка. Волосы короткие, цвета
грязи, подрезанные выше ушей. И они - троги.
- Назови это слово по буквам. Для записи.
- Троги. Тэ-эр-о-ге-и. Сокращенное от троглодитов. Это лейтенант
Хопфнер назвал их так, и кличка приклеилась. Они невысокого роста, около
пяти футов пяти дюймов, приземистые, кривоногие; насколько я смог
рассмотреть, голубоглазые, широкоплечие, с хорошо развитой мускулатурой. У
них маленькие подбородки, широкие лбы, и они кажутся по природе, ну,
скажем, чувственными. Удивительно, как эти две расы могут смешиваться, а
ведь происходит именно так.
- Правда?
- Да, сэр. Об этом говорят наши записи. Мужчины из королевского рода
живут с женщинами-трогами. У них это называется плукенна, валяться. Когда
у мужчин королевской семьи связь с подобными себе, мужчиной или женщиной,
они называют это ладанна - прикасаться с радостью. Но у них также есть
слово, которое они используют для обеих рас, рарреденна, что означает
вспахивание или посев семян. Изредка от королевичей у женщины-трога бывает
высокий, худой ребенок, будто из королевского рода. Когда он достигает
половой зрелости, его забирают и воспитывают как члена Королевской семьи в
Эль-Лалдоме. Такой ребенок - не настоящий королевич. Часто они бесплодны
или их потомство неполноценно, они умирают раньше своих отцов, хотя живут
дольше, чем троги.
- Такое смешение крови необычно, Аарон?
- Не думаю, сэр. Я имею в виду, что это не отличается от того, что,
как мы полагаем, происходило между ранними расами на Земле: светлокожие и
светловолосые неандертальцы с севера смешивались с темнокожими
кроманьонами с юга. В результате чего, по мнению археологов, большинство
из нас является промежуточными типами...
- Собственно, сынок, я не просил тебя читать лекцию. Да или нет меня
вполне устроили бы.
- Да, сэр. Я понимаю, сэр. Можно продолжать?
- Давай.
- Мы все последовали примеру лейтенанта Хопфнера и сняли шлемы. В
костюмах было жарковато, но нам пришлось остаться в них весь день; вслед
за Королевой и ее свитой мы отправились в город. В костюмах прогулка
показалась нам довольно долгой, учитывая к тому же разреженный воздух и
все остальное, но в других местах бывало и хуже. Именно там я впервые
встретил Линни. Седовласую, сэр.
- Я помню.
- Она ждала у ворот, такая спокойная, неулыбчивая и, подумал я,
несравненно красивее Королевы. У Королевы - я не уверен, что запомнил
правильно, но, по-моему, я заметил это уже тогда - в ее красоте было
что-то хищное. А Линни казалась покрытой броней невинности, укутанной
молчанием.
Она присоединилась к процессии на шаг позади Королевы, справа от
жрицы. За ними расположились по ранжиру помощницы жрицы и принцы, а позади
них - лучницы. Нам было отведено место в хвосте, что нас вполне
устраивало, потому что мы с трудом поспевали за ними. Мы заметно поотстали
к тому времени, когда достигли города. Только Хопфнер и я не отстали,
благодаря его длинным ногам и моей глупой гордости.
Город представляет собой лабиринт улиц вперемешку с базарчиками.
Троги были везде, но при виде Королевы они отступали в сторону,
отшатываясь так, как будто боялись, что ее прикосновение могло обжечь их.
И мы, как большая волна, катились вперед, подбирая по пути плавающие
обломки, так что к тому времени, когда мы подошли к дворцу - странного
вида строению из камня, утыканного ракушками, с деревянными стропилами -
за нами шли сотни людей.
Трогов остановила стража у входа в Апартаменты Королевы, а нас
провели по головокружительным кольцам серии переходов. Мы шли слишком
быстро, я не смог нанести их на карту. Переходы закончились большим залом,
который казался заваленным подушками, но никакой другой мебели, кроме
драпировок, в нем не было.
В центре зала была поднятая платформа. Королева сразу направилась
туда.
Лейтенант Хопфнер направился за ней, но мне удалось ухватить его за
рукав.
- Подожди, дай им проинструктировать нас, - шепнул я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
постучал по ее боку. Она отозвалась странным эхом, пустым звуком, по
которому я понял, что это не сплошной монолит. А затем в боку открылась
дверца, вывалилась и раскрылась серебряная лесенка, и по ней спустился
первый из вас, небесных путешественников.
Я расскажу тебе, каким мы увидели его: высокий, непреклонный, с
большим шаром на голове, который он потом снял, но мы сначала думали, что
это и есть его голова.
Мы изумлялись его серебристой одежде, которая не менялась и не
шевелилась под ветром.
Потом он снял шлем, в котором отразились наши собственные
изображения, и перед нами предстало лицо, которое показалось почти
пародией на наши собственные. Он поднял руку в знак, который, как мы потом
поняли, означал мир. Потом он улыбнулся, широкой, как у умирающего,
гримасой.
- Я не враг, - сказал он, выговаривая наши слова хриплым голосом, но
все же понятно.
- С чего бы тебе им быть? - спросила Королева.
Затем корабль исторг еще семь таких же, как первый, а последним был
ты, Человек Без Слез.
- КАКИМ Я ТЕБЕ ПОКАЗАЛСЯ?
- Таким же, как сейчас, А'рон. О, теперь у тебя волосы длиннее, но
они все такие же золотые, цвета луговых цветов, цвета глаз Королевы, цвета
солнца. Мы все дивились этому. И хотя ты теперь закрыл свое лицо бородой,
такой же золотой, как твоя волосатая голова, широкие поверхности под ней
все те же. И зелень твоих глаз. Хотя со времени нашей последней встречи
прошло пятьдесят лет, ты выглядишь все так же.
- ГОДЫ ПОЩАДИЛИ ТЕБЯ ТОЖЕ, Б'ОРЕМОС.
- Это еще одна привилегия Королевской семьи. Мы не старимся так, как
Обычные Плакальщицы. И ты тоже не старишься.
- Я СТАРЕЮ НОРМАЛЬНО. НО МОЕ ВРЕМЯ - ТАМ, НАВЕРХУ - ИДЕТ НЕ ТАК.
- Мы догадались. Но нам пришлось долго гадать и удивляться.
- ЗНАЧИТ, МЫ, НЕБЕСНЫЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ, ВСЕ ЕЩЕ ЗАГАДКА ДЛЯ ВАС?
- У вас есть чему удивляться. Но шесть Обычных Плакальщиц вышли из
пещер, а мы, королевская семья - из бочки в море. Почему же не могут
появиться люди с неба.
- ВЫ БОИТЕСЬ НАС?
- Сначала я боялся, немного. Потом перестал. А потом было уже слишком
поздно бояться. Во времена перемен нечего бояться маленьких изменений.
Надо бояться, когда кончатся все перемены.
- ТОГДА, ЕСЛИ ТЫ НЕ БОИШЬСЯ МЕНЯ, РАССКАЖИ МНЕ О ТОМ, ВТОРОМ
ПРЕДАТЕЛЬСТВЕ.
- Второе предательство имеет отношение к тебе, А'рон. А Линни с тех
пор давно простила меня. Интересно, поступишь ли ты так же.
- А Я ЗНАЮ, ЧТО ЭТО?
- Думаю, да.
- ТОГДА Я УЖЕ ПРОСТИЛ ТЕБЯ. ЕСЛИ Я НЕ ЗНАЮ ОБ ЭТОМ, ТОГДА ЭТО
ДОСТАТОЧНО НЕВАЖНО, ЧТОБЫ ПРОСТИТЬ.
- Ты знал - и не знал. Пошарь в собственной памяти, А'рон, потому что
предательство там.
ПЛЕНКА 8. ЧЕЛОВЕК-БЕЗ-СЛЕЗ
МЕСТО ЗАПИСИ: Общая комната космической лаборатории.
ВРЕМЯ ЗАПИСИ: 2132,9 г.н.э.
РАССКАЗЧИК: Капитан Джеймс Макдональд, экспедиция УСС,
Лейтенант Дебра Малкин,
различные неидентифицированные офицеры,
Аарон Спенсер, Бакалавр, доктор наук, профессор,
антрополог, звездное удостоверение 987643368 ОК.
РАЗРЕШЕНИЕ: Журнал капитана, мандат УСС, код N 09863.
- Данное расследование поступков Аарона Спенсера, антрополога первого
класса относительно командировки на Хендерсон-4 объявляется открытым 9.11.
2132 н.э., в 11:00. Обвиняется в засорении культуры, как это определено
уставом УСС, пункт 27. Конкретно это заключается в том, что вы, Аарон
Спенсер, намеренно и противозаконно нарушили пункт о Засоряющих Культурных
Контактах своей связью с жителем или жителями недавно открытой планеты
Хендерсон-4, таким образом повлияв - на пользу или во вред - навечно на
всю культуру их замкнутой системы. Что вы ответите на обвинение? Виновны
или невиновны?
- Я сам изменился еще больше, чем они, после этого контакта,
лейтенант Малкин.
- Виновны или невиновны в обвинении?
- Виновен - и невиновен, лейтенант.
- Что вы скажете об обвинении?
- Думаю, виновен. Но, капитан, дамы и господа, это не так просто и
ясно, если вы позволите. Были обстоятельства...
- Что вы скажете на обвинение, антрополог Спенсер? Виновны или
невиновны?
- Я не могу так просто ответить.
- Вы должны ответить. Виновны или невиновны?
- Одну минуту, лейтенант, я думаю, мы можем вести это дело не так
сурово.
- Но, сэр, правила Трибунала...
- Это мой корабль, лейтенант, и мы можем, если понадобится стереть ту
часть записи, которая не вполне соответствует правилам.
- Да, сэр.
- Послушайте. Аарон, вы находитесь на борту нашего корабля уже почти
три года, считая время полета, и мы неплохо знаем друг друга.
- Да, сэр.
- Готовясь к этому слушанию, я прочел даже ваши ранние работы о
египтянах с прекрасной цитатой из этого поэта: как его звали?
- Кэрью, сэр. Мой любимый поэт.
- Ах, да, Кэрью. Ладно, сам я небольшой любитель поэзии, хотя мне
нравится другой ранний поэт-землянин. Его зовут Нэш.
- Не совсем то же столетие, сэр.
- Нет? Ладно, это неважно.
- Я ценю ваши попытки успокоить меня, сэр. Но лучше всего будет, если
я просто расскажу свою историю от начала до конца: о том, что случилось со
мной и с Линни.
- Линни?
- Линни. Та, которую зовут Седовласой.
- Это та грозная высокая девушка, правильно?
- Высокая, да, сэр. Хотя не такая уж и высокая. Я выше ее на пару
дюймов, а во мне шесть футов два дюйма. И не такая уж грозная. Скорее
уязвимая. Одинокая. Обиженная или травмированная. Застенчивая. И молодая.
- Ты и сам не очень стар, сынок.
- Нет, сэр. Мне двадцать два, сэр.
- Сэр, я должна возразить. Военный суд...
- Лейтенант, если вы будете слушать, вы услышите. Мы уже начали
судебное расследование. Продолжайте, Аарон.
- Да, сэр. Это началось до того, как мы совершили посадку. Нам надо
было узнать о них как много больше до того, как состоялась встреча. Нам
надо было свести до минимума шок от несовпадения культур - с их стороны,
но также, я думаю, и с нашей. Что мы узнали, после того, как вникли в их
язык - он жидкий и полон булькающих вздохов и мягких щелевых звуков,
немного похож на язык полинезийцев на Земле - так это то, что в своем
фольклоре они называют себя и свой мир Землей Плакальщиц или Местом Плача.
Это труднее всего поддавалось пониманию, потому что наша культура
старается отодвинуть печаль жизни на задний план, похоронить ее. Когда я
изучал записи, они напомнили мне о надгробии рядом с могилой моей матери.
Она была похоронена на старом маленьком деревенском кладбище в Вермонте -
на Земле, сэр - где она до этого прожила всю свою жизнь. И где я прожил
свою, пока она не умерла, и меня отправили к отцу, жившему около
космодрома во Флориде. Текст на надгробии читался с трудом, но я сумел
разобрать его. "Страшно любить то, чего может коснуться смерть". Я эту
фразу носил потом при себе, что-то вроде суеверного талисмана, все годы,
пока не прибыл сюда, в Эль-Лаллор.
Их язык с самого начала давался мне легко, в отличие от некоторых
других антропологов, которым приходилось сражаться с ним. По всем докладам
историков и геологов выходило, что население Хендерсона-4 должно быть
дружелюбным, не воинственным, они не должны увидеть в нас угрозу, а это
означало, что мы можем захватить с собой минимальное число военных
советников, и нам это нравилось. Их воздухом вполне можно было дышать,
хотя требовалось привыкнуть к нему, в нем было меньше кислорода, чем нам
хотелось бы. Но принимая во внимание, что нашей Гильдии приходилось
работать на территориях, где охотились за головами, и в обществах, где
пытки были видом искусства, и упорно пробиваться по планетам, на которых
гигантские плотоядные были верхом цивилизации, Хендерсон-4 нас не пугал.
Чтобы выжить, мы не нуждались в тяжелой артиллерии.
Итак, первые пять лет мы изучали их язык, фольклор, виды искусства.
Мы слушали записи их песен. Поскольку я неплохо играю на гитаре, ситаре и
на других струнных - этномузыкология была моей второй специальностью в
Академии - я мог сам воспроизвести некоторые песни. Мне никогда не
нравилась электронная чепуха, что делает меня, что ни говори, в некотором
роде атавизмом.
Но, понятно, мы все работали в ожидании того времени, когда мы
высадимся на планету и повстречаемся с населением лицом к лицу.
Меня выбрали для первой посадки из-за моих способностей к языкам,
моей музыки и моего знания обществ с культом смерти. Я написал диссертацию
о надгробных скульптурах в семи цивилизациях Первого Контакта. И,
возможно, меня выбрали из-за того, что я был светловолосым мальчиком
Доктора З. - о, до меня дошли сплетни. Но большую часть того, что я узнал
как антрополог, я узнал от нее. Я не стесняюсь признаться в этом. Она -
гений, сэр. И нам казалось, что дела у нас идут хорошо.
Мы посадили корабль как раз в окрестностях единственного города на
планете, Эль-Лалдома. Остальная часть на востоке континента - это серия
небольших сельскохозяйственных поселений, окруженных фермами, а на западе
- в основном горы, хотя к северу от Дома тоже есть неровная гряда холмов.
- Я умею читать карты, сынок.
- Прошу прощения, сэр. Я не то имел в виду. Ну, потом мы стали ждать.
- Прилагается план посадки, разработанный Культурными Контактами,
сэр. Сидеть и ждать население, чтобы показать, что мы не хотим напугать
их.
- Лейтенант, я нахожусь на службе с тех пор, когда вы еще не умели
вытереть собственный нос.
- Да, сэр.
- Мы прождали почти весь день, но, наконец, из Дома была отправлена
группа для встречи с нами: жрица вела за собой компанию лучниц.
- Женщин, сэр. Все - женщины.
- Не ухмыляйтесь, лейтенант. Я и раньше встречался с матриархальными
обществами. И, к вашему сведению, моим первым капитаном на борту
УСС-Мальтус была женщина.
- Я могу продолжать, сэр? Наконец, прибыла сама Королева, окруженная
группой принцев. Один из них - позднее я близко познакомился с ним - был
настолько храбр, что постучал в дверь. Они все отскочили, когда дверь
открылась и была выброшена лесенка.
Мы, все восемь, вышли в полной посадочной экипировке, конечно. Не то
чтобы это требовалось. Мы до этого уже взяли тщательную пробу воздуха, и
все были привиты. Но закрытые культуры обычно с уважением относятся к
церемониям, поэтому мы даем им потрудиться: костюмы, ритуал, даже магия,
потом обращаемся к ним на их собственном языке. Это помогает быстро
установить контакт с главами государства.
На нижней ступеньке лейтенант Хопфнер снял свой шлем, погладил бороду
и произнес то, что мы считали правильным ритуальным приветствием. Мы
потратили несколько часов, обсуждая его.
- Я не враг, - сказал он.
Королева коротко улыбнулась и ответила:
- С чего бы тебе им быть?
Оказывается, на самом деле он сказал: "Я не сварливая женщина".
Неудивительно, что Королева так ответила. Начало было не очень
благоприятным.
- Да, пожалуй. Я не помню, чтобы мне приходилось читать об этом
обмене репликами в записях лейтенанта - а они обширные.
- Это - официальное замечание лейтенанту, сэр? Включить его в запись?
- Пока включайте все, Малкин. Позднее мы решим, что стереть, если
понадобиться.
- Да, сэр.
- Продолжайте, Аарон.
- Бог мой, они были прекрасны, сэр. Наши пленки, даже съемки в
инфракрасных лучах не подготовили нас к этому. Они как будто вышли из
старых кельтских сказок.
- Объясни это, сынок.
- Женщины королевского рода, особенно Королева, высокого роста,
худые, с глазами цвета золота, с массой длинных темных жестких волос,
которые не лежат спокойно на голове, как будто пронизанные электричеством.
Двигаются они с гибкой грацией танцовщиц. Мужчины выглядят также, только
волосы у них отрезаны до плеч и схвачены над бровями металлическим
обручем. Они все носят шелковые одежды, цвет которых переливается и
меняется от каждого ветерка. У жрицы - бритая голова, но у ее помощниц -
нет, и одеты они в короткие юбки, из-под которых видны ноги. У всех - у
Королевы, у жрицы, у принцев и помощниц жрицы - на верхней части рук и на
запястьях металлические браслеты, инкрустированные драгоценными камнями.
Ноги обуты в кожаные сандалии, подвязанные ремешками под коленями.
Женщины-лучницы, их воины - вернее сказать, охотницы, похоже, что они
не воюют - единственные, у кого короткая стрижка. Волосы короткие, цвета
грязи, подрезанные выше ушей. И они - троги.
- Назови это слово по буквам. Для записи.
- Троги. Тэ-эр-о-ге-и. Сокращенное от троглодитов. Это лейтенант
Хопфнер назвал их так, и кличка приклеилась. Они невысокого роста, около
пяти футов пяти дюймов, приземистые, кривоногие; насколько я смог
рассмотреть, голубоглазые, широкоплечие, с хорошо развитой мускулатурой. У
них маленькие подбородки, широкие лбы, и они кажутся по природе, ну,
скажем, чувственными. Удивительно, как эти две расы могут смешиваться, а
ведь происходит именно так.
- Правда?
- Да, сэр. Об этом говорят наши записи. Мужчины из королевского рода
живут с женщинами-трогами. У них это называется плукенна, валяться. Когда
у мужчин королевской семьи связь с подобными себе, мужчиной или женщиной,
они называют это ладанна - прикасаться с радостью. Но у них также есть
слово, которое они используют для обеих рас, рарреденна, что означает
вспахивание или посев семян. Изредка от королевичей у женщины-трога бывает
высокий, худой ребенок, будто из королевского рода. Когда он достигает
половой зрелости, его забирают и воспитывают как члена Королевской семьи в
Эль-Лалдоме. Такой ребенок - не настоящий королевич. Часто они бесплодны
или их потомство неполноценно, они умирают раньше своих отцов, хотя живут
дольше, чем троги.
- Такое смешение крови необычно, Аарон?
- Не думаю, сэр. Я имею в виду, что это не отличается от того, что,
как мы полагаем, происходило между ранними расами на Земле: светлокожие и
светловолосые неандертальцы с севера смешивались с темнокожими
кроманьонами с юга. В результате чего, по мнению археологов, большинство
из нас является промежуточными типами...
- Собственно, сынок, я не просил тебя читать лекцию. Да или нет меня
вполне устроили бы.
- Да, сэр. Я понимаю, сэр. Можно продолжать?
- Давай.
- Мы все последовали примеру лейтенанта Хопфнера и сняли шлемы. В
костюмах было жарковато, но нам пришлось остаться в них весь день; вслед
за Королевой и ее свитой мы отправились в город. В костюмах прогулка
показалась нам довольно долгой, учитывая к тому же разреженный воздух и
все остальное, но в других местах бывало и хуже. Именно там я впервые
встретил Линни. Седовласую, сэр.
- Я помню.
- Она ждала у ворот, такая спокойная, неулыбчивая и, подумал я,
несравненно красивее Королевы. У Королевы - я не уверен, что запомнил
правильно, но, по-моему, я заметил это уже тогда - в ее красоте было
что-то хищное. А Линни казалась покрытой броней невинности, укутанной
молчанием.
Она присоединилась к процессии на шаг позади Королевы, справа от
жрицы. За ними расположились по ранжиру помощницы жрицы и принцы, а позади
них - лучницы. Нам было отведено место в хвосте, что нас вполне
устраивало, потому что мы с трудом поспевали за ними. Мы заметно поотстали
к тому времени, когда достигли города. Только Хопфнер и я не отстали,
благодаря его длинным ногам и моей глупой гордости.
Город представляет собой лабиринт улиц вперемешку с базарчиками.
Троги были везде, но при виде Королевы они отступали в сторону,
отшатываясь так, как будто боялись, что ее прикосновение могло обжечь их.
И мы, как большая волна, катились вперед, подбирая по пути плавающие
обломки, так что к тому времени, когда мы подошли к дворцу - странного
вида строению из камня, утыканного ракушками, с деревянными стропилами -
за нами шли сотни людей.
Трогов остановила стража у входа в Апартаменты Королевы, а нас
провели по головокружительным кольцам серии переходов. Мы шли слишком
быстро, я не смог нанести их на карту. Переходы закончились большим залом,
который казался заваленным подушками, но никакой другой мебели, кроме
драпировок, в нем не было.
В центре зала была поднятая платформа. Королева сразу направилась
туда.
Лейтенант Хопфнер направился за ней, но мне удалось ухватить его за
рукав.
- Подожди, дай им проинструктировать нас, - шепнул я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18