В различных ситуациях резко изменятся и акценты в работе контрразведчиков: в периоды войн — это предотвращение диверсий на электростанциях, оборонных заводах, хлебных элеваторах, на железнодорожных и автомобильных мостах, нефтехранилищах, нефтеперерабатывающих комплексах, продовольственных и военных складах и т.п. В «мирное» время — больше внимания противодействию экономическому, промышленному, научно-исследовательскому шпионажу, выявлению агентов влияния в структурах управления страной, отраслями промышленности и финансами. Кроме того — и постоянный «мониторинг» качества управления в наиболее важных сферах жизнеобеспечения обществ: «Старательный дурак опаснее врага!». А кроме чистосердечных недоумков во всех сферах жизни еще большую опасность качественным процессам жизнедеятельности в сферах производства и распределения представляют множество мелких и средних расхитителей, действующих во вред обществу отнюдь не по злому умыслу, но исключительно из «чистосердечного» своекорыстия. Правда, контрразведчикам противопоставить этим двум категориям нечего — не их это задача. Единственно, что они могут сделать — представить в органы государственной власти аргументированный меморандум для принятия правительственных мер, включая разнообразные полицейские, экономические и иные санкции. Точно так же дело обстоит и с разгулом разгильдяйства, формально-бюрократического, халатного исполнения многих своих должностных обязанностей государственным чиновничеством. Спецслужбы, стремящиеся обеспечить приемлемую безопасность государства в современных условиях, традиционно в сторону ущербной собственной власти не смотрят. Хорошего в этом нет ничего: следствием эрозии власти являются в конечном итоге депопуляция государственнообразующих этносов, усиливающая социальная деградация новых поколений. А это уже стратегический проигрыш государства. Пока же главный интерес контрразведчиков развернут в подавляющем объеме в сторону потенциального противника, в основе же психологической мотивации такого подхода лежат вековые простые принципы вроде, «Враг хитер и коварен!» и «Предают свои!». Получается зачастую из этого весьма интересная картина — чтобы врач хорошо зарабатывал, нужно, чтобы люди как можно больше болели. Контрразведчики нужней и значимей, когда кругом много скрытых врагов и состоявшихся или потенциальных предателей. Если это не наблюдается, возникает резонный вопрос — для чего столько спецслужб и сосредоточенных в них контрразведчиков?
Нынешнее объективное состояние межцивилизационных, межэтнических, межгосударственных отношений в мире таково, что острота противоборств из-за быстро растущего населения «третьих стран» и исчезающих запасов разнообразных природных ресурсов жизнеобеспечения только стремительно нарастает. Потому-то и контрразведчикам необходимо суметь отказаться от привычных образов уже несуществующего или неактуального врага, а видеть их там, где они действительно есть, но не воспринимаются еще ими и в этом качестве. Одной из самых разрушительных форм изничтожения противоборствующих этносов являются наркомания, алкоголизм и сопутствующие им непотребства, порождающие сейчас эпидемии СПИДа, обвальную деградацию и вымирание. Противоборства спецслужб этому являются ныне, пожалуй, единственной теперь возможностью, работающим средством, способным изничтожить разнородный бизнес, реализующий, по сути, политику современного геноцида. Если это будет осознано политическим руководством стран и руководителями спецслужб. Пока же спецслужбы многих стран предпочитают зарабатывать средства на свои операции, участвуя в разной степени, в том числе в мировом наркобизнесе.
Гораздо менее опасной в целом (потери здесь только на сотни и тысячи, а не на миллионы, как в случае с наркогеноцидом) для общества и государства, но чрезвычайно болезненной для общественного мнения является ныне террористическая деятельность. Она настолько «впечатляет» власть, что повсеместно создаются самостоятельные спецслужбы, занятые только антитеррористической деятельностью. В России пока антитеррором занимаются подразделения в составе Федеральной службы безопасности. Пока эта новая специализация контрразведчиков действует на своей территории, любые ресурсы ее (информационные, людские, административные) практически неограниченны, помощь других спецслужб и правоохранительных органов гарантирована, поддержка власти — тоже. Методы же борьбы с диверсионно-террористической деятельностью недалеко ушли от приемов борьбы немцев против партизан на оккупированных территориях: уничтожали целые русские деревни, устаивали массовые показательные расстрелы. Ныне такое в мире неприемлемо. Израиль в борьбе с палестинскими террористами практикует уничтожение домов семей «смертников», совершивших взрывы в городах Израиля. Понимая бесперспективность судебных процедур в борьбе с террористами, бойцы спецподразделений антитеррористической контрразведки вынуждены теперь в боестолкновениях акцент переносить на физическое уничтожение членов террористических групп. Похоже, эта тактика ныне наиболее приемлема и эффективна, будет и далее все более востребована повсеместно в мире. Но главным средством наиболее «продуктивного» противоборства с террором негосударственного, идеологического свойства для контрразведок станет установление и изничтожение источников финансирования террористических организаций. Либо уничтожение военными средствами целых политических режимов, поддерживающих терроризм финансово и иными средствами, на основе неопровержимых данных, полученных спецслужбами. Естественно, не так как это случилось в Ираке в нынешнем году, когда спецслужбы США и Англии предоставили своим правительствам измышленную информацию о наличии у режима Саддама Хуссейна оружия массового поражения и о намерении его вскорости применить, в том числе и для терактов за рубежом.
Контрразведки и разведки стран мира хорошо информированы о деятельности друг друга, о потенциальных возможностях политических режимов оппонентов и их основных устремлениях. Практически всегда в состоянии дать политикам вполне объективный и полный анализ ситуации в любом регионе, стране мира, в том числе, естественно, и в собственной, предсказать вероятное развитие событий, их возможные варианты, указать наиболее важные «точки фрустрации» в обществе и факторы, наиболее впечатляюще действующие на них. И если страны не находятся в состоянии «горячей» войны друг с другом, либо если гражданские противоборства не приняли характера открытой гражданской войны, спецслужбы охотно избегают в отношениях друг с другом любых крайних мер, предпочитая обмениваться разоблаченными разведчиками, а не расстреливать их. Новая популяция противоборствующих сил в мире, чьи схватки принимают зримые очертания глобальных межцивилизационных «холодных» войн, подвигает и контрразведки ряда ведущих стран мира все чаще координировать свои действия, консолидировать свои усилия, приближаясь по этим показателям к практике сотрудничества служб охраны руководителей государств.
О деятельности контрразведок вряд ли целесообразно судить в ключе — хорошо это или плохо. Этот государственный орган просто естественно необходим, как глаза или уши человеку. Глаза могут слегка косить, быть колючими, ненавидящими, подслеповатыми и т.п. — но лучше, если они хоть такие есть, чем никакие.
Ныне в Ираке, где уничтожены все прежние государственные структуры, даже при наличии оккупационной администрации и крупных американских воинских подразделений, при воссоздании новых государственных институтов первым делом начали восстанавливать полицию и службу госбезопасности — непосредственно для того, чтобы новые члены правительства остались в живых хоть какое-то время. Одна полиция даже при поддержке американской армии эту задачу удовлетворительно никогда не решит.
Кроме того — нужно уберечь нефтезаводы от постоянных диверсий: здесь тоже военных часовых не расставишь на каждой сотне метров — себе дороже. Подобраться по настоящему к диверсионным структурам сможет только хорошо сделанная новая контрразведка Ирака, у которой, кроме названных, мгновенно появится с десяток других неотложных задач постоянного характера.
Наиболее стабильным, спокойным сектором контрразведки (наряду с преподавательской работой в учебных центрах спецслужб) является службы безопасности важнейших государственных учреждений, институтов, объектов энергетики и др. Здесь оседают в качестве руководителей те, кто изрядно и продуктивно потрудился в иных сферах контрразведки в состоянии почти непреходящих стрессов и основательно подызрасходовал свои жизненные силы. Эта сфера деятельности носит достаточно рутинный характер, консервативна по методам и способам работы, не предполагает необходимости у сотрудников особых дарований, особой специальной подготовки, кроме предельной собранности, внимания к деталям, способности к серьезному анализу и предвидению.
Людей здесь трудится весьма большое количество, но всегда в разы меньшее, чем в частных корпорациях, банках, где и сотрудников значительно больше и оплата и экипировка их несравненно лучше. Но и в этой сфере деятельности спецслужб достаточно случайностных, драматических ситуаций, от исхода которых зависит жизнь множеств людей. Как правило, их благополучное разрешение происходит без огласки, при неблагополучном же исходе об этом становится известно всем: Чернобыль, недавний взрыв в Северной Корее железнодорожного состава, атака на небоскребы в Нью-Йорке и т.п.
Любая техногенная катастрофа с большими жертвами, особенно если это — следствие диверсий, в любой стране становится объектом внимательного изучения во всех подразделениях обеспечения режима охраны объектов, поводом для стряхивания сонной одури у некоторой части сотрудников путем провокационных и иных проверок, аттестации кадров и т.п. Одним словом, сторожевые псы цивилизации (ее техногенного компонента, в основном) делают свою работу пока удовлетворительно. Дальше будет видно, как это им удается в глобальном мире с его идентификационными микрочипами и черепными коробками каждой человеческой особи (остальные представители фауны не так опасны).
Есть, однако, еще одна вечная функция спецслужб, которая всегда вызывала особо отрицательное отношение, крайнее осуждение со стороны наиболее мыслящей, креативной части населения: политический сыск. Называли такую спецслужбу где-то и политической полицией, и Главным политическим управлением, и Охранным отделением и иначе. Смысл же оставался ее деятельности един: обеспечить стабильность правящего режима, клана, династии, нейтрализуя, иногда изничтожая их реальных или потенциальных оппонентов. Именно сотрудникам этой спецслужбы приходится гасить любые недовольства, протесты радикальных групп общества различными карательными угрозами, применением каких-либо впечатляющих санкций: арестов, концлагерей и расстрелов. Поэтому 9/10 отрицательного восприятия людьми совокупной деятельности всех спецслужб государства возникают именно из-за деятельности этой одной-единственной, именуемой политическим сыском.
В России ныне — это структурные подразделения ФСБ, в Китае — КГБ, в США эти функции каким-то образом делят ФБР и ЦРУ. Сейчас вряд ли где политическая полиция существует открыто, особняком, полностью как самостоятельное учреждение: удобнее мимикрировать под институты с разными нечеткими обязанностями, с вкраплениями каких-либо социально значимых задач (охрана конституции, борьба с коррупцией, религиозными сектами и т.п.). Правящему режиму услуги именно этой спецслужбы особенно необходимы, дороги. Ее нужды в личном составе, специальной и прочей технике, в бытовом обустройстве и оплате сотрудников удовлетворяется в наибольшей степени. В зависимости от возрастания различных социальных напряженностей, появления новых опасностей для власти увеличивается численность этой спецслужбы, появляются в ее составе новые специализированные структурные подразделения. В редких случаях, когда лидеры и их правящие команды действуют целиком в национальных интересах, политический сыск — одна из самых полезных и достойных спецслужб государства. В иных случаях, особенно, если во власти оказался коррумпированный семейный клан с многочисленной камарильей, деятельность политического сыска становится в изрядной мере антиобщественной, антинациональной, а сама служба ассоциируется людьми с врагом государства, народа. При падении такого режима судьба сотрудников бывает особенно печальной. Служба в этой структуре всегда психологически тяжелее, чем во всех прочих по многим параметрам, наиболее гнетущим из которых является необходимость работать против людей, которые по своим личным качествам, по преданности Отечеству намного лучше тех, кто пребывает во власти и которых нужно всячески оберегать.
Естественно, спецслужба, занимающаяся оппозиционными политическими силами общества, постоянно каким-то образом участвует во всех процессах формирования представительных органов власти, помогая лояльным политикам и их партиям, и всячески затрудняя доступ в федеральный и местный парламенты наиболее воинственным оппозиционерам. Набор средств, приемов достаточно внушителен, многие хорошо известны и ныне в России: давления на структуры исполнительной власти, которые «патронируют» организацию выборов, использование компромата через СМИ, распространение слухов, оказание психологического давления на нежелательных кандидатов, их спонсоров, организация «наездов» правоохранительных органов на соответствующие структуры и т.п. При определенных навыках только перечисленных средств вполне достаточно, чтобы общие результаты выборов любого уровня оказались в пользу режима.
Но именно такие технологии «влияния» на процессы борьбы за власть в стране намного предпочтительней уголовных репрессий, неправосудных расправ с политическими оппонентами, как это имело место, к примеру, недавно в Ираке. Совсем вывести службу политического сыска из сферы политической борьбы не получится хотя бы потому, что сколь ни были бы прогрессивны и гуманны политические оппозиционные силы, но, придя к власти, они всегда столь же активно начинают использовать ненавидимую ими ранее спецслужбу уже в своих целях, появляются только новые наборы социальных целей. И старая погремушка исполняет свою привычную партию в новой нотной партитуре.
«Дерево целей» в оранжерее кактусов
Детали того, как происходит возникновение, становление и развитие спецслужбы легче представить, если вообразить ситуацию присутствия при рождении какой-то новой структуры этого порядка.
Положим, в стране стало происходить необъяснимое ничем: в продовольственных магазинах столицы покрылся необычной плесенью хлеб совершенно свежей выпечки. На заседаниях правительства стали регулярно вспыхивать ожесточенные драки безо всяких причин между членами правительства, техническим персоналом. Без электроэнергии вдруг оказались целые железнодорожные магистрали, хотя поступление и потребление в электросетях приборы показывают обычное. Депутаты из совершенно несопрягаемых фракций несанкционированно внесли предложение о разрыве дипломатических отношений с Канадой, и все дружно поддержали эту инициативу.
На этом череда странностей неожиданно прекратилась, как и возникла, переполох, пересуды, догадки, расследования различных структур только начались. Затем волна несуразностей, совершенно противоестественных свойств иного характера приключились в Вооруженных силах, позже — в лечебных учреждениях разных регионов. А активно включившиеся в расследования сотрудники спецслужб, научные работники, журналисты стали поголовно перемещаться в психлечебницы с совершенно непонятным набором отклонений в психике. У руководителей любых структур, возжелавших разобраться в феномене мгновенно, возникли серьезнейшие расстройства здоровья.
Тем не менее, осторожно, исподволь, крадучись начнется сбор всей сколь-нибудь пригодной информации о происшедшем, начнется опрос не только ученых, но и разнообразных доморощенных уфологов, ясновидящих, экстрасенсов, гадалок, прорицателей, священников и т.п.
Неизбежно начнут проступать и какие-то контуры зыбких, неясных закономерностей вроде того, что события происходили после поступления каких-то необычных электромагнитных импульсов с Марса, а каких-то ответных сигналов из разных регионов страны.
Собранные ведущей спецслужбой материалы будут помещены в секретные папки, дальнейшая работа по ним получит условное, к примеру, наименование «Голубое привидение», в секретнейшем меморандуме на имя президента будет предложено создать в системе спецслужб новое глубоко засекреченное подразделение, главнейшей задачей которого должна стать классическая предельно четкая формулировка:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58