буры перед сном всегда молились. Петр вышел за ряд повозок.– Ты осторожнее броди тут, Питер, – сказал из ночи чей-то голос. – Во тьме-то не сразу разберешь, свой или англичанин.– Ты же разобрал, – откликнулся Петр, не зная, кому отвечает.– У меня глаз львиный, – сказали из ночи.Медленно выползал из-за холма месяц. Это был месяц Южного полушария: рожки его загибались в сторону, противоположную той, что в Северном. Если в России рожки месяца смотрят влево, то здесь они смотрели вправо.Тихой свежестью дышала горная степь. Привычно звонко и неумолчно свиристели цикады. Всполошно взметывались за темными повозками отсветы бурских костров. На востоке чернели громады лесистых Драконовых гор. Там были англичане. Туда предстояло идти отряду.
2
Гелиограф принес эту весть раньше телеграфа. В большом зеркале аппарата то вспыхивало, то потухало брошенное издалека отражение солнца, зеркало прерывисто мерцало, и гелиографист, безусый парнишка, эти мерцания запросто переводил на обычный человеческий язык.«Война объявлена», – сообщил гелиограф.Вести этой ждали с часу на час, и все же в первые минуты она не то что ошеломила – вызвала какую-то растерянность: раз война, надо воевать, делать что-то надо, а где он, враг?На коне влетел в лагерь ординарец генерала Мейера. Петр зашел в палатку Бозе следом за ним. Приказ был – немедля перейти границу Наталя и, обойдя Фольксруст, скорым маршем направляться к Ньюкаслу. Артуру Бозе предписывалось выслать вперед подрывников, чтобы повредить железную дорогу от Ледисмита на Ньюкасл: англичане могут по ней подбросить войска.Выпив добрый жбан холодной воды, ординарец поскакал дальше.Лагерь пришел в движение. С крестьянской сноровкой, деловито и быстро, буры снимали палатки, собирали походную утварь, запрягали волов в повозки, седлали лошадей.Бозе подозвал Петра:– Ну, штейгер, тебе, как говорится, запал в руки. Бери динамит, петарды, капрала Брюгеля с его ребятами – и вперед. Не нарвитесь на англичан. Заодно, если удастся, уточните их расположение. Нам известно, что их главные силы где-то за Ньюкаслом, а где точно?.. Держи-ка. – Он протянул Петру цейсовский полевой бинокль.Ребята Брюгеля, молчаливые бородатые буры, хотя внешне радость и не выказывали, были довольны: первое боевое дело. Дмитрий тоже попросился с ними. Бозе сказал: «Не в обозе же воевать моему зятю». Набралось пятнадцать человек – двенадцать белых и три негра.Наметом обойдя Фольксруст, группа перешла на рысь и ходко двинулась на юг широкой торной тропой вдоль железной дороги.– Гуго, надо бы двух-трех вперед выслать, дозорными, – сказал Петр.– Давай вышлем, – добродушно согласился капрал.Тропа тянулась густым лесом, то поворачивая к железнодорожному полотну, то прячась в густых дебрях. Порой попадались маленькие селения и фермы. К первому поселку подбирались осторожно, оставив лошадей в укрытии. Поселок был пуст. Все говорило о поспешном бегстве – недоеденный завтрак в доме, недописанное письмо, незакрытые окна и двери.– Хо-хо! – сказал Клаус. – Стоило дяде Полю гаркнуть на них – их и след простыл. В штанах, наверное, мокро стало. Так и повоевать не придется.– Не скалься раньше времени! – оборвал его отец. – Англичане – нация хитрая. Коварство на войне ох какое сильное оружие! Все впереди, сынок.У следующего селения он приказал опять укрыть лошадей в зарослях и ползти к домам со всей осторожностью. Здесь они все же нашли одного жителя – дряхлого, беззубого негра. Перепуганный бородачами до полусмерти, старик, коверкая слова, пояснил, что большинство уехало из поселка еще два дня назад, а те, кто оставался, бежали сегодня утром, когда стало известно, что война объявлена.– Куда бежали? В Ньюкасл, в Ледисмит?– Ледисмит, Ледисмит, – кивал старик.– А может, в Дурбан?– Дурбан, Дурбан… Там, туда. – И тонкой, высохшей рукой махал на юг.К полудню стало совсем жарко. Решили передохнуть на берегу быстрого, бегущего с гор ручья. Напоили лошадей; напившись сами, пожевали билтонга.– Благодать! – Дмитрий растянулся на траве. – И на кой черт война?– Оно конечно, тебе бы лучше пожрать да поспать, – беззлобно кольнул его один из бородачей.– Ему – не просто поспать, ему бы с женой, – подхватил Клаус.Дмитрий легонечко похмыкал и, вдруг вскочив, схватил обоих насмешников в охапку и потащил к ручью с явным намерением окунуть.– Ну, ну, бугай! – с усмешкой прикрикнул на него Петр. – Не купаться приехали…Вновь бежала вперед тропа. Солнце постепенно сникало к горным вершинам. Вновь загомонили в чаще леса птицы. Так покойно и мирно было вокруг, что Каамо, сам того не замечая, начал в такт лошадиному шагу напевать что-то. Брюгель несколько раз оглянулся на него сердито, потом не выдержал:– Эй ты, пичуга черноносая! К мамочке в гости собрался? Запел!..В это время навстречу им вылетел из леса один из дозорных:– Капрал, англичане!– Где?Дозорный объяснил, что они с товарищем заметили английский разъезд, выехав на опушку леса. Это с милю отсюда. Товарищ остался там наблюдать.Они дали коням шенкеля и понеслись к опушке. Лес притих; казалось, смолкли птицы. Или просто буры уже ничего не замечали, не до этого стало.Дозорный на опушке указал им на группу всадников, едва заметно мельтешивших вдали, у края широкой долины, уходившей к югу. Петр поднес к глазам бинокль. Всадников было семеро. Они не спеша и беззаботно, должно быть переговариваясь, рысили вдоль дороги, направляясь, наверное, к своей части.– Ну, пора, пожалуй, рвать. – Брюгель кивнул на железнодорожное полотно.– Нет, капрал, рано. Давай-ка потихонечку двинемся вперед, а? Надо же узнать, куда направляются эти молодчики. А подорвать всегда успеем.Брюгель глянул в озорноватые Петровы глаза и махнул рукой: «Давай».Остальным предложение Петра тоже понравилось. Вообще этот парень был по нраву товарищам Брюгеля. Такому – спокойному, сильному, рассудительному – хотелось подчиняться.Время от времени останавливаясь, сторожко вслушиваясь и всматриваясь, всё всматриваясь в окружающую местность, они миновали еще один лес, поднялись на скалистую гору, и тут глазам их предстал городок Данди, а возле него в котловине, под горой, английский лагерь. Множество остроконечных палаток торчало вдоль речушки, прорезавшей горную долину. У буров палатки были низкие, приземистые, а эти возносились высокомерно. Меж палаток сновали солдаты в красных мундирах, коротких клетчатых юбочках и белых гетрах.– Гайлендеры, – хрипло сказал Брюгель.То был лагерь горного шотландского полка. Дымила полевая пекарня, из кузницы доносился еле слышный на расстоянии перезвон. У многих повозок громоздились зарядные ящики, тут же стояли пушки. Петр насчитал восемь орудий.– Ну вот, – сказал он, – теперь можно и дорогу ковырнуть.Они договорились с Брюгелем, что на железнодорожное полотно Петр выйдет вдвоем с Каамо, а остальные будут страховать их на всякий непредвиденный случай. Спустившись с горы и оставив лошадей на краю леска, буры пробрались поближе к полотну и залегли меж камней. С взрывчаткой в переметных сумах Петр и Каамо поползли к стальной колее.Они уложили уже три заряда динамита, вкопав их в разных местах, – чтобы рвануть, так уж разворотить дорогу основательно, – когда Брюгель крикнул тревожно:– Побыстрее, Питер!И тут же раздался выстрел. Стреляли англичане. С высотки, поднявшейся по ту сторону железнодорожного полотна. Была ли это группа сторожевого охранения лагеря или патруль – кто разберет, важно, что противник заметил диверсантов на дороге и открыл огонь. Первая пуля просвистела над головой Петра, вторая ударилась о рельс неподалеку и, скользнув по нему, отлетела с противным жужжанием.– Беги к лошадям, я справлюсь один, – нервно бросил Петр Каамо, но тот не тронулся с места, только прижался к земле.Гулко ахнул роер Брюгеля. Сразу же выстрелил кто-то еще из буров. Петр не оглядывался, он спешил закончить свою работу.Бурские пули прижали английских стрелков к камням высотки. Но, видимо, в лагере сообразили, что происходит, и какой-то командир принял быстрое и грозное решение. По дороге ударила пушка. С визгом хлестнула по деревьям шрапнель. Снаряд разорвался далеко, но ведь это был только первый снаряд…Рядом с Петром плюхнулся запыхавшийся Дмитрий.– Подмогнуть? – выдохнул он.– Пошел отсюда! – почти закричал Петр, разматывая бикфордов шнур.Еще один снаряд тарарахнулся в сторонке. Уже ближе.– Каамо, беги! Подрывать буду!Парень прыгнул в сторону и понесся к лесу. Снова засвистели пули.– Скажи там ребятам, пусть отходят, – повернулся Петр к Дмитрию. – Я сейчас… – Он отполз к ближнему камню, ткнулся в него головой, шнур был зажат в кулаке.Разорвались еще два снаряда, и солдаты в красных мундирах ожили на высотке, перебежками двинулись к дороге… От леска раздался резкий свист. Петр оглянулся: товарищи были уже возле лошадей. Он поджег шнур, вскочил и побежал. О ствол дерева рядом шмякнулась пуля. Петр бросился за большой валун: надо было подождать взрыва.С высотки проворно спускались гайлендеры и кричали что-то.Земля дрогнула и ухнула, столб пламени, дыма и песка рванулся ввысь. Смоленая шпала хлопнулась около Петра. Он кинулся к товарищам…Они сразу же взяли в карьер по торной лесной тропе. Только мелькали стволы деревьев, жарко дышали кони, у Петра чуть дрожали руки. Через несколько миль, переходя на рысь, капрал Брюгель крикнул, не оглядываясь:– Эй, черноносый, что не поешь? Теперь можно!..
3
Бой гремел на высотах у городка Данди, в сорока милях на север от Ледисмита. Шла яростная перестрелка.Продвигаясь вдоль железной дороги на юг и все ожидая нападения англичан, передовые отряды буров дошли до лагеря противника в котловине возле города. Это был тот самый лагерь, рядом с которым подорвали дорогу, только теперь войска в нем прибавилось. На горе Дундигиль, с которой гайлендеры обстреляли Петра, англичане установили пушки – приготовились обороняться.Генерал Мейер приказал выкатить в стрелковые цепи свои орудия. Это походило на дерзость: пушек было всего две против двенадцати английских. Вообще с артиллерией бурам приходилось туговато: на всю трансваальскую армию насчитывалось только четыре осадных орудия Крезо, сорок восемь полевых пушек да двадцать скорострельных тридцатисемимиллиметровых орудий, называемых гранатными пулеметами. Впрочем, и у англичан на первых порах артиллерии было не густо.Обе пушки поставили на прямую наводку. Петр залюбовался артиллеристами. Они стреляли спокойно, не суетясь, вроде бы и не обращая внимания на град пуль и снарядов. Они были совсем юными, эти бравые пушкари. Артиллеристов буры отбирали специально, инженер Леон самолично проверял их знания, особенно напирая на математику. Старички были сильны в ней лишь тогда, когда требовалось посчитать монеты в кубышках, потому в артиллерии и служила в основном молодежь.Петр почувствовал, что рядом с ним, за камнем, появился еще кто-то. Он оглянулся – это был Лука Мейер, генерал.– Где фельдкорнет Бозе? – спросил он.Петр указал, – Бозе залег за ближним скальным выступом, Мейер перебежал туда, Петр – на всякий случай – за ним.– Почему молчит твой пулемет, Бозе? – сердито спросил генерал.Седой гигант отмахнулся:– Зачем я буду зря тратить патроны? Мы и ружьями перебьем их всех.Мейер было нахмурился, но тут же рассмеялся:– Узнаю старую бурскую закваску… Ну смотри, тебе виднее. – Тут он глянул влево и увидел под горой развороченное полотно железной дороги; ткнул в его сторону коротким толстым пальцем. – Славно твои ребята сварганили это дельце.Бозе кивнул на Петра:– Его рук дело.Мейер внимательно посмотрел на Петра. Парень, видно, понравился ему.– Добрый бур, – сказал генерал.Снаряды англичан рвались все чаще.– Надо ждать атаки, – сказал Мейер. – Вот что, молодец. Бегом вниз, на коня – и лети навстречу комманданту Эразмусу. Его колонна уже должна подойти. Пусть он разворачивает ее по ту сторону дороги, чтобы огонь – во фланг англичанам. Понятно?– Понятно! – Петр вскочил и побежал.Он пробегал совсем близко от пушки, когда английский снаряд разорвался, ударившись прямо об орудие. Наводчик рухнул без головы. Рядом, весь в крови, упал заряжающий. Осколки просвистели над Петром…Колонну Эразмуса он перехватил за милю до бурского лагеря. Коммандант, густо заросший черным волосами, неуклюжий, угрюмый мужлан, выслушав приказание, буркнул:– Показывай куда – веди.Петр вывел колонну во фланг англичан в самое подходящее время. Гайлендеры только что двинулись на штурм высоты, занятой отрядом Бозе. Перебегая от укрытия к укрытию, они стреляли и продвигались, упрямо продвигались вперед. Эразмус приказал рассыпаться в цепь и открыл огонь.– Действуйте! В бою каждый сам себе офицер, – напутствовал он подчиненных, сам поудобнее устроился за обомшелым камнем и тут же метким выстрелом свалил подвернувшегося на мушку шотландского лейтенанта.Петр пристроился неподалеку. Ему хорошо были видны идущие в атаку шотландцы. Их красные мундиры несуразно четко выделялись на зеленом фоне. Буры били по ним с безжалостной меткостью.Огневой удар с фланга для атакующих был неожиданным. Гайлендеры поспешно отступили.– Эй, проводник, – окликнул Эразмус Петра, – возвращайся к генералу, сообщи, что я выполнил его приказ…Луку Мейера Петр рассчитывал найти на огневых позициях, но, едва въехал в лагерь, сразу наткнулся на генерала. Сидя у костра возле палатки Бозе, он жадно ел. В бороде застряли кусочки хлеба и мяса. Петр доложил.– Садись, – кивнул Мейер. – Положи-ка ему, красавица, рагу. Он этого вполне заслужил.Последние слова были обращены к Белле.– Питер, как там Дик?– Не знаю, я оттуда уже давно.– Там все превосходно! – Мейер ободряюще подморгнул Белле.– Тебя, Питер, спрашивал какой-то Коуперс. Это, наверное, тот, о котором ты нам рассказывал.– Ян?!– Не знаю, Ян или не Ян, но славный человек.– Где он?– Вон у тех костров. Их прибыло человек пятьдесят, отдыхают.Наскоро поев, Петр почти побежал к большой поляне, на которой курились костры, а возле сидели и лениво бродили несколько десятков буров. Он шел, вглядываясь в людей, и вдруг услышал:– Масса Питер!Навстречу ему, расплывшись в улыбке, шагал Мангваэло!.. Через минуту они уже обнимались с Коуперсом, потом долго рассматривали друг друга, хмыкали и улыбались молча. Ян почти не изменился за эти годы, только стал, пожалуй, более поджарым, а кожа на лице еще потемнела и резче выделялись белесые, совсем выгоревшие брови.– Масса Питер, – робко прервал молчание Мангваэло, – с вами был тогда мальчик, его звали Каамо. Он здесь?– Здесь, Мангваэло, здесь! Только он совсем уже не мальчик – мужчина. Он там, за перелеском.– Вы разрешите, масса Ян, я поищу Каамо?– Беги, старик, беги, ищи, – весело разрешил Ян.Они присели в тени большой смоковницы и начали рассказывать каждый о себе, но толку от этих рассказов было мало: друзья перебивали друг друга вопросами и восклицаниями.– А сейчас ты… к нам? – спросил наконец Петр.– К кому это – к вам? – усмехнулся Ян. И рассказал, что он состоит в особом отряде, который организован одним из Йоганнесбургских адвокатов. Отряд небольшой – всего сорок пять человек – и пока никому не подчинен. Его задача – разведка, диверсии, внезапные налеты на врага.Вдруг Яна осенило.– Слушай! – воскликнул он. – Давай в наш отряд, а? – И, не дав Петру ничего сообразить, вскочил. – Идем. Идем к Терону.Этого человека Петр узнал сразу – адвокат Терон. Узнал и тот:– Я помню… Мы познакомились с вами в книжной лавке. Только вот имя, простите, забыл.– Петр Ковалев.– Питер, просто Питер! – весело поправил Ян, обрадованный, что Терон и его друг, оказывается, знакомы.– Меня зовут Губерт. – Терон протянул руку. – Итак, в наш отряд?– Я должен подумать… посоветоваться со своим другом, он тоже русский.– Вот и друга тащите с собой.– Я посоветуюсь, – сдержанно повторил Петр.Терон сказал, что вот-вот должна подойти главная бурская колонна, а с ней – ассистент-генерал Луис Бота. С ним он надеется уточнить задачи своего отряда.– Ассистент-генерал? – удивленно переспросил Петр. – Несколько дней назад он был только ассистент-фельдкорнет.– Был, – улыбнулся Терон. – Но ему просто на роду написано быть генералом. Богат, предприимчив, образован, талантлив. Он еще, помяните меня, возглавит наше правительство. Это мы с вами отвоюем и вернемся к своим делам, а Бота пойдет выше.Не знал Терон, что его пророчество относительно Луиса Бота сбудется – тот действительно станет премьер-министром будущего Южно-Африканского Союза. А вот насчет себя и Петра Терон ошибался…Подошла ожидавшаяся колонна под командованием генерала Шалька Виллема Бургера. Еще один отряд буров занял нависшую над английскими позициями гору с запада; теперь англичане были обложены с трех сторон и под густым обстрелом не могли поднять голов. Но к вечеру Бургер приказал отвести бойцов для отдыха, на огневых позициях осталось лишь охранение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
2
Гелиограф принес эту весть раньше телеграфа. В большом зеркале аппарата то вспыхивало, то потухало брошенное издалека отражение солнца, зеркало прерывисто мерцало, и гелиографист, безусый парнишка, эти мерцания запросто переводил на обычный человеческий язык.«Война объявлена», – сообщил гелиограф.Вести этой ждали с часу на час, и все же в первые минуты она не то что ошеломила – вызвала какую-то растерянность: раз война, надо воевать, делать что-то надо, а где он, враг?На коне влетел в лагерь ординарец генерала Мейера. Петр зашел в палатку Бозе следом за ним. Приказ был – немедля перейти границу Наталя и, обойдя Фольксруст, скорым маршем направляться к Ньюкаслу. Артуру Бозе предписывалось выслать вперед подрывников, чтобы повредить железную дорогу от Ледисмита на Ньюкасл: англичане могут по ней подбросить войска.Выпив добрый жбан холодной воды, ординарец поскакал дальше.Лагерь пришел в движение. С крестьянской сноровкой, деловито и быстро, буры снимали палатки, собирали походную утварь, запрягали волов в повозки, седлали лошадей.Бозе подозвал Петра:– Ну, штейгер, тебе, как говорится, запал в руки. Бери динамит, петарды, капрала Брюгеля с его ребятами – и вперед. Не нарвитесь на англичан. Заодно, если удастся, уточните их расположение. Нам известно, что их главные силы где-то за Ньюкаслом, а где точно?.. Держи-ка. – Он протянул Петру цейсовский полевой бинокль.Ребята Брюгеля, молчаливые бородатые буры, хотя внешне радость и не выказывали, были довольны: первое боевое дело. Дмитрий тоже попросился с ними. Бозе сказал: «Не в обозе же воевать моему зятю». Набралось пятнадцать человек – двенадцать белых и три негра.Наметом обойдя Фольксруст, группа перешла на рысь и ходко двинулась на юг широкой торной тропой вдоль железной дороги.– Гуго, надо бы двух-трех вперед выслать, дозорными, – сказал Петр.– Давай вышлем, – добродушно согласился капрал.Тропа тянулась густым лесом, то поворачивая к железнодорожному полотну, то прячась в густых дебрях. Порой попадались маленькие селения и фермы. К первому поселку подбирались осторожно, оставив лошадей в укрытии. Поселок был пуст. Все говорило о поспешном бегстве – недоеденный завтрак в доме, недописанное письмо, незакрытые окна и двери.– Хо-хо! – сказал Клаус. – Стоило дяде Полю гаркнуть на них – их и след простыл. В штанах, наверное, мокро стало. Так и повоевать не придется.– Не скалься раньше времени! – оборвал его отец. – Англичане – нация хитрая. Коварство на войне ох какое сильное оружие! Все впереди, сынок.У следующего селения он приказал опять укрыть лошадей в зарослях и ползти к домам со всей осторожностью. Здесь они все же нашли одного жителя – дряхлого, беззубого негра. Перепуганный бородачами до полусмерти, старик, коверкая слова, пояснил, что большинство уехало из поселка еще два дня назад, а те, кто оставался, бежали сегодня утром, когда стало известно, что война объявлена.– Куда бежали? В Ньюкасл, в Ледисмит?– Ледисмит, Ледисмит, – кивал старик.– А может, в Дурбан?– Дурбан, Дурбан… Там, туда. – И тонкой, высохшей рукой махал на юг.К полудню стало совсем жарко. Решили передохнуть на берегу быстрого, бегущего с гор ручья. Напоили лошадей; напившись сами, пожевали билтонга.– Благодать! – Дмитрий растянулся на траве. – И на кой черт война?– Оно конечно, тебе бы лучше пожрать да поспать, – беззлобно кольнул его один из бородачей.– Ему – не просто поспать, ему бы с женой, – подхватил Клаус.Дмитрий легонечко похмыкал и, вдруг вскочив, схватил обоих насмешников в охапку и потащил к ручью с явным намерением окунуть.– Ну, ну, бугай! – с усмешкой прикрикнул на него Петр. – Не купаться приехали…Вновь бежала вперед тропа. Солнце постепенно сникало к горным вершинам. Вновь загомонили в чаще леса птицы. Так покойно и мирно было вокруг, что Каамо, сам того не замечая, начал в такт лошадиному шагу напевать что-то. Брюгель несколько раз оглянулся на него сердито, потом не выдержал:– Эй ты, пичуга черноносая! К мамочке в гости собрался? Запел!..В это время навстречу им вылетел из леса один из дозорных:– Капрал, англичане!– Где?Дозорный объяснил, что они с товарищем заметили английский разъезд, выехав на опушку леса. Это с милю отсюда. Товарищ остался там наблюдать.Они дали коням шенкеля и понеслись к опушке. Лес притих; казалось, смолкли птицы. Или просто буры уже ничего не замечали, не до этого стало.Дозорный на опушке указал им на группу всадников, едва заметно мельтешивших вдали, у края широкой долины, уходившей к югу. Петр поднес к глазам бинокль. Всадников было семеро. Они не спеша и беззаботно, должно быть переговариваясь, рысили вдоль дороги, направляясь, наверное, к своей части.– Ну, пора, пожалуй, рвать. – Брюгель кивнул на железнодорожное полотно.– Нет, капрал, рано. Давай-ка потихонечку двинемся вперед, а? Надо же узнать, куда направляются эти молодчики. А подорвать всегда успеем.Брюгель глянул в озорноватые Петровы глаза и махнул рукой: «Давай».Остальным предложение Петра тоже понравилось. Вообще этот парень был по нраву товарищам Брюгеля. Такому – спокойному, сильному, рассудительному – хотелось подчиняться.Время от времени останавливаясь, сторожко вслушиваясь и всматриваясь, всё всматриваясь в окружающую местность, они миновали еще один лес, поднялись на скалистую гору, и тут глазам их предстал городок Данди, а возле него в котловине, под горой, английский лагерь. Множество остроконечных палаток торчало вдоль речушки, прорезавшей горную долину. У буров палатки были низкие, приземистые, а эти возносились высокомерно. Меж палаток сновали солдаты в красных мундирах, коротких клетчатых юбочках и белых гетрах.– Гайлендеры, – хрипло сказал Брюгель.То был лагерь горного шотландского полка. Дымила полевая пекарня, из кузницы доносился еле слышный на расстоянии перезвон. У многих повозок громоздились зарядные ящики, тут же стояли пушки. Петр насчитал восемь орудий.– Ну вот, – сказал он, – теперь можно и дорогу ковырнуть.Они договорились с Брюгелем, что на железнодорожное полотно Петр выйдет вдвоем с Каамо, а остальные будут страховать их на всякий непредвиденный случай. Спустившись с горы и оставив лошадей на краю леска, буры пробрались поближе к полотну и залегли меж камней. С взрывчаткой в переметных сумах Петр и Каамо поползли к стальной колее.Они уложили уже три заряда динамита, вкопав их в разных местах, – чтобы рвануть, так уж разворотить дорогу основательно, – когда Брюгель крикнул тревожно:– Побыстрее, Питер!И тут же раздался выстрел. Стреляли англичане. С высотки, поднявшейся по ту сторону железнодорожного полотна. Была ли это группа сторожевого охранения лагеря или патруль – кто разберет, важно, что противник заметил диверсантов на дороге и открыл огонь. Первая пуля просвистела над головой Петра, вторая ударилась о рельс неподалеку и, скользнув по нему, отлетела с противным жужжанием.– Беги к лошадям, я справлюсь один, – нервно бросил Петр Каамо, но тот не тронулся с места, только прижался к земле.Гулко ахнул роер Брюгеля. Сразу же выстрелил кто-то еще из буров. Петр не оглядывался, он спешил закончить свою работу.Бурские пули прижали английских стрелков к камням высотки. Но, видимо, в лагере сообразили, что происходит, и какой-то командир принял быстрое и грозное решение. По дороге ударила пушка. С визгом хлестнула по деревьям шрапнель. Снаряд разорвался далеко, но ведь это был только первый снаряд…Рядом с Петром плюхнулся запыхавшийся Дмитрий.– Подмогнуть? – выдохнул он.– Пошел отсюда! – почти закричал Петр, разматывая бикфордов шнур.Еще один снаряд тарарахнулся в сторонке. Уже ближе.– Каамо, беги! Подрывать буду!Парень прыгнул в сторону и понесся к лесу. Снова засвистели пули.– Скажи там ребятам, пусть отходят, – повернулся Петр к Дмитрию. – Я сейчас… – Он отполз к ближнему камню, ткнулся в него головой, шнур был зажат в кулаке.Разорвались еще два снаряда, и солдаты в красных мундирах ожили на высотке, перебежками двинулись к дороге… От леска раздался резкий свист. Петр оглянулся: товарищи были уже возле лошадей. Он поджег шнур, вскочил и побежал. О ствол дерева рядом шмякнулась пуля. Петр бросился за большой валун: надо было подождать взрыва.С высотки проворно спускались гайлендеры и кричали что-то.Земля дрогнула и ухнула, столб пламени, дыма и песка рванулся ввысь. Смоленая шпала хлопнулась около Петра. Он кинулся к товарищам…Они сразу же взяли в карьер по торной лесной тропе. Только мелькали стволы деревьев, жарко дышали кони, у Петра чуть дрожали руки. Через несколько миль, переходя на рысь, капрал Брюгель крикнул, не оглядываясь:– Эй, черноносый, что не поешь? Теперь можно!..
3
Бой гремел на высотах у городка Данди, в сорока милях на север от Ледисмита. Шла яростная перестрелка.Продвигаясь вдоль железной дороги на юг и все ожидая нападения англичан, передовые отряды буров дошли до лагеря противника в котловине возле города. Это был тот самый лагерь, рядом с которым подорвали дорогу, только теперь войска в нем прибавилось. На горе Дундигиль, с которой гайлендеры обстреляли Петра, англичане установили пушки – приготовились обороняться.Генерал Мейер приказал выкатить в стрелковые цепи свои орудия. Это походило на дерзость: пушек было всего две против двенадцати английских. Вообще с артиллерией бурам приходилось туговато: на всю трансваальскую армию насчитывалось только четыре осадных орудия Крезо, сорок восемь полевых пушек да двадцать скорострельных тридцатисемимиллиметровых орудий, называемых гранатными пулеметами. Впрочем, и у англичан на первых порах артиллерии было не густо.Обе пушки поставили на прямую наводку. Петр залюбовался артиллеристами. Они стреляли спокойно, не суетясь, вроде бы и не обращая внимания на град пуль и снарядов. Они были совсем юными, эти бравые пушкари. Артиллеристов буры отбирали специально, инженер Леон самолично проверял их знания, особенно напирая на математику. Старички были сильны в ней лишь тогда, когда требовалось посчитать монеты в кубышках, потому в артиллерии и служила в основном молодежь.Петр почувствовал, что рядом с ним, за камнем, появился еще кто-то. Он оглянулся – это был Лука Мейер, генерал.– Где фельдкорнет Бозе? – спросил он.Петр указал, – Бозе залег за ближним скальным выступом, Мейер перебежал туда, Петр – на всякий случай – за ним.– Почему молчит твой пулемет, Бозе? – сердито спросил генерал.Седой гигант отмахнулся:– Зачем я буду зря тратить патроны? Мы и ружьями перебьем их всех.Мейер было нахмурился, но тут же рассмеялся:– Узнаю старую бурскую закваску… Ну смотри, тебе виднее. – Тут он глянул влево и увидел под горой развороченное полотно железной дороги; ткнул в его сторону коротким толстым пальцем. – Славно твои ребята сварганили это дельце.Бозе кивнул на Петра:– Его рук дело.Мейер внимательно посмотрел на Петра. Парень, видно, понравился ему.– Добрый бур, – сказал генерал.Снаряды англичан рвались все чаще.– Надо ждать атаки, – сказал Мейер. – Вот что, молодец. Бегом вниз, на коня – и лети навстречу комманданту Эразмусу. Его колонна уже должна подойти. Пусть он разворачивает ее по ту сторону дороги, чтобы огонь – во фланг англичанам. Понятно?– Понятно! – Петр вскочил и побежал.Он пробегал совсем близко от пушки, когда английский снаряд разорвался, ударившись прямо об орудие. Наводчик рухнул без головы. Рядом, весь в крови, упал заряжающий. Осколки просвистели над Петром…Колонну Эразмуса он перехватил за милю до бурского лагеря. Коммандант, густо заросший черным волосами, неуклюжий, угрюмый мужлан, выслушав приказание, буркнул:– Показывай куда – веди.Петр вывел колонну во фланг англичан в самое подходящее время. Гайлендеры только что двинулись на штурм высоты, занятой отрядом Бозе. Перебегая от укрытия к укрытию, они стреляли и продвигались, упрямо продвигались вперед. Эразмус приказал рассыпаться в цепь и открыл огонь.– Действуйте! В бою каждый сам себе офицер, – напутствовал он подчиненных, сам поудобнее устроился за обомшелым камнем и тут же метким выстрелом свалил подвернувшегося на мушку шотландского лейтенанта.Петр пристроился неподалеку. Ему хорошо были видны идущие в атаку шотландцы. Их красные мундиры несуразно четко выделялись на зеленом фоне. Буры били по ним с безжалостной меткостью.Огневой удар с фланга для атакующих был неожиданным. Гайлендеры поспешно отступили.– Эй, проводник, – окликнул Эразмус Петра, – возвращайся к генералу, сообщи, что я выполнил его приказ…Луку Мейера Петр рассчитывал найти на огневых позициях, но, едва въехал в лагерь, сразу наткнулся на генерала. Сидя у костра возле палатки Бозе, он жадно ел. В бороде застряли кусочки хлеба и мяса. Петр доложил.– Садись, – кивнул Мейер. – Положи-ка ему, красавица, рагу. Он этого вполне заслужил.Последние слова были обращены к Белле.– Питер, как там Дик?– Не знаю, я оттуда уже давно.– Там все превосходно! – Мейер ободряюще подморгнул Белле.– Тебя, Питер, спрашивал какой-то Коуперс. Это, наверное, тот, о котором ты нам рассказывал.– Ян?!– Не знаю, Ян или не Ян, но славный человек.– Где он?– Вон у тех костров. Их прибыло человек пятьдесят, отдыхают.Наскоро поев, Петр почти побежал к большой поляне, на которой курились костры, а возле сидели и лениво бродили несколько десятков буров. Он шел, вглядываясь в людей, и вдруг услышал:– Масса Питер!Навстречу ему, расплывшись в улыбке, шагал Мангваэло!.. Через минуту они уже обнимались с Коуперсом, потом долго рассматривали друг друга, хмыкали и улыбались молча. Ян почти не изменился за эти годы, только стал, пожалуй, более поджарым, а кожа на лице еще потемнела и резче выделялись белесые, совсем выгоревшие брови.– Масса Питер, – робко прервал молчание Мангваэло, – с вами был тогда мальчик, его звали Каамо. Он здесь?– Здесь, Мангваэло, здесь! Только он совсем уже не мальчик – мужчина. Он там, за перелеском.– Вы разрешите, масса Ян, я поищу Каамо?– Беги, старик, беги, ищи, – весело разрешил Ян.Они присели в тени большой смоковницы и начали рассказывать каждый о себе, но толку от этих рассказов было мало: друзья перебивали друг друга вопросами и восклицаниями.– А сейчас ты… к нам? – спросил наконец Петр.– К кому это – к вам? – усмехнулся Ян. И рассказал, что он состоит в особом отряде, который организован одним из Йоганнесбургских адвокатов. Отряд небольшой – всего сорок пять человек – и пока никому не подчинен. Его задача – разведка, диверсии, внезапные налеты на врага.Вдруг Яна осенило.– Слушай! – воскликнул он. – Давай в наш отряд, а? – И, не дав Петру ничего сообразить, вскочил. – Идем. Идем к Терону.Этого человека Петр узнал сразу – адвокат Терон. Узнал и тот:– Я помню… Мы познакомились с вами в книжной лавке. Только вот имя, простите, забыл.– Петр Ковалев.– Питер, просто Питер! – весело поправил Ян, обрадованный, что Терон и его друг, оказывается, знакомы.– Меня зовут Губерт. – Терон протянул руку. – Итак, в наш отряд?– Я должен подумать… посоветоваться со своим другом, он тоже русский.– Вот и друга тащите с собой.– Я посоветуюсь, – сдержанно повторил Петр.Терон сказал, что вот-вот должна подойти главная бурская колонна, а с ней – ассистент-генерал Луис Бота. С ним он надеется уточнить задачи своего отряда.– Ассистент-генерал? – удивленно переспросил Петр. – Несколько дней назад он был только ассистент-фельдкорнет.– Был, – улыбнулся Терон. – Но ему просто на роду написано быть генералом. Богат, предприимчив, образован, талантлив. Он еще, помяните меня, возглавит наше правительство. Это мы с вами отвоюем и вернемся к своим делам, а Бота пойдет выше.Не знал Терон, что его пророчество относительно Луиса Бота сбудется – тот действительно станет премьер-министром будущего Южно-Африканского Союза. А вот насчет себя и Петра Терон ошибался…Подошла ожидавшаяся колонна под командованием генерала Шалька Виллема Бургера. Еще один отряд буров занял нависшую над английскими позициями гору с запада; теперь англичане были обложены с трех сторон и под густым обстрелом не могли поднять голов. Но к вечеру Бургер приказал отвести бойцов для отдыха, на огневых позициях осталось лишь охранение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36