Над стеной высилась уже не будка сторожа, а целая караульная вышка, обвешанная видеокамерами наблюдения.
Видно было за версту, что просто так эту крепость не одолеть, что за воротами дежурят накачанные охранники, причем не игрушки какие-нибудь, а бывшие полицейские, добросовестно отрабатывающие высокий оклад…
Наверное, надо было взять с собой в качестве штурмового отряда пять-шесть игрушек, подумал Рик. Из числа тех, по кому давно тюрьма плачет и кто с детства прошел суровую школу уличных драк и разборок. Да еще вооружить их до зубов – тогда, может быть, что-нибудь и вышло…
Но отступать было некуда, и он нажал кнопку звонка. Видеокамеры на вышке тут же развернулись к нему, как подсолнухи к солнцу, и он почувствовал себя так, словно был микробом под микроскопом. Его наверняка сейчас просвечивали на предмет наличия каких-нибудь железяк, хотя бы отдаленно смахивающих на оружие. Но он пришел сюда с пустыми руками.
Наконец, из скрытого динамика раздался мужской голос:
– Чего надо, приятель?
Голос был невнятным, словно его обладатель что-то жевал.
– У меня есть дело к вашему хозяину, – терпеливо сказал Рик.
– Что за дело? – настаивал жующий.
– Принес ему деньги, – солгал Рик. – Старый должок…
– Фамилия?
– Хозяина?
– Твоя, дебил!
– Ах, моя!.. Любарский.
– Подожди, – буркнул голос, и последовала длинная пауза, в течение которой охранник, видимо, связывался с домом.
Никаких денег у Рика, естественно, не было, но он заранее приготовил «легенду», которая выглядела довольно естественно. Даже если хозяин особняка и не ждал ни от кого никаких денег, он вполне мог заинтересоваться посетителем в силу своей природной жадности либо подумать, что произошла какая-то накладка. Главное было – войти в дом…
Наконец, одна створка ворот дрогнула и приоткрылась, образуя щель, сквозь которую и протиснулся Рик. Ему хватило одного взгляда, чтобы оценить обстановку.
У вышки, слева от него, держа в руках наперевес компакт-автомат, стоял тип в армейском пятнистом комбинезоне и в черных очках. Усики, короткая стрижка и ухмылка опытного убийцы…
Справа от Рика, по другую сторону ворот, торчал другой охранник, почти в точности похожий на первого, как это бывает на картинках типа «Найди сколько-то там отличий». Рик добросовестно нашел эти отличия: в руках у второго охранника блестел на солнце парализатор дальнего боя, а не автомат; на лице у него не было усиков, и был он чуть ниже ростом своего коллеги.
Второй пояс обороны этого бастиона, судя по всему, проходил в непосредственной близости от дома, потому что в шезлонге возле входа в дом уютно расположился с банкой пива третий тип, имеющий нездоровую привычку не выпускать из рук оружия: на коленях у него, словно кот, грелся на солнце огромный «датсун» с длинным стволом, лазерным прицелом и блямбой турбоглушителя.
– Кто там, Альф? – раздался в стороне женский голос, и Рик только теперь заметил, что на лужайке рядом с бассейном расстелен мягкий надувной матрац, на котором простирались загорелые женские телеса. Если не считать узкой полоски плавок, телеса были ничем не прикрыты.
– Да вот, этот тип утверждает, что принес Хозяину какие-то деньги, – проревел в ответ охранник, который стоял у будки. Слово, обозначающее босса, он, как и полагается холуям, произносил так, что было очевидно – пишется оно с большой буквы.
– Пусть подойдет ко мне, – приказал женский голос.
– Иди, чего встал? – грубо сказал Рику охранник. – Или ты голых девок никогда в жизни не видел?.. И откуда ты взялся такой, чтоб тебе жениться на сестре своего брата!..
Он заржал, и его напарник тоже осклабился.
Рик медленно пошел к матрацу. Теперь он понимал, что шансов у него нет никаких, чтобы выполнить намеченное да еще и унести отсюда ноги живым и здоровым.
Это была дочь хозяина, Рик сразу ее опознал. Похоже, что и у нее мелькнули в памяти какие-то неясные ассоциации, потому что, наморщив лобик, она сказала:
– Кто же это пожаловал к нам? Я тебя уже где-то видела, парень!
– Я вас тоже, Леокадия, – сказал Рик, с интересом анатома изучая фигуру девушки. – Как успехи в обучении верховой езде?
Она улыбнулась, но улыбка ее была натянутой.
– На кой черт она мне сдалась, езда на каких-то грязных клячах? – сказала она. – И все-таки, как тебя зовут, полузнакомый незнакомец, и зачем это тебе понадобился мой папаша?
– Вы слишком любопытны, Лека, – сказал Рик, – а любопытство так не идет молодым дамам.
Она отвела рукой волосы с лица. Улыбка с ее лица исчезла.
– А ты, оказывается, скрытен, – сказала она, – Но учти, что скрытность еще больше не идет мужчинам, да еще и непрошеным гостям. Впрочем, я попробую угадать. Говорят, ты припер папаше какие-то денежки… А что, если его нет дома? Что ты будешь делать тогда?
Рик внимательно посмотрел на нее. Выглядела она великолепно, и, судя по всему, была уверена, что весь мир вокруг создан только для нее одной.
– Тогда я отдам эти деньги вам, – сказал Рик.
Она хрипло рассмеялась.
– Молодец, что так быстро и правильно соображаешь! Ну, давай…
Не вставая с матраца, она протянула Рику руку, сложенную лодочкой, но Рик этим воспользовался так, как она, вероятно, не предполагала.
Он схватил узкое запястье, перетянутое толстым золотым браслетом, и, больно завернув девушке руку за спину, поднял ее рывком на ноги, а второй рукой выдернул из ведерка с шампанским, стоявшего рядом с матрацем, длинный тонкий нож для колки льда и приставил его к шее девушке.
Она дернулась, пытаясь вырваться из захвата, но Рик одной рукой усилил нажим на захваченную руку, а другой чуть надавил ножом на шею и страшным голосом сказал:
– Учти, красотка, мне терять нечего! Трепыхнешься еще раз – и будешь трупом!
Она попыталась что-то сказать, но из горла ее вырвалось только кудахтанье перепуганной насмерть курицы.
Охранники успели примчаться к матрацу и теперь целились в Рика с трех сторон. Пальцы их лежали на курках, но выстрелить никто не решался.
Рик сказал им:
– Что, ребята, прозевали?.. Советую вам иметь в виду, что если какой-нибудь идиот из вас попытается помешать мне, то я все-таки успею прикончить ее, а вас потом, даже если вы и убьете меня, хозяин по головке не погладит… Дошло?
Некоторое время типы в пятнистых комбинезонах, застыв, представляли собой скульптурную группу «Стрелки на огневом рубеже», потом один из них – тот, которого звали Альф, – грязно выругался, и, как по команде, все трое опустили стволы к земле.
– Что ты хочешь, ублюдок? – спросил севшим голосом Альф.
– Всего-навсего войти в дом и побеседовать с хозяином с глазу на глаз, – ответил Рик. Его слегка мутило от запаха пота и слащавых духов, который источало тело девушки.
Охранники раздумывали. Перехваченным голосом Леокадия просипела:
– Что стоите, болваны? Вон отсюда!
– Чтоб тебе жениться на сестре своего брата! – витиевато выругался Альф, числившийся, видимо, в охране за старшего, и, резко повернувшись, направился к будке, с остервенением пиная тяжелым ботинком головки садовых цветов.
Остальные последовали его примеру, косясь на Рика с заложницей.
Таща с собой девчонку, Рик проследовал в дом. Дорогу в кабинет хозяина он еще не забыл. В коридоре ему несколько раз встречались какие-то молодые люди, которые поспешно отскакивали в сторону, и полураздетые женщины, которые оглашали визгом весь дом. Где-то наверху на всю катушку ревела музыка, и слышался топот множества ног, словно там играли в футбол или ожесточенно плясали лезгинку.
Рик открыл дверь кабинета хозяина дома ударом ноги и испытал облегчение, потому что тот, кого он искал, оказался на месте.
Несмотря на то, что до сна было еще далеко, на нем был роскошный длинный халат, вышитый позолотой. На коленях у него сидела полуголая красотка, обнимавшая его за шею, а на столе перед ним стояла бутылка коньяка стоимостью в месячный заработок среднестатистического жителя Интервиля. Это был не кто иной, как Дюриан Рейнгарден.
Увидев на пороге Рика с девушкой, он не испугался, только переменился в лице и спихнул с колен красотку.
– Что это за выходки, Леокадия? – спросил он почему-то у девушки, а не у Рика. – Кто это с тобой так шутит?
– Неужели вы меня не узнаете, Дюриан Альвианович? – спросил Рик, потому что Леокадия была не в состоянии что-либо ответить: горло ее было сжато рукой Рика.
Бывший историк, видимо, и мысли не допускал, что к нему мог кто-то запросто ворваться. Не слушая Рика, он пошарил под столом рукой, и в комнату ворвался тот тип с «датсуном», что караулил бассейн.
– Что происходит, Майк? – спросил его историк. Тот стоял как вкопанный. Судя по выражению его лица, какие бы то ни было слова напрочь вылетели у него из головы. – Это что – розыгрыш?
Рик нажал чуть посильнее ножом, дочь Рейнгардена ойкнула, и по ее холеной шее поползла струйка крови.
– Нет, это не розыгрыш, Дюриан Альвианович, – сказал Рик. – Я действую вполне серьезно и отдаю себе отчет в своих действиях. Если вы не выслушаете меня с глазу на глаз, то ваша дочь отправится загорать на тот свет, где, как известно, гораздо лучше для этого условия, чем на грешной земле…
– Ах, вот оно что, – сказал, бледнея, историк. – Пошла отсюда, живо! – приказал он полуобнаженной красотке, и та пулей выскочила из комнаты. Проводив ее взглядом, Рейнгарден жутко осклабился: – Только вы, молодой человек, напрасно избрали такой способ шантажировать меня… Во-первых, Лека – не дочь мне, – («Вот дерьмо!», глухо, но отчетливо просипела Леокадия под рукой Рика) – а, во-вторых, через несколько минут вы и сам ее отпустите совершенно сознательно…
Все ясно, сказал себе Рик. Этот стервец наверняка геймерствует не сам – в самом деле, зачем ему терять время и зрение, чтобы просиживать дни и ночи в Шлеме, когда за него это могут сделать другие? Может быть, в подвале или в пристройке на крыше у него сидят наемные операторы, которые круглосуточно обеспечивают ему красивую и сладкую жизнь…
– Но, поскольку мне этот спектакль уже надоел, – поморщился Рейнгарден, – то я разрешаю тебе, Майк, расстрелять этого безумца… Попадешь случайно в Леку – особого греха не будет.
Майк щелкнул в нерешительности затвором. Лоб его покрылся капельками пота. Видно было, что даже до его мозгов убийцы подобный приказ доходит с трудом.
– Три года назад я уже был у вас в гостях, Дюриан Альвианович, – сказал негромко Рик. – В качестве детектива по аномальным явлениям, если вы помните… Впрочем, тогда вы и сами были игрушкой в чужих руках. Но с тех пор я сменил свое амплуа, и теперь занимаюсь тем же, что и вы, только немного в другой тональности. Если вы когда-нибудь слышали о Корректоре, то это я… Вам также должно быть известно, что на меня бесполезно воздействовать через Сеть. И, если уж быть откровенным до конца, то, разумеется, у меня тоже есть помощники, которые в данный момент держат под прицелом всю вашу вонючую берлогу.
Рейнгарден окончательно побелел, хотел было что-то сказать, но издал только булькающий звук и оперся о край стола, словно опасаясь, что ноги его подогнутся.
– Поэтому ставлю вас в известность, Дюриан Альвианович, – продолжал Рик, – что вы сейчас очень неразумно ведете себя. Если вы будете по-прежнему настаивать на своем, то Майк все-таки выстрелит. Только в кого? Вот в чем вопрос…
Конечно же, он блефовал, но расчет его на то, что такой трус, как Рейнгарден, никогда не решится проверить на деле истинность его высказываний, оказался верным. Майк еще топтался на месте, очумело переводя взгляд с Рика на своего хозяина и обратно, не в силах постичь своими извилинами смысл происходящего, а историк уже сделал ему знак, выпроваживая из комнаты.
– Что вам надо? – не глядя на Рика, проронил он.
Рик швырнул нож в угол и выпустил Леокадию из своих объятий.
– Вы свободны, мадам, – сказал он ей. И не удержался от насмешки: – Признаюсь, меня очень смущала ваша близость, но прошу прощения, что я не смог ею воспользоваться. Момент, знаете ли, был неподходящим…
Она закусила губу, потирая посиневшую шею и с ненавистью глядя на него. Рик подумал, что она сейчас ударит его, но она вдруг подскочила к Рейнгардену и залепила ему со всего размаха звонкую пощечину, после чего выскочила из кабинета, хлопнув дверью.
Историк в бешенстве вскочил, потирая щеку, но, взглянув на Рика, снова опустился в кресло.
– Валяйте, – с притворным спокойствием проговорил он. – Что вам нужно от меня?
Рик неторопливо приблизился к столу и с наслаждением взял Рейнгардена за шиворот.
– Прежде всего, вот это, – сказал он и двинул хозяина особняка в нос. – И еще вот это, – сказал Рик и повторил удар – на этот раз по зубам. Потом он отпустил Рейнгардена, и тот, всхлипывая и вытирая кровь с лица, рухнул обратно в кресло.
– Это нечестно! – заверещал историк. – Вы бессовестным образом пользуетесь ситуацией, Корректор!.. Вы же не выйдете отсюда живым!
– Выйду, – сказал Рик, оглядываясь по сторонам. – Вы прекрасно знаете, что выйду. Иначе мы с вами умрем одновременно. Вообще-то, вас следовало бы уже давно отправить на тот свет, и, честно говоря, я еще не решил, как с вами поступить… Вы обнаглели, Дюриан, и возомнили, что можете ограбить любого, а вам за это якобы ничего не будет. Такие, как вы, только позорят геймеров перед общественностью!.. Может быть, вас лишить доступа к Сети, а? Это я тоже могу, и никуда вы от меня не скроетесь, даже если очень захотите!
Судя по всему, Рейнгарден был хитер и сообразителен. Особенно, когда ему угрожала опасность. Он вдруг склонил голову на манер великого полководца, сдающегося на милость победителя, и брякнулся на колени.
– Не надо! – весьма правдиво простонал он. – Прошу вас, Корректор, простите меня!.. Я сделаю все, что захотите, только не убивайте меня!
Рик отвернулся. Ему было противно.
– Неужели для вас жизнь заключается только в том, чтобы как можно больше нахапать? – брезгливо спросил он. – Неужели вам было мало того, что у вас имелось? Неужели вы не удовлетворились наследством супруги, которую вы, кстати, и отправили на тот свет? Неужели вы настолько опустились, сознавая свою безнаказанность, что способны теперь на любое преступление во имя наживы?.. Но тогда вы – не человек больше, а жадная тварь, гребущая под себя зеленые бумажки!..
Рейнгарден что-то мычал от ужаса, ползая по ковру у ног Рика.
– … деньги… – прислушавшись, различил Рик. – Да, ради них, проклятых… Возьмите их себе… все возьмите, без остатка!.. Прошу вас…
– Нет, – сказал Рик, – не нужны мне ваши грязные деньги! Во всяком случае, все… Мне нужны те четыреста тысяч юмов, которые вы выудили у одного честного и хорошего человека, превратив его в игрушку!
Рейнгарден стремительно вскочил и бросился в угол кабинета. Что-то там сделал, часть стены с тяжким вздохом убралась внутрь и вбок, открывая массивный сейф.
– Сейчас, – торопливо и неразборчиво бормотал историк, дрожащими руками набирая цепь комбинаций на номерном замке. – Возьмите все!.. У меня здесь много!.. Вот… Берите же…
Он взял обеими руками пачку банкнот, словно ворох опавших листьев, и протянул их Рику. Часть бумажек посыпалась на пол, но Рейнгарден не обратил на них внимания.
Рик подошел, взял деньги, тщательно отсчитал ровно четыреста тысяч, а остальные швырнул в бледную физиономию хозяина дома.
Перед тем, как открыть дверь, Рик повернулся и сказал:
– Даю вам ровно двадцать четыре часа, чтобы убраться из города, и это время вы должны потратить не на сборы своих шмоток. Деньги, которые имеются в вашей конуре, вы должны вернуть тем, у кого вы их отняли… Вам ясно? Все, до последнего юма!.. Иначе – берегитесь!
Обратный путь до ворот он проделал без особых приключений. Леокадии уже, видно, было не до загара, а троица охранников сделала вид, что не замечает Рика в упор. Только, уже закрывая за Риком створку ворот, Альф с невольным восхищением выдохнул:
– Ну ты даешь, парень!.. Чтоб тебе жениться на сестре своего брата!
Глава 6
Слежку за собой он заметил не сразу. Да и как ее можно заметить, если наблюдатели меняются один за другим и если ведут они себя так же естественно, как вели бы себя обыкновенные люди? Единственное, что выручает, так это интуиция, выработавшаяся за многие годы подпольной жизни, когда знаешь, что окружающие тебя люди подчиняются чьим-то невидимым командам.
… Просто в вагоне подземки ты ловишь на себе чей-нибудь внимательный взгляд, просочившийся в щель между телами стоящих перед тобой пассажиров. Это длится не больше секунды, а в следующий раз, когда поезд качнет, и между тобой и владельцем взгляда образуется просвет, окажется, что показавшийся тебе наблюдателем человек увлечен чтением или покойно дремлет, сложив на коленях руки…
… Просто шедший по тротуару навстречу тебе старик в длиннополом пальто и старомодной шляпе, миновав тебя, вдруг спотыкается, и, будто что-то вспомнив, устремляется за тобой, а когда ты уже начинаешь подозревать его, входит в ювелирный магазин и начинает придирчиво исследовать витрины, набитые драгоценностями, каждая из которых стоит столько, сколько этот старик не заработал, наверное, за всю свою жизнь…
… Просто когда ты переходишь улицу, то женщина с детской коляской вдруг проявляет такую спешку, что несется по проезжей части на красный свет, чудом не угодив под колеса автомобилей, но, прокатив коляску за тобой на приличной скорости на протяжении квартала, внезапно резко сбавляет темп и сворачивает в сквер, где усаживается на скамейку и достает из сумки книжку в пестрой обложке, настраиваясь на долгое сидение…
Такие эпизоды можно перечислять до бесконечности, и в конце концов у тебя в душе зарождается сомнение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Видно было за версту, что просто так эту крепость не одолеть, что за воротами дежурят накачанные охранники, причем не игрушки какие-нибудь, а бывшие полицейские, добросовестно отрабатывающие высокий оклад…
Наверное, надо было взять с собой в качестве штурмового отряда пять-шесть игрушек, подумал Рик. Из числа тех, по кому давно тюрьма плачет и кто с детства прошел суровую школу уличных драк и разборок. Да еще вооружить их до зубов – тогда, может быть, что-нибудь и вышло…
Но отступать было некуда, и он нажал кнопку звонка. Видеокамеры на вышке тут же развернулись к нему, как подсолнухи к солнцу, и он почувствовал себя так, словно был микробом под микроскопом. Его наверняка сейчас просвечивали на предмет наличия каких-нибудь железяк, хотя бы отдаленно смахивающих на оружие. Но он пришел сюда с пустыми руками.
Наконец, из скрытого динамика раздался мужской голос:
– Чего надо, приятель?
Голос был невнятным, словно его обладатель что-то жевал.
– У меня есть дело к вашему хозяину, – терпеливо сказал Рик.
– Что за дело? – настаивал жующий.
– Принес ему деньги, – солгал Рик. – Старый должок…
– Фамилия?
– Хозяина?
– Твоя, дебил!
– Ах, моя!.. Любарский.
– Подожди, – буркнул голос, и последовала длинная пауза, в течение которой охранник, видимо, связывался с домом.
Никаких денег у Рика, естественно, не было, но он заранее приготовил «легенду», которая выглядела довольно естественно. Даже если хозяин особняка и не ждал ни от кого никаких денег, он вполне мог заинтересоваться посетителем в силу своей природной жадности либо подумать, что произошла какая-то накладка. Главное было – войти в дом…
Наконец, одна створка ворот дрогнула и приоткрылась, образуя щель, сквозь которую и протиснулся Рик. Ему хватило одного взгляда, чтобы оценить обстановку.
У вышки, слева от него, держа в руках наперевес компакт-автомат, стоял тип в армейском пятнистом комбинезоне и в черных очках. Усики, короткая стрижка и ухмылка опытного убийцы…
Справа от Рика, по другую сторону ворот, торчал другой охранник, почти в точности похожий на первого, как это бывает на картинках типа «Найди сколько-то там отличий». Рик добросовестно нашел эти отличия: в руках у второго охранника блестел на солнце парализатор дальнего боя, а не автомат; на лице у него не было усиков, и был он чуть ниже ростом своего коллеги.
Второй пояс обороны этого бастиона, судя по всему, проходил в непосредственной близости от дома, потому что в шезлонге возле входа в дом уютно расположился с банкой пива третий тип, имеющий нездоровую привычку не выпускать из рук оружия: на коленях у него, словно кот, грелся на солнце огромный «датсун» с длинным стволом, лазерным прицелом и блямбой турбоглушителя.
– Кто там, Альф? – раздался в стороне женский голос, и Рик только теперь заметил, что на лужайке рядом с бассейном расстелен мягкий надувной матрац, на котором простирались загорелые женские телеса. Если не считать узкой полоски плавок, телеса были ничем не прикрыты.
– Да вот, этот тип утверждает, что принес Хозяину какие-то деньги, – проревел в ответ охранник, который стоял у будки. Слово, обозначающее босса, он, как и полагается холуям, произносил так, что было очевидно – пишется оно с большой буквы.
– Пусть подойдет ко мне, – приказал женский голос.
– Иди, чего встал? – грубо сказал Рику охранник. – Или ты голых девок никогда в жизни не видел?.. И откуда ты взялся такой, чтоб тебе жениться на сестре своего брата!..
Он заржал, и его напарник тоже осклабился.
Рик медленно пошел к матрацу. Теперь он понимал, что шансов у него нет никаких, чтобы выполнить намеченное да еще и унести отсюда ноги живым и здоровым.
Это была дочь хозяина, Рик сразу ее опознал. Похоже, что и у нее мелькнули в памяти какие-то неясные ассоциации, потому что, наморщив лобик, она сказала:
– Кто же это пожаловал к нам? Я тебя уже где-то видела, парень!
– Я вас тоже, Леокадия, – сказал Рик, с интересом анатома изучая фигуру девушки. – Как успехи в обучении верховой езде?
Она улыбнулась, но улыбка ее была натянутой.
– На кой черт она мне сдалась, езда на каких-то грязных клячах? – сказала она. – И все-таки, как тебя зовут, полузнакомый незнакомец, и зачем это тебе понадобился мой папаша?
– Вы слишком любопытны, Лека, – сказал Рик, – а любопытство так не идет молодым дамам.
Она отвела рукой волосы с лица. Улыбка с ее лица исчезла.
– А ты, оказывается, скрытен, – сказала она, – Но учти, что скрытность еще больше не идет мужчинам, да еще и непрошеным гостям. Впрочем, я попробую угадать. Говорят, ты припер папаше какие-то денежки… А что, если его нет дома? Что ты будешь делать тогда?
Рик внимательно посмотрел на нее. Выглядела она великолепно, и, судя по всему, была уверена, что весь мир вокруг создан только для нее одной.
– Тогда я отдам эти деньги вам, – сказал Рик.
Она хрипло рассмеялась.
– Молодец, что так быстро и правильно соображаешь! Ну, давай…
Не вставая с матраца, она протянула Рику руку, сложенную лодочкой, но Рик этим воспользовался так, как она, вероятно, не предполагала.
Он схватил узкое запястье, перетянутое толстым золотым браслетом, и, больно завернув девушке руку за спину, поднял ее рывком на ноги, а второй рукой выдернул из ведерка с шампанским, стоявшего рядом с матрацем, длинный тонкий нож для колки льда и приставил его к шее девушке.
Она дернулась, пытаясь вырваться из захвата, но Рик одной рукой усилил нажим на захваченную руку, а другой чуть надавил ножом на шею и страшным голосом сказал:
– Учти, красотка, мне терять нечего! Трепыхнешься еще раз – и будешь трупом!
Она попыталась что-то сказать, но из горла ее вырвалось только кудахтанье перепуганной насмерть курицы.
Охранники успели примчаться к матрацу и теперь целились в Рика с трех сторон. Пальцы их лежали на курках, но выстрелить никто не решался.
Рик сказал им:
– Что, ребята, прозевали?.. Советую вам иметь в виду, что если какой-нибудь идиот из вас попытается помешать мне, то я все-таки успею прикончить ее, а вас потом, даже если вы и убьете меня, хозяин по головке не погладит… Дошло?
Некоторое время типы в пятнистых комбинезонах, застыв, представляли собой скульптурную группу «Стрелки на огневом рубеже», потом один из них – тот, которого звали Альф, – грязно выругался, и, как по команде, все трое опустили стволы к земле.
– Что ты хочешь, ублюдок? – спросил севшим голосом Альф.
– Всего-навсего войти в дом и побеседовать с хозяином с глазу на глаз, – ответил Рик. Его слегка мутило от запаха пота и слащавых духов, который источало тело девушки.
Охранники раздумывали. Перехваченным голосом Леокадия просипела:
– Что стоите, болваны? Вон отсюда!
– Чтоб тебе жениться на сестре своего брата! – витиевато выругался Альф, числившийся, видимо, в охране за старшего, и, резко повернувшись, направился к будке, с остервенением пиная тяжелым ботинком головки садовых цветов.
Остальные последовали его примеру, косясь на Рика с заложницей.
Таща с собой девчонку, Рик проследовал в дом. Дорогу в кабинет хозяина он еще не забыл. В коридоре ему несколько раз встречались какие-то молодые люди, которые поспешно отскакивали в сторону, и полураздетые женщины, которые оглашали визгом весь дом. Где-то наверху на всю катушку ревела музыка, и слышался топот множества ног, словно там играли в футбол или ожесточенно плясали лезгинку.
Рик открыл дверь кабинета хозяина дома ударом ноги и испытал облегчение, потому что тот, кого он искал, оказался на месте.
Несмотря на то, что до сна было еще далеко, на нем был роскошный длинный халат, вышитый позолотой. На коленях у него сидела полуголая красотка, обнимавшая его за шею, а на столе перед ним стояла бутылка коньяка стоимостью в месячный заработок среднестатистического жителя Интервиля. Это был не кто иной, как Дюриан Рейнгарден.
Увидев на пороге Рика с девушкой, он не испугался, только переменился в лице и спихнул с колен красотку.
– Что это за выходки, Леокадия? – спросил он почему-то у девушки, а не у Рика. – Кто это с тобой так шутит?
– Неужели вы меня не узнаете, Дюриан Альвианович? – спросил Рик, потому что Леокадия была не в состоянии что-либо ответить: горло ее было сжато рукой Рика.
Бывший историк, видимо, и мысли не допускал, что к нему мог кто-то запросто ворваться. Не слушая Рика, он пошарил под столом рукой, и в комнату ворвался тот тип с «датсуном», что караулил бассейн.
– Что происходит, Майк? – спросил его историк. Тот стоял как вкопанный. Судя по выражению его лица, какие бы то ни было слова напрочь вылетели у него из головы. – Это что – розыгрыш?
Рик нажал чуть посильнее ножом, дочь Рейнгардена ойкнула, и по ее холеной шее поползла струйка крови.
– Нет, это не розыгрыш, Дюриан Альвианович, – сказал Рик. – Я действую вполне серьезно и отдаю себе отчет в своих действиях. Если вы не выслушаете меня с глазу на глаз, то ваша дочь отправится загорать на тот свет, где, как известно, гораздо лучше для этого условия, чем на грешной земле…
– Ах, вот оно что, – сказал, бледнея, историк. – Пошла отсюда, живо! – приказал он полуобнаженной красотке, и та пулей выскочила из комнаты. Проводив ее взглядом, Рейнгарден жутко осклабился: – Только вы, молодой человек, напрасно избрали такой способ шантажировать меня… Во-первых, Лека – не дочь мне, – («Вот дерьмо!», глухо, но отчетливо просипела Леокадия под рукой Рика) – а, во-вторых, через несколько минут вы и сам ее отпустите совершенно сознательно…
Все ясно, сказал себе Рик. Этот стервец наверняка геймерствует не сам – в самом деле, зачем ему терять время и зрение, чтобы просиживать дни и ночи в Шлеме, когда за него это могут сделать другие? Может быть, в подвале или в пристройке на крыше у него сидят наемные операторы, которые круглосуточно обеспечивают ему красивую и сладкую жизнь…
– Но, поскольку мне этот спектакль уже надоел, – поморщился Рейнгарден, – то я разрешаю тебе, Майк, расстрелять этого безумца… Попадешь случайно в Леку – особого греха не будет.
Майк щелкнул в нерешительности затвором. Лоб его покрылся капельками пота. Видно было, что даже до его мозгов убийцы подобный приказ доходит с трудом.
– Три года назад я уже был у вас в гостях, Дюриан Альвианович, – сказал негромко Рик. – В качестве детектива по аномальным явлениям, если вы помните… Впрочем, тогда вы и сами были игрушкой в чужих руках. Но с тех пор я сменил свое амплуа, и теперь занимаюсь тем же, что и вы, только немного в другой тональности. Если вы когда-нибудь слышали о Корректоре, то это я… Вам также должно быть известно, что на меня бесполезно воздействовать через Сеть. И, если уж быть откровенным до конца, то, разумеется, у меня тоже есть помощники, которые в данный момент держат под прицелом всю вашу вонючую берлогу.
Рейнгарден окончательно побелел, хотел было что-то сказать, но издал только булькающий звук и оперся о край стола, словно опасаясь, что ноги его подогнутся.
– Поэтому ставлю вас в известность, Дюриан Альвианович, – продолжал Рик, – что вы сейчас очень неразумно ведете себя. Если вы будете по-прежнему настаивать на своем, то Майк все-таки выстрелит. Только в кого? Вот в чем вопрос…
Конечно же, он блефовал, но расчет его на то, что такой трус, как Рейнгарден, никогда не решится проверить на деле истинность его высказываний, оказался верным. Майк еще топтался на месте, очумело переводя взгляд с Рика на своего хозяина и обратно, не в силах постичь своими извилинами смысл происходящего, а историк уже сделал ему знак, выпроваживая из комнаты.
– Что вам надо? – не глядя на Рика, проронил он.
Рик швырнул нож в угол и выпустил Леокадию из своих объятий.
– Вы свободны, мадам, – сказал он ей. И не удержался от насмешки: – Признаюсь, меня очень смущала ваша близость, но прошу прощения, что я не смог ею воспользоваться. Момент, знаете ли, был неподходящим…
Она закусила губу, потирая посиневшую шею и с ненавистью глядя на него. Рик подумал, что она сейчас ударит его, но она вдруг подскочила к Рейнгардену и залепила ему со всего размаха звонкую пощечину, после чего выскочила из кабинета, хлопнув дверью.
Историк в бешенстве вскочил, потирая щеку, но, взглянув на Рика, снова опустился в кресло.
– Валяйте, – с притворным спокойствием проговорил он. – Что вам нужно от меня?
Рик неторопливо приблизился к столу и с наслаждением взял Рейнгардена за шиворот.
– Прежде всего, вот это, – сказал он и двинул хозяина особняка в нос. – И еще вот это, – сказал Рик и повторил удар – на этот раз по зубам. Потом он отпустил Рейнгардена, и тот, всхлипывая и вытирая кровь с лица, рухнул обратно в кресло.
– Это нечестно! – заверещал историк. – Вы бессовестным образом пользуетесь ситуацией, Корректор!.. Вы же не выйдете отсюда живым!
– Выйду, – сказал Рик, оглядываясь по сторонам. – Вы прекрасно знаете, что выйду. Иначе мы с вами умрем одновременно. Вообще-то, вас следовало бы уже давно отправить на тот свет, и, честно говоря, я еще не решил, как с вами поступить… Вы обнаглели, Дюриан, и возомнили, что можете ограбить любого, а вам за это якобы ничего не будет. Такие, как вы, только позорят геймеров перед общественностью!.. Может быть, вас лишить доступа к Сети, а? Это я тоже могу, и никуда вы от меня не скроетесь, даже если очень захотите!
Судя по всему, Рейнгарден был хитер и сообразителен. Особенно, когда ему угрожала опасность. Он вдруг склонил голову на манер великого полководца, сдающегося на милость победителя, и брякнулся на колени.
– Не надо! – весьма правдиво простонал он. – Прошу вас, Корректор, простите меня!.. Я сделаю все, что захотите, только не убивайте меня!
Рик отвернулся. Ему было противно.
– Неужели для вас жизнь заключается только в том, чтобы как можно больше нахапать? – брезгливо спросил он. – Неужели вам было мало того, что у вас имелось? Неужели вы не удовлетворились наследством супруги, которую вы, кстати, и отправили на тот свет? Неужели вы настолько опустились, сознавая свою безнаказанность, что способны теперь на любое преступление во имя наживы?.. Но тогда вы – не человек больше, а жадная тварь, гребущая под себя зеленые бумажки!..
Рейнгарден что-то мычал от ужаса, ползая по ковру у ног Рика.
– … деньги… – прислушавшись, различил Рик. – Да, ради них, проклятых… Возьмите их себе… все возьмите, без остатка!.. Прошу вас…
– Нет, – сказал Рик, – не нужны мне ваши грязные деньги! Во всяком случае, все… Мне нужны те четыреста тысяч юмов, которые вы выудили у одного честного и хорошего человека, превратив его в игрушку!
Рейнгарден стремительно вскочил и бросился в угол кабинета. Что-то там сделал, часть стены с тяжким вздохом убралась внутрь и вбок, открывая массивный сейф.
– Сейчас, – торопливо и неразборчиво бормотал историк, дрожащими руками набирая цепь комбинаций на номерном замке. – Возьмите все!.. У меня здесь много!.. Вот… Берите же…
Он взял обеими руками пачку банкнот, словно ворох опавших листьев, и протянул их Рику. Часть бумажек посыпалась на пол, но Рейнгарден не обратил на них внимания.
Рик подошел, взял деньги, тщательно отсчитал ровно четыреста тысяч, а остальные швырнул в бледную физиономию хозяина дома.
Перед тем, как открыть дверь, Рик повернулся и сказал:
– Даю вам ровно двадцать четыре часа, чтобы убраться из города, и это время вы должны потратить не на сборы своих шмоток. Деньги, которые имеются в вашей конуре, вы должны вернуть тем, у кого вы их отняли… Вам ясно? Все, до последнего юма!.. Иначе – берегитесь!
Обратный путь до ворот он проделал без особых приключений. Леокадии уже, видно, было не до загара, а троица охранников сделала вид, что не замечает Рика в упор. Только, уже закрывая за Риком створку ворот, Альф с невольным восхищением выдохнул:
– Ну ты даешь, парень!.. Чтоб тебе жениться на сестре своего брата!
Глава 6
Слежку за собой он заметил не сразу. Да и как ее можно заметить, если наблюдатели меняются один за другим и если ведут они себя так же естественно, как вели бы себя обыкновенные люди? Единственное, что выручает, так это интуиция, выработавшаяся за многие годы подпольной жизни, когда знаешь, что окружающие тебя люди подчиняются чьим-то невидимым командам.
… Просто в вагоне подземки ты ловишь на себе чей-нибудь внимательный взгляд, просочившийся в щель между телами стоящих перед тобой пассажиров. Это длится не больше секунды, а в следующий раз, когда поезд качнет, и между тобой и владельцем взгляда образуется просвет, окажется, что показавшийся тебе наблюдателем человек увлечен чтением или покойно дремлет, сложив на коленях руки…
… Просто шедший по тротуару навстречу тебе старик в длиннополом пальто и старомодной шляпе, миновав тебя, вдруг спотыкается, и, будто что-то вспомнив, устремляется за тобой, а когда ты уже начинаешь подозревать его, входит в ювелирный магазин и начинает придирчиво исследовать витрины, набитые драгоценностями, каждая из которых стоит столько, сколько этот старик не заработал, наверное, за всю свою жизнь…
… Просто когда ты переходишь улицу, то женщина с детской коляской вдруг проявляет такую спешку, что несется по проезжей части на красный свет, чудом не угодив под колеса автомобилей, но, прокатив коляску за тобой на приличной скорости на протяжении квартала, внезапно резко сбавляет темп и сворачивает в сквер, где усаживается на скамейку и достает из сумки книжку в пестрой обложке, настраиваясь на долгое сидение…
Такие эпизоды можно перечислять до бесконечности, и в конце концов у тебя в душе зарождается сомнение:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55