Зеленоватый разряд с шипением ушел к цели. Бах! Бах! Почти безрезультатно: повстанцы укрылись за надстройкой и открыли ответный огонь. Залп картечи с визгом отрекошетил от борта флаера, один из охранников вскрикнул, схватившись за голову. Другой сбил мэра с ног, навалился сверху, стараясь по инструкции закрыть его своим телом Иван срезал стрелявшего, высунувшегося из-за башенки с уродливыми наростами антенн.
Флаер больше не опускался — завис, словно в раздумье. Странно.
В любом случае эвакуироваться пока было нельзя; Иван выпустил несколько зарядов в сторону врага, не давая высовываться, и с криком: “Прикрой!” — бросился вперед, стараясь не перекрывать линию огня бойцам. Его порыв поддержали в два ствола. Иван мчатся от укрытия к укрытию, ругаясь сквозь зубы, но вот наконец башенка с антеннами показалась своим боком, и за ней бунтари как на ладони. Чистый тир!
Иван положил всех шестерых одной очередью, полностью разрядив батарею лучевика, и бросился к люку — запереть. Подбежал, заглянул в проем: там уже топотали десятки ног. Останься у него хоть парочка гранат… Он пошарил глазами, но ничего подходящего, чтобы заклинить люк, не нашлось. Вот разве что охотничий карабин… Хлипковат. Но времени не было — пришлось использовать карабин.
Успел.
В дверь с той стороны заколотили прикладами, а Иван побежал назад, гадая — почему же не опускается флаер? Двое подопечных были целы и осторожно, словно суслики, высовывали головы из-за укрытия. Бойцы выглядели сконфуженно, раненый уже перевязан.
— Сержант, тут это… — перевязанный, блестя здоровым глазом, кивнул на Ознобышева.
Мэр лежал, неловко подогнув под себя ноги, измазанное лицо было повернуто к безоблачному небу. На теле не видно никаких повреждений. Иван быстро нагнулся, приложил пальцы к шее — ничего. Готов. Здесь уже ничем не поможешь. Из-под манжета мэра посыпался бурый порошок — все, что осталось от коминса.
— Что флаер?
Все задрали головы. Машина висела так низко, что до нее можно было дотянуться рукой, но признаков жизни не подавала. Лишь тихо гудел компрессор.
— Подсадите-ка меня!
С трудом цепляясь за еле заметные неровности корпуса, сержант вскарабкался на крышу флаера, постучал рукоятью лучевика. Тишина. “Ну, что ж, не пускаете, тогда мы сами…” Он примерился и прострелил замок. Сработала пружина, дверь пошла вверх, открывая салон. Иван спрыгнул внутрь, огляделся быстро — тело человека, безжизненно съехавшее в кресле, больше никого.
Флаер был незнакомой модели, но аварийный трап оказался на месте, и вскоре двое подопечных уже были в салоне. Мертвого водителя Иван отодвинул в сторону.
— Давайте мэра!
Бойцы засуетились над тяжелой тушей.
Иван осваивался с управлением, поглядывая со все возрастающей тревогой на копошение повстанцев. Они выбили люк, как он и ожидал, и теперь прилаживали на треногу какую-то трубу, типа коммуникационного сектора, но скорее всего, конечно, — оружие. Отстреливаться было нечем, и, как только автопилот понятливо мигнул индикацией, Иван выжал стартер. Флаер рванул вперед и вверх, устремившаяся было за ним вдогон полоса багрового дыма беспомощно отстала, а потом и вовсе обессиленно ушла к земле. Прямо на кишащую толпой площадь.
Иван перевел дух и задал маршрут на Владивосток. Иркутск-П11 остался далеко позади.
— Что там с водителем? — спросил он.
— Не знаю, внешних повреждений нет, — отозвался один из бойцов.
— Как и на Ознобышеве, — пробормотал сквозь зубы Иван, вспоминая распоряжение советника Гора насчет коминсов.
“Кого не жалко, значит?.. Выходит, что остальные подразделения, не знающие о таких сюрпризах, как смерть от коминса, им не жалко?” Он понимал, что наверху ведется своя игра, о которой солдату неведомо: бойцу следует умирать, не задавая вопросов. Но одно дело — умереть в бою, а вот пасть жертвой собственного наручного браслета — это извини-подвинься! Здесь даже кодировки преданности и верности присяге дают сбой, потому что это уже попахивает низведением армии до статуса убойной скотины, умерщвляемой электротоком.
“Шалите, господа политики! Раньше сами сдохнете!” — подумал Иван, как гадюку, снимая с руки свой коминс. И покосился на Ознобышева, безмолвно подтвердившего всем своим окочурившимся видом его правоту.
* * *
Лицо Алекса, задержавшегося сегодня на десять минут против назначенного срока, было серым, точно его знаменитый железобетон стал наконец просвечивать сквозь кожу. Первым делом он шарахнул по мне известием об убийстве Гельфера.
— Знаешь, Алекс, — медленно сказал я. — А ведь по всему выходит, что этот твой Гельфер и был шпиком.
— Почему ты так считаешь?
Гор, словно на допросе, пригвоздил меня испытующим взглядом. Ей-богу, до мозгового ступора могут довести бывшего преступника эти его инспекторские штучки.
— А Крапива? — спросил он.
— Да, — сказал я, — Гельфер рекомендовал на эту роль Крапиву. Ясно, что при любой проверке подозрение падает на нового человека. Непрофессионально это. На него как раз легче стрелки перекинуть, отвлечь внимание, что Гельфер и пытался сделать.
— Но Саша сам доложил мне о вероятности внедрения агента.
— А то бы ты без него не допер. Он же прекрасный аналитик, плохого бы ты не стал держать при себе столько лет. Он тебя отлично изучил. Тут логика второго порядка — ты знаешь, что я знаю, и тогда я действую наоборот. Так он отводил от себя подозрения.
— Не учи дедушку кашлять, — сурово сказал Гор. — Гельфер знал, что я не верю никому, проверять стану всех. Он должен был учитывать логику третьего порядка: ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь…
— …что я знаю. И так далее. Все учесть невозможно. В такой сложной игре обязательно остаются несостыковочки. Вот и у Гельфера…
— Да?.. — советник даже чуть подался вперед — весь внимание.
— Он сказал, что мантра очень сложна для воспроизведения, и тут я с ним согласен. Но он ни словом не обмолвился о том, что от этого сигнала не так уж трудно поставить защиту. Я, как ты понимаешь, тоже внимательно изучил материалы и нашел решение: необходимо поставить прерыватель для определенных диапазонов; зная их параметры, это ничего не стоит сделать. Осталось немного поработать, и мы с тобой снова будем с коминсами.
Алекса явно порадовало мое сообщение, потом он задумчиво сдвинул брови:
— Гельфер только начал разбираться с “мантрой”. Слишком много всего навалилось — возможно, что он просто не успел…
— Ладно, я вижу, тебя не убедишь. А Крапиву ты на вшивость проверил? — поинтересовался я.
— Проверю, — кивнул Гор, — тем более что он упустил важную свидетельницу. Хотя Крапива не имел допуска к информации по КОЗу.
Я задрал брови — надеюсь, это вышло скорее вопросительно, чем насмешливо:
— КОЗ — это что — конечный результат мутации? Почему коз? Неужели нам грозит… — Я поднес руку к голове. Рога там, естественно, не росли. Пока. Я надеюсь.
Гор шевельнул углом рта, что походило на мрачную усмешку. Одновременно он достал из кармана маленький диск и вставил его в компьютер:
— Не обольщайся. Козы могут оказаться пределом мечтаний по сравнению с этим самым конечным результатом. Боюсь, что мы о нем достоверно узнаем, только когда мутанты появятся на улицах наших городов. КОЗ хозяйничал на той самой У68, теперь там все заброшено — тебя напоследок поморочили и окончательно смылись. Но я тут копнул этот КОЗ и кое-какие прогнозы дам уже сейчас, как только ты ознакомишься с новой информацией.
Мы вместе приступили к ее просмотру — Алекс неплохо поработал, он комментировал и коротко отвечал на возникающие у меня по ходу дела вопросы.
— Теперь внимание, — предупредил он после отчета по делу Реймы Каук. — Дальнейшее имеет непосредственное отношение к твоей задаче,
В левом углу экрана появилась фотография господина средних лет, седого, но выглядевшего молодцевато. Рядом возникли строчки информации. Алекс не стал ждать, пока я прочту:
— Это профессор Михаил Шербан, ушедший из КОЗа год назад, незадолго до Каук. Его вытащили из зоны мятежа просто чудом. Память ему, конечно, при увольнении почистили, но мозг ученого человека — штука сложная, его не обкарнаешь под нуль, как новобранца. Сам он говорит, что ничего не помнит, но сканирование дало некоторые результаты. К сожалению, ничего по руководству Комитета и о его деятельности, зато есть кое-что из той области, в которой работал Шербан.
Профессор Шербан искал способ излечения аспида, для чего забирался в самые что ни на есть глубокие дебри молекулярных структур. Сами структуры, извлеченные из закоулков профессорской памяти, не замедлили появиться на экране. Благодаря Жен я уже немного поднаторел в этой музыке и сразу заметил изменения, привнесенные в здоровый человеческий геном, тем паче что все добавки и замены были отмечены яркими цветами: для каждой новой функции — свой цвет.
То есть аспид — вовсе не болезнь. Он тоже является мутацией, причем, в отличие от бессмертия — заразной! И мутагенный вирус способен передаваться не только половым, но и воздушно-капельным путем. Существа, получавшиеся в результате — безобразные, с человеческой точки зрения, обладали, оказывается, удвоенной силой, повышенной реакцией, острым зрением и невосприимчивостью к радиации, они способны жить под водой, да что там — существовать какое-то время даже в безвоздушном пространстве! Мало того, мутация наделяла их замечательной памятью, логическим и абстрактным мышлением, способностью к решению сложнейших задач, а на закуску — хладнокровием и жестокостью, какие и не снились нормальным людям.
— Это к вопросу о том, что примерно угрожает и нам, — сказал Алекс. — Так вот, когда все это стало известно, У68 строжайше засекретили. Примерно тогда Шербан оттуда уволился. И знаешь почему? — Он указал глазами на экран.
Экран заполонили курганы искромсанных, изуродованных тел — к счастью, не человеческих, хотя многие из них еще напоминали людей.
— Они что, перебили всех аспидов? — полуутвердительно спросил я. Что ж, вполне закономерный итог — истребление конкурирующей расы, более одаренной и приспособленной, пусть производной от людей, но запросто способной их покорить. Вернее, не покорить и даже не завоевать — просто поглотить. Практически сожрать.
— Шербан был в этом уверен, — ответил Гор. — Тысячи аспидов, населявших санаторий, куда-то исчезали, им на смену привозились новые “заболевшие”. Потом сгинули и эти. Он пришел к выводу, что их уничтожают.
— Но он же видел это собственными глазами! Разве нет? — я кивнул на экран.
— Это только фантом — картина, рожденная его воображением.
— Почему ты так считаешь? — Я разглядывал “картинку” в деталях — детали были вполне реалистичны.
— Есть разница: именно конкретная детализация, как это ни странно, отличает воображаемые картины от реально виденных. К тому же на У68 не было обнаружено никаких останков.
— Планета большая, невозможно ее всю обыскать…
— Кто же станет отвозить куда-то партиями агрессивных мутантов, чтобы их прикончить, когда вокруг пустующая земля? Твое предположение имеет право на жизнь, но сейчас дело не в этом. Смотри сюда. — На экране появилась схема, составленная самим Гором. — Мы имеем две секретные научные организации и два вида мутации, причем оба вида созданы в лабораторных условиях. Никаких там чуждых рас. С какой, по-твоему, целью они были выпушены в мир?..
— Чтобы навести панику, — дал я первый же очевидный ответ.
— Правильно, — Алекс по-учительски кивнул, — панику, способную пошатнуть государственные основы. А может, и смести их. Ведь у них есть еще мантра, а это, будь уверен, бомба не меньшей силы. Знаешь, каков один их самых верных способов захватить власть? Найти способ ввергнуть государство в хаос. А когда мир будет раздавлен и низведен до грани отчаяния, дать вдруг решение основной проблемы. А потом принять жесткие меры к восстановлению порядка, установив диктат.
— Считаешь, — сказал я, — что роль такой проблемы должна сыграть мутация? А поскольку их два вида…
— Можно было бы предположить, что аспид — это первая неудавшаяся попытка. Но у нас налицо тайная многоходовая борьба, где даже нам с тобой отведена какая-то роль…
— Интересно бы знать, какая, — проворчал я, разглядывая схему. Малоприятно было ощутить себя чьей-то игральной картой, пусть даже и козырной.
Алекс вздохнул, признавая:
— Пока что мы барахтаемся, как мухи в паутине. Чтобы разобраться в ее хитросплетении, попросту не хватает данных. С этим, кстати, связано твое задание — если я прав, то оно должно будет многое прояснить.
— Так-так, выкладывай! — я устроился поудобнее и обратился в слух.
— В первую очередь нас интересует группа, запустившая мутаген “бессмертие”. Эти шельмы законспирированы очень тщательно: инфинитайзеры разбрасываются бессистемно, сведений об их источнике нет, и главное — этих людей вольно или невольно прикрывает ГЦПД. А вот с аспидом получается интересная картина. Я принес тебе область его распространения на пике — он был достаточно разветвлен, и все же… — Гор включил блок галлопроектора — я редко им пользовался, привыкнув к обычному монитору, зато он был просто незаменим для рассмотрения объемных схем.
Словно гроздь салюта, вспыхнула и застыла между нами рассыпающая искры огненная спираль — наша Галактика. У меня защемило в груди: помимо восторга и непреходящего удивления, ее объемный вид всегда пробуждал во мне ощущение тревоги, даже страха: средоточие миллиардов звезд, разделенных гигантскими расстояниями, представало драгоценным шедевром, хрупким, как одуванчик у кромки воды, и таким же беззащитным перед порывом ветра или ударом волны… Совсем иного, неведомого нам ветра и иной, непостижимой для смертных волны…
Я заметил, что и Гор молчит, как если бы мы с ним оказались на миг перед престолом в храме.
Один звездный рукав был захвачен прозрачной розовой медузой, раскинувшей во все стороны толстые отростки. Их обегал серебристый конус курсора, похожий на сверхскоростной космический кораблик.
— Зона эпидемии аспида, — пояснил Гор, — с прилагаемым перечнем планет и временем их заражения. Твоя задача — вычислить точку, откуда эта дрянь могла распространяться. Улавливаешь мысль?
— Полагаешь, — медленно произнес я, — там и должна быть настоящая база?..
Алекс сдержанно улыбнулся. Потрясающую все-таки голову я заполучил себе в напарники!
Разглядывая неравномерно раскорячившуюся “медузу”, мы сошлись на мысли, что задачка с поисками ее ядра предстоит непростая. Но перспектива определенно просматривалась.
В кабинет вошла Жен, неся на подносике кофе. Я бы сейчас не отказался от рюмочки коньяка, думаю, что и Алекс тоже, но все же словами не выразить, насколько приятны были такие вот редкие знаки внимания со стороны любимой женщины, вечно занятой проблемами, весьма далекими от домашнего хозяйства.
Подойдя к нам, она на некоторое время замерла, даже дышать перестала, глядя на парящее между нами лохматое звездное колесо.
— Есть потрясающие новости, Жен. А уж по твоей части такое, что тебе лучше бы сесть.
После краткого ознакомления с новым материалом она, вздохнув, достала из нагрудного кармашка домашний пульт:
— Ладно уж… — и набрала нехитрую комбинацию. Со стороны бара донеслось жужжание: оттуда медленно поднялся и полетел к нам еще один поднос, увенчанный небольшим графинчиком и тремя рюмками — словно летающее блюдце с пришельцами. Ну, с этими-то пришельцами мы быстро нашли пути к дружественному контакту.
— Госпожа Александер…
Я слушал и не переставал удивляться, как Гор деликатно обращается с Жен. Не иначе, у них в Академии был специальный курс придворного этикета.
— Нам необходим некий экспресс-метод, чтобы определять обессмерченных дистанционно. На худой конец, при минимальном контакте. Это возможно?
Жен отвечала со всей великосветской чопорностью; ей-богу, без смеха на них смотреть было трудно. Союзнички. Хотя я понимал, что этим они оба пытаются сгладить взаимную неловкость бывших врагов, которые вот-вот станут друзьями.
— Господин советник, мои модели наномутации еще очень несовершенны. Мне по-прежнему не хватает данных.
— Как и всем нам, — развел руками Гор. Тут я рискнул вклиниться в их светский диалог:
— Это просто, Алекс. Дистанционно, говоришь? — я выложил на стол лучевик. — Какая дистанция тебя интересует? Страйк, например, работает до километра.
— Гм-гм… В этом что-то есть, — сказал он, пряча усмешку. — Если не возражаешь, назовем это “методом Края”. С его помощью мы мигом выявим всех обессмерченных. С вероятностью сто процентов.
— Вот именно. Берешься пробить санкцию господина Президента?
— Постойте, постойте! — Жен вскочила, мигом позабыв о важности. — Вы что, серьезно?..
Гор устало вздохнул:
— Конечно, нет, госпожа Александер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35