– Господи, неужели ты услышал мои молитвы и ниспослал мне избавление в лице старика импотента, как послал когда-то старику Робинзону корабль с пиратами? А женушка у него ничего, молоденькая и озорница такая.
В это мгновение шлюзовой механизм зашипел.
– Что за черт?
В проеме двери показалось сначала чумазое лицо, за ним – остальная Амальга. Она бросила на пол сумку с чем-то пахучим и молча вцепилась Джошу в волосы. Причем очень больно. Вслед за ней в проеме двери показался и Альберт Кручини. Он увидел семейную сцену и виновато улыбнулся:
– Извините, но она грозилась меня выдать и устроить скандал, если я немедленно не отведу ее к вам. Я предупредил, что все надо делать тихо. Все, старт через час, а через полчаса вокруг будет очень людно, запуск рудовоза здесь считается религиозным таинством. Так что замрите на креслах и молчок, если будете драться, то потише. Это в ваших же интересах, если хотите увидеть курорт Райские Кущи сверху. Если долго не будет транспортника… это я так, на всякий случай… то советую связаться с диспетчером этого космопорта. Прощайте…

Диспетчер
Глава 1
Если кто-нибудь когда-нибудь при вас скажет, что профессия космодиспетчера в дальнем космосе жутко романтична, можете смело обозвать его лжецом и плюнуть ему в морду от имени Герберта Секача – лейтенанта, диспетчера космофлота Межгалсоюза. Если после плевка этот кто-нибудь полезет драться, то дайте ему адрес, пусть прилетает и уж здесь, на месте, лейтенант Секач точно сможет объяснить, что ничего интересного, а тем более романтического в профессии космодиспетчера нет! Нет, и еще раз нет! Если не верите, можете сами прилететь и посмотреть, каково приходится космодиспетчеру. И не где-нибудь: не на орбитальной станции, похожей на гигантский и проржавевший склад металлолома, не на таможенном терминале, кишащем космокрысами, не на почтовом астероиде, где можно свихнуться от одного вида астероидов, разбивающихся о защитный купол у тебя над головой, а на самом шикарном курорте Вселенной – на острове Райские Кущи.
Слушайте, прилетайте, а? А то он точно свихнется в этой раскаленной пустыне, или в этих джунглях под непрекращающимся дождем с ужасной вонью со стороны океана, или во время пыльных бурь, когда песок проникает повсюду: в ваши ботинки, в носки, на вашу простынь под одеяло, хрустит у вас на зубах, стоит вам лишь прикоснуться к пище. Никакие автоуборщики не помогают. В сезон дождей еще не легче. Все сырое, все, все, все! Одеяла, белье, еда, если только она не в тюбиках, все насквозь влажное. И, главное, непонятно, с какой стати? По документации здание диспетчерской значится как абсолютно герметичное и совершенно влагонепроницаемое. Ну конечно, непроницаемое! Привезти бы сюда этих конструкторов и заставить пожить в каютах, где пятна грибков и плесени от сырости растут по углам прямо у тебя на глазах. Короче, неудобства любых видов на выбор, все зависит от того какой сезон на дворе.
Да, да, именно так! Тот самый райский островок, что рекламируют по самым престижным видеоканалам в прайм-тайм круглый год, на самом деле три четверти года представляет собой или совершенно непригодную для жизни пустыню, или вонючие, гниющие джунгли. Океан тоже, кстати, гниет, а на мелководье, где в разгар курортного сезона плещутся многочисленные отдыхающие со всей галактики, сейчас водятся такие твари, что и говорить о них противно. И лишь весной, когда оба местных солнышка светят ласково, когда дождички идут редко, когда все вокруг расцветает и из песка буквально на глазах вырастают кустарники и деревья самых невероятных форм, – вот тогда на острове начинается жизнь. И космодиспетчер, еще месяц назад сходивший с ума от безделья, ударяется в другую крайность: туристические корабли приземляются каждые полчаса, каждый капитан требует особого внимания к своей посудине, намекая, что на борту «такие важные персоны!». Некоторые идиоты требуют парадный трап и оркестр с почетным караулом. Щас! Разбежался! А конной гвардии вам не надо? Так что курортный сезон для космодиспетчера на Райских Кущах превращается в три месяца ежеминутного безумия, с 12-часовым дежурством каждый день без выходных. Видимо, владельцы курорта считают, что диспетчер и так Отдохнул за 9 месяцев…
Лейтенант диспетчерской службы космофлота Герберт Секач с ненавистью глянул на раскаленный бетон космодрома, плюнул в робота-полотера, некстати попавшегося под ноги, и в очередной раз проклял тот день, когда подал документы на поступление в Космоакадемию. Когда, не добрав баллов на отделение навигации, решил пойти на диспетчерское отделение, когда на распределении обрадовался, как идиот, увидев в распределительном бланке название «космодром Райские Кущи». Ведь не первым выбирал, седьмым в выпуске был, должен же был догадаться, раз шестеро предыдущих не выбрали это райское местечко – значит, какой-то подвох есть. И вот он, подвох: пустой, пыльный космодром, раскаленные на солнце ангары и пахнущая хлоркой диспетчерская. И сменщик – идиот, помешанный на дешевой порнографии. Вот и сейчас развалился за командным пультом, копыта свои чуть ли не на клавиши положил, эротические новости смотрит. Вон что у него на экране здоровенный кабанище вытворяет с негритянкой! Тьфу, гадость какая! Ну и Бог с ним, пусть сидит, пусть смотрит, все равно космодром пустой, и на орбите пусто. Лишь бы не приставал опять со своими россказнями о героических сексуальных похождениях с туристками. Врет, наверняка в разгар курортного сезона космодиспетчер не то что за туристками приударить, искупаться не всегда успевает, в две смены вкалывать приходится, голова пухнет.
Секач еще раз плюнул, грубо пнул ногой киборг-уборщика, кинувшегося плевок вытереть, и направлен в свою каюту. Единственная радость – принять душ, побрить щетину, завалиться на койку, сунуть в нос тампоны, чтобы не чувствовать ни запаха хлорки, ни вони этой с океана, и придавить на массу минуток на 600, как раз до заступления на смену.
Секач прошел в жилой модуль, повел ноздрями и принюхался. Ему показалось, что вонь в жилом отсеке только усилилась. Более того, Секач чуть было не врезался в одного из трех киберуборщиков, шустро сновавших по коридору жилотсека, на полу которого ясно виделись следы какой-то слизи. Слизь! Все понятно, откуда слизь. Секач открыл дверь каюты и увидел своего приятеля хрумма Алямма. Хрумм – полурастение-полунасекомое стоял перед книжной полкой и, жутко воняя, увлеченно таращился в раскрытый том энциклопедии «Экзотические обитатели океанов».
– Привет, Алямм, – проговорил Секач, зажав нос.
Алямм испуганно обернулся, смутился и тут же начал стирать передними лепестками слизь с обложки книги.
– Ладно, ладно, – сказал Секач, забирая том из черенков хрумма, – я сам. Какими судьбами к нам, дружище?
Алямм спохватился, подобрал сопли и выпустил облачко ароматических спор. Вонять сразу стало значительно меньше. Вообще-то Алямм – классный парень, в шахматы рубится здорово, в ихтиологии разбирается, но в пору почкования, когда их народ уходит для продолжения рода в океан, жутко воняет. Что поделаешь, свойства организмов у них такие, уходят в океан, цветут и пахнут, от оргазмов содрогаясь. Как раз к началу курортного сезона выберутся они из воды в удвоенном количестве и разбредутся по лесам, чтобы пустить корни в ожидании туристов. И будут ласково качать их на своих лианах, обдавая облачками волшебных ароматов, и будут им дарить букеты сорванных с себя самих цветов, и петь им саги о Райских Кущах – прекраснейшем месте на земле. Не бесплатно, конечно, все хруммы, как правило, на окладах в турфирмах. Но это когда еще сезон начнется, через месяц с лишним, а сейчас у хруммов самая любовь. Тем более удивительно, что в такую благодатную пору Алямм покинул зацветшую водную среду, не закончив сладостного процесса. Вон у него бутоны набухли, и второй стебель наметился.
Алямм сделал церемониальный поклон, распустив лепестки главного цветка, тут же деловито сложился и прошелестел:
– Меня послали старейшины, лейтенант Секач, они очень озабочены.
– И чем же именно? – спросил Секач, усаживаясь на койку.
– Наши разведчики доложили, что в океане у восточного рифа появилось что-то чужое и опасное.
– Что значит «чужое»?
– Они пока не могут объяснить, но что-то очень, очень, очень опасное. Не наше. Старейшины просят тебя проверить, но быть осторожнее.
– Где именно у восточного рифа? Риф, он большой.
– В районе между тем, где катаются с горок, и тем, где играют мудрые морские млекопитающие…
– Это значит, между аквапарком и дельфинарием?
– Да, наверное, старейшины сказали, что Секач найдет. Я все сказал, мне пора в океан.
Алямм снова показал Секачу свой церемониальный цветок, в этой цветовой гамме означающий пожелание счастливо оставаться, и, шлепая нижними корневищами по влажному полу, двинулся к выходу. Секач проводил его взглядом и задумался. По идее, Это было не его собачье дело. Его дело – космодром, все эти стартовые площадки, склады и пакгаузы. А тут океан, какой-то восточный риф, что-то опасное и чужое. Да, Алямм так и сказал: «Опасное!» Замечательно! Хоть какое-то разнообразие. Посмотреть что ли, раз все равно делать нечего. Секач связался с техблоком и заказал вездеход с полным комплектом для подводного плавания.
Тут же запищал внутренний селектор и заговорил голосом его напарника:
– Секач, ты что, с ума от жары сошел? Какой акваланг? Сейчас в океане от этой цветущей гадости не протолкнуться.
– Я хочу проверить дельфинарий.
– Дельфинарий? Так он тоже зацвел.
– С горок в аквапарке покататься захотелось.
– С горок в акваланге? Ты точно с катушек съехал. Это, наверное, когда на пилота учился.
– Знаешь что, да пошел ты!.. – рассердился Секач. – Я же не учу тебя, что делать. Смотришь во время дежурства своих голых свинищ, вот и смотри…
Глава 2
Сволочь Крупник ударил, можно сказать, в самое больное место. Герберт Секач когда-то на самом деле учился на отделении пространственных прыжков и пилотирования в дальнем космосе. Учился неплохо в общем-то, но… Экзамены на отделение космонавигации Секач провалил с блеском. Без преувеличения! Иначе и не скажешь, вся академия наблюдала за его подвигами. Тесты и письменный экзамен он сдал на «семерки» и срезался на «практике», на том, в чем был уверен на все сто! Пилотирование было его коньком, еще во время учебы инструктора просто диву давались, как этот паренек умело рассчитывает маршрут, как лихо выводит огромный корабль на стартовую полосу перед прыжком, как ему удается приземлить челнок на крохотный пятачок посреди океана или в джунглях. Правда, все эти полеты и посадки были виртуальные – тесты учебных программ да тренажерах, – но все-таки!
– Ну, парень, ты прям Алан Зитцдорф! – говорил ему старший инструктор Петтит. – Далеко пойдешь, только не увлекайся особо, настоящий корабль – это все-таки не тренажер, хоть в управлении и похож.
Как в воду глядел инструктор Петтит. На практических экзаменах курсанты должны были день отдежурить диспетчерами на небольшой орбитальной товарной станции. Небольшой, но настоящей, и их предупредили, что во время дежурства предусмотрена одна нестандартная ситуация, и именно от того, как курсанты с ней справятся, будет зависеть итоговый балл. Нет, ну скажите, какой идиот придумал, чтобы будущие навигаторы сдавали экзамены по диспетчерскому дежурству? Зачем навигатору вся эта тягомотина с оформлением рейсов и стоянок? Навигатор должен летать, а бумажки пусть космодромские крысы оформляют. Но что поделаешь, правила есть правила.
«Внештатка» последовала во второй половине дня, когда Секач уже и волноваться перестал, и даже перекинулся с инструктором – толстым, лысым дядькой – парой свежих анекдотов. Пульт запищал красным, и компьютер сообщил, что из резервного ангара несанкционированно стартовал челнок срочной почтовой связи. Секач вывел изображение «беглеца» на экран, тут же послал челноку запрос и с удовлетворением отметил, что тот не отвечает. Эти штучки нам знакомы, Секач тут же дал ангару команду на магнитный захват, но ангар сообщил, что сделать этого не может. Не справился он и с силовым захватом. Ситуация становилась интересной: беглый челнок плавно вышел из грузовой зоны и направился в сторону разгонной полосы. Что за новости такие?
В этот момент на экране возникло взволнованное лицо начальника порта, сообщившего, что во время экскурсии по космопорту школьник – учащийся седьмого класса – отстал от группы, пробрался в ангар и сумел запустить двигатели челнока. И теперь мальчишка может погибнуть, так как ожидается прибытие большого корабля из пространственного прыжка.
Мальчишку надо было спасать, и Секач, ни секунды не раздумывая, бросился к шлюзу. Через три минуты он был уже в патрульном катере, еще через две уже летел к разгонной полосе, уверенно сжимая штурвал. Мальчишка оказался шустрым: заметив погоню, он сделал попытку смыться. Вот это была погоня, вот это было шоу! Как потом рассказывали Секачу, вся академия наблюдала за ней на экранах своих компьютеров, а все те, кто был на базе, гурьбой высыпали на наблюдательную площадку посмотреть это вживую. А посмотреть было на что, дважды пацан едва не врезался: сначала в старую космобаржу, пристыкованную для списания, а потом в пришвартованный под разгрузку рудовоз. Наконец Секачу удалось зажать его в тупике сортировочной и включить магнитный захват. Мальчишка подергался, но потом сдался и позволил отбуксировать себя обратно к ангару.
Из шлюза Секач выходил героем. Толпа однокурсников встретила его радостными воплями, а пара девиц даже кинулась на шею целоваться. Он очень пожалел, что под рукой у него в этот момент не нашлось хотя бы завалящего гермошлема. Именно в героической позе с гермошлемом под мышкой и сияющей девицей на шее Секач представлял себя на обложке журнала их академии с подписью: «Экзамен сдан на “отлично”! Новое поколение навигаторов к покорению космоса готово!»
Но экзаменатор вкатил ему «кол» – у ребят аж челюсти отвисли от удивления.
– Юноша, – поучающе проговорил седой космический волк с заросшими густой щетиной скулами, – ценю вашу лихость и отвагу, но хочу предупредить: космос не терпит лихачества. Космос – это не Дикий Запад позапрошлого века, это рутинная, порою даже нудная работа. В космосе нужно работать головой, если вы не хотите без оной остаться. Почему вы покинули свой пост дежурного? Очень важный пост, я бы сказал, важнейший. Зачем вы помчались в этот катер? Зачем вы начали гоняться за этим мальчишкой, поставив под угрозу работу всего порта? А если бы он со страху врезался в разгонные блоки тяжелого сухогруза, а если бы в силовую установку центра навигации? Вы что, инструкций не читали? Вам надо было первым делом включить силовую защиту станции, а после этого просто со своего пульта переключить управление челнока на «лоцманское управление». И челнок сам бы тихонько вернулся на свое место в ангаре. «Кол», молодой человек, большего вы, к сожалению, не заслужили. Не ставлю вам «нуля» по одной причине – мне очень понравился ваш лихой вираж вокруг сухогруза…
Вот так, с пятнадцатью баллами в итоге Секач и лишился заветного места в отряде навигаторов. Поначалу он собрался было вообще забрать документы из академии и, плюнув на три года упорной учебы, завербоваться колонистом на дальнюю планету или вообще в космолегион… Но отошел и продолжил учебу на диспетчерском отделении, пятнадцати баллов там как раз хватило. И частенько Секач с грустью наблюдал за стройными колоннами курсантов-навигаторов, направляющихся на практические задания на космодром, и ненавидел свой синий комбез диспетчера.
Вот так всего один день, всего одна глупость может перевернуть всю судьбу человека и направить его по совсем иному пути…
Глава 3
Вездеход с натугой взревел двигателем, преодолел последний бархан и выехал на берег. Секач глянул на дисплей: температура за бортом 42 по Цельсию и ветер. Однако! Глубоко натянув на голову шлем, он ткнул в клавишу, и прозрачный колпак вездехода с легким шипением откинулся. Тут же его обдало горячей волной жары, кожа покрылась испариной. Не беда, три недели назад до шестидесяти доходило, на нагретой крыше ангара можно было яичницу жарить, и то пережили, около холодильника по очереди ночуя. Пляж был покрыт малюсенькими дырочками – норками крабов. Секач как-то попал на пляж ночью: весь берег шевелился, словно живой, шагу не сделаешь, чтобы на краба не наступить. А сейчас попряталась мелочь пузатая от жары, но ничего, ночью они еще свое возьмут…
Дельфинарий выглядел ужасно, весь забитый зеленой слизью, какой-то серой пленкой с бурыми радужными пятнами. Даже не верится, что роботы-уборщики очистят его за одну ночь, и первых туристов, прилетевших на Райские Кущи, привезут на четвертьфинальный матч дельфинов-баскетболистов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36