— Тут можно разгуливать под парусом всю жизнь, и все равно найдется местечко, где ты еще не бывал. — От восторга у Говарда перехватило дыхание.
— Здесь все такое крохотное, — заметила Мэрилин. — Как будто кто-то разбросал по морю игрушки…
Действительно, с высоты трех тысяч футов весь архипелаг Дрейка выглядел так, будто его можно было разместить на ладони. Говард усмехнулся, вспоминая, что во время их семейных морских вылазок Мэрилин чувствовала себя лучше всего, когда яхта была накрепко привязана к пирсу.
— Тебе здесь понравится, — ободрил он ее. — Земля будет все время на виду, и в любом месте можно причалить или встать на якорь не далее двадцати футов от берега.
Самолет, едва не чиркнув крылом о крутой склон Биф-Айленда, словно стерегущего южную оконечность Тортолы, начал затяжной разворот, чтобы попасть на взлетно-посадочную полосу. Узкая бетонная дорожка пересекала северный выступ острова, с обоих концов обрываясь у береговой линии. Ласковые волны плескались о бетон, но при шторме море заливало всю полосу и безраздельно здесь распоряжалось.
Двигатели мгновенно смолкли, как только пилот подкатил машину к зданию терминала. Пассажиры спешили покинуть ставший сразу же душным салон и столпились у хвостовой части самолета в ожидании багажа.
Говард помог Синди поставить алюминиевые кофры на тележку «долли».
— Желаю успеха и благодарю за консультацию. Я учту ваши советы…
Его слова остались без ответа. Он проводил ее взглядом, сделал шаг и споткнулся о собственные чемоданы, не без умысла выставленные Мэрилин прямо у его ног.
Синди чувствовала сухость во рту и легкую дрожь. Ее ждало первое опасное испытание — иммиграционный контроль. Чиновники имели право наобум выхватить из толпы любого пассажира, подвергнуть допросу и дотошно исследовать багаж. Ей могли задать массу самых неожиданных вопросов по поводу аппаратуры или фотосъемок, на которые она не знала как отвечать.
Осмотр ее оборудования мог быть проведен с такой тщательностью, с какой им вздумается. Если они захотят, то заставят ее опустошить кофры, разобрать аппаратуру и даже сорвать обертку с роликов фотопленки. Разумеется, она вправе заявить, что ее оборудование требует деликатного обращения, а фотопленку опасно распаковывать на свету. Ей ответят, что это ее проблемы, их задача — не допустить ввоза в страну запрещенных веществ и предметов. План Вальтера Линца строился на том, что туризм — основа экономики острова, и таможенники не выступают в роли злобных цепных псов, отпугивающих визитеров.
Паспортный контроль представлял собой одинокую сиротливую будку, занятую офицером в шортах цвета хаки.
— Приехали отдыхать? — спросил он равнодушно, бегло пролистав странички документа и оттиснув на одной из них въездной штамп.
— Нет. Я фотограф. Делаю рекламу для одного из отелей.
Он взглянул на кофры и вернул Синди паспорт.
Следующая проверка беспокоила ее больше всего. Длинная деревянная стойка отделяла ее от таможенников, которые, вытянув шеи, заглядывали в вырез ее блузки, когда она наклонялась за кофрами, чтобы выставить их для осмотра. Таможенник откинул защелки. Его рука застыла неподвижно, когда он задал вопрос.
— У вас есть что предъявить к осмотру?
— Ничего такого, что вас может заинтересовать. — Ей удалось изобразить на лице улыбку.
— Откройте кофры, — приказал он.
Его взгляд скользнул по уложенным в гнезда корпусам фотокамер. Он выдвинул одну и тщательно ее осмотрел.
— Совсем новая аппаратура. Не так ли?
— К тому же и новой системы, — охотно подтвердила Синди. — Раньше мне не приходилось ею пользоваться…
— На продажу или для подарка?
— Для работы… Я фотограф.
Она протянула ему магазинные чеки. Таможенник сверил все цифры на чеках с ценниками на каждой детали аппаратуры. Ролики с фотопленкой его не заинтересовали. Он даже не стал их пересчитывать. Зато, отогнув предохранительную резиновую прокладку, он запустил в образовавшуюся щель тонкие гибкие, как щупальца, пальцы и замер, будто ожидая, что они подадут ему какой-то сигнал. Сигнала не последовало. Он вынул руку и помахал ею в воздухе, чтобы осушить пот, выступивший на ладони.
— Можете закрывать.
Пока она укладывала все на место и возилась с защелками, он проштемпелевал чеки.
— Сохраните их. При выезде отсюда они снова вам понадобятся.
Таможенник отступил на шаг, чтобы полюбоваться, как Синди будет грузить свои кофры на «долли». Зрелище обещало быть захватывающим, и Синди постаралась не разочаровать публику.
Она воспользовалась услугами первого же из выстроившихся в очередь таксистов, проследила, как ее багаж разместится в пыльном нутре потрепанного мини-фургончика, уселась сама на заднее сиденье, поставив ноги на кофры, опустив стекло в тщетной надежде на прохладу, и распорядилась:
— Род-Таун. Харбор-клаб.
Мотор после нескольких попыток пробудился к жизни. Мини-фургон затрясся и устремился прочь от аэропорта.
До отеля было всего шесть миль по прямой, но шоссе так петляло, следуя всем причудливым извивам береговой линии, что дорога оказалась во много раз длиннее. Синди вдоволь наглоталась пыли, а ее блузка вся пропиталась потом, текшим ручьями по лицу и телу, прежде чем они подъехали к отелю. Швейцар в широкополой соломенной панаме протолкнул ее тележку сквозь узкие двери и проводил ее вместе с грузом до регистрационной стойки. Оформление заняло минуту, еще пара минут ушла на то, чтобы поместить кофры с аппаратурой в гостиничный сейф. Когда носильщик повел Синди сквозь дикорастущие заросли сада к ее бунгало, в холле появился Эл Вестон. Так же, как и в самолете, он сделал вид, что не заметил Синди.
Она заперла дверь номера и тотчас, сбрасывая на ходу одежду, устремилась в душ. Потом, надев на мокрое тело бикини, опустилась в шезлонг в маленьком патио, примыкавшем к бунгало, и стала ждать телефонного звонка. После душа солнце уже не жгло, а ласкало кожу. Рядом простиралась гавань Род-Харбор. По застывшей как стекло водной глади сновали тысячи окрашенных в праздничные цвета яхт, лодок и катеров.
«Не торопись, Петер Хейнц», — мысленно обратилась она к своему неизвестному партнеру. В таком замечательном месте Синди согласна была ожидать телефонного звонка хоть целую вечность.
9
Билл и Говард доверили свой багаж приветливым молодым людям и проследовали за ними к ожидавшему их катеру. Все происходило в ускоренном темпе. Жены — Мэрилин и Дженни — с трудом поспевали за мужьями. Туристический конвейер был налажен превосходно. Каждая секунда, потраченная приезжими на ожидание, оформление и прочие проволочки, — это деньги, выброшенные на ветер. Местные агенты по туризму не могли себе позволить транжирить впустую время, оплаченное гостями. По выходе из таможенного зала их встретил водитель фирмы и доставил в микроавтобусе с кондиционером прямо на пирс. Здесь же, в конторе, расположенной на пирсе, Говард подписал договор на аренду яхты и расплатился кредитной карточкой за съестные припасы и горючее.
— Мы делим все пополам! — запротестовал Билл и полез в карман за бумажником.
Говард отмахнулся:
— Денежные дела оставим на потом. Так будет удобнее.
Парни в шортах энергично покидали чемоданы и сумки в катер.
— «Стройная девчонка»? — спросил моторист.
— Ты не ошибся, парень! — не без удовольствия подтвердил Говард. Он галантно подал руку Мэрилин, потом Дженни. Убедившись, что женщины устроились удобно, мужчины заняли место на носу катера, встав по обе стороны рубки моториста, чтобы вдохнуть наконец соленого морского ветра.
Но этого вожделенного мига ждать пришлось довольно долго. Моторка пробивалась сквозь бесчисленные ряды причаленных и стоящих на якоре яхт. Плавание было медленным и утомительным. Все очень напоминало автомобильную пробку где-нибудь в Нью-Йорке или Бостоне. Но вот последняя из яхт осталась позади и взгляду открылось более или менее свободное пространство внутреннего рейда гавани. Мотор застучал чаще, скорость немного увеличилась.
— О! — Дженни не могла удержаться от возгласа при виде того, что их окружало.
Крутые склоны зеленых холмов образовывали как бы стенки бассейна, заполненного дюжинами игрушечных флотилий и эскадр. А впереди, там, где обозначался выход из гавани на внешний рейд, вырастал, как новое препятствие, целый лес тонких, устремленных в голубое небо мачт, перечеркнутых горизонтальными реями.
— Вот она! — вскричал Говард, указывая на что-то справа от себя. — Я ее вижу!
— Она красотка! — сказал моторист. — Самая хорошенькая девчонка в нашем порту.
— Нам повезло, — Билл одобрил выбор Говарда. Тот был наверху блаженства. Моторист внес свою лепту в отличное самочувствие Говарда.
— Чувствую, что вы разбираетесь в судах, сэр. Большинство предпочитает яхты новой постройки, а настоящий яхтсмен, конечно, выберет «Стройную девчонку».
— Твою мать! — выругался Стив Берлинд, завидев с палубы приближающуюся моторку. Его слабая надежда, что он наконец встретит человека, который сможет как специалист оценить достоинства «Стройной девчонки», мгновенно разлетелась в пух и прах. На носу подплывающего катера маячил очередной пижон из яхт-клуба, облаченный в клубный пиджак и капитанскую фуражку. Этот болван явно воображал себя капитаном Бладом. Вид его спутника тоже не обнадеживал. Парень едва удерживал равновесие даже на гладкой воде внутреннего рейда.
Стив разглядел двух женщин, руками придерживающих прически, чтобы они не разлетались от встречного ветра. «Богатые суки», — оценил их Стив, предчувствуя, что они будут помыкать им как мальчишкой-стюардом, щелкать пальцами, подзывая его, и требовать без конца таскать им лед для их долбаных коктейлей. Он должен сразу дать понять этой компании, кто есть кто на этом судне.
— Эй, там, на корабле! — Говард издал морской клич при подходе к правому борту яхты, что еще больше подогрело ярость Стива.
— Господи Иисусе, — пробормотал Стив, — эта обезьяна еще и изучает морской словарь. Да, нелегкая предстоит неделя!
Он поймал линь, брошенный ему мотористом, и обмотал его вокруг кнехта. Этим он ограничился, не сделав ни малейшего движения, чтобы помочь пассажирам подняться на палубу.
— Не уроните в воду свое барахло, — вместо приветствия предупредил он Говарда и Билла.
Мужчины, перегнувшись через борт, стали втаскивать с катера вещи, а Стив наблюдал за этой процедурой с непроницаемым видом. Когда они закончили, он размотал линь и швырнул его обратно мотористу.
— Счастливого плавания! — пожелал моторист с улыбкой.
В ответ никто не произнес ни слова. Поведение Стива сразу накалило атмосферу. Он подождал, пока катер не удалился на порядочное расстояние, и только тогда соизволил разжать губы.
— Багаж надо отнести вниз. Я покажу, где все разместить.
Он перешагнул через груду багажа, вспрыгнул на кокпит, опустил ноги в раскрытый люк и поманил Говарда пальцем. Тот послушно подхватил пару сумок и последовал за капитаном по уходящему вниз, почти вертикальному трапу. Ступив с последней ступеньки на пол кубрика, Говард замер в восторженном изумлении.
— О-ох! — выдохнул он.
Холодный душ, вылитый на него Стивом при встрече, мгновенно был забыт, как только перед ним предстала картина внутреннего убранства корабля. «Девчонка» была гораздо изысканней, чем он мог себе вообразить. С трепетным благоговением он стоял у подножия трапа в белоснежном интерьере с карнизами и плинтусами из полированного тикового дерева, с украшенными изящной вышивкой подушками на диванах и скамеечках и с медным обрамлением иллюминаторов. Судно строили настоящие мастера, а внутренней отделкой занимался обладающий хорошим вкусом художник. Здесь не было кричащей роскоши современных кают класса «люкс» на круизных лайнерах, а была теснота, которая заставляла вспомнить о мореплавателях старых времен, но в этом была своя прелесть, свой особый шик.
Справа помещался камбуз с плитой на баллонном газе. Рядом — ледник с выдвижной доской для разделки мяса, отдельные холодильники для напитков, фруктов и консервов. Над холодильниками утопленные в стену полки для тарелок, чашек и стаканов. Их конструкция и мягкая обивка оберегали посуду от волнения на море. Повернув голову налево, Говард увидел штурманский стол с гнездами для свернутых в рулоны карт, шкафы с креплениями для точнейших навигационных приборов, а над ними электронику фирмы «Лоран» и радиоаппаратуру.
— Прекрасно! — сделал свое заключение Говард. — Я бы не прочь немного заняться навигацией.
— Вряд ли это нам понадобится, — таков был ответ Стива. Всем своим видом он выражал нетерпение. — Может быть, мы побыстрее закончим осмотр?
Сбоку от стола навигатора была дверца, которая вела в носовую часть судна. Здесь царила аскетичная простота, словно в пику тем современным дизайнерам, кто тратит фантазию и деньги заказчика на изысканное оформление туалетных комнат. Ни хромированных кранов, ни лишних зеркал и кафельных плиток — ничего подобного тут не было. С корабельной балки свисала на массивных цепях примитивная раковина под небольшим зеркалом для бритья. Вода из бака под потолком подавалась через гибкий шланг, который мог служить душем. Воду для слива качали прикрепленной к унитазу сбоку металлической помпой, ну а сбрасывалось все вниз, в подпалубный трюм, и по трубам уходило за борт через отверстия чуть выше ватерлинии.
— Закрывайте вот этот вентиль после того, как облегчитесь и спустите воду, а этот — после того, как примете душ. — Указующий перст капитана ткнулся поочередно в одно и другое металлическое колесико. — Если этого не сделать, через полминуты будете ходить по колено в морской водичке.
Спустившийся вниз Билл, выглядывая из-за плеча Говарда, внимательно слушал инструкции капитана. Стив небрежным движением подбородка указал на две боковые двери.
— Там ваши каюты.
Билл заглянул в одну из них. В тесном пространстве уместилась двуспальная койка. Стенка за ней была слегка вогнутой, соответственно мягкому изгибу корпуса судна. Под и над койкой были встроены ящики и шкафы для белья и одежды. Единственный иллюминатор служил источником света и свежего воздуха. Билл прикинул на глаз длину койки, сопоставил ее со своим ростом и вспомнил древнегреческий миф о прокрустовом ложе.
Стив провел их дальше. Вдоль бортов крепились скамьи, а над ними запасные койки для экипажа, откидной столик на тросах, прикрепленных к потолочным балкам, упирался в ствол мачты, который подобно могучей колонне пронизывал кубрик. Основание мачты уходило вниз, под пол; а через отверстие в потолке устремлялось вверх. По толщине и основательности этого ствола можно было представить нагрузку, которую мачта выдерживала при полной парусности, ту силу, с какой даже почти не ощутимый ветерок давит на каждый квадратный дюйм паруса. Свет лился сквозь застекленную, приподнятую над верхней палубой крышу — некое подобие теплицы. Ствол мачты пробивал ее, словно дерево-великан. Вокруг мачты к откидывающимся в стеклянной крыше люкам вилась крутая винтовая лестница, каждая ступенька размером с мужскую ладонь.
Стив Берлинд снисходительно разъяснил:
— Здесь полегче дышится, чем у вас в каютах, если, конечно, открыть люки. Женщины могут предпочесть спать на койках для экипажа. Так оно обычно и бывает, если нет сильного ветра и море спокойно.
Вот и конец эротическим фантазиям Билла о бурных любовных ночах в тропиках. Дженни и Мэрилин, вероятно, переберутся сюда, а они с Говардом будут задыхаться и потеть в своих каютах.
Стив еще раз пальцем указал на шкафы и ящики, словно вдалбливая условия простейшей задачи тупоголовым школьникам.
— Весь свой багаж вы уложите сюда, и чтоб ничего не валялось снаружи. В ваших интересах, чтобы на корабле был полный порядок. Чем скорее вы управитесь, тем лучше. Как только закончите, поднимайтесь наверх. Я проведу инструктаж по оснастке корабля и мерах безопасности пассажиров.
Говард ткнулся было в еще одну дверь, втиснутую между шкафами. Она была заперта.
— А что там?
— Моя каюта, — холодно сказал Стив Берлинд. — Туда ведет отдельный трап с палубы, так что я не буду проходить через ваше помещение. Только в одном случае я побеспокою вас, когда мне придется воспользоваться столом для навигационных карт.
Он протиснулся между Говардом и Биллом и молча поднялся по трапу наверх.
— На редкость недружелюбный тип, — заметил Билл.
— Он серьезно относится к своему делу, — попытался защитить капитана Говард.
— Капелька юмора в любом деле не помешает. — Стив Биллу не понравился.
Дженни и Мэрилин старались скрыть свое разочарование, когда увидели каюты и койки.
— Последний раз, когда я спала на чем-то подобном, это было заднее сиденье «шевроле». Кажется, туда меня затащил Говард.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39