Ты ведь понимаешь, что я не могу отказаться, если меня приглашают сесть за столик. И я не знаю, когда мне удастся уйти.
Жизель быстро помыла посуду, сняла домашнее платье, надела скромную белую блузку и черную юбку. Я сидел и смотрел, как она осторожно натягивает чулки, следя за тем, чтобы не перекосились швы. Потом Жизель сунула ноги в туфельки на высоких каблуках и повернулась ко мне.
— Никогда не видел, как девушка надевает чулки? Я рассмеялся.
— Нет.
— А чего ты смеешься? — В ее голосе слышались нотки раздражения.
— Я смотрел не на чулки, а на твою выбритую «киску». Поначалу подумал, что это не кожа, а белые трусики.
Серебряным колокольчиком зазвенел ее смех.
— Я никогда не ношу трусики, только на сцене.
— А потом?
— Никаких трусиков. Даже когда сижу за столиком с посетителями клуба. Но опасаться мне нечего, я же подсаживаюсь только к геям. Они меня любят. Благодаря этому номеру с кнутом я стала их фавориткой. — Жизель улыбнулась. — Некоторые из них очень милые люди, из хороших семей, богатые.
— Они дают тебе деньги?
— Конечно. Это часть нашей работы. Девушки отдают все, что получают, Полю. Мы имеем комиссионные с каждой бутылки, заказанной посетителями, с которыми мы сидим. Мне повезло. Геи очень щедрые. — Она посмотрела на меня. — И мне не надо ложиться под них.
— А как насчет остальных девушек? Поль Получает с них часть денег, которые те зарабатывают «дополнительными услугами»?
Жизель засмеялась.
— Вы, американцы, такие наивные. В «Голубой ноте» «дополнительные услуги» не допускаются. Тех посетителей, которым очень хочется, Поль отправляет в свой клуб на Монмартре.
— А ты? У тебя есть постоянный друг? Поклонник?
— Был. Несколько лет тому назад, в Лионе. Но он ушел в армию и погиб в бою. После этого я приехала к Полю в Париж. И с тех пор здесь.
— Ты здесь счастлива?
— Я живу. Боши до меня не добрались. И Поль заботится обо мне. Да, я счастлива. — Она кивнула. — Счастлива, насколько возможно, пока идет эта ужасная война и я не могу вернуться домой.
— Думаю, мы все мечтаем об одном и том же. Вернуться домой. — Я улыбнулся. Посмотрел на часы. Почти десять. Я повернулся к Жизель. — Хочешь, провожу тебя до клуба? Чтобы к тебе не пристали на темной улице.
Жизель залилась смехом.
— Нет, спасибо тебе, Джерри. За мной каждый вечер приезжает машина.
— Отлично. Я просто хотел помочь.
— Еще раз спасибо. Поль — давний друг моего отца. Поэтому он и оберегает меня от всех напастей.
Я наблюдал, как за ней закрылась дверь. Затем огляделся. Мне хотелось хоть как-то отплатить ей за ее доброту. И дельная мысль не заставила себя ждать. Я понял, что могу принести в квартиру диковинку, каких во Франции пока единицы. В армейских магазинах продавали лучшие в мире радиоприемники. Во Франции их можно было достать только на черном рынке и по бешеной цене. Я даже не стал разбирать вещи. Побежал в армейский магазин и купил самый мощный радиоприемник из тех, что стояли у них на полках. Водрузил его на обеденный стол в кухне, чтобы он сразу бросился в глаза Жизель. Потом я решил, что слишком устал, чтобы разбирать вещи. Улегся на кровать и заснул, резонно рассудив, что вещи можно разобрать и утром.
Будильник зазвенел в половине седьмого. Еще не рассвело. Я включил свет и в кальсонах босиком пошлепал в ванную, стараясь не шуметь. Но первым делом заглянул на кухню. Радиоприемник стоял уже не там, куда я его ставил. Я улыбнулся. С подарком, похоже, угодил.
Я принял душ, побрился и услышал доносящуюся из кухни музыку. Вышел из ванной в кальсонах и с полотенцем в руке. Жизель сидела за столом, слушала музыку и курила.
Она повернулась ко мне, губы ее разошлись в улыбке.
— Спасибо тебе за прекрасный подарок. Я давно мечтала о радиоприемнике.
— Очень рад, — ответил я. — Пойду одеваться. — Кальсоны меня смущали.
— Я сварила кофе и согрела в духовке круассаны. — Она все улыбалась — А насчет кальсон не волнуйся. Мои отец и брат всегда выходили в них к завтраку.
Я сел за стол. Жизель налила мне кофе и добавила молока Я насыпал в чашку ложечку сахара, начал его размешивать.
— Я не знал, что у тебя есть брат.
— Он был всеобщим любимчиком. В восемнадцать лет его забрали в армию. Боши убили его, когда брали «Линию Мажино».
— Жаль, что так вышло.
— С тех пор прошло четыре года. Грустно, конечно, но многим французским семьям пришлось пережить то же самое — Она покачала головой. — Теперь появились вы, американцы, и это хорошо. Наконец-то немцы терпят поражение. Через несколько месяцев война закончится.
Жизель поднялась из-за стола, достала из духовки круассаны и поставила их на стол вместе с апельсиновым мармеладом.
— Масло закончилось. А нового в магазинах не купишь.
— Я могу принести масло из столовой. А также кофе и сгущенное молоко. Жизель рассмеялась.
— Тогда мы заживем, как миллионеры.
— Это точно. — Я посмотрел на нее. — Ты сможешь пообедать со мной сегодня?
— Я с удовольствием. Но ты знаешь, что в десять мне нужно быть в клубе.
— Знаю, — кивнул я. — Только ресторан выбери сама. Я в них не разбираюсь.
— Выберу, можешь не волноваться. Встречаемся в семь?
— Отлично. — Я встал. — Мне пора одеваться. Извини, что не разобрал вещи. Займусь этим после обеда.
— Нет проблем. — Она взяла мою чашку и тарелку. — Я тебе помогу.
Глаза у меня широко раскрылись. Жизель стояла с чашкой в одной руке и тарелкой — в другой. Кимоно распахнулось, обнажив грудь, живот и «киску». Посмотреть было на что. У меня тут же все встало.
Жизель рассмеялась.
— Ну что ты вытаращился на меня? Дома я всегда так хожу.
— Это, конечно, здорово, но мне придется несколько раз в день принимать холодный душ.
— Забавный ты парень, Джерри. — Она улыбнулась. — И очень хороший. — Жизель поставила чашку и тарелку в раковину, обернулась. — Тебе пора одеваться, солдат. А то опоздаешь на службу.
ГЛАВА 7
Поль дожидался меня у подъезда.
— Bonjour, — улыбнулся он.
— Доброе утро, — поздоровался я. — Что привело тебя сюда в такую рань? Ты когда-нибудь спишь? Поль рассмеялся.
— Корсиканцы никогда не спят. — Он взял меня за руку. — Моя машина за углом, и я привез двух человек, которые хотят поговорить с тобой о деле.
— А до вечера подождать нельзя? Мне пора на работу.
— Это очень важные люди. Будет лучше, если ты поговоришь с ними сейчас. Не будем терять времени, и, не выпуская моей руки, Поль увлек меня за угол. Через лобовое стекло я увидел двух мужчин на заднем сиденье. Поль открыл переднюю дверцу и втолкнул меня в салон. Как только он втиснулся рядом, шофер тронул машину с места.
Я взглянул на Поля.
— И что все это значит? О чем хотят поговорить со мной эти люди? — Я оглянулся на сидящих сзади мужчин, но те отвели глаза.
Заговорил Поль.
— Нас не должны видеть с этими господами. Все, что будет здесь сказано, должно остаться между нами. Я не стану называть фамилии, но один из этих джентльменов — высокопоставленный сотрудник парижской полиции.
Я не верил своим ушам.
— Отлично. — Я покачал головой. — И чего они от меня хотят? Мы что, едем в тюрьму?
— У вас, американцев, такое странное чувство юмора. — Лишь на мгновение на лице Поля мелькнула улыбка. — Эти джентльмены хотят тебя озолотить.
Мои брови взлетели вверх.
— И как же они намерены это сделать? Мужчина в сером костюме наклонился вперед и заговорил на чистом английском.
— Сержант, — по голосу чувствовалось, что он привык командовать, — нам стало известно, что твое подразделение ремонтирует джипы, поврежденные в ходе боевых действий. Как я понимаю, в твоих силах передавать гражданским некоторые из них.
— Совершенно верно, — кивнул я. — Но только те джипы, которые подлежат уничтожению согласно приказу командования, поскольку восстанавливать их слишком дорого. К сожалению, таких у нас немного.
Тут подал голос второй мужчина, в синем костюме. И он говорил по-английски не хуже меня.
— Если возникнет необходимость ремонтировать по десять джипов в неделю, ты с этим справишься?
— Мне понадобятся люди. Но в принципе да. Справлюсь. Однако у меня не будет возможности передать их все гражданским. Появление на рынке такого количества джипов бросится в глаза. А в итоге я окажусь в каталажке.
— Забавный ты парень, сержант, — усмехнулся Серый костюм. — Сначала давай определимся с именами, в соответствии с которыми ты можешь к нам обращаться. Я буду Джеком, а мой спутник — Питером. Конечно, у нас другие имена, но это к делу не относится.
— Да, сэр. — К этому времени я уже сообразил, что передо мной французский генерал, но мне хватило ума не отдавать ему честь.
Серый костюм кивнул.
— В армии Соединенных Штатов у меня есть надежный человек, который будет поставлять тебе десять джипов в неделю с приказом на их уничтожение.
— И все равно мы не сможем незаметно выкатить на улицу такое число машин, — упорствовал я. Питер, Синий костюм, улыбнулся.
— На улицах Парижа твои джипы не появятся. Более того, они даже не останутся во Франции. Твое дело — поставить джипы, а об остальном можешь не беспокоиться. Работай и получай деньги. Денег этих будет больше, чем от торговли джипами на черном рынке.
— И как вы все это устроите? — спросил я.
— Ты даже не поинтересовался, сколько тебе заплатят, — удивился Джек, Серый костюм.
— Я не бизнесмен. И буду счастлив, если об этой стороне дела позаботится Поль. Я уверен, что он не ущемит мои интересы. Но одна проблема остается. Мне нужны люди.
Джек, Серый костюм, улыбнулся.
— Это мы тоже можем взять на себя. Когда тебе понадобятся люди, пошли запрос своему командиру. К тому времени он уже будет иметь приказ из штаба оказывать тебе всяческое содействие.
Я повернулся к Полю.
— Похоже, затевается крупное дело. Оптовые поставки. А как насчет того парня, что заказал два джипа?
— Можешь ему их отдать, — ответил Поль.
— Накладок не будет, — поддержал его Питер, Синий костюм. — Нам нужно две недели, чтобы запустить весь механизм.
Джек, Серый костюм, с улыбкой протянул мне конверт.
— Это задаток.
Я заглянул в конверт и увидел толстую пачку стодолларовых купюр. Я протянул деньги Полю.
— Мне бы хотелось, чтобы деньги оставались у Поля, пока мы не начнем поставки.
Питер, Синий костюм, наклонился ко мне.
— Тут пять тысяч долларов, сержант. Это твои деньги.
— Благодарю вас, господа. Я уверен, что у Поля они сохранятся в лучшем виде. До того момента, как я сочту, что имею на них право.
Поль убрал деньги.
— Отвезти тебя в казарму?
— Я лучше пройдусь, — ответил я. — Незачем привлекать к себе внимание. — Я протянул руку Серому костюму, потом Синему. — Еще раз благодарю вас, господа.
На том мы и расстались.
Сержант Фелдер поджидал меня у ворот мастерских. С его лица не сходила улыбка.
— Я слышал, ты снял квартиру со стриптизеркой, что выступает в «Голубой ноте».
— Это точно. Господи, и откуда вы только все узнаете?
Фелдер рассмеялся.
— Двое парней видели тебя с ней. Аренда включает и постель? Девочка-то она горячая.
— Это аренда, а не роман. Квартира принадлежит ее боссу, и я арендую у него половину.
— Везет же некоторым, — Фелдер по-прежнему лыбился.
— Хватит болтать, — отрезал я. — Новые машины пришли?
— Откуда? Кроме старья, ничего нет. Два джипа мы отремонтировать сможем. А потом — капут.
— Если мы будем получать десять машин в неделю.., сможем выкатывать столько же из ворот? — спросил я.
— Ремонтировать по десять джипов в неделю... — Фелдер задумался. — Нам нужно четырнадцать машин, которые придется разбирать на детали. И в два раза больше механиков.
Я молча смотрел на него.
— Ты знаешь, как это провернуть? — спросил он.
— Похоже на то. Подготовь список нужного нам персонала, и я отправлю запрос в штаб.
— Так просто и отправишь? — Мои слова произвели на него впечатление. — И тебе включат зеленый свет?
— Для того и существуют связи, — рассмеялся я. — Принимайся за дело. Навара хватит для всех.
Я отправился в штаб роты. Писарь строчил какую-то бумагу. Я знал, что на гражданке он окончил бизнес-колледж, а потому смотрел на нас всех свысока, но я-то воспринимал его как паршивого писаришку.
— Босс еще не подошел?
— Он не появляется раньше одиннадцати.
— Позвонишь мне, когда он придет?
— Конечно, Купер. Я слышал, ты поселился со стриптизеркой из «Голубой ноты».
— Да уж, секрета тут не утаишь. — Я рассмеялся. — Но не волнуйся, я не собираюсь просить у босса разрешения на законный брак.
— В «киске» у нее свербит? — спросил он.
— У них у всех свербит. Не забывай, война идет не первый год.
— Мне бы твою удачу. — Писарь вздохнул. — У меня, кроме проституток, никого нет. И я всякий раз боюсь подцепить триппер.
— По-моему, армия снабжает тебя средствами профилактики, — рассмеялся я. — Не забудь дать мне знать, когда появится босс.
Фелдер не терял времени, если чувствовал запах денег. Когда я вернулся, он протянул мне список из десяти механиков. В последние шесть месяцев все они какое-то время работали с ним.
— Больше у меня никого нет. Но хорошо бы добавить к ним еще шесть человек.
— Может, привлечем обычных солдат? Пусть будут на подхвате. — И тут меня осенило. Бадди! Зря, что ли, он работал инструктором в училище при заводе джипов. Вот уж кто быстро обучит новичков. Но тут вопрос упирался в полковника. Ведь это он перевел Бадди к черту на кулички, как только почувствовал, что над ним сгущаются тучи.
В час дня мне позвонили: полковник хотел меня видеть. Когда я вошел в кабинет, он улыбался во весь рот, а лицо у него раскраснелось. То есть за ленчем он пропустил пару стаканчиков.
— Какие проблемы, сержант? — спросил он после того, как я отдал честь.
— Мне сообщили, что на подходе большая партия джипов. Чтобы справиться с таким объемом работ, нам нужны люди. Список я подготовил, сэр. — Я протянул ему бумагу.
Полковник едва глянул на нее.
— Хорошо, сержант. Раз ты считаешь, что они нам нужны, значит, нужны. Я прикажу писарю подготовить запрос. — Тут он заметил приписанную мною фамилию Бадди. Полковник помолчал, закурил сигарету. И я тут же стал его приятелем, Джерри. — Джерри, ты уверен, что не возникнет никаких осложнений? Ведь не прошло и трех месяцев, как мы отправили Бадди в Норвегию. Может, он нужен и там.
Я смотрел полковнику в глаза.
— Здесь он нужнее, чем в Норвегии. И я буду держать его под контролем, поэтому никаких проблем у вас не возникнет. Вы же помните, сэр, что он предан вам лично до мозга костей.
Полковник ответил не сразу.
— Но Бадди должен понимать, что приказы отдаешь ты, а его дело — их выполнять.
— Об этом можете не беспокоиться, сэр.
— Хорошо, Джерри. В этом я полагаюсь на тебя. Учти только, что задание это важное, и я бы не хотел, чтобы мы его завалили.
— Все будет в лучшем виде, полковник. — Теперь я уже точно знал, что он свою долю получил.
— Свободны, сержант. — Дружеские отношения вновь уступили место официальным.
— Благодарю вас, полковник. — Я отдал честь, развернулся и вышел из кабинета.
ГЛАВА 8
Жизель привела меня в маленький ресторанчик, расположенный в двух шагах от нашего дома. Десять столиков на четыре человека каждый. Деревянный пол, поскрипывающий под моими армейскими сапогами. Кухня у дальней стены, у всех на виду. Я быстро понял, что это семейный ресторан, где хозяин — шеф-повар, а хозяйка — официантка. Белоснежные скатерти, салфетки, столовые приборы из нержавеющей стали. Никаких излишеств ни в чем, кроме меню. Вот уж где любитель французской кухни мог отвести душу. Блюда из курицы, филе, бифштексы, голуби, зажаренные на открытом огне и фаршированные грибами. Французский батон с маслом. Вино или холодное пиво.
Хозяева встретили нас очень приветливо. Они хорошо знали Жизель. Она представила меня им как своего друга, а через пару минут выяснилось, что хозяин — кузен ее отца.
Жизель заказала голубя, я — телячью вырезку. Вскоре перед нами поставили полные тарелки. Я изрядно проголодался и набросился на нежное мясо, которое буквально таяло во рту. И лишь после того, как моя тарелка опустела, Жизель объяснила, что на самом деле я ел конину. Война, добавила она с печальной улыбкой. Весь скот угнали в Германию. Лично я разницы не заметил. В Америке телятину готовили куда хуже. На десерт нам подали пирог с вареньем, а потом мы выпили по чашечке кофе. Но больше всего меня удивил чек. Обед обошелся мне, в пересчете на американские деньги, всего в двадцать долларов.
Потом мы вернулись в квартиру. Жизель хотела переодеться перед тем, как идти на работу. Она надела простенькое платье из хлопчатобумажной ткани.
— Зачем? — удивился я. — В том платье ты была такая красивая.
Жизель рассмеялась.
— В шелковых платьях на работу не ходят.
— Почему?
— Они слишком дорогие. Такое платье у меня одно, и я надеваю его только в особых случаях. Я могу позволить себе только одно хорошее платье и один костюм.
— Давай я куплю тебе что-нибудь из одежды, — предложил я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Жизель быстро помыла посуду, сняла домашнее платье, надела скромную белую блузку и черную юбку. Я сидел и смотрел, как она осторожно натягивает чулки, следя за тем, чтобы не перекосились швы. Потом Жизель сунула ноги в туфельки на высоких каблуках и повернулась ко мне.
— Никогда не видел, как девушка надевает чулки? Я рассмеялся.
— Нет.
— А чего ты смеешься? — В ее голосе слышались нотки раздражения.
— Я смотрел не на чулки, а на твою выбритую «киску». Поначалу подумал, что это не кожа, а белые трусики.
Серебряным колокольчиком зазвенел ее смех.
— Я никогда не ношу трусики, только на сцене.
— А потом?
— Никаких трусиков. Даже когда сижу за столиком с посетителями клуба. Но опасаться мне нечего, я же подсаживаюсь только к геям. Они меня любят. Благодаря этому номеру с кнутом я стала их фавориткой. — Жизель улыбнулась. — Некоторые из них очень милые люди, из хороших семей, богатые.
— Они дают тебе деньги?
— Конечно. Это часть нашей работы. Девушки отдают все, что получают, Полю. Мы имеем комиссионные с каждой бутылки, заказанной посетителями, с которыми мы сидим. Мне повезло. Геи очень щедрые. — Она посмотрела на меня. — И мне не надо ложиться под них.
— А как насчет остальных девушек? Поль Получает с них часть денег, которые те зарабатывают «дополнительными услугами»?
Жизель засмеялась.
— Вы, американцы, такие наивные. В «Голубой ноте» «дополнительные услуги» не допускаются. Тех посетителей, которым очень хочется, Поль отправляет в свой клуб на Монмартре.
— А ты? У тебя есть постоянный друг? Поклонник?
— Был. Несколько лет тому назад, в Лионе. Но он ушел в армию и погиб в бою. После этого я приехала к Полю в Париж. И с тех пор здесь.
— Ты здесь счастлива?
— Я живу. Боши до меня не добрались. И Поль заботится обо мне. Да, я счастлива. — Она кивнула. — Счастлива, насколько возможно, пока идет эта ужасная война и я не могу вернуться домой.
— Думаю, мы все мечтаем об одном и том же. Вернуться домой. — Я улыбнулся. Посмотрел на часы. Почти десять. Я повернулся к Жизель. — Хочешь, провожу тебя до клуба? Чтобы к тебе не пристали на темной улице.
Жизель залилась смехом.
— Нет, спасибо тебе, Джерри. За мной каждый вечер приезжает машина.
— Отлично. Я просто хотел помочь.
— Еще раз спасибо. Поль — давний друг моего отца. Поэтому он и оберегает меня от всех напастей.
Я наблюдал, как за ней закрылась дверь. Затем огляделся. Мне хотелось хоть как-то отплатить ей за ее доброту. И дельная мысль не заставила себя ждать. Я понял, что могу принести в квартиру диковинку, каких во Франции пока единицы. В армейских магазинах продавали лучшие в мире радиоприемники. Во Франции их можно было достать только на черном рынке и по бешеной цене. Я даже не стал разбирать вещи. Побежал в армейский магазин и купил самый мощный радиоприемник из тех, что стояли у них на полках. Водрузил его на обеденный стол в кухне, чтобы он сразу бросился в глаза Жизель. Потом я решил, что слишком устал, чтобы разбирать вещи. Улегся на кровать и заснул, резонно рассудив, что вещи можно разобрать и утром.
Будильник зазвенел в половине седьмого. Еще не рассвело. Я включил свет и в кальсонах босиком пошлепал в ванную, стараясь не шуметь. Но первым делом заглянул на кухню. Радиоприемник стоял уже не там, куда я его ставил. Я улыбнулся. С подарком, похоже, угодил.
Я принял душ, побрился и услышал доносящуюся из кухни музыку. Вышел из ванной в кальсонах и с полотенцем в руке. Жизель сидела за столом, слушала музыку и курила.
Она повернулась ко мне, губы ее разошлись в улыбке.
— Спасибо тебе за прекрасный подарок. Я давно мечтала о радиоприемнике.
— Очень рад, — ответил я. — Пойду одеваться. — Кальсоны меня смущали.
— Я сварила кофе и согрела в духовке круассаны. — Она все улыбалась — А насчет кальсон не волнуйся. Мои отец и брат всегда выходили в них к завтраку.
Я сел за стол. Жизель налила мне кофе и добавила молока Я насыпал в чашку ложечку сахара, начал его размешивать.
— Я не знал, что у тебя есть брат.
— Он был всеобщим любимчиком. В восемнадцать лет его забрали в армию. Боши убили его, когда брали «Линию Мажино».
— Жаль, что так вышло.
— С тех пор прошло четыре года. Грустно, конечно, но многим французским семьям пришлось пережить то же самое — Она покачала головой. — Теперь появились вы, американцы, и это хорошо. Наконец-то немцы терпят поражение. Через несколько месяцев война закончится.
Жизель поднялась из-за стола, достала из духовки круассаны и поставила их на стол вместе с апельсиновым мармеладом.
— Масло закончилось. А нового в магазинах не купишь.
— Я могу принести масло из столовой. А также кофе и сгущенное молоко. Жизель рассмеялась.
— Тогда мы заживем, как миллионеры.
— Это точно. — Я посмотрел на нее. — Ты сможешь пообедать со мной сегодня?
— Я с удовольствием. Но ты знаешь, что в десять мне нужно быть в клубе.
— Знаю, — кивнул я. — Только ресторан выбери сама. Я в них не разбираюсь.
— Выберу, можешь не волноваться. Встречаемся в семь?
— Отлично. — Я встал. — Мне пора одеваться. Извини, что не разобрал вещи. Займусь этим после обеда.
— Нет проблем. — Она взяла мою чашку и тарелку. — Я тебе помогу.
Глаза у меня широко раскрылись. Жизель стояла с чашкой в одной руке и тарелкой — в другой. Кимоно распахнулось, обнажив грудь, живот и «киску». Посмотреть было на что. У меня тут же все встало.
Жизель рассмеялась.
— Ну что ты вытаращился на меня? Дома я всегда так хожу.
— Это, конечно, здорово, но мне придется несколько раз в день принимать холодный душ.
— Забавный ты парень, Джерри. — Она улыбнулась. — И очень хороший. — Жизель поставила чашку и тарелку в раковину, обернулась. — Тебе пора одеваться, солдат. А то опоздаешь на службу.
ГЛАВА 7
Поль дожидался меня у подъезда.
— Bonjour, — улыбнулся он.
— Доброе утро, — поздоровался я. — Что привело тебя сюда в такую рань? Ты когда-нибудь спишь? Поль рассмеялся.
— Корсиканцы никогда не спят. — Он взял меня за руку. — Моя машина за углом, и я привез двух человек, которые хотят поговорить с тобой о деле.
— А до вечера подождать нельзя? Мне пора на работу.
— Это очень важные люди. Будет лучше, если ты поговоришь с ними сейчас. Не будем терять времени, и, не выпуская моей руки, Поль увлек меня за угол. Через лобовое стекло я увидел двух мужчин на заднем сиденье. Поль открыл переднюю дверцу и втолкнул меня в салон. Как только он втиснулся рядом, шофер тронул машину с места.
Я взглянул на Поля.
— И что все это значит? О чем хотят поговорить со мной эти люди? — Я оглянулся на сидящих сзади мужчин, но те отвели глаза.
Заговорил Поль.
— Нас не должны видеть с этими господами. Все, что будет здесь сказано, должно остаться между нами. Я не стану называть фамилии, но один из этих джентльменов — высокопоставленный сотрудник парижской полиции.
Я не верил своим ушам.
— Отлично. — Я покачал головой. — И чего они от меня хотят? Мы что, едем в тюрьму?
— У вас, американцев, такое странное чувство юмора. — Лишь на мгновение на лице Поля мелькнула улыбка. — Эти джентльмены хотят тебя озолотить.
Мои брови взлетели вверх.
— И как же они намерены это сделать? Мужчина в сером костюме наклонился вперед и заговорил на чистом английском.
— Сержант, — по голосу чувствовалось, что он привык командовать, — нам стало известно, что твое подразделение ремонтирует джипы, поврежденные в ходе боевых действий. Как я понимаю, в твоих силах передавать гражданским некоторые из них.
— Совершенно верно, — кивнул я. — Но только те джипы, которые подлежат уничтожению согласно приказу командования, поскольку восстанавливать их слишком дорого. К сожалению, таких у нас немного.
Тут подал голос второй мужчина, в синем костюме. И он говорил по-английски не хуже меня.
— Если возникнет необходимость ремонтировать по десять джипов в неделю, ты с этим справишься?
— Мне понадобятся люди. Но в принципе да. Справлюсь. Однако у меня не будет возможности передать их все гражданским. Появление на рынке такого количества джипов бросится в глаза. А в итоге я окажусь в каталажке.
— Забавный ты парень, сержант, — усмехнулся Серый костюм. — Сначала давай определимся с именами, в соответствии с которыми ты можешь к нам обращаться. Я буду Джеком, а мой спутник — Питером. Конечно, у нас другие имена, но это к делу не относится.
— Да, сэр. — К этому времени я уже сообразил, что передо мной французский генерал, но мне хватило ума не отдавать ему честь.
Серый костюм кивнул.
— В армии Соединенных Штатов у меня есть надежный человек, который будет поставлять тебе десять джипов в неделю с приказом на их уничтожение.
— И все равно мы не сможем незаметно выкатить на улицу такое число машин, — упорствовал я. Питер, Синий костюм, улыбнулся.
— На улицах Парижа твои джипы не появятся. Более того, они даже не останутся во Франции. Твое дело — поставить джипы, а об остальном можешь не беспокоиться. Работай и получай деньги. Денег этих будет больше, чем от торговли джипами на черном рынке.
— И как вы все это устроите? — спросил я.
— Ты даже не поинтересовался, сколько тебе заплатят, — удивился Джек, Серый костюм.
— Я не бизнесмен. И буду счастлив, если об этой стороне дела позаботится Поль. Я уверен, что он не ущемит мои интересы. Но одна проблема остается. Мне нужны люди.
Джек, Серый костюм, улыбнулся.
— Это мы тоже можем взять на себя. Когда тебе понадобятся люди, пошли запрос своему командиру. К тому времени он уже будет иметь приказ из штаба оказывать тебе всяческое содействие.
Я повернулся к Полю.
— Похоже, затевается крупное дело. Оптовые поставки. А как насчет того парня, что заказал два джипа?
— Можешь ему их отдать, — ответил Поль.
— Накладок не будет, — поддержал его Питер, Синий костюм. — Нам нужно две недели, чтобы запустить весь механизм.
Джек, Серый костюм, с улыбкой протянул мне конверт.
— Это задаток.
Я заглянул в конверт и увидел толстую пачку стодолларовых купюр. Я протянул деньги Полю.
— Мне бы хотелось, чтобы деньги оставались у Поля, пока мы не начнем поставки.
Питер, Синий костюм, наклонился ко мне.
— Тут пять тысяч долларов, сержант. Это твои деньги.
— Благодарю вас, господа. Я уверен, что у Поля они сохранятся в лучшем виде. До того момента, как я сочту, что имею на них право.
Поль убрал деньги.
— Отвезти тебя в казарму?
— Я лучше пройдусь, — ответил я. — Незачем привлекать к себе внимание. — Я протянул руку Серому костюму, потом Синему. — Еще раз благодарю вас, господа.
На том мы и расстались.
Сержант Фелдер поджидал меня у ворот мастерских. С его лица не сходила улыбка.
— Я слышал, ты снял квартиру со стриптизеркой, что выступает в «Голубой ноте».
— Это точно. Господи, и откуда вы только все узнаете?
Фелдер рассмеялся.
— Двое парней видели тебя с ней. Аренда включает и постель? Девочка-то она горячая.
— Это аренда, а не роман. Квартира принадлежит ее боссу, и я арендую у него половину.
— Везет же некоторым, — Фелдер по-прежнему лыбился.
— Хватит болтать, — отрезал я. — Новые машины пришли?
— Откуда? Кроме старья, ничего нет. Два джипа мы отремонтировать сможем. А потом — капут.
— Если мы будем получать десять машин в неделю.., сможем выкатывать столько же из ворот? — спросил я.
— Ремонтировать по десять джипов в неделю... — Фелдер задумался. — Нам нужно четырнадцать машин, которые придется разбирать на детали. И в два раза больше механиков.
Я молча смотрел на него.
— Ты знаешь, как это провернуть? — спросил он.
— Похоже на то. Подготовь список нужного нам персонала, и я отправлю запрос в штаб.
— Так просто и отправишь? — Мои слова произвели на него впечатление. — И тебе включат зеленый свет?
— Для того и существуют связи, — рассмеялся я. — Принимайся за дело. Навара хватит для всех.
Я отправился в штаб роты. Писарь строчил какую-то бумагу. Я знал, что на гражданке он окончил бизнес-колледж, а потому смотрел на нас всех свысока, но я-то воспринимал его как паршивого писаришку.
— Босс еще не подошел?
— Он не появляется раньше одиннадцати.
— Позвонишь мне, когда он придет?
— Конечно, Купер. Я слышал, ты поселился со стриптизеркой из «Голубой ноты».
— Да уж, секрета тут не утаишь. — Я рассмеялся. — Но не волнуйся, я не собираюсь просить у босса разрешения на законный брак.
— В «киске» у нее свербит? — спросил он.
— У них у всех свербит. Не забывай, война идет не первый год.
— Мне бы твою удачу. — Писарь вздохнул. — У меня, кроме проституток, никого нет. И я всякий раз боюсь подцепить триппер.
— По-моему, армия снабжает тебя средствами профилактики, — рассмеялся я. — Не забудь дать мне знать, когда появится босс.
Фелдер не терял времени, если чувствовал запах денег. Когда я вернулся, он протянул мне список из десяти механиков. В последние шесть месяцев все они какое-то время работали с ним.
— Больше у меня никого нет. Но хорошо бы добавить к ним еще шесть человек.
— Может, привлечем обычных солдат? Пусть будут на подхвате. — И тут меня осенило. Бадди! Зря, что ли, он работал инструктором в училище при заводе джипов. Вот уж кто быстро обучит новичков. Но тут вопрос упирался в полковника. Ведь это он перевел Бадди к черту на кулички, как только почувствовал, что над ним сгущаются тучи.
В час дня мне позвонили: полковник хотел меня видеть. Когда я вошел в кабинет, он улыбался во весь рот, а лицо у него раскраснелось. То есть за ленчем он пропустил пару стаканчиков.
— Какие проблемы, сержант? — спросил он после того, как я отдал честь.
— Мне сообщили, что на подходе большая партия джипов. Чтобы справиться с таким объемом работ, нам нужны люди. Список я подготовил, сэр. — Я протянул ему бумагу.
Полковник едва глянул на нее.
— Хорошо, сержант. Раз ты считаешь, что они нам нужны, значит, нужны. Я прикажу писарю подготовить запрос. — Тут он заметил приписанную мною фамилию Бадди. Полковник помолчал, закурил сигарету. И я тут же стал его приятелем, Джерри. — Джерри, ты уверен, что не возникнет никаких осложнений? Ведь не прошло и трех месяцев, как мы отправили Бадди в Норвегию. Может, он нужен и там.
Я смотрел полковнику в глаза.
— Здесь он нужнее, чем в Норвегии. И я буду держать его под контролем, поэтому никаких проблем у вас не возникнет. Вы же помните, сэр, что он предан вам лично до мозга костей.
Полковник ответил не сразу.
— Но Бадди должен понимать, что приказы отдаешь ты, а его дело — их выполнять.
— Об этом можете не беспокоиться, сэр.
— Хорошо, Джерри. В этом я полагаюсь на тебя. Учти только, что задание это важное, и я бы не хотел, чтобы мы его завалили.
— Все будет в лучшем виде, полковник. — Теперь я уже точно знал, что он свою долю получил.
— Свободны, сержант. — Дружеские отношения вновь уступили место официальным.
— Благодарю вас, полковник. — Я отдал честь, развернулся и вышел из кабинета.
ГЛАВА 8
Жизель привела меня в маленький ресторанчик, расположенный в двух шагах от нашего дома. Десять столиков на четыре человека каждый. Деревянный пол, поскрипывающий под моими армейскими сапогами. Кухня у дальней стены, у всех на виду. Я быстро понял, что это семейный ресторан, где хозяин — шеф-повар, а хозяйка — официантка. Белоснежные скатерти, салфетки, столовые приборы из нержавеющей стали. Никаких излишеств ни в чем, кроме меню. Вот уж где любитель французской кухни мог отвести душу. Блюда из курицы, филе, бифштексы, голуби, зажаренные на открытом огне и фаршированные грибами. Французский батон с маслом. Вино или холодное пиво.
Хозяева встретили нас очень приветливо. Они хорошо знали Жизель. Она представила меня им как своего друга, а через пару минут выяснилось, что хозяин — кузен ее отца.
Жизель заказала голубя, я — телячью вырезку. Вскоре перед нами поставили полные тарелки. Я изрядно проголодался и набросился на нежное мясо, которое буквально таяло во рту. И лишь после того, как моя тарелка опустела, Жизель объяснила, что на самом деле я ел конину. Война, добавила она с печальной улыбкой. Весь скот угнали в Германию. Лично я разницы не заметил. В Америке телятину готовили куда хуже. На десерт нам подали пирог с вареньем, а потом мы выпили по чашечке кофе. Но больше всего меня удивил чек. Обед обошелся мне, в пересчете на американские деньги, всего в двадцать долларов.
Потом мы вернулись в квартиру. Жизель хотела переодеться перед тем, как идти на работу. Она надела простенькое платье из хлопчатобумажной ткани.
— Зачем? — удивился я. — В том платье ты была такая красивая.
Жизель рассмеялась.
— В шелковых платьях на работу не ходят.
— Почему?
— Они слишком дорогие. Такое платье у меня одно, и я надеваю его только в особых случаях. Я могу позволить себе только одно хорошее платье и один костюм.
— Давай я куплю тебе что-нибудь из одежды, — предложил я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31