– Да, – отвечал Рауль.– Вы, верно, ими дорожите?..– Дорожу.– Стало быть, вы не продаете, а только закладываете их?– Именно.– Сколько же вы просите?– Повторяю, пятьдесят или шестьдесят луидоров…Улыбка внезапно исчезла с лица Эзехиеля.– Черт побери! Черт побери! – прошептал он.И он начал взвешивать часы и считать бриллианты.– Пятьдесят луидоров, – сказал он через минуту, – я, пожалуй, дам, но не больше… И это уже много.– Хорошо, – отвечал Рауль.– Выслушайте же мои условия: бесполезно их оспаривать, хотите соглашайтесь, хотите нет… Дело ваше…– Посмотрим.– Я дам вам пятьдесят луидоров и оставлю у себя часы.– Согласен.– Я дам вам эту сумму на один месяц…– На такое короткое время?– Ну, пожалуй, на шесть недель, но ни одним днем более…– Далее?– Если через шесть недель вы не принесете мне шестидесяти луидоров, часы будут мои.– Как! – вскричал Рауль. – На пятьдесят луидоров вы берете десять луидоров процента, и только на шестинедельный срок…– Да!..– Но это ужасно!..– Ба! – возразил Эзехиель с прежней улыбкой. – Если по истечении срока вы не будете в состоянии заплатить, то для вас все равно, больше или меньше будет сумма!.. Если же, напротив, у вас будут деньги, в таком случае что значат несколько лишних луидоров?Это хитрое рассуждение показалось довольно логичным Раулю, который был не слишком силен в расчетах. Однако он еще колебался, и Эзехиель, заметив его нерешимость, поспешил прибавить:– Притом мне почему-то кажется, что эти пятьдесят луидоров принесут вам счастье; я воображаю, что вы выиграете нынешней ночью груды золота и завтра придете ко мне забрать часы обратно.– Выиграю груды золота! – повторил Рауль, которому последние слова были почти совершенно непонятны. – Каким образом могу я их выиграть, позвольте вас спросить?– Играя, как мне кажется.– Играя? Где же?– Разве вы занимаете у меня деньги не затем, чтоб играть? – спросил жид с большим удивлением.– Право, нет!– Извините же мою ошибку, мое бедное жилище находится возле знаменитого игорного дома, в котором все молодые парижские вельможи собираются каждую ночь. Видя, что вы обратились ко мне в такое позднее время, я натурально предполагал, что вы хотите попробовать счастья! Я ошибся… простите еще раз…Но Рауль не слушал извинений жида. Слово «игра» заставило зазвучать в его сердце струну, до сих пор молчавшую. Жгучая мысль овладела его умом: играть! выиграть! разбогатеть!..– О! Звезда моя, ты привела меня сюда! Дайте же мне эти пятьдесят луидоров! – прибавил он вслух.– Вот они, – отвечал Эзехиель, положив перед Раулем две небольшие кучки золота, в каждой из которых было по двадцать пять луидоров.– Благодарю, – сказал молодой человек. – Завтра, – прибавил он с уверенностью, – я принесу вам ваши деньги и возьму свои часы…И он вышел из жилища ростовщика, который провожал его, улыбаясь и подпрыгивая.Куда шел Рауль? Читатель, вероятно, уже угадал. Он побежал в тот игорный дом, который непреодолимо привлекал его, как магнит железо. Мы не будем описывать этого дома. Однажды мы уже водили туда наших читателей и, следовательно, знаем, что там ведут безумную игру и что золото с вечера до утра блестит на зеленом сукне.Есть убеждение, по нашему мнению, весьма сомнительное, что будто бы слепая фортуна, распоряжающаяся азартными играми, непременно осыпает своими милостями новичка, который в первый раз является испрашивать их у нее. Однако в эту ночь приведенное нами убеждение, справедливое или ложное, спорить не будем, получило блистательное подтверждение. Менее, чем в четыре часа, играя с таким удивительным и постоянным счастием, что оно походило почти на чудо, Рауль выиграл двести тысяч ливров. Среди такого невероятного богатства молодой человек сохранил хладнокровие, не менее изумительное, чем его выигрыш. Карманы его были набиты золотом и банковскими билетами.Рауль подошел к окну, растворил его и взглянул на небо, еще усеянное звездами, которые должны были скоро побледнеть от первых лучей рассвета.– О, Звезда моя, – прошептал он, – ты здесь!.. Я узнал тебя!..Потом он бросил на окружавших его горделивый и повелительный взгляд, и с губ его сорвались эти слова:– Теперь я богат! Жизнь принадлежит мне! Будущее – мое! Часть третья. ВЕНЕРА И ДЕБОРА I. Две девушки Вот что происходило в комнате нижнего жилья в доме ростовщика Натана в ту минуту, когда наш старый знакомый Рауль де ла Транблэ вышел из этого жилища попробовать счастья в игорном доме.Здесь необходимо сделать описание, оно некоторым образом послужит рамкой сцене, в подробности которой мы войдем несколько далее. В прошлой части мы водили наших читателей в ту часть дома Натана, где достойный жид предавался прибыльным операциям своей торговли. Там, как в большей части жилищ ростовщиков, мы нашли решительную пустоту, или странное соединение разнородных вещей, сложную и уродливую смесь, которая может объясниться только еврейскими привычками.Ничего не могло быть поразительнее контраста, который составляли комнаты нижнего жилья с комнатами первого этажа. В нижнем жилье находилась комната Деборы, дочери Натана, единственного человеческого существа, которое он любил столько же и даже более, нежели золото. Уже лет сорок или пятьдесят жид занимался своим туманным ремеслом, монополия которого сохранилась в его роде во всех странах и во все времена. Натан был изумительно богат. Баснословные суммы, которые каждый день увеличивались в его руках, становились для него источником двойного наслаждения. С одной стороны Натан находил странное удовольствие, столь свойственное всем скупцам, удовольствие копить деньги; с другой, он имел приятную заботу, которая доставляла ему едва ли не более наслаждения, чем желание увеличить свое богатство, и заключалась в старании окружать свою единственную дочь Дебору всеми чудесами той роскоши и того богатства, в которых он отказывал самому себе. Действительно, Натан собрал вокруг Деборы царские сокровища, которые, конечно, могла бы удовольствовать тщеславие любовницы любого короля.Нижняя зала, довольно обширная комната, два окна которой выходили на внутренний двор, была вся обтянута восточной материей вроде чрезвычайно тонкого кашемира. Грунт этой материи был серый, но он почти совершенно исчезал под чудными букетами цветов и группами птиц, вышитых шелком и золотом с неслыханным совершенством и с неподражаемым богатством красок. Круглые диваны, обитые пунцовой шелковой материей с серебряной тесьмой, стояли вокруг этой комнаты, и вместе с турецким ковром составляли всю ее мебель. На стенах висели в серебряных филигранных рамах четыре картины, четыре образцовых произведения. Эти шедевры, сами по себе составлявшие целое богатство, были написаны Рафаэлем, Леонардо да Винчи, Перуджино и Аннибалом Караччи.Они представляли собой библейские сюжеты, заимствованные из летописей народа Божия. Кусок материи, точно такой же, какой были обиты диваны, богато драпированный, закрывал дверь, которая из залы вела в спальню Деборы.Этой спальни мы не станем описывать. Скажем только, что она могла соперничать в великолепии с будуаром куртизанки-миллионерши, сохраняя между тем печать девственного целомудрия.В эту минуту, когда Рауль де ла Транблэ вышел из дома Натана, две девушки находились на нижнем этаже. Одна была Дебора, другая носила то странное имя, которое мы уже слышали один раз: Луцифер.Мы сказали выше, что Деборе было лет восемнадцать или двадцать. Мы знаем, что стан ее был тонок, строен, гибок, а черты изумительно прекрасны и правильны. Мы знаем, что она была высока, смугла и с черными волосами. Мы знаем, что продолговатое лицо ее и большие черные глаза, необыкновенно блестящие, представляли восточный тип в самой чистой красоте его. Мы знаем, наконец, что таковы, вероятно, были еврейские девы, когда народ Божий оставил в одну ночь дворцы фараонов и проклятую египетскую землю. Густые черные волосы Деборы лежали на голове ее в виде тяжелой короны. Платье на ней было из шерстяной темной материи и отличалось почти монашеской простотой.Впрочем, между красотой ее и мадемуазель Луцифер, ее подруги, было много сходства в том отношении, что у обеих были большие черные глаза, смуглая кожа и длинные черные волосы. Только Луцифер не представляла никакого следа арабского типа, так великолепно выказывавшегося в Деборе. Кроме того, Луцифер была не так высока, более миловидна в своих грациозных формах и отличалась излишней свободой в обращении. Дебора походила на газель еще почти дикую, подруга ее могла сравниться с ласковой кошечкой. На Луцифер был костюм, во всех отношениях похожий на наряд парижских швей, которых в ту эпоху уже начинали называть «гризетками». Полинялые ленты приподнимали по бокам ее холстинковое платье. Маленькая ножка в белых чулках с красными стрелками, казалось, трепетала в башмачках с каблуками. Серая мантилья с капюшоном небрежно падала на плечи.Обе молодые девушки составляли прелестную группу, достойную внимания живописца. Дебора полулежала на широком, круглом диване. Голова ее, несколько запрокинутая назад, беспечно прислонилась к подушке. Луцифер стояла перед нею. Продолговатая тонкая и прелестная рука жидовки лежала в хорошенькой и полненькой ручке ее подруги.– Ну, что же, моя милая? – прошептала Дебора.Розовые губки Луцифер раскрылись для ответа, но легкий шум заставил ее вздрогнуть и замолчать. Обе девушки начали прислушиваться. Луцифер выпустила руку Деборы. Наружная дверь дома затворилась, и слышно было, как Натан задвинул тяжелые запоры и повернул ключ в массивном замке.– А! – сказала жидовка, – верно, ушел тот молодой человек, которого я сейчас проводила к батюшке.– Каков был собою этот молодой человек? – с любопытством спросила Луцифер.– Право, не знаю хорошенько…– Как? Разве вы его не видели?– Видела, но не рассмотрела.– Отчего?– Оттого, что он слишком меня рассматривал.– А! Он вас рассматривал…– Очень пристально, и глаза его сверкали, как бриллианты тех ожерельев и браслетов, которые заперты в моей кедровой шкатулке и которые я вам сейчас показывала…– Понимаю, – засмеялась Луцифер, – вам нельзя было поднять глаза под залпом взглядов этого кавалера, но вы знаете, что мы дочери Евы видим не глядя…– Это отчасти справедливо…– Совершенно справедливо. И вы видели довольно, моя милая, чтобы отвечать мне… Если только захотите.– С удовольствием. Расспрашивайте, любопытница.– Высок он?– Кажется.– Строен?– Да.– Блондин или брюнет?– Волосы каштановые, блестящие и шелковистые…– Глаза голубые или черные?– О! На это невозможно ответить, я видела только искры, вылетавшие из зрачков…– Пропустим это. Как одет был этот дворянин?– Вы говорите, дворянин? Разве вы думаете, что он дворянин?– Я вас спрашиваю. Мне кажется, что его наружность должна была дать вам ключ к этой загадке.– О! Наружность его была самая благородная, а разговор показывал вельможу.– Стало быть, он дворянин: вы видите, что знаете больше, чем думали сами…Дебора наклонила голову в знак согласия, потом продолжала:– Наряд его был прост и отличался, как мне показалось, большим вкусом… но я не могу описать его подробно…– Как вы думаете, зачем он приходил к вашему отцу?– Ах! Боже мой, вероятно, за тем же, за чем приходят к нему почти все молодые вельможи… занимать деньга.– Стало быть, он богат?– На чем вы основываете это предположение?– Разве вы не знаете очень старой и мудрой пословицы?..– Какой?– «Дают взаймы только богатым». Притом я не думаю, чтобы ваш превосходный отец давал деньги без верного залога…Дебора слегка пожала плечами, что означало: «Бог знает!», потом прибавила вслух:– Еще неизвестно, дал ли батюшка взаймы этому молодому человеку. Из десяти человек, приходящих занимать деньги, он отказывает, по крайней мере, пятерым или шестерым…– Спросите его, он вам скажет.– О! Я совсем не хочу этого знать, и не знаю, почему целые пять минут мы с тобой занимаемся только этим незнакомцем…– Правда, – отвечала Луцифер, улыбаясь, – какое нам дело до этого дворянина, которого я никогда не видала, а вы, может статься, и не увидите никогда? Вознаградим же себя за потерянное время и поговорим о другом.Дебора опять протянула руку Луцифер, говоря:– Вы сейчас рассматривали линии моей руки, чтобы составить мой гороскоп.– Хотите, чтобы я продолжала?– Пожалуйста.– Ну! Хорошо…Луцифер взяла изящную ручку, поданную ей Деборой, и начала рассматривать со вниманием, почти торжественным, неприметные линии, перекрещивавшиеся на гладкой и перламутровой ладони. II. Предсказание Луцифер Почти полминуты Луцифер, казалось, была погружена в глубокое созерцание. Какое-то недоверие виднелось на ее белом и гладком лбу. По временам мрачное и озабоченное выражение сжимало ее тонкие брови, проведенные дугой; потом вдруг губы ее улыбались, будто чувства, противоречащие одно другому, волновали ее. Все это, повторяем, продолжалось полминуты; но Дебора, вероятно, нашла молчание своей подруги слишком продолжительным, потому что сказала:– Ну! Моя милая, говорите же, я жду…Луцифер подняла свои прекрасные глаза на жидовку и отвечала серьезным голосом:– Лучше я не буду говорить…– Почему?– Потому что я читаю на вашей руке странные, непонятные вещи, которые меня удивляют и в которых я не могу дать ответа самой себе…– Все равно! Все-таки скажите…– Пожалуйста, не настаивайте!..– Разве вы не угадываете, душа моя, что ваш отказ подстрекает мое любопытство?– Уступаю, но с условием…– С каким?– Вы не будете верить ни одному слову из всех глупостей, которые я вам скажу…– Глупостей? – повторила жидовка с изумлением. – Разве вы не верите науке вашей матери?..– Нет, – отвечала Луцифер, – нет, я вполне верю тому, что вы называете наукой моей матери…– Ну?– Я сомневаюсь не в науке…– В чем же?– В себе самой.– В каком отношении?– А в том, что я несведуща и неопытна, первоначальная ученица, складывающая с великим трудом слоги той таинственной азбуки, в которой моя мать читает так же бегло, как в открытой книге, наконец, я боюсь ошибиться и невольно обмануть вас…– Это все?– Все.– Ну! Если мы и ошибемся в нашем будущем, так что ж за беда?..– Беда, конечно, небольшая, если только мои предсказания не произведут на вас гибельного впечатления.– А, стало быть, вы видите в моем гороскопе ужасные вещи?Луцифер колебалась. Дебора повторила вопрос. Молодая девушка вдруг решилась и отвечала:– Да, я вижу ужасные вещи, и они были бы просто страшны, если бы не были так нелепы…Глаза жидовки сверкнули тем почти фосфорическим блеском, первые искры которого должны были заблистать в глазах нашей прабабушки Евы, когда змей-искуситель предложил ей вкусить плод от древа познания добра и зла.– Ах! – вскричала она. – Говорите, душа моя, говорите скорее! Вы видите, что я умираю от нетерпения! Умоляю вас… не томите меня дольше. Вам опять нужно взглянуть на мою руку?– Нет, я достаточно изучила линии и видела все, что хотела… или, лучше сказать, все, что могла прочесть!..– Чего же вы ждете? Удовлетворите мое любопытство!– Я жду, чтобы вы задавали мне вопросы, на которые я буду отвечать как умею…– Начинаю… Сначала я спрошу вас о том, что всего более интересует нас, молодых девушек…– О любви, не правда ли?– Да.– Что вы хотите знать?– Я хочу знать, буду ли я любить…– Да, вы будете любить.– Очень?– Всей душой.– И… буду ли я любима?..– Конечно.– Столько же, сколько буду любить сама?..– Я так думаю.Дебора не могла удержаться от улыбки.– До сих пор, моя милая, – сказала она, – ваши предсказания не имеют ничего зловещего…– В таком случае, – с живостью заметила Луцифер, – остановимся же на этом, не спрашивайте меня более…– Как это можно! – возразила жидовка, – остановиться на такой прекрасной дороге! Нет, нет, я продолжаю…Луцифер опустила голову с покорным видом. Дебора продолжала:– Выйду ли я замуж за того, кого полюблю и кто меня полюбит?..Молодая предсказательница снова колебалась секунду, потом решилась и отвечала:– Нет.Жидовка задрожала.– Вы думаете? – спросила она потом.– Я в этом уверена.– Уверены?– Да, если только мои наблюдения не обманывают меня, а мои расчеты не ошибочны… Я вас сейчас предупреждала, что едва читаю по складам загадочный язык книги будущего…– Продолжайте, – сказала Дебора.– Что вам сказать еще?– Что выйдет из этой любви, о которой вы мне говорите?– Линии вашей руки отвечают мне на это неопределенным и тревожным образом.– Что именно?– Я вижу, что вы отдадите ваше сердце какому-то странному человеку, какому-то таинственному существу. Я вижу ужасное соперничество, постыдное вероломство, неизбежную измену и наконец…Луцифер остановилась.– Наконец? – спросила жидовка.– Самую гибельную и трагическую развязку! – отвечала или, скорее, пролепетала молодая девушка.– Какую развязку?– Насильственную и преждевременную смерть…– Насильственную… преждевременную смерть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45