Кейт застонала от боли. Селина закричала в негодовании:– Куда вы везете ее?– В Ньюгейт. А куда вы думали?– Что такое Ньюгейт? – спросила Селина Эдит.– Это тюрьма, – прошептала она и слегка прищелкнула языком от ужаса. – Страшное место.Парочка приставов взобралась на козлы, один из них дернул вожжи, и лошади тронулись с места. Селина быстро пошла рядом, не в состоянии разглядеть Кейт за деревянной заслонкой.– Крепись, Кейт, – крикнула она ей. – Не падай духом. Я навещу тебя так скоро, как только мне это удастся. * * * Маркус сидел за своим столом, незряче уставившись в пространство. Тишину нарушало только мерное тиканье часов. Он выпил свое виски, снова и снова восстанавливая в памяти омерзительную сцену с Региной и Кейт.Итак, через неделю он женится. На Мелани Льюис! У него защемило сердце. Как он мог свалять такого дурака? Что, должно быть, думает Кейт?Она выглядела такой хрупкой, щемяще юной, прекрасный трагический образ, раздавленный в тисках его равнодушия и гнева Регины. Впрочем, он желал для Кейт лишь добра, надеялся спасти ее от гибели с ним, пусть она благополучно начнет новую жизнь в Донкастере. Но странно, отчего он чувствовал себя так, будто предал ее?Во рту у него все пересохло и неприятно горчило – не от совершенного ли им проступка? Слова Регины оказались столь убедительными, ее доводы выглядели настолько логичными, что он, хотя и неохотно, согласился с ней. Впрочем, несмотря ни на что, Маркус не поверил, что Кейт обокрала свою сестру. Сейчас он не мог уразуметь, каким образом он так легко поддался Регине и поверил в худшее.Его одолевали сомнения. Почему он не дал Кейт возможности оправдаться, не расспросил Регину или хотя бы не проверил ее документы? Отчего он, по своему обыкновению, все не взвесил и тщательно не продумал? Он просто кинул Кейт на произвол судьбы, на чем так искусно настаивала Регина. Но как он мог поверить всему?Маркус закрыл глаза и представил на миг, где сейчас могла быть Кейт. Хотя ему ничего не сообщили, тем не менее он знал, что Кейт отошлют в имение. Он был так привязан к ней, что даже на расстоянии чувствовал, что ее уже здесь нет. Казалось, что огромный особняк весь опустел и вымер.Находилась ли она на пути в Донкастер? Когда она Приедет туда? Ненавидит ли она его? Простит ли она его когда-нибудь?– Прости меня, Кейт, – пробормотал он один в пустой комнате. – Прости.Вдруг послышались чьи-то шаги. Маркус сразу весь подобрался, по обыкновению приняв холодное и безразличное выражение. В библиотеку робко вошла Памела, одетая лишь в ночную сорочку, хотя уже было далеко за полдень. С первого взгляда было заметно, как она напряжена, ожидая его вопросов. Выглядела Памела неважно, измученная и бледная, словно у нее болел живот, волосы спутаны и не убраны, сорочка мятая и несвежая.– Да, Стамфорд, как хорошо, когда выглядишь милой и любезной, – прохрипела она, споткнувшись и падая в кресло. – Я спала. Пожалуй, для нас обоих было бы лучше, если бы я не просыпалась. У меня голова раскалывается от боли.Маркус оглядел ее равнодушным, но все замечающим взглядом, он силился и не мог понять: неужели он когда-то любил ее? Объяснением тому могла послужить лишь его юношеская пылкость. Теперь, когда он разглядывал Памелу, внутри у него не шевельнулось ничего – ни проблеска дружеской привязанности, ни уважения, ни вспышки нежности.Памела пожинала то, что посеяла.– Ты не видел Кристофера, а? – спросила она, оглядываясь вокруг, как будто тот мог прятаться за портьерами.– Нет, с чего бы?– Прошлым вечером я подсыпала кое-что нам обоим в напиток, возбуждающее средство, чтобы улучшить настроение, но с того момента я нахожусь в каком-то одурманенном состоянии. Я беспокоюсь, что он, возможно, также себя неважно чувствует.– Ты вступила в интимную связь с Кристофером?– Это он вступил со мной в интимную связь. Он не мог устоять. – Памела выразительно приподняла бровь. –Вскоре ты услышишь обо мне и Кристофере нечто более важное.– Ты несешь чепуху.– Юноша влюблен в меня по уши.– В тебя?Кристофер упоминал о какой-то таинственной незнакомке, что он встретил особенную, удивительную, как он сам утверждал, девушку. Памела, должно быть, сбрендила.– О да. Я обсуждала этот вопрос с его матерью. Она очень заинтересовалась моим предложением. Возможно, вскоре ты услышишь объявление.– Какое объявление?– Я намерена снова стать графиней. Он усмехнулся:– Ты сошла с ума. Неужели ты думаешь, что Регина отдаст тебе своего единственного сына?– А почему бы и нет?– Может быть, потому, что тебе уже тридцать, ты вдова и распутная гарпия, которую Регина терпеть не может.– Мне и так нездоровится, а тут еще выслушивать от тебя оскорбления, избавь меня от этого.Памела вспылила и встала, явно намереваясь уйти.– Я не отпускал тебя.– Как будто мне требуется для этого разрешение. Она сделала один быстрый шаг, затем другой.– Остановись!Она оценивающе поглядела на него, что-то в его взгляде насторожило ее. Памела заколебалась, затем снова и с явным раздражением плюхнулась в кресло.– В чем дело?– Я доволен, что ты думаешь о том, где тебе будет лучше всего приклонить голову.– Почему?– Потому что твои дни пребывания здесь, как и выпрашивание у меня денег, сочтены.– Что? – ошеломленно вскричала Памела.– Пока мыс тобой тут беседуем, дворецкий складывает твой сундук. Это поддержит тебя на первое время, а потом тебе надо будет сообщить мне свой новый адрес, чтобы знать, куда переслать все остальные твои вещи.– Я отказываюсь уезжать! Маркус пожал плечами:– Тогда придется силой выдворить тебя из дому.– Но это же мой дом! Я жила здесь четырнадцать лет!– Ну и что, тебе придется подыскать себе другой. Кроме того, ты ведь собираешься стать новой графиней Донкастера, где ты сможешь морочить головы другим. – Он мрачно усмехнулся. – Впрочем, я не думаю, что ты пропадешь.– Ты не можешь вот так меня выгнать.– Могу. Ты уберешься отсюда, как только наденешь на себя что-нибудь.– Нет! – Памела вскочила. – Я не позволю, чтобы со мной так обращались. Ты не имеешь права!Маркус даже не пошевелился. Продолжая потягивать виски, он наблюдал за тем, как Памела вся затряслась от гнева. Маркус даже удивился, насколько это зрелище мало его трогает. Словно после ухода Кейт искра человечности, тлевшая у него в груди, погасла насовсем.– Разве это не ты сообщила Регине обо мне и мисс Дункан? Мне любопытно, как это тебе удалось вызнать?– Черт, какая такая мисс Дункан? – Она недоуменно смотрела на него, видимо, не понимая, о ком идет речь, но потом ее осенило. – А-а, так это та вертушка, с которой ты развлекался наверху?– Ты велела кому-то из слуг следить за мной? Маркус надеялся, что это не так, в противном случае кому-то сильно не поздоровилось бы из-за Памелы.– Нет. Я видела все сама.Она оказалась не только хитрой, но и жестокой.– Неужели весь шум только из-за этого? Я обнаружила твой грешок, и ты разозлился?Маркус почти выпрыгнул из кресла, стараясь держать себя в руках.– Как ты осмелилась рассказывать кому бы то ни было о моих интимных делах, в особенности Регине Льюис?Памела вдруг осознала, что задела его за живое, и поскольку умом не блистала, то решила воспользоваться этим с выгодой для себя.– Неужели ты настолько стал неразборчив в выборе?– Неужели? – переспросил он с леденящим спокойствием.– Ты так низко пал, – злорадно проговорила Памела. – Как это смешно! Разве можно стерпеть, чтобы все узнали, как тебя поймала какая-то девка, прислуга Регины.Она приглушенно, но радостно рассмеялась, но ее злобное раздражение передалось Маркусу, он быстро обежал вокруг стола, схватил Памелу за горло и сжал его так сильно, словно желал задушить ее.– Если ты обмолвишься и назовешь кому бы то ни было ее имя, я убью тебя.Он разжал пальцы, и обессиленная Памела упала прямо перед ним на колени. Она жадно хватала ртом воздух, держась руками за шею. Она бросила на него взгляд, в котором ничего не было, кроме ненависти, но у Памелы хватило сообразительности попридержать язык, ведь Маркус считал, что Кейт находилась на пути к себе домой, в Донкастер.Памела могла быть очень мстительной и коварной, но у нее никогда не хватило бы смелости отомстить лично ему. Она предпочла бы отыграться на ком-то более слабом и беззащитном. Для такой цели, конечно, лучше всего подходила именно Кейт.С трудом Памела встала на ноги, удерживая гневные и оскорбительные слова, готовые сорваться с ее губ. Она понимала, что не стоит злоупотреблять его терпением.– На что я буду жить?– Свяжись с моим поверенным по поводу установленного для тебя содержания.– Чему оно равно?– Я назначил пятьсот фунтов.– В месяц?– В год.Это была жалкая подачка. Теперь, когда он немного остыл и успокоился, он решил выделить ей несколько больше, но его забавляли ее раздражение и недовольство.– Ты не можешь так поступить со мной!– А чем ты заслужила большее? Что ты делала, за исключением того, что расставляла ноги сперва для отца, а потом для меня?– Ненавижу тебя!Опять одно и то же! Возможно, она не стоила того, чтобы повысить ей содержание.– Ты уже говорила это. Много раз. Теперь убирайся.– Я всегда ненавидела тебя. Памела повернулась и вышла.Кристофер заглянул в гостиную своей матери. Он принялся быстро осматривать бумаги, лежащие у нее на столе, как вдруг заметил ее портфель, с которым Регина никогда не разлучалась. Он недоумевал, куда так спешно ушла его мать, что ее так вывело из себя, раз она забыла этот портфель. Впрочем, он не слишком переживал по поводу своего неприличного любопытства. В конце концов, он, а не кто иной – граф Донкастер. Какие бы там ни были бумаги, они имели отношение к его имению, к его собственности. Внезапно ему нестерпимо захотелось узнать, какие сведения скрывала от него мать.К его удивлению, первая бумага, попавшая к нему в руки, оказалась письмом Кейт поверенному. Речь в нем шла о несоответствиях в денежном фонде Селины. Почему Регина не отправила его?Дурное предчувствие охватило его. В доме царила какая-то гнетущая тревога. Весь день он разыскивал Кейт, но ее спальня оказалась пустой, ее платья исчезли, все это очень взволновало Кристофера. Куда девалась Кейт? Почему она уехала, не попрощавшись с ним?Дворецкий шепнул ему на ухо, что Стамфорд и Регина, позвали к себе Кейт и разговаривали с ней. Дворецкий уверял, что не знает, о чем между ними шла речь, но Кристофер был уверен, что он лгал. После этой беседы Кейт исчезла.Кристофер не мог себе представить, чего добивались от нее Стамфорд и Регина. Что, если они заставили Кейт уехать? Но почему?Он достал из сумки еще один документ, его любопытство было вознаграждено сторицей. Это оказался подробный перечень расходов денег, взятых из фонда Селины. Все страницы были исписаны аккуратным мелким почерком Кейт, он быстро пробежал взглядом по колонкам цифр. Суммы денег явно не соответствовали крайне бедному уровню жизни, который вела Селина, это еще больше озадачило Кристофера.Куда уходили деньги?Он развернул какой-то конверт и с изумлением обнаружил в нем волеизъявление покойного отца Кейт. Странно, почему Регина укрывала его от посторонних глаз? Он бегло прочитал его. Оказывается, Кейт должен был опекать старый друг ее отца, но не Регина, как часто любила повторять его мать. Кроме того, Кейт завещался собственный доверительный фонд, а также имущество в виде приданого.Потрясенный, Кристофер упал в кресло. Регина изводила Кейт россказнями о том, как ее родители довели ее до нищеты, что все имущество, вплоть до последнего пенни, перешло к семейству Льюисов и ни один фартинг не достался на долю Кейт. Регина попрекала Кейт ее бедностью, называла ее обузой, говорила, что она вынуждена была позаботиться о Кейт, раз ее родители не удосужились сделать это.Почему никто не заподозрил Регину в кознях и махинациях? Где были опекуны и просто знакомые Дунканов, которые должны были стоять на страже интересов маленькой девочки? Почему никто не помог ей?Регине удалось обвести всех вокруг пальца. Но как и зачем? Когда они впервые появились в Донкастере, Кейт была еще ребенком. Что вызывало у Регины такую злобу к Кейт? Или, учитывая крайнюю бережливость, даже скупость его матери, в ней говорила элементарная жадность?Захватив с собой портфель, Кристофер вышел из гостиной и направился к Мелани. К ней он вошел, даже не постучав. Мелани ходила взад и вперед по комнате, истошно рыдая и прижимая к красным глазам платок. Она взглянула на него.– Ты разве слышал, как я пригласила тебя войти? Любой заботливый брат наверняка поинтересовался бы насчет причин, вызвавших у нее расстройство, но Кристоферу не было никакого дела до этого.– Где мать?– Откуда я знаю?– Ты видела Кейт?Мелани презрительно шмыгнула носом.– Ее отослали назад, в Донкастер. С позором. Кристофер вскипел.– Почему?– У нее с лордом Стамфордом завязалась жгучая любовь. Она опозорила всех нас.– Только не меня, – возразил Кристофер. – Да она, вероятно, и не собиралась. Это не важно, что она делала.– Ты такой глупец.– В отличие от тебя я всегда считал Кейт своим другом.– Ладно, Стамфорд женится на мне, – объявила Мелани.– Он? Ни за что!Сколько раз сам Стамфорд утверждал это. У него не было никакого желания вступать в брак с Мелани.– Нет, он женится! – завизжала она. – Я обвенчаюсь с ним на следующей неделе. Кейт уличили в развратной связи, словно обыкновенную потаскушку. О, как он мог поступить со мной таким образом? Я никогда не смогу смотреть на него, не представляя ее рядом с ним! Меня мутит от этого! Как мне тяжело!Она бросилась в кресло, слезы ручьем полились из ее глаз. Кристофер вышел из комнаты. Пусть она вдоволь насладится своим горем.Разговоре Мелани взволновал его. Вероятно, Регина отправила Кейт домой почтовой каретой, без всякого сопровождения. Знал ли Стамфорд, какой жестокой могла быть Регина? Если знал, то как он допустил все это? Особенно если учитывать, что он находился с Кейт в связи. Разве джентльмен мог позволить себе быть столь бесчувственным?Кристофер никогда не считал его человеком, который мог соблазнить Кейт, а затем бросить, но когда имеешь дело с женщинами, трудно предвидеть, как может повести себя мужчина. Ярким примером мужской глупости служили его отношения с Памелой.Он флиртовал с ней напропалую, это продолжалось даже после того, как он встретил Селину и влюбился в нее. Он сам с такой охотой шел навстречу плотским удовольствиям, что вряд ли ему стоило слишком строго осуждать Стамфорда. По крайней мере до тех пор, пока он не встретит его и не расспросит. Но если Стамфорд предал и бросил Кейт, тогда пусть пеняет на себя.Страшно обеспокоенный, Кристофер бежал вниз по лестнице, стремясь узнать, не ушел ли Стамфорд еще излома.Он спустился в приемный зал как раз в тот момент, когда, к его глубокому ужасу, из библиотеки выбежала Памела. Растрепанная, обезумевшая, она неслась ему навстречу. Избежать столкновения было невозможно. Ну да ладно, он ведь не с ней собирался разговаривать!После любовного свидания прошлой ночью он проснулся совершенно разбитым и с тяжестью в голове, он не знал, что и думать. Уж не опоила ли его чем-нибудь Памела? Он почти ничего не помнил, а то, что вспоминалось, казалось омерзительным и унизительным.А ведь Стамфорд предупреждал его, что у Памелы перебывали десятки любовников, что она спокойно переходит из объятий одного в постель к другому; Крису стало даже досадно, как далеко зашли их отношения. Он безвольно пасовал перед проявляемой ею целеустремленностью! Но теперь он твердо решил покончить со всем, откладывать дальше он не мог.Памела наконец узнала его и бросилась к нему на шею с криком:– Крис! Крис! Спаси меня!Его оскорбило то, что она выставляет себя на посмешище у всех на виду.– Леди Памела, пожалуйста. – Он пытался высвободиться из ее рук, но она вцепилась в него изо всех сил, он не мог оторвать ее от себя.– Мой дорогой, мой дорогой, – все время повторяла она в каком-то безумии. – Где же ты был? Я искала тебя повсюду. Мне так нужно было встретиться с тобой.Она целовала его щеки, шею и грудь. Кристоферу стало противно. Куда подевалось ее достоинство? Ее благоразумие? Две горничные неподвижно застыли в коридоре, невольные свидетельницы неприличной сцены.– Остановись, Памела! – крикнул он.– Можно мне поехать в Донкастер вместе с тобой? Ты ведь не бросишь меня, я знаю, что ты не сделаешь этого. Никто не сможет нас разлучить, никто из смертных.Памела бессвязно что-то бормотала, и он испугался. Она явно была не в себе, он наконец вырвался, удерживая ее на расстоянии вытянутой руки.– Памела, послушай меня.– Какой я буду чудесной графиней! Все в Донкастере будут восхищаться мной!– Нет, Памела. Ты говоришь глупости.– Но так должно быть, Крис. Мы выпили с тобой любовный напиток. Мы не можем изменить наши судьбы.– Но я люблю совсем другую девушку. Я уже обручился и скоро женюсь на ней.Его признание оборвало горячую, захлебывающуюся речь Памелы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31