Очарованный ею, он мечтал заняться с ней любовью.
Поглощенный своими мыслями, он вдруг обнаружил, что стоит перед Кевином. Тот повернул его к себе, схватив за руку, и стукнул кулаком по носу. Джоул выронил лопату и рухнул на колени, захлебываясь кровью.
– Никогда больше не говори о Саманте Перри как о шлюхе! Даже не думай! Иначе я тебя убью! – И Кевин возвратился к работе, думая о черноволосой богине, перед которой благоговел.
Джоул поднял голову. Кровь капала ему на пальцы. Сплевывая ее, он встал и прислонился к насыпи. Стер рукавом кровь и, несмотря на неустойчивость в коленях, взялся за лопату. Чем раньше они найдут золото, тем быстрее избавятся от Саманты Перри. Неизвестно только, когда это произойдет.
Чтобы успокоиться, Саманта решила заняться делом. Джоул невыносим! Она старается быть с ним приветливой, но он словно этого не замечает.
В натопленной комнате стало почти жарко. Саманта месила тесто, молотя по нему кулаками, пытаясь выместить на нем свою досаду.
Услышав снаружи незнакомый голос, она вытерла руки испачканным в муке фартуком и прошла к двери.
– Доброе утро, сэр, – сказала Саманта худощавому мужчине.
– Вы мисс Перри, не так ли? – Мужчина поспешил снять шляпу, и вокруг поднялось облако пыли. Саманта закашлялась, и он промямлил извинения.
– Ничего, – сказала она, не удивившись, что ему известно ее имя. Ее приезд на Пятнадцатый верхний, вероятно, уже перестал быть секретом. Выдавив из себя улыбку, Саманта посмотрела в печальные, как у собаки, карие глаза мужчины. Его и без того худое лицо казалось еще более изможденным от жидкой бороденки. – А вы кто?
– Барроу. Либерти Барроу, мэм. Я родился в день сотой годовщины нашего национального праздника, и люди, прознав об этом, наградили меня этим странным прозвищем.
Саманта улыбнулась:
– Могло быть и хуже, мистер Барроу. Хорошо, что не прибавили к вашему имени слово «столетний» или что-нибудь в этом роде.
– Вы правы, мэм. – Мужчина ухмыльнулся беззубым ртом, видимо, он болел цингой.
– Чем могу быть полезна, мистер Барроу? Кевин с Джоулом сейчас там, на речке.
Он кивнул. Робкая улыбка пробилась сквозь его неухоженные темные усы.
– Я специально так подгадал. Мне нужно поговорить с вами.
Он не мог скрыть своей зависти, когда окинул взглядом чисто прибранную хибару. Заметив чистые рубахи, висевшие на гвоздях, он попытался вспомнить, когда последний раз стирал свои собственные.
– Я вас слушаю, – поторопила нежданного гостя Саманта.
– Мисс Перри, я знаю, у вас с ними все оговорено. Но у меня и у других с шестнадцатого и семнадцатого к вам точно такое же дело. Не согласитесь ли вы стирать и чинить наши вещи? – Увидев ее смущение, мужчина поспешил добавить: – Мы с радостью будем платить вам, мисс Перри. По правде говоря, у нас достаточно денег, но совсем нет времени, чтобы самим заниматься стиркой и починкой одежды. Да и навыков таких нет. Подумайте, мисс Перри, может, договоримся?
Саманта хотела было отказаться, но заколебалась. Кевин с Джоулом признались, что на их участке очень мало золота. При такой добыче на выплату стоимости проезда сюда и на дорогу в более теплые края не хватит и вечности. Если подрядиться стирать рубахи, как миссис Келлог, фонды пополнятся намного быстрее. Прикидывая, сколько рубах она могла бы взять, Саманта обрадовалась. Чтобы собрать необходимые деньги, потребуется совсем немного времени. Возможно, уже следующей весной можно будет выхлопотать в Доусоне свободный проезд до Сент-Майкла и за собственный счет доехать до Сиэтла.
– Хорошо, мистер Барроу. Скажите своим товарищам, что я открываю прачечный пункт. Буду брать с вас за стирку столько же, сколько берут в Доусоне. Но за починку придется платить дополнительно. – Саманта улыбнулась. – Мои цены будут справедливыми.
Барроу ухмыльнулся и кивнул. Попроси она горы золота – ей заплатили бы. О такой роскоши, как чистая, починенная одежда, здесь уже давно забыли.
– Мы передадим это дальше, мэм.
– Но не слишком далеко. Я здесь одна, и у меня много дел.
– Да, мисс.
Барроу сообщил приятную новость только на соседних участках. Остальные пусть ищут себе какую-нибудь другую женщину. Прощаясь, он подумал, что скажет Мэри, увидев его в чистой одежде в дансинге в Гранд-Форксе. Может, станцует с ним лишний танец.
Он посмотрел вслед Саманте, возвратившейся к своему тесту. В доме аппетитно пахло. Он не мог припомнить, когда последний раз вдыхал такой замечательный аромат.
Гилкрист и Хаусман нашли отличную хозяйку в лице Саманты Перри. Хорошенькая, как весеннее утро, она не боялась тяжелой работы. Взбираясь по холму на свой участок, он размышлял, как эти трое живут вместе в маленькой хибаре. В свое время двое мужчин говорили, что выписали себе невесту по почте, но не уточнили, кто из двоих собирается на ней жениться.
До конца дня Саманта тщательно перерабатывала свой график. Безусловно, приоритет должен быть отдан ее новым обязанностям. Впервые она почувствовала себя по-настоящему независимой. Никто больше не будет ею командовать, и как только она накопит нужную сумму, сможет уехать отсюда.
Она подала мужчинам обед и как бы невзначай упомянула о своей договоренности с Барроу.
Джоул вспыхнул:
– И вы согласились? Это просто безумие! Если даже работать день и ночь, не перестирать те горы вещей, которые вам нанесут.
– Не беспокойтесь. Это не будет в ущерб моей работе здесь.
Кевин, желая разрядить обстановку, поспешил вступиться за партнера.
– Саманта, он не это имеет в виду. Мы не хотим, чтобы вы обслуживали всех мужчин в долине. Вы и так выглядите измученной.
– Спасибо за заботу! – с горячностью ответила она. – Но я наверняка выгляжу лучше, чем Джоул. – Она повернулась к нему: – Что вы с собой сделали?
– Ничего, – пробормотал он, сосредоточившись на еде. Он терпеть не мог, когда его жалели. Узнай она о драке на речке, хохотала бы до упаду.
Саманта бросила на него вопросительный взгляд, но развивать эту тему не стала.
– Несколько лишних рубах меня не обременят. – Она умолчала о финансовой стороне сделки, опасаясь, как бы они не помешали ей осуществить свой замысел. И вообще это их не касается. – Сил у меня хватит. Стираю же я вашу одежду. Взгляните на свои рубахи. На что они похожи? А ведь вы носите их всего несколько дней.
После того как побывала на речке, Саманта всячески избегала общения со своими мужчинами. Даже во время еды молчала, если к ней не обращались с прямыми вопросами. Вымыв посуду, она сразу отправлялась к себе на чердак, оставив мужчин выяснять отношения.
Со старателями, приносившими ей в стирку одежду или забиравшими ее – свежую и заштопанную, Саманта обходилась весьма любезно и сияла, как солнце в безоблачный день. Джоул догадывался, что за услуги ей хорошо платят, но она не обмолвилась об этом ни словом. Ему не хотелось совать нос на чердак и выяснять, где она прячет свои накопления. В конце концов, ему нет дела до этого. И все же то, что касалось Саманты, не оставляло его равнодушным.
Уже две недели они почти не общались друг с другом. Сразу после ужина Саманта ложилась спать. Интересно почему? Избегала их с Кевином? Или, выбившись из сил, хотела поскорее лечь в постель? А ведь он ее предупреждал. Таскать бадейки от ручья, греть воду на плите, стирать и чинить вещи, месяцами не видевшие воды, – все это требовало огромных усилий.
Пошла третья неделя, и Джоул решил изменить мрачный климат в хибаре. Они должны повлиять на Саманту. Им не хватает ее звонкого смеха. Нельзя надрываться, лишив себя всех радостей жизни.
Пока они с Кевином заделывали большую дыру, обнаруженную в желобе этим утром, Джоул размышлял, каким образом наладить отношения с Самантой.
– Проклятие! – вскричал он, отдернув руку от деревянной боковины, в которую Кевин лопатой загонял шплинт. В глазах потемнело от боли. Схватившись здоровой рукой за ушибленный палец, Джоул спросил: – Ты разве не видел, что я еще не убрал руку?
– Я думал, ты уберешь ее раньше, чем я замахнусь. Извини, Джоул. Хочешь, я даже…
– Нет! – отрезал он. – Не надо! Заделывай лучше пробоину, а то вода все разнесет. Пойду в хибару, забинтую рану и через несколько минут вернусь.
Кевин, поддерживая напарника за локоть, помог ему выбраться на берег. У Джоула от боли кружилась голова, и если бы не Кевин, он рухнул бы на землю.
Цепляясь за корни деревьев, превозмогая боль, Джоул с огромным трудом добрался до хибары. Каждое движение причиняло страдания.
– Джоул!
Голос Саманты прорвал паутину боли, заставив его поднять глаза. Встретив ее тревожный взгляд, он удивился. Никогда бы не подумал, что она будет беспокоиться о нем.
– Не тревожьтесь. Это всего лишь небольшой ушиб.
– Ушиб? – Саманта осмотрела палец. Он распух и приобрел лиловый оттенок. – О Боже! И вы называете это небольшим ушибом? Пойдемте в дом, Джоул!
И снова Саманта удивила его. Она подстраивалась под его шаги, чтобы не причинять ему лишних страданий. Словно чувствуя, как трудно ему сохранять равновесие, девушка пристально следила за каждым его движением.
Джоул наслаждался ее близостью, любовался ее волосами, просвечивающими из-под москитной сетки, – Саманта всегда ее надевала во время стирки – и мечтал избавиться от этой жгучей, дергающей боли. Ему так хотелось гладить блестящие темные пряди, на которых поблескивали мелкие брызги мыльной пены.
Саманта осторожно усадила его на лавку, уговаривая не двигаться. Налив воду в миску, она поставила ее на стол.
Джоул дернулся, когда она провела рукой по раненому пальцу.
– Извините, но я должна проверить, – мягко сказала она.
– Все правильно. – Он скрипнул зубами. – Только побыстрее!
– Окуните палец в воду. Не бойтесь, она прохладная. Пусть немного спадет отек. Тогда можно будет определить, сломан палец или нет.
– Сломан? Черт побери, он не может быть сломан!
Отыскивая лоскут, чтобы забинтовать рану, Саманта обернулась.
– Не сломан? – Она улыбнулась.
Джоул тоже улыбнулся, тронутый ее сочувствием. Даже боль, казалось, поутихла.
– Вы только представьте себе, как я буду работать с повязкой, – стараясь не терять чувства юмора, сказал он.
Саманта стала отрывать полоску тонкой материи.
– Но без повязки нельзя! – мягко произнесла она. – А как это произошло?
– Мы пытались устранить течь в желобе. Кевин взмахнул лопатой, чтобы вколотить шплинт, а я не успел убрать руку.
– Лопатой? А почему не молотком?
– Молоток остался в хибаре, – криво усмехнулся Джоул, – а мы…
– Спешили, – закончила Саманта. Расстелив на столе полоску материи, она посмотрела ему прямо в глаза. – Вы с Кевином хоть когда-нибудь думаете, прежде чем что-нибудь предпринять?
Джоул понял, что она имеет в виду. Им приспичило найти женщину, которая полюбила бы одного из них, но они не подумали, что случится после ее приезда на Пятнадцатый верхний.
Она направилась к двери, но тут Джоул ее окликнул:
– Подождите минутку!
Саманта заколебалась. Ей нужно было заканчивать стирку, но она знала, что Джоул последует за ней, и вернулась. Джоул сел, она улыбнулась. Ей доставляло удовольствие пикироваться с ним. Но последнее время она была лишена этого удовольствия, поскольку они почти не разговаривали.
– Сильно болит?
– Просто зверски.
– Я вам очень сочувствую. – Опираясь на локти, Саманта склонилась над столом. – Скажите, Джоул, почему вы все время норовите меня оскорбить? Давайте заключим перемирие, если не возражаете. Ведь я не смогу вас покинуть, пока не накоплю денег на обратный путь.
– Торопитесь?
– А вы разве нет? – сказала Саманта. – По-моему, вы еще больше торопитесь, но времени тратите вдвое больше. И все из-за спешки. – Она осмотрела кисть Джоула. – По крайней мере, синяк не будет так заметен, как в тот раз. Я имею в виду – две недели назад, когда у вас тоже были нелады с лопатой. – Она с вызовом вскинула брови, когда Джоул посмотрел на нее, старательно изображая непонимание. – Это действительно был несчастный случай?
Она поняла, что у них с Кевином произошла драка. Джоул промолчал. От него Саманта никогда не узнает, почему партнеры, которые редко ссорятся, после того как она ходила смотреть желоб, вернулись в синяках и крови. Разве что Кевин расскажет.
– Я рада, что вы с Кевином больше не сердитесь друг на друга. Подержите еще немного! – строго сказала Саманта, когда Джоул попытался вынуть руку из миски. – Отек ведь пока не спал.
Джоул подчинился приказу и небрежным тоном заметил:
– Мы с Кевином всегда неплохо ладили. – Он прищурил глаза, увидев, как нежный румянец предательски заливает ее щеки. – А вы, насколько я понимаю, с ним подружились, не так ли?
Какие чувства он прячет под маской равнодушия? Порой Саманте казалось, что Джоул питает к ней отвращение, вероятно, поэтому ее дружба с Кевином ему и не нравилась.
– Да, мы с Кевином друзья, – мягко ответила она.
– Друзья? И поэтому вам понадобилось столько времени, чтобы дойти от хибары до речки?
– Кевин по дороге рассказывал мне о своей жизни в Пенсильвании, – пояснила Саманта.
– Вот как? Вообще-то он не любит об этом вспоминать. – Джоул нахмурился. – Но вы оба были слишком веселы, чтобы обсуждать убийство.
Румянец исчез с ее лица. Она долго молчала, прежде чем смогла заговорить.
– Убийство?
– Я так думаю, – сказал Джоул. – Сам об этом узнал только прошлой зимой.
– Но… убийство? – Саманта округлила глаза. Она слышала, что с последней волной «золотой лихорадки» многие ринулись на запад, чтобы замести следы прошлых преступлений. Но Кевин не мог быть убийцей.
– Не делайте поспешных выводов, – промолвил Джоул, словно угадав ее мысли. – Кевин никого не убивал. Он не способен на это. Убили его отца. Кевин его боготворил.
– Не сомневаюсь.
– Его отец работал на шахте в северо-восточной Пенсильвании. Как и большинство шахтеров, он присоединился к рабочему движению. Может, вы слышали о кровавых событиях 1874 года?
Саманта кивнула.
– Их повесили, – шепотом сказала она. – И отца Кевина тоже?
– Нет. – Джоул судорожно сглотнул. – Его отца застрелили во время одной из жестоких атак на управление шахты. Что-то тогда не сработало, подвели ложные сигналы. Но это случилось давно, – успокоил он Саманту, заметив ужас на ее лице. – Вы тогда еще были ребенком.
Глаза ее затуманила грусть.
– Бедный Кевин…
– Да, бедный Кевин, – повторил Джоул, но в тоне его не чувствовалось искренности. Он вынул руку из воды. – Боль утихла. Не думаю, что палец сломан.
Саманта перегнулась через стол.
– Похоже, вы правы, – сказала она, осторожно потрогав повреждённый палец. – Но пора бы взяться за ум. У вас же есть инструмент. Найдите время достать молоток или что-то еще вместо этой злосчастной лопаты.
Джоул взял ее за руку.
– Проверьте еще раз, – потребовал он.
– Я же сказала, палец не сломан.
Саманта снова перегнулась через стол и оказалась в плену кобальтовых глаз. И, как уже бывало не раз, ее бросило в жар. Но она тут же одернула себя. Ей совсем не нравится этот мужчина. И если бы пришлось выбирать, она предпочла бы доброго и надежного Кевина.
Джоул насмешливо улыбнулся, словно прочел ее мысли.
– Вы вылечили мой палец, Сэм.
– Меня зовут Саманта, – мягко возразила она.
– Здесь, в Юконе, почти каждую женщину называют уменьшительным именем или дают прозвище. Герти, например, девушку из танцевального зала в Доусоне, зовут Бриллиантовый Зуб, потому что у нее в зуб вделан драгоценный камень. Другую по каким-то необъяснимым причинам прозвали Свободной Фридой. А вам идет краснеть, Сэм, – засмеялся Джоул, заметив ее смущение.
Саманта с миской направилась к плите, чтобы вылить в котел воду, которая вполне сгодится для стирки. Зная, как тяжело таскать бадейки, она берегла каждую крынку. Ручей находился на дальней стороне холма, а речка была загажена старателями, сливавшими в нее бытовые отходы.
– Почему вы постоянно насмехаетесь надо мной? – спросила она.
– Это был комплимент.
– Судя по вашему тону, на комплимент не похоже. Джоул пожал плечами. Когда он встал и разогнул пальцы, боль заставила его поморщиться.
– Вы постоянно витаете в облаках. Отсюда все ваши проблемы, Сэм.
– Вы тоже!
– Пожалуй, вы правы, – улыбнулся Джоул. – А сейчас мне надо вернуться к работе. Увидимся за ужином.
– Не опаздывайте! – крикнула ему вдогонку Саманта.
Ветер донес его веселый смех. Вместо того чтобы рассердиться, она улыбнулась. Как ни странно, ей все больше нравились эти мужчины – каждый по-своему. Уж очень они были разные.
Саманта с нетерпением ожидала вечернюю трапезу. Сегодня она не будет молчать. Как поведет себя самоуверенный мистер Джоул Гилкрист, когда она забросает его вопросами? Вот будет забавно!
Глава 6
Саманта домыла последнюю тарелку, поставила ее на полку над шкафчиком с провизией и, подавив стон, приложила руку к ноющей пояснице. Она часами стояла у корыта, регулярно колола дрова, и боль не заставила себя ждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Поглощенный своими мыслями, он вдруг обнаружил, что стоит перед Кевином. Тот повернул его к себе, схватив за руку, и стукнул кулаком по носу. Джоул выронил лопату и рухнул на колени, захлебываясь кровью.
– Никогда больше не говори о Саманте Перри как о шлюхе! Даже не думай! Иначе я тебя убью! – И Кевин возвратился к работе, думая о черноволосой богине, перед которой благоговел.
Джоул поднял голову. Кровь капала ему на пальцы. Сплевывая ее, он встал и прислонился к насыпи. Стер рукавом кровь и, несмотря на неустойчивость в коленях, взялся за лопату. Чем раньше они найдут золото, тем быстрее избавятся от Саманты Перри. Неизвестно только, когда это произойдет.
Чтобы успокоиться, Саманта решила заняться делом. Джоул невыносим! Она старается быть с ним приветливой, но он словно этого не замечает.
В натопленной комнате стало почти жарко. Саманта месила тесто, молотя по нему кулаками, пытаясь выместить на нем свою досаду.
Услышав снаружи незнакомый голос, она вытерла руки испачканным в муке фартуком и прошла к двери.
– Доброе утро, сэр, – сказала Саманта худощавому мужчине.
– Вы мисс Перри, не так ли? – Мужчина поспешил снять шляпу, и вокруг поднялось облако пыли. Саманта закашлялась, и он промямлил извинения.
– Ничего, – сказала она, не удивившись, что ему известно ее имя. Ее приезд на Пятнадцатый верхний, вероятно, уже перестал быть секретом. Выдавив из себя улыбку, Саманта посмотрела в печальные, как у собаки, карие глаза мужчины. Его и без того худое лицо казалось еще более изможденным от жидкой бороденки. – А вы кто?
– Барроу. Либерти Барроу, мэм. Я родился в день сотой годовщины нашего национального праздника, и люди, прознав об этом, наградили меня этим странным прозвищем.
Саманта улыбнулась:
– Могло быть и хуже, мистер Барроу. Хорошо, что не прибавили к вашему имени слово «столетний» или что-нибудь в этом роде.
– Вы правы, мэм. – Мужчина ухмыльнулся беззубым ртом, видимо, он болел цингой.
– Чем могу быть полезна, мистер Барроу? Кевин с Джоулом сейчас там, на речке.
Он кивнул. Робкая улыбка пробилась сквозь его неухоженные темные усы.
– Я специально так подгадал. Мне нужно поговорить с вами.
Он не мог скрыть своей зависти, когда окинул взглядом чисто прибранную хибару. Заметив чистые рубахи, висевшие на гвоздях, он попытался вспомнить, когда последний раз стирал свои собственные.
– Я вас слушаю, – поторопила нежданного гостя Саманта.
– Мисс Перри, я знаю, у вас с ними все оговорено. Но у меня и у других с шестнадцатого и семнадцатого к вам точно такое же дело. Не согласитесь ли вы стирать и чинить наши вещи? – Увидев ее смущение, мужчина поспешил добавить: – Мы с радостью будем платить вам, мисс Перри. По правде говоря, у нас достаточно денег, но совсем нет времени, чтобы самим заниматься стиркой и починкой одежды. Да и навыков таких нет. Подумайте, мисс Перри, может, договоримся?
Саманта хотела было отказаться, но заколебалась. Кевин с Джоулом признались, что на их участке очень мало золота. При такой добыче на выплату стоимости проезда сюда и на дорогу в более теплые края не хватит и вечности. Если подрядиться стирать рубахи, как миссис Келлог, фонды пополнятся намного быстрее. Прикидывая, сколько рубах она могла бы взять, Саманта обрадовалась. Чтобы собрать необходимые деньги, потребуется совсем немного времени. Возможно, уже следующей весной можно будет выхлопотать в Доусоне свободный проезд до Сент-Майкла и за собственный счет доехать до Сиэтла.
– Хорошо, мистер Барроу. Скажите своим товарищам, что я открываю прачечный пункт. Буду брать с вас за стирку столько же, сколько берут в Доусоне. Но за починку придется платить дополнительно. – Саманта улыбнулась. – Мои цены будут справедливыми.
Барроу ухмыльнулся и кивнул. Попроси она горы золота – ей заплатили бы. О такой роскоши, как чистая, починенная одежда, здесь уже давно забыли.
– Мы передадим это дальше, мэм.
– Но не слишком далеко. Я здесь одна, и у меня много дел.
– Да, мисс.
Барроу сообщил приятную новость только на соседних участках. Остальные пусть ищут себе какую-нибудь другую женщину. Прощаясь, он подумал, что скажет Мэри, увидев его в чистой одежде в дансинге в Гранд-Форксе. Может, станцует с ним лишний танец.
Он посмотрел вслед Саманте, возвратившейся к своему тесту. В доме аппетитно пахло. Он не мог припомнить, когда последний раз вдыхал такой замечательный аромат.
Гилкрист и Хаусман нашли отличную хозяйку в лице Саманты Перри. Хорошенькая, как весеннее утро, она не боялась тяжелой работы. Взбираясь по холму на свой участок, он размышлял, как эти трое живут вместе в маленькой хибаре. В свое время двое мужчин говорили, что выписали себе невесту по почте, но не уточнили, кто из двоих собирается на ней жениться.
До конца дня Саманта тщательно перерабатывала свой график. Безусловно, приоритет должен быть отдан ее новым обязанностям. Впервые она почувствовала себя по-настоящему независимой. Никто больше не будет ею командовать, и как только она накопит нужную сумму, сможет уехать отсюда.
Она подала мужчинам обед и как бы невзначай упомянула о своей договоренности с Барроу.
Джоул вспыхнул:
– И вы согласились? Это просто безумие! Если даже работать день и ночь, не перестирать те горы вещей, которые вам нанесут.
– Не беспокойтесь. Это не будет в ущерб моей работе здесь.
Кевин, желая разрядить обстановку, поспешил вступиться за партнера.
– Саманта, он не это имеет в виду. Мы не хотим, чтобы вы обслуживали всех мужчин в долине. Вы и так выглядите измученной.
– Спасибо за заботу! – с горячностью ответила она. – Но я наверняка выгляжу лучше, чем Джоул. – Она повернулась к нему: – Что вы с собой сделали?
– Ничего, – пробормотал он, сосредоточившись на еде. Он терпеть не мог, когда его жалели. Узнай она о драке на речке, хохотала бы до упаду.
Саманта бросила на него вопросительный взгляд, но развивать эту тему не стала.
– Несколько лишних рубах меня не обременят. – Она умолчала о финансовой стороне сделки, опасаясь, как бы они не помешали ей осуществить свой замысел. И вообще это их не касается. – Сил у меня хватит. Стираю же я вашу одежду. Взгляните на свои рубахи. На что они похожи? А ведь вы носите их всего несколько дней.
После того как побывала на речке, Саманта всячески избегала общения со своими мужчинами. Даже во время еды молчала, если к ней не обращались с прямыми вопросами. Вымыв посуду, она сразу отправлялась к себе на чердак, оставив мужчин выяснять отношения.
Со старателями, приносившими ей в стирку одежду или забиравшими ее – свежую и заштопанную, Саманта обходилась весьма любезно и сияла, как солнце в безоблачный день. Джоул догадывался, что за услуги ей хорошо платят, но она не обмолвилась об этом ни словом. Ему не хотелось совать нос на чердак и выяснять, где она прячет свои накопления. В конце концов, ему нет дела до этого. И все же то, что касалось Саманты, не оставляло его равнодушным.
Уже две недели они почти не общались друг с другом. Сразу после ужина Саманта ложилась спать. Интересно почему? Избегала их с Кевином? Или, выбившись из сил, хотела поскорее лечь в постель? А ведь он ее предупреждал. Таскать бадейки от ручья, греть воду на плите, стирать и чинить вещи, месяцами не видевшие воды, – все это требовало огромных усилий.
Пошла третья неделя, и Джоул решил изменить мрачный климат в хибаре. Они должны повлиять на Саманту. Им не хватает ее звонкого смеха. Нельзя надрываться, лишив себя всех радостей жизни.
Пока они с Кевином заделывали большую дыру, обнаруженную в желобе этим утром, Джоул размышлял, каким образом наладить отношения с Самантой.
– Проклятие! – вскричал он, отдернув руку от деревянной боковины, в которую Кевин лопатой загонял шплинт. В глазах потемнело от боли. Схватившись здоровой рукой за ушибленный палец, Джоул спросил: – Ты разве не видел, что я еще не убрал руку?
– Я думал, ты уберешь ее раньше, чем я замахнусь. Извини, Джоул. Хочешь, я даже…
– Нет! – отрезал он. – Не надо! Заделывай лучше пробоину, а то вода все разнесет. Пойду в хибару, забинтую рану и через несколько минут вернусь.
Кевин, поддерживая напарника за локоть, помог ему выбраться на берег. У Джоула от боли кружилась голова, и если бы не Кевин, он рухнул бы на землю.
Цепляясь за корни деревьев, превозмогая боль, Джоул с огромным трудом добрался до хибары. Каждое движение причиняло страдания.
– Джоул!
Голос Саманты прорвал паутину боли, заставив его поднять глаза. Встретив ее тревожный взгляд, он удивился. Никогда бы не подумал, что она будет беспокоиться о нем.
– Не тревожьтесь. Это всего лишь небольшой ушиб.
– Ушиб? – Саманта осмотрела палец. Он распух и приобрел лиловый оттенок. – О Боже! И вы называете это небольшим ушибом? Пойдемте в дом, Джоул!
И снова Саманта удивила его. Она подстраивалась под его шаги, чтобы не причинять ему лишних страданий. Словно чувствуя, как трудно ему сохранять равновесие, девушка пристально следила за каждым его движением.
Джоул наслаждался ее близостью, любовался ее волосами, просвечивающими из-под москитной сетки, – Саманта всегда ее надевала во время стирки – и мечтал избавиться от этой жгучей, дергающей боли. Ему так хотелось гладить блестящие темные пряди, на которых поблескивали мелкие брызги мыльной пены.
Саманта осторожно усадила его на лавку, уговаривая не двигаться. Налив воду в миску, она поставила ее на стол.
Джоул дернулся, когда она провела рукой по раненому пальцу.
– Извините, но я должна проверить, – мягко сказала она.
– Все правильно. – Он скрипнул зубами. – Только побыстрее!
– Окуните палец в воду. Не бойтесь, она прохладная. Пусть немного спадет отек. Тогда можно будет определить, сломан палец или нет.
– Сломан? Черт побери, он не может быть сломан!
Отыскивая лоскут, чтобы забинтовать рану, Саманта обернулась.
– Не сломан? – Она улыбнулась.
Джоул тоже улыбнулся, тронутый ее сочувствием. Даже боль, казалось, поутихла.
– Вы только представьте себе, как я буду работать с повязкой, – стараясь не терять чувства юмора, сказал он.
Саманта стала отрывать полоску тонкой материи.
– Но без повязки нельзя! – мягко произнесла она. – А как это произошло?
– Мы пытались устранить течь в желобе. Кевин взмахнул лопатой, чтобы вколотить шплинт, а я не успел убрать руку.
– Лопатой? А почему не молотком?
– Молоток остался в хибаре, – криво усмехнулся Джоул, – а мы…
– Спешили, – закончила Саманта. Расстелив на столе полоску материи, она посмотрела ему прямо в глаза. – Вы с Кевином хоть когда-нибудь думаете, прежде чем что-нибудь предпринять?
Джоул понял, что она имеет в виду. Им приспичило найти женщину, которая полюбила бы одного из них, но они не подумали, что случится после ее приезда на Пятнадцатый верхний.
Она направилась к двери, но тут Джоул ее окликнул:
– Подождите минутку!
Саманта заколебалась. Ей нужно было заканчивать стирку, но она знала, что Джоул последует за ней, и вернулась. Джоул сел, она улыбнулась. Ей доставляло удовольствие пикироваться с ним. Но последнее время она была лишена этого удовольствия, поскольку они почти не разговаривали.
– Сильно болит?
– Просто зверски.
– Я вам очень сочувствую. – Опираясь на локти, Саманта склонилась над столом. – Скажите, Джоул, почему вы все время норовите меня оскорбить? Давайте заключим перемирие, если не возражаете. Ведь я не смогу вас покинуть, пока не накоплю денег на обратный путь.
– Торопитесь?
– А вы разве нет? – сказала Саманта. – По-моему, вы еще больше торопитесь, но времени тратите вдвое больше. И все из-за спешки. – Она осмотрела кисть Джоула. – По крайней мере, синяк не будет так заметен, как в тот раз. Я имею в виду – две недели назад, когда у вас тоже были нелады с лопатой. – Она с вызовом вскинула брови, когда Джоул посмотрел на нее, старательно изображая непонимание. – Это действительно был несчастный случай?
Она поняла, что у них с Кевином произошла драка. Джоул промолчал. От него Саманта никогда не узнает, почему партнеры, которые редко ссорятся, после того как она ходила смотреть желоб, вернулись в синяках и крови. Разве что Кевин расскажет.
– Я рада, что вы с Кевином больше не сердитесь друг на друга. Подержите еще немного! – строго сказала Саманта, когда Джоул попытался вынуть руку из миски. – Отек ведь пока не спал.
Джоул подчинился приказу и небрежным тоном заметил:
– Мы с Кевином всегда неплохо ладили. – Он прищурил глаза, увидев, как нежный румянец предательски заливает ее щеки. – А вы, насколько я понимаю, с ним подружились, не так ли?
Какие чувства он прячет под маской равнодушия? Порой Саманте казалось, что Джоул питает к ней отвращение, вероятно, поэтому ее дружба с Кевином ему и не нравилась.
– Да, мы с Кевином друзья, – мягко ответила она.
– Друзья? И поэтому вам понадобилось столько времени, чтобы дойти от хибары до речки?
– Кевин по дороге рассказывал мне о своей жизни в Пенсильвании, – пояснила Саманта.
– Вот как? Вообще-то он не любит об этом вспоминать. – Джоул нахмурился. – Но вы оба были слишком веселы, чтобы обсуждать убийство.
Румянец исчез с ее лица. Она долго молчала, прежде чем смогла заговорить.
– Убийство?
– Я так думаю, – сказал Джоул. – Сам об этом узнал только прошлой зимой.
– Но… убийство? – Саманта округлила глаза. Она слышала, что с последней волной «золотой лихорадки» многие ринулись на запад, чтобы замести следы прошлых преступлений. Но Кевин не мог быть убийцей.
– Не делайте поспешных выводов, – промолвил Джоул, словно угадав ее мысли. – Кевин никого не убивал. Он не способен на это. Убили его отца. Кевин его боготворил.
– Не сомневаюсь.
– Его отец работал на шахте в северо-восточной Пенсильвании. Как и большинство шахтеров, он присоединился к рабочему движению. Может, вы слышали о кровавых событиях 1874 года?
Саманта кивнула.
– Их повесили, – шепотом сказала она. – И отца Кевина тоже?
– Нет. – Джоул судорожно сглотнул. – Его отца застрелили во время одной из жестоких атак на управление шахты. Что-то тогда не сработало, подвели ложные сигналы. Но это случилось давно, – успокоил он Саманту, заметив ужас на ее лице. – Вы тогда еще были ребенком.
Глаза ее затуманила грусть.
– Бедный Кевин…
– Да, бедный Кевин, – повторил Джоул, но в тоне его не чувствовалось искренности. Он вынул руку из воды. – Боль утихла. Не думаю, что палец сломан.
Саманта перегнулась через стол.
– Похоже, вы правы, – сказала она, осторожно потрогав повреждённый палец. – Но пора бы взяться за ум. У вас же есть инструмент. Найдите время достать молоток или что-то еще вместо этой злосчастной лопаты.
Джоул взял ее за руку.
– Проверьте еще раз, – потребовал он.
– Я же сказала, палец не сломан.
Саманта снова перегнулась через стол и оказалась в плену кобальтовых глаз. И, как уже бывало не раз, ее бросило в жар. Но она тут же одернула себя. Ей совсем не нравится этот мужчина. И если бы пришлось выбирать, она предпочла бы доброго и надежного Кевина.
Джоул насмешливо улыбнулся, словно прочел ее мысли.
– Вы вылечили мой палец, Сэм.
– Меня зовут Саманта, – мягко возразила она.
– Здесь, в Юконе, почти каждую женщину называют уменьшительным именем или дают прозвище. Герти, например, девушку из танцевального зала в Доусоне, зовут Бриллиантовый Зуб, потому что у нее в зуб вделан драгоценный камень. Другую по каким-то необъяснимым причинам прозвали Свободной Фридой. А вам идет краснеть, Сэм, – засмеялся Джоул, заметив ее смущение.
Саманта с миской направилась к плите, чтобы вылить в котел воду, которая вполне сгодится для стирки. Зная, как тяжело таскать бадейки, она берегла каждую крынку. Ручей находился на дальней стороне холма, а речка была загажена старателями, сливавшими в нее бытовые отходы.
– Почему вы постоянно насмехаетесь надо мной? – спросила она.
– Это был комплимент.
– Судя по вашему тону, на комплимент не похоже. Джоул пожал плечами. Когда он встал и разогнул пальцы, боль заставила его поморщиться.
– Вы постоянно витаете в облаках. Отсюда все ваши проблемы, Сэм.
– Вы тоже!
– Пожалуй, вы правы, – улыбнулся Джоул. – А сейчас мне надо вернуться к работе. Увидимся за ужином.
– Не опаздывайте! – крикнула ему вдогонку Саманта.
Ветер донес его веселый смех. Вместо того чтобы рассердиться, она улыбнулась. Как ни странно, ей все больше нравились эти мужчины – каждый по-своему. Уж очень они были разные.
Саманта с нетерпением ожидала вечернюю трапезу. Сегодня она не будет молчать. Как поведет себя самоуверенный мистер Джоул Гилкрист, когда она забросает его вопросами? Вот будет забавно!
Глава 6
Саманта домыла последнюю тарелку, поставила ее на полку над шкафчиком с провизией и, подавив стон, приложила руку к ноющей пояснице. Она часами стояла у корыта, регулярно колола дрова, и боль не заставила себя ждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29