В готическом стиле, величественный, с высокой квадратной башней, двери с искусной резьбой и декоративной бронзовой фурнитурой в виде горгулий с обнаженными клыками. Когда Лорна была ребенком и мать заносила ее в дом, она закрывала глаза и прятала лицо на плече у матери, чтобы не встречаться взглядом с этими жуткими чудовищами.
Внутри дом был заполнен раскрашенными в яркие цвета поделками из дерева и мебелью красного дерева, причем ножки у мебели были в толщину человеческой талии. Дом был украшен мрачными предметами вроде малахитовых ваз, французской бронзы, чучелами голов оленей (охотничьи трофеи Гидеона) и темными строгими коврами от Нирмана. Огромные люстры нависали над головами, словно гнев Божий, тогда как камины, а их всего было восемь, напоминали обитателям дома громадные, распахнутые пасти. И, кроме того, окна были слишком глубокими, поэтому внутрь дома попадало мало света, так что в доме Лорну ждала сумрачная обстановка, не только соответствующая печальному настроению девушки, но и способная усугубить его.
С этим настроением и сердечной болью Лорна жила каждый день, с того самого момента, как открыла глаза, лежа на своей кровати из атласного дерева с толстыми ножками. Пора было спускаться к ужину в мрачную столовую с ее похожими на саван обоями, поглощавшими весь свет от страшных канделябров в виде индейцев с луками и стрелами.
Лорне казалось, что она оставила свое сердце в имении Роуз-Пойнт, а в этом доме сейчас просто лежит безжизненное тело. А кому нужен кошелек без денег, который к тому же не открывается ни для кого. Прошла неделя, Лорна оставалась вялой и апатичной. Прошла еще неделя, и Лавиния заволновалась. В конце концов она пришла в комнату Лорны и положила ей руку на лоб, чтобы проверить, нет ли у нее температуры.
— В чем дело, Лорна? Ты так изменилась с тех пор, как мы вернулись с озера.
— Ни в чем. Просто я скучаю по саду, по светлому дому, по свежему воздуху, вот и все. А этот дом такой мрачный и давит на меня.
- Но ты ведь ничего не ешь, стала такой бледной.
— Я объяснила тебе, в чем дело, мама.
— Ты можешь говорить что хочешь, но я волнуюсь. В тот день, когда мы уезжали из Роуз-Пойнт, я сказала тебе насчет болезни Аддисона, с тех пор я все время наблюдаю за тобой, а вчераг прочитала об этой болезни в журнале «Здоровье и долголетие». Лорна, у тебя проявляются многие симптомы этой болезни.
— Ох, мама… — Лорна резко прошла в другой конец комнаты, демонстрируя энергию, которой не наблюдалось у нее в течение двух последних недель. — Ради Бога!
— Но это так. У тебя постоянная слабость, очень плохой аппетит, особенно вызывают у тебя отвращение мясные блюда. А тебя тошнит?
— Нет, мама, не тошнит… а теперь прошу тебя…
— Ладно, не злись на меня. Все симптомы подходят, а в журнале пишут, что тошнота бывает только в острых случаях. И тем не менее я считаю, что тебя следует показать доктору Ричардсону.
— Я не пойду к доктору Ричардсону. Просто я немного устала, вот и все.
Лавиния задумалась, потом выпрямилась во весь рост, словно приняла решение.
— Очень хорошо. Но если ты не больна, то пора прекратить хандрить и снова вести нормальный образ жизни. Дороти Дюваль пригласила нас с с тобой к ним на ленч в будущий четверг, и я приняла ее приглашение. Мы с ней считаем, что пора уже поговорить о свадьбе. Ты же знаешь, не так уж много времени осталось до июня.
— Но мы же с Тейлором даже не помолвлены официально!
— Да, я знаю. Но Дороти говорит, что это скоро произойдет.
В опустевшем сердце Лорны теплилась надежда, что она сумеет выдвинуть массу аргументов против этой свадьбы. Она злилась на мать за то, что та отмазывалась слушать ее, злилась на Лавинию и Дороти за то, что они все решали без нее, а она категорически была против этой свадьбы.
Однако, прекрасно понимая, что все ее возражения не будут услышаны, Лорна удивила Лавинию, спокойно ответив:
— Как скажешь, мама.
Лорна вышла из комнаты и отправилась на поиски тетушки Агнес. Она нашла ее в комнате для занятий музыкой. Кружевные занавески на окнах в этой комнате были откинуты, чтобы было больше света. Старая женщина сидела в кресле-качалке рядом с небольшим столиком с вышиванием в руках.
— Тетя Агнес, можно мне поговорить с тобой?
Агнес сняла очки и положила их на стуле рядом с наперстком.
— Конечно. В любое время. Лорна закрыла дверь и поставила скамеечку для ног рядом с креслом тетушки.
— Тетя Агнес, — сказала она, сжала плечи, уперлась локтями в колени и посмотрела снизу вверх в добрые голубые глаза Агнес, — я должна доверить тебе самую важную тайну моей жизни.
— Если доверишь, то клянусь честью, что унесу ее с собою в могилу.
Лорна дотронулась до блестящих, покрытых крапинками рук Агнес.
— Помнишь, я говорила тебе о человеке, которого люблю? Так вот, это не Тейлор Дюваль. Это другой человек, против которого папа и мама будут яростно возражать. Потому что он один из их слуг, Йенс Харкен, тот самый, что строит яхту для папы. А до этого он выполнял разную работу на кухне, но для меня это не имеет абсолютно никакого значения… я люблю его так сильно и так искренне, как ты любила капитана Дирсли. Я хочу выйти за него замуж.
Глаза тетушки Агнес затуманились нежностью. Она протянула руки со скрюченными и узловатыми пальцами и, опустив их на лицо Лорны, словно целуя его, ласково произнесла:
— Милое дитя, значит, ты нашла свою любовь. Ты одна из немногих счастливых, удостоенных этой удачи.
Лорна улыбнулась.
— Да, я счастлива. Агнес опустила руки.
— И ты хочешь бороться за свою любовь… ты вынуждена бороться за нее, потому что Гидеон и Лавиния придут в ярость и заставят тебя выполнить их волю.
— Они уже заставляют. Мама и Дороти Дюваль встречаются за ленчем в четверг, чтобы обсудить все о свадьбе. Они хотят, чтобы и я там присутствовала. Я сказала маме, что не хочу выходить замуж за Тейлора Дюваля, но она просто не пожелала меня слушать.
— Потому что она и твой отец не знали радости любви, как ты и я. Они ничего не понимают.
— А что мне делать?
— Сможет ли этот молодой человек содержать тебя?
— Нет, пока нет. Может быть, в следующем году…
— Ты уже окончательно порвала с Тейлором?
— Нет. Я просто избегаю его в надежде, что он сам догадается.
— Мм… не слишком честно так вести себя.
— Я знаю, — прошептала Лорна.
— Да и не слишком эффективный способ. Если ты хочешь, чтобы он отстал от тебя и перестал подкидывать идеи твоей матери, то так и скажи ему. Скажи ему, что любишь другого человека. Это его обидит, но кто из нас не страдал из-за любви? Страдания только усиливают нашу радость, когда она в конце концов наступает. Так что, на мой взгляд, тебе первым делом нужно отвязаться от Тейлора, причем раз и навсегда. Веками матери заставляют своих дочерей идти к алтарю, но с сыновьями у них все так гладко не получается. Если вы оба с Тейлором будете против этой свадьбы, то, может быть, эти вечно сующие нос не в свое дело женщины и угомонятся. Чем скорее ты поговоришь с Тейлором, тем лучше.
Теперь уже Лорна взяла в руки лицо тетушки Агнес. Она поцеловала старушку в губы и вымолвила с благодарностью:
— Я понимаю, почему капитан Дирсли так сильно любил тебя. Спасибо, дорогая тетя Агнес.
На следующий день Лорна оделась потеплее, села на трамвай и отправилась в деловой район Сент-Пола, в офис компании «Дюваль флаур миллинг компани», который располагался на опушке леса рядом с высокими элеваторами на западном берегу Миссисипи. В офисе приятно пахло овсом, казалось, что пыль его перемолотых зерен буквально висела в воздухе.
Тейлор в кожаных нарукавниках работал за столом внутри застекленной конторки, когда ему доложили о приходе Лорны. Он явно удивился. Вскочив на ноги, он устремил жадный взгляд на Лорну, стоявшую по другую сторону стеклянной перегородки. Лорна, не таясь, помахала ему. Тейлор улыбнулся, выскочил из-за стола, сорвал нарукавники и отбросил их, выбегая за дверь.
— Лорна! — воскликнул он, протягивая руки ей навстречу. — Вот это сюрприз!
— Привет, Тейлор.
— Я не поверил, когда Тед назвал твое имя. Я подумал, он шутит.
— Так вот, значит, где ты изучаешь отцовский бизнес.
— Да, вот здесь. — Он развел руками. — Пыльновато, да?
— Но приятный запах. — Лорна бросила взгляд по сторонам. — А это твой офис?
— С очень пыльными окнами.
— Можем мы зайти в него на минутку, Тейлор?
Тон, которым это было сказано, согнал улыбку с лица Тейлора и слегка отрезвил его.
— Да, конечно. — Он взял ее за локоть, проводил в конторку, закрыл за собой дверь, вытер сиденье стула и поставил его рядом со своим столом.
— Прошу тебя… садись.
Лорна робко присела, спина ее находилась в нескольких дюймах от спинки стула. Тейлор тоже уселся в старое деревянное поворотное кресло, пружины которого громко заскрипели.
Они молчали, и в комнате стояла тишина.
Нарушив эту гнетущую тишину, Лорна начала:
— Я пришла поговорить с тобой кое о чем очень важном. Тейлор. Извини, что явилась сюда в самый разгар твоего рабочего дня, но я просто не знала, что делать.
Тейлор сидел и ждал, кисти его рук покоились на раскрытой бухгалтерской книге, огромной, как поднос для чая. Одет он был в серый в полоску костюм, белую рубашку с высоким закругленным воротничком и черный галстук. Десятки раз Лорна задавала себе вопрос: почему она не может очертя голова влюбиться в этого человека? Ведь он был так хорош.
— Твоя мать говорила с тобой недавно о нас? — спросила Лорна.
— Да, говорила. Как раз вчера вечером.
— Тейлор, ты должен знать, что я очень уважаю тебя. Я восхищаюсь тобой… и я провела с тобой много приятных минут этим летом, когда ты подарил мне часы, ты сказал, как о чем-то уже вполне решенном, что собираешься жениться на мне. Тейлор… — Лорна запнулась и опустила голову, уставившись на свои перчатки, — мне очень трудно сказать это тебе. — Она подняла взгляд на Тейлора. — Ты прекрасный человек, честный, трудолюбивый, и я уверена, что ты будешь прекрасным мужем, но все дело в том… мне очень, очень жаль, Тейлор… но я не люблю тебя. Во всяком случае, не так, как должна женщина любить мужчину, чтобы выйти за него замуж.
У Тейлора слегка опустился левый ус, когда он закусил верхнюю губу. Он сидел не шевелясь, руки продолжали покоиться на бухгалтерской книге. Его спокойствие ошеломило Лорну, она снова быстро заговорила, чтобы вывести его из транса:
— Наши матери уже сговорились и назначили на завтра встречу, они хотят, чтобы и я присутствовала на ленче, где будут обсуждаться вопросы нашей свадьбы. Тейлор, умоляю тебя… пожалуйста, помоги мне убедить их, что этого не следует делать. Потому что, если ты не поможешь мне, они будут продолжать планировать свадьбу, которой не суждено состояться.
Наконец Тейлор зашевелился. Он откинулся на спинку кресла, шумно вздохнул и прикрыл одной рукой рот и подбородок, глядя в несчастные глаза Лорны. Наконец он убрал руку от лица и сказал:
— Я предполагал нечто подобное. — Он аккуратно начал раскладывать на страницах бухгалтерской книги зеленые листки промокательной бумаги, просто так, чтобы занять чем-то руки и глаза. — Ты избегала меня большую часть лета. И я не мог понять почему. Потом я заметил, что ты перестала носить мои часы. Это меня еще больше насторожило. Но я надеялся, что твое поведение переменится… что в один прекрасный день ты снова будешь вести себя так, как в те вечера, когда мы оставались с тобой вдвоем. Что же случилось, Лорна?
Тейлор выглядел таким расстроенным, что Лорна почувствовала себя виноватой и отвела взгляд в сторону.
Он придвинул кресло ближе к столу, сцепил руки, положил их на бухгалтерскую книгу и спросил, явно волнуясь:
— Я что-то сделал не так? Я в чем-то изменился?
— Нет.
— Я обидел тебя своими действиями? Глядя на свои колени, Лорна прошептала:
— Нет.
— Тогда в чем дело? Я имею право знать. Что заставило тебя передумать?
На глаза Лорны навернулись слезы, но она не заплакала, а посмотрела прямо в глаза Тейлору.
— Я полюбила другого.
Это показалось Тейлору настолько невероятным, что он просто онемел. Он молча смотрел на Лорну. За стеклянной перегородкой четыре работницы шили на швейных машинках мешки для пшеничной муки, а кошка носилась за мышами. От работавших невдалеке мельничных жерновов слегка дрожал пол.
— Я откровенна с тобой, Тейлор, потому что чувствую за собой вину. Да, я обидела тебя, это правда, но ты должен знать, что я не намеревалась делать этого.
Тейлор развел руками.
— Да с кем ты могла встречаться, чтобы я не знал об этом!
Щеки у него над бородой покрылись румянцем.
— Я не могу открыть тебе эту тайну.
— Но ведь не этот же сопляк Армфилд, правда?
— Нет, это не Майкл.
— Тогда кто?
— Прошу тебя, Тейлор, я не могу тебе этого сказать.
Лорна заметила, что в нем закипает ярость, хотя он и старался не показывать этого.
— Совершенно ясно, что и твои родители не знают о нем. — Не дождавшись ответа Лорны, Тейлор продолжил, как бы размышляя вслух: — А значит, это кто-то такой, кого они не одобрят, верно?
— Тейлор, я откровенна с тобой, но до определенного предела. И хочу попросить тебя никому не рассказывать о нашем сегодняшнем разговоре.
Тейлор Дюваль поднялся с кресла, подошел к пыльной стеклянной перегородке, постукивая костяшками пальцев по бедрам, и посмотрел в рабочий зал, где клерки и швеи занимались своим ежедневным делом. Все они зарабатывали для него деньги, Деньги, которые эта женщина могла бы разделить с ним, она могла бы разделить с ним роскошную жизнь. Ведь он так хорошо к ней относился! Даже слишком хорошо! Уже считая ее своей невестой, он подарил ей часы, а она обманывала его. Обманывала его, Господи! Но ведь не так уж он плох. Лорна сама сказала, что он честный, трудолюбивый и верный… Боже, ведь он так был верен ей! И уж коли на то пошло, то он довольно симпатичный. Ну и черт с ней. Если ей этого недостаточно, то ему не нужна такая женщина!
— Хорошо, Лорна. — Он резко обернулся. — Поступай как знаешь. Я поговорю со своей матерью и скажу ей, что мои планы на будущее изменились. И больше не буду беспокоить тебя.
Лорна поднялась. Тейлор остался стоять на месте.
— Извини, Тейлор.
— Да… ладно… не извиняйся. Один я надолго не останусь.
Лорна покраснела. Она понимала, что это правда. Он был слишком завидным женихом, и леди ни в коем случае не обойдут его своим вниманием, тем более, когда узнают, что он свободен.
Эта новость как громом поразила Лавинию. Она падала в кресла, закрывала глаза, говорила плачущим голосом, смачивала фиалковой водой носовой платок и прикладывала его к носу, от чего глаза только еще больше наливались слезами.
Гидеон разразился ругательствами и обозвал Лорну дурой.
Дженни написала Тейлору письмо, где выразила свое сожаление по поводу несостоявшейся помолвки и по-дружески предложила всегда обращаться к ней, когда ему захочется с кем-нибудь поговорить.
Феба обрадовалась и прямо спросила:
— Значит, теперь он свободен?
Тетушка Генриетта прошипела:
— Неблагодарная девчонка, когда-нибудь ты пожалеешь об этом.
Тетушка Агнес обняла Лорну:
— Мы, романтики, должны держаться вместе.
Лорна написала Йенсу:
«Мой дорогой! Как уныло тянутся эти дни без тебя, но у меня есть радостные для нас обоих новости. Я сама распорядилась своей жизнью и окончательно разорвала свои отношения с Тейлором Дювалем…»
Йенс ответил:
«Моя любимая Лорна, этот сарай без тебя, словно скрипка без струн. Здесь больше не звучит музыка…»
Лорна отправила следующее письмо:
«Йенс, мой дорогой, никогда еще несколько недель не тянулись так долго. Не представляла, что разлука с тобой может вызвать такую апатию. Я чувствую себя совершенно безжизненной, не привлекает даже еда. Мама боится, что у меня болезнь Аддисона, но это не так. Я уверена, что это просто тоска от одиночества. Она хочет, чтобы я пошла к доктору, но единственное лекарство, которое мне нужно, это ты…»
В ответ Йенс написал:
«Дорогая Лорна, я очень встревожился, прочитав твое письмо. Если ты больна, то прошу тебя, дорогая, послушайся совета матери и сходи к врачу. Если с тобой что-то случится, я не знаю, что сделаю…»
Апатичное состояние у Лорны не проходило. Ее воротило от пищи, особенно от запаха вареного мяса. Но самое неприятное заключалось в том, что появился симптом, означающий прогрессирование болезни Аддисона; однажды утром Лорну начало тошнить, и это испугало ее еще больше.
Она отправилась прямиком к тетушке Агнес. Только взглянув на бледное лицо Лорны, Агнес поспешила к ней через комнату.
— Боже мой, что случилось, дитя мое? У тебя такой вид, словно из тебя вытекла вся кровь. Садись сюда.
Лорна, вся дрожа, села.
— Тетя Агнес, — вымолвила она, хватая Агнес за руки и глядя на нее испуганными глазами, — прошу тебя, не говори маме, потому что я не хочу пугать ее, но, мне кажется, у меня действительно болезнь Аддисона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Внутри дом был заполнен раскрашенными в яркие цвета поделками из дерева и мебелью красного дерева, причем ножки у мебели были в толщину человеческой талии. Дом был украшен мрачными предметами вроде малахитовых ваз, французской бронзы, чучелами голов оленей (охотничьи трофеи Гидеона) и темными строгими коврами от Нирмана. Огромные люстры нависали над головами, словно гнев Божий, тогда как камины, а их всего было восемь, напоминали обитателям дома громадные, распахнутые пасти. И, кроме того, окна были слишком глубокими, поэтому внутрь дома попадало мало света, так что в доме Лорну ждала сумрачная обстановка, не только соответствующая печальному настроению девушки, но и способная усугубить его.
С этим настроением и сердечной болью Лорна жила каждый день, с того самого момента, как открыла глаза, лежа на своей кровати из атласного дерева с толстыми ножками. Пора было спускаться к ужину в мрачную столовую с ее похожими на саван обоями, поглощавшими весь свет от страшных канделябров в виде индейцев с луками и стрелами.
Лорне казалось, что она оставила свое сердце в имении Роуз-Пойнт, а в этом доме сейчас просто лежит безжизненное тело. А кому нужен кошелек без денег, который к тому же не открывается ни для кого. Прошла неделя, Лорна оставалась вялой и апатичной. Прошла еще неделя, и Лавиния заволновалась. В конце концов она пришла в комнату Лорны и положила ей руку на лоб, чтобы проверить, нет ли у нее температуры.
— В чем дело, Лорна? Ты так изменилась с тех пор, как мы вернулись с озера.
— Ни в чем. Просто я скучаю по саду, по светлому дому, по свежему воздуху, вот и все. А этот дом такой мрачный и давит на меня.
- Но ты ведь ничего не ешь, стала такой бледной.
— Я объяснила тебе, в чем дело, мама.
— Ты можешь говорить что хочешь, но я волнуюсь. В тот день, когда мы уезжали из Роуз-Пойнт, я сказала тебе насчет болезни Аддисона, с тех пор я все время наблюдаю за тобой, а вчераг прочитала об этой болезни в журнале «Здоровье и долголетие». Лорна, у тебя проявляются многие симптомы этой болезни.
— Ох, мама… — Лорна резко прошла в другой конец комнаты, демонстрируя энергию, которой не наблюдалось у нее в течение двух последних недель. — Ради Бога!
— Но это так. У тебя постоянная слабость, очень плохой аппетит, особенно вызывают у тебя отвращение мясные блюда. А тебя тошнит?
— Нет, мама, не тошнит… а теперь прошу тебя…
— Ладно, не злись на меня. Все симптомы подходят, а в журнале пишут, что тошнота бывает только в острых случаях. И тем не менее я считаю, что тебя следует показать доктору Ричардсону.
— Я не пойду к доктору Ричардсону. Просто я немного устала, вот и все.
Лавиния задумалась, потом выпрямилась во весь рост, словно приняла решение.
— Очень хорошо. Но если ты не больна, то пора прекратить хандрить и снова вести нормальный образ жизни. Дороти Дюваль пригласила нас с с тобой к ним на ленч в будущий четверг, и я приняла ее приглашение. Мы с ней считаем, что пора уже поговорить о свадьбе. Ты же знаешь, не так уж много времени осталось до июня.
— Но мы же с Тейлором даже не помолвлены официально!
— Да, я знаю. Но Дороти говорит, что это скоро произойдет.
В опустевшем сердце Лорны теплилась надежда, что она сумеет выдвинуть массу аргументов против этой свадьбы. Она злилась на мать за то, что та отмазывалась слушать ее, злилась на Лавинию и Дороти за то, что они все решали без нее, а она категорически была против этой свадьбы.
Однако, прекрасно понимая, что все ее возражения не будут услышаны, Лорна удивила Лавинию, спокойно ответив:
— Как скажешь, мама.
Лорна вышла из комнаты и отправилась на поиски тетушки Агнес. Она нашла ее в комнате для занятий музыкой. Кружевные занавески на окнах в этой комнате были откинуты, чтобы было больше света. Старая женщина сидела в кресле-качалке рядом с небольшим столиком с вышиванием в руках.
— Тетя Агнес, можно мне поговорить с тобой?
Агнес сняла очки и положила их на стуле рядом с наперстком.
— Конечно. В любое время. Лорна закрыла дверь и поставила скамеечку для ног рядом с креслом тетушки.
— Тетя Агнес, — сказала она, сжала плечи, уперлась локтями в колени и посмотрела снизу вверх в добрые голубые глаза Агнес, — я должна доверить тебе самую важную тайну моей жизни.
— Если доверишь, то клянусь честью, что унесу ее с собою в могилу.
Лорна дотронулась до блестящих, покрытых крапинками рук Агнес.
— Помнишь, я говорила тебе о человеке, которого люблю? Так вот, это не Тейлор Дюваль. Это другой человек, против которого папа и мама будут яростно возражать. Потому что он один из их слуг, Йенс Харкен, тот самый, что строит яхту для папы. А до этого он выполнял разную работу на кухне, но для меня это не имеет абсолютно никакого значения… я люблю его так сильно и так искренне, как ты любила капитана Дирсли. Я хочу выйти за него замуж.
Глаза тетушки Агнес затуманились нежностью. Она протянула руки со скрюченными и узловатыми пальцами и, опустив их на лицо Лорны, словно целуя его, ласково произнесла:
— Милое дитя, значит, ты нашла свою любовь. Ты одна из немногих счастливых, удостоенных этой удачи.
Лорна улыбнулась.
— Да, я счастлива. Агнес опустила руки.
— И ты хочешь бороться за свою любовь… ты вынуждена бороться за нее, потому что Гидеон и Лавиния придут в ярость и заставят тебя выполнить их волю.
— Они уже заставляют. Мама и Дороти Дюваль встречаются за ленчем в четверг, чтобы обсудить все о свадьбе. Они хотят, чтобы и я там присутствовала. Я сказала маме, что не хочу выходить замуж за Тейлора Дюваля, но она просто не пожелала меня слушать.
— Потому что она и твой отец не знали радости любви, как ты и я. Они ничего не понимают.
— А что мне делать?
— Сможет ли этот молодой человек содержать тебя?
— Нет, пока нет. Может быть, в следующем году…
— Ты уже окончательно порвала с Тейлором?
— Нет. Я просто избегаю его в надежде, что он сам догадается.
— Мм… не слишком честно так вести себя.
— Я знаю, — прошептала Лорна.
— Да и не слишком эффективный способ. Если ты хочешь, чтобы он отстал от тебя и перестал подкидывать идеи твоей матери, то так и скажи ему. Скажи ему, что любишь другого человека. Это его обидит, но кто из нас не страдал из-за любви? Страдания только усиливают нашу радость, когда она в конце концов наступает. Так что, на мой взгляд, тебе первым делом нужно отвязаться от Тейлора, причем раз и навсегда. Веками матери заставляют своих дочерей идти к алтарю, но с сыновьями у них все так гладко не получается. Если вы оба с Тейлором будете против этой свадьбы, то, может быть, эти вечно сующие нос не в свое дело женщины и угомонятся. Чем скорее ты поговоришь с Тейлором, тем лучше.
Теперь уже Лорна взяла в руки лицо тетушки Агнес. Она поцеловала старушку в губы и вымолвила с благодарностью:
— Я понимаю, почему капитан Дирсли так сильно любил тебя. Спасибо, дорогая тетя Агнес.
На следующий день Лорна оделась потеплее, села на трамвай и отправилась в деловой район Сент-Пола, в офис компании «Дюваль флаур миллинг компани», который располагался на опушке леса рядом с высокими элеваторами на западном берегу Миссисипи. В офисе приятно пахло овсом, казалось, что пыль его перемолотых зерен буквально висела в воздухе.
Тейлор в кожаных нарукавниках работал за столом внутри застекленной конторки, когда ему доложили о приходе Лорны. Он явно удивился. Вскочив на ноги, он устремил жадный взгляд на Лорну, стоявшую по другую сторону стеклянной перегородки. Лорна, не таясь, помахала ему. Тейлор улыбнулся, выскочил из-за стола, сорвал нарукавники и отбросил их, выбегая за дверь.
— Лорна! — воскликнул он, протягивая руки ей навстречу. — Вот это сюрприз!
— Привет, Тейлор.
— Я не поверил, когда Тед назвал твое имя. Я подумал, он шутит.
— Так вот, значит, где ты изучаешь отцовский бизнес.
— Да, вот здесь. — Он развел руками. — Пыльновато, да?
— Но приятный запах. — Лорна бросила взгляд по сторонам. — А это твой офис?
— С очень пыльными окнами.
— Можем мы зайти в него на минутку, Тейлор?
Тон, которым это было сказано, согнал улыбку с лица Тейлора и слегка отрезвил его.
— Да, конечно. — Он взял ее за локоть, проводил в конторку, закрыл за собой дверь, вытер сиденье стула и поставил его рядом со своим столом.
— Прошу тебя… садись.
Лорна робко присела, спина ее находилась в нескольких дюймах от спинки стула. Тейлор тоже уселся в старое деревянное поворотное кресло, пружины которого громко заскрипели.
Они молчали, и в комнате стояла тишина.
Нарушив эту гнетущую тишину, Лорна начала:
— Я пришла поговорить с тобой кое о чем очень важном. Тейлор. Извини, что явилась сюда в самый разгар твоего рабочего дня, но я просто не знала, что делать.
Тейлор сидел и ждал, кисти его рук покоились на раскрытой бухгалтерской книге, огромной, как поднос для чая. Одет он был в серый в полоску костюм, белую рубашку с высоким закругленным воротничком и черный галстук. Десятки раз Лорна задавала себе вопрос: почему она не может очертя голова влюбиться в этого человека? Ведь он был так хорош.
— Твоя мать говорила с тобой недавно о нас? — спросила Лорна.
— Да, говорила. Как раз вчера вечером.
— Тейлор, ты должен знать, что я очень уважаю тебя. Я восхищаюсь тобой… и я провела с тобой много приятных минут этим летом, когда ты подарил мне часы, ты сказал, как о чем-то уже вполне решенном, что собираешься жениться на мне. Тейлор… — Лорна запнулась и опустила голову, уставившись на свои перчатки, — мне очень трудно сказать это тебе. — Она подняла взгляд на Тейлора. — Ты прекрасный человек, честный, трудолюбивый, и я уверена, что ты будешь прекрасным мужем, но все дело в том… мне очень, очень жаль, Тейлор… но я не люблю тебя. Во всяком случае, не так, как должна женщина любить мужчину, чтобы выйти за него замуж.
У Тейлора слегка опустился левый ус, когда он закусил верхнюю губу. Он сидел не шевелясь, руки продолжали покоиться на бухгалтерской книге. Его спокойствие ошеломило Лорну, она снова быстро заговорила, чтобы вывести его из транса:
— Наши матери уже сговорились и назначили на завтра встречу, они хотят, чтобы и я присутствовала на ленче, где будут обсуждаться вопросы нашей свадьбы. Тейлор, умоляю тебя… пожалуйста, помоги мне убедить их, что этого не следует делать. Потому что, если ты не поможешь мне, они будут продолжать планировать свадьбу, которой не суждено состояться.
Наконец Тейлор зашевелился. Он откинулся на спинку кресла, шумно вздохнул и прикрыл одной рукой рот и подбородок, глядя в несчастные глаза Лорны. Наконец он убрал руку от лица и сказал:
— Я предполагал нечто подобное. — Он аккуратно начал раскладывать на страницах бухгалтерской книги зеленые листки промокательной бумаги, просто так, чтобы занять чем-то руки и глаза. — Ты избегала меня большую часть лета. И я не мог понять почему. Потом я заметил, что ты перестала носить мои часы. Это меня еще больше насторожило. Но я надеялся, что твое поведение переменится… что в один прекрасный день ты снова будешь вести себя так, как в те вечера, когда мы оставались с тобой вдвоем. Что же случилось, Лорна?
Тейлор выглядел таким расстроенным, что Лорна почувствовала себя виноватой и отвела взгляд в сторону.
Он придвинул кресло ближе к столу, сцепил руки, положил их на бухгалтерскую книгу и спросил, явно волнуясь:
— Я что-то сделал не так? Я в чем-то изменился?
— Нет.
— Я обидел тебя своими действиями? Глядя на свои колени, Лорна прошептала:
— Нет.
— Тогда в чем дело? Я имею право знать. Что заставило тебя передумать?
На глаза Лорны навернулись слезы, но она не заплакала, а посмотрела прямо в глаза Тейлору.
— Я полюбила другого.
Это показалось Тейлору настолько невероятным, что он просто онемел. Он молча смотрел на Лорну. За стеклянной перегородкой четыре работницы шили на швейных машинках мешки для пшеничной муки, а кошка носилась за мышами. От работавших невдалеке мельничных жерновов слегка дрожал пол.
— Я откровенна с тобой, Тейлор, потому что чувствую за собой вину. Да, я обидела тебя, это правда, но ты должен знать, что я не намеревалась делать этого.
Тейлор развел руками.
— Да с кем ты могла встречаться, чтобы я не знал об этом!
Щеки у него над бородой покрылись румянцем.
— Я не могу открыть тебе эту тайну.
— Но ведь не этот же сопляк Армфилд, правда?
— Нет, это не Майкл.
— Тогда кто?
— Прошу тебя, Тейлор, я не могу тебе этого сказать.
Лорна заметила, что в нем закипает ярость, хотя он и старался не показывать этого.
— Совершенно ясно, что и твои родители не знают о нем. — Не дождавшись ответа Лорны, Тейлор продолжил, как бы размышляя вслух: — А значит, это кто-то такой, кого они не одобрят, верно?
— Тейлор, я откровенна с тобой, но до определенного предела. И хочу попросить тебя никому не рассказывать о нашем сегодняшнем разговоре.
Тейлор Дюваль поднялся с кресла, подошел к пыльной стеклянной перегородке, постукивая костяшками пальцев по бедрам, и посмотрел в рабочий зал, где клерки и швеи занимались своим ежедневным делом. Все они зарабатывали для него деньги, Деньги, которые эта женщина могла бы разделить с ним, она могла бы разделить с ним роскошную жизнь. Ведь он так хорошо к ней относился! Даже слишком хорошо! Уже считая ее своей невестой, он подарил ей часы, а она обманывала его. Обманывала его, Господи! Но ведь не так уж он плох. Лорна сама сказала, что он честный, трудолюбивый и верный… Боже, ведь он так был верен ей! И уж коли на то пошло, то он довольно симпатичный. Ну и черт с ней. Если ей этого недостаточно, то ему не нужна такая женщина!
— Хорошо, Лорна. — Он резко обернулся. — Поступай как знаешь. Я поговорю со своей матерью и скажу ей, что мои планы на будущее изменились. И больше не буду беспокоить тебя.
Лорна поднялась. Тейлор остался стоять на месте.
— Извини, Тейлор.
— Да… ладно… не извиняйся. Один я надолго не останусь.
Лорна покраснела. Она понимала, что это правда. Он был слишком завидным женихом, и леди ни в коем случае не обойдут его своим вниманием, тем более, когда узнают, что он свободен.
Эта новость как громом поразила Лавинию. Она падала в кресла, закрывала глаза, говорила плачущим голосом, смачивала фиалковой водой носовой платок и прикладывала его к носу, от чего глаза только еще больше наливались слезами.
Гидеон разразился ругательствами и обозвал Лорну дурой.
Дженни написала Тейлору письмо, где выразила свое сожаление по поводу несостоявшейся помолвки и по-дружески предложила всегда обращаться к ней, когда ему захочется с кем-нибудь поговорить.
Феба обрадовалась и прямо спросила:
— Значит, теперь он свободен?
Тетушка Генриетта прошипела:
— Неблагодарная девчонка, когда-нибудь ты пожалеешь об этом.
Тетушка Агнес обняла Лорну:
— Мы, романтики, должны держаться вместе.
Лорна написала Йенсу:
«Мой дорогой! Как уныло тянутся эти дни без тебя, но у меня есть радостные для нас обоих новости. Я сама распорядилась своей жизнью и окончательно разорвала свои отношения с Тейлором Дювалем…»
Йенс ответил:
«Моя любимая Лорна, этот сарай без тебя, словно скрипка без струн. Здесь больше не звучит музыка…»
Лорна отправила следующее письмо:
«Йенс, мой дорогой, никогда еще несколько недель не тянулись так долго. Не представляла, что разлука с тобой может вызвать такую апатию. Я чувствую себя совершенно безжизненной, не привлекает даже еда. Мама боится, что у меня болезнь Аддисона, но это не так. Я уверена, что это просто тоска от одиночества. Она хочет, чтобы я пошла к доктору, но единственное лекарство, которое мне нужно, это ты…»
В ответ Йенс написал:
«Дорогая Лорна, я очень встревожился, прочитав твое письмо. Если ты больна, то прошу тебя, дорогая, послушайся совета матери и сходи к врачу. Если с тобой что-то случится, я не знаю, что сделаю…»
Апатичное состояние у Лорны не проходило. Ее воротило от пищи, особенно от запаха вареного мяса. Но самое неприятное заключалось в том, что появился симптом, означающий прогрессирование болезни Аддисона; однажды утром Лорну начало тошнить, и это испугало ее еще больше.
Она отправилась прямиком к тетушке Агнес. Только взглянув на бледное лицо Лорны, Агнес поспешила к ней через комнату.
— Боже мой, что случилось, дитя мое? У тебя такой вид, словно из тебя вытекла вся кровь. Садись сюда.
Лорна, вся дрожа, села.
— Тетя Агнес, — вымолвила она, хватая Агнес за руки и глядя на нее испуганными глазами, — прошу тебя, не говори маме, потому что я не хочу пугать ее, но, мне кажется, у меня действительно болезнь Аддисона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44