Нужно как-то заставить Эльфа задержаться и что-то срочно предпринять. Она закричала:
– Эльф, постой. Это не все. У меня еще остались деньги…
Но дверь уже с лязгом захлопнулась. Было слышно, как ключ повернулся в замке. С этой минуты она и Морган были заперты в одной камере.
26
После сильного толчка Эльфа, потеряв равновесие, Дизайр старалась устоять на ногах. Метнувшийся к ней Морган успел подхватить ее на руки. Изо всех сил она прижалась к нему, обхватив его за плечи.
– Получай своего разбойника. – Из-за маленького зарешеченного окошка в двери она услышала громкий злобный голос Эльфа. – Валяй, забавляйся с ним, пока еще можно. Шлюха!
Гулкое эхо шагов удаляющегося охранника постепенно затерялось в глубине коридора.
Вот так, не замечая быстротечности времени, они могли стоять, прижавшись друг к другу, целую вечность. В объятиях Моргана Дизайр позволила себе успокоиться. Наконец, Морган отстранил ее и заглянул в лицо.
– Кто он? Этот человек, который привел тебя?
– Он дежурит возле нашей камеры; взялся проводить меня к тебе.
Вопрос Моргана в очередной раз вернул ее к суровой реальности. Она пыталась проглотить тяжелый комок в горле и удержаться от рыданий. Эльф оставил их одних, как двух зверей, запертых в клетке, бессильных сделать что-либо.
Морган обхватил ладонями ее лицо.
– Дизайр, скажи мне, этот боров не сделал тебе ничего дурного?
– Пытался. Но я ударила его ножом.
Услышав ответ, он даже рассмеялся.
– Ты поступила правильно, – заверил он Дизайр. – Правда, оставляя тебе тот нож, я не был уверен, что ты сможешь воспользоваться им. – Он коснулся губами ее лба. – Не стоит расстраиваться. Этот негодяй заслуживает гораздо большего.
Слова Моргана немного утешили ее. Однако теперь ей предстояло объяснить ему причины ее беспокойства.
– Я еще не сказала тебе главного. Я пришла сюда, чтобы помочь тебе бежать. И все продумала. Мне казалось, что все должно получиться, но Эльф перехитрил меня.
– Не тревожься, любимая, – ласково сказал Морган, обнял ее за плечи и повел к кровати. Усадив ее, он сам присел возле нее.
Рядом, на столике, горели две свечи. Отблески их пламени падали на каменные стены камеры. Это была та же камера, в которой Морган находился до суда. Дизайр сразу узнала ее. Морган прижал ее голову к своей груди. Как будто не веря своим глазам и желая окончательно удостовериться, что она снова с Морганом не во сне, а наяву, она ощупывала его тело. Он же легкими прикосновениями перебирал и поглаживал ее волосы.
– Ты можешь рассказать мне о своем плане? Прижавшись к нему, Дизайр начала излагать свой замысел, сначала торопливо и несколько путано, но потом успокоилась и, в конце концов, описала все, что произошло с момента известия о пожаре, после появления в камере Пег. Морган молча выслушал рассказ о том, как Бесс подкупала Эльфа, чтобы тот не запирал их в камере.
– После того как Эльф выпустил нас из камеры, я пообещала ему дать денег еще больше, лишь бы он согласился отвести меня к тебе. Правда, ему я сказала, что хочу только повидаться с тобой. Он поверил мне. И я не сомневалась, что он сделает это за деньги.
Она почувствовала, как напрягся Морган. Тверже скалы стала его грудь.
– Рассказывай дальше, – сказал он изменившимся голосом.
Рука, теребившая ее волосы, застыла в неподвижности. Дизайр уловила напряжение, передававшееся ей.
– Я была уверена, что он не захочет делиться своей добычей с другими охранниками и постарается найти способ избавиться от них. Я надеялась отвлечь его внимание в тот момент, когда он начнет отпирать камеру, хотела задержать его в дверях как можно дольше.
Здесь она сделала паузу, ожидая услышать что-нибудь от Моргана. Прошло некоторое время в обоюдном молчании. Когда Дизайр продолжила рассказ, голос звучал неуверенно.
– Но, в конечном счете, я оказалась недостаточно проницательной. В коридоре Эльф силой отобрал у меня кошелек, а потом пытался меня…
Морган рывком отстранил ее от себя. Он схватил ее за плечи, и она увидела, как он взбешен. Неестественно яркий красный свет из небольшого окна в стене озарил его лицо с высокими скулами и жесткими линиями рта. Она съежилась под взглядом холодных, отчужденно смотревших на нее глаз.
– Какая глупость! – Сильные пальцы Моргана продолжали с беспощадной силой сжимать ее за плечи. – Поступок, достойный какой-нибудь пустоголовой маленькой девочки! То, что тебе удалось выбраться из камеры, – это великое дело. На фоне всей этой суеты с пожарами ты могла бы в подходящий момент незаметно выскользнуть в тюремный двор, чтобы потом…
– Ты думаешь, я не понимала этого? – Теперь Дизайр сама приблизилась к тому пределу, где кончалось ее терпение. Она не могла больше сдерживать накопившегося напряжения и обрушилась на Моргана с такой же яростью, которая была под стать его собственному гневу. – Бесс, как и ты, уговаривала меня остаться вместе с ней, чтобы подкараулить удобный момент и бежать отсюда.
– Но ты не послушалась ее. – Он снова встряхнул ее за плечи. – На что ты рассчитывала, когда решила связаться с этим ублюдком? Как ты могла подумать, что тебе удастся обмануть его?
– Мне не хотелось идти с ним. И пока он вел меня сюда, с каждым шагом мне становилось все страшнее. Я хочу, чтобы ты знал это. Но я хочу, чтобы ты также понял, что я не могла оставить тебя здесь. Не могла!
Морган пристально посмотрел на нее. Гнев медленно отступал. Он опустил руки и порывисто отвернулся, но Дизайр успела заметить муку и боль в его глазах.
Она затихла на минуту, дав ему возможность справиться со своими чувствами, потом слегка коснулась его руки.
– Морган, что бы ни было у тебя в душе, не надо ничего скрывать от меня. Ты не должен лишать меня возможности иметь собственное мнение. Во всяком случае – сейчас.
В этот момент Морган казался окаменевшим. Не слишком ли много она хочет от него? Он сделал глубокий вдох и потом медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Затем обвил ее своей сильной рукой и посадил на колени, легонько покачивая. Сидя в уютном гнездышке, она согрелась и почувствовала прилив сил.
– Ты говоришь, что не хотела оставлять меня здесь одного, – продолжал Морган.
Она заметила некоторое недоумение у него в голосе.
– Ты была готова рисковать жизнью ради меня. Что заставляет тебя делать это?
Дизайр ничего не ответила. И в этом не было необходимости. Он мог прочесть ответ в ее широко раскрытых глазах, светившихся нежностью. Все ее мысли и чувства в эту минуту были написаны на обращенном к нему лице.
– Лучше бы тебе никогда не довелось встретиться со мной и влюбиться в меня, – сказал он. – С такими мужчинами, как я, бывает нелегко. Ты могла бы выбрать себе более деликатного человека.
– Я не властна над своими чувствами, – ответила она с трепетной улыбкой. – О любви не говорят так, как ты. Эти разговоры не для меня. Я помню, как это случилось со мной. Ты появился так неожиданно, как будто вырос из темноты, и увез меня с собой. Может быть, я полюбила тебя с той самой минуты.
– Тогда мне так не казалось, – возразил Морган. – Ты ничем не проявляла своих чувств, не подпускала меня к себе очень долго.
– Ты должен понять меня. Я считала, что отдаться мужчине, это значит утратить первозданность чувств. – Она протянула руку к его лицу и убрала со лба темный локон волос. – Мне казалось, что ты способен понять меня.
– Откуда мне было знать о существовании подобной любви? – Голос Моргана звучал приглушенно и сипло.
– Я знаю о том, что у тебя были другие женщины… И в то время ты не особенно нуждался во мне. Енох рассказывал мне о твоих отношениях с женщинами.
– Да, я вижу, Енох много наговорил тебе обо мне.
Дизайр пропустила мимо ушей его замечание и продолжала.
– И я не сомневаюсь, что среди тех женщин были и красивые, и более, чем я, искушенные в любви.
– Любой из них далеко до тебя. Даже нечего сравнивать.
– И Полли Джерроу тоже?
Темные брови Моргана поползли вверх, и он с удивлением посмотрел на Дизайр.
– Полли? Откуда ты узнала о ней?
– Ты сам мне сказал, что она передала тебе нож. И еще деньги на «гарнир». Она…
На губах у него появилась едва заметная улыбка, в глазах промелькнули насмешливые искорки. Своим выразительным взглядом он призывал ее продолжить свой рассказ.
– Почему-то она вручила тебе свои красные подвязки. «В подарок», – как ты говоришь.
– Я уверен, что подобным образом она одаривала еще полдюжины мужчин из числа обитателей меблированных комнат своей сестры. Она простая и по-своему добрая девушка, готовая помочь людям в беде.
Морган сейчас не проявлял особого напора, чтобы рассеять подозрения Дизайр.
– А другие женщины, которых ты… С которыми ты был знаком. Они такие же, как Полли?
Он помедлил с ответом, устремив глаза куда-то вдаль.
– Я не стану отрицать, что у меня были женщины. Я нуждался в них в определенном смысле. Но не относился к ним всерьез, и им не было места в моем сердце. Мое отношение к ним не имеет ничего общего с той любовью, о которой говоришь ты.
– Енох рассказал мне также, что еще будучи мальчиком, ты вынужден был жить в изгнании. Скажи мне, за те годы, что ты находился в Вест-Индии, тебе никогда не хотелось занять надежное и достойное место в жизни? Морган покачал головой.
– Я никогда не задерживался подолгу на одном месте. Мы с Енохом постоянно куда-то переезжали.
О том, что отчаяние толкнуло его на большую дорогу, после того, как он застал в своем поместье чужого человека, Дизайр знала давно. Она понимала, что, потеряв веру в справедливость, он сам ступил на противозаконный путь. По-человечески разделяя его обиды, она тем не менее не решилась бы отпустить ему все его грехи, будь она наделена таким правом.
В эту минуту она сомневалась, стоит ли ей расспрашивать его подробнее о годах скитаний. Но в то же время внутреннее чутье подсказывало ей, что она должна сделать это, что у них не должно быть секретов друг от друга.
– А как ты попал на острова?
– Я нанялся на некоторое время надсмотрщиком на сахарные плантации, и меня послали на Барбадос. Мне было трудно работать там, потому что я не мог обращаться с людьми, как со скотом. Не мог видеть, как их били кнутом до тех пор, пока они не падали на землю… Енох чувствовал то же самое. Поэтому мы уехали оттуда, не дождавшись конца сезона. – Он помолчал немного. – Потом на Эспаньоле мы занимались охотой на кабанов, продавали шкуры и сушеное мясо. Трудились и на заготовке древесины – рубили красное и атласное дерево. Одно время служили наемниками во французской армии на Мартинике.
– И, конечно же, на островах у тебя тоже были женщины?
– Да. В основном девицы из таверн, – сказал он. – И возле нашего лагеря тоже всегда околачивались какие-то женщины. Попадались и неверные жены, которым наскучили их мужья, и они искали приключений на стороне. Такие, знаешь, леди, бесившиеся с жиру. Богатые, пышные креолки.
Морган крепче обвил ее рукой.
– Только я убедился, что раньше ничего не знал о настоящей любви. До последнего времени. – В его упавшем голосе чувствовалась искренняя горечь. – А теперь вот уже и времени не осталось для такой любви. Когда я думаю о том, что ничего не могу дать тебе, что у меня нет ничего, кроме этих пустых слов, я…
Она поспешно закрыла ему рот рукой.
– Нет-нет. Не говори этого, мой дорогой, мой любимый. Я не хочу слышать этого. Ты даешь мне так много. Сейчас наше время. Оно принадлежит только нам двоим.
Дизайр снова приникла к нему, прижав ухо к его груди и слушая медленные, размеренные удары сердца.
– Морган, помни, я принадлежу тебе. И всегда буду…
– Мы оба принадлежим друг другу, – добавил он, сильнее притягивая ее к себе. – И не только в этот момент. Навсегда.
Свои и его слова она воспринимала как взаимный обет во имя вечной любви. Она отнеслась к нему с теми благоговением и торжественностью, с которыми подобные клятвы принимаются под сводами священного храма. Слезы застилали ей глаза, превращая два мерцающих на столе огонька в огромные расплывающиеся пятна, как будто от сотни слившихся свечей. В душе промелькнуло тягостное, щемящее чувство от сознания недоступности того, что могло бы принадлежать им. Но радость настоящей, реальной встречи быстро завладела ее душой, вытеснив из нее все неприятное.
Она расположилась поперек кровати, привалившись спиной к Моргану. По тому, как напряглись мышцы у него на бедрах, она знала, что он уже испытывает вполне определенное желание. Поддерживая ее одной рукой, он начал расстегивать пуговицы на ее платье. Откинув голову назад, она смотрела на крошечное окно в стене, где, как в рамке, светилось темно-красное зарево. Откуда-то издалека доносился сильный грохот. Горел Лондон. Полыхали деревянные постройки, трещали дома, разваливаясь на горящие обломки.
Если бы Дизайр сейчас находилась в своей камере, она была бы в панике, как и все. Возможно, в который раз ей пришлось бы прочувствовать трагизм своего положения. Но теперь она была во власти других мыслей и чувств. Радость от встречи с Морганом оказалась сильнее страха. В данный момент для нее не существовало никого и ничего, кроме него. Она внушала себе, что должна найти слова молитв, которые могли бы спасти их от надвигающейся катастрофы. Она должна вытащить Моргана из этой бездны и найти спокойное убежище для них обоих.
Чуть позже, когда она подумала о том, что ожидает ее в самое ближайшее время, у нее радостно забилось сердце. Приятно было сознавать, что желанная для нее близость происходит уже не в первый раз. Благодаря Моргану, она в полной мере постигла искусство любви, сладкие плоды которой могла вкушать с наслаждением зрелой женщины. Она могла вести себя с ним и как целомудренная невеста, и как изощренная любовница, и как потерявшая стыд распутница – стоило ему только захотеть. Она была готова сделать для него все, но только для него одного.
Осторожным, медленным движением Морган стянул с нее платье. Тяжелый шелк скользнул по плечам и упал на пол. Она положила голову ему на колени. Сквозь прозрачную сорочку он увидел крутую белую грудь, и его глаза засветились восторгом. Он перевел взор на просвечивающие сквозь ткань упругие соски с розовыми колечками вокруг.
Он жадно припал ртом и начал водить языком по двум сразу затвердевшим и вытянувшимся вверх бугоркам. С первыми ласками несколько жгучих волн прокатилось по телу Дизайр.
Боясь порвать ветхую сорочку, Морган аккуратно снял ее.
– Не хочу, чтобы нам что-то мешало, – сказал он шепотом.
От звуков его голоса и выражения глаз она еще возбудилась. Она помогала ему побыстрее освободить ее от одежды. И вот, нагая, она устроилась у него на бедрах. Стоило ей только пошевелить своими крепкими округлыми ягодицами, как из груди у него вырвался глухой стон.
– Ты понимаешь, что делаешь со мной? – Он произнес эти слова так, как будто делал ей шутливый выговор.
– Конечно, понимаю, – в свою очередь поддразнила она.
Как же ей не понять его, когда снизу на нее давила твердь неколебимого жезла? Глядя ему прямо в глаза, она начала медленными круговыми движениями разжигать дальше его чувственность.
– Дорогая моя, ты восхищаешь меня этой любовной игрой, но я ее не выдержу долго, – предупредил он, – и к тому же я могу проделать то же самое с тобой. С этими словами он отбросил оказавшуюся под рукой сорочку и, пробравшись к шелковистой коже с внутренней стороны бедер, устроил ей сладкую пытку Разбуженная страсть стремительно приближалась к своему пределу. Подавшись вперед, без слов, одними движениями Дизайр просила иных ласк, которые могли позволить ей скорее добиться удовлетворения мучившего ее желания.
Тогда Морган уложил ее на спину, а сам, сбросив сапоги, принялся расстегивать рубашку Она привстала и начала поглаживать темневший островок жестких вьющихся волос. Наигравшись, она провела рукой по ребрам, затем двинулась вниз по животу и остановила пальцы возле ремня.
– Потерпи немного, любимая.
Морган выпрямился, снял рубашку и, отшвырнув ее в сторону, принялся отстегивать ремень.
– Подожди, – сказала ему Дизайр. – Сейчас моя очередь. Я тоже хочу помочь тебе раздеться.
Не слезая с кровати, стоя на коленях, она начала возиться с застежкой, после чего медленно, дюйм за дюймом стала оттягивать край брюк книзу. Глаза ее загорелись зеленым огнем. Она взглянула на Моргана, обвила его руками и прижалась щекой к обнаженному животу, потираясь о тугие мышцы. Потом проворно переместила пальцы по спине вниз и принялась щекотать его в самых чувствительных местах.
Снова заглянув ему в лицо, она увидела дикий голод в его глазах. Он ловко высвободился из ее объятий и моментально скинул брюки.
В нетерпении она протянула к нему руки, маня его к себе, на постель. Опустившись на колени, он начал целовать ее в губы, шею, грудь. Она развела ноги и подтолкнула его ближе. Когда он мягко двинулся вперед, его затвердевшая плоть тотчас исчезла в глубине ее бедер, как гладкий челн в расщелине меж скал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
– Эльф, постой. Это не все. У меня еще остались деньги…
Но дверь уже с лязгом захлопнулась. Было слышно, как ключ повернулся в замке. С этой минуты она и Морган были заперты в одной камере.
26
После сильного толчка Эльфа, потеряв равновесие, Дизайр старалась устоять на ногах. Метнувшийся к ней Морган успел подхватить ее на руки. Изо всех сил она прижалась к нему, обхватив его за плечи.
– Получай своего разбойника. – Из-за маленького зарешеченного окошка в двери она услышала громкий злобный голос Эльфа. – Валяй, забавляйся с ним, пока еще можно. Шлюха!
Гулкое эхо шагов удаляющегося охранника постепенно затерялось в глубине коридора.
Вот так, не замечая быстротечности времени, они могли стоять, прижавшись друг к другу, целую вечность. В объятиях Моргана Дизайр позволила себе успокоиться. Наконец, Морган отстранил ее и заглянул в лицо.
– Кто он? Этот человек, который привел тебя?
– Он дежурит возле нашей камеры; взялся проводить меня к тебе.
Вопрос Моргана в очередной раз вернул ее к суровой реальности. Она пыталась проглотить тяжелый комок в горле и удержаться от рыданий. Эльф оставил их одних, как двух зверей, запертых в клетке, бессильных сделать что-либо.
Морган обхватил ладонями ее лицо.
– Дизайр, скажи мне, этот боров не сделал тебе ничего дурного?
– Пытался. Но я ударила его ножом.
Услышав ответ, он даже рассмеялся.
– Ты поступила правильно, – заверил он Дизайр. – Правда, оставляя тебе тот нож, я не был уверен, что ты сможешь воспользоваться им. – Он коснулся губами ее лба. – Не стоит расстраиваться. Этот негодяй заслуживает гораздо большего.
Слова Моргана немного утешили ее. Однако теперь ей предстояло объяснить ему причины ее беспокойства.
– Я еще не сказала тебе главного. Я пришла сюда, чтобы помочь тебе бежать. И все продумала. Мне казалось, что все должно получиться, но Эльф перехитрил меня.
– Не тревожься, любимая, – ласково сказал Морган, обнял ее за плечи и повел к кровати. Усадив ее, он сам присел возле нее.
Рядом, на столике, горели две свечи. Отблески их пламени падали на каменные стены камеры. Это была та же камера, в которой Морган находился до суда. Дизайр сразу узнала ее. Морган прижал ее голову к своей груди. Как будто не веря своим глазам и желая окончательно удостовериться, что она снова с Морганом не во сне, а наяву, она ощупывала его тело. Он же легкими прикосновениями перебирал и поглаживал ее волосы.
– Ты можешь рассказать мне о своем плане? Прижавшись к нему, Дизайр начала излагать свой замысел, сначала торопливо и несколько путано, но потом успокоилась и, в конце концов, описала все, что произошло с момента известия о пожаре, после появления в камере Пег. Морган молча выслушал рассказ о том, как Бесс подкупала Эльфа, чтобы тот не запирал их в камере.
– После того как Эльф выпустил нас из камеры, я пообещала ему дать денег еще больше, лишь бы он согласился отвести меня к тебе. Правда, ему я сказала, что хочу только повидаться с тобой. Он поверил мне. И я не сомневалась, что он сделает это за деньги.
Она почувствовала, как напрягся Морган. Тверже скалы стала его грудь.
– Рассказывай дальше, – сказал он изменившимся голосом.
Рука, теребившая ее волосы, застыла в неподвижности. Дизайр уловила напряжение, передававшееся ей.
– Я была уверена, что он не захочет делиться своей добычей с другими охранниками и постарается найти способ избавиться от них. Я надеялась отвлечь его внимание в тот момент, когда он начнет отпирать камеру, хотела задержать его в дверях как можно дольше.
Здесь она сделала паузу, ожидая услышать что-нибудь от Моргана. Прошло некоторое время в обоюдном молчании. Когда Дизайр продолжила рассказ, голос звучал неуверенно.
– Но, в конечном счете, я оказалась недостаточно проницательной. В коридоре Эльф силой отобрал у меня кошелек, а потом пытался меня…
Морган рывком отстранил ее от себя. Он схватил ее за плечи, и она увидела, как он взбешен. Неестественно яркий красный свет из небольшого окна в стене озарил его лицо с высокими скулами и жесткими линиями рта. Она съежилась под взглядом холодных, отчужденно смотревших на нее глаз.
– Какая глупость! – Сильные пальцы Моргана продолжали с беспощадной силой сжимать ее за плечи. – Поступок, достойный какой-нибудь пустоголовой маленькой девочки! То, что тебе удалось выбраться из камеры, – это великое дело. На фоне всей этой суеты с пожарами ты могла бы в подходящий момент незаметно выскользнуть в тюремный двор, чтобы потом…
– Ты думаешь, я не понимала этого? – Теперь Дизайр сама приблизилась к тому пределу, где кончалось ее терпение. Она не могла больше сдерживать накопившегося напряжения и обрушилась на Моргана с такой же яростью, которая была под стать его собственному гневу. – Бесс, как и ты, уговаривала меня остаться вместе с ней, чтобы подкараулить удобный момент и бежать отсюда.
– Но ты не послушалась ее. – Он снова встряхнул ее за плечи. – На что ты рассчитывала, когда решила связаться с этим ублюдком? Как ты могла подумать, что тебе удастся обмануть его?
– Мне не хотелось идти с ним. И пока он вел меня сюда, с каждым шагом мне становилось все страшнее. Я хочу, чтобы ты знал это. Но я хочу, чтобы ты также понял, что я не могла оставить тебя здесь. Не могла!
Морган пристально посмотрел на нее. Гнев медленно отступал. Он опустил руки и порывисто отвернулся, но Дизайр успела заметить муку и боль в его глазах.
Она затихла на минуту, дав ему возможность справиться со своими чувствами, потом слегка коснулась его руки.
– Морган, что бы ни было у тебя в душе, не надо ничего скрывать от меня. Ты не должен лишать меня возможности иметь собственное мнение. Во всяком случае – сейчас.
В этот момент Морган казался окаменевшим. Не слишком ли много она хочет от него? Он сделал глубокий вдох и потом медленно выдохнул, пытаясь успокоиться. Затем обвил ее своей сильной рукой и посадил на колени, легонько покачивая. Сидя в уютном гнездышке, она согрелась и почувствовала прилив сил.
– Ты говоришь, что не хотела оставлять меня здесь одного, – продолжал Морган.
Она заметила некоторое недоумение у него в голосе.
– Ты была готова рисковать жизнью ради меня. Что заставляет тебя делать это?
Дизайр ничего не ответила. И в этом не было необходимости. Он мог прочесть ответ в ее широко раскрытых глазах, светившихся нежностью. Все ее мысли и чувства в эту минуту были написаны на обращенном к нему лице.
– Лучше бы тебе никогда не довелось встретиться со мной и влюбиться в меня, – сказал он. – С такими мужчинами, как я, бывает нелегко. Ты могла бы выбрать себе более деликатного человека.
– Я не властна над своими чувствами, – ответила она с трепетной улыбкой. – О любви не говорят так, как ты. Эти разговоры не для меня. Я помню, как это случилось со мной. Ты появился так неожиданно, как будто вырос из темноты, и увез меня с собой. Может быть, я полюбила тебя с той самой минуты.
– Тогда мне так не казалось, – возразил Морган. – Ты ничем не проявляла своих чувств, не подпускала меня к себе очень долго.
– Ты должен понять меня. Я считала, что отдаться мужчине, это значит утратить первозданность чувств. – Она протянула руку к его лицу и убрала со лба темный локон волос. – Мне казалось, что ты способен понять меня.
– Откуда мне было знать о существовании подобной любви? – Голос Моргана звучал приглушенно и сипло.
– Я знаю о том, что у тебя были другие женщины… И в то время ты не особенно нуждался во мне. Енох рассказывал мне о твоих отношениях с женщинами.
– Да, я вижу, Енох много наговорил тебе обо мне.
Дизайр пропустила мимо ушей его замечание и продолжала.
– И я не сомневаюсь, что среди тех женщин были и красивые, и более, чем я, искушенные в любви.
– Любой из них далеко до тебя. Даже нечего сравнивать.
– И Полли Джерроу тоже?
Темные брови Моргана поползли вверх, и он с удивлением посмотрел на Дизайр.
– Полли? Откуда ты узнала о ней?
– Ты сам мне сказал, что она передала тебе нож. И еще деньги на «гарнир». Она…
На губах у него появилась едва заметная улыбка, в глазах промелькнули насмешливые искорки. Своим выразительным взглядом он призывал ее продолжить свой рассказ.
– Почему-то она вручила тебе свои красные подвязки. «В подарок», – как ты говоришь.
– Я уверен, что подобным образом она одаривала еще полдюжины мужчин из числа обитателей меблированных комнат своей сестры. Она простая и по-своему добрая девушка, готовая помочь людям в беде.
Морган сейчас не проявлял особого напора, чтобы рассеять подозрения Дизайр.
– А другие женщины, которых ты… С которыми ты был знаком. Они такие же, как Полли?
Он помедлил с ответом, устремив глаза куда-то вдаль.
– Я не стану отрицать, что у меня были женщины. Я нуждался в них в определенном смысле. Но не относился к ним всерьез, и им не было места в моем сердце. Мое отношение к ним не имеет ничего общего с той любовью, о которой говоришь ты.
– Енох рассказал мне также, что еще будучи мальчиком, ты вынужден был жить в изгнании. Скажи мне, за те годы, что ты находился в Вест-Индии, тебе никогда не хотелось занять надежное и достойное место в жизни? Морган покачал головой.
– Я никогда не задерживался подолгу на одном месте. Мы с Енохом постоянно куда-то переезжали.
О том, что отчаяние толкнуло его на большую дорогу, после того, как он застал в своем поместье чужого человека, Дизайр знала давно. Она понимала, что, потеряв веру в справедливость, он сам ступил на противозаконный путь. По-человечески разделяя его обиды, она тем не менее не решилась бы отпустить ему все его грехи, будь она наделена таким правом.
В эту минуту она сомневалась, стоит ли ей расспрашивать его подробнее о годах скитаний. Но в то же время внутреннее чутье подсказывало ей, что она должна сделать это, что у них не должно быть секретов друг от друга.
– А как ты попал на острова?
– Я нанялся на некоторое время надсмотрщиком на сахарные плантации, и меня послали на Барбадос. Мне было трудно работать там, потому что я не мог обращаться с людьми, как со скотом. Не мог видеть, как их били кнутом до тех пор, пока они не падали на землю… Енох чувствовал то же самое. Поэтому мы уехали оттуда, не дождавшись конца сезона. – Он помолчал немного. – Потом на Эспаньоле мы занимались охотой на кабанов, продавали шкуры и сушеное мясо. Трудились и на заготовке древесины – рубили красное и атласное дерево. Одно время служили наемниками во французской армии на Мартинике.
– И, конечно же, на островах у тебя тоже были женщины?
– Да. В основном девицы из таверн, – сказал он. – И возле нашего лагеря тоже всегда околачивались какие-то женщины. Попадались и неверные жены, которым наскучили их мужья, и они искали приключений на стороне. Такие, знаешь, леди, бесившиеся с жиру. Богатые, пышные креолки.
Морган крепче обвил ее рукой.
– Только я убедился, что раньше ничего не знал о настоящей любви. До последнего времени. – В его упавшем голосе чувствовалась искренняя горечь. – А теперь вот уже и времени не осталось для такой любви. Когда я думаю о том, что ничего не могу дать тебе, что у меня нет ничего, кроме этих пустых слов, я…
Она поспешно закрыла ему рот рукой.
– Нет-нет. Не говори этого, мой дорогой, мой любимый. Я не хочу слышать этого. Ты даешь мне так много. Сейчас наше время. Оно принадлежит только нам двоим.
Дизайр снова приникла к нему, прижав ухо к его груди и слушая медленные, размеренные удары сердца.
– Морган, помни, я принадлежу тебе. И всегда буду…
– Мы оба принадлежим друг другу, – добавил он, сильнее притягивая ее к себе. – И не только в этот момент. Навсегда.
Свои и его слова она воспринимала как взаимный обет во имя вечной любви. Она отнеслась к нему с теми благоговением и торжественностью, с которыми подобные клятвы принимаются под сводами священного храма. Слезы застилали ей глаза, превращая два мерцающих на столе огонька в огромные расплывающиеся пятна, как будто от сотни слившихся свечей. В душе промелькнуло тягостное, щемящее чувство от сознания недоступности того, что могло бы принадлежать им. Но радость настоящей, реальной встречи быстро завладела ее душой, вытеснив из нее все неприятное.
Она расположилась поперек кровати, привалившись спиной к Моргану. По тому, как напряглись мышцы у него на бедрах, она знала, что он уже испытывает вполне определенное желание. Поддерживая ее одной рукой, он начал расстегивать пуговицы на ее платье. Откинув голову назад, она смотрела на крошечное окно в стене, где, как в рамке, светилось темно-красное зарево. Откуда-то издалека доносился сильный грохот. Горел Лондон. Полыхали деревянные постройки, трещали дома, разваливаясь на горящие обломки.
Если бы Дизайр сейчас находилась в своей камере, она была бы в панике, как и все. Возможно, в который раз ей пришлось бы прочувствовать трагизм своего положения. Но теперь она была во власти других мыслей и чувств. Радость от встречи с Морганом оказалась сильнее страха. В данный момент для нее не существовало никого и ничего, кроме него. Она внушала себе, что должна найти слова молитв, которые могли бы спасти их от надвигающейся катастрофы. Она должна вытащить Моргана из этой бездны и найти спокойное убежище для них обоих.
Чуть позже, когда она подумала о том, что ожидает ее в самое ближайшее время, у нее радостно забилось сердце. Приятно было сознавать, что желанная для нее близость происходит уже не в первый раз. Благодаря Моргану, она в полной мере постигла искусство любви, сладкие плоды которой могла вкушать с наслаждением зрелой женщины. Она могла вести себя с ним и как целомудренная невеста, и как изощренная любовница, и как потерявшая стыд распутница – стоило ему только захотеть. Она была готова сделать для него все, но только для него одного.
Осторожным, медленным движением Морган стянул с нее платье. Тяжелый шелк скользнул по плечам и упал на пол. Она положила голову ему на колени. Сквозь прозрачную сорочку он увидел крутую белую грудь, и его глаза засветились восторгом. Он перевел взор на просвечивающие сквозь ткань упругие соски с розовыми колечками вокруг.
Он жадно припал ртом и начал водить языком по двум сразу затвердевшим и вытянувшимся вверх бугоркам. С первыми ласками несколько жгучих волн прокатилось по телу Дизайр.
Боясь порвать ветхую сорочку, Морган аккуратно снял ее.
– Не хочу, чтобы нам что-то мешало, – сказал он шепотом.
От звуков его голоса и выражения глаз она еще возбудилась. Она помогала ему побыстрее освободить ее от одежды. И вот, нагая, она устроилась у него на бедрах. Стоило ей только пошевелить своими крепкими округлыми ягодицами, как из груди у него вырвался глухой стон.
– Ты понимаешь, что делаешь со мной? – Он произнес эти слова так, как будто делал ей шутливый выговор.
– Конечно, понимаю, – в свою очередь поддразнила она.
Как же ей не понять его, когда снизу на нее давила твердь неколебимого жезла? Глядя ему прямо в глаза, она начала медленными круговыми движениями разжигать дальше его чувственность.
– Дорогая моя, ты восхищаешь меня этой любовной игрой, но я ее не выдержу долго, – предупредил он, – и к тому же я могу проделать то же самое с тобой. С этими словами он отбросил оказавшуюся под рукой сорочку и, пробравшись к шелковистой коже с внутренней стороны бедер, устроил ей сладкую пытку Разбуженная страсть стремительно приближалась к своему пределу. Подавшись вперед, без слов, одними движениями Дизайр просила иных ласк, которые могли позволить ей скорее добиться удовлетворения мучившего ее желания.
Тогда Морган уложил ее на спину, а сам, сбросив сапоги, принялся расстегивать рубашку Она привстала и начала поглаживать темневший островок жестких вьющихся волос. Наигравшись, она провела рукой по ребрам, затем двинулась вниз по животу и остановила пальцы возле ремня.
– Потерпи немного, любимая.
Морган выпрямился, снял рубашку и, отшвырнув ее в сторону, принялся отстегивать ремень.
– Подожди, – сказала ему Дизайр. – Сейчас моя очередь. Я тоже хочу помочь тебе раздеться.
Не слезая с кровати, стоя на коленях, она начала возиться с застежкой, после чего медленно, дюйм за дюймом стала оттягивать край брюк книзу. Глаза ее загорелись зеленым огнем. Она взглянула на Моргана, обвила его руками и прижалась щекой к обнаженному животу, потираясь о тугие мышцы. Потом проворно переместила пальцы по спине вниз и принялась щекотать его в самых чувствительных местах.
Снова заглянув ему в лицо, она увидела дикий голод в его глазах. Он ловко высвободился из ее объятий и моментально скинул брюки.
В нетерпении она протянула к нему руки, маня его к себе, на постель. Опустившись на колени, он начал целовать ее в губы, шею, грудь. Она развела ноги и подтолкнула его ближе. Когда он мягко двинулся вперед, его затвердевшая плоть тотчас исчезла в глубине ее бедер, как гладкий челн в расщелине меж скал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48