— И вместо благодарности за спасение вашей же собственной шкуры вы попрекаете меня тем, что я, дескать, задавала вам вопросы?!
— А если бы не вы, ни о каком спасении вообще не было бы и речи! — рявкнул он. — Если бы не вы, я бы сейчас уже вернулся в форт, поужинал и отправился отдыхать! И не сидел бы в этой пещере, да еще вместе с вами, когда вокруг полным-полно апачей, готовых в любую минуту содрать с вас скальп!
Взгляды их скрестились, точно стальные клинки. Ни один не желал сдаваться.
— Никакой вы не герой! — бросила она.
— И слава Богу! — фыркнул Бренд. — Ведь это ваша собственная выдумка, и сейчас самое время выкинуть из головы всю эту дурь! Это жизнь, милая моя, а не волшебная сказка, черт возьми! И не надейтесь, что из-за моря прискачет принц на белом коне, чтобы освободить принцессу! Вы в ловушке посреди дикой прерии, а вокруг бродят индейцы, которые, не задумываясь, сдерут с вас скальп, попадись вы к ним в лапы!
Повисло долгое молчание, которое в конце концов прервал Бренд:
— Вы умеете обращаться с винтовкой?
— Дома я немного практиковалась в охотничьем клубе. А почему вы спрашиваете?
Он окинул Шери скептическим взглядом и со вздохом протянул ей свой револьвер:
— Ладно, взгляните сюда… просто на всякий случай. Он заряжен. Если меня убьют, возьмете его, но не раньше. Все понятно?
Глаза ее расширились. Волна ужаса поднималась в Шери, грозя захлестнуть ее с головой.
— Если вас убьют? — тупо уставившись на него, переспросила девушка.
— Да.
— Вы и вправду думаете, что нам суждено погибнуть? — Что-то вдруг дрогнуло в ее голосе.
— Знаете, мне пора на мой пост…
— Индейцы — самые настоящие дикари, правда? Убивать вот так, ни за что…
Эти слова вдруг воскресили в памяти Бренда далекое детство, которое он провел среди соплеменников отца, и он досадливо поморщился.
— У них на это есть причины, — жестко перебил он. — В конце концов, индейцы жили в этих местах еще с незапамятных времен, когда о белых никто и не слышал! Они считают, что бледнолицые украли у них то, что они привыкли по праву считать своим.
— Как вы можете защищать… этих кровожадных дикарей?!
— Не забывайте, во мне течет их кровь! — Голос его охрип, внезапно стал низким, угрожающим.
— Но вы вовсе не такой, как они! — запротестовала она.
— А вы уверены?
Бренд медленно надвигался на Шери, и вот наконец его исполинская фигура нависла над ней грозовой тучей.
Шери не шелохнулась. Ничуть не испугавшись, она смотрела ему прямо в лицо, будто ребенок, доверчиво и невинно.
— Девочка моя дорогая, вы живете в мире грез. Вам кажется, что вы меня знаете, но нет. Я докажу вам, что в моих жилах течет кровь свирепых краснокожих… — Бренд вдруг изменился, как по волшебству. Теперь это был неукротимый воин, о котором когда-то рассказывал Чарлз. И когда он рывком привлек ее к себе и яростным поцелуем впился в губы, она и не подумала сопротивляться.
Бренд с трудом понимал, что заставило его поцеловать девушку. Он хотел наказать ее, заставить понять, что Бренд ее мечты — просто выдумка.
С силой прижав ее к груди, он наклонился, и жесткие губы смяли ее рот. Поцелуй Бренда был поцелуем дикаря — яростным и ненасытным.
И тогда вдруг на него словно снизошло откровение. И Бренд замер, остро ощутив ее женственность… Присущий только ей аромат, затвердевшие соски манящей груди, трепет ее тела в его руках. Она не сопротивлялась, не пыталась вырваться, и Бренд вдруг отчетливо понял, что Шери вовсе не считает его поцелуй наказанием или чем-то ужасным. Внезапно испугавшись ее хрупкости, Бренд ослабил железное кольцо своих рук.
Однако этому безумию следовало положить конец.
Собрав все свои силы, он отстранился, заставив себя оторваться от Шери. Даже для пущей верности отошел на несколько шагов.
Ошеломленная, Шери смотрела на него широко распахнутыми от удивления глазами. В душе ее бушевали новые чувства, и Бренд понимал, что всему виной его объятия. Сердца их бешено колотились. Шери отчаянно захотелось снова прильнуть к его груди.
— Мне надо занять свой пост, — чужим голосом произнес Бренд и вышел.
Возвращение в форт длилось целую вечность, так казалось Морин. Чарлз совсем ослабел, и О'Тулу приходилось поддерживать его в седле. Мужчины все время были начеку, беспокойно озираясь по сторонам, каждую минуту ожидая краснокожих. А Морин то и дело оглядывалась, надеясь увидеть Шери или Бренда.
Но вокруг стояла зловещая тишина. С каждой милей беспокойство Морин все росло.
— Мне кажется, я предаю ее… — Лицо Морин исказилось гримасой боли.
О'Тул видел ее отчаяние. Хотелось бы ему успокоить ее, пообещать, что все будет хорошо. Но до тех пор пока они не будут в безопасности за стенами форта, ни в чем нельзя быть уверенным.
— Как только окажемся в Макдауэлле, тут же пошлю солдат на поиски, — шепнул ей сержант.
— Я сам поеду с ними, — откликнулся Филип.
Конечно, тревога ее не улеглась, но Морин сейчас была благодарна за любую помощь.
— Уже темнеет. Что, если она нуждается в помощи? Может, что-то случилось с Брендом и Шери осталась одна? — Морин затравленным взглядом обвела безжизненную прерию, по которой скакал их маленький отряд.
— Даже если бы нам сейчас и не грозила никакая опасность, было бы бесполезно разыскивать их на ночь глядя. У Морин вырвался сдавленный вздох.
— Знаю. Вы правы. Именно поэтому я и чувствую себя такой, беспомощной.
— Бренд позаботится о ней, — вмешался Чарлз. — Ведь, в конце концов, он ее герой!
Морин невольно улыбнулась. Если уж Чарлз, несмотря на терзающую его боль, находит в себе силы шутить, то все обойдется. Морин замолчала, молясь в душе, чтобы они скорее оказались в форте. Но прошло еще несколько часов, прежде чем они достигли Макдауэлла.
Филип поскакал вперед, чтобы предупредить об их возвращении. Когда они подъехали, он уже ждал их в окружении своих солдат. Солдаты осторожно сняли Чарлза с лошади и перенесли в лазарет, к доктору.
— Теперь он в надежных руках, — уверенно произнес Филип, помогая Морин спешиться.
— Надеюсь. — Она покачнулась: после стольких часов в седле ноги не держали ее.
Заметив это, Филип поддержал девушку:
— С вами все в порядке?
— Обо мне не волнуйтесь. Идите и делайте свое дело. А я позабочусь о Чарлзе и буду молиться о моей кузине и Бренде.
— Мы очень скоро отправимся на их поиски. Я уже отдал приказ. Вы позволите проводить вас?
— Спасибо, но я лучше побуду с Чарлзом. Хочу посмотреть, как он там.
— Если хотите, я распоряжусь, чтобы кто-нибудь из моих людей сделал это за вас, — предложил он, пытаясь отговорить Морин.
— Нет. Это ведь все случилось по моей вине. Он ввязался в это дело только лишь для того, чтобы помочь нам.
— В лазарете есть маленькая приемная. Думаю, доктор Олдридж не станет возражать, если вы побудете там.
Она кивнула и последовала за О'Тулом. Морин сама не понимала, что с ней происходит. Противоречивые чувства раздирали ее — жалость к раненому Чарлзу смешивалась со жгучей тревогой за кузину. Впереди ждала долгая ночь.
А в это время Шери не сводила глаз с застывшей фигуры Бренда у входа в пещеру. Мягкий лунный свет заливал серебристым сиянием его высокую, мощную фигуру, широкие плечи, и она поежилась, вспомнив себя в могучих объятиях метиса. Непонятное чувство охватило ее. В тот короткий момент, когда губы их слились, жгучее чувство близости огнем опалило ее существо. А теперь… Шери не знала, что и думать. Он избегал даже смотреть в ее сторону, и от этого она чувствовала неловкость, странное смущение и… гнев.
— Я могу чем-нибудь помочь? — наконец не выдержала Шери. — Может быть, сменить вас?
— Нет. Оставайтесь, где сидите! Там вы в безопасности, — буркнул Бренд. Меньше всего ему хотелось бы, чтобы Шери сейчас оказалась рядом с ним. Резкость его тона повергла Шери в уныние. За всю жизнь она целовалась всего несколько раз, но те поцелуи как-то стерлись в памяти. Поцелуй Бренда, его объятия… Она, казалось, ждала их всю свою жизнь. Такой мир открылся для девушки, а он ушел… Шери не знала, плакать или стукнуть его хорошенько. Похоже, она для него ничего не значила. И поэтому романистка стоически сидела в темноте, мрачно размышляя, как же ее угораздило попасть в такую историю, и тоскливо гадала, суждено ли им дожить до рассвета.
А Бренд вглядывался в темноту, стараясь сосредоточиться на опасности, которая грозила со всех сторон. Он старался делать вид, что не замечает притихшей девушки. Теперь он уже жалел, что дал себе волю. Не надо было этого делать. По правде говоря, вначале он намеревался просто попугать ее. Но стоило только коснуться губами ее губ, и поцелуй всколыхнул в нем давным-давно похороненные чувства, и сейчас он сам испугался их силе.
Как здорово было бы доставить Шери в форт и сегодня же избавиться от нее! Да, чем быстрее, тем лучше! Пусть уезжает, пусть пишет свой проклятый роман, а его оставит в покое! Одиночество! Он привык к одиночеству. Как замечательно — не тревожиться ни о ком, кроме себя самого.
Он покосился в ее сторону, и задремавшее было желание острыми когтями царапнуло душу. Опасность грозила со всех сторон, и только он мог защитить ее. Когда-то ему не удалось спасти Бекки. Но теперь нельзя позволить ужасу повториться.
Бренд с тоской вспомнил, что уже успел дважды совершить оплошность: когда пропустил след апачи и позже — когда потерял голову и поцеловал Шери. С него довольно. Больше такого не случится.
Шери с опаской покосилась на револьвер, лежащий возле нее на земле, и зябко поежилась. Один его вид напомнил ей, что все это не сон, не страница из романа, которую писательница может порвать в любой момент. Ее авантюра оказалась опасной, и некого винить, кроме себя.
Со вздохом она откинулась назад, стараясь устроиться поудобнее. Поскольку Бренд недвусмысленно дал ей понять, чтобы она не путалась под ногами, что ж, тем лучше. Она поспит, а утром проснется свежей, полной сил, чтобы помочь ему — если он позволит помочь. Собственная беспомощность бесила Шери. Она не хотела держаться в стороне. Привыкнув распоряжаться собой и собственной жизнью, Шери злилась, потому что как раз сейчас именно этого и не требовалось.
Она с досадой вытянулась на жестком полу пещеры и заворочалась на мелких камнях. Придвинув поближе револьвер Бренда и сумочку с блокнотом, Шери закрыла глаза.
Доктор занимался раненым Чарлзом, поэтому время текло бесконечно. Морин терпеливо ждала. Лишь однажды ей удалось перехватить мрачный взгляд доктора, и девушка переполошилась, решив, что рана Чарлза куда опаснее, чем ей казалось. Конечно, она видела, сколько он потерял крови, но ей и в голову не приходило, что это угрожает его жизни. И теперь страх и отчаяние терзали ее сердце.
— Как он? — Голос О'Тула пробудил ее от мрачных мыслей. Он незаметно вошел в приемную и сейчас с тревогой смотрел на нее.
— Пока не знаю. Доктор еще не выходил, — едва слышно отозвалась Морин, с опаской покосившись на дверь, за которой был Чарлз.
— Кажется, мы привезли его вовремя, По правде говоря, я не думаю, чтобы рана была так уж серьезна, но мало ли что…
— Надеюсь, с ним все будет хорошо… — Глубокое уныние внезапно охватило Морин. Все с самого начала пошло совсем не так, как она думала. Их авантюра грозила превратиться в трагедию. Если Чарлз умрет… Мурашки поползли у нее по спине. Морин была нестерпима сама мысль о том, что она может потерять его.
— Я пришел сказать, что наши люди готовы ехать. Мы тронемся в путь, едва рассветет. — О'Тул пытался унять свой рокочущий бас.
— Спасибо вам.
— Успокойтесь, мы сделаем все, что в наших силах.
— Я надеюсь. — Морин слабо улыбнулась.
Шери наверняка в восторге. Еще бы, такое приключение! Настоящая находка для ее романа. Вы только представьте: чуть не попасть в лапы краснокожих, ускользнуть только благодаря своему герою — что может быть интереснее! И сейчас кавалерия форта мчится ей на выручку! Морин взмолилась, чтобы эта история кончилась хорошо.
— Сержант!
Обернувшись, он увидел искаженное тревогой лицо девушки.
— Успеха вам!
С угрюмым видом он кивнул и исчез за дверью.
Морин снова принялась ждать. Через некоторое время ее бдение было прервано вошедшим доктором.
— Мисс?
— Да, сэр. — Она вздрогнула, боясь поднять на него глаза, холодея при мысли, что он скажет. — Как Чарлз? С ним все будет в порядке?
— Вы — родственница мистера Бреннана? — спросил он, гадая, кем же она приходится молодому человеку.
— Нет, — поколебавшись, ответила Морин.
— Ну тогда… — Он запнулся, колеблясь, стоит ли продолжать.
— Что с ним? — Глаза ее расширились от страха.
— Дорогая моя, обычно считается, что такое говорят только членам семьи.
— Я могла солгать и заявить, что я его сестра, — вспыхнула Морин, — но я предпочла сказать правду. Чарлз — мой друг, и это из-за меня он был сегодня ранен. Так что можете сказать мне правду. Как он?
— Пулю я вытащил…
Это непроницаемое выражение лица, эта отвратительная манера цедить слова! Морин потеряла терпение. Вдруг ей пришло в голову, что Чарлз мертв…
— Он… он умер? — пролепетала она с трудом.
Доктор Олдридж озадаченно заморгал:
— Умер?! Нет, просто потерял довольно много крови. Придется ему полежать, но очень скоро он будет как новенький.
— Правда?! — Казалось, гора спала с плеч.
— Конечно, — кивнул он, улыбнувшись при виде ее просветлевшего лица.
— Слава Богу! Я… мне надо его увидеть. — Морин попыталась бочком протиснуться мимо.
— Мисс, это верх неприличия, — попытался было он возразить, но тут же пожалел об этом.
Позже Морин сама удивлялась, что за бес в нее вселился, но в тот момент она с такой яростью полоснула его взглядом, что бедный доктор даже попятился.
— Неужели вы думаете, что после всего, что нам вместе пришлось пережить, я буду обращать внимание на все эти светские пустяки? Тогда вы просто глупы, мой милый!
Потрясенный вспышкой дурного тона, столь неожиданной для молодой леди, онемевший эскулап шарахнулся в сторону:
— Ну… что ж… хорошо, моя дорогая. Давайте я провожу вас к нему.
— Благодарю вас, — буркнула Морин и последовала за доктором.
Лазарет был совсем крохотным. В небольшой палате теснились шесть коек, но единственным пациентом в тот день оказался Чарлз. Бледность заливала лицо журналиста. Морин показалось, что он в обмороке. Затаив дыхание, девушка на цыпочках приблизилась к кровати, несколько секунд смотрела на него, затем с решительным видом повернулась к доктору:
— Я побуду с ним.
— Но, мисс Кливер… это невозможно! — Олдридж с расстроенным видом покачал головой и вдруг заметил уже знакомый ему огонек, загоревшийся в глазах Морин.
— Его ранили из-за меня. — В ее тоне слышались металлические нотки. — Прикажите принести мне стул. Этот человек чуть не поплатился жизнью из-за того, что вызвался сопровождать меня и кузину. Если бы мы остались в Нью-Йорке, если бы я не позволила ей уговорить меня отправиться в эту чертову поездку, да еще в это Богом проклятое место, ничего бы не случилось! Чарлз жил бы спокойно, занимался своим делом, и все было бы чудесно. И теперь самое малое, что я могу для него сделать, — это побыть с ним, когда ему плохо!
Доктор только махнул рукой. Ничего не сказав, он отправился на поиски стула.
Морин устало поникла. Столь необычный для нее взрыв чувств, казалось, отнял у девушки последние силы. Но когда доктор услужливо предложил ей стул, она опустилась на него с изяществом истинной леди из восточных штатов.
— Благодарю вас.
— Если что-нибудь понадобится, я буду рядом.
Морин чувствовала, что бедняге явно не по себе, но, по правде сказать, ей это было безразлично. В конце концов, Чарлз — ее друг, и она должна позаботиться о нем.
— Замечательное представление! Вот уж не ожидал! — Чуть слышный смешок заставил Морин вздрогнуть от неожиданности.
— Так вы все слышали?
— Я просто вздремнул немного, но разве можно спать, когда вы кричите на доктора прямо над головой?..
— Слава Богу! Я так волновалась… — Слезы вдруг брызнули из глаз.
— Правда? — Он повернул голову, чтобы взглянуть на нее.
— Конечно. Мне казалось, прошла целая вечность, прежде чем он вышел. Я чуть с ума не сошла, подумала, вы умираете…
— От меня так легко не отделаться, — хмыкнул он, слегка закашлялся и сморщился от боли.
— Что такое? — испуганно вскрикнула Морин, бросившись к нему.
— Все в порядке, жить буду, — прохрипел он. — Вы не видели мои очки?
Она быстро протянула ему лежавшие на тумбочке очки. Пытаясь пристроить их на носу, Чарлз охнул от боли.
— Проклятие! О, прошу прощения! Не хотел вас пугать, но дело в том, что в меня, видите ли, раньше никогда не стреляли!
— Не волнуйтесь, — успокоила его Морин, удивляясь про себя, как после всего пережитого некоторые, оказывается, еше могут следить за своими манерами. — Это мне нужно извиняться.
— Вам? Но за что?
— Это все моя вина. Если бы я отговорила вас ехать с нами, ничего бы не случилось!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31