Первые полгода я постоянно писал Элиз, но она не отвечала на письма. Даже Роджер пытался поговорить с ней, но она и слушать не хотела. Тогда я полностью переключился на плантацию и добился немалых результатов.
— Это действительно прекрасное место. Вы когда-нибудь покажете его Элиз?
— Может быть, — улыбнулся Элан.
Они долго еще сидели молча.
— Расскажи, что произошло в Сент-Луисе после моего отъезда? — попросил Элан.
Только сейчас она вспомнила истинную причину своего приезда, и сердце снова защемило. Странно, но с домом — где бы она ни жила — у нее ассоциировалось чувство потери близких. Смерть отца и вот теперь… Она гнала прочь эти страшные мысли. Никогда она не смирится с тем, что сказала Джулиана. Просто не может позволить себе этого. В глубине души она верила, что Маршалл жив и однажды он вернется к ней, а она будет ждать его здесь.
— Как ты все вынесла? Я беспокоился и при каждой возможности писал Элиз, чтобы узнать, есть ли какие-то новости. Что-нибудь нашли? Магвиры так и не объявились?
— Нет. Ничего. Почти целый месяц они искали их, но тщетно — как в воду канули. — Рени тяжело вздохнула. — Но это еще не все.
— Что еще?
— Мне нужна будет ваша помощь и поддержка в течение нескольких месяцев. У меня будет ребенок. — Она повернула к нему мокрое от слез лицо.
Элан был в шоке. Эта мысль никогда не приходила ему в голову. Ребенок! Он сразу не мог осознать, Божий это дар или проклятие, ниспосланное молодой девушке, которая будет вынуждена поднимать ребенка одна.
— Вижу, вы потеряли дар речи. Для меня это тоже было полной неожиданностью. Мне приятно, что со мной осталась часть Маршалла. Этого никто никогда у меня не отнимет. Но мысль, что мне придется воспитывать ребенка одной… Сначала я действительно пребывала в панике — до тех пор, пока не вспомнила об отце. Теперь я уверена в себе.
— Ты говоришь так, будто тебе известно, что он не вернется. Ты разве потеряла надежду?
— Нет. Но надо реально смотреть на вещи. С каждым днем шансов на его возвращение становится все меньше и меньше. Если б он мог убежать, он бы давно сделал это. Последний раз, когда я его видела, он был без сознания. Магвир сильно ударил его. Я бежала, чтобы как можно скорее позвать на помощь… Но тоже получила пулю в лоб… Было потеряно много времени.
Элан прижал ее к себе.
— Поплачь, детка. Помнишь, как ты всегда плакала на груди у дяди?
И здесь, в тишине родного сада, рядом с близким другом, она дала волю слезам, горьким и безутешным, и они принесли ей облегчение.
Они вернулись в дом, где их уже ждала Элиз, и немного перекусили. Потом решили съездить в город до наступления жары, чтобы не слишком утомлять Рени. Элиз вся светилась, чувствуя постоянное внимание Элана. И Рени оставила их одних.
Глава 25
Даже в самую глухую ночь появляются проблески света, здесь же царила кромешная тьма, и не было никакой надежды хотя бы на слабый лучик. Выдержат ли его глаза, если каким-то чудом он выберется отсюда? Глупо, конечно, так думать. Шансов никаких. Он совсем ослаб. Какое имеет значение, где он встретит смерть — в полной темноте или на ярком солнце? Он потерял счет дням, которые плавно перетекали в недели. Он вообще потерял связь со всем миром. Да и ради чего жить?
Маршалл понял, что эта пещера была только местом встречи Магвиров с их бандой. Большую часть времени они отсутствовали, внезапно заявлялись и исчезали. Сквозь пелену ночи до него доносились пьяные возгласы: бандиты веселились по случаю очередного ограбления банка. Последний раз они были здесь около недели назад и в тот же день ушли. Напоследок Уэс бросил ему маленький кусочек вареного мяса и ломоть черствого хлеба, оставил полведра воды. Здесь Маршалл научился экономить воду. Он пополз по комнате к ведру.
— Комната? — слетело с его губ.
Долгое время он вообще не разговаривал и, услышав собственный голос, вздрогнул. Может, он засмеялся? Но для смеха не было повода. Может, блеснул лучик надежды? Но почему так поздно? Когда Рени уже нет в живых? В его душе не осталось места для надежды. Только темнота и сон, который хоть на время помогал забыться. Но спал он все меньше и меньше. Он старался вообще ни о чем не думать. Когда же его мучители кидали ему мелкие подачки, в голове снова всплывали воспоминания. Они жгли и терзали душу, вызывая ненависть и желание отомстить — за смерть Рени, за мучения, выпавшие на его долю и на долю его семьи. Но затем воспоминания исчезали, вытесняемые необходимостью жить.
На этот раз они долго не возвращались. Маршалл пожалел, что был не очень бережлив с запасами воды, иначе ее хватило бы еще на один день. Он сделал маленький глоток и лег на живот. Холодный, сырой пол уже не вызывал неприятных ощущений. Спина медленно заживала, но теперь это не имело никакого значения. Он не жил, он существовал. Часы полного бездействия в заточении сделали свое дело. Только однажды он предпринял попытку уйти. С тех пор прошло уже много времени, а силы убывали с каждым днем.
Теперь Маршалл с нетерпением ожидал их возвращения — это означало, что он получит хоть какую-то пищу и свежую воду. Он вслушивался в тишину. Вот они, знакомые звуки. Наконец-то!
Когда по цокоту копыт он понял, что они снова уезжают, его охватила паника. Кое-как добравшись до отверстия, он стал изо всех сил колотить по валуну цепью. Вдруг яркий свет лампы ослепил глаза.
— Смотри-ка, ты еще полон сил и можешь двигаться. Думаю, в этот раз не стоит оставлять тебе еду и питье. Может быть, тогда ты угомонишься. Охрана не любит, когда ее беспокоят. Как ты считаешь, Фрэнк?
— Ты прав, Уэс. Спроси, может, он хочет передать что-нибудь своим?
— Я уверен, что хочет… но у нас много дел. Возможно, мы навестим ту девчушку, которая помогла нам… Как ее звали? Чэндлер? Она оказала мне неоценимую услугу, сообщив, где я смогу вас найти. Как ты думаешь, Фрэнк, почему она это сделала?
Маршалл молча слушал, как разговаривали эти двое, ничего не понимая. Джулиана? Зачем? Бессмысленно. Она помолвлена с Филиппом и счастлива. Может быть, это только ширма? Мозг отказывался соображать.
— Я не собираюсь у него ничего спрашивать. Пойдем. Нам предстоит тяжелый путь.
Отверстие опять завалили, и свет померк. Маршалл не проронил ни звука. Но вдруг его как будто прорвало. Он предпринял последнюю отчаянную попытку освободиться и, собрав оставшиеся силы, набросился на валун, но он не поддавался. Изрыгая проклятия, он все колотил и колотил и слышал, как хохотали Магвиры. Постепенно все стихло, и он снова остался один.
Яркая луна на ночном небосклоне серебрила водную гладь. Со всех сторон доносились пьяные голоса подгулявших рабочих и матросов. В одном из прокуренных салонов находились оба Магвира. Они стояли, потягивая виски в компании размалеванных, полураздетых девиц. Высокая миловидная брюнетка повисла на руке Фрэнка.
— Послушай, Уэс! — закричал он брату, возившемуся с такой же, но рыжеволосой, бестией.
— Чего надо? — спросил недовольно Уэс.
— Не находишь, что моя подружка Сьюзи так же хороша, как жена Уэстлейка? Та действительно красотка, — промямлил Фрэнк.
— Если закрыть глаза, — рассердился Уэс. Ему было наплевать на девушку, которая прилипла к Фрэнку.
— А я думаю, что да. Я иду наверх. Мы хорошо проведем время.
— Ладно, но будь осторожен, — приказал Уэс.
Фрэнк только рукой махнул.
— Сьюзи, лапочка, где нам уединиться? — Фрэнк провел ладонью по пухлой груди. Соски сразу же напряглись и стали видны сквозь плотно облегающее алое шелковое платье с черными кружевами.
— Конечно, мой сладкий. Но я стою очень дорого. — Она взяла Фрэнка за руку и повела наверх, не обращая внимания на взрывы смеха, доносившиеся отовсюду.
— Меня зовут Эйприл. — Рыжая повернула лицо к Уэсу.
Одним движением он скрутил ей руку и повалил на стойку бара, всем своим грузным телом навалившись сверху.
— А ты молодец, парень! Любишь побеждать женщин? — подстрекала она.
Уэс больно ударил ее по губам.
— Это еще не все, что я люблю делать с женщинами, — огрызнулся он и, оттолкнув ее, сбросил со ступенек.
Их окружила любопытная толпа.
«Как хорошо, что он выбрал не меня», — подумала официантка и подошла к столу, где сидела банда Магвира.
Один из них схватил ее, посадил на колени и стал ласкать на глазах у всех.
— Настоящий мужчина! — похвалил он, показывая на ступеньки.
— Кто это? — Она пыталась удержать его руку, которая потянулась к груди.
— Уэс Магвир — самый матерый бандит на всей западной Миссисипи! — с гордостью объявил он.
Это имя привело ее в трепет, она знала про его злодеяния.
— Эй, Белл, мы хотим еще выпить, — услышала она голоса и направилась к стойке.
Налив пиво группе моряков, Белл шепотом спросила их:
— На кого вы работаете?
— На Уэстлейка, а что?
— Я так и думала. Сообщите шерифу, что здесь находится банда Магвира.
— Откуда ты знаешь?
— Сами сказали. — Девушка отошла, чтобы не привлекать внимание.
Двое матросов осушили бокалы и незаметно покинули бар.
Джон Рэндольф сидел в своей конторе за чашечкой крепкого кофе. День был очень тяжелый, и ему безумно хотелось спать. Кто-то стукнул в дверь, и Рэндольф резко встал, удивившись странному звуку.
— Быстрее, Рэндольф! — послышался голос.
Он открыл дверь.
— В чем дело?
Должность научила его быть всегда наготове.
— Ребята из банды Магвира. Наверняка и сам тоже с ними.
Не долго думая Джон схватил оружие.
— Сколько их?
— Семеро. Помощь нужна?
— Да. Ждите меня через десять минут позади бара. Соберите побольше народу. Я давно охочусь за этими подонками, — проскрежетал зубами Джон и стремглав побежал собирать людей.
Уэс застегнул пояс и схватился за кобуру.
— Замолчи или зарыдаешь по-настоящему! — прорычал он. Эйприл встала, чтобы посмотреть на зверя, стоящего перед ней.
— Мразь! — С криком бросилась она на него. Лицо ее распухло, тело было в синяках от побоев.
— Тебе заплатили за то, чтобы ты ублажала меня, сука, — проскрежетал он, разбрасывая по кровати деньги.
Она отскочила от его монет, как от заразы. Упиваясь своей властью, Уэс снова ударил ее с такой силой, что она вдавилась в кровать, и, ухмыльнувшись, зашагал к двери.
Не успел он дотронуться до ручки, как раздались выстрелы. Вероятно, они доносились из бара снизу. Уэс замер. Повернул гневное лицо к Эйприл.
— Как выбраться отсюда, не спускаясь вниз?
Дрожащей рукой она показала на окно, выходившее на крышу веранды. Уэс вылез и, низко пригибаясь, добрался до края крыши.
Снизу раздался голос:
— Стой! Ты на мушке. Брось оружие и прыгай!
Уэс увидел, как блеснула сталь при ярком лунном свете, и даже смог различить лица нескольких человек внизу. Он понял, что если сдастся, его ждет смерть. Наверняка повесят. Он сделал обманное движение, как будто бросает пистолет, затем резко повернулся назад и выстрелил. Он хотел снова влезть в окно, указанное Эйприл, но она, собрав всю свою силу, принялась выталкивать его обратно. Темный силуэт Уэса в ярком окне был отличной мишенью, и пули градом посыпались в его спину. Он немного наклонился, потерял равновесие и скатился с крыши. Приземлился прямо на аллею, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.
— Уэс! — услышал он сначала голос Фрэнка откуда-то сверху, а затем раздались выстрелы.
Кто-то вцепился в него и начал трясти.
— Где Уэстлейк?
Магвир выдавил улыбку, больше похожую на гримасу.
— Вы думаете, он все еще жив? Ошибаетесь! Он мертв, как и его жена! — Он закашлялся.
— Где? Что ты сделал с ним?
Уэс рассмеялся в глаза Рандольфу.
— Вы дураки, если считаете, что моя смерть может что-то изменить. Это стоило… после того, что они сделали со мной. Скажите Джорджу Уэстлейку… — Уэс снова закашлялся, сплевывая кровь. — Скажите ему, в аду я видел его сына! Он мертв, и вам никогда не найти его!
Джон резко притянул его к себе, но голова Магвира откинулась, и язык высунулся наружу. Джон с отвращением выпустил из рук бездыханное тело.
— Что с его братом? — спросил он, подняв голову вверх.
— Готов. Попали прямо в горло.
Джон еще раз с отвращением огляделся и пошел прочь. Теперь ему предстояло сообщить плохие новости Уэстлейкам, и это было нелегко.
Глава 26
Только на следующий день поздно вечером Джон Рэндольф свернул на дорогу, ведущую к Сидархиллу. Дорри сидела на веранде и видела, как он входит в ворота. Она сразу же побежала в конюшню за отцом. От понурого вида Джона у Джорджа екнуло сердце.
— Есть новости, Джордж.
— Входи в дом, Джон. Выпьем у меня в кабинете. Думаю, это будет как раз кстати.
Они вошли в кабинет и закрыли за собой дверь. Джордж налил крепкого виски и залпом осушил бокал, а Джон переминался с ноги на ногу и теребил в руках шляпу, не в силах заговорить.
— Пожалуйста, садись. Так какие новости?
— Вчера поздно вечером мы устроили облаву. Среди бандитов звучало имя Магвир. — Он замолчал и сделал большой глоток.
— Продолжай. Магвир был среди них?
— Да, он скрывался наверху с какой-то девицей. Мы схватили его с братом.
— Постой. Мне надо его видеть.
— Ты можешь это сделать, но он тебе ничего не скажет. Нам пришлось застрелить его, Джордж. Они открыли стрельбу. Большинству удалось скрыться, но Уэса и Фрэнка мы поймали.
— Боже! Они успели что-нибудь сказать? Где нам искать Марша?
— Боюсь, что да. — Джон опустил глаза. Ему было страшно сообщить Джорджу, что они потеряли своего первенца. — Уэс смеялся перед смертью. Он говорил, что не жалеет о случившемся. Уверен, что миссис Уэстлейк тоже умерла. Понимаешь, у меня не было времени узнать подробности. Он сообщил только, что Маршалл погиб и мы никогда не найдем его.
Джордж отвернулся к окну с поникшей головой. Он побежден. Но Магвир мертв, больше он никогда никому не причинит зла.
— А что с остальными?
— Думаю, банда распалась. Теперь ничто их не объединяет.
— Да, ты прав.
— Мне надо идти, Джордж. Помни, я всегда к твоим услугам.
— Джон, хочу попросить тебя об одном. Джим должен вернуться завтра рано утром. Расскажи ему все сразу. Потом пошли его домой. Нам с Мартой он будет очень нужен.
— Конечно. — Джон вышел из кабинета и сразу встретился глазами с Мартой и Дорри.
— Джон!
— Мистер Уэстлейк все вам расскажет, мэм, — вежливо сказал он и поспешил уйти.
— Они нашли моего мальчика? — Марта словно выстрелила этот вопрос в спину мужа, смотревшего в окно.
— Сядь, Марта, пожалуйста. Не очень хорошие новости, как мы и предполагали.
Она упала в кресло и крепко сжала руку дочери. Теперь она знала, что ее ждет, но хотела услышать это из уст мужа.
— Джон и его люди вчера обнаружили банду Магвира. Очевидно, произошла перестрелка. Уэс и Фрэнк Магвиры убиты. Марша среди них не было. Перед смертью Уэс сказал, что Маршалл мертв и мы никогда не найдем его.
Дорри не выдержала и, упав в объятия матери, зарыдала. Не в силах больше выносить постигшее их горе, Джордж обнял жену и дочь, пытавшихся найти успокоение друг в друге.
В тот же день Джордж пришел в спальню намного позже обычного. На нем лица не было, так он был измучен.
— Как лучше сказать Рени?
— Не знаю. Думаю, надо спросить у Джима. Он часто с ней видится и знает, наверное, как сделать это.
— Конечно, ты прав. Она не теряет надежды. У нее будет ребенок Маршалла. Мы должны помочь ей. Ведь это так ужасно — остаться одной.
— Я помню, каково было Маршу после смерти Элизабет. Мы обязательно должны поддержать ее, даже если Элиз и Элан рядом.
— Конечно. — Марта сдерживалась, чтобы не зарыдать. — Как ты думаешь, он был счастлив?
— Марта, он был взрослым человеком. Мы не могли за него решать его судьбу. Я только знаю одно: она любила его. Это самое главное, и мы будем с нетерпением ждать появления малыша. Теперь немного отдохнем. Завтра предстоит тяжелый день.
И они заснули в объятиях друг друга.
Джим круто обернулся к Джону. На лице была холодная маска.
— Извините, но я должен как можно быстрее попасть домой.
— Они просили меня поторопить тебя, поэтому я здесь.
— Спасибо.
Уходя, Джим окликнул его.
— Спасибо, что прикончили обоих Магвиров. Я бы сделал то же самое, будь я на вашем месте.
— Знаю.
— Ты готов? — спросил Джим у Олли.
— Еще немного. Поезжай, я догоню. Сейчас ты нужнее своим родителям.
Джим ничего не ответил.
Слава Богу, дорога в Сидархилл заняла много времени. Ему необходимо было успокоиться перед встречей с родителями, особенно с мамой. После столь длительных поисков отец признался, что почти не осталось никакой надежды найти Маршалла. Так что ему было намного легче. А вот мама! В ней еще теплилась надежда, что ее старший сын вернется домой. Теперь она знает жестокую правду. Джим старался не давать волю нахлынувшим чувствам. Хорошо бы продержаться до приезда! Они ждали его и выбежали на веранду, как только он прошел несколько ступенек.
— Мама! — едва смог произнести Джим.
Марта обняла сына, крепко прижала к себе и тихонько гладила.
Благое намерение держать себя в руках тут же потерпело крах, и Джим растворился в своем горе, уже не пытаясь больше скрывать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34