Думаю, за это время, да еще в компании Персиваля Флегга, плод окончательно созреет и сам упадет мне в руки. Итак, решено, я постараюсь забыть о ней.
Открывая дверь, он услышал, как фыркнул позади Себастьян.
— Лгать грешно, Крис, даже если лжешь самому себе.
Проклиная про себя проницательность отца, Кристиан направился на кухню за едой для Блейда. Подготовка к банкету там шла полным ходом, и вокруг стоял шум, как в какой-нибудь пивной. Усевшись за угловой стол, Кристиан вытащил свой кинжал и с остервенением вонзил его в приготовленного для Блейда жареного каплуна на подносе, который поспешил поставить перед ним слуга.
Персиваль Флегг! Боже правый! Как может отец отдать свою единственную дочь этому прогнившему насквозь распутнику?! И Норе, конечно, не хватит мужества отказать мерзавцу. Кристиан вздохнул. В последние несколько недель он окончательно убедился в робости девушки, видя, как она мгновенно спасается бегством, стоит ей его увидеть. Всего несколько дней назад, во время фехтовального состязания в одном из внутренних двориков дворца он попытался заговорить с ней, но она тут же укрылась за юбками этих дуэний которых королева держит при себе в качестве фрейлин. Внезапно кухня с ее чадом и грохотом исчезла, и Кристиан, словно наяву, вновь увидел, как метнулась маленькая фигурка за стену из бархата и парчи.
Вместо того чтобы последовать тогда за Норой, он смешался с толпой придворных и принялся наблюдать за ней. Через несколько минут, привстав на цыпочки она выглянула из-за спины испанской дамы внушительных размеров и поискала его глазами. Не найдя его, она, очевидно, решила, что он ушел и, успокоившись, вновь перевела глаза на фехтовальщиков. Поняв, что она потеряла его из вида, Кристиан начал медленно обходить толпу придворных, намереваясь подойти к ней сзади. Но когда он был от нее всего в нескольких шагах, она вдруг выскользнула из толпы и направилась во дворец.
Он осторожно следовал за ней, прячась в тени галерей, пока она не скрылась за какой-то дверью. Дверь, как оказалась, вела в небольшой садик, редко посещаемый придворными из-за его близости к сточной канаве, от которой поднимался отвратительный запах. Приоткрыв дверь, Кристиан увидел, что Нора с корзинкой в руке идет по аллее. На мгновение она задержалась у розового куста и, достав из корзинки ножницы, срезала цветок. Следя за ее продвижением, он видел, как она срезала еще несколько стеблей, пока наконец не дошла до кустов жимолости.
Перед ними она вновь остановилась и начала стягивать с рук перчатки, что было затруднительно, так как ей мешали корзинка и ножницы. Наконец она сняла их, положила под розы, и ногой толкнула корзинку под скамью, стоявшую рядом с кустом жимолости. Кристиан ухмыльнулся, когда она быстро огляделась, явно не желая, чтобы ее кто-нибудь увидел. Когда она склонилась к кустам, нюхая жимолость, он проскользнул через дверь и быстро подошел к ней.
— «Ее лицо напоминает сад, где растут розы и белые лилии…»
Вскрикнув, Нора выпрямилась, и Кристиан схватил ее за руку, боясь, что она тут же бросится бежать. Однако мгновенно вырвав у него руку, она не побежла, как он ожидал, а лишь отступила, задев при этом корзинку, и опустилась на скамью. Мгновение ее взгляд был прикован к лицу Кристиана, но тут, заметив упавшую на бок корзинку, она вскрикнула и кинулась к ней, как наседка к цыплятам, едва не сбив при этом его с ног.
Кристиан опустился на колени рядом с Норой и, взяв одну из перчаток, которые вместе с розами вывалились на землю, рассмеялся.
— Ну и курбеты ты выделываешь, прекрасная Нора, не хуже придворного шута.
— Отдайте мне мою перчатку!
— Как? Вы браните меня за мой рыцарский поступок? — Он протянул ей перчатку, которую она тут же вырвала у него из рук и сунула в корзинку. — И почему вы украдкой ускользаете с фехтовального состязания и занимаетесь здесь работой служанки?
Она положила, розы на перчатки и встала, прижимая корзинку к груди. Кристиан тоже поднялся и шагнул к ней. Она отпрянула и, ударившись ногой о скамью, с размаху села.
— Уходите.
Не обратив на слова Норы никакого внимания, он сел рядом и наклонился к самому ее лицу. Она повернулась к нему, держа перед собой корзинку, словно щит.
Бросив взгляд на корзинку, он приподнял одну бровь.
— Никогда еще мне не доводилось видеть подобной трусихи. Ты должна благодарить Бога, Нора Бекет, что он создал тебя женщиной. Я, во всяком случае, так и делаю.
Он ожидал, что она закричит и бросится бежать. И вновь она удивила его. Вместо того чтобы кинуться от него со всех ног, она опустила глаза на корзинку, которую продолжала прижимать к груди, и побледнела. В следующий момент она поставила корзинку на землю и толкнула ее ногой, так что та исчезла за ее юбками.
Не в силах долее сдерживаться, Кристиан привлек ее к себе. Она съежилась и, почувствовав тепло этого свернувшегося в комочек женского тела, он прижал ее к себе еще сильнее. Почти ничего не соображая от мгновенно вспыхнувшего в нем желания, он шептал какие-то нежности в попытке ее успокоить. В висках у него стучало, взор затуманился. Единственное, что он ощущал в этот момент, была бархатистая кожа под его губами.
Он не заметил, когда Нора прекратила борьбу. Почувствовал лишь, как ее тонкие, нежные пальчики легко, как дуновение ветерка, коснулись его лица. Неуверенное прикосновение девушки заставило его на миг очнуться и взглянуть на нее. Нора смотрела на него, не отрываясь, и губы ее безмолвно шевелились. Она явно пыталась что-то сказать.
— Ш-ш-ш, — прошептал он.
Вновь прижавшись губами к ее щеке, он почувствовал, что она вся дрожит. Руки его сами собой стиснули девушку еще сильнее. Губы его прошлись по ее подбородку, коже за ухом и застыли на мгновение в том месте, где на шее у нее билась жилка. Дыхание ее было сейчас почти таким же учащенным, как и у него.
Осторожно он опустил ее на скамью. Она попыталась было выставить перед собой руки, но в эту минуту он навалился на нее всем телом и впился в ее губы страстным поцелуем. Рука его скользнула выше, к ее груди. Почувствовав его прикосновение к своей обнаженной коже, она вздрогнула и с силой дернула его за волосы.
— Ой! — он невольно откинул голову назад и несколько раз моргнул, пытаясь прийти в себя.
Она отпустила волосы и обхватила его лицо ладонями.
— Я вам не нравлюсь.
— Что?
— Вы считаете меня трусихой, милорд.
Приподнявшись на локтях, он схватил ее за руки.
— Вот и оставайся ею, моя дорогая. Теперь не время проявлять храбрость и сопротивляться. — Он вновь опустился на нее и, продолжая держать за запястья, приник к ее рту.
Пытаясь раздвинуть ей коленом бедра, он вдруг услышал всхлип. Возбуждение, владевшее им, мгновенно испарилось, и он поднял голову. Веки Норы были плотно сжаты, и у виска застыла единственная слеза. Он тут же поднялся, сел на скамью и усадил ее рядом.
Нора обхватила себя руками и прикусила нижнюю губу. Кристиан скривился и, отбросив упавшую на лоб прядь волос, чертыхнулся про себя. Время от времени ему даже нравилось нагонять на женщин страх, но никогда прежде он не чувствовал себя таким чудовищем как сейчас, когда смотрел на совершенно перепуганную Нору. Он легко коснулся пальцем ее щеки, я она мгновенно вся сжалась. Опустившись на колени, он протянул к ней руки.
— Уходите, — она ладошкой смахнула слезы.
— Умоляю, прости меня, дорогая. Я думал, что даже к тебе прикасался до меня хотя бы один мужчина.
Она хлюпнула носом и села поудобнее.
— Уходите.
— Нет.
Он думал, что уж сейчас она непременно убежит, но она даже не пошевелилась, и он нахмурился. Она тут же отодвинулась, зацепившись при этом платьем за корзинку. Поспешно придвинувшись снова, она прикрыла корзинку юбкой и подняла на него испуганные глаза. Зубы у нее стучали, и она с силой прикусила нижнюю губу.
Он протянул руку и легонько дотронулся кончиками пальцев до прикушенной губы.
— Не надо. Ты причиняешь себе боль, а я не могу этого видеть, как не могу сам причинить тебе боль. Что ты со мной сделала?
— Ничего я не делала. Пожалуйста, уйдите.
— Но ведь что-то ты все-таки сделала. Иначе я бы не остановился:
— Кристиан потер рукой подбородок и прошептал в изумлении:
— Я остановился! — Он покачал головой. — Мне надо повидать врача. Похоже, в моем теле таится какая-то болезнь.
— Это все я, — тихо проговорила Нора. — Я больна-Я вся горю и… и мне как-то неудобно.
На мгновение у Кристиана перехватило дыхание, а затем он так громко захохотал, что Нора вновь вскочила и посмотрела на него с недоумением. А он, присев на корточки перед скамьей, все никак не мог остановиться. Наконец, успокоившись, он поднял на Нору глаза и проговорил:
— Моя невинная, моя нежная глупышка.
— Я же говорила, что я вам не нравлюсь.
Он с улыбкой покачал головой.
— Тебе лишь не нравится то, что ты чувствуешь, я к тебе прикасаюсь.
— Нет, мне просто неудобно.
— То, что ты испытываешь, не неудобство, а удовольствие.
— Ха!
— Правда. Вот, смотри. — Он положил ей руку на плечо. — Что ты сейчас чувствуешь?
— Тепло.
— Где?
— Там, где вы касаетесь меня.
— И?
Она покраснела и плотно сжала губы.
— Здесь? — Он положил ей другую руку на бедро, и она вновь сжалась. Рука его скользнула ниже и нажала внизу живота между бедер. Голос его звучал хрипло, когда он сказал:
— Здесь также, бьюсь об заклад.
Она ударила его по пальцам.
— Черт побери, женщина! — Он поднес горевшую от удара руку к губам. К несчастью, ничего не могло облегчить ему боль в паху. — Ты, как всегда, выбираешь самый неподходящий момент, чтобы забыть о своей трусости.
Нора вскочила и, скрестив на груди руки, устремила на него суровый взгляд.
— Я должна быть в приемном зале, милорд.
— Ведьма.
— Уходите.
— Я еще с тобой не закончил. — Он встал и сделал к ней шаг, но тут же был вынужден остановиться, услышав, как хлопнула выходившая в сад дверь.
Бросив взгляд через плечо, он увидел садовника, в руках у которого были корзины с компостом. Повернувшись вновь к Норе, он тихо произнес:
— Предупреждаю тебя, дорогая. Я не привык выступать в роли просителя. Я вырос среди воров и знаю, как выкрасть то, что мне надо. Прячься от меня сколько угодно, это все равно тебе не поможет.
Вернувшись к настоящему, Кристиан снова с ненавистью вонзил кинжал в каплуна. Лезвие прошло сквозь мясо и со звоном ударилось о металлический поднос.
— Уверен, ее никто никогда в жизни не целовал, — произнес он вслух. — Надо же. Не четырнадцатилетняя невеста, кажется, а туда же, «неудобно».
— Милорд?
Кристиан поднял глаза. Перед ним с караваем хлеба в руках стоял слуга. Слуга положил хлеб на поднос и застыл, глядя на раскромсанного каплуна.
Бросив свирепый взгляд на онемевшего от изумления слугу, Кристиан схватил поднос и выбежал из кухни.
Через несколько мгновений он был уже в комнате в башне. Блейд лежал на кровати, согнув одну ногу в колене и положив на нее другую, и глядел вверх, на балдахин. Стопа книг занимала большую часть стола возле кровати, и Кристиан отодвинул их в сторону, чтобы освободить место для подноса.
— Где книга, которую я дал тебе вчера?
— Вам известно, что я не знаю латыни, — протянул лениво Блейд.
Кристиан выудил из кучи книг на столе одну и, перелистав, прочел:
— «Disce bonas artes, moneo, Romana inventus, Non tantum trepidos ut tueare roes; Quan populus iudexque qravis lectusque senatus, Tam dabit elequoiu victa puella mancs». Переведи.
— Иди ты к черту!
— Ты предпочитаешь пасти свиней?
Блейд опустил ногу и, встав на четвереньки, оскалился на своего тюремщика.
— Я не знаю латыни. И никогда не знал. Никогда!
— Твоя манера речи говорит об обратном. — Кристиан опустил глаза на страницу и перевел только что прочитанный им отрывок — «Овладевайте благородными искусствами, я советую вам, молодые патриции Рима, и не только для того, чтобы защищать дрожащих плебеев; женщина, как и плебеи, суровые судьи или избранный сенат, подчинится вам, покоренная вашим красноречием». Овидий, «Искусство любви».
— Вы пытаетесь сделать из меня джентри . Но я мошенник, взломщик, вор и разбойник, не какой-нибудь там потерянный знатным вельможей сын.
Кристиан взял лежащий на подносе нож, отрезал щедрый кусок от порядочно искромсанного каплуна протянул мясо юноше. Блейд бросил на мясо подозрительный взгляд, затем схватил его обеими руками.
Почему, как ты думаешь, я перебрасывал тебя с одной работы на другую на протяжении этих недель?
Блейд проглотил кусок и пожал плечами.
— Чтобы разозлить меня?
— Когда я приставил тебя помогать дворецкому моего отца, он сказал, что ты не умеешь ни разрезать птицу, ни вычистить столовое серебро, ни даже сложить как следует скатерти и салфетки.
— Толстый боров!
— Я ставил тебя по очереди к кожевнику, кузнецу и свинопасу. И ты не смог овладеть ни одним из этих ремесел.
— Говорю вам, я разбойник.
— Ты дурак.
Кристиан приоткрыл дверь и отдал какой-то приказ стражу. Тот тут же передал ему две шпаги и, Кристиан, бросив одну из них Блейду, отсалютовал ему своей.
— Слушай внимательно, или отправишься на корм червям. Pasado! — Кристиан сделал выпад, целясь Блейду в грудь. Но юноша мгновенно выбросил вперед руку и парировал удар.
— Punto reverso , — сказал он и, отпрыгнув назад, нанес удар по шпаге Кристиана.
Оба посмотрели друг на друга сквозь скрещенные в воздухе лезвия, и Кристиан улыбнулся.
— Твои движения — движения ученика в начальной школе фехтования. И ты ответил на pasado в итальянской манере.
На лбу Блейда появилась складка, и еле слышно он пробормотал:
— Джек сказал, что это он научил меня.
— Черный Джек не говорит ни на одном иностранном языке. Он франклин , согнанный со своего клочка земли каким-то жадным вельможей, решившим огородить общинные земли. Почему, ты думаешь, он так сильно ненавидит аристократов? Его жена и дети умерли от холода, когда этот лорд выбросил их на улицу и они лишились крыши над головой. Повторяю, Черный Джек не знает ни одного иностранного языка.
— Но я…
— Но ты реагируешь на итальянские фразы, как человек, который учился у мастера по фехтованию. — Кристиан опустил шпагу и отошел.
Выронив из рук собственное оружие, Блейд уставился на Кристиана невидящим взглядом. Судя по всему, мысли его витали где-то далеко.
— «Honi soit qui mal y pense», — громко произнес Кристиан.
— «Да устыдится тот, кто думает об этом дурно» — машинально перевел Блейд. — О!
Продолжая держать свою шпагу в левой руке, Кристиан не спеша приблизился к пленнику и прошептал ему на ухо:
— А теперь поразмышляй-ка на досуге, мой милый, над тем, как это тебе мгновенно удалось перевести девиз Ордена Подвязки? — Увидев, как вся кровь отхлынула от лица юноши, Кристиан быстро подхватил его под руки. — Сядь-ка, пока ты не упал. И пусть это послужит тебе на будущее хорошим уроком. «Frontis nulla fides».
— «Наружность обманчива», — перевел Блейд, опускаясь на кровать. Он зажал руками уши и зажмурился. — Прекрати, пожалуйста.
— Ты не можешь и дальше игнорировать двуличие Черного Джека.
— Кристиан!
Это был граф. Кристиан, нависший над юношей, выпрямился и повернулся лицом к отцу.
— Что ты опять натворил? — Себастьян встал между сыном и Блейдом. — Мальчик бледен, как смерть, и дрожит так, словно у него лихорадка.
Кристиан наклонился и поднял валявшуюся на полу шпагу.
— Он дрожит, так как вдруг понял, что Черный Джек совсем не ангел, каким он всегда его считал.
Себастьян слегка надавил на плечо Блейда, заставив юношу откинуться на подушки.
— Не бойся, дружок. У Кристиана впереди еще много дел, его ждут банкет и Нора Бекет, так что сегодня у него не будет времени вздернуть тебя на дыбу.
— Ну, времени у меня еще предостаточно.
Граф вздохнул и направился к двери, толкая перед собой Кристиана. Выскочив на лестницу, Кристия остановился и, резко обернувшись, скрестил груди руки.
— Ты оставишь мальчика в покое на сегодняшний вечер. Таково мое желание.
— Но, отец, он нуждается…
— В покое. Юноше нужно побыть одному и успокоиться. Поверь, я знаю, как перевоспитывать преступников. Мне этим уже приходилось заниматься в своей жизни.
Кристиан скрипнул зубами.
— Слушаюсь, сир.
— Да, говоря о преступниках, — продолжал Себастьян, спускаясь вслед за сыном по лестнице. — Наши трое гостей нас еще не покинули.
Остановившись, Кристиан повернулся и с изумлением воззрился на отца.
— Что случилось?
— Кровавый Боннер расставил своих ищеек по всему порту. Капитан судна, на котором они должны были отплыть, испугался и вышел в море без них, так что мне придется договариваться о их перевозке снова.
— Черт возьми! Мы собираемся развлекать сегодня здесь Боннера с его компанией, и все это время под нашей крышей будут находиться трое еретиков.
— Я укрыл их в подвале.
— Ладно, я постараюсь найти замок, который даже Блейду не удалось бы взломать.
— У нас будут еще гости. — Себастьян спустился на ступеньку и встал рядом с сыном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Открывая дверь, он услышал, как фыркнул позади Себастьян.
— Лгать грешно, Крис, даже если лжешь самому себе.
Проклиная про себя проницательность отца, Кристиан направился на кухню за едой для Блейда. Подготовка к банкету там шла полным ходом, и вокруг стоял шум, как в какой-нибудь пивной. Усевшись за угловой стол, Кристиан вытащил свой кинжал и с остервенением вонзил его в приготовленного для Блейда жареного каплуна на подносе, который поспешил поставить перед ним слуга.
Персиваль Флегг! Боже правый! Как может отец отдать свою единственную дочь этому прогнившему насквозь распутнику?! И Норе, конечно, не хватит мужества отказать мерзавцу. Кристиан вздохнул. В последние несколько недель он окончательно убедился в робости девушки, видя, как она мгновенно спасается бегством, стоит ей его увидеть. Всего несколько дней назад, во время фехтовального состязания в одном из внутренних двориков дворца он попытался заговорить с ней, но она тут же укрылась за юбками этих дуэний которых королева держит при себе в качестве фрейлин. Внезапно кухня с ее чадом и грохотом исчезла, и Кристиан, словно наяву, вновь увидел, как метнулась маленькая фигурка за стену из бархата и парчи.
Вместо того чтобы последовать тогда за Норой, он смешался с толпой придворных и принялся наблюдать за ней. Через несколько минут, привстав на цыпочки она выглянула из-за спины испанской дамы внушительных размеров и поискала его глазами. Не найдя его, она, очевидно, решила, что он ушел и, успокоившись, вновь перевела глаза на фехтовальщиков. Поняв, что она потеряла его из вида, Кристиан начал медленно обходить толпу придворных, намереваясь подойти к ней сзади. Но когда он был от нее всего в нескольких шагах, она вдруг выскользнула из толпы и направилась во дворец.
Он осторожно следовал за ней, прячась в тени галерей, пока она не скрылась за какой-то дверью. Дверь, как оказалась, вела в небольшой садик, редко посещаемый придворными из-за его близости к сточной канаве, от которой поднимался отвратительный запах. Приоткрыв дверь, Кристиан увидел, что Нора с корзинкой в руке идет по аллее. На мгновение она задержалась у розового куста и, достав из корзинки ножницы, срезала цветок. Следя за ее продвижением, он видел, как она срезала еще несколько стеблей, пока наконец не дошла до кустов жимолости.
Перед ними она вновь остановилась и начала стягивать с рук перчатки, что было затруднительно, так как ей мешали корзинка и ножницы. Наконец она сняла их, положила под розы, и ногой толкнула корзинку под скамью, стоявшую рядом с кустом жимолости. Кристиан ухмыльнулся, когда она быстро огляделась, явно не желая, чтобы ее кто-нибудь увидел. Когда она склонилась к кустам, нюхая жимолость, он проскользнул через дверь и быстро подошел к ней.
— «Ее лицо напоминает сад, где растут розы и белые лилии…»
Вскрикнув, Нора выпрямилась, и Кристиан схватил ее за руку, боясь, что она тут же бросится бежать. Однако мгновенно вырвав у него руку, она не побежла, как он ожидал, а лишь отступила, задев при этом корзинку, и опустилась на скамью. Мгновение ее взгляд был прикован к лицу Кристиана, но тут, заметив упавшую на бок корзинку, она вскрикнула и кинулась к ней, как наседка к цыплятам, едва не сбив при этом его с ног.
Кристиан опустился на колени рядом с Норой и, взяв одну из перчаток, которые вместе с розами вывалились на землю, рассмеялся.
— Ну и курбеты ты выделываешь, прекрасная Нора, не хуже придворного шута.
— Отдайте мне мою перчатку!
— Как? Вы браните меня за мой рыцарский поступок? — Он протянул ей перчатку, которую она тут же вырвала у него из рук и сунула в корзинку. — И почему вы украдкой ускользаете с фехтовального состязания и занимаетесь здесь работой служанки?
Она положила, розы на перчатки и встала, прижимая корзинку к груди. Кристиан тоже поднялся и шагнул к ней. Она отпрянула и, ударившись ногой о скамью, с размаху села.
— Уходите.
Не обратив на слова Норы никакого внимания, он сел рядом и наклонился к самому ее лицу. Она повернулась к нему, держа перед собой корзинку, словно щит.
Бросив взгляд на корзинку, он приподнял одну бровь.
— Никогда еще мне не доводилось видеть подобной трусихи. Ты должна благодарить Бога, Нора Бекет, что он создал тебя женщиной. Я, во всяком случае, так и делаю.
Он ожидал, что она закричит и бросится бежать. И вновь она удивила его. Вместо того чтобы кинуться от него со всех ног, она опустила глаза на корзинку, которую продолжала прижимать к груди, и побледнела. В следующий момент она поставила корзинку на землю и толкнула ее ногой, так что та исчезла за ее юбками.
Не в силах долее сдерживаться, Кристиан привлек ее к себе. Она съежилась и, почувствовав тепло этого свернувшегося в комочек женского тела, он прижал ее к себе еще сильнее. Почти ничего не соображая от мгновенно вспыхнувшего в нем желания, он шептал какие-то нежности в попытке ее успокоить. В висках у него стучало, взор затуманился. Единственное, что он ощущал в этот момент, была бархатистая кожа под его губами.
Он не заметил, когда Нора прекратила борьбу. Почувствовал лишь, как ее тонкие, нежные пальчики легко, как дуновение ветерка, коснулись его лица. Неуверенное прикосновение девушки заставило его на миг очнуться и взглянуть на нее. Нора смотрела на него, не отрываясь, и губы ее безмолвно шевелились. Она явно пыталась что-то сказать.
— Ш-ш-ш, — прошептал он.
Вновь прижавшись губами к ее щеке, он почувствовал, что она вся дрожит. Руки его сами собой стиснули девушку еще сильнее. Губы его прошлись по ее подбородку, коже за ухом и застыли на мгновение в том месте, где на шее у нее билась жилка. Дыхание ее было сейчас почти таким же учащенным, как и у него.
Осторожно он опустил ее на скамью. Она попыталась было выставить перед собой руки, но в эту минуту он навалился на нее всем телом и впился в ее губы страстным поцелуем. Рука его скользнула выше, к ее груди. Почувствовав его прикосновение к своей обнаженной коже, она вздрогнула и с силой дернула его за волосы.
— Ой! — он невольно откинул голову назад и несколько раз моргнул, пытаясь прийти в себя.
Она отпустила волосы и обхватила его лицо ладонями.
— Я вам не нравлюсь.
— Что?
— Вы считаете меня трусихой, милорд.
Приподнявшись на локтях, он схватил ее за руки.
— Вот и оставайся ею, моя дорогая. Теперь не время проявлять храбрость и сопротивляться. — Он вновь опустился на нее и, продолжая держать за запястья, приник к ее рту.
Пытаясь раздвинуть ей коленом бедра, он вдруг услышал всхлип. Возбуждение, владевшее им, мгновенно испарилось, и он поднял голову. Веки Норы были плотно сжаты, и у виска застыла единственная слеза. Он тут же поднялся, сел на скамью и усадил ее рядом.
Нора обхватила себя руками и прикусила нижнюю губу. Кристиан скривился и, отбросив упавшую на лоб прядь волос, чертыхнулся про себя. Время от времени ему даже нравилось нагонять на женщин страх, но никогда прежде он не чувствовал себя таким чудовищем как сейчас, когда смотрел на совершенно перепуганную Нору. Он легко коснулся пальцем ее щеки, я она мгновенно вся сжалась. Опустившись на колени, он протянул к ней руки.
— Уходите, — она ладошкой смахнула слезы.
— Умоляю, прости меня, дорогая. Я думал, что даже к тебе прикасался до меня хотя бы один мужчина.
Она хлюпнула носом и села поудобнее.
— Уходите.
— Нет.
Он думал, что уж сейчас она непременно убежит, но она даже не пошевелилась, и он нахмурился. Она тут же отодвинулась, зацепившись при этом платьем за корзинку. Поспешно придвинувшись снова, она прикрыла корзинку юбкой и подняла на него испуганные глаза. Зубы у нее стучали, и она с силой прикусила нижнюю губу.
Он протянул руку и легонько дотронулся кончиками пальцев до прикушенной губы.
— Не надо. Ты причиняешь себе боль, а я не могу этого видеть, как не могу сам причинить тебе боль. Что ты со мной сделала?
— Ничего я не делала. Пожалуйста, уйдите.
— Но ведь что-то ты все-таки сделала. Иначе я бы не остановился:
— Кристиан потер рукой подбородок и прошептал в изумлении:
— Я остановился! — Он покачал головой. — Мне надо повидать врача. Похоже, в моем теле таится какая-то болезнь.
— Это все я, — тихо проговорила Нора. — Я больна-Я вся горю и… и мне как-то неудобно.
На мгновение у Кристиана перехватило дыхание, а затем он так громко захохотал, что Нора вновь вскочила и посмотрела на него с недоумением. А он, присев на корточки перед скамьей, все никак не мог остановиться. Наконец, успокоившись, он поднял на Нору глаза и проговорил:
— Моя невинная, моя нежная глупышка.
— Я же говорила, что я вам не нравлюсь.
Он с улыбкой покачал головой.
— Тебе лишь не нравится то, что ты чувствуешь, я к тебе прикасаюсь.
— Нет, мне просто неудобно.
— То, что ты испытываешь, не неудобство, а удовольствие.
— Ха!
— Правда. Вот, смотри. — Он положил ей руку на плечо. — Что ты сейчас чувствуешь?
— Тепло.
— Где?
— Там, где вы касаетесь меня.
— И?
Она покраснела и плотно сжала губы.
— Здесь? — Он положил ей другую руку на бедро, и она вновь сжалась. Рука его скользнула ниже и нажала внизу живота между бедер. Голос его звучал хрипло, когда он сказал:
— Здесь также, бьюсь об заклад.
Она ударила его по пальцам.
— Черт побери, женщина! — Он поднес горевшую от удара руку к губам. К несчастью, ничего не могло облегчить ему боль в паху. — Ты, как всегда, выбираешь самый неподходящий момент, чтобы забыть о своей трусости.
Нора вскочила и, скрестив на груди руки, устремила на него суровый взгляд.
— Я должна быть в приемном зале, милорд.
— Ведьма.
— Уходите.
— Я еще с тобой не закончил. — Он встал и сделал к ней шаг, но тут же был вынужден остановиться, услышав, как хлопнула выходившая в сад дверь.
Бросив взгляд через плечо, он увидел садовника, в руках у которого были корзины с компостом. Повернувшись вновь к Норе, он тихо произнес:
— Предупреждаю тебя, дорогая. Я не привык выступать в роли просителя. Я вырос среди воров и знаю, как выкрасть то, что мне надо. Прячься от меня сколько угодно, это все равно тебе не поможет.
Вернувшись к настоящему, Кристиан снова с ненавистью вонзил кинжал в каплуна. Лезвие прошло сквозь мясо и со звоном ударилось о металлический поднос.
— Уверен, ее никто никогда в жизни не целовал, — произнес он вслух. — Надо же. Не четырнадцатилетняя невеста, кажется, а туда же, «неудобно».
— Милорд?
Кристиан поднял глаза. Перед ним с караваем хлеба в руках стоял слуга. Слуга положил хлеб на поднос и застыл, глядя на раскромсанного каплуна.
Бросив свирепый взгляд на онемевшего от изумления слугу, Кристиан схватил поднос и выбежал из кухни.
Через несколько мгновений он был уже в комнате в башне. Блейд лежал на кровати, согнув одну ногу в колене и положив на нее другую, и глядел вверх, на балдахин. Стопа книг занимала большую часть стола возле кровати, и Кристиан отодвинул их в сторону, чтобы освободить место для подноса.
— Где книга, которую я дал тебе вчера?
— Вам известно, что я не знаю латыни, — протянул лениво Блейд.
Кристиан выудил из кучи книг на столе одну и, перелистав, прочел:
— «Disce bonas artes, moneo, Romana inventus, Non tantum trepidos ut tueare roes; Quan populus iudexque qravis lectusque senatus, Tam dabit elequoiu victa puella mancs». Переведи.
— Иди ты к черту!
— Ты предпочитаешь пасти свиней?
Блейд опустил ногу и, встав на четвереньки, оскалился на своего тюремщика.
— Я не знаю латыни. И никогда не знал. Никогда!
— Твоя манера речи говорит об обратном. — Кристиан опустил глаза на страницу и перевел только что прочитанный им отрывок — «Овладевайте благородными искусствами, я советую вам, молодые патриции Рима, и не только для того, чтобы защищать дрожащих плебеев; женщина, как и плебеи, суровые судьи или избранный сенат, подчинится вам, покоренная вашим красноречием». Овидий, «Искусство любви».
— Вы пытаетесь сделать из меня джентри . Но я мошенник, взломщик, вор и разбойник, не какой-нибудь там потерянный знатным вельможей сын.
Кристиан взял лежащий на подносе нож, отрезал щедрый кусок от порядочно искромсанного каплуна протянул мясо юноше. Блейд бросил на мясо подозрительный взгляд, затем схватил его обеими руками.
Почему, как ты думаешь, я перебрасывал тебя с одной работы на другую на протяжении этих недель?
Блейд проглотил кусок и пожал плечами.
— Чтобы разозлить меня?
— Когда я приставил тебя помогать дворецкому моего отца, он сказал, что ты не умеешь ни разрезать птицу, ни вычистить столовое серебро, ни даже сложить как следует скатерти и салфетки.
— Толстый боров!
— Я ставил тебя по очереди к кожевнику, кузнецу и свинопасу. И ты не смог овладеть ни одним из этих ремесел.
— Говорю вам, я разбойник.
— Ты дурак.
Кристиан приоткрыл дверь и отдал какой-то приказ стражу. Тот тут же передал ему две шпаги и, Кристиан, бросив одну из них Блейду, отсалютовал ему своей.
— Слушай внимательно, или отправишься на корм червям. Pasado! — Кристиан сделал выпад, целясь Блейду в грудь. Но юноша мгновенно выбросил вперед руку и парировал удар.
— Punto reverso , — сказал он и, отпрыгнув назад, нанес удар по шпаге Кристиана.
Оба посмотрели друг на друга сквозь скрещенные в воздухе лезвия, и Кристиан улыбнулся.
— Твои движения — движения ученика в начальной школе фехтования. И ты ответил на pasado в итальянской манере.
На лбу Блейда появилась складка, и еле слышно он пробормотал:
— Джек сказал, что это он научил меня.
— Черный Джек не говорит ни на одном иностранном языке. Он франклин , согнанный со своего клочка земли каким-то жадным вельможей, решившим огородить общинные земли. Почему, ты думаешь, он так сильно ненавидит аристократов? Его жена и дети умерли от холода, когда этот лорд выбросил их на улицу и они лишились крыши над головой. Повторяю, Черный Джек не знает ни одного иностранного языка.
— Но я…
— Но ты реагируешь на итальянские фразы, как человек, который учился у мастера по фехтованию. — Кристиан опустил шпагу и отошел.
Выронив из рук собственное оружие, Блейд уставился на Кристиана невидящим взглядом. Судя по всему, мысли его витали где-то далеко.
— «Honi soit qui mal y pense», — громко произнес Кристиан.
— «Да устыдится тот, кто думает об этом дурно» — машинально перевел Блейд. — О!
Продолжая держать свою шпагу в левой руке, Кристиан не спеша приблизился к пленнику и прошептал ему на ухо:
— А теперь поразмышляй-ка на досуге, мой милый, над тем, как это тебе мгновенно удалось перевести девиз Ордена Подвязки? — Увидев, как вся кровь отхлынула от лица юноши, Кристиан быстро подхватил его под руки. — Сядь-ка, пока ты не упал. И пусть это послужит тебе на будущее хорошим уроком. «Frontis nulla fides».
— «Наружность обманчива», — перевел Блейд, опускаясь на кровать. Он зажал руками уши и зажмурился. — Прекрати, пожалуйста.
— Ты не можешь и дальше игнорировать двуличие Черного Джека.
— Кристиан!
Это был граф. Кристиан, нависший над юношей, выпрямился и повернулся лицом к отцу.
— Что ты опять натворил? — Себастьян встал между сыном и Блейдом. — Мальчик бледен, как смерть, и дрожит так, словно у него лихорадка.
Кристиан наклонился и поднял валявшуюся на полу шпагу.
— Он дрожит, так как вдруг понял, что Черный Джек совсем не ангел, каким он всегда его считал.
Себастьян слегка надавил на плечо Блейда, заставив юношу откинуться на подушки.
— Не бойся, дружок. У Кристиана впереди еще много дел, его ждут банкет и Нора Бекет, так что сегодня у него не будет времени вздернуть тебя на дыбу.
— Ну, времени у меня еще предостаточно.
Граф вздохнул и направился к двери, толкая перед собой Кристиана. Выскочив на лестницу, Кристия остановился и, резко обернувшись, скрестил груди руки.
— Ты оставишь мальчика в покое на сегодняшний вечер. Таково мое желание.
— Но, отец, он нуждается…
— В покое. Юноше нужно побыть одному и успокоиться. Поверь, я знаю, как перевоспитывать преступников. Мне этим уже приходилось заниматься в своей жизни.
Кристиан скрипнул зубами.
— Слушаюсь, сир.
— Да, говоря о преступниках, — продолжал Себастьян, спускаясь вслед за сыном по лестнице. — Наши трое гостей нас еще не покинули.
Остановившись, Кристиан повернулся и с изумлением воззрился на отца.
— Что случилось?
— Кровавый Боннер расставил своих ищеек по всему порту. Капитан судна, на котором они должны были отплыть, испугался и вышел в море без них, так что мне придется договариваться о их перевозке снова.
— Черт возьми! Мы собираемся развлекать сегодня здесь Боннера с его компанией, и все это время под нашей крышей будут находиться трое еретиков.
— Я укрыл их в подвале.
— Ладно, я постараюсь найти замок, который даже Блейду не удалось бы взломать.
— У нас будут еще гости. — Себастьян спустился на ступеньку и встал рядом с сыном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43