Мальчик улыбнулся ей; сам он тоже сжимал обеими руками довольно увесистый булыжник. Она снова посмотрела вниз на своего мужа. Он остановился в нескольких ярдах от башни и, задрав голову, обшаривал развалины взглядом.
— Спускайся, цыпленок, — сказал он. — Я знаю что вы там.
Нора, вздрогнув, пригнулась пониже. В голосе мужа звучала нежность. Он опять был в этом странном настроении. Хотел позабавиться с ней. Пальцы ее крепко обхватили камень, она прикусила губу. Она не будет больше его игрушкой, и она скорее убьет его чем позволит обидеть Артура.
— Спускайся, Нора, я знаю, ты раздражена, но мне нужно многое тебе сказать.
С каждым произносимым словом голос Кристиана становился все громче, и Нора поняла, что он приближается к башне, собираясь взобраться наверх,
— Давай, Артур.
Она встала и, перегнувшись через ограждение, бросила камень. То же сделал и Артур. Камень Норы ударился о стену башни и пролетел мимо уха Кристиана. Снаряд Артура стукнулся о землю и, срикошетив, попал Кристиану в ногу.
— О черт, — Кристиан отпрыгнул, держась за ногу, а Артур расхохотался.
Но Норе было не до веселья. Она шарила вокруг в поисках других камней, но, когда Кристиан снова подошел к башне, выпрямилась.
— Попробуй только брось, — уперев руки в бока, муж посмотрел на нее властным и одновременно раздраженным взглядом.
Она согнула руку и запустила камень ему в лицо. Он отклонился, но Артур был наготове со своим камнем, и тот попал Кристиану в спину.
— Дьяволы ада! — невзирая на этот обстрел, Кристиан подскочил к основанию башни и начал взбираться наверх, увертываясь от камней.
— Беги, Артур, — крикнула Нора, увидев, что мужа отделяет от них буквально один шаг. — Беги, я его задержу.
Артур медлил в нерешительности, и она подтолкнула его, а затем обеими руками бросила в Кристиана новый камень. Он, выругавшись, пригнулся, и проскользнул мимо него. Кристиан бросился к Норе; у нее в руках был уже следующий камень, и она подняла его над головой, но в этот момент Кристиан плечом ударил ее в живот. От толчка она отлетела назад, выронив камень. Оба упали, распластавшись на каменной площадке на самом верху башни.
Тут Нора вспомнила уроки Сибиллы. Извернувшись и заняв нужную позицию, она ударила Кристиана коленом в пах. Но юбки ослабили удар и ее единственной наградой был короткий вскрик.
— Ах, ты, волчонок, прекрати сейчас же.
Кристиан обхватил ее обеими руками и повалил на себя. В отчаянии Нора, думавшая только о том, как бы ускользнуть и присоединиться к Артуру, укусила его в шею. Ее муж охнул и оттолкнул ее. Восстановив равновесие, она бросилась вниз с башни за своим пажом. Но уже через секунду Кристиан схватил ее за руку, и она вновь оказалась прижатой к его груди. Однако в тот короткий момент, что он тянул ее к себе, Нора, сжав руку в кулак, успела ударить его в челюсть. Кристиан взвыл от боли, но не выпустил ее руки.
— Черт тебя побери, женщина, ты превратилась в настоящую гарпию. — Она нагнулась над его рукой, собираясь укусить. — Ну нет, — Кристиан отодвинул ее от себя на расстояние вытянутой руки, держа за запястья. — Послушай меня.
— Если ты обидишь Артура, я убью тебя.
— Обижу Артура?
Кристиан покачал головой, затем, вытянув губы, свистнул. Появился Хекст. Под мышкой он нес брыкающегося Артура.
— Дьявол, — вопил Артур, — чудовище! Отпусти меня.
Нора лягнула Кристиана в лодыжку.
— Отпусти его.
Кристиан, успевший вовремя увернуться, покачал головой.
— Прекрати драться. Обещаю, я не сделаю ему ничего плохого.
Нора уже подняла ногу для следующего удара. Она опустила ее и настороженно посмотрела на мужа, стараясь отдышаться. Волосы ее были в диком беспорядке, на верхней губе выступили капли пота. Кристиан наблюдал за ней с каким-то странным выражением, озадачившим Нору. По-прежнему держа ее за запястья и не отводя от нее взгляда, он обратился к Хексту.
— Отведи мальчика в дом и позаботься, чтобы он не оставался без присмотра. Запри его в комнате а то нам придется гоняться за ним по всему графству.
Хекст ушел, все так же неся Артура под мышкой. После его ухода к Норе вернулся ее обычный страх, она почувствовала, что ноги у нее становятся ватными. Она облизала сухие губы и подняла глаза на мужа. Он смотрел на нее все тем же странным взглядом, что и несколько секунд назад. Взгляд этот отражал целую гамму чувств — любопытство, смущение, желание еще какое-то чувство, которому Нора не смогла дать определения. Было ясно, что ее муж находится в состоянии величайшего душевного волнения, в котором Норе нечасто доводилось его видеть. Она попыталась отпрянуть от него, но он лишь крепче сжал ее запястья.
— Я не причиню тебе боли, Нора. Хотя ты только что пыталась забить меня камнями. Черт возьми, ты стала бойцом.
Она напрасно пыталась вырвать руки.
— Откуда мне знать, что вы не лжете?
— Будь ты проклята, женщина, прекрати извиваться.
Его слова не возымели действия. Нора по-прежнему продолжала дергать и вращать руками. Пробормотав ругательство, Кристиан притянул ее ближе к себе, и ее руки оказались зажатыми между их телами. Она тут же отвела назад ногу для удара.
— Если ты лягнешь меня, я брошу тебя в реку.
Опустив ногу, она уставилась на него. К ее удивлению, он вздохнул с облегчением и улыбнулся ей. Она не ответила на улыбку.
— Откуда мне знать, что вы не лжете? — повторила она.
Улыбка исчезла. На мгновение он закрыл глаза, а когда открыл их, Нора уловила в них выражение, которого до сих пор ни разу не замечала у своего мужа — выражение страха.
— Я не хотел такого начала, — сказал он, — но ты не оставила мне выбора. Я… Падерборн дурак, знаешь ли.
— Кто?
— Откуда я мог знать?
— Что знать?
— Ты мне ничего не сказала, а он был во Франции.
— Кто был во Франции?
Нора толкнула Кристиана, который, судя по всему, чувствовал себя прескверно.
— Мне следовало выслушать тебя.
— Милорд, вы говорите загадками, и я все еще не верю, что вы не желаете мне зла.
— Но это так и есть, — он изучающе посмотрел на нее, потом опустил глаза. — Я разговаривал с Вильямом Сесилом.
Прошла, наверное, целая минута, прежде чем до Норы дошло, что он имеет в виду.
— О! — Она сделала глубокий вдох. — Вы можете отпустить меня.
Он ослабил свою хватку и, отступив на шаг назад, упал перед ней на колени. Она изумленно вздохнула, когда он поднес ее руку к губам, потом повернул ее и поцеловал в ладонь. Тут Нора вырвала руки и спрятала их за спину.
— Я был не прав, — сказал он, прикоснувшись к подолу ее юбки. — Я вел себя жестоко. Как настоящее чудовище. Прав Артур, называя меня так. Я прошу прощения.
Нора досмотрела сверху вниз на Кристиана де Риверса, стоящего перед ней на коленях и умоляющего опрощении. Когда-то она мечтала об этом.
— Это не имеет значения, — ответила она.
Он наклонился к ней.
— Конечно же, это имеет значение, — горячо прошептал он. — Я никогда не смогу искупить то, что сделал. Это имеет значение.
— Нет, — сказала она тоном, каким говорят со слабоумными. — Это имело бы значение, будь мне не все равно. Но мне все равно. Все равно, верите вы мне или нет, любите или нет, вижу я вас или нет. Мне абсолютно все равно. Поэтому, как вы понимаете, для меня не имеет никакого значения то, что вы осознали свои ошибки и хотите примирения.
Он поднялся, рука конвульсивно сжала рукоятку
— Пожалуйста, Нора. Ты должна дать мне возможность исправить то, что я натворил.
Нора молча смотрела на протянутую к ней руку. Это была сильная чистая рука с гладкой, теплой, загорелой кожей; когда-то она готова была отдать все на свете за то, чтобы эта рука протянулась к ней в таком умоляющем жесте. Теперь это ее не волновало.
— Я изменилась, — проговорила она.
— Да, я начинаю понимать, — он опустил руку и с задумчивым видом наклонил голову. — Может нам следует начать все с начала, переписать заново книгу бытия.
Она покачала головой.
— У меня было время подумать. Я хочу вернуться в свой дом в деревне и жить там с Артуром и моими старыми слугами.
— Нет.
— Я не хочу быть вашей женой.
Она направилась к Фале, но он в два прыжка догнал ее и преградил путь.
— Никакая сила на земле не разрушит нашего брака.
— Я не дура. Не все жены и мужья живут вместе. Вы можете жить, как хотите, я буду поступать так же.
Говоря это, Нора заметила, как изменилось выражение его лица. Оно посуровело, и он холодным взглядом окинул ее с головы до ног.
— Кто занял мое место?
— Что вы имеете в виду? — Она попятилась.
— Ты нашла утешение в объятиях другого мужчины?
Тон был спокойным, но грудь его бурно вздымалась, словно ему не хватало воздуха. Нора продолжала пятиться, а он наступал на нее.
— По-моему, у вас с головой не все в порядке, — сказала она, пытаясь обойти его.
— Никто другой никогда не будет прикасаться к тебе.
— Мне никто другой и не нужен.
— Ага!
Он бросился к ней. Она отпрыгнула, но натолкнулась на дерево. Кристиан, раскинув руки, прижал ее к стволу.
— Значит, надежда все-таки есть, раз тебе не нужен никто, кроме меня.
Она со всей силы наступила ему на ногу. Он закряхтел, и она удовлетворенно улыбнулась.
— Я этого не говорила. Я сказала, мне никто не нужен.
— Другой. Ты сказала, никто другой тебе не нужен.
— Софистика. — Она толкнула его в грудь. — Отойдите от меня.
Он потерся лицом о ее щеку и прошептал:
— Слишком поздно. Ты в ловушке, цыпленок, зажата между мною и деревом. Знаешь, одного этого прикосновения было достаточно, чтобы у меня кое-что стало твердым, как этот ствол. Неужели ты ничего не чувствуешь?
Он снова прибегает к этому, подумала Нора. Пытаясь соблазнить ее своим телом. Делает эти похотливые движения, которые когда-то доводили ее чуть ли не до безумия. Она судорожно вздохнула, когда он прижался к ее бедрам. Чувства, которые, как ей казалось, невозможно воскресить, снова ожили, а вместе с ними вернулись и воспоминания о первой брачной ночи.
Страх вцепился в нее своими когтями, страх снова быть униженной и оскорбленной, но на сей раз Нора решила совладать со своим страхом. Она не позволит Кристиану себя использовать. Вытеснив страх и желание, в ней вспыхнул и разгорелся огонек ярости. Из ярости родились импульс и воля к действию, и Нора высвободила одну руку, пока Кристиан целовал ее в шею.
Заведя руку ему за спину, она схватила его за волосы и с силой, будто пыталась вырвать их, дернула. Он вскрикнул, откинулся назад, и она выскользнула из-под него, но волосы не выпустила. Она тянула так сильно, что Кристиан, потеряв равновесие, упал на спину. Нора побежала.
Однако через короткое время она услышала за собой его дыхание. Оглянувшись через плечо, она увидела, что он догоняет ее с искаженным от гнева лицом. Она прыгнула вперед, но все равно он настиг ее. Они упали на землю. В последний момент Кристиан сумел повернуться так, что они оказались лежащими рядом, и, прежде чем Нора успела прийти в себя, он перекатился и навалился на нее.
— Ради Бога, никогда больше так не делай. — Он яростно уставился на нее, она ответила ему таким же яростным взглядом, и он заморгал. — Будь я проклят, но ты теперь куда больше похожа на дракона, чем на мышь. — Он помолчал облизнув губы. — Я обожаю драконов.
Закрыв глаза, он прижался пахом к ее лобку.
— Боже мой, Нора, ты же хотела меня. Я снова могу дать тебе наслаждение.
Наклонив голову, он прижался губами к ее губам. Нора считала, что ее гнев уже достиг апогея. Она ошибалась. Когда Кристиан, забыв о раскаянии, дал волю своему вожделению, ярость разгорелась в ней с новой силой; она впилась зубами в нижнюю губу Кристиана. Он с криком оторвался от нее и, схватив за плечи, принялся трясти так, что голова у нее моталась из стороны в сторону.
— Ты, маленькая гарпия, — кричал он. — Ты заплатишь за это, будь ты проклята!
Наконец он отпустил ее. Нора ничего не соображала, все вокруг кружилось в каком-то бешеном танце, шею то в одном месте, то в другом пронзала острая боль, содержимое желудка подступило к горлу. Она ударилась бы головой о землю, если бы Кристиан не поддержал ее. Он обнял ее и прижал голову к груди. Она почувствовала под щекой мягкую ткань его камзола. Окружающие предметы прекратили свой бешеный танец, чувство тошноты ослабело.
— Я снова это сделал, — проговорил он. — Я виноват. Но ты должна дать мне время привыкнуть к новой непокорной Норе. В конце концов до сих пор я имел дело с Норой-мышкой.
— Пустите меня, — пробормотала она.
— Никогда не проси меня об этом.
Вопреки собственым словам, он выпустил ее, встал, помог встать ей, а затем неожиданно поднял на руки. Она хотела было лягнуть его, но он крепко обхватил ее ноги. Она стала сопротивляться — он стиснул ее так сильно, что она вскрикнула от боли.
— Успокойся. Тебе со мной не справиться, а я не хочу снова причинять тебе боль.
— Что вы собираетесь делать? — Страх вернулся.
— Я же сказал тебе. Мы начнем все сначала. Я должен вновь завоевать тебя, а еще найти истинного виновника, интригана, которому едва не удалось меня погубить.
— Идите ищите вашего предателя и оставьте меня в покое.
Он не ответил. Нора безуспешно пыталась вырваться, пока он переходил мост и шел к задней двери.
Она все еще сопротивлялась, когда он опустил ее на кровать в господских покоях.
Постель означала ее погибель. Она яростно зашипела и встала на четвереньки. Кристиан стоял и смотрел на нее. Его напряженная мужская стать, жесткое выражение лица не оставляли сомнений относительно его намерений.
— Нет, — сказала она.
Он кивнул, не говоря ни слова, и поставил колено на кровать. Взгляд скользнул к ее груди, и в этот момент она прыгнула на него. Неожиданное нападение застало его врасплох, поэтому Норе удалось вцепиться ему в пояс и соскочить с кровати с кинжалом в руке. Как только рукоятка кинжала легла ей в ладонь, ее наполнило ощущение собственной силы, и она улыбнулась. Повернувшись к мужу, она с удовлетворением отметила, что его сексуальное возбуждение исчезло. Однако обеспокоен он не был — на губах играла снисходительная улыбка.
— Послушай, цыпленок, не вздумай играть с этим.
— Я не играю.
Он соскользнул с кровати и начал кружить перед ней. Она двигалась в такт с ним. Он
остановился, пораженный тем, что не может с ходу добиться желаемого результата. Затем возобновил кружение, пригнувшись на сей раз, как делают участники настоящих поединков на ножах. Нора тоже пригнулась, держа свое оружие на уровне талии. На лице Кристиана появилось выражение, свидетельствующее, что он наконец-то понял в чем дело. Он присвистнул.
— Я пьянею от твоих талантов.
И в то же мгновение выбросил вперед руку, чтобы выхватить кинжал. Нора увернулась, парировав его движение свободной рукой. Сохраняя между ними дистанцию, она продвигалась к двери.
— Очень хорошо, — признал Кристиан.
Он снова приблизился к ней, заставив отойти от двери. Норе удалось встать спиной к окнам, получив таким образом преимущество перед мужем, которому свет бил прямо в глаза.
— Это Сибилла тебя научила?
— Да.
— Придется выпороть ее как следует.
— Что вы с ней сделали?
— Ничего, просто отшвырнул в сторону, когда поймал. Не думаю, что она после этого долго здесь оставалась. Ей известно, какова моя плата за плохие услуги. — Он остановился, заслонив глаза от света — Ну ладно, хватит этих танцев. Ты же хотела меня когда-то.
— Больше я вас не хочу.
Ухмыльнувшись, он заговорил, понизив голос и лаская ее взглядом.
— Ну, моя сладкая, если мне однажды удалось внушить тебе страсть, я сумею сделать это снова. Когда я проникну тебе между бедер, и мы насладимся друг другом, ты забудешь мои прегрешения. Мое семя в твоем теле смоет всякую память о них.
Огонь ярости все так же горел в сердце Норы, поэтому она не сразу среагировала, когда Кристиан упал и, перекатившись, ударил ее по руке ногой. Удар был несильным, он нарочно смягчил его, но Нора тут же вспомнила все свои уроки. Она позволила руке отлететь и сама развернулась всем телом, так что, когда Кристиан вскочил на ноги, они снова оказались лицом к лицу.
Он одобрительно засмеялся, и этот смех стал последней каплей. С силой, рожденной неделями унижения, она вонзила кинжал ему в плечо, прорезав бархат и шелк камзола. Она почувствовала, как рвется ткань, как кинжал входит в плоть. Шок, вызванный этим ощущением, заставил ее вскрикнуть и вытащить оружие из плеча мужа одновременно с тем, как он сам отшатнулся от нее. Нора отпрыгнула, дрожа и задыхаясь, глядя, как ее муж зажимает рану. Рана была неглубокой, но это была первая рана, которую она собственной рукой нанесла живому человеку, и чувствовала себя ужасно.
Ожидая взрыва ярости Кристиана, она устремилась к двери, но он оказался там раньше ее. Она отступила держа кинжал наготове. Челюсть у нее отвисла, когда он внезапно усмехнулся.
— Вот что я получил за то, что попытался выработать в тебе храбрость.
— Вы получили это в ответ на ваше предположение, будто стоит вам овладеть мною, и я тут же упаду к вашим ногам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43