Челси все еще цеплялась за ее шею, но Анна уже чувствовала, что не боится. Она поняла, что они находятся в некоем подобии тоннеля, выложенного кирпичом. Щели в кирпичной кладке позволяли видеть крошечные блики лунного света. Кирти стояла в тоннеле чуть поодаль и ожидала их. Когда в поле ее зрения появились Анна с Челси, она приложила палец к губам и указала наверх. Челси чуть ослабила хватку, и Анна с облегчением опустила девочку на пол. Потом ее отвлекла растерянная Руби, за которой следовал Джулиан.
Когда Анна снова посмотрела вперед, Кирти уже скрылась в тоннеле. С ней исчезла и Челси.
Айя крепко держала девочку за руку.
– Скорее! – прошептала Кирти, оглянувшись через плечо. Челси посмотрела на мать, и Анна поспешила за ними. На некотором расстоянии от них шли остальные.
Анне трудно было определить расстояние, но бежали они минут десять. Потом проход внезапно закончился. Кирти и Челси ожидали их возле полусгнивших деревянных перекладин, вделанных в кирпичную кладку стены. Было похоже, что дальше двигаться некуда. Анна снова почувствовала тревогу.
– Нам надо подняться, – прошептала Кирти, когда подошли остальные. – Здесь проход заканчивается. Но мы еще в опасности. Нынешней ночью душители везде. Они хотят убить вас, а меня за то, что я вам помогаю. Но я не позволю им причинить вред маленькой мисси или вам, мэм. Мы должны быть очень осторожны.
– Почему они хотят нас убить?
Джулиан схватил Анну за руку и крепко сжал ее. Когда их пальцы переплелись, она почувствовала успокоение. От него исходила сила.
– Такова их религия. Они убивают, чтобы угодить богине Кали. Я же говорила вам, мэм-сахиб, что цветок был предостережением, – сказала Кирти и пожала плечами.
– Но я думала, что это колдовство, которое будет прогонять мои ночные кошмары, – запищала Челси.
Кирти покачала головой.
– Все, что они вам наговорили, – ложь. Я боялась сказать вам больше из-за страха, что они убьют меня. Так они и сделают, если поймают нас. Мы должны двигаться быстро и тихо, если хотим спастись. Об этом тоннеле знают немногие. Но эти немногие могут быть и врагами. Недалеко отсюда есть пещера. В пещере еще один тоннель – ведущий в мою деревню. Там мы будем в безопасности до рассвета. При свете дня они нас не тронут. Когда взойдет солнце, вы должны попасть на большой корабль и уплыть. Для вас это единственный путь к спасению.
– Мы у тебя в долгу, Кирти. В огромном долгу. Кирти посмотрела на Анну влажными глазами.
– Я люблю маленькую мисси как собственную дочь. Нет речи ни о каком долге. – Она повернулась к Джулиану: – Сахиб, если вы толкнете потолок, то откроется люк.
Джулиан выпрямился во весь рост и сделал, как она велела. Кирпичи раздвинулись. Анна увидела ночное небо.
– Помните, очень быстро и очень тихо, – зашептала Кирти, вто время как Джулиан, воспользовавшись жалкой приставной лестницей, высунул голову наружу, а потом подтянул и все тело.
Руби следовала за ним, а Кирти повернулась к Анне.
– Мэм-сахиб, доверьте мне малышку. Если они придут, то скорее причинят несчастье вам, чем мне.
Анна переводила взгляд с Кирти на Челси. Ее личико было совсем белым от страха.
– Мама, – захныкала малышка.
– Иди с Кирти. Я пойду за вами, – сказала Анна и двинулась за ними в полную опасностей ночь.
51
Тоннель отдалил их от заунывного пения, от наступающих рядов островитян, которые окружили дом. Кирти, крепко прижимая к себе Челси, уже бежала по джунглям. Руби следовала за ней, а Джулиан ждал Анну. Как только она появилась, он схватил ее за руку и потащил вслед за остальными. Ноги Анны едва касались земли. Один раз она споткнулась, но не упала, потому что Джулиан успел схватить ее за талию. Они не могли потерять из виду Кирти, только она знала путь к спасению.
За их спинами полыхал Большой дом. Пламя уже почти поглотило его. Теперь над ним стояло огромное оранжевое зарево.
Даже на таком расстоянии чувствовался жар огня, слышался треск горящего дерева и рев пламени, а также пение островитян. Все сливалось в чудовищную какофонию звуков. Анна была уверена, что этот момент навсегда врежется ей в память.
Но, по крайней мере, они живы. Анна знала, что должна испытывать за это вечную благодарность судьбе. Если бы они с Джулианом не проснулись вовремя, то превратились бы в пепел в горящем доме. Или до них добрались бы душители и с криком поволокли к смерти.
И вдруг откуда-то слева недалеко от них послышался душераздирающий крик мужчины. Этот звук так напугал Анну, что она чуть не лишилась чувств.
– Что случилось?
– Нет! О Господи, нет! Я на вашей стороне! Вы – чертовы негодяи!
Вслед за этим послышался новый вопль, полный ужаса и боли. Джулиан, бежавший молча, внезапно замер и повернулся на звук.
– Это Грэм, – сказал он, напряженно вглядываясь в темноту.
Анна поняла, что крик принадлежал ее деверю. Каким-то образом он попал в лапы душителей. Господи, неужели им придется стать свидетелями его предсмертных мук?
– Иди дальше. Иди с Челси и Руби, – сказан Джулиан, выпуская ее руку.
– А как же ты?
Ужас придал голосу Анны пронзительность.
– Это мой, будь он трижды неладен, чертов братец. Я не могу допустить, чтобы они растерзали его, – сказал Джулиан. – Ступай. Уходи отсюда. Сейчас же!
– Нет, Джулиан!
– Я должен. Иди!
Он подтолкнул ее. Как только Анна двинулась вперед, он повернулся и побежал на звук жалобных криков. Анна помедлила, потом остановилась и посмотрела, как он удаляется. Ее разрывали на части противоречивые чувства. Она должна была идти к Челси, но не могла оставить Джулиана.
Он готов был подвергнуть себя ужасной опасности.
Анна заметила, что осталась одна, когда посмотрела вокруг. Она больше не видела Руби, Кирти и Челси. Если она пойдет дальше по тропинке, сможет ли найти их? Или наткнется на кого-нибудь еще?
Анна содрогнулась. Решение было принято. Она повернула обратно и помчалась за Джулианом, стараясь двигаться бесшумно, чтобы остаться незамеченной.
Она увидела, что он остановился в нерешительности на краю леса, и попыталась разглядеть, что происходит впереди. Грэма рвали на куски и резали ножами стоявшие вокруг него душители. Это было чудовищное зрелище. Он безуспешно пытался отбиться от ударов, скорее предназначенных для того, чтобы мучить, а не убить. Он продолжал кричать в смертельной муке и страхе. Анне, наблюдавшей эту сцену, впору было закричать самой. Ей хотелось бежать от этого ужаса, но там был Джулиан. Господи, неужели он не понял, что ничего нельзя сделать?
Он даже не был вооружен. У него был всего лишь нож. Как он мог помочь Грэму?
И почему он это делал, если так презирал его?
Джулиан двинулся дальше. С громким криком он вырвался из джунглей, пробежал через лужайку и снова скрылся в зарослях. На мгновение ножи замерли, а головы повернулись в его сторону. Потом несколько душителей издали пронзительные крики и бросились его преследовать.
Те, что окружали рыдающего Грэма, разбежались. Хитрость Джулиана удалась. Это был умный ход с его стороны. Анна в ужасе смотрела, как другая толпа душителей выскочила из джунглей с той стороны, куда бросился Джулиан.
Он оказался зажатым между двумя толпами убийц. Душители окружили его. Анна увидела блеск их ножей, поднятых высоко в воздух. Потом Джулиан, ее сильный и отважный Джулиан, вскрикнул и упал.
Анна, забыв в этот момент обо всем на свете, издала нечеловеческий вопль.
Потом что-то ударило ее по щеке. Боль заставила ее замолчать. Ее рука инстинктивно поднялась, чтобы потрогать щеку. Первой мыслью было, что ее ужалило какое-то ядовитое насекомое. Но тут ее пальцы наткнулись на что-то твердое. Анна вытащила орудие из щеки. Это было крошечное копье с черным наконечником.
Она подняла глаза на толпу убийц. Участь, от которой Джулиан пытался спасти Грэма, теперь постигла его самого. Анне показалось, что ее сердце сейчас разорвется. Слезы хлынули из глаз. Она хотела бежать к нему, попытаться его спасти, но знала, что не сумеет.
Господи, почему мужчины, которых она любила, должны были умирать?
Вдруг все вокруг нее закружилось и поплыло. Она опустилась на колени. Кругом шелестели джунгли. Внезапно ее пронзил ужас. У нее кружилась голова, и она была слишком слаба даже для того, чтобы закричать. Шея отказывалась поддерживать голову. Она почувствовала, что падает...
Голова Анны еще не успела коснуться земли, как опустилась непроглядная ночь.
52
Когда Анна очнулась, ее поднимали из тростниковой лодки, насколько она могла судить в своем затуманенном состоянии. Голова закружилась, когда ее понесли на сушу, но она уже была способна кое-что сознавать. Анна поняла, что ночь близилась к рассвету, хотя солнце еще не взошло. Небо было серым, а не черным. Несколько ранних пташек уже проснулись и летали высоко над головой. В ноздри ей ударил странный запах. Она поняла, что он исходит от масла, которым похитители умастили ее. Их было всего несколько человек, а один из них нес ее на руках. Она подняла глаза на устрашающее, утыканное дротиками лицо. О Господи! У этого человека маленькие копья торчали даже из носа и языка! Потом веки ее снова сомкнулись. Жуткое зрелище исчезло. Анна же попыталась оставаться податливой в руках этого монстра.
Они еще не убили ее. Возможно, ожидали пробуждения. Это было все, что она могла сообразить.
Ее тошнило, она ощущала слабость и смертельный холод, несмотря на жару. Анна подумала, что это как-то связано с тем самым дротиком, который поразил ее. Яд! Она ощутила ужас.
Она подумала, что смерть, которую они готовили для нее, будет ужасной и отвратительной.
Ее похититель остановился. Веки Анны приоткрылись, и она увидела, что ее вносят в хижину. Она почти не отреагировала, когда ее бесцеремонно опустили на жесткий грязный пол. Анна приложила все усилия, чтобы не вскрикнуть, когда ударилась об пол рукой. Вот он склонился над ней, а потом поволок к столбу посреди хижины. Ее руки подняли над головой, причинив нестерпимую боль, и старательно привязали за запястья к столбу.
Потом ее похититель удалился. Анна вздохнула и открыла глаза. Она находилась в хижине из прутьев с низкими стенами.
Единственная дверь была завешена тростниковой циновкой. Другого выхода она не видела.
Снаружи послышался шум. Анна снова закрыла глаза. Через несколько секунд в хижину вошла целая толпа людей. Она не осмелилась открыть глаза полностью и только посмотрела сквозь полусомкнутые веки, когда возле нее оказались другие пленники, которых привязали к тому же столбу.
На этот раз она с трудом дождалась, когда душители уйдут. Не могло ли среди пленников быть...
Джулиан! Анна возблагодарила Господа шедшей от самого сердца молитвой. Он жив! Огромная темная ссадина виднелась у него на лбу, куда, по-видимому, его ударили дубинкой. В тело были воткнуты сотни дротиков. Из ран сочилась кровь.
Он подвергся участи Грэма. На его теле виднелось множество следов от ударов ножом, которые причиняли боль, но не были смертельными. Он жив!
Другим пленником был Грэм. Он свернулся калачиком, приняв позу зародыша, и казалось, что он в гораздо худшем состоянии, чем Джулиан. Он был в крови с головы до ног, как будто кровь сочилась изо всех его пор.
Анне не составило труда повернуться так, чтобы коснуться лица Джулиана своим лицом. Щека его была окровавлена, но дышал он ровно.
– Джулиан! Ты меня слышишь? – зашептала Анна ему на ухо.
Его ресницы дрогнули, лицо ожило. Услышал он ее или...
– Джулиан! – сделала она новую попытку.
На этот раз его лицо исказила гримаса. Он открыл глаза.
– Анна? – Голос его показался ей слабым.
– Шш! Тише, дорогой, тише. Не надо, чтобы они нас услышали.
– Кто?
– Душители. Это они притащили нас сюда. О, Джулиан, я думала, что они тебя убили.
– Думаю, они от души постараются, чтобы это сделать. Джулиан закрыл глаза на секунду, потом снова открыл их. Анна с тревогой наблюдала за ним.
– Какого черта ты не последовала за Кирти?
– Я не могла оставить тебя, – ответила Анна. – Я ведь сказала, что люблю тебя. Но ты мне не верил. Вот я и решила доказать тебе. Это был единственный способ, который пришел мне в голову.
Эта попытка свести все к юмору привела только к тому, что губы его исказила усмешка.
– О Господи, я скорее бы вырезал себе сердце, чем позволил им...
Их глаза встретились. Он осекся. Было ясно, что он не хотел пугать ее напоминанием о том, какая судьба их ждет.
– Ты ранена? Они причинили тебе боль?
– Пожалуй, нет. Не такую, как тебе и Грэму. Они усыпили меня, ранив каким-то дротиком, очевидно, са снотворным.
– Слава Господу хотя бы за малую толику милосердия. – Он повернул голову. – Как Грэм?
Анна проследила за взглядом Джулиана.
– Думаю, в скверном состоянии. Джулиан скривился.
– Они его серьезно поранили. Черт возьми, мне следовало оставить его. Не знаю, что на меня нашло.
Анна посмотрела на него печально.
– Думаю, это был самый отважный поступок, какой мне доводилось видеть.
– Самое глупое, что, когда я услышал его крик, я не мог думать ни о чем, кроме того, что он мой брат. Я ненавижу его всеми фибрами души, но...
Грэм застонал и открыл глаза. Оглядевшись, он принялся изо всех сил молотить руками по воздуху. А ноги его беспомощно бились о грязный пол.
– Грэм! Прекрати! – повелительным тоном сказал Джулиан.
Должно быть, слова Джулиана дошли до него, потому что он перестал метаться и лежал тихо.
– Я ранен, ранен, – простонал он.
Сердце Анны переполнилось жалостью к нему, и она повернулась так, чтобы он мог ее видеть.
– Мы с тобой, Грэм. Джулиан и я. Ты не один.
– Чертово цыганское отродье, – пробормотал Грэм. Анна не была уверена, что он воспринял все ее слова.
Речь Грэма была почти бессвязной, а смотревшие на них глаза казались стеклянными.
– Он спас тебе жизнь, Грэм.
Она не могла допустить, чтобы брат чернил и поносил Джулиана, после того как тот стольким пожертвовал ради него.
– Оставь, Анна. Это не имеет значения, – пробормотал Джулиан.
Грэм лежал на боку, его голова была повернута так, что он мог их видеть. Выражение его лица было суровым.
– Нет, имеет! – с яростью возразила Анна.
Глаза Грэма снова приоткрылись. С минуту он смотрел на Анну, будто не видя ее. Потом его взгляд переместился на Джулиана. Внезапно его взгляд обрел выразительность, оцепенение исчезло. В это мгновение им стало ясно, что он полностью пришел в себя.
– Господи, как я тебя ненавижу, – сказал он Джулиану с неподдельной искренностью. – Ты не должен был появиться на свет.
Глаза его снова закрылись, грудь приподнялась, а из горла послышался хрип. Рот его свела судорога. Анна смотрела на него молча, потрясенная происшедшим.
– Он умер, – констатировал Джулиан и закрыл глаза.
53
Казалось, что прошло несколько часов, на самом же деле – не более двадцати минут. Тростниковую циновку, заменявшую дверь, откинули, и в просвете появилась мужская голова в белом тюрбане.
Когда островитянин вошел и встал в центре хижины, Анна его узнала.
– Раджа Сингха! – выдохнула она и почувствовала, как затрепетало ее сердце.
Но он смотрел на нее без улыбки. Надежда на то, что он явился их освободить, умерла.
– Мэм-сахиб, – сказал он, – мне жаль, что вы должны умереть.
– О нет, Раджа Сингха, нет! Пожалуйста!
– Она не причинила вам зла. Отпусти ее...
– Не могу, сахиб. И вас не могу отпустить. Уже давно племя постановило, что ей суждено умереть. Богиня призывает ее. Вас можно было бы пощадить, если бы вы не были с ней. Вам просто не повезло. Но она... она была избрана.
– Но почему? – спросила Анна шепотом. Голос перестал ей повиноваться. Она смотрела огромными несчастными глазами на своего бывшего слугу.
– Богиня любит изумруды. Ее глаза – изумруды. Как и ваши, мэм-сахиб. Вы будете желанной жертвой для богини, потому что у вас зеленые глаза.
– О нет. Пожалуйста!..
– Не надо бояться, мэм-сахиб. В смерти вы не будете одиноки. Сахиб Пол там. И мы пошлем туда вслед за вами маленькую мисси. С вами будет вся ваша семья.
– Только не Челси! – выкрикнула Анна, обезумев от ужаса.
– Она оказалась в доме как в ловушке. Думаю, что она уже мертва. – Голос Джулиана звучал твердо.
Раджа Сингха недоверчиво взглянул на него.
– Вам не следовало приезжать на Цейлон, сахиб. Вы выбрали тропу, которая ведет к смерти, – сказал он и повернулся, чтобы выйти.
– Погоди! – остановил его Джулиан. – Ты ведь уже пытался убить мэм-сахиб и маленькую мисси. Пытался? Не ты ли принес кобру в дом? Не ты ли поджег поле?
– Увы! Ничего не вышло, – согласился Раджа Сингха.
– Ты устроил пожар в доме, чтобы убить нас всех разом. У Раджи Сингхи был уязвленный вид.
– Нет, к этому мы не имеем отношения. Это вон тот сахиб. – Он с презрением указал на Грэма. – Он сам это сделал. Если бы этого не случилось, то мы смогли бы отправить к богине мэм-сахиб и маленькую мисси вместе. А так...
Он пожал плечами и вышел из хижины.
Через несколько секунд четверо душителей, разодетых в уродливые костюмы, вошли в хижину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Когда Анна снова посмотрела вперед, Кирти уже скрылась в тоннеле. С ней исчезла и Челси.
Айя крепко держала девочку за руку.
– Скорее! – прошептала Кирти, оглянувшись через плечо. Челси посмотрела на мать, и Анна поспешила за ними. На некотором расстоянии от них шли остальные.
Анне трудно было определить расстояние, но бежали они минут десять. Потом проход внезапно закончился. Кирти и Челси ожидали их возле полусгнивших деревянных перекладин, вделанных в кирпичную кладку стены. Было похоже, что дальше двигаться некуда. Анна снова почувствовала тревогу.
– Нам надо подняться, – прошептала Кирти, когда подошли остальные. – Здесь проход заканчивается. Но мы еще в опасности. Нынешней ночью душители везде. Они хотят убить вас, а меня за то, что я вам помогаю. Но я не позволю им причинить вред маленькой мисси или вам, мэм. Мы должны быть очень осторожны.
– Почему они хотят нас убить?
Джулиан схватил Анну за руку и крепко сжал ее. Когда их пальцы переплелись, она почувствовала успокоение. От него исходила сила.
– Такова их религия. Они убивают, чтобы угодить богине Кали. Я же говорила вам, мэм-сахиб, что цветок был предостережением, – сказала Кирти и пожала плечами.
– Но я думала, что это колдовство, которое будет прогонять мои ночные кошмары, – запищала Челси.
Кирти покачала головой.
– Все, что они вам наговорили, – ложь. Я боялась сказать вам больше из-за страха, что они убьют меня. Так они и сделают, если поймают нас. Мы должны двигаться быстро и тихо, если хотим спастись. Об этом тоннеле знают немногие. Но эти немногие могут быть и врагами. Недалеко отсюда есть пещера. В пещере еще один тоннель – ведущий в мою деревню. Там мы будем в безопасности до рассвета. При свете дня они нас не тронут. Когда взойдет солнце, вы должны попасть на большой корабль и уплыть. Для вас это единственный путь к спасению.
– Мы у тебя в долгу, Кирти. В огромном долгу. Кирти посмотрела на Анну влажными глазами.
– Я люблю маленькую мисси как собственную дочь. Нет речи ни о каком долге. – Она повернулась к Джулиану: – Сахиб, если вы толкнете потолок, то откроется люк.
Джулиан выпрямился во весь рост и сделал, как она велела. Кирпичи раздвинулись. Анна увидела ночное небо.
– Помните, очень быстро и очень тихо, – зашептала Кирти, вто время как Джулиан, воспользовавшись жалкой приставной лестницей, высунул голову наружу, а потом подтянул и все тело.
Руби следовала за ним, а Кирти повернулась к Анне.
– Мэм-сахиб, доверьте мне малышку. Если они придут, то скорее причинят несчастье вам, чем мне.
Анна переводила взгляд с Кирти на Челси. Ее личико было совсем белым от страха.
– Мама, – захныкала малышка.
– Иди с Кирти. Я пойду за вами, – сказала Анна и двинулась за ними в полную опасностей ночь.
51
Тоннель отдалил их от заунывного пения, от наступающих рядов островитян, которые окружили дом. Кирти, крепко прижимая к себе Челси, уже бежала по джунглям. Руби следовала за ней, а Джулиан ждал Анну. Как только она появилась, он схватил ее за руку и потащил вслед за остальными. Ноги Анны едва касались земли. Один раз она споткнулась, но не упала, потому что Джулиан успел схватить ее за талию. Они не могли потерять из виду Кирти, только она знала путь к спасению.
За их спинами полыхал Большой дом. Пламя уже почти поглотило его. Теперь над ним стояло огромное оранжевое зарево.
Даже на таком расстоянии чувствовался жар огня, слышался треск горящего дерева и рев пламени, а также пение островитян. Все сливалось в чудовищную какофонию звуков. Анна была уверена, что этот момент навсегда врежется ей в память.
Но, по крайней мере, они живы. Анна знала, что должна испытывать за это вечную благодарность судьбе. Если бы они с Джулианом не проснулись вовремя, то превратились бы в пепел в горящем доме. Или до них добрались бы душители и с криком поволокли к смерти.
И вдруг откуда-то слева недалеко от них послышался душераздирающий крик мужчины. Этот звук так напугал Анну, что она чуть не лишилась чувств.
– Что случилось?
– Нет! О Господи, нет! Я на вашей стороне! Вы – чертовы негодяи!
Вслед за этим послышался новый вопль, полный ужаса и боли. Джулиан, бежавший молча, внезапно замер и повернулся на звук.
– Это Грэм, – сказал он, напряженно вглядываясь в темноту.
Анна поняла, что крик принадлежал ее деверю. Каким-то образом он попал в лапы душителей. Господи, неужели им придется стать свидетелями его предсмертных мук?
– Иди дальше. Иди с Челси и Руби, – сказан Джулиан, выпуская ее руку.
– А как же ты?
Ужас придал голосу Анны пронзительность.
– Это мой, будь он трижды неладен, чертов братец. Я не могу допустить, чтобы они растерзали его, – сказал Джулиан. – Ступай. Уходи отсюда. Сейчас же!
– Нет, Джулиан!
– Я должен. Иди!
Он подтолкнул ее. Как только Анна двинулась вперед, он повернулся и побежал на звук жалобных криков. Анна помедлила, потом остановилась и посмотрела, как он удаляется. Ее разрывали на части противоречивые чувства. Она должна была идти к Челси, но не могла оставить Джулиана.
Он готов был подвергнуть себя ужасной опасности.
Анна заметила, что осталась одна, когда посмотрела вокруг. Она больше не видела Руби, Кирти и Челси. Если она пойдет дальше по тропинке, сможет ли найти их? Или наткнется на кого-нибудь еще?
Анна содрогнулась. Решение было принято. Она повернула обратно и помчалась за Джулианом, стараясь двигаться бесшумно, чтобы остаться незамеченной.
Она увидела, что он остановился в нерешительности на краю леса, и попыталась разглядеть, что происходит впереди. Грэма рвали на куски и резали ножами стоявшие вокруг него душители. Это было чудовищное зрелище. Он безуспешно пытался отбиться от ударов, скорее предназначенных для того, чтобы мучить, а не убить. Он продолжал кричать в смертельной муке и страхе. Анне, наблюдавшей эту сцену, впору было закричать самой. Ей хотелось бежать от этого ужаса, но там был Джулиан. Господи, неужели он не понял, что ничего нельзя сделать?
Он даже не был вооружен. У него был всего лишь нож. Как он мог помочь Грэму?
И почему он это делал, если так презирал его?
Джулиан двинулся дальше. С громким криком он вырвался из джунглей, пробежал через лужайку и снова скрылся в зарослях. На мгновение ножи замерли, а головы повернулись в его сторону. Потом несколько душителей издали пронзительные крики и бросились его преследовать.
Те, что окружали рыдающего Грэма, разбежались. Хитрость Джулиана удалась. Это был умный ход с его стороны. Анна в ужасе смотрела, как другая толпа душителей выскочила из джунглей с той стороны, куда бросился Джулиан.
Он оказался зажатым между двумя толпами убийц. Душители окружили его. Анна увидела блеск их ножей, поднятых высоко в воздух. Потом Джулиан, ее сильный и отважный Джулиан, вскрикнул и упал.
Анна, забыв в этот момент обо всем на свете, издала нечеловеческий вопль.
Потом что-то ударило ее по щеке. Боль заставила ее замолчать. Ее рука инстинктивно поднялась, чтобы потрогать щеку. Первой мыслью было, что ее ужалило какое-то ядовитое насекомое. Но тут ее пальцы наткнулись на что-то твердое. Анна вытащила орудие из щеки. Это было крошечное копье с черным наконечником.
Она подняла глаза на толпу убийц. Участь, от которой Джулиан пытался спасти Грэма, теперь постигла его самого. Анне показалось, что ее сердце сейчас разорвется. Слезы хлынули из глаз. Она хотела бежать к нему, попытаться его спасти, но знала, что не сумеет.
Господи, почему мужчины, которых она любила, должны были умирать?
Вдруг все вокруг нее закружилось и поплыло. Она опустилась на колени. Кругом шелестели джунгли. Внезапно ее пронзил ужас. У нее кружилась голова, и она была слишком слаба даже для того, чтобы закричать. Шея отказывалась поддерживать голову. Она почувствовала, что падает...
Голова Анны еще не успела коснуться земли, как опустилась непроглядная ночь.
52
Когда Анна очнулась, ее поднимали из тростниковой лодки, насколько она могла судить в своем затуманенном состоянии. Голова закружилась, когда ее понесли на сушу, но она уже была способна кое-что сознавать. Анна поняла, что ночь близилась к рассвету, хотя солнце еще не взошло. Небо было серым, а не черным. Несколько ранних пташек уже проснулись и летали высоко над головой. В ноздри ей ударил странный запах. Она поняла, что он исходит от масла, которым похитители умастили ее. Их было всего несколько человек, а один из них нес ее на руках. Она подняла глаза на устрашающее, утыканное дротиками лицо. О Господи! У этого человека маленькие копья торчали даже из носа и языка! Потом веки ее снова сомкнулись. Жуткое зрелище исчезло. Анна же попыталась оставаться податливой в руках этого монстра.
Они еще не убили ее. Возможно, ожидали пробуждения. Это было все, что она могла сообразить.
Ее тошнило, она ощущала слабость и смертельный холод, несмотря на жару. Анна подумала, что это как-то связано с тем самым дротиком, который поразил ее. Яд! Она ощутила ужас.
Она подумала, что смерть, которую они готовили для нее, будет ужасной и отвратительной.
Ее похититель остановился. Веки Анны приоткрылись, и она увидела, что ее вносят в хижину. Она почти не отреагировала, когда ее бесцеремонно опустили на жесткий грязный пол. Анна приложила все усилия, чтобы не вскрикнуть, когда ударилась об пол рукой. Вот он склонился над ней, а потом поволок к столбу посреди хижины. Ее руки подняли над головой, причинив нестерпимую боль, и старательно привязали за запястья к столбу.
Потом ее похититель удалился. Анна вздохнула и открыла глаза. Она находилась в хижине из прутьев с низкими стенами.
Единственная дверь была завешена тростниковой циновкой. Другого выхода она не видела.
Снаружи послышался шум. Анна снова закрыла глаза. Через несколько секунд в хижину вошла целая толпа людей. Она не осмелилась открыть глаза полностью и только посмотрела сквозь полусомкнутые веки, когда возле нее оказались другие пленники, которых привязали к тому же столбу.
На этот раз она с трудом дождалась, когда душители уйдут. Не могло ли среди пленников быть...
Джулиан! Анна возблагодарила Господа шедшей от самого сердца молитвой. Он жив! Огромная темная ссадина виднелась у него на лбу, куда, по-видимому, его ударили дубинкой. В тело были воткнуты сотни дротиков. Из ран сочилась кровь.
Он подвергся участи Грэма. На его теле виднелось множество следов от ударов ножом, которые причиняли боль, но не были смертельными. Он жив!
Другим пленником был Грэм. Он свернулся калачиком, приняв позу зародыша, и казалось, что он в гораздо худшем состоянии, чем Джулиан. Он был в крови с головы до ног, как будто кровь сочилась изо всех его пор.
Анне не составило труда повернуться так, чтобы коснуться лица Джулиана своим лицом. Щека его была окровавлена, но дышал он ровно.
– Джулиан! Ты меня слышишь? – зашептала Анна ему на ухо.
Его ресницы дрогнули, лицо ожило. Услышал он ее или...
– Джулиан! – сделала она новую попытку.
На этот раз его лицо исказила гримаса. Он открыл глаза.
– Анна? – Голос его показался ей слабым.
– Шш! Тише, дорогой, тише. Не надо, чтобы они нас услышали.
– Кто?
– Душители. Это они притащили нас сюда. О, Джулиан, я думала, что они тебя убили.
– Думаю, они от души постараются, чтобы это сделать. Джулиан закрыл глаза на секунду, потом снова открыл их. Анна с тревогой наблюдала за ним.
– Какого черта ты не последовала за Кирти?
– Я не могла оставить тебя, – ответила Анна. – Я ведь сказала, что люблю тебя. Но ты мне не верил. Вот я и решила доказать тебе. Это был единственный способ, который пришел мне в голову.
Эта попытка свести все к юмору привела только к тому, что губы его исказила усмешка.
– О Господи, я скорее бы вырезал себе сердце, чем позволил им...
Их глаза встретились. Он осекся. Было ясно, что он не хотел пугать ее напоминанием о том, какая судьба их ждет.
– Ты ранена? Они причинили тебе боль?
– Пожалуй, нет. Не такую, как тебе и Грэму. Они усыпили меня, ранив каким-то дротиком, очевидно, са снотворным.
– Слава Господу хотя бы за малую толику милосердия. – Он повернул голову. – Как Грэм?
Анна проследила за взглядом Джулиана.
– Думаю, в скверном состоянии. Джулиан скривился.
– Они его серьезно поранили. Черт возьми, мне следовало оставить его. Не знаю, что на меня нашло.
Анна посмотрела на него печально.
– Думаю, это был самый отважный поступок, какой мне доводилось видеть.
– Самое глупое, что, когда я услышал его крик, я не мог думать ни о чем, кроме того, что он мой брат. Я ненавижу его всеми фибрами души, но...
Грэм застонал и открыл глаза. Оглядевшись, он принялся изо всех сил молотить руками по воздуху. А ноги его беспомощно бились о грязный пол.
– Грэм! Прекрати! – повелительным тоном сказал Джулиан.
Должно быть, слова Джулиана дошли до него, потому что он перестал метаться и лежал тихо.
– Я ранен, ранен, – простонал он.
Сердце Анны переполнилось жалостью к нему, и она повернулась так, чтобы он мог ее видеть.
– Мы с тобой, Грэм. Джулиан и я. Ты не один.
– Чертово цыганское отродье, – пробормотал Грэм. Анна не была уверена, что он воспринял все ее слова.
Речь Грэма была почти бессвязной, а смотревшие на них глаза казались стеклянными.
– Он спас тебе жизнь, Грэм.
Она не могла допустить, чтобы брат чернил и поносил Джулиана, после того как тот стольким пожертвовал ради него.
– Оставь, Анна. Это не имеет значения, – пробормотал Джулиан.
Грэм лежал на боку, его голова была повернута так, что он мог их видеть. Выражение его лица было суровым.
– Нет, имеет! – с яростью возразила Анна.
Глаза Грэма снова приоткрылись. С минуту он смотрел на Анну, будто не видя ее. Потом его взгляд переместился на Джулиана. Внезапно его взгляд обрел выразительность, оцепенение исчезло. В это мгновение им стало ясно, что он полностью пришел в себя.
– Господи, как я тебя ненавижу, – сказал он Джулиану с неподдельной искренностью. – Ты не должен был появиться на свет.
Глаза его снова закрылись, грудь приподнялась, а из горла послышался хрип. Рот его свела судорога. Анна смотрела на него молча, потрясенная происшедшим.
– Он умер, – констатировал Джулиан и закрыл глаза.
53
Казалось, что прошло несколько часов, на самом же деле – не более двадцати минут. Тростниковую циновку, заменявшую дверь, откинули, и в просвете появилась мужская голова в белом тюрбане.
Когда островитянин вошел и встал в центре хижины, Анна его узнала.
– Раджа Сингха! – выдохнула она и почувствовала, как затрепетало ее сердце.
Но он смотрел на нее без улыбки. Надежда на то, что он явился их освободить, умерла.
– Мэм-сахиб, – сказал он, – мне жаль, что вы должны умереть.
– О нет, Раджа Сингха, нет! Пожалуйста!
– Она не причинила вам зла. Отпусти ее...
– Не могу, сахиб. И вас не могу отпустить. Уже давно племя постановило, что ей суждено умереть. Богиня призывает ее. Вас можно было бы пощадить, если бы вы не были с ней. Вам просто не повезло. Но она... она была избрана.
– Но почему? – спросила Анна шепотом. Голос перестал ей повиноваться. Она смотрела огромными несчастными глазами на своего бывшего слугу.
– Богиня любит изумруды. Ее глаза – изумруды. Как и ваши, мэм-сахиб. Вы будете желанной жертвой для богини, потому что у вас зеленые глаза.
– О нет. Пожалуйста!..
– Не надо бояться, мэм-сахиб. В смерти вы не будете одиноки. Сахиб Пол там. И мы пошлем туда вслед за вами маленькую мисси. С вами будет вся ваша семья.
– Только не Челси! – выкрикнула Анна, обезумев от ужаса.
– Она оказалась в доме как в ловушке. Думаю, что она уже мертва. – Голос Джулиана звучал твердо.
Раджа Сингха недоверчиво взглянул на него.
– Вам не следовало приезжать на Цейлон, сахиб. Вы выбрали тропу, которая ведет к смерти, – сказал он и повернулся, чтобы выйти.
– Погоди! – остановил его Джулиан. – Ты ведь уже пытался убить мэм-сахиб и маленькую мисси. Пытался? Не ты ли принес кобру в дом? Не ты ли поджег поле?
– Увы! Ничего не вышло, – согласился Раджа Сингха.
– Ты устроил пожар в доме, чтобы убить нас всех разом. У Раджи Сингхи был уязвленный вид.
– Нет, к этому мы не имеем отношения. Это вон тот сахиб. – Он с презрением указал на Грэма. – Он сам это сделал. Если бы этого не случилось, то мы смогли бы отправить к богине мэм-сахиб и маленькую мисси вместе. А так...
Он пожал плечами и вышел из хижины.
Через несколько секунд четверо душителей, разодетых в уродливые костюмы, вошли в хижину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32