– Я знаю, что не могу обладать тобой всецело каждый миг жизни. Ты слишком долго была на свободе, и я не собираюсь отнимать ее у тебя. Но мне хочется быть уверенным, что каждый раз, возвратившись домой, я найду тебя там. Я хочу, чтобы ты делилась со мной своими печалями и трудностями, а не пыталась преодолеть их сама. Теперь ты моя жена, так позволь же мне по-настоящему стать твоим мужем.
В резком тоне Дрейка звучали гнев и страдание. Эйлин даже не представляла себе, что она могла причинять ему такую боль. Она протянула руки к его лицу и принялась его гладить, словно желая стереть выражение горечи с этого любимого лица и вернуть ему улыбку.
– Я не знаю, что ты во мне нашел. У меня нет ни образования, ни хороших манер и никакого воспитания. Но я люблю тебя, и всегда буду любить. И если моя любовь способна сделать тебя счастливым, мы никогда не расстанемся.
Дрейк знал, что за этими словами Эйлин скрывался невысказанный страх потерять его, и без слов бы почувствовал, что она хотела бы сказать, но не сказала. Слишком много лет прожила она в состоянии настороженности и неопределенности, чтобы чувствовать себя комфортно в той жизни, которую он предлагал сейчас. Но очень скоро Эйлин поймет, что у него достаточно слуг, чтобы справляться с работой по дому, и воспитателей, чтобы заниматься с детьми, а его гости вполне способны сами себя развлекать. Ему нужны лишь ее остроумие, способность тонко чувствовать и понимать и, конечно, ее любовь. И никакое воспитание или образование не сможет дать эти качества.
Потребуется время на то, чтобы в их браке появилось необходимое доверие и уверенность друг в друге, но впереди у них вся жизнь. А сейчас единственное, что имеет значение, – это их любовь. Дрейк наклонился и страстно поцеловал жену, ощутив, как в ней мгновенно зажглось ответное желание.
– Мы станем одним целым, и ты просто не сможешь покинуть меня. Я сделаю все для этого. – Дрейк вновь поцеловал Эйлин. И продолжал целовать ее, пока руки жены не обвились вокруг его шей, а тело не выгнулось дугой.
Лучи солнца приятно ласкали их разгоряченные тела, и язык Дрейка становился все настойчивей, ожидая ответа и встречая его. Эйлин, охваченная страстью, замирала в сладкой дрожи, пока ее муж срывал с нее слишком просторную рубашку и тонкую нижнюю сорочку. Теперь его руки ощущали упругую тяжесть ее обнаженной груди, а губы ласкали нежную плоть. Эйлин вскрикнула и прижалась к мужу всем телом, явственно чувствуя огромную силу его желания. Подхватив подол платья жены, Дрейк поднял его вверх, продолжая гладить и ласкать самые укромные места тела и заставляя свою любимую стонать от наслаждения. Затем Дрейк освободился от одежды, властным движением придвинулся к Эйлин, и супруги жадно набросились друг на друга, давая волю так долго сдерживаемым желаниям. Земля, казалось, содрогалась от страстных движений их тел сплетенных в объятиях любви. Они вздымались и опускались, достигая вершин высочайшего наслаждения.
Позднее, когда легкий ветерок овевал их разгоряченные тела, Дрейк взял жену на руки и отнес на маленькую кровать в фургоне. Здесь они медленно сняли с себя остатки одежды и крепко обнялись, чтобы согреться.
Жесткие завитки золотистых волос на груди Дрейка щекотали нежные кончики грудей Эйлин, и, когда он крепко обнял ее, у жены вырвался глубокий вздох. Ее пальцы ласкали его сильную грудь, и вскоре Эйлин почувствовала, как нетерпеливо поднимается и вновь заявляет о себе желание в его восхитительном крепком теле. Она коснулась губами плеча мужа.
– Дрейк?
В ответ он лишь зарылся головой в ее душистые волосы, пахнувшие дикими цветами.
– Сколько детей ты хотел бы иметь?
Дрейк приподнялся на локте и настороженно взглянул на жену:
– Что?
Когда ей удалось полностью завладеть вниманием мужа, Эйлин довольно улыбнулась.
– На этот раз у нас опять будут близнецы?
Дрейк ухмыльнулся и вытянулся рядом с женой, обхватив рукой ее талию. Затем он крепко прижался к ней.
– Я думаю, что только это заставит тебя остепениться. Пожалуй, стоит привязать тебя к колыбели. Но только лучше уж производить детей на свет по одному. Пожалуйста, милая. Еще двоих я не выдержу.
– Ну что ж, по одному так по одному, – угрожающе пробормотала она, поворачиваясь к мужу и прибегая к откровенно провокационному хулиганскому маневру, после которого Дрейку ничего не оставалось, кроме как повалить ее на перину и начать все сначала.
Эпилог
Шерборн
Август 1747 года
Эйлин сидела в детской у окна. В руках у нее был альбом для набросков и кусок угля. Подняв глаза, Эйлин с восхищением посмотрела на высокую фигуру мужа. В дверном проеме стоял Дрейк, с явным удовольствием наблюдая за тремя карапузами, возившимися на полу.
В свои десять месяцев Георг уже вставал и учился делать первые шаги. Он решительно выставил вперед подбородок, в точности как все Невиллы, и, оторвавшись от спасительной ножки стола, храбро двинулся на середину комнаты, туда, где играл Ричард.
Эмили сидела у ног матери и с изумлением разглядывала красный мячик, который постоянно укатывался, как только она брала его в руки. Уже несколько минут все ее внимание было приковано к мячу, и Ричард явно решил положить этому конец.
Высокий и гибкий по сравнению с неуклюжим, пухленьким Георгом, Ричард стремительно взял курс на яркий предмет, очаровавший его сестру, и решительно направился к ней. Впрочем, завладеть мячом Ричард так и не сумел, а Эмили игрушку потеряла – она укатилась.
Девочка изумленно подняла огромные голубые глаза, и хотя в ее взгляде определенно читалось осуждение вероломного поступка брата, нарушившего кодекс чести джентльмена, юная леди не издала ни единого звука протеста.
Ухватившись за покатившийся мяч, Георг с размаху плюхнулся на мягкое место. Удивление, отчетливо написанное на его забавной мордашке, рассмешило Эйлин, и она жестом попросила Дрейка не двигаться, пока малыш сам не встанет. Сжимая мячик в руках, Георг посмотрел по сторонам.
Ричард уже утратил интерес к игрушке и пустился в погоню за мотыльком, кружившим над комодом. Георг вновь осторожно поднялся на ножки, продолжая сжимать мяч в своих пухлых ручонках, затем проделал несколько неуверенных шагов в сторону Эмили и с неожиданной галантностью бросил мяч к ее ногам. Эмили изумленно посмотрела на Георга – не столько из-за мяча, сколько из-за его ловкого акробатического этюда. В следующее мгновение она уже цеплялась за юбки Эйлин, чтобы выпрямиться и встать во весь рост, как Георг.
Бросив довольный взгляд на жену, Дрейк быстро шагнул в комнату и подхватил дочку на руки.
– Теперь о сватовстве можешь не беспокоиться, – заявил он, насмешливо глядя на Эйлин поверх рыжих кудрей девочки. – Георг просто ослеплен ее красотой. Посмотришь – через пару лет он будет воском в ее руках.
Чувствуя себя в полной безопасности у отца на руках, Эмили с ликующим воплем ухватилась за прядь золотистых волос, выбившуюся из-под широкой ленты на голове Дрейка. В ответ отец принялся щекотать маленькую проказницу, к ее полному удовольствию. Эйлин с любовью смотрела на них.
– Да, думаю в страстях недостатка не будет, и, по-моему, Георг обещает стать чрезвычайно галантным джентльменом. Возможно, он несколько склонен к авантюризму, но когда-нибудь ты будешь им гордиться.
Дрейк осторожно поставил девочку на пол и поправил пышные юбки Эйлин, чтобы сесть рядом с ней. Одной рукой обняв жену, он взглянул на незаконченный рисунок. Сходство с Ричардом бросалось в глаза.
– А что ты скажешь о нашем сыне, колдунья? Он женится на принцессе? Станет победителем великанов?
Эйлин улыбнулась:
– Он мечтатель. Он способен изобрести летающих лошадей или проиграть в прах все твое состояние. Я надеюсь, он унаследует талант своего отца. Если тебе не удастся воплотить свой замысел в жизнь, возможно, это удастся ему.
Дрейк взял с колен Эйлин альбом для рисования и положил его рядом с ней на кушетку. Затем достал из кармана бумажный пакет, перевитый желтыми лентами, и, улыбаясь, протянул его жене.
– А что мне причитается за то, что ты увидишь опубликованной книгу моих гениальных историй?
Эйлин широко раскрыла глаза от изумления, поняв, что Дрейк, несмотря на шутливый тон, говорит серьезно. В нетерпении она принялась раскрывать пакет, но муж схватил ее за руки и потянул к себе. Его рука привычно скользнула вверх, к соблазнительным выпуклостям.
– Ваша плата, мадам…
В ответ Эйлин обняла мужа и принялась целовать его; ее поцелуи становились все более страстными. Наконец рука, сжимавшая книгу, опустилась, чтобы крепче обнять Эйлин, и тут она вывернулась и выхватила пакет.
– Это нечестно, принцесса! – запротестовал Дрейк, смеясь, пока его жена разрывала в клочья оберточную бумагу, чтобы заглянуть внутрь.
По-прежнему не обращая никакого внимания на жалобы мужа, Эйлин с любовью гладила мягкий кожаный переплет «Детских фантазий». Раскрыв книгу, она обнаружила посвящение: «Моей жене, моей любимой, моей серебряной колдунье». Щеки Эйлин запылали.
– Теперь весь мир увидит это, – прошептала она в смущении и восторге. Скандальные слухи об их женитьбе всколыхнули весь Лондон прошлой весной. Дрейк пришпиливал булавкой листки с карикатурами над своим столом, нимало не смущаясь и даже забавляясь этим. Но маркиза до сих пор чувствовала себя неловко, отвечая на вопросы его любопытных друзей-аристократов.
Дрейк усмехнулся, услышав такую оценку популярности своей книги.
– Ну, может быть, та часть мира, которая говорит по-английски, – уточнил он.
– Когда же ты успел все это? – Эйлин переворачивала страницу за страницей как завороженная. И на каждой странице она находила рисунки эльфов и заколдованных принцесс.
– Минувшей зимой, когда мне пришлось скрываться в Лондоне и быть в разлуке с тобой, пока не была доказана моя невиновность. Я просто не знал, как убить время. Ничего лучшего мне не пришло в голову.
Дрейк ждал, что скажет Эйлин, волнуясь больше, чем хотел показать. Взрослый мужчина, который пишет волшебные сказки, – хороший объект для насмешек. Но если жена его одобряет, то какое дело ему до всего остального мира! Любовь и благоговейное восхищение в ее глазах подсказали ему ответ на вопрос, который его мучил. Волнение Дрейка исчезло. Он взял книгу из рук Эйлин и нежно обнял ее.
– Ты не мог бы сделать мне лучший подарок, – успела прошептать она, прежде чем он закрыл ей рот поцелуем. Этим поцелуем Дрейк говорил ей о своей любви и той страсти, которую они смогут испытать вновь, когда окажутся наедине. Сердце Эйлин дрогнуло, до нее дошел смысл сказанных мужем слов. Все те долгие часы, когда они были в разлуке, Дрейк вовсе не поддавался старым соблазнам и не искал встреч с бывшими любовницами. Он оставался верен ей. И книга – подтверждение, в котором она нуждалась.
Маркиз неохотно оторвался от губ жены, нежно поцеловал уголок ее брови и поудобней устроил ее голову на своем плече. Его рука скользнула по шелку ее платья, с сожалением расставаясь с соблазнительными выпуклостями. Дрейку необходимо было утихомирить свое тело. Детишки, ползавшие по полу у ног родителей, не стали бы возражать против их любовных утех, но детская была не самой подходящей комнатой в доме для тех, кто хотел бы уединиться.
– И где только эти проклятые няньки? – раздраженно пробормотал Дрейк, сгорая от нетерпения. – Почему именно сегодня ты одна в доме?
За окном ослепительно сияло солнце, отсвечивая медью на волосах Эйлин и растворяясь в желтом домашнем платье с глубоким вырезом. День был довольно теплым, и плечи Эйлин не были укутаны шарфом. Упругую грудь прикрывала лишь тоненькая полоска кружева. Маркиз с возрастающим нетерпением смотрел, как вздымается и опускается грудь жены, и боролся с желанием протянуть руку и сорвать эту кружевную ленту, скрывавшую то, что он так жаждал увидеть.
– Скоро придет Гертруда, чтобы взять детей на прогулку, а Ханна появится, когда надо будет их накормить. Ты, наверное, забыл – у нее сегодня свободный день. И если не ошибаюсь, у Куигли тоже.
Жар от ладони Дрейка, обнимавшего ее за талию, не давал Эйлин собраться с мыслями, но она старалась сконцентрироваться на том, что собиралась сказать, понимая всю важность своих слов.
Сэр Джон был вынужден отказаться от услуг Куигли вскоре после того, как маркиз прошлой весной перевез свою семью в Шерборн. Эйлин успела привыкнуть к неназойливому вниманию Куигли и не возражала против его постоянного присутствия. Но упоминание имени деревенской няни заставило Дрейка удивленно приподнять брови. При желании девушку можно было заставить слушаться, она даже неплохо показала себя, помогая Эйлин и проявляя завидную сообразительность в истории с похищением, но маркиз нанимал ее исключительно в качестве кормилицы. Через несколько месяцев в ее услугах уже не будет нужды.
– А при чем здесь, собственно, Куигли? – поинтересовался Дрейк, зная, что его жена ждет от пего этого вопроса.
Эйлин оглянулась на сад внизу.
– Тебе нужно лишь раскрыть глаза, чтобы понять. Она – именно то, что ему нужно. Куигли просто сам не спой с тех пор, как горничная Эйнсли отказала ему, отдан предпочтение дворецкому. Ханна сможет помочь Куигли почувствовать вкус к жизни.
Маркиз нахмурился, разглядев внизу прогуливающуюся под руку пару.
– Ты не могла бы как-то обуздать свою страсть к сватовству? Скоро у нас все слуги начнут размножаться, как кролики. И пользы от них будет столько же. Я думал, она замужем. У нее же есть ребенок.
– Ее ребенок умер. Поэтому она и нанялась к нам кормилицей, – мягко возразила ему Эйлин. – Она не была замужем. Ее парень сбежал, когда узнал, что она беременна. И я не стану ставить ей это в вину, если Куигли не придает этому значения. Все складывается как нельзя лучше для всех нас.
Дрейк ухмыльнулся в ответ на серьезный взгляд жены.
– Похоже, в нашем доме незамужним девушкам жить небезопасно. Придется нам нанимать только беззубых старух. Кстати об одной из них: а где Диана?
Эйлин попыталась было возмутиться, но веселое легкомыслие мужа мешало оставаться серьезной. В отместку она тихонько засунула руку под тугой пояс его штанов. Пальцы Эйлин скользнули по полотну рубахи, скрывавшей крепкий, упругий живот мужа, и Дрейк, громко втянув в себя воздух, застонал от удовольствия.
Внезапно она резко дернула за ткань рубахи вниз, чуть не задушив мужа воротом:
– Диана отдыхает, как ей и положено. Помнишь, ты говорил мне, что Майклу нужна покладистая жена? Я думаю, Диана ему прекрасно, подходит.
– По крайней мере, они проявляют редкостное единодушие, предлагая расширить детскую, – раздраженно пробормотал Дрейк. – Говоришь, покладистая? С кем, позволь тебя спросить? Как бы не так! Насколько я мог заметить, эта своенравная девица всегда поступает по-своему. Я не виню Майкла за это безумие. Уверен, что во всем виновата Диана.
Эйлин улыбнулась, заметив, как обиженно реагирует Дрейк на известие о замужестве сестры. Бракосочетание состоялось в июне, и жених прямо на свадебном торжестве объявил о беременности невесты. Дрейк чуть не опрокинул тарелку с супом, а Майкл выглядел таким самодовольным, каким может быть только будущий отец. К концу вечера оба изрядно напились и вели себя задиристо, но в битве пострадала лишь посуда.
Эйлин решительно выдернула рубаху Дрейка из штанов, чтобы можно было дотронуться до его тела. Дрейк свирепо нашептывал что-то ей в ухо, но она и не думала его слушать.
– Вам необходимо преподать пару уроков, милорд, если вы думаете, что Диана одна несет ответственность за свое положение. А потом вы начнете обвинять меня, когда нам станет не хватать колыбелей. – Эйлин хихикнула, но потом лицо ее стало серьезным. – Как прошла твоя встреча с герцогом? Есть ли какие-нибудь шансы убедить его поддержать требования католиков?
Маркиз задержал дыхание. Его глаза подозрительно сузились не только потому, что любящая жена уже наполовину раздела его и игриво щекотала ему ребра. Он слишком хорошо ее знал, чтобы понимать, что те слова, которых она не произнесла, гораздо важнее сказанных. Полностью игнорируя вопрос жены, касающийся его поездки в Лондон, он заинтересовался ее предыдущим загадочным высказыванием:
– И сколько же колыбелей нам понадобится, любовь моя? Надо полагать, Диана не собирается производить на свет двойню?
К несчастью, Георг в этот момент споткнулся о Ричарда и упал вместе с ним. Оба малыша пронзительно завопили. Тут же послышались торопливые шаги снизу, из холла. Дрейк начал поспешно приводить себя в порядок, а Эйлин бросилась ему помогать. В следующий миг в комнату вошли Гертруда и еще одна служанка.
Решив, что он достаточно нагляделся на своих детей, чтобы не присутствовать при их переодевании, маркиз схватил в охапку жену и, несмотря на ее протесты, потащил прочь из детской.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
В резком тоне Дрейка звучали гнев и страдание. Эйлин даже не представляла себе, что она могла причинять ему такую боль. Она протянула руки к его лицу и принялась его гладить, словно желая стереть выражение горечи с этого любимого лица и вернуть ему улыбку.
– Я не знаю, что ты во мне нашел. У меня нет ни образования, ни хороших манер и никакого воспитания. Но я люблю тебя, и всегда буду любить. И если моя любовь способна сделать тебя счастливым, мы никогда не расстанемся.
Дрейк знал, что за этими словами Эйлин скрывался невысказанный страх потерять его, и без слов бы почувствовал, что она хотела бы сказать, но не сказала. Слишком много лет прожила она в состоянии настороженности и неопределенности, чтобы чувствовать себя комфортно в той жизни, которую он предлагал сейчас. Но очень скоро Эйлин поймет, что у него достаточно слуг, чтобы справляться с работой по дому, и воспитателей, чтобы заниматься с детьми, а его гости вполне способны сами себя развлекать. Ему нужны лишь ее остроумие, способность тонко чувствовать и понимать и, конечно, ее любовь. И никакое воспитание или образование не сможет дать эти качества.
Потребуется время на то, чтобы в их браке появилось необходимое доверие и уверенность друг в друге, но впереди у них вся жизнь. А сейчас единственное, что имеет значение, – это их любовь. Дрейк наклонился и страстно поцеловал жену, ощутив, как в ней мгновенно зажглось ответное желание.
– Мы станем одним целым, и ты просто не сможешь покинуть меня. Я сделаю все для этого. – Дрейк вновь поцеловал Эйлин. И продолжал целовать ее, пока руки жены не обвились вокруг его шей, а тело не выгнулось дугой.
Лучи солнца приятно ласкали их разгоряченные тела, и язык Дрейка становился все настойчивей, ожидая ответа и встречая его. Эйлин, охваченная страстью, замирала в сладкой дрожи, пока ее муж срывал с нее слишком просторную рубашку и тонкую нижнюю сорочку. Теперь его руки ощущали упругую тяжесть ее обнаженной груди, а губы ласкали нежную плоть. Эйлин вскрикнула и прижалась к мужу всем телом, явственно чувствуя огромную силу его желания. Подхватив подол платья жены, Дрейк поднял его вверх, продолжая гладить и ласкать самые укромные места тела и заставляя свою любимую стонать от наслаждения. Затем Дрейк освободился от одежды, властным движением придвинулся к Эйлин, и супруги жадно набросились друг на друга, давая волю так долго сдерживаемым желаниям. Земля, казалось, содрогалась от страстных движений их тел сплетенных в объятиях любви. Они вздымались и опускались, достигая вершин высочайшего наслаждения.
Позднее, когда легкий ветерок овевал их разгоряченные тела, Дрейк взял жену на руки и отнес на маленькую кровать в фургоне. Здесь они медленно сняли с себя остатки одежды и крепко обнялись, чтобы согреться.
Жесткие завитки золотистых волос на груди Дрейка щекотали нежные кончики грудей Эйлин, и, когда он крепко обнял ее, у жены вырвался глубокий вздох. Ее пальцы ласкали его сильную грудь, и вскоре Эйлин почувствовала, как нетерпеливо поднимается и вновь заявляет о себе желание в его восхитительном крепком теле. Она коснулась губами плеча мужа.
– Дрейк?
В ответ он лишь зарылся головой в ее душистые волосы, пахнувшие дикими цветами.
– Сколько детей ты хотел бы иметь?
Дрейк приподнялся на локте и настороженно взглянул на жену:
– Что?
Когда ей удалось полностью завладеть вниманием мужа, Эйлин довольно улыбнулась.
– На этот раз у нас опять будут близнецы?
Дрейк ухмыльнулся и вытянулся рядом с женой, обхватив рукой ее талию. Затем он крепко прижался к ней.
– Я думаю, что только это заставит тебя остепениться. Пожалуй, стоит привязать тебя к колыбели. Но только лучше уж производить детей на свет по одному. Пожалуйста, милая. Еще двоих я не выдержу.
– Ну что ж, по одному так по одному, – угрожающе пробормотала она, поворачиваясь к мужу и прибегая к откровенно провокационному хулиганскому маневру, после которого Дрейку ничего не оставалось, кроме как повалить ее на перину и начать все сначала.
Эпилог
Шерборн
Август 1747 года
Эйлин сидела в детской у окна. В руках у нее был альбом для набросков и кусок угля. Подняв глаза, Эйлин с восхищением посмотрела на высокую фигуру мужа. В дверном проеме стоял Дрейк, с явным удовольствием наблюдая за тремя карапузами, возившимися на полу.
В свои десять месяцев Георг уже вставал и учился делать первые шаги. Он решительно выставил вперед подбородок, в точности как все Невиллы, и, оторвавшись от спасительной ножки стола, храбро двинулся на середину комнаты, туда, где играл Ричард.
Эмили сидела у ног матери и с изумлением разглядывала красный мячик, который постоянно укатывался, как только она брала его в руки. Уже несколько минут все ее внимание было приковано к мячу, и Ричард явно решил положить этому конец.
Высокий и гибкий по сравнению с неуклюжим, пухленьким Георгом, Ричард стремительно взял курс на яркий предмет, очаровавший его сестру, и решительно направился к ней. Впрочем, завладеть мячом Ричард так и не сумел, а Эмили игрушку потеряла – она укатилась.
Девочка изумленно подняла огромные голубые глаза, и хотя в ее взгляде определенно читалось осуждение вероломного поступка брата, нарушившего кодекс чести джентльмена, юная леди не издала ни единого звука протеста.
Ухватившись за покатившийся мяч, Георг с размаху плюхнулся на мягкое место. Удивление, отчетливо написанное на его забавной мордашке, рассмешило Эйлин, и она жестом попросила Дрейка не двигаться, пока малыш сам не встанет. Сжимая мячик в руках, Георг посмотрел по сторонам.
Ричард уже утратил интерес к игрушке и пустился в погоню за мотыльком, кружившим над комодом. Георг вновь осторожно поднялся на ножки, продолжая сжимать мяч в своих пухлых ручонках, затем проделал несколько неуверенных шагов в сторону Эмили и с неожиданной галантностью бросил мяч к ее ногам. Эмили изумленно посмотрела на Георга – не столько из-за мяча, сколько из-за его ловкого акробатического этюда. В следующее мгновение она уже цеплялась за юбки Эйлин, чтобы выпрямиться и встать во весь рост, как Георг.
Бросив довольный взгляд на жену, Дрейк быстро шагнул в комнату и подхватил дочку на руки.
– Теперь о сватовстве можешь не беспокоиться, – заявил он, насмешливо глядя на Эйлин поверх рыжих кудрей девочки. – Георг просто ослеплен ее красотой. Посмотришь – через пару лет он будет воском в ее руках.
Чувствуя себя в полной безопасности у отца на руках, Эмили с ликующим воплем ухватилась за прядь золотистых волос, выбившуюся из-под широкой ленты на голове Дрейка. В ответ отец принялся щекотать маленькую проказницу, к ее полному удовольствию. Эйлин с любовью смотрела на них.
– Да, думаю в страстях недостатка не будет, и, по-моему, Георг обещает стать чрезвычайно галантным джентльменом. Возможно, он несколько склонен к авантюризму, но когда-нибудь ты будешь им гордиться.
Дрейк осторожно поставил девочку на пол и поправил пышные юбки Эйлин, чтобы сесть рядом с ней. Одной рукой обняв жену, он взглянул на незаконченный рисунок. Сходство с Ричардом бросалось в глаза.
– А что ты скажешь о нашем сыне, колдунья? Он женится на принцессе? Станет победителем великанов?
Эйлин улыбнулась:
– Он мечтатель. Он способен изобрести летающих лошадей или проиграть в прах все твое состояние. Я надеюсь, он унаследует талант своего отца. Если тебе не удастся воплотить свой замысел в жизнь, возможно, это удастся ему.
Дрейк взял с колен Эйлин альбом для рисования и положил его рядом с ней на кушетку. Затем достал из кармана бумажный пакет, перевитый желтыми лентами, и, улыбаясь, протянул его жене.
– А что мне причитается за то, что ты увидишь опубликованной книгу моих гениальных историй?
Эйлин широко раскрыла глаза от изумления, поняв, что Дрейк, несмотря на шутливый тон, говорит серьезно. В нетерпении она принялась раскрывать пакет, но муж схватил ее за руки и потянул к себе. Его рука привычно скользнула вверх, к соблазнительным выпуклостям.
– Ваша плата, мадам…
В ответ Эйлин обняла мужа и принялась целовать его; ее поцелуи становились все более страстными. Наконец рука, сжимавшая книгу, опустилась, чтобы крепче обнять Эйлин, и тут она вывернулась и выхватила пакет.
– Это нечестно, принцесса! – запротестовал Дрейк, смеясь, пока его жена разрывала в клочья оберточную бумагу, чтобы заглянуть внутрь.
По-прежнему не обращая никакого внимания на жалобы мужа, Эйлин с любовью гладила мягкий кожаный переплет «Детских фантазий». Раскрыв книгу, она обнаружила посвящение: «Моей жене, моей любимой, моей серебряной колдунье». Щеки Эйлин запылали.
– Теперь весь мир увидит это, – прошептала она в смущении и восторге. Скандальные слухи об их женитьбе всколыхнули весь Лондон прошлой весной. Дрейк пришпиливал булавкой листки с карикатурами над своим столом, нимало не смущаясь и даже забавляясь этим. Но маркиза до сих пор чувствовала себя неловко, отвечая на вопросы его любопытных друзей-аристократов.
Дрейк усмехнулся, услышав такую оценку популярности своей книги.
– Ну, может быть, та часть мира, которая говорит по-английски, – уточнил он.
– Когда же ты успел все это? – Эйлин переворачивала страницу за страницей как завороженная. И на каждой странице она находила рисунки эльфов и заколдованных принцесс.
– Минувшей зимой, когда мне пришлось скрываться в Лондоне и быть в разлуке с тобой, пока не была доказана моя невиновность. Я просто не знал, как убить время. Ничего лучшего мне не пришло в голову.
Дрейк ждал, что скажет Эйлин, волнуясь больше, чем хотел показать. Взрослый мужчина, который пишет волшебные сказки, – хороший объект для насмешек. Но если жена его одобряет, то какое дело ему до всего остального мира! Любовь и благоговейное восхищение в ее глазах подсказали ему ответ на вопрос, который его мучил. Волнение Дрейка исчезло. Он взял книгу из рук Эйлин и нежно обнял ее.
– Ты не мог бы сделать мне лучший подарок, – успела прошептать она, прежде чем он закрыл ей рот поцелуем. Этим поцелуем Дрейк говорил ей о своей любви и той страсти, которую они смогут испытать вновь, когда окажутся наедине. Сердце Эйлин дрогнуло, до нее дошел смысл сказанных мужем слов. Все те долгие часы, когда они были в разлуке, Дрейк вовсе не поддавался старым соблазнам и не искал встреч с бывшими любовницами. Он оставался верен ей. И книга – подтверждение, в котором она нуждалась.
Маркиз неохотно оторвался от губ жены, нежно поцеловал уголок ее брови и поудобней устроил ее голову на своем плече. Его рука скользнула по шелку ее платья, с сожалением расставаясь с соблазнительными выпуклостями. Дрейку необходимо было утихомирить свое тело. Детишки, ползавшие по полу у ног родителей, не стали бы возражать против их любовных утех, но детская была не самой подходящей комнатой в доме для тех, кто хотел бы уединиться.
– И где только эти проклятые няньки? – раздраженно пробормотал Дрейк, сгорая от нетерпения. – Почему именно сегодня ты одна в доме?
За окном ослепительно сияло солнце, отсвечивая медью на волосах Эйлин и растворяясь в желтом домашнем платье с глубоким вырезом. День был довольно теплым, и плечи Эйлин не были укутаны шарфом. Упругую грудь прикрывала лишь тоненькая полоска кружева. Маркиз с возрастающим нетерпением смотрел, как вздымается и опускается грудь жены, и боролся с желанием протянуть руку и сорвать эту кружевную ленту, скрывавшую то, что он так жаждал увидеть.
– Скоро придет Гертруда, чтобы взять детей на прогулку, а Ханна появится, когда надо будет их накормить. Ты, наверное, забыл – у нее сегодня свободный день. И если не ошибаюсь, у Куигли тоже.
Жар от ладони Дрейка, обнимавшего ее за талию, не давал Эйлин собраться с мыслями, но она старалась сконцентрироваться на том, что собиралась сказать, понимая всю важность своих слов.
Сэр Джон был вынужден отказаться от услуг Куигли вскоре после того, как маркиз прошлой весной перевез свою семью в Шерборн. Эйлин успела привыкнуть к неназойливому вниманию Куигли и не возражала против его постоянного присутствия. Но упоминание имени деревенской няни заставило Дрейка удивленно приподнять брови. При желании девушку можно было заставить слушаться, она даже неплохо показала себя, помогая Эйлин и проявляя завидную сообразительность в истории с похищением, но маркиз нанимал ее исключительно в качестве кормилицы. Через несколько месяцев в ее услугах уже не будет нужды.
– А при чем здесь, собственно, Куигли? – поинтересовался Дрейк, зная, что его жена ждет от пего этого вопроса.
Эйлин оглянулась на сад внизу.
– Тебе нужно лишь раскрыть глаза, чтобы понять. Она – именно то, что ему нужно. Куигли просто сам не спой с тех пор, как горничная Эйнсли отказала ему, отдан предпочтение дворецкому. Ханна сможет помочь Куигли почувствовать вкус к жизни.
Маркиз нахмурился, разглядев внизу прогуливающуюся под руку пару.
– Ты не могла бы как-то обуздать свою страсть к сватовству? Скоро у нас все слуги начнут размножаться, как кролики. И пользы от них будет столько же. Я думал, она замужем. У нее же есть ребенок.
– Ее ребенок умер. Поэтому она и нанялась к нам кормилицей, – мягко возразила ему Эйлин. – Она не была замужем. Ее парень сбежал, когда узнал, что она беременна. И я не стану ставить ей это в вину, если Куигли не придает этому значения. Все складывается как нельзя лучше для всех нас.
Дрейк ухмыльнулся в ответ на серьезный взгляд жены.
– Похоже, в нашем доме незамужним девушкам жить небезопасно. Придется нам нанимать только беззубых старух. Кстати об одной из них: а где Диана?
Эйлин попыталась было возмутиться, но веселое легкомыслие мужа мешало оставаться серьезной. В отместку она тихонько засунула руку под тугой пояс его штанов. Пальцы Эйлин скользнули по полотну рубахи, скрывавшей крепкий, упругий живот мужа, и Дрейк, громко втянув в себя воздух, застонал от удовольствия.
Внезапно она резко дернула за ткань рубахи вниз, чуть не задушив мужа воротом:
– Диана отдыхает, как ей и положено. Помнишь, ты говорил мне, что Майклу нужна покладистая жена? Я думаю, Диана ему прекрасно, подходит.
– По крайней мере, они проявляют редкостное единодушие, предлагая расширить детскую, – раздраженно пробормотал Дрейк. – Говоришь, покладистая? С кем, позволь тебя спросить? Как бы не так! Насколько я мог заметить, эта своенравная девица всегда поступает по-своему. Я не виню Майкла за это безумие. Уверен, что во всем виновата Диана.
Эйлин улыбнулась, заметив, как обиженно реагирует Дрейк на известие о замужестве сестры. Бракосочетание состоялось в июне, и жених прямо на свадебном торжестве объявил о беременности невесты. Дрейк чуть не опрокинул тарелку с супом, а Майкл выглядел таким самодовольным, каким может быть только будущий отец. К концу вечера оба изрядно напились и вели себя задиристо, но в битве пострадала лишь посуда.
Эйлин решительно выдернула рубаху Дрейка из штанов, чтобы можно было дотронуться до его тела. Дрейк свирепо нашептывал что-то ей в ухо, но она и не думала его слушать.
– Вам необходимо преподать пару уроков, милорд, если вы думаете, что Диана одна несет ответственность за свое положение. А потом вы начнете обвинять меня, когда нам станет не хватать колыбелей. – Эйлин хихикнула, но потом лицо ее стало серьезным. – Как прошла твоя встреча с герцогом? Есть ли какие-нибудь шансы убедить его поддержать требования католиков?
Маркиз задержал дыхание. Его глаза подозрительно сузились не только потому, что любящая жена уже наполовину раздела его и игриво щекотала ему ребра. Он слишком хорошо ее знал, чтобы понимать, что те слова, которых она не произнесла, гораздо важнее сказанных. Полностью игнорируя вопрос жены, касающийся его поездки в Лондон, он заинтересовался ее предыдущим загадочным высказыванием:
– И сколько же колыбелей нам понадобится, любовь моя? Надо полагать, Диана не собирается производить на свет двойню?
К несчастью, Георг в этот момент споткнулся о Ричарда и упал вместе с ним. Оба малыша пронзительно завопили. Тут же послышались торопливые шаги снизу, из холла. Дрейк начал поспешно приводить себя в порядок, а Эйлин бросилась ему помогать. В следующий миг в комнату вошли Гертруда и еще одна служанка.
Решив, что он достаточно нагляделся на своих детей, чтобы не присутствовать при их переодевании, маркиз схватил в охапку жену и, несмотря на ее протесты, потащил прочь из детской.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41