– Черт побери! – вырвалось у Генри.
Он никогда не позволял себе браниться в присутствии женщин, но в таком состоянии был впервые в жизни. После того, как Александр объявил свой брак недействительным, после его скоротечного романа с Ариадной Генри считал, что Александр уже ничем больше не сможет удивить его. Он ошибся. Новость, которую ему только что сообщила Маура, потрясла его. Это настоящее безумие.
– Твой муж сумасшедший! – произнес, наконец, Генри, наклонившись вперед на обтянутом парчой стуле. – Этого нельзя ни простить, ни забыть, Маура. Александр не имеет права приводить в твой дом незаконнорожденного ребенка. Это уж слишком!
Маура была готова к такой бурной реакции. Поэтому она и решила рассказать ему все сразу, не пытаясь оттянуть время и обманывая, что Александр уехал в Тарну или еще куда-нибудь развлечься.
– А я так не думаю, – мягко возразила она. – Александр любил Дженевру и женился бы на ней, если бы она не умерла. Совершенно естественно, что он не хочет бросать своего сына на произвол судьбы.
– Он может отдать его в какую-нибудь хорошую семью…
– Я бы не знала покоя, если бы он поступил так, Генри. А окажись я на месте Дженевры? Если бы Феликс жил в приюте без любви и ласки?
– Ты слишком романтична…
– Нет, Генри, это реальная жизнь. Ребенку, рожденному вне брака, нелегко в жизни, ему нужна помощь. Александр много рассказывал мне о Дженевре. Он уверен, что, будучи знакомыми, мы бы обязательно подружились. И я поступлю как друг Дженевры. Я буду воспитывать и любить ее сына. Надеюсь, она поступила бы с Феликсом точно так же.
Генри смотрел на нее с открытым ртом.
– Ничего страшного в этом нет, Генри, – успокоила его Маура. – Александр собирается выдать его за осиротевшего сына своего дальнего родственника. В Нью-Йорке кто не знает о родне Каролисов в Европе. Поездка туда и возвращение с ребенком будут выглядеть вполне правдоподобно.
Генри сомневался, но если Маура уже приняла решение, спорить бесполезно. Он только не понимал, как такой эгоист, как Александр, мог вызвать любовь двух таких добрых, отзывчивых девушек. Как только Маура высказала уверенность, что Дженевра Гудзон поступила бы точно так же, окажись она на песте Мауры, Генри понял, что она права.
– Сегодня у меня обедает сестра, Маура. Я почту за великую честь, если ты присоединишься к нам. Мы могли бы втроем обсудить эту поездку. Думаю, если мы представим ее в правильном свете, она ни у кого не вызовет никаких подозрений, напротив, Александр удостоится похвал за столь благородный поступок.
Иззестие о том, что Александр и Дженевра были близки, так поразило Чарли, что он поначалу даже не задумался о том, какие последствия может иметь для друга появление в доме ребенка.
– Ребенок? – ошарашенно повторил Чарли. – Ребенок?
– Не грудной, – сказала Маура, пытаясь объяснить положение. – Ему уже больше года.
– Ты хочешь сказать, что Александр и Дженевра… что Дженевра и Александр… – У него не хватало слов.
Для Чарли Дженевра Гудзон всегда оставалась мышкой, хорошенькой, но все же мышкой. Девушки, подобные ей, и ведут себя тихо, как мышки. Неслыханно! Невероятно! Александр ничем ни разу не выдал, что они с Дженеврой были близки. Это серьезно задело Чарли. Он считал себя лучшим другом Александра. Александр должен был ему сказать, Чарли имел право это знать.
– Александр попросил меня рассказать вам с Генри правду, но больше никто ничего не должен знать, – предупредила Маура. – Когда он вернется с ребенком, то скажет, что этот ребенок – сирота, сын его дальних венгерских родственников.
– Он что, собирается дать ребенку свое имя? Ребенок будет носить фамилию Каролисов?
– Да.
Маура уже не раз задумывалась, как зовут ребенка. Она не знала, успела ли Дженевра дать ему имя, или умерла, так и не назвав его, и имя малышу дали монахини. Если так, устроит ли это имя Александра? Маура хорошо помнила, как Александр не хотел до рождения Феликса выбирать ему имя. Он говорил, что имя слишком важно, чтобы выбирать его наугад. Что, если ребенка назвали Уильямом в честь отца Дженевры? Несмотря на серьезность положения, Маура едва заметно улыбнулась, представив себе, как встретит Александр сына по имени Уильям.
– Чему ты радуешься, не понимаю? – Чарли искренне недоумевал. – Представляю, как нелегко жить с Александром. Никогда не знаешь, чего ждать от него завтра.
Маура с нежностью улыбнулась ему. Чарли тугодум, но иногда попадает в самую точку.
– Ты прав, с Александром скучать не приходится, – улыбнулась Маура.
Но Чарли этого не понимал. Природные бедствия и войны тоже не назовешь скучными, но жить среди подобного «разнообразия» Чарли ни за что бы не согласился.
Через три недели после отъезда Александра Маура получила телеграмму. Он уже в Англии и через несколько дней отправится обратно. Из телеграммы Маура не поняла, был ли Александр в монастыре и взял ли ребенка.
С нарастающей тревогой и нетерпением она ждала его возвращения. В помощь Бриджит и Кейтлин она наняла их кузину ухаживать за мальчиком. В детскую поставили маленькую кроватку, рядом – большой белый шкаф с игрушками. Маура купила еще один платяной шкаф и много-много детской одежды для годовалого мальчика.
В конце ноября пришла вторая телеграмма. Александр сообщал, что отплывает на борту «Чайны» и прибудет в Нью-Йорк через восемь дней.
Восемь дней показались Мауре восемью годами. Уже наступила зима, но она украсила дом свежими цветами. Она рассказала ничего не понимающему Феликсу о маленьком мальчике, который будет жить с ним и с которым они подружатся. Маура молилась день и ночь, чтобы море оставалось спокойным, чтобы ничто не омрачило путешествие Александра, чтобы плавание прошло благополучно.
Коротая время в ожидании, она следила за боевыми сводками особенно внимательно. Генерал Ли расположился на зимовку в Виргинии, неподалеку от тех мест, где были его позиции в начале года. Союзные силы тоже окопались и лениво наблюдали за действиями повстанцев.
Мауре очень хотелось встретить Александра в порту, но она знала, что публичное проявление чувств вызовет его неодобрение. Утром в день прибытия она попросила Стивена Фасбайндера проверить, ожидается ли «Чайна» вовремя. Получив подтверждение, что судно приходит по расписанию, она прошла в детскую посмотреть, все ли готово к приезду ребенка.
– Мальчик может не очень хорошо чувствовать себя после столь длительного путешествия, – предупредила Маура Бриджит, Кейтлин и новую няню. – Мистер Каролис, конечно, нанял в Англии няню, которая ухаживала за ребенком во время плавания. Если она захочет остаться в Америке, пусть остается. Тогда вас будет четверо на двух малышей, будет легче составить себе расписание и определить выходные.
После этого Маура вернулась к себе и очень тщательно оделась Она остановилась на бирюзовом платье, зная, что это любимый цвет Александра. Глубокий вырез платья был отделан рюшами, которые мягко спадали с груди и прикрывали живот. Она попросила Мириам зачесать ее густые волосы по последней моде, чтобы локоны обрамляли лицо, надушилась туалетной водой с запахом ландыша и стала ждать.
Время тянулось страшно медленно. Маура вновь попросила Стивена Фасбайндера узнать, пришла ли «Чайна». Стивен выяснил, что корабль пришвартовался. Прошло еще четверть часа, но она так и не услышала шума подъезжающего экипажа. Маура попросила секретаря выяснить, прибыл ли мистер Каролис на «Чайпс». Подтверждение было получено.
Мауру вновь охватило беспокойство. Ей мерещилось, что у Александра стало плохо с сердцем, что экипаж перевернулся на шумной улице. Когда она, наконец, услышала стук подъезжающей кареты, то с трудом удержалась, чтобы не броситься навстречу. Сдержав нетерпение, она осталась в Китайской гостиной. Александр, конечно, захочет, чтобы она ждала его здесь, чтобы встретиться наедине, а не на глазах Гейнса и дюжины Других слуг.
– Скорее, Александр, скорее! – лихорадочно шептала Маура, стоя у мраморного камина и глядя на двойные двери. – Пожалуйста, скорее!
Двери распахнулись, и он вошел. Маура бросилась навстречу прямо в его объятия.
– Как я скучала! – воскликнула она, подставляя лицо для поцелуя.
Александр прильнул к ее губам, и Маура забыла о разлуке. Он вернулся, жизнь опять обрела смысл!
Когда Александр, наконец, оторвался от Мауры, она спросила:
– Где мальчик? Тебе сразу его отдали? Он похож на тебя? Он похож на Феликса?
Александр мягко отстранил Мауру, подошел к столику, на котором стояли графин и стаканы, и налил себе немного виски. Только сейчас Маура заметила, что он очень устал и вид у него напряженный и настороженный. Александр не ответил ни на один из ее вопросов, только коротко бросил:
– Дженевра назвала мальчика Сашей.
Маура молчала, не зная, что сказать. Имя звучало необычно. Что-то в голосе Александра подсказало ей, что имя дано со смыслом, и он ожидает, что она поймет этот смысл.
– Это… венгерское имя? – спросила она неуверенно. Александр, не двигаясь, стоял у столика.
Он поднял стакан, залпом осушил его и только потом ответил:
– Не совсем, больше русское, чем венгерское.
– Тогда почему?.. Прости, я не понимаю.
Александр повернулся к ней, но не сделал попытки обнять ее снова.
– Это уменьшительное от «Александр». У венгров уменьшительное Сандор. Так все звали моего деда, поэтому, когда я был маленьким, он всегда называл меня русским уменьшительным – Саша.
– Понимаю.
Ревность охватила Мауру. Она не знала, что дедушка всегда называл его Сашей. Александр не рассказывал ей об этом, а Дженевре рассказал.
Маура видела напряженное лицо мужа, с нарастающей тревогой она понимала, что он вернулся домой таким же подавленным, как при отъезде.
– Ты понимаешь, что значит имя Саша? – спросил Александр, буравя ее глазами. – Оно означает, что Дженевра простила меня, когда ребенок родился. Она поняла, что меня не было рядом не по моей вине, поняла, что я всегда любил ее.
– Но это же замечательно! – Маура подошла к нему и обняла за талию. – Радуйся, что Дженевра назвала мальчика в твою честь.
– Я радуюсь, – глухо проговорил Александр, ставя стакан на столик и крепко обнимая Мауру. – Но когда я представляю, как она умирала, что думала обо мне, наслушавшись выдумок моего отца…
Голос его подозрительно задрожал, и Маура с ужасом поняла, что Александр сейчас сорвется.
– Ты же ничего не знал, это не твоя вина, ты не должен так терзаться, – торопливо сказала она. – Сейчас важен только Саша.
Успокаиваясь, Александр тяжело и глубоко вздохнул, и Маура поняла, что самое страшное позади. Она немного отстранилась от Александра и взяла его за руку.
– Где он? – с интересом спросила она. – Вы приехали с няней? Она вернется в Англию или захочет остаться в Америке? Я уже предупредила Бриджит, Кейтлин и Эйлин, что может быть четвертая няня…
– Эйлин? – Александр непонимающе нахмурился. – Кто такая Эйлин?
– Новая няня. Я подумала, что следует взять еще одну на случай, если сопровождавшая вас няня решит вернуться в Англию. А если захочет остаться – тем лучше. Нам все равно понадобятся четыре няни, чтобы у каждой из них был постоянный выходной. Эйлин – кузина сестер О'Фаррелл, и…
– Нет.
Маура моргнула.
– Нет, – повторил Александр, высвобождая руку из ее. – Девушка, которая сопровождала нас, останется.
Маура озадаченно посмотрела на него.
– Но почему? В этом нет необходимости. Эйлин очень опытная, лучше, чем были Бриджит и Кейтлин, когда мы их взяли. Она уже работала няней, у нее отличные рекомендации Девушки прекрасно ладят между собой, и…
– Нет, – резко оборвал ее Александр.
Непонятно почему, но Маура вдруг вспомнила, как вбежала в бильярдную, уверенная, что Александр вступил в Ассоциацию горожан. Ее охватило нехорошее предчувствие.
– Прости, Александр, я не понимаю. Я уже взяла Эйлин. Ты хочешь, чтобы нянь было пятеро? Но девушки опытные и знающие, думаю, в этом нет необходимости, однако, если ты считаешь иначе, я не стану возражать.
Александр не ответил. Он подошел к столику с напитками и налил себе еще виски.
Маура пыталась понять, почему Александр считает, что четырех нянь недостаточно. Внезапный страх охватил ее. Может быть, он не все рассказал ей? Есть еще что-то, чем вызвано его подавленное состояние? Возможно, с Сашей не все в порядке? Вдруг он инвалид? Поэтому Александр и пришел без него? Хочет подготовить ее к ужасной новости?
– Может быть, ты не все мне рассказал? Саша здоров? Где он, Александр?
Он залпом осушил стакан и опять как-то странно произнес:
– С ним все в порядке. Он спал, когда мы приехали. Я велел лакею проводить их с няней прямо в детскую.
От радости у Мауры закружилась голова. Если с Сашей все в порядке, остальное не важно. Александр упрямится, потому что устал.
– Значит, я могу его увидеть? – спросила Маура, успокаивая Александра улыбкой.
Он кивнул и поставил стакан на столик.
– Пойдем в детскую. Если Эйлин там, я сам скажу ей, что мы не нуждаемся в ее услугах. Не волнуйся, я ее не обижу. Я заплачу ей за три месяца вперед и дам отличную рекомендацию. Если она действительно такая опытная, как ты говоришь, она уже к концу дня найдет другое место да еще кругленькую сумму положит в банк.
Мысль о том, что с Сашей не все в порядке, так напугала Мауру, что она совсем забыла о намерении Александра уволить Эйлин. Ничего не понимая, Маура растерянно спросила:
– Но почему ты хочешь уволить Эйлин? Прости, Александр, я просто не понимаю. Объясни, пожалуйста, почему ты это делаешь?
Она смотрела ему в глаза. За время поездки волосы у Александра отросли и сейчас касались воротника сорочки. В тысячный раз его красота поразила Мауру. Он был удивительно хорош собой. И еще она почувствовала, что желает его, хочет, чтобы он любил ее.
– Она – ирландка, – коротко сказал он и слегка пожал плечами.
Маура тотчас забыла о вспыхнувшем желании. Забыла об Эйлин. Она отчетливо слышала бой французских часов, слышала, как бьется ее сердце, и, наконец, услышала свой голос:
– Но Бриджит и Кейтлин тоже ирландки, ты же не против, что они ухаживают за Феликсом. Почему ты не хочешь, чтобы за Сашей смотрела Эйлин?
– Феликс сам наполовину ирландец. Как я могу возражать? – Александр нетерпеливо махнул рукой. – Но в Саше нет ирландской крови. Он не такой, как Феликс, Маура. Разве ты этого не понимаешь?
Так вот в чем дело! Смутные опасения, что так и случится, терзали Мауру с того самого мгновения, как она узнала о существовании ребенка, хотя сама вряд ли отдавала себе в этом отчет. Конечно, Александр считал Сашу не таким, как Феликс. Потому что Саша – сын Дженевры, потому что он – его первенец.
– Единственное отличие Саши в том, что он – незаконнорожденный, – произнесла Маура, всеми силами стараясь не углублять трещину, вновь возникшую в их отношениях. – Я тоже незаконнорожденная, и как никто другой понимаю положение Саши. Именно ради него очень важно, чтобы с ним и с Феликсом обращались совершенно одинаково. За ними должны ухаживать одни и те же няни.
Маура видела, как напряглось лицо у Александра. Он много раз выходил из себя при ней, и сейчас опять был на грани срыва, она хорошо понимала это.
– Маура, ты просто притворяешься, что не понимаешь. Я не желаю, чтобы у Саши была няня-ирландка по нескольким причинам. Во-первых, я не хочу, чтобы он говорил с акцентом. Во-вторых, хоть он и незаконнорожденный, я хочу, чтобы он занял в обществе место, которое положено ему как моему, сыну. А для этого необходимо дать ему отличное воспитание.
Маура уже не испытывала никакой радости. Все повторяется, повторяется сцена в бильярдной. Сейчас снова начнется настоящий кошмар.
– Ты хочешь сказать, что воспитание, которое получает Феликс, не позволит ему занять подобающее место в свете?
– Я этого не сказал. – Александр раздраженно взъерошил волосы. – Но раз ты уж заговорила об этом, давай посмотрим в лицо фактам. Генри очень старается, но тебя все равно не примут в свете как равную, и чем скорее мы оба это признаем, тем лучше. Феликс наполовину ирландец, и, вполне возможно, на него тоже будут смотреть свысока. Я просто хочу уберечь Сашу от этого. Хочу, чтобы он получил такое же воспитание, какое дала бы ему Дженевра, будь она жива. Я хочу, чтобы у Саши была няня-англичанка, а позднее – учитель-англичанин. Я хочу, чтобы он…
– Ты предпочитаешь его Феликсу.
Маура произнесла это совершенно спокойно, просто констатируя факт. С того самого мгновения, когда горничная Дженевры рассказала Александру о существовании Саши, в глубине души Маура знала, что так и будет.
Александр потерял всякое терпение и сорвался:
– Черт побери! Я никого не предпочитаю. Я просто сделаю все, что в моих силах, чтобы Саша не пострадал из-за твоей проклятой национальности!
Александр не сумел вовремя остановиться, слова уже вылетели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54