Если отчим желает все скрывать от нее, значит, она окружит себя стеной отчуждения.
Дэниэл приготовился к буре.
— Мередит, я принял решение… Правда, предварительно мне пришлось побеседовать с Джереми Девлином. — Он намеренно остановился, но Уитни упрямо отказывалась задавать вопросы. — Я хочу, чтобы ты вышла за него замуж.
Мередит широко распахнула глаза, потом открыла рот, потеряв дар речи от таких слов.
— Ты, наверное, лишился рассудка? — наконец с трудом выдавила она прерывающимся голосом. — Да я бы ни за что не вышла за этого негодяя, даже если бы он оставался единственным парнем на всей земле!
— Что ты имеешь против него? Что он такого сделал, чтобы навлечь на себя твою ярость? Никогда бы не подумал… Оказывается, ты можешь презирать человека из-за его низкого происхождения или шаткого положения в обществе.
— Дело совсем не в этом! Если уж хочешь знать, в его жилах течет кровь намного благороднее и голубее, чем моя.
— Тогда в чем же проблема?
Мередит было открыла рот, чтобы сказать, что Девлин — бабник и она не хочет такого мужчину себе в мужья. Однако Уитни быстро сообразила: нельзя высказать своего мнения, не открыв Дэниэлу измену Лидии. А это причинит Харли слишком сильную боль.
— Я не люблю его, — неубедительно пробормотала Мередит.
Дэниэл поморщился и отмахнулся от ее возражения.
— Это вовсе не проблема. Любовь придет — и куда быстрее, чем с тем бесчувственным бревном по имени Гален Уитни. — Мередит поджала губы при упоминании кузена, но промолчала. — Послушай, девочка… — Харли подался вперед, убеждая ее прислушаться. — Я заинтересован в двух вещах: сохранении фермы и в твоем счастье. Ни тому ни другому не бывать, если ты выйдешь за Галена или не выйдешь замуж вообще. А это две единственные возможности, которые я вижу помимо своего плана. Я ошибаюсь? Может, кто-то еще хочет жениться на тебе?
— Ты же прекрасно знаешь, что нет. — Щеки Мередит горели. — Даже со столь значительной собственностью я считаюсь не очень-то желанной невестой.
— Ну, так вот… Наверняка тебе ясно, мое предложение — самая разумная альтернатива.
— Едва ли, — парировала она. — Я прекрасно могу сама управлять плантацией. Я знаю и люблю «Мшистую заводь» больше всего на свете… и вполне справлюсь с ней в одиночку. Благодарю покорно, но мне хорошо и одной. У меня будут книги, музыка и приятные беседы с моими родственниками…
— Что за чепуха? — раздраженно перебил ее Харли. — Ничто из этого не заменит хорошего мужчину в постели!
— Дэниэл, пожалуйста, я не кобыла, чтобы вводить меня в загон к жеребцу!
— Разве тебе не хочется иметь детей, Мередит? Ты можешь представить себе, чтобы Девлин не дал такой радости? Можешь представить, что они не будут сильными и здоровыми? Бог мой, да вы же вдвоем имеете возможность вырастить целый выводок великанов!
К этому моменту лицо Мередит уже стало пунцовым от смущения.
— Дэниэл, это просто нелепо. Я отказываюсь продолжать разговор в подобном ключе!
— Нет, мисс! — Его лицо стало таким же упрямым и решительным, как и у падчерицы. — Потому что ты иначе не получишь «Мшистую заводь?!
Мередит, которая уже собиралась уйти, резко остановилась и медленно повернулась лицом к Харли.
— Что?
— Я так и думал… Это хоть немного умерит твой пыл. Эта ферма принадлежит мне, и я могу сделать с ней все, что пожелаю: ведь мне пришлось купить ее у твоей матери. Она оставила тебе деньги, но мне-то известно, что тебе хотелось бы владеть землей. Итак, решение за мной. В конце концов, я могу оставить ее Девлину, если, конечно, захочу.
Лицо Мередит окаменело. — Так в чем же дело? Почему не оставляешь?
— Потому что ты моя девочка. Я люблю тебя как дочь, и всегда любил… Ты наверняка знаешь об этом.
— Я считала так до сегодняшнего дня.
— Так вот… Я по-прежнему люблю тебя. А ты… Ты слишком слепа, чтобы видеть, что то, о чем прошу тебя, для твоего же блага. Девлин — именно тот мужчина, который необходим тебе. Уитни не даст тебе детей. Счастье, если удастся оторвать его от книг и музыки, чтобы затащить к себе в постель. Он хоть когда-нибудь поцеловал тебя?
— Чувства Галена ко мне чистые и благородные. Он никогда бы не смутил меня и не подверг опасности мою репутацию.
— Чушь! — фыркнул Дэниэл. — Его это вообще не интересует! Он лучше поговорит о мертвых греках, чем поцелует женщину. Бьюсь об заклад, Девлин уже пытался поцеловать тебя, несмотря на то, что ты могла приказать высечь его за это. — Он бросил на нее лукавый взгляд. — А? Я не прав?
— Не вижу ничего хорошего в таком поступке. Или сие рекомендует его в качестве мужа? — К Мередит вернулась ее надменность.
— Разве? Кто из них, по-твоему, будет лучше согревать твою постель по ночам?
— Брак — это намного больше, чем…
— Это краеугольный камень любого брака. Как ты думаешь, что я мог дать твоей матери? Она была выше меня по всем статьям — по происхождению, по воспитанию, образованию и красоте. Но я удовлетворял ее в постели.
— Бога ради! — вспыхнула Мередит, мысленно отгораживаясь от возникшей картины: мать в объятиях Харли.
— Почему же? Думаешь, Анна считала себя святой? Она являлась настоящей женщиной, а не мраморной статуей.
— Мне бы не хотелось продолжать обсуждение этой… низкой темы.
— Мередит, послушай меня. — Дэниэл встал и взял ее за плечи. — Пойми, я хочу как лучше, хочу, чтобы ты обрела счастье. А для этого нужен мужчина из плоти и крови, а не Гален Уитни. Я хорошо знаю тебя… Внутри тебя полыхает огонь, который ты не признаешь. Уверен, тебе доставит удовольствие любовное мастерство Девлина. Это будет твое счастье, твоя награда, источник жизни твоих детей. Он сильный мужчина, способный руководить этой фермой и… тобой. Немногие могут похвастаться этим.
— Ни один мужчина не будет командовать мной.
— Джереми Девлин будет.
— Нет! — Она вырвалась из кольца рук отчима и зашагала к двери, бросив через плечо:
— Потому что я никогда не выйду за него даже ради «Мшистой заводи».
ГЛАВА 12
Мередит закрыла дверь кабинета и нервной походкой направилась к дому. Ярость кипела в ее душе — казалось, вот-вот пар повалит из пор. Как Дэниэл мог предложить такое?! Как мог так унизить ее?! Как посмел подумать, что обжигающие губы и руки Девлина заменят дружбу и чистую любовь Галена? Совершенно неожиданно Мередит представила себя лежащей в одной постели с Джереми, вспомнила свои ощущения при прикосновении его пальцев к ее телу, нежные поцелуи. Она ясно почувствовала горячее и мускулистое тело Девлина, его запах, заполняющий все вокруг… Мередит заставила себя успокоиться. Нет нужды кричать и горячиться. Она сказала Харли, что не выйдет за Девлина, и это ее окончательный ответ. Дэниэлу придется или отказаться от своего плана, или сделать так, как он грозился, и оставить «Мшистую заводь» кому-либо другому. В любом случае, Мередит будет спасена от унижения и брака с мужчиной, который берет ее в жены, лишь бы заполучить свободу и огромную плантацию. Она избавится от боли и позора, от неверного мужа, а сие — уже немалое завоевание-
Уитни вышла в боковую дверь и направилась к лестнице. Ступив на первую ступеньку, она заметила Девлина, который мило любезничал с Лидией. Словно нож вонзился ей в сердце: без сомнения, он сообщает Чандлер о своей величайшей удаче, описывает свалившееся на него богатство, которое скоро будет делить с ней,
Мередит решительно зашагала навстречу им. Лидия, заметив ее разъяренное лицо, мудро удалилась в свою комнату. Джереми, однако, не двинулся с места.
— Полагаю, вы уже слышали новость.
Его подвижные выразительные губы насмешливо изогнулись.
— Мерзавец! — прошипела Уитни. — Это вы вложили такую безумную идею в голову Дэниэла, не так ли?
— Нет! Я удивлен не меньше вас. Когда Харли сказал мне этим утром о…
— Ха! — оборвала она собеседника. — Ну, что ж… У меня для вас еще один сюрприз: я не выхожу за вас. Вам не удастся заполучить «Мшистую заводь», жалкий интриган!
— Вы хотите сказать, что предпочитаете отказаться от своей бесценной земли, только бы не выходить за меня?
Уитни резко остановилась и прижала ладони к пылающим щекам. Как она может даже думать о таком? Секс не сделает ее счастливой, как считает Дэниэл. Кроме того, Харли совсем не знает Джереми. Он даже не подозревает, что Девлин хочет не Мередит, а Лидию. Боже, да если Джереми Женится на ней, он будет иметь все, чего только можно пожелать в семейной жизни. И Девлин, Конечно, не станет утруждать себя тем, чтобы спать с ней. Нет, он станет, забираться в постель к Чандлер, наставляя рога тому самому человеку, который дал ему все это.
Сделав глубокий вдох и судорожно выдохнув, — Я сделаю все возможное, лишь бы не стать вашей женой, — огрызнулась Уитни. — Вы подлая презренная змея! Как вы могли подумать, что я попадусь на вашу удочку? Неужели вам так присуща самонадеянность и самовлюбленность? Вы воображаете, что являетесь неотразимым для всех женщин на земле? Считаете себя настолько хорошеньким? Думаете, я преподнесу вам на блюдечке все, что имею, только бы стать вашей?
— Конечно, нет. Но, Бог мой, с таким злым язычком, как у вас!.. Теперь мне понятно, почему Харли приходится платить мужчине, чтобы он спал с вами! — не остался в долгу Девлин.
Мередит хотела ударить его, но вспомнив прежние подобные попытки, остановилась. Такой шаг лишь еще больше смутил ее. Она намеренно подобрала юбки, дабы не коснуться этого насмешника невзначай, и прошла мимо него в свою спальню, частично утолив ярость, хлопнув перед носом Девлина дверью.
Уитни оставалась в комнате до конца дня и не выходила большую часть следующего. Не в ее характере было прятаться, словно обиженному ребенку, но она просто не могла смотреть в лицо трем другим обитателям дома.
Позднее раздался стук в дверь, и Харли вошел прежде, чем Мередит успела поинтересоваться личностью визитера. Она прямо-таки подскочила в кресле при появлении отчима.
— Дэниэл?! — Уитни скрестила руки на груди, крепко обняв себя за плечи. — Что ты здесь делаешь? Если думаешь, я приняла решение, — твое решение! — можешь не беспокоиться.
Он слабо улыбнулся.
— Я хорошо знаком с твоим упрямством, Мередит. Тебе нет нужды предупреждать меня. Харли вздохнул. — Мне так хотелось верить, что не придется говорить тебе это, но, видно, по-другому ты меня не послушаешь. У меня есть особая причина желать твоего скорейшего замужества.. Я бы предпочел, чтобы вы с Девлином самым естественным образом полюбили друг друга… Мне не доставляет удовольствия принуждать вас, но я должен позаботиться о твоем устройстве. Очень скоро я буду должен передать управление плантацией вам двоим. Совсем нет времени для естественного хода событий. Мередит, дело в том… э… что я умираю.
Уитни была настолько поражена услышанным, что едва не захихикала от явной абсурдности последних слов отчима. Дэниэл умирает? Да он один из самых здоровых людей, известных ей! Вот ее мать угасла быстро, просто сгорела от лихорадки, средства от которой Мередит не смогла найти. Уитни всегда представляла себе переход в мир иной как нечто стремительное, моментальное, похожее на происшедшее с Анной. Поэтому она почти не замечала постепенного ухудшения состояния Дэниэла в течение нескольких последних месяцев. Теперь же Мередит неожиданно все увидела и поняла: щеки обвисли из-за быстрой потери веса, глаза запали, под ними — темные круги… Она вспомнила, как обратила внимание на усталость Харли, а тот решительно отверг ее озабоченность. Уитни припомнила тот день, когда застала его отдыхающим средь бела дня. Сие показалось ей крайне странным и необычным для энергичного Дэниэла.
Мередит посмотрела на руки Харли. Они слегка дрожали, на них явственно проступали вены. Когда же эти ладони, сжимавшиеся в кулаки, подобные кувалдам, успели стать такими худыми и слабыми, что она даже не заметила? Внезапно ее охватила дрожь.
Уитни сейчас взглянула на отчима совсем другими глазами и увидела ослабевшего, больного человека. Он действительно говорил правду. Но она сделала одну, последнюю, отчаянную попытку.
— Нет! Ты глубоко ошибаешься! Этого не может быть! В чем дело? Уверена, я могу помочь тебе. Ты же знаешь мои способности.
Улыбка Харли показалась слабым подобием той, что играла — когда-то на его губах. Мередит вспомнила его громогласную бодрость во время их вчерашнего разговора и осознала, насколько трудно ему казаться прежним. Буквально один день состарил Дэниэла на много-много лет.
— О, да, я знаю, ты у меня прекрасный лекарь. Но никто не может помочь человеку, чьи внутренности пожирает огонь болезни.
— Что ты имеешь в виду?
— Уже в течение многих месяцев у меня постоянные боли в животе. Лидия знает, во всяком случае, подозревает… Я не был для нее мужчиной так долго… Правда, она никогда не приставала с расспросами, поэтому мне можно не говорить ни о чем. Впрочем, Лидия и не хочет ничего знать наверняка. Мои кишки кровоточат, живот вздулся, хотя эти камзолы с жесткими полами и скрывают это; все тело потеряло прежнюю бодрость и похудело. Я раздуваюсь, будто дохлая кобыла… Ах, Мередит, Мередит, девочка моя, смирись. Смирись и поверь мне. Даже тебе не под силу изменить хоть что-либо. Да ладно мне плакаться… Все равно ты станешь пичкать меня лекарствами…
Уитни стиснула зубы, чтобы унять разгоравшуюся дрожь во всем теле. Сейчас, конечно, она испугана, испугана точно так же, как тогда, когда умирала мать. Что же делать?
— Доктор… — в отчаянии предложила Мере — — Я пошлю за доктором Драйтоном.
Дэниэл фыркнул:
— Если уж ты не можешь помочь мне, то что сделает этот шарлатан? Пустить кровь и прописать сушеных жаб или еще какую-либо мерзость? По крайней мере, позволь мне уйти в мир иной спокойно.
Мередит знала, что отчим прав. Доктор не спасет его. Он сможет сделать кровопускание, к тому же грязнейшим ланцетом (от одного вида этого «медицинского» инструмента человека может вывернуть наизнанку), — только и всего. Уитни никогда не верила — да и не поверит — в действенность такого метода лечения. Как может помочь отторжение жизненно необходимой влаги из организма? Это все равно, что доказывать: смертельный удар по черепу моментально избавит от надоевшей головной боли.
— Но я могу хотя бы облегчить твои страдания.
— Можешь?
— Конечно!
— Я скажу тебе честно, что сможет помочь мне… Если я буду знать о твоем замужестве и устройстве на будущее, прежде чем умру…
— О, Дэниэл, нет. — Ее слова прозвучали подобно стону. Она отступила назад и медленно покачала головой. — Не проси меня об этом.
— Я должен… Я должен быть уверен — мною сделано все возможное для твоего счастья.
— Дэниэл, нет! Уверяю тебя, Джереми никогда не сделает меня счастливой.
Как убедить его? Она не могла раскрыть предательства Лидии и Девлина по отношению к Харли.
— Пожалуйста, Мередит. Это мое — последнее желание. Неужели ты сможешь отказать умирающему?
Уитни стиснула руки, к ее глазам подступили слезы и потекли по щекам. Она тяжело вздохнула и сдавленно произнесла:
— Ладно, Дэниэл. Я выйду за него.
— Хорошая девочка.
Мало что осталось от прежней живости в этих словах Харли. Мередит поняла — она исчезла навсегда и никогда, никогда не вернется. Но Дэниэл улыбнулся и обнял ее. Она прильнула к нему, словно ребенок. От Харли пахло, как и всегда, табаком и пивом. Уитни вспомнила, когда вот так же плакала у него на плече, а он печально-сочувственно гладил ее спину. Тогда умерла мама, а теперь близок к этому Дэниэл.
— Ты приняла правильное решение, уверен. У умирающего не так уж много шансов на ошибку…
Мередит захотелось зарыдать еще сильнее, но она проглотила слезы. Возможно, ей удастся сделать Харли счастливым и тем не менее, не выйти за Девлина. Она ведь может сделать вид, что готовится к предстоящему бракосочетанию — закажет наряды в Чарлстоне, начнет строить свадебные планы… На это уйдет месяц, возможно, даже целый год. Вполне приличный срок для обручения.
Словно угадав ее замыслы, отчим заговорил о дате.
— Я хочу, чтобы со свадьбой не затянулось. Хотелось бы выдать тебя замуж, прежде чем слягу на смертном одре. Я лично сам намереваюсь повести тебя к алтарю.
— Будет неприлично так спешить. Люди подумают…
— Плевать, что они там подумают! Я тебя слишком хорошо знаю… Если ты не выйдешь замуж до моей смерти, то отложишь свадьбу еще на год из-за траура. Ни в коем случае! Кроме того, я не собираюсь никому уступать свое законное место посаженного отца.
— Тебе так не терпится избавиться от меня? — спросила она, слабо улыбаясь сквозь слезы.
— Ну, конечно, несносная ты девчонка, — поддразнил отчим, ласково касаясь ее щеки. — Итак, когда?
— Может, где-то после скачек? — неуверенно предложила Уитни.
— Рождество? Прекрасное время для свадьбы! — Он, кстати, уже думал об этом. — Ну, до этого дня я уж как-нибудь протяну. Чуть больше полутора месяцев… Хорошо, скажем так — за неделю до Рождества, а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Дэниэл приготовился к буре.
— Мередит, я принял решение… Правда, предварительно мне пришлось побеседовать с Джереми Девлином. — Он намеренно остановился, но Уитни упрямо отказывалась задавать вопросы. — Я хочу, чтобы ты вышла за него замуж.
Мередит широко распахнула глаза, потом открыла рот, потеряв дар речи от таких слов.
— Ты, наверное, лишился рассудка? — наконец с трудом выдавила она прерывающимся голосом. — Да я бы ни за что не вышла за этого негодяя, даже если бы он оставался единственным парнем на всей земле!
— Что ты имеешь против него? Что он такого сделал, чтобы навлечь на себя твою ярость? Никогда бы не подумал… Оказывается, ты можешь презирать человека из-за его низкого происхождения или шаткого положения в обществе.
— Дело совсем не в этом! Если уж хочешь знать, в его жилах течет кровь намного благороднее и голубее, чем моя.
— Тогда в чем же проблема?
Мередит было открыла рот, чтобы сказать, что Девлин — бабник и она не хочет такого мужчину себе в мужья. Однако Уитни быстро сообразила: нельзя высказать своего мнения, не открыв Дэниэлу измену Лидии. А это причинит Харли слишком сильную боль.
— Я не люблю его, — неубедительно пробормотала Мередит.
Дэниэл поморщился и отмахнулся от ее возражения.
— Это вовсе не проблема. Любовь придет — и куда быстрее, чем с тем бесчувственным бревном по имени Гален Уитни. — Мередит поджала губы при упоминании кузена, но промолчала. — Послушай, девочка… — Харли подался вперед, убеждая ее прислушаться. — Я заинтересован в двух вещах: сохранении фермы и в твоем счастье. Ни тому ни другому не бывать, если ты выйдешь за Галена или не выйдешь замуж вообще. А это две единственные возможности, которые я вижу помимо своего плана. Я ошибаюсь? Может, кто-то еще хочет жениться на тебе?
— Ты же прекрасно знаешь, что нет. — Щеки Мередит горели. — Даже со столь значительной собственностью я считаюсь не очень-то желанной невестой.
— Ну, так вот… Наверняка тебе ясно, мое предложение — самая разумная альтернатива.
— Едва ли, — парировала она. — Я прекрасно могу сама управлять плантацией. Я знаю и люблю «Мшистую заводь» больше всего на свете… и вполне справлюсь с ней в одиночку. Благодарю покорно, но мне хорошо и одной. У меня будут книги, музыка и приятные беседы с моими родственниками…
— Что за чепуха? — раздраженно перебил ее Харли. — Ничто из этого не заменит хорошего мужчину в постели!
— Дэниэл, пожалуйста, я не кобыла, чтобы вводить меня в загон к жеребцу!
— Разве тебе не хочется иметь детей, Мередит? Ты можешь представить себе, чтобы Девлин не дал такой радости? Можешь представить, что они не будут сильными и здоровыми? Бог мой, да вы же вдвоем имеете возможность вырастить целый выводок великанов!
К этому моменту лицо Мередит уже стало пунцовым от смущения.
— Дэниэл, это просто нелепо. Я отказываюсь продолжать разговор в подобном ключе!
— Нет, мисс! — Его лицо стало таким же упрямым и решительным, как и у падчерицы. — Потому что ты иначе не получишь «Мшистую заводь?!
Мередит, которая уже собиралась уйти, резко остановилась и медленно повернулась лицом к Харли.
— Что?
— Я так и думал… Это хоть немного умерит твой пыл. Эта ферма принадлежит мне, и я могу сделать с ней все, что пожелаю: ведь мне пришлось купить ее у твоей матери. Она оставила тебе деньги, но мне-то известно, что тебе хотелось бы владеть землей. Итак, решение за мной. В конце концов, я могу оставить ее Девлину, если, конечно, захочу.
Лицо Мередит окаменело. — Так в чем же дело? Почему не оставляешь?
— Потому что ты моя девочка. Я люблю тебя как дочь, и всегда любил… Ты наверняка знаешь об этом.
— Я считала так до сегодняшнего дня.
— Так вот… Я по-прежнему люблю тебя. А ты… Ты слишком слепа, чтобы видеть, что то, о чем прошу тебя, для твоего же блага. Девлин — именно тот мужчина, который необходим тебе. Уитни не даст тебе детей. Счастье, если удастся оторвать его от книг и музыки, чтобы затащить к себе в постель. Он хоть когда-нибудь поцеловал тебя?
— Чувства Галена ко мне чистые и благородные. Он никогда бы не смутил меня и не подверг опасности мою репутацию.
— Чушь! — фыркнул Дэниэл. — Его это вообще не интересует! Он лучше поговорит о мертвых греках, чем поцелует женщину. Бьюсь об заклад, Девлин уже пытался поцеловать тебя, несмотря на то, что ты могла приказать высечь его за это. — Он бросил на нее лукавый взгляд. — А? Я не прав?
— Не вижу ничего хорошего в таком поступке. Или сие рекомендует его в качестве мужа? — К Мередит вернулась ее надменность.
— Разве? Кто из них, по-твоему, будет лучше согревать твою постель по ночам?
— Брак — это намного больше, чем…
— Это краеугольный камень любого брака. Как ты думаешь, что я мог дать твоей матери? Она была выше меня по всем статьям — по происхождению, по воспитанию, образованию и красоте. Но я удовлетворял ее в постели.
— Бога ради! — вспыхнула Мередит, мысленно отгораживаясь от возникшей картины: мать в объятиях Харли.
— Почему же? Думаешь, Анна считала себя святой? Она являлась настоящей женщиной, а не мраморной статуей.
— Мне бы не хотелось продолжать обсуждение этой… низкой темы.
— Мередит, послушай меня. — Дэниэл встал и взял ее за плечи. — Пойми, я хочу как лучше, хочу, чтобы ты обрела счастье. А для этого нужен мужчина из плоти и крови, а не Гален Уитни. Я хорошо знаю тебя… Внутри тебя полыхает огонь, который ты не признаешь. Уверен, тебе доставит удовольствие любовное мастерство Девлина. Это будет твое счастье, твоя награда, источник жизни твоих детей. Он сильный мужчина, способный руководить этой фермой и… тобой. Немногие могут похвастаться этим.
— Ни один мужчина не будет командовать мной.
— Джереми Девлин будет.
— Нет! — Она вырвалась из кольца рук отчима и зашагала к двери, бросив через плечо:
— Потому что я никогда не выйду за него даже ради «Мшистой заводи».
ГЛАВА 12
Мередит закрыла дверь кабинета и нервной походкой направилась к дому. Ярость кипела в ее душе — казалось, вот-вот пар повалит из пор. Как Дэниэл мог предложить такое?! Как мог так унизить ее?! Как посмел подумать, что обжигающие губы и руки Девлина заменят дружбу и чистую любовь Галена? Совершенно неожиданно Мередит представила себя лежащей в одной постели с Джереми, вспомнила свои ощущения при прикосновении его пальцев к ее телу, нежные поцелуи. Она ясно почувствовала горячее и мускулистое тело Девлина, его запах, заполняющий все вокруг… Мередит заставила себя успокоиться. Нет нужды кричать и горячиться. Она сказала Харли, что не выйдет за Девлина, и это ее окончательный ответ. Дэниэлу придется или отказаться от своего плана, или сделать так, как он грозился, и оставить «Мшистую заводь» кому-либо другому. В любом случае, Мередит будет спасена от унижения и брака с мужчиной, который берет ее в жены, лишь бы заполучить свободу и огромную плантацию. Она избавится от боли и позора, от неверного мужа, а сие — уже немалое завоевание-
Уитни вышла в боковую дверь и направилась к лестнице. Ступив на первую ступеньку, она заметила Девлина, который мило любезничал с Лидией. Словно нож вонзился ей в сердце: без сомнения, он сообщает Чандлер о своей величайшей удаче, описывает свалившееся на него богатство, которое скоро будет делить с ней,
Мередит решительно зашагала навстречу им. Лидия, заметив ее разъяренное лицо, мудро удалилась в свою комнату. Джереми, однако, не двинулся с места.
— Полагаю, вы уже слышали новость.
Его подвижные выразительные губы насмешливо изогнулись.
— Мерзавец! — прошипела Уитни. — Это вы вложили такую безумную идею в голову Дэниэла, не так ли?
— Нет! Я удивлен не меньше вас. Когда Харли сказал мне этим утром о…
— Ха! — оборвала она собеседника. — Ну, что ж… У меня для вас еще один сюрприз: я не выхожу за вас. Вам не удастся заполучить «Мшистую заводь», жалкий интриган!
— Вы хотите сказать, что предпочитаете отказаться от своей бесценной земли, только бы не выходить за меня?
Уитни резко остановилась и прижала ладони к пылающим щекам. Как она может даже думать о таком? Секс не сделает ее счастливой, как считает Дэниэл. Кроме того, Харли совсем не знает Джереми. Он даже не подозревает, что Девлин хочет не Мередит, а Лидию. Боже, да если Джереми Женится на ней, он будет иметь все, чего только можно пожелать в семейной жизни. И Девлин, Конечно, не станет утруждать себя тем, чтобы спать с ней. Нет, он станет, забираться в постель к Чандлер, наставляя рога тому самому человеку, который дал ему все это.
Сделав глубокий вдох и судорожно выдохнув, — Я сделаю все возможное, лишь бы не стать вашей женой, — огрызнулась Уитни. — Вы подлая презренная змея! Как вы могли подумать, что я попадусь на вашу удочку? Неужели вам так присуща самонадеянность и самовлюбленность? Вы воображаете, что являетесь неотразимым для всех женщин на земле? Считаете себя настолько хорошеньким? Думаете, я преподнесу вам на блюдечке все, что имею, только бы стать вашей?
— Конечно, нет. Но, Бог мой, с таким злым язычком, как у вас!.. Теперь мне понятно, почему Харли приходится платить мужчине, чтобы он спал с вами! — не остался в долгу Девлин.
Мередит хотела ударить его, но вспомнив прежние подобные попытки, остановилась. Такой шаг лишь еще больше смутил ее. Она намеренно подобрала юбки, дабы не коснуться этого насмешника невзначай, и прошла мимо него в свою спальню, частично утолив ярость, хлопнув перед носом Девлина дверью.
Уитни оставалась в комнате до конца дня и не выходила большую часть следующего. Не в ее характере было прятаться, словно обиженному ребенку, но она просто не могла смотреть в лицо трем другим обитателям дома.
Позднее раздался стук в дверь, и Харли вошел прежде, чем Мередит успела поинтересоваться личностью визитера. Она прямо-таки подскочила в кресле при появлении отчима.
— Дэниэл?! — Уитни скрестила руки на груди, крепко обняв себя за плечи. — Что ты здесь делаешь? Если думаешь, я приняла решение, — твое решение! — можешь не беспокоиться.
Он слабо улыбнулся.
— Я хорошо знаком с твоим упрямством, Мередит. Тебе нет нужды предупреждать меня. Харли вздохнул. — Мне так хотелось верить, что не придется говорить тебе это, но, видно, по-другому ты меня не послушаешь. У меня есть особая причина желать твоего скорейшего замужества.. Я бы предпочел, чтобы вы с Девлином самым естественным образом полюбили друг друга… Мне не доставляет удовольствия принуждать вас, но я должен позаботиться о твоем устройстве. Очень скоро я буду должен передать управление плантацией вам двоим. Совсем нет времени для естественного хода событий. Мередит, дело в том… э… что я умираю.
Уитни была настолько поражена услышанным, что едва не захихикала от явной абсурдности последних слов отчима. Дэниэл умирает? Да он один из самых здоровых людей, известных ей! Вот ее мать угасла быстро, просто сгорела от лихорадки, средства от которой Мередит не смогла найти. Уитни всегда представляла себе переход в мир иной как нечто стремительное, моментальное, похожее на происшедшее с Анной. Поэтому она почти не замечала постепенного ухудшения состояния Дэниэла в течение нескольких последних месяцев. Теперь же Мередит неожиданно все увидела и поняла: щеки обвисли из-за быстрой потери веса, глаза запали, под ними — темные круги… Она вспомнила, как обратила внимание на усталость Харли, а тот решительно отверг ее озабоченность. Уитни припомнила тот день, когда застала его отдыхающим средь бела дня. Сие показалось ей крайне странным и необычным для энергичного Дэниэла.
Мередит посмотрела на руки Харли. Они слегка дрожали, на них явственно проступали вены. Когда же эти ладони, сжимавшиеся в кулаки, подобные кувалдам, успели стать такими худыми и слабыми, что она даже не заметила? Внезапно ее охватила дрожь.
Уитни сейчас взглянула на отчима совсем другими глазами и увидела ослабевшего, больного человека. Он действительно говорил правду. Но она сделала одну, последнюю, отчаянную попытку.
— Нет! Ты глубоко ошибаешься! Этого не может быть! В чем дело? Уверена, я могу помочь тебе. Ты же знаешь мои способности.
Улыбка Харли показалась слабым подобием той, что играла — когда-то на его губах. Мередит вспомнила его громогласную бодрость во время их вчерашнего разговора и осознала, насколько трудно ему казаться прежним. Буквально один день состарил Дэниэла на много-много лет.
— О, да, я знаю, ты у меня прекрасный лекарь. Но никто не может помочь человеку, чьи внутренности пожирает огонь болезни.
— Что ты имеешь в виду?
— Уже в течение многих месяцев у меня постоянные боли в животе. Лидия знает, во всяком случае, подозревает… Я не был для нее мужчиной так долго… Правда, она никогда не приставала с расспросами, поэтому мне можно не говорить ни о чем. Впрочем, Лидия и не хочет ничего знать наверняка. Мои кишки кровоточат, живот вздулся, хотя эти камзолы с жесткими полами и скрывают это; все тело потеряло прежнюю бодрость и похудело. Я раздуваюсь, будто дохлая кобыла… Ах, Мередит, Мередит, девочка моя, смирись. Смирись и поверь мне. Даже тебе не под силу изменить хоть что-либо. Да ладно мне плакаться… Все равно ты станешь пичкать меня лекарствами…
Уитни стиснула зубы, чтобы унять разгоравшуюся дрожь во всем теле. Сейчас, конечно, она испугана, испугана точно так же, как тогда, когда умирала мать. Что же делать?
— Доктор… — в отчаянии предложила Мере — — Я пошлю за доктором Драйтоном.
Дэниэл фыркнул:
— Если уж ты не можешь помочь мне, то что сделает этот шарлатан? Пустить кровь и прописать сушеных жаб или еще какую-либо мерзость? По крайней мере, позволь мне уйти в мир иной спокойно.
Мередит знала, что отчим прав. Доктор не спасет его. Он сможет сделать кровопускание, к тому же грязнейшим ланцетом (от одного вида этого «медицинского» инструмента человека может вывернуть наизнанку), — только и всего. Уитни никогда не верила — да и не поверит — в действенность такого метода лечения. Как может помочь отторжение жизненно необходимой влаги из организма? Это все равно, что доказывать: смертельный удар по черепу моментально избавит от надоевшей головной боли.
— Но я могу хотя бы облегчить твои страдания.
— Можешь?
— Конечно!
— Я скажу тебе честно, что сможет помочь мне… Если я буду знать о твоем замужестве и устройстве на будущее, прежде чем умру…
— О, Дэниэл, нет. — Ее слова прозвучали подобно стону. Она отступила назад и медленно покачала головой. — Не проси меня об этом.
— Я должен… Я должен быть уверен — мною сделано все возможное для твоего счастья.
— Дэниэл, нет! Уверяю тебя, Джереми никогда не сделает меня счастливой.
Как убедить его? Она не могла раскрыть предательства Лидии и Девлина по отношению к Харли.
— Пожалуйста, Мередит. Это мое — последнее желание. Неужели ты сможешь отказать умирающему?
Уитни стиснула руки, к ее глазам подступили слезы и потекли по щекам. Она тяжело вздохнула и сдавленно произнесла:
— Ладно, Дэниэл. Я выйду за него.
— Хорошая девочка.
Мало что осталось от прежней живости в этих словах Харли. Мередит поняла — она исчезла навсегда и никогда, никогда не вернется. Но Дэниэл улыбнулся и обнял ее. Она прильнула к нему, словно ребенок. От Харли пахло, как и всегда, табаком и пивом. Уитни вспомнила, когда вот так же плакала у него на плече, а он печально-сочувственно гладил ее спину. Тогда умерла мама, а теперь близок к этому Дэниэл.
— Ты приняла правильное решение, уверен. У умирающего не так уж много шансов на ошибку…
Мередит захотелось зарыдать еще сильнее, но она проглотила слезы. Возможно, ей удастся сделать Харли счастливым и тем не менее, не выйти за Девлина. Она ведь может сделать вид, что готовится к предстоящему бракосочетанию — закажет наряды в Чарлстоне, начнет строить свадебные планы… На это уйдет месяц, возможно, даже целый год. Вполне приличный срок для обручения.
Словно угадав ее замыслы, отчим заговорил о дате.
— Я хочу, чтобы со свадьбой не затянулось. Хотелось бы выдать тебя замуж, прежде чем слягу на смертном одре. Я лично сам намереваюсь повести тебя к алтарю.
— Будет неприлично так спешить. Люди подумают…
— Плевать, что они там подумают! Я тебя слишком хорошо знаю… Если ты не выйдешь замуж до моей смерти, то отложишь свадьбу еще на год из-за траура. Ни в коем случае! Кроме того, я не собираюсь никому уступать свое законное место посаженного отца.
— Тебе так не терпится избавиться от меня? — спросила она, слабо улыбаясь сквозь слезы.
— Ну, конечно, несносная ты девчонка, — поддразнил отчим, ласково касаясь ее щеки. — Итак, когда?
— Может, где-то после скачек? — неуверенно предложила Уитни.
— Рождество? Прекрасное время для свадьбы! — Он, кстати, уже думал об этом. — Ну, до этого дня я уж как-нибудь протяну. Чуть больше полутора месяцев… Хорошо, скажем так — за неделю до Рождества, а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50