Мальчик удивил Мэри тем, что, прежде чем скрыться за дверью, чмокнул ее в щеку.
— Славный малый. Он мне нравится.
Мэри вздохнула:
— Мэт — просто чудо. Думаю, он наконец смирился с тем, что мать оставила его.
— Это потому, что у него появилась ты, — заметил Джо, садясь с ней рядом. — Если вы с Дэном не вступите в брак, для него это будет тяжким разочарованием.
— Я объяснила Мэту, как обстоят дела, и не пытайся давить на меня. Все целый день только это и делают, а они столь же деликатны, как паровые катки.
Она прочла понимание в глазах брата. Никто лучше Джо не знал, что такое давление семьи.
— Я надеялся застать тебя одну, Мэри. Хотел обсудить с тобой то загадочное сообщение, которое оставил на твоем автоответчике. Уверен, что оно удивило тебя.
— Я всю неделю пыталась связаться с тобой. Где, ради всего святого, ты был? Нельзя оставить такое сообщение и просто исчезнуть. Я беспокоилась.
— Я взял несколько дней отпуска и отправился на пляж. Мне требовалось время, чтобы все обдумать.
Подняв глаза, чтобы убедиться, что дверь и окна закрыты, Мэри понизила голос. Она знала, что уши Софии не хуже радара и она может услышать любой разговор с любого расстояния.
— Не могу поверить, что ты говорил серьезно, Джо. Похоже, у тебя есть призвание к деятельности священнослужителя. И ты на своем месте. Почему ты вдруг решил оставить это? Не понимаю. Ты ведь говорил мне, что церковь — твое предназначение.
Мэри знала, что ее брат мучительно принимал это решение, и пыталась в свое время отговорить его, стараясь воспрепятствовать напору матери, убежденной, что ее сын был рожден для того, чтобы стать слугой Господа. Но, приняв столь нелегкое решение, Джо не должен был отступать.
— Я несчастлив. Я думал, что помощь людям заполнит внутреннюю пустоту. Но я разочаровался не столько в церкви, сколько в себе. Я понял, что мне недостает убежденности и что я слишком мало могу сделать на этой стезе.
Мэри потянулась к брату, чтобы взять его за руку, зная наперед, каким трудным для них обоих будет ее следующий вопрос.
— Твое решение оставить церковь связано с Энни? Я знаю, что ваши отношения зашли в тупик и испортились. Знаю и то, что это не мое дело, но… — Она помолчала. — Ты все еще любишь ее?
Джо ответил без колебаний:
— Я всегда любил Энни и всегда буду ее любить. Ничто и никогда не изменит этого. — Он все еще был влюблен в Энни Голдман и желал ее, как только может мужчина желать женщину. Даже после всех этих лет, вместивших в себя столько событий, он знал, что его жизнь не могла быть полной без нее. — Но Энни — только отчасти причина моего решения. — «Основная ее часть», — подумал Джо, но не хотел говорить этого своей, сестре. Пока еще не хотел. — Я понимаю, что Энни не питает ко мне таких же чувств, как я к ней. Больше не питает. И я пытался примириться с этим. — «Пытался безуспешно» — следовало бы ему сказать. — Это просто… не знаю. Я смущен и все еще не могу ни на что решиться. Я думал, что, возможно, если бы мы с тобой поговорили…
— Обещай мне не принимать скоропалительных решений, пока тщательно не обдумаешь всего. То, что ты собираешься сделать, будет самым трудным решением в твоей жизни.
— Нет, Мэри, — сказал он, и она увидела в его глазах боль. — То, что я решил стать служителем церкви, и то, что решил ее оставить, — самые тяжелые решения в моей жизни.
Но того, что он оставил Энни, когда она больше всего нуждалась в нем, он не мог себе простить.
НЕЧТО ЛУЧШЕЕ, ЧЕМ СЕКС, — ВОЗДУШНЫЕ ЗАВАРНЫЕ ПИРОЖНЫЕ
ТЕСТО ДЛЯ СЛИВОЧНЫХ ЗАВАРНЫХ ПИРОЖНЫХ
1 стакан воды, 0, 5 стакана сливочного масла, 1 стакан муки, 4 яйца.
Довести воду до кипения. Добавить в нее масло. Тотчас же размешать. Всыпать стакан муки, продолжая размешивать. Не снимая со слабого огня, сильно взбить. Взбивать, пока тесто не станет отставать от стенок кастрюли или миски (примерно в течение одной минуты). Снять с огня, когда тесто образует один шарообразный комок. Вбить четыре яйца одно за другим и продолжать взбивать, пока не получится однородная тягучая масса. Большой ложкой накладывать тесто на жарочный лист и выпекать при температуре 250 градусов в течение 45-50 минут в духовке — до тех пор, пока пирожные не приобретут золотистый цвет, а внутри не станут полыми.
КРЕМ ДЛЯ ЗАВАРНЫХ ПИРОЖНЫХ
В охлажденной миске взбить три стакана сливок с четвертью стакана сахарной пудры, четвертью стакана порошка какао и четвертью чайной ложки соли.
Разрезать вдоль готовые заварные пирожные и начинить их заварным шоколадно-сливочным кремом. Сверху посыпать сахарной пудрой и остудить. Рассчитано на 6 порций.
Глава 18
Как только они добрались до ее квартиры, Мэри устремилась на кухню и достала из холодильника большое блюдо заварных пирожных с шоколадно-сливочным кремом. Это был новый рецепт, опробованный сегодня утром. Мэри поставила блюдо на стол.
— Хочешь попробовать? Могу заверить тебя, что они замечательные. Даже лучше секса, — сказала она с озорной, дразнящей улыбкой.
Прижимая руку к желудку, все еще полному после обеда у Софии, Дэн с изумлением смотрел, как Мэри, съев одно пирожное, потянулась за другим.
— Как ты можешь их есть? Ведь всего несколько часов назад ты невероятно плотно пообедала. Ты еще не можешь испытывать голода.
— Я и не голодна, — признала Мэри, облизывая губы, вымазанные шоколадной начинкой. Просто я всегда ем, когда расстроена. А я сейчас очень расстроена. Моя семья доведет меня до безумия. Я ем, чтобы хоть немного успокоиться. Особенно в таких случаях мне помогает шоколад. Я всегда ем шоколад, когда нахожусь на грани срыва.
Шагнув к столу, Дэн убрал блюдо подальше от нее.
— Поверь мне, что они не лучше секса.
— Эй, я еще не успокоилась! — запротестовала Мэри, потянувшись за следующим пирожным.
— А я думаю о другом способе успокоить тебя. — Его глаза потемнели от страсти. — И намерен доказать это.
Шагнув к ней, он обнял ее и принялся расстегивать пуговицы у нее на блузке.
Мэри удивленно посмотрела на Дэна и схватила его за руку:
— Подожди! Ты что, сошел с ума? Мы же на кухне!
Ей хотелось добавить, что это священная территория, но она знала, что это прозвучало бы глупо. Не много нашлось бы людей, кто счел бы кухню святилищем, если бы только они не были столь же отличными кулинарами, как Дэн. Но насколько можно было судить по его оттопырившимся брюкам, сейчас его заботило другое.
Дэн слизнул шоколад с ее губ, приговаривая:
— М-м! Вкусно. — Потом добавил: — Разве мы на кухне? Ну и что? По странной случайности мне нравится это место.
— Ах! — Мэри посмотрела на стол, и ее глаза и рот округлились, приняв форму буквы «О». — Не думаю, что принадлежу к тому типу женщин, которые способны удовольствоваться кухонным столом. Представь, сколько времени мне потребовалось на то, чтобы научиться заниматься этим в постели! И кроме того, кухня предназначена для еды.
— Я тоже так думаю. Это просто мои мысли, — откликнулся Дэн, начиная расстегивать ее юбку и блузку и не обращая внимания на возмущенные восклицания. Он спустил синий шелк вниз и с восхищением созерцал ее бюстгальтер и узенькие трусики. Потом шумно вдохнул воздух, Мэри выглядела неправдоподобно прекрасной — нежная, шелковистая, с обворожительными округлостями.
— Напомни мне купить запас кондомов.
— Я…
Он закрыл ей рот ладонью.
— Ш-ш! Хватит болтать. Этот восхитительный рот создан не только для того, чтобы запихивать туда сладости. — Он снова вздохнул, еще более громко. — Проверим, прав ли я. -
И одним взмахом руки Дэн смел со стола все, включая держатель для салфеток, пластиковую солонку и судок для перца, и опрокинул Мэри на стол. — Я разве не говорил тебе, что нахожу обворожительным все итальянское?
— Дэн, пожалуйста!
Мэри почувствовала, как кровь приливает к ее щекам.
Плафон над их головами горел, освещая все это кощунство. Почти нагая, Мэри лежала на кухонном столе, словно агнец, обреченный на заклание.
Нет, такое поведение нельзя было назвать нормальным. Или можно?
Энни бы сказала: «Да-а!» Но Мэри не обладала ее раскованностью. И не важно, сколько соблазнительного, провоцирующего белья она накупила. И не важно, сколько облегающих платьев висело в ее шкафу. Она знала, что никогда не будет такой, как ее лучшая подруга. На этот счет Энни была права.
— Я не могу! Я…
Дэн заглушил ее протест поцелуями. Его горячий язык проник ей в рот, дразня и мучая ее. И Мэри забыла о своих предрассудках. Она сделала движение к нему, чтобы расстегнуть его рубашку, потом брюки, и помогла снять их.
Когда же его губы прижались к ее груди, Мэри решила, что любовь не может осквернить кухню.
— Говорил я тебе, что я без ума от тебя? — Он расстегнул ее лифчик, сорвал с нее трусики и бросил их на пол. И она, совершенно обнаженная, оказалась под ним. Стол холодил ее спину, но тело Дэна было теплым, а сама она была такой разгоряченной, что ни на что не обращала внимания. — Ты нужна мне, Мэри. Я хочу проникнуть глубоко в тебя. Весь день я только об этом и думал.
Мэри вообще лишилась способности думать. Она только чувствовала руки Дэна на своей груди, его губы на своих сосках, и дыхание ее стало неглубоким и прерывистым.
— Ты ведешь нечестную игру, — задыхаясь между двумя стонами наслаждения, пролепетала Мэри. — Я тоже хочу тебя, но я не должна…
Он заглянул в глубину ее темных глаз и увидел в них страсть и смущение.
Сначала и сам он был в смятении, не зная, чего ждать от их отношений. Но теперь все стало ясно: Мэри была ему нужна, он хотел жениться на ней.
— Я люблю тебя, — прошептал он, нежно целуя ее в Щеку. — Думаю, я влюбился в тебя сразу, как только увидел, когда ты ворвалась ко мне в офис, мечтая о расправе.
Дэн любил ее! В голове Мэри снова и снова звучали сказанные им слова. Сердце ее сделало бешеный скачок, кровь закипела, и все ее тело омыла теплая волна, будто солнце излило свой жар на цветущую поляну.
— Вот теперь ты и вправду нечестно играешь.
— Я и не собираюсь играть с тобой, любовь моя. Поэтому будь готова.
И он вошел в нее, продолжая целовать в губы. Казалось в этом поцелуе он пытался завладеть не только ее телом, но и душой, стараясь убедить ее, что отныне она принадлежит только ему.
Они поднимались все выше и выше, парили над землей, а напряжение в теле Мэри все нарастало. Еедыхание становилось все более прерывистым. Перед глазами заплясали крошечные светлячки, похожие на серебряных рыбок, и все поплыло и закружилось.
— О! О Господи! — выкрикнула она, падая в бездну и захватывая в этом падении Дэна. Они одновременно достигли пика наслаждения. И это потрясло их обоих, будто земля разверзлась и это падение могло продолжаться до бесконечности. Когда наконец все было позади, Дэн поцеловал ее в лоб, в нос, в губы.
— Все еще считаешь, что заварные пирожные лучше?
Мэри покачала головой.
— Я люблю тебя, Мэри. Ты лучшая из всех, кого я знаю. Ты самая добрая и самая страстная женщина на свете. И я никогда не отпущу тебя.
Дэн принял решение жениться на ней, чего бы ему ни стоило убедить ее.
Наконец дыхание Мэри стало ровным. Она обрела способность говорить и нежно улыбнулась ему:
— Наверное, у тебя слишком мало знакомых, раз ты так считаешь.
— А мне и не нужен никто, кроме тебя. Я заставлю тебя полюбить меня.
— О Дэн! — Ее глаза наполнились слезами, а голос задрожал от избытка чувств, и Дэн испытал тягостную минуту страха, прежде чем она заговорила снова. — Тебе не надо заставлять меня любить тебя. Я уже тебя люблю. — Она притянула его ближе к себе. — И похоже, что полюбила навсегда.
— Это правда?
От его счастливой улыбки сердце Мэри переполнилось нежностью.
— Конечно, правда. Я почти никогда не лгу. Ну разве что очень редко. И то когда это совершенно необходимо.
— Господи! Если бы ты только знала, что это значит для меня!
— Знаю, потому что ты заставил меня чувствовать то же самое, ответила она, и глаза ее засияли. — Но не думаешь ли ты, что мы могли бы продолжить эту беседу в постели? А то моя спина покроется синяками от этого жесткого деревянного ложа.
Засмеявшись, Дэн приподнялся и потянул ее за собой.
— Пойдем в постель, но не спать. Раз Мэт остался на ночь у твоих родителей, а твой папа согласился отвезти его завтра в школу, у нас впереди целая ночь, и я собираюсь воспользоваться этим в полной мере.
Мэри нервно покусывала нижнюю губу.
— Мы сегодня не предохранялись, Дэн. Давай в дальнейшем будем осторожнее.
Это была ее вина. Ей следовало проявить настойчивость, но она была слишком захвачена страстью. Он подошел к ней сзади и обнял ее, проведя рукой по плоскому животу и прижимаясь губами к ее шее.
— Я не стану возражать, любовь моя, если наше свидание будет иметь последствия и если ребенок — не важно, он или она, — будет точной твоей копией.
На мгновение его слова лишили ее способности соображать. Мэри замерла, будто пораженная громом, чувствуя руки Дэна на своем животе и представляя, что там, внутри, появится крошечное его подобие, что дитя будет расти и потом она поднесет его к груди. Мэри счастливо вздохнула. Но тотчас же ей пришло в голову, что это не согласуется с ее планами. Совсем не согласуется.
— Ты в своем уме? — А она была в своем уме? — Я не хочу забеременеть и родить ребенка. У меня есть дело. Я с самого начала была честна с тобой, Дэн.
— Но я люблю тебя, я хочу жениться на тебе.
Эти слова были такими важными!
Конечно, Мэри была польщена. Но она не могла согласиться с Дэном, однако не хотела и обидеть его. Поэтому Мэри отчаянно пыталась найти правильные слова, чтобы вновь объяснить ему все.
— Ты можешь так думать сейчас, Дэн, но в конце концов пожалеешь. Я не хочу быть домохозяйкой. Не хочу повторить судьбу своей матери. И ты мне говорил много раз, что твой брак дал трещину именно потому, что твоя жена хотела сделать карьеру.
— Да, но…
Мэри покачала головой.
— Думаю, ты не мог не заметить, какие усилия прилагает моя семья, чтобы заставить нас пойти к алтарю. Моя мать считает, что все люди на нашей планете должны состоять в браке. Она не понимает таких отношений, как наши.
Слова Мэри ранили его, но Дэн старался не показать своей обиды.
«Не спеши, — сказал он себе. — Будь терпелив. Она напугана и еще не готова взять на себя обязательства. Ей нужно время».
— В прошлый раз я видел кондомы в ящике твоего ночного столика, — сказал он, меняя тему разговора. — Надеюсь, ты купила их достаточно для сегодняшней ночи?
Почувствовав облегчение, Мэри расслабилась в его объятиях, потом повернулась и благодарно провела ладонью по его щеке.
— Я люблю тебя, Дэн, — прошептала она, и глаза ее засветились нежностью.
— Прекрасно. И ты можешь доказать мне это.
Он подхватил ее на руки и под журчание ее смеха понес в спальню.
Загар Уолтера Байерли стал еще заметнее с того последнего раза, когда Дэн видел его. Издатель только что вернулся из двухнедельного отпуска на Таити. Этим и объяснялись его расслабленный вид и завидная жизнерадостность. Он и в самом деле выглядел моложе. А возможно, причиной было то, что он стал красить волосы в черный цвет, чтобы скрыть седину. Возможно, Уолт старел, но не хотел сдаваться без боя.
По просьбе Дэна его босс пришел к нему в офис, чтобы обсудить возможность перевести Линду из кулинарного отделав более перспективный, где она могла бы продвинуться по службе.
Было самое время сделать это, и Дэн намеревался убедить босса в такой необходимости. Уолт был разумным малым, а Дэн умел быть довольно убедительным, когда ставил себе какую-нибудь цель. В конце концов, ведь заставил он Мэри полюбить его. То, что она признала это, окрылило его, и теперь он чувствовал себя сверхчеловеком. Если бы только он сумел убедить Мэри выйти за него, ему бы больше нечего было требовать от жизни.
— Черт бы побрал упрямство этой женщины! — пробормотал он.
— Я что-нибудь упустил из того, что здесь делается? — поинтересовался Уолт, внезапно прислушавшись к шуму на улице.
— Да нет.
Дэн тряхнул головой в надежде на то, что на его лице нельзя прочитать, о чем он только что думал.
— Надеюсь, вы согласитесь с тем, что Линда Фокс способная и вполне может преуспевать по службе. Ее таланты попусту растрачиваются на этой работе в качестве помощницы Розмари. Десять лет — слишком долгий срок, чтобы только печатать и подшивать бумаги, особенно если обладаешь способностями Линды.
Издатель газеты «Сан» отвернулся от бешено несущегося за окном потока машин, снова посмотрел на Дэна и одобрительно кивнул:
— Я рад, что ты берешь быка за рога, Дэн. Это показывает, что тебе не чужда инициатива и ты близко к сердцу принимаешь свою работу и деятельность отдела. Мне это нравится.
— Оставьте даже мысли о том, чтобы приковать меня на веки к этому отделу. Как только Розмари вернется из отпуска, я с ним распрощаюсь.
— Такой и была наша договоренность. Ты не представляешь, как я буду счастлив, когда этот день наступит и я наконец избавлюсь от Брэдли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34