И когда увидел обращенные к нему глаза Байрони, понял, что она верила ему.— Ты очаровательна. — Он наклонился, чтобы поцеловать Байрони, и почувствовал ее напряженность. — Не бойся, — тихо проговорил Брент. — Я не обижу тебя, клянусь.С некоторым удивлением она подумала, что он говорил правду. Да у него и не было причин ей лгать. Ей хотелось сказать Бренту, что он ей больше чем нравится. Байрони не могла сказать точно, когда поняла, что полюбила Брента. Она подалась чуть назад, чтобы лучше его видеть.— Ты будешь продолжать оскорблять меня?Брент взял ее лицо обеими руками и как-то робко улыбнулся, лаская большими пальцами ее подбородок.— И что ты сделаешь, если я не расстанусь с этой скверной привычкой?— Не знаю, — честно ответила она. — Я неопытна в отношении мужчин. А ты такой непредсказуемый.Ты не будешь бить меня.., как мой отец?Брент ощутил знакомую ноющую боль и не сразу ответил. Он крепко прижал ее к себе, на этот раз не почувствовав прилива желания.— Никто и никогда не сделает тебе ничего плохого.— Ты действительно хочешь на мне жениться?— Да, хочу. А ты?Она улыбнулась какой-то дразнящей улыбкой, которая быстро, с пугающей силой всколыхнула его страсть.— Да, — отвечала Байрони. — Поскольку вы так галантно просите об этом, сэр…— Байрони, — прорычал он.— Что — Байрони?— Каждый раз, когда мне захочется тебя оскорбить, я буду укладывать тебя в постель.— Возможно, — задумчиво проговорила она, — это не так уж и плохо.Глаза Брента нетерпеливо устремились к кровати. Он рисовал в своем воображении обнаженную Байрони, ощущал ладонями ее бархатистую кожу.Он судорожно проглотил воздух, но не поддался желанию. Это было бы не правильно, несправедливо по отношению к ней. Он произнес каким-то квакающим голосом:— Надеюсь, Дел быстро вернется из Сакраменто. * * * Неделей позже они отпраздновали свадьбу в доме Дела Сэкстона. На Байрони было одно из творений месье Давида — платье из белого атласа, расшитое по меньшей мере пятью фунтами кружев. «Я замужем», — с изумлением думала она, оглядывая гостиную Сэкстонов. Здесь были Ньютоны, Сент Моррис, Тони Доусон, Дэн Брюер, Мэгги и, разумеется, Чонси с Делом. Каждый раз, когда она выходила из комнат Брента, она видела, как смотрели на нее люди — в их глазах блестели огоньки любопытства. Она ничего не говорила об этом Бренту. Да, впрочем, и виделась с ним редко.— Жена, о чем ты задумалась?Байрони вздрогнула, пролив из бокала немного шампанского. Оглядывая Брента, она решила, что он настоящий красавец в голубовато-сером костюме, таком же жилете и рубашке, белой, как свежевыпавший снег.— Все прекрасно, — заметила она. — Все были так добры.— — А ты ожидала простой вечеринки?— Мое кольцо… Оно такое красивое!— Я рад, что тебе нравится. — Его голос звучал так же по-светски официально, как и ее собственный. — Это кольцо принадлежало Чонси, я купил его у нее.— Чонси? А не у Дела?— Видишь ли, у некоторых женщин есть деньги, — сказал Брент, не вкладывая в эти слова никакого особого смысла.«А у меня нет ничего», — подумала Байрони, глядя на Брента, отвернувшегося к Дэну Брюеру, партнеру Дела Сэкстона.— Что это вы, миссис Хаммонд? Уже мрачные мысли? — улыбнулась ей Мэгги, погладив по плечу.— О Мэгги! Не знаю.., то есть я думала о том, что у меня совсем нет денег. Размышляла, на что это похоже — быть богатой, иметь возможность устраивать жизнь так, как хочется.— Очень немногие женщины задумываются об этом, моя дорогая, — сухо ответила Мэгги. — Лишь когда умирают их мужья и оставляют им наследство или же когда сами пытаются заняться бизнесом. Но этого я, Байрони, не рекомендовала бы.Мэгги внутренне содрогнулась, когда Байрони подняла на нее потерянные глаза и прошептала:— Значит, я должна сидеть, ничего не делая, и просто принимать щедрость мужа, как было в последнее время?— О, полно, Байрони. Все будет хорошо, сами увидите. Могу я задать вам один вопрос?Байрони кивнула, не отрывая глаз от мужа. Он смеялся красиво, раскатисто. Она видела, как его руки рассекли воздух, будто он ставил точку. Руки, которые прикасались к ней, гладили ее. Казалось, она была так давно, эта ночь, когда он занимался с ней любовью.— Вы любите Брента?— Да, — ответила она так тихо, что Мэгги пришлось наклониться, чтобы услышать. «Какая женщина не влюбилась бы в такого умного и красивого?» — подумала Мэгги.— Могу я присоединиться к вашему разговору?— Угощение у Лин получилось просто замечательным, Чонси, — с благодарностью заметила Байрони.Чонси похлопала себя по округлившемуся животу.— Здесь сидит настоящий обжора. Я думала, он уже заснул, а он все еще прыгает. Сент разрешил мне выпить бокал шампанского, чтобы хоть ненадолго его успокоить.Многовато для непринужденного разговора, подумала несколько удивленная Чонси. Она рассчитывала их немного повеселить. Байрони выглядела потерянной и напуганной.— Спасибо за кольцо, Чонси. Брент говорил, что вы его продали ему.— Красивое, правда?В этот момент Делани потребовал всеобщего внимания для тоста. Байрони поспешно опорожнила еще два бокала шампанского.— Не получу ли я в конце концов сегодня в стельку пьяную жену?— А, Брент! Разумеется, нет.— Вот и хорошо. Нам пора уходить. — Брент тут же повернулся к Мэгги. — Ты пойдешь с нами. Я не могу вверить тебя этому старому греховоднику Дэну Брюеру.— Это я-то? — переспросил уязвленный Дэн. — Я степенный банкир.— Ха, — хмыкнула Мэгги, улыбнувшись Дэну.Тот покраснел.Байрони пришлось вынести поток комплиментов и поздравлений. В экипаже она положила голову на плечо Брента и закрыла глаза, стараясь избавиться от легкого головокружения.Она слышала, как Брент и Мэгги непринужденно, как старые друзья, говорили о всяких пустяках. Мадам и профессиональный игрок. Да, это странно — была ее последняя мысль, прежде чем она окончательно погрузилась в сон.— Боже мой, — пробормотал Брент, когда экипаж остановился перед «Дикой звездой». — Моя новобрачная в бессознательном состоянии.— Неси ее наверх, Брент, — распорядилась Мэгги. — У бедной девочки был тяжелый день.— Возможно, — выгнув черную бровь, сухо заметил Брент, — но я не намеревался подвергать ее этой ночью тяжелым испытаниям.— Зная тебя, я не стала бы держать пари на этот счет.Он поднял Байрони на руки и понес по лестнице наверх, в свои комнаты. Он попытался было встряхнуть ее, но Мэгги прошептала:— Не надо, почему ты не хочешь дать ей немного поспать? * * * Байрони проснулась рано. В комнате царил мрак. Она лежала на кровати — под одеялом, в свадебном платье.— О Боже, — пробормотала она, тряхнув головой, чтобы избавиться от остатков дурмана шампанского. Она медленно опустила ноги на пол и встала.Где Брент? Дверь спальни была закрыта. Почему он оставил ее одну? Почему не разбудил? Она подошла к двери, медленно повернула ручку и замерла, услышав голос Брента.— Черт побери, Мэгги, не говори мне избитые истины о долге.Почему он сердится? О каком долге идет речь?— Я просто спросила, говорил ли ты с Селест. Я знаю, дружок, что ты провел с нею несколько вечеров перед свадьбой. Полагаю, что ты счел верхом благородства оставить таким образом Байрони одну до свадебной церемонии.Кто такая Селест? Почему Брент проводил с нею вечера?— Селест слишком болтлива, — продолжил Брент с ноткой отвращения в голосе. — Неужели женщины не могут держать язык за зубами? Нет, Мэгги, я ничего не говорил Селест. Бога ради, почему я должен говорить с ней?— Только что женившийся мужчина не нуждается в любовнице, Брент, — последовал сухой ответ Мэгги. — Ты ведь не хочешь изменять Байрони, или, точнее говоря, продолжать свои шашни?— Байрони — моя жена. И я буду относиться к ней как к своей жене. Я ведь женился на ней, разве нет? У меня фактически не было выбора. Послушай, я намерен заботиться о ней и окружить ее самым большим вниманием. А теперь, Мэгги, если ты уже закончила свои нравоучения, думаю, мне пора разбудить мою новобрачную и приступить к брачной ночи.Байрони не сдвинулась с места, не могла пошевелиться. Голоса удалились. Мэгги ушла к себе, а Брент должен был очень скоро прийти к ней.Мой муж.Она тихо рассмеялась. Хоть эту ночь он проводил с нею, а не со своей любовницей!Брент, покачав головой, погасил лампы в гостиной и запер дверь в свои комнаты. Мэгги не следовало бы совать нос в чужие дела, думал он, сжав зубы. Разумеется он поговорит с Селест. Но сейчас любовница ему не нужна. Он тихо открыл дверь в спальню и вошел. Когда он посмотрел на свою кровать, на его губах появилась улыбка. Он прошептал имя Байрони, однако ответа не последовало. Он зажег лампу около двери — ему не хотелось будить ее слишком внезапно.Распрямившись над лампой, он увидел жену, стоявшую посреди спальни.В следующее мгновение ему в голову полетел фарфоровый таз, стоявший на умывальнике. Глава 19 — Подлец!Брент в мгновение ока увернулся от фарфорового таза. Ударившись об стену за его спиной, тот разлетелся на мелкие осколки, упавшие к его ногам.— Байрони, какого дьявола…Небольшая лампа со столика ударилась ему в плечо и, отскочив, разломилась на полу на два больших куска.— Байрони, прекрати! Нет, только не мой бронзовый канделябр!Он ухитрился схватить канделябр за основание, но в следующий миг получил в грудь брошенный со всего размаха переплетенный в кожу том Сочинений Аристофана.Он слышал прерывистое дыхание Байрони, видел, как она подняла руку с томом Вольтера, чтобы швырнуть и его.— Довольно, черт возьми! — Он бросился к ней, увернувшись от Вольтера, выпустил канделябр и, схватив руки Байрони, прижал к ее бокам.— Ненавижу! — выкрикнула она, яростно вырываясь от Брента. — Отвратительный лжец!Брент тряс ее, пока голова Байрони бессильно не откинулась назад.— Перестань! Что с тобой случилось?Справиться она с ним не могла, но продолжала вырываться из его железных рук. Брент не сказал больше ни слова, а просто ждал, когда она выдохнется.— Ну а теперь, — проговорил он наконец скорее озадаченно, нежели сердито, — объясни причину своего представления.— От.., пус.., ти ме.., ня.— Нет. Отпущу, только если ты не будешь портить мое имущество. — Он встряхнул ее еще раз, глядя вниз, на ее лицо. В расширившихся потемневших глазах Байрони, полных гнева, блестели слезы. Брент постарался говорить чуть поласковее:— В чем дело?Почему я отвратительный, лживый…— Подлец.— Хорошо, пусть будет подлец. Но… — Он внезапно умолк. Проклятие! Она подслушала его дурацкие разговоры с Мэгги, понял Брент. — Ты моя жена, — снова заговорил он, сжимая ее так крепко, что ей казалось, у нее едва не хрустнули ребра. — Ты моя жена.— Зачем?..Это короткое слово было исполнено муки. Ярость Байрони прошла, растворившись во мгле внутренней боли. Брент закрыл глаза, пытаясь вспомнить, что он говорил Мэгги.— Это недоразумение, — начал он. — Я вовсе не хотел… Мэгги читала мне нравоучения, и я…— Зачем ты на мне женился? Зачем лгал мне и говорил, что.., я тебе нравлюсь? У тебя был выбор, Брент, ты сказал Мэгги не правду. Выбор был.— Я имел в виду не это, — оправдывался Брент, скрипя зубами. — Ты подслушивала, — добавил он обвинительным тоном.— Да. Разве можно обвинять меня в том, что, проснувшись, я услышала ваши голоса? По-моему, человек вправе услышать правду о том, что его прямо касается.Скверно, подумал Брент, охваченный чувством вины. Так недавно он обещал ей, что никогда не сделает ей ничего плохого. И вот пожалуйста! Разумеется, он имел в виду, что никогда не будет ее бить, как ее отец.., но то, что случилось, пожалуй, не менее оскорбительно.— Отпусти, — снова потребовала Байрони. — Обещаю оставить твое имущество в покое.На скулах Брента заиграли желваки.— Речь шла не об этом. Теперь все эти вещи также и твои. И даже мои Аристофан, — добавил он, надеясь, что это прозвучит шутливо.— А как насчет Селест? Что здесь принадлежит ей?Он почувствовал, как по его телу пробежала дрожь, предшествовавшая новой вспышке ярости. Господи, неужели она ревнует? Никаких шансов, дурень ты этакий, упрекнул он себя. Он предполагал, что жены должны сердиться, услышав, как их мужья говорят между собой о своих любовницах. Но она фактически женой еще не была. В первую брачную ночь она услышала, как он говорил о своей любовнице!— Селест, — очень четко начал Брент, — абсолютно ни при чем. Она не имеет к тебе никакого отношения. Ну а если я тебя отпущу, ты не будешь все громить, как дикарка?— Нет.Брент отпустил ее, и она отступила от него на шаг, растирая себе руки. Он нахмурился, подумав, не будет ли у нее синяков.— Помни, что ты теперь леди и моя жена.Начавшее было овладевать ею оцепенение словно испарилось. Она подняла на него сверкающие глаза.Губы ее были тонкими и бледными.— А ты, Брент? Не джентльмен и не мой муж? — Она не стала дожидаться ответа, слишком разволновавшись. — Почему ты обвиняешь меня во всех грехах?Почему меня, женщину, можно называть шлюхой, распутницей.., а вы, мужчины, можете укладывать в постель столько женщин, сколько вам понравится, и при этом осыпать нас гнусными оскорблениями? Почему?Брент наморщил лоб. Он никогда раньше не думал о мужских желаниях в таком свете. Черт возьми, так он ведь никогда раньше и не был женат.— Женщины, — начал он, пытаясь мыслить логически, — бывают разные. Они, по-видимому, не хотят.., то есть они более…— А, — с понимающей улыбкой перебила его Байрони, — но если я «разная», то почему ты считаешь, что я такая, как ты — распутница и…— Хватит! Я имел в виду вовсе не это. — Брент взъерошил волосы. — Послушай, Байрони, я виноват перед тобой, очень виноват. Когда я был молод, одна женщина научила меня не совсем обычным вещам.— Ха! Расскажешь мне, как тебя соблазнили?Женщинам это не нравится, Брент. Или ты, юноша, платил ей за это?— Нет, — возразил Брент, и она услышала в его голосе боль и увидела горечь в его глазах. — Это была моя мачеха.Байрони не позволила себе пожалеть его и простить ему юношескую неосторожность.— И ты теперь красишь всех женщин одной краской, так, Брент?— Наверное, да, — медленно проговорил он. — Это было несправедливо с моей стороны. Особенно после того как я встретил тебя. Меня сразу потянуло к тебе, впервые в жизни, Байрони, я не лгу. Может быть, мне даже хотелось поверить тому старику в Сан-Диего. Это поддерживало мое представление о мире, не рождало сомнений.Господи, что он говорил? Почему выворачивался наизнанку? Но он уже не мог остановиться.— Когда я снова увидел тебя — красивую, чистую, я подумал… Ладно, не важно, что я подумал, это продолжалось недолго. Ты вышла замуж за богача Батлера и ждала ребенка. А я смеялся над собой, поверившим, что ты не такая, как все.— И стал меня оскорблять.— Да, и это было несправедливо.Она все еще смотрела на него с недоверием и даже злостью. Вероятно, вспоминала слова, сказанные Мэгги. Он не обязан давать никаких объяснений.Он — мужчина и теперь ее муж. И делает все, что ему нравится. Разумеется, осмотрительно.— Довольно этих глупостей, — резко сменил тему Брент. — Я хочу заняться любовью с моей новоиспеченной женой.Байрони изумленно уставилась на Брента.— Иди к Селест, — проговорила она, поджав губки. — Отправляйся к своей любовнице.Брент отвернулся от Байрони и начал раздеваться.Он слышал, как она глубоко вдохнула, но продолжал снимать с себя одежду, не произнося ни слова. Раздевшись до пояса, он спросил через плечо:— Ты позволишь помочь тебе снять свадебное платье?— Нет. Я буду спать в гостиной.Он резко повернулся:— Ты — чертовка.Байрони, не отрываясь, следила за его пальцами, расстегивавшими пуговицы на брюках.— Перестань, — сказала она, пытаясь задержать взгляд на его лице.— Нет. — Он переступил через упавшие брюки, поднял их и, аккуратно сложив, повесил на спинку стула.Брент выпрямился, положив руки на бедра.— Посмотри хорошенько, Байрони. Надеюсь, тебе нравится твой муж, уже хотя бы потому, что я единственный мужчина, которого ты когда-либо видела голым.— Ты похож на волосатую.., обезьяну.— Пожалуй, верно, но не совсем! Но у меня нет волос ни на плечах, ни на спине. А у многих мужчин есть, как ты знаешь. Впрочем, нет, разумеется, не знаешь. — Он нарочито потянулся, наблюдая за ее взглядом.— Нет, — выдавила из себя Байрони.Брент собрал остатки терпения.— Байрони, ты моя жена, и я намерен заняться с тобой любовью. Ты можешь выбрать одно из двух — либо сопротивляться, либо доставить мне удовольствие. Что предпочитаешь?Байрони опустила голову и ссутулилась.Ничего не сказав, он подошел к ней и принялся расстегивать множество крошечных обшитых атласом пуговиц на спине платья. Брент безумно хотел поцеловать ее шею — нежную, покрытую тонкими, как дымка, локонами. Он не хотел обижать Байрони, хотел заставить ее забыть свои необдуманные слова, хотел…— Вот так, — сказал он, стягивая с нее платье. — Может быть, ты хочешь, чтобы я помог тебе снять и все остальное?— Нет, — ответила она. — Прошу, Брент, оставь меня в покое!Он покачал головой и громко возразил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40