Я доставлю вам наслаждение, гораздо большее, чем этот старик, за которого вы вышли замуж. И чем другие ваши любовники.Ее глаза заволокли слезы. Столько лжи, столько обмана!— У меня никогда не было любовника, — очень тихо проговорила она. Боже мой, у меня никогда не было и мужа.Она увидела, как в его темных, синих, как безлунная ночь, глазах вспыхнуло недоверие. В них как в зеркале отражались его собственные мысли, по крайней мере в этот миг.— У меня никогда не было любовника, — повторила Байрони.Брент вцепился ей в плечи.— Я не хочу слышать вашей лжи! Мне нет дела, будь у вас даже дюжина любовников. Важно лишь то, чтобы вы стали моей. — Он внезапно громко расхохотался. Она видела, как при этом напряглись жилы на его шее. — Мне плевать, если даже вы успели подхватить сифилис.— Перестаньте, Брент, — спокойно и четко сказала она.Байрони снова стала скованной и непреклонной, желание растаяло. На непроницаемом лице сияли светлые глаза.— Пустите меня, — попросила она.Брент выпустил ее руки из своих с насмешливым поклоном.— А может, вся ваша страсть, миссис Батлер, лишь спектакль? Или спектакль как раз ваша холодность? Вам нравится дразнить мужчин, заставлять их сходить с ума от вожделения?Она снова занесла руку, но он схватил ее запястье железной хваткой.— Радуйтесь, что я остановил вас, Байрони. Я очень близок к тому, чтобы овладеть вами прямо здесь.Судя по тому, что со мной происходит, я думаю, вам бы это не понравилось.Внезапно он опустил руку Байрони вниз и прижал ее пальцы к своим брюкам.— Вам приятно, Байрони, чувствовать, как сильно я вас хочу? Вы упиваетесь своей властью надо мной?Байрони в шоке молчала. Она чувствовала, как он все больше напрягался под ее рукой. Мужчина. Сильный, полный жизни, опасный и устрашающий. И такой горячий. Она чувствовала его тепло через ткань одежды. Пальцы Байрони непроизвольно сомкнулись, и ее ошеломил вырвавшийся у него стон.Брент тяжело дышал, все его тело содрогалось от желания. Она отняла руку, и он впился взглядом в ее бледное лицо, на котором зияли расширившиеся, ничего не понимавшие глаза.Опять спектакль, черт бы ее взял!— Ваша ладонь приятна, миссис Батлер… Уверен, что вам не раз об этом говорили. Однако я, разумеется, предпочел бы ваш рот. Вы умеете ртом и этим вашим розовым язычком?— Я.., я не знаю, — проговорила она. И тут же, живо представив себе, как опустится перед ним на колени, в смятении залилась краской. Как бы это было? Он был такой твердый и большой в ее руке…— Как вам известно, это вполне приемлемый способ доставить наслаждение мужчине и избежать при этом беременности. Возможно, вам пока недостает опыта. Буду счастлив вас просветить. Сегодня вечером, Байрони. Я хочу, чтобы вы пришли ко мне сегодня вечером. У вас приготовлено столько лживых версий для мужа, что это будет совсем нетрудно.Брент все говорил и говорил что-то насмешливое.Почему, недоумевала Байрони, почему она постоянно думала о нем, хотела его видеть, быть с ним, несмотря на то что он лишь оскорблял ее? Ведь ему нужно только ее тело, ничего другого он не хочет. В какой-то миг Байрони вспомнила о потрясающих ощущениях, которые он заставил ее испытать. Почему бы в самом деле не прийти к нему перед отъездом?— Не могу, — проговорила она, но не в ответ на его слова, а отвечая самой себе.Но ты будешь свободна, очень скоро будешь свободна.— Я не шлюха, мистер Хаммонд.Брент ухмыльнулся:— Нет, разумеется, нет. Шлюхи, дорогая моя девочка, в действительности очень честны. Что же касается вас и столь многочисленных подобных вам леди, то вы все сластолюбивые самки.— Я уезжаю из Сан-Франциско.Брент похолодел, почувствовав неопределенное волнение от этих решительных слов.Нет, черт побери, вы не можете уехать!— Я хотела увидеть вас в последний раз перед отъездом. Почему — не знаю. Возможно, просто хотела еще раз поблагодарить за то, что помогли мне той ночью. — Байрони слабо, иронически улыбнулась. — Впрочем, теперь это не имеет значения.— Почему вы пришли в тот вечер ко мне?— Потому что по непонятной мне самой причине доверяю вам. Наверное, я страшно глупа. Но вы помогли мне, спасибо. А теперь прощайте, мистер Саммонд.— Но почему? — крикнул он ей вдогонку. — Почему вы не хотите встретиться со мной? И не только для того, чтобы выразить благодарность!Байрони на секунду остановилась, но не обернулась.Брент стоял на берегу, вслушиваясь в успокоительный плеск набегающих волн прибоя, и смотрел, как она удалялась на своей кобыле. * * * — Где она?— Эйлин сказала, что она обедает в своей комнате. Нам нечего беспокоиться. Что ты собираешься делать, Айра?— Разве у нас есть выбор? Она намерена уехать.Я без шума разведусь. И тогда мы будем свободны, Ирен. Мы и наш ребенок.— Будем ли?Айри остановила странная нотка горечи в ее голосе.— Разумеется. Я верю Байрони.— Значит, ты просто глупец, Айра. Она собирается вернуться в дом своего отца в Сан-Диего?— Она этого не говорила, но я уверен, что нет.Она ненавидит отца, и действительно, Мэдисон Девит — настоящая скотина.— А что, по-твоему, будет, когда она промотает все деньги, которые ты ей дашь? Станет продавщицей?Или будет шить шляпки?— Она неплохая девушка, Ирен, — терпеливо возразил Айра. — Я знаю, любовь моя, что у вас обеих были трения, но ее поведение никогда не было ни порочным, ни злобным.— Пойдут разные толки, ужасные разговоры. Ты говоришь о тихом разводе. Но без шума не обойдется, Айра. Нам придется пережить скандал.— Ты не хуже меня знаешь, что в таких случаях всегда винят женщину. К тому же всем будет ясно, что Байрони ушла не только от меня, но и от своего ребенка.— Люди будут интересоваться, а она уже уедет отсюда. Мне это все не нравится, и в отличие от тебя я ей не верю. Она всегда будет незримо присутствовать с нами, мы всегда будем ожидать сюрпризов и беспокоиться.Айра глубоко вздохнул и засунул руки в карманы брюк.— Мы должны защитить Мишель.Его дочь… Он готов на все, чтобы обеспечить ее благополучие. Решительно на все.— Что же ты предлагаешь, Ирен? — спросил он наконец, встретившись с ней взглядом.Ревность, которую Ирен испытывала к Байрони, задушила ее. Она не могла просто так взять и выло жить, как хотела поступить с этой потаскушкой. Та являла собой угрозу. И так будет всегда. Ирен видела, как с каждым месяцем Айра становился с нею все мягче. Ее приводила в ужас мысль о том, что он сделает ее своей женой.— Она не должна уехать, — заявила Ирен.Айра тихо выругался.— Она уедет, Ирен! Она здесь не останется после того, как…— Я понимаю.Ирен поднялась из кресла и подошла к раскрывшему объятия Айре. Она потерлась щекой об его плечо, чувствуя, что его напряжение понемногу проходит. Он прижал ее к себе, и она ощутила его отчаяние, его страх, его любовь.— Я думаю, она должна умереть.Айра оттолкнул ее от себя, и лицо его побледнело.— Я не убийца, — возразил он.— Ты действительно думаешь, что она не вернется, когда истратит все деньги? И не будет нам угрожать? Айра, Бога ради, подумай о Мишель!— Я не убийца, — повторил тот.Ирен его хорошо знала и понимала, что он не изменит своего мнения. Она не представляла, как можно лишить Байрони жизни. Айра смотрел на нее, и в глазах у него стояло что-то похожее на ужас.Ирен почувствовала, что побледнела, и быстро проговорила:— Нет-нет. Разумеется, сами мы этого сделать не сможем. — Она бросилась к нему и тихо разрыдалась. — Мне так страшно, Айра.., так страшно…— Я понимаю, дорогая, понимаю.«Я люблю его, — думала она, — но он слабый человек. Я должна защитить все, что принадлежит нам. Должна защитить своего ребенка».— Айра, — заговорила она, глотая слезы, — кажется, я знаю, как нам поступить. * * * В тот вечер Брент проиграл почти тысячу долларов Джеймсу Коре. Он непрерывно пил и то и дело грубо ругался, как заметил Джеймс Кора, без всякой видимой причины.— Приятель, — говорил ему Кора, откинувшись на спинку кресла, пока Брент сгребал к себе с середины стола какую-то сотню долларов, — вы наверняка выиграли бы больше, будь вы повнимательнее. Три короля! Господи, а у меня-то была всего пара валетов…Колин со своими королевами и восьмерками был готов поставить снова.— Я просто идиот, — категорически констатировал Брент голосом крепко выпившего человека, старавшегося создать впечатление, что он трезв.Кора рассмеялся и раскурил толстую сигару.— Держу пари, у вас неприятности по женской линии. Нет, не пытайтесь отрицать. Вы же знаете, я опытен в таких делах. Господи, чему только Белл меня не научила!— Она сука и лгунья.— О! Надеюсь, вы имеете в виду не Белл? Нет, разумеется. Уж не имею ли я удовольствия знать этот образец красоты и добродетели?Брент запоздало понял, что должен себя контролировать.— Нет, не знаете, — буркнул он.— Вы сегодня врете так же неудачно, как и играете, старина. Видите ли, все женщины одинаково хороши. Я мог бы продолжать отбирать у вас деньги, но вы явно не в форме. Отправляйтесь-ка к Селест. А когда ляжете с ней в постель, закройте глаза. И увидите все, что захотите — слонов, птичек — одним словом, все, что вам угодно.Брент что-то проворчал и допил виски.— Накачивайтесь дальше и тогда вряд ли сможете связно сказать хоть два слова!Брент, не удержавшись, рассмеялся:— Ну у вас и язык. Кора.— Вот и Белл говорит то же самое, — ухмыльнулся тот.— Я не нуждаюсь в ваших советах. Я не новичок в отношении женщин и всяких их штучек.— Ладно, — согласился Джеймс Кора. — А вот и два крупных транжиры. Дадут за вас не больше десяти долларов. Эй, Дел, Дэн! Идите сюда, ребята.Мне в руки попался славный игрок, проигравший все, кроме своих ботинок.Дел Сэкстон, подняв бровь, взглянул на Брента и присвистнул.— Ты похож на кучу дерьма, Брент — заметил он.— Спасибо, Сэкстон. — Он глянул затуманенным глазом на партнера Дела Дэна Брюэра. — Садись, чего стоишь, как осел.— Сам ты осел, Хаммонд.— Мэгги сказала, что я наверняка найду тебя здесь, — сказал Дел, подсаживаясь к Бренту. — Она беспокоится.— Проклятые женщины! Скажи ей, чтобы не лезла в чужие дела.— Ну полно, полно, хватит ругаться, — заметил невозмутимый Дэн.Брент хотел драки, "но не с Делом. Господи, он строил из себя дурака. И все из-за нее.— Мне очень жаль, Дел, — устало вздохнув, проговорил он. — Прости. Дьявол, даже не понимаю, что я здесь делаю.— Проигрываешь большие деньги, — сухо ответил Дел. — Кстати, Брент, не хочешь ли поговорить о деньгах?Брент нетвердо поднялся на ноги:— Нет. Ты можешь быть моим партнером в этом судоходном бизнесе, Сэкстон, но ты ведь не священник. А теперь, джентльмены, с вашего позволения, я думаю, мне следует подыскать себе менее требовательную компанию.— Что с ним случилось? — спросил Дэн, глядя, как Брент медленно и осторожно шел между столиками к выходу из «Эльдорадо».— Понятия не имею, — ответил Делани Сэкстон. — Поскольку уж мы здесь, не проиграть ли несколько десятицентовиков? Глава 14 — Селест, да убери свои руки! Я же никуда не ухожу!Она мягко и весело рассмеялась. Брент, прищурив глаза, сидел развалившись в большом мягком кресле.Селест расстегнула пуговицы на его брюках и снова нежно накрыла его своими пальцами.— Такая маленькая штучка, — говорила она, слегка поглаживая предмет ее интереса.— Спасибо за потрясающий комплимент, — пробормотал он.— Мой маленький амурчик не понимает, какое его ждет удовольствие.— Твой маленький амурчик надрался до судорог.Почему бы тебе не налить мне еще да попридержать комплименты?— Я женщина, Брент, а не чудотворец, — возразила Селест. — Еще один стакан, и он сникнет как мертвый. А теперь помолчи.Брент вздохнул и закрыл глаза.— А, вот уже стал побольше, — с удовлетворением сказала Селест, поднимая к нему лицо. — Ну-ка давай я тебя раздену.— Мне не хочется шевелиться. Не хочется думать.Ничего не хочется.— Что за упрямство? Что случилось, Брент?Никто больше не играет в покер?— Я — нет. Проиграл Коре тысячу долларов.— Ты не в форме, — заметила Селест, качая головой. Она взглянула на дело своих рук и нахмурилась. У нее ушло добрых десять минут на то, чтобы стянуть с него одежду и уложить в постель. Он ругал ее, ругал весь свет и в конце концов распластался, раскинув руки и ноги.— Вот так, — оседлав его проговорила Селест. — А теперь прекрати свои гнусные ругательства и немного постони.Вместо ожидаемого стона Брент бормотал:— Я дурак, распутник, лишенный всяких чувств.Она для меня ничто, пустое место, и скоро я выкину ее из своей жизни и из своей головы. Упрямая.., глупая и красивая…В конце концов Брент застонал. Подняв руки, он ухватил Селест за бедра, а она, глядя сверху на его озабоченное лицо, тихо спросила, не прерывая своих движений:— Упрямая? Ты хочешь сказать, она не твоя?Байрони…Брент прогнулся, его пальцы впились в ее бедра.— Нет! — выдохнул он. — Господи, ну и память у женщин! Перестань, Селест.Она замедлила изощренную пытку.— Тихо, мой дорогой. Наслаждайся и забудь другую.Он забыл, по меньшей мере на пять минут, а потом провалился в сон. Селест притянула его к своей груди, поглаживая его взъерошенные волосы. Тишину комнаты наполнил храп. «Мой могучий мужчина упал сраженный, — подумала она, — и, вероятно, этого даже не почувствовал». Она не любила его, но была от него без ума и ценила как превосходного и щедрого любовника.Он то и дело клялся, что никогда не женится, никогда не допустит, чтобы его заарканила какая-нибудь женщина.— Дурачок, — бормотала она, ласково гладя ладонями его спину. Что он имел в виду, сказав, что она скоро уйдет из его жизни? Может быть, она уезжает?Не поэтому ли он и напился? * * * — На этой неделе мы выполним все необходимые формальности, Байрони, — сказал Айра.Они втроем сидели за завтраком в напряженном молчании, пока не заговорил Айра.— Вы готовы выполнить мои требования, Айра?— Да, конечно.— Вы дали ему.., нам.., не слишком большой выбор, — заметила Ирен.Прежде чем ответить, Байрони взяла небольшой кусок омлета, голос ее прозвучал иронически:— Неужели вы можете представить себе мое дальнейшее пребывание здесь? Будь вы на моем месте, разве вы не хотели бы уехать? Не требовали бы этого?— Здесь у вас очень легкая жизнь, — возразила Ирен. — У вас остается фамилия Батлер, наряды, какие вы пожелаете, положение в обществе… — Она запнулась, увидев на лице Байрони отражение невероятного гнева. — Но чтобы вы удовольствовались положением какой-нибудь продавщицы, этого при всем моем воображении я представить не могу.— По крайней мере вокруг меня больше не будет лжи, не так ли?— Человек привыкает ко лжи, — возразила Ирен.Не прошло и часа после завтрака, как Байрони почувствовала тошноту. Резкие колики заставили ее схватиться за живот, но боль прошла. Остатки инфлюэнцы, глубоко вздохнув, подумала она.По обыкновению она сопровождала Айру с Ирен в церковь. По окончании службы поболтала с Чонси и Делом, договорившись о ленче с Чонси на вторник, обменялась шутками с Агатой и Хорасом Ньютонами и почувствовала себя неловко, когда вежливо поклонившийся ей Сент пристально посмотрел на нее. Она собиралась во второй половине дня кататься верхом на Колючке, но после обеда почувствовала себя настолько уставшей, что улеглась в постель.— Вы уверены, что вполне оправились от инфлюэнцы? — спросил ее следующим утром за завтраком Айра.— Возможно, не совсем, — согласилась Байрони. — Чувствую себя немного утомленной.— Не позвать ли Сента?— О, не надо. Думаю, мне просто нужно немного отдохнуть. — Она машинально вертела в руке намазанный джемом тост. — Я хочу уехать в пятницу, Айра.— Хорошо, — согласился он. * * * — Он бросается на всех, как гремучая змея, — говорила Мэгги Сенту. — Скажешь ему «привет», а он смотрит на тебя, словно под вопрос поставлена его честь.Сент что-то буркнул себе под нос, и заговорил, прежде чем Мэгги успела открыть рот снова.— Не знаю, что делать с Фелицией. Пожалуй, пропишу небольшую ежемесячную дозу настойки опия, как я уже делал. Она говорила мне, что у нее постоянные колики, боится, не будет ли ей хуже от выбранной.., профессии.— Дурочка, — сказала Мэгги. — Чашку кофе?— Черного, Мэгги, если можно, — согласился Сент.— Надо что-то делать с Байрони Батлер, — продолжила разговор Мэгги, усевшись напротив Сента с чашкой кофе. — Селест, у которой добрейшее сердце и длиннейший язык, сказала мне, что Брент бормотал что-то насчет «ее отъезда».Сент дернул головой, как и ожидала знавшая его привычки Мэгги.— Это нелепо, — заметил он и немедленно закрыл рот. Боже мой, этические нормы так растяжимы. Где проходит граница дозволенного для каждого человека? Может быть, Байрони действительно лучше уехать. Бедняжка заслуживает лучшей жизни, чем роль матери ребенка другой женщины.Но Айра проявляет к ней такое внимание, как, например, вчера, в церкви. Господи, посмотреть на них — прекрасная пара.— Поговоришь с ним, Сент?Он услышал ту же озабоченность в голосе Мэгги, которая не давала покоя и ему самому.— Это не мое дело, Мэгги, — глубоко вздохнул доктор, — совсем не мое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40