— Прекрасными! — возмутилась Анна. — Сыта ими по горло.
Дэйви усмехнулся:
— Не скажу этого о себе. Я бы отмылся в ванне, отскоблил эту щетину и расцеловал бы ручки всех этих дам.
— Ах, Дэйви, они бы только посмеялись над тобой. Он подозрительно взглянул на нее:
— Надеюсь, что не мужем ты сыта по горло?! Он крепок, как дуб. Лучше его в жизни не встречал никого.
Анна пригладила юбку и сменила тему разговора:
— Говорят, в Нью-Йорк мы придем через день или два… Где остановишься?
— Твой Стефен сказал, что в Шестом округе есть пансион для мужчин. Когда я там устроюсь, я доберусь до салуна, и он посмотрит, нет ли для меня работы.
Анна отметила гордость и надежду в выражении лица Дэйви и почувствовала симпатию к этому молодому человеку.
— Ты прекрасно устроишься в Америке. Я уверена в этом!
Он усмехнулся:
— И себе этого же пожелай. Это просто твое ирландское везение, что у него к тебе склонность. Сейчас у тебя богатый муж и никаких хлопот.
Дождь пошел сильнее. Анна встала, стянула шаль под подбородком. Свободной рукой пожала руку Дэйви.
— Удачи тебе, Дэйви. И чтоб в Америке Бог шел с тобой рядом.
Она повернулась и почти побежала по палубе — дождь хлынул стеной.
Когда она вошла в каюту, Стефен сидел на кушетке, сжав губы. Увидев ее, он подскочил:
— Где тебя черт носил. Я все обыскал.
— Я была на баке, если вам нужно это знать, — ответила Анна. — Беседовала с Дэйви Райеном.
— Ты промокла насквозь!
— Это видно невооруженным глазом.
Анна сбросила промокшую шаль и отбросила с лица мокрые пряди волос.
— Что это на тебя нашло — подниматься на бак?
— Захотелось немного покоя. Бог знает, что я не могу его найти, находясь в радиусе мили от вас. — Она холодно взглянула на него. — Если вы позволите, хочу пойти вымыться.
Задернув занавеску, она скрылась за ней.
Стефен быстро провел руками по волосам. Он чувствовал себя потрясенным до глубины души. Беседа с Анной в обеденном салоне подтвердила его худшие опасения — она была беззащитна перед мужским насилием. Это случилось с ней в дублинской гостинице, это едва не случилось со Спинером, а ведь она еще не появилась на улицах Нью-Йорка.
И это еще не все… «Я избавляю вас от остального», — она сказала. Стефен предполагал, что она избавляла его от худшего, и был этому рад. Ему казалось, что он не сможет перенести еще хоть одно слово о том, что с ней делали мужчины.
Анна вынырнула из-за занавески, держа в руках чистую одежду. Наблюдая, как она уходит, Стефен вспомнил день, когда встретился с ней впервые, за сараем. Тогда он хотел ее безопасности — от всех мужчин, кроме себя. Сейчас он не знал, чего он хочет, за исключением того, что он никогда не оставит ее предоставленной самой себе.
Он потер лоб. Как-то он должен уговорить Анну остаться с ним. Где еще в Нью-Йорке она будет в безопасности? Даже если она найдет место в доме богатого человека, что-нибудь все равно может случиться. Грубый молодой сынок, пьяный гость, да и сам хозяин — все могут найти ее слишком соблазнительной, чтобы оставить в покое.
Стефену хотелось бы дать ей еще инструкции по самозащите… Но больше всего он сожалел о сказанных ей жестоких словах.
Розовая, пахнущая цветами, спокойная, Анна возвратилась после мытья. Стефен наблюдал, как она развешивает мокрое полотенце на стойке умывальника.
— Где ты остановишься в Нью-Йорке?
— Я найду себе место, — резко ответила она.
— Ты же ничего в городе не знаешь. Анна подняла щетку для волос.
— Дэйви Райен собирается найти место в Шестом округе…
— В Шестом ты не продержишься и двух минут, — возразил жестко Стефен. — Девушка вроде тебя…
Анна морщилась, расчесывая кудрявые, влажные волосы.
— Мистер Шоу может мне помочь.
— Шоу! Упаси Бог ему о тебе заботиться!
— А-а… Да не глупите. Он — сама доброта.
— Доброта? Я видел, как он на тебя смотрел. Стефен нервно расхаживал по каюте.
— Да… И как же он на меня глядел?
— Ты знаешь как. Мне нет нужды рассказывать. «Да, ему не нужно мне объяснять, — думала Анна, опустив щетку. — Все они глядят на меня одинаково. Впрочем, и сам Стефен…»
Анну охватило беспокойство. Она ничего о Нью-Йорке не знала: не имеет понятия, где ей даже остановиться.
Она рисовала в воображении комнату в респектабельном доме на тихой улочке, где ни один мужчина к ней не будет приставать… Но как найти такое место, не имела представления.
Анна расправила волосы на спине, чтобы они быстрее высохли. «Как-то все устроится, — уговаривала она себя. — Мне не нужно пугаться». Но мысли были храбрее сердца.
— Ты должна мне две сотни долларов, — сказал Стефен.
Анна посмотрела на него удивленно. Всего два часа назад он отказывался даже слышать о том, что она вернет деньги.
— Деньги вы получите, — ответила она. — До последнего цента.
Он неуверенно улыбнулся:
— У меня предложение получше. Опустившись в кресло-качалку, Анна развязала рабочую сумку.
— Знаю я ваши предложения…
— Подумай о работе на меня.
— В вашем доме?! Никогда! — Анна встряхнула кружево, пытаясь найти дыру, которую заделывала.
— В Нью-Йорке горничная может заработать семь долларов в месяц. Я буду платить тебе десять. И меньше чем через год ты выплатишь свой долг и уйдешь от меня. А кроме того, у тебя будет безопасное место для проживания.
— Год прожить с вами! Должно быть, вы рехнулись! — Анна склонилась над работой, думая о жизни со Стефеном в безопасности, рядом с Рори, выплачивая потихоньку свой долг.
— Мне нужен кто-нибудь присматривать за Рори.
— Нет, Стефен.
— Я купил на кухню плиту… Новая марка, ее еще ни разу не растапливали…
— Ну и чего вам еще не хватает? Стефен перестал расхаживать и присел.
— Я провел воду в квартиру. Тебе за ней не надо будет спускаться во двор.
Анна услышала его волнение.
— Там два этажа и есть большая солнечная комната, где ты можешь делать кружева. Там только совсем немного мебели… Но я сделаю заказ и ты все расставишь по-своему вкусу.
Анна молча продолжала работать. Она старалась не думать, как, должно быть, приятно жить с новой плитой и водопроводом, иметь большую солнечную комнату в своем распоряжении и заботиться о Стефене и Рори.
— Я найму девушку помогать тебе с мытьем и уборкой.
— Мне не нужна девушка.
— Так что, ты согласна?
Анна покачала головой. Не может она позволить ему втянуть ее еще глубже в это фальшивое замужество.
— Я не буду с вами жить.
— Пойми, я хочу твоей безопасности! Я смогу защитить тебя.
— Я тороплюсь закончить работу, — резко оборвала Анна. — Если вы не будете мне мешать, я буду вам благодарна.
Они замолчали. Потом Стефен спросил тихо:
— Ты хочешь остаться одна?
— В Америке я собираюсь жить в добродетели, — ответила Анна, не поднимая глаз от своей работы. — Буду работать упорно и постараюсь не зависеть от мужчины. Если это значит быть одной, значит, так и будет.
В ее ушах эти слова прозвучали грустным финалом. Одинокая… Перепуганная… Неуверенная… Стефен откашлялся:
— Анна, я прошу прощения за все, что наговорил прошлой ночью и… сегодня. Я так на самом деле не думаю.
Анна перестала шить. Потрогала нежное кружево — чистое, незапятнанное, и подумала: не потому ли она его так любит, что в нем есть все, чего нет в ней. Мысль о своем изгаженном прошлом напомнила ей жестокие слова Стефена. Она воткнула в кружево иглу. «Он пытается вернуть мое расположение, — сказала она себе. — А извиняется только затем, чтобы меня задобрить и попытаться опять меня добиться».
— Вы сказали тогда все, что хотели сказать, — ответила она, не глядя на него. — Когда прибудем в Нью-Йорк, мы расстанемся.
— Расстанемся?! — Стефен помолчал. — Я скорее расстанусь с солнечным светом, чем с тобой.
У Анны задрожали пальцы.
— Я еще могу отличить пути праведные от неправедных, — заметила она. — И сама решу, что для меня лучше. Так что больше ни о чем не просите.

Часть II. НЬЮ-ЙОРК
ГЛАВА 1
Большой залив Нью-Йорка представлял великолепную панораму голубого неба, покрытых лесами холмов и широкой гавани, утыканной парусами. Величественно рассекали воду корабли при всех парусах, рядом крутились шлюпки и шхуны. Пароходы, с их пенным кильватерным шлейфом, тянули волокна дыма.
Казалось, что на палубе столпилась в полном составе пассажиры и команда «Мэри Дрю». Это была шумно-праздничная толпа, толкающая друг друга из-за места у ограждений, оживленно жестикулирующая и кричащая. Оживление толпы и великолепный вид Нью-Йорка с его гаванью только усилили беспокойство Анны.
Она прижалась к ограждениям, вглядываясь в длинную полосу города — калейдоскоп крыш, покрытых черепицей, парящие шпили церквей и зеленые лоскуты парков. «Нью-Йорк, — думала она, и с каждым поворотом большого корабельного винта возрастал ее страх. — Скоро я буду на улице — одна со своими сундуками, с небольшой суммой денег и испарившейся отвагой».
Она посмотрела на Стефена, стоящего рядом с ней и показывающего Рори достопримечательности панорамы — церковь Троицы, Губернаторский остров… Когда она, подавив свою гордость, попросила помочь найти место для проживания, он развел руками.
— Не знаю, Анна, — сказал он, — нелегко найти место, чтобы было дешево и безопасно для одинокой женщины.
«Может быть, его больше не заботит, что со мной случится?» — страдая, думала она. Анна не могла отрицать, что у него были на это причины. Он помог ей в самое опасное время ее жизни, а что она дала взамен? Ничего, только перечила, кричала и пошла на настоящий обман. Не один раз за последние дни она придумывала выражения благодарности, но боялась, что, открыв рот, выдаст не то, что на уме, а то, что на сердце.
Ах, в какую передрягу она попала! И зачем она уехала из Дублина?! Ее жизнь там была тяжелой, но, по крайней мере, там все было родное.
На берегу они разглядели круглое, похожее на крепость, строение, которое Стефен назвал Кэстл Гарден, иммиграционный отстойник, где пассажиров из четвертого класса задержат. Иммигранты помоются и обменяют валюту, а потом заключат договоры по высадке в Нью-Йорке.
Миссис Смит-Хэмптон рассказала Анне, что дамы из Нью-Йорка приезжают в Кэстл Гарден, чтобы подобрать служанок. «Девушки, — сказала она, — могут зарабатывать хорошее жалованье, потому что американские девушки отказываются служить в прислугах». Когда на «Мэри Дрю» остановили машины, печальные мысли Анны обратились в головокружительный страх. Пристань заклубилась от активности, толпы — люди отталкивали и пихали друг друга в своем нетерпении продвигаться. Жизнь на берегу казалась шумной и суматошной. Анна вдруг поняла, что, возможно, каюта «Мэри Дрю» была самым безопасным местом в ее жизни.
Она с силой натянула поля своей круглой соломенной шляпки, купленной, чтобы соответствовать понятиям элегантности Грэфтон-стрит, и сказала себе, что мирные дни остались позади. Она, как и прежде, предоставлена самой себе, и лучше приготовиться к худшему. Сходни спустили со стуком, и пассажиры из четвертого класса бросились вперед, волоча свои мешки и испуганных детей. Анна наблюдала, как они стадом направляются к таможенной инспекции, потом на баржи, которые должны перевезти их в Кэстл Гарден. В усиливающейся панике Анна удивлялась себе — зачем она отказалась от места прислуги?! Даже у служанок в прачечных и посудомоечных есть место для того, чтобы спать, еда и, кроме того, приятель, а то и двое, среди других слуг. Стефен коснулся ее руки.
— Что ж, пойдем, — сказал он, поднимая на плечо ее самый большой сундук. Его багаж заберет грузчик, проведет через таможню и доставит по указанному адресу.
Рори начал что-то говорить, но Стефен прервал его и обратился к Анне:
— За воротами есть зазывалы от пансионов… Они о вас позаботятся.
— Зазывалы! — воскликнула Анна, вспомнив грубых людей с быстрой речью в Ливерпуле. Они вырывали у нее пожитки, пытаясь заполучить ее в пансионы, где управляющие назначали фантастические цены за грязные комнаты.
Держа за руку Рори, Стефен уже двинулся к выходу. Анна подхватила сундучок поменьше и поспешила за ним.
— Лучше бы мне идти в отстойник эмигрантов, — заговорила она, догнав их на сходнях. — Может, мне нужно искать место прислуги… Миссис Смит-Хэмптон сказала, что там есть агентство по найму девушек.
Стефен мельком посмотрел на нее; выражение его лица было вежливо-равнодушным.
— Я предлагаю тебе хорошее место.
— Я не могу с вами жить!
— Ты можешь у меня работать.
Они уже вышли на грязную пристань. Мимо то и дело проезжали повозки, заваленные багажом, разбрасывая комья грязи. Вокруг стоял невообразимый шум от скрипа железных колес по камням, криков портовых грузчиков… Она растерянно оглядывалась по сторонам.
— Я не могу с вами остаться, — кричала она в отчаянии, спотыкаясь на ровном месте.
— Устроитесь, — ответил Стефен, перекладывав ее сундук с одного плеча на другое, — а там видно будет.
Анна с тоской думала о Кэстл Гардене, который, как выяснилось, намного безопаснее этих суматошных улиц. Как пассажирку каюты ее очень бегло осмотрел доктор, офицер из иммиграционной службы проверил ее документы. Сейчас ей хотелось оказаться среди пассажиров четвертого класса в Кэстл Гардене, которым заботливо руководят чиновники, оказывая помощь. А так она во всем предоставлена самой себе, потерявшись в этом городе, как мышь на лугу.
Их остановил таможенник и порылся в сундучках Анны. Только после этого он разрешил им идти к воротам.
Не успели они выйти на улицу, как к Стефену подскочил человек и, схватив его за плечо, закричал:
— Дешевые наемные экипажи! Поедемте в дом с самыми дешевыми ценами на свете!
Другой человек в клетчатом костюме и котелке выхватил сундучок из рук Анны и закричал:
— Идем со мной, девушка!
— Мой сундук! — завопила Анна.
Непрошеный носильщик смешался с толпой и был уже далеко.
Анна побежала за ним, то и дело наталкиваясь на пешеходов, которые не удостаивали ее и взглядом.
— Остановитесь! — кричала она. — Мой сундук! Ах, да остановитесь же!
Она не сводила глаз с клетчатой спины носильщика и вскоре увидела, что он остановился впереди нее на расстоянии двадцати ярдов. Его хитрые глаза искали ее в толпе. Она подбежала к нему, задыхаясь, сердце выскакивало, а шляпа повисла на резинке.
— Отдайте мне мой сундук! — вопила она — Отдайте его, или я вызову констебля!
Вор засмеялся, показав корешки черных зубов.
— Это вам будет стоить доллар, девушка! Ведь я его всю дорогу нес!
Рядом неожиданно оказался Стефен. Он схватил мужичка за воротник, встряхнул и дал ему пинка под зад. Мужичок заверещал и улетел в толпу.
Анна прижала ко рту тыльной стороной запястье и опустилась на сундук.
— Он хотел его украсть, — проговорила она залившись слезами. — Пропало бы все мое кружево!
Стефен наклонился и похлопал ее по плечу:
— Ничего, дорогая. Он только хотел надуть тебя. Ты бы заплатила ему доллар, и он вернул бы твой сундук. Город кишит такими, как он, так что придется тебя оберегать.
— Ненавижу Нью-Йорк, — проговорила Анна, глядя сквозь слезы на спешащую толпу, грязную мостовую. — Хуже, чем Ливерпуль…
— Ненавидишь его! — отозвался Стефен. — Но ты еще и не видела его! Тут есть на что посмотреть.
Анна взглянула на его лицо, излучающее добродушную уверенность, на его широкие плечи…
— Если бы у меня только было место, — проговорила она, обращаясь к самой себе. — Если бы я знала, куда ехать…
Стефен улыбнулся:
— Пойдем с нами, Нэн… Хотя бы на время. Анна вытерла слезы. После всех ее планов и резких слов она не могла остаться у Стефена. Ах, что сталось с ее решительностью.
— Я не должна, — прошептала она.
— Нью-Йорк — грубый город, — заметил Стефен, подавая ей носовой платок.
Анна хорошенько высморкалась.
— А где же Рори?
— Около ворот, с твоим сундуком. Сейчас поправь шляпку, и пойдем, пока вор не захватил его и все остальное.
Он взял ее под руку и повел назад, к воротам пристани, где Рори сидел на ее сундуке, уставившись на группу мужчин, грузящих ящики и бочонки на телегу.
— Я смогу остаться с вами только ненадолго, — сказала она, — пока не соориентируюсь.
— Мы будем рады, сколько бы ты ни захотела пробыть с нами, — ответил Стефен. — А сейчас давайте двигаться.
Наемный экипаж вез их вдоль береговой линии под бушпритами кораблей, которые как бы нанизали на себя улицу, почти утыкаясь в окна строений из красного кирпича, где размещались корабельные конторы и пакгаузы. Рори, которому все было интересно, кидался из одной стороны экипажа в другую, глазел по сторонам, громко читая вывески.
— «Стапель парома Пека»! — кричал ой. — «Линия Новый Хэйвен»! «Мучной склад Валентина с сыном»!
Анна заткнула уши.
— Помолчи, дружище, — сказал Стефен. Экипаж свернул в узкий переулок, заполненный телегами, фургонами, людьми. Тротуары были завалены тюками и коробками. На стенах трех— и четырехэтажных зданий были разбросаны вывески торговцев мехом, аптекарскими товарами, дилеров по продаже кухонных плит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39