– решительно спросила она.
– Детали займа, который взял Джеймс, просты и понятны. Сумма и проценты по ней должны быть возвращены не позднее десяти дней после его смерти. Чтобы оставить у себя фабрику, вам придется расплатиться по кредиту. На это осталось три дня.
Приступ тошноты накатил на Мару. Сумма основного платежа составляла пять тысяч фунтов стерлингов. Ей никогда не собрать такую сумму за столь короткий срок.
Мара обреченно думала о том, сколько труда было вложено в эту фабрику. Сколько дней она провела над бумагами, все тщательно планируя. Сколько беспокойства. Сколько жертв и лишений потребовалось, чтобы она стала самодостаточной и независимой женщиной. После четырех лет борьбы миссис Эллиот поправила наконец свои финансы, стала кредитоспособной. Впереди забрезжило светлое будущее, которое несло с собой долгожданную надежность.
«Все кончено. Один миг – и все мечты прахом».
Мара медленно брела вдоль длинного, как улица, цеха затихшей фабрики, обходя тут и там столы и машины. Финн тактично удалился, оставив скорбеть ее одну, убитую горем. Но вскоре Мара обнаружила, что скорбь не так уж и глубока. Да, Джеймс погиб, но в ее сердце он умер еще много лет назад – день за днем, год за годом умирая медленной смертью. Мара понимала, что должна сейчас чувствовать печаль. Но она не чувствовала вообще ничего.
Она должна была плакать, но вместо этого вспоминала все те слезы, что пролила за первые восемь лет своего брака с Джеймсом. Это были слезы разбитого сердца юной красавицы, совершенно не понимавшей, почему ее муж всегда от нее куда-то уходит. Слезы расставания с друзьями, когда она снова и снова паковала чемоданы, собираясь за ним в дорогу. Слезы огорчения, когда очередная затея проваливалась и вместо чеков приходили счета, которые они не могли оплатить. И наконец, слезы горечи, когда в пожаре погибла их дочь Хелен, а Джеймса рядом не было.
Слишком много слез. Их поток вымыл всю ее любовь к нему. Последний раз она плакала четыре года назад. С тех пор ни разу. И вот сейчас она чувствовала, что просто не может расплакаться.
Мара начала напряженно думать. Она просто обязана была найти решение этой проблемы. Ведь всего лишь за несколько дней рухнуло все, что она с таким трудом строила последние четыре года. И совершенно не было идей, как спасти ситуацию.
Вариантов не было, но Мара дала себе слово держаться до последнего. Утром она пойдет в банк «Джослин бразерс» и попытается уговорить их дать ей отсрочку… лучше бессрочную.
Уже уходя с фабрики, Мара обернулась и на мгновение замешкалась, глядя поверх входа, где красовалась надпись «Эллиот электрикал моторс».
«Скоро все решится», – пронеслось у нее в голове. Мара решительно повернулась и направилась домой. Мимо нее прошествовал бездомный котенок, у которого буквально торчали ребра, и угрожающе зашипел. Мара невольно передразнила его. Наверное, сейчас их настроения были похожими.
Она шла в располагающуюся неподалеку гостиницу, где снимала комнату. Уже переступив порог, Мара услышала, как часы отбивают восемь. «Если бы только я смогла найти деньги, чтобы погасить кредит», – думала она, поднимаясь по лестнице. Тряхнув головой, она попыталась сбросить с себя эту тяжелую мысль. Уж слишком походило это на ничем не подкрепленное желание ребенка. У нее совсем не было денег, так что любая ее мечта была сейчас пустой. Объятая тоской, Мара поднялась на второй этаж трехэтажного дома и оказалась в своей съемной квартире. «Если бы только…»
Охваченная этими мыслями, Мара не заметила разложенных на лестничной площадке вещей и споткнулась о них.
– Ой! – вырвалось у нее. Уронив портфель, она повалилась вперед.
С трудом восстановив равновесие, Мара наклонилась вперед и начала растирать ушибленную голень, пытаясь разглядеть в неясном свете предмет под ногами. Это был деревянный ящик, забитый под завязку металлическими дисками различных размеров. Интересно, что делает в коридоре эта странная вещь?
Маре не пришлось долго гадать. Ее размышления прервал страшный грохот прямо над головой. В испуге она отскочила в сторону.
Миссис О'Брайен отвела новому постояльцу комнату под самым потолком. Мара надеялась, что он не будет громыхать весь вечер напролет. Интересно, что он там делает?
Шум наверху стих так же неожиданно, как и начался. Мара подобрала портфель и нашарила в кармане ключ. Найдя в полумраке дверь своей комнаты, она осторожно перешагнула ящик. Пройдя половину пути до двери, Мара, к своему неудовольствию, обнаружила, что дверь слегка приоткрыта. Замок на ней сломался три дня назад, его до сих пор не отремонтировали.
Она настороженно толкнула дверь и вошла в комнату.
Сам по себе тот факт, что в комнату периодически заходили, не сильно тревожил Мару. Хуже было то, что штукатурка на потолке обвалилась, матрац был основательно промят, а стол и кресло выглядели так, что на них было страшно опереться. Из окна этой комнаты открывался вид на кирпичную стену фабрики Эллиота. Мара все хотела найти съемное жилье получше. Но только фабрика перестала быть убыточной, как забрезжил призрак конца всего, что было достигнуто.
Маре просто необходимо было найти решение. Положив портфель на стол, она зажгла газовую лампу и открыла окно. В комнату ворвался вечерний ветерок. Мара тщательно выровняла пламя на каминной решетке и поставила на огонь чайник, чтобы приготовить себе чай.
Наклонившись к столу и упершись в него локтями, она потерла глаза. Если не удастся найти деньги, она потеряет фабрику. А что ей делать дальше, если она лишится единственного, что у нее есть? Вопрос был явно риторическим.
Кому нужна вдова, чей опыт работы сводился исключительно к управлению фабрикой? Ведь на такую должность ее не примет ни один промышленник. Мара подняла голову и бесцельно уставилась на руки в перчатках. Да, она могла бы устроиться машинисткой. Но тогда ей придется снять перчатки.
Мара подергала пальцы перчатки на левой руке, приспустив ее наполовину, и принялась внимательно изучать рубцы на тыльной стороне ладони. С такими руками она будет вызывать у людей только жалость. Они начнут задавать вопросы… Мара решительно натянула перчатку обратно, пряча некрасивые рубцы, и сняла с огня чайник.
Что ей делать? Ее ждет нищета. В этом мире у женщины без перспектив будущее довольно мрачное, ведь оно отравляется вечной нехваткой денег, собственных денег.
Отчаяние все больше охватывало Мару и постепенно переросло в панику. Она встала, прошлась по комнате и извлекла из тайника жестяную банку.
«Каждый день откладывай по два пенса, Мара», – всплыли из глубины памяти слова матери, сказанные много лет назад.
Будучи ребенком, Мара видела, как мама каждый день откладывает в жестяную банку монетку в два пенса. Ее мама не уставала повторять, что если откладывать каждый день по монетке, то когда-нибудь они смогут купить собственную квартиру. Но она умерла в съемной лачуге в трущобах Южной Африки, так и не осуществив свою мечту.
Мара поклялась добиться большего. И она вышла замуж за Джеймса, поверив в его грандиозные мечты и понадеявшись, что он вытащит ее из пучины бедности. Но, помня наказ матери и не утратив еще детского оптимизма, Мара завела собственную жестяную банку и иногда, если вспоминала об этом, бросала туда монетки. Однако бывали дни, когда она и рада была бы вспомнить о банке, но лишней монетки не находилось. А иногда бывали и совсем плохие дни, когда монетки приходилось брать. И с каждым годом плохих дней становилось все больше.
Мара высыпала монетки из банки и пересчитала их. Ее крошечное жалованье (которое, кстати, она назначила себе сама) покрывало лишь основные потребности. Запасов на черный день у нее практически не было, если не считать содержимого этой банки, которое она долгое время считала детской забавой. Но жизнь диктовала свое. Сейчас Маре было двадцать восемь. Благодаря собственным усилиям она еще сохранила в себе заряд юношеского оптимизма, но теперь уже относилась к тем двадцатипенсовым монетам, которые бросала в банку, гораздо более серьезно.
Присев в кресло, Мара смотрела на довольно скромный столбик монет и думала обо всех тех усилиях и надеждах, что вложила в свой бизнес, в фабрику. Все кончено.
Она чувствовала себя такой уставшей. Ей хотелось заснуть, чтобы прогнать все переполнявшие ее страхи. «Черт тебя возьми! – прошептала Мара, поймав себя на мысли, что обращается к своему погибшему мужу, словно он мог услышать се. – Черт побери тебя и твою вечную погоню за радугой, которая привела в ад».
Отбросив листы бумаги и разрушив аккуратную стопку монет, Мара прямо за столом улеглась на сложенные руки и незаметно для себя заснула.
Разбудил ее какой-то негромкий звук. Подняв голову, она посмотрела на дверь сквозь темные волосы, уже потерявшие свою курчавость и теперь мягко опускавшиеся на глаза.
Дверь была широко открыта. В дверном проеме стоял мужчина и не отрываясь смотрел на нее. Словно зачарованная, Мара смотрела на неожиданного гостя, не в силах отвести взгляд. В его лице таилась такая безупречная мужская красота, что Маре на секунду показалось, будто она спит и это сон. Свет газового рожка таинственно мерцал в его волосах, светлых и немного растрепанных. Видимо, он давно не стригся. Мужчина, не шевелясь, стоял, упершись плечом в косяк и сложив руки на груди. Странным образом у Мары родилась ассоциация с золотым орлом, скользящим по воздушным потокам без малейшего движения крыльями.
Но нет. Это был не сон. В ее самых потаенных мечтах просто не было такого красавца мужчины.
Его глаза цвета моря были устремлены на нее. Мужчина словно пытался понять, что происходит сейчас в ее душе. Немного склонив набок голову, он спросил:
– Почему вы так печальны?
От столь неожиданного вопроса Мара резко вскочила на ноги, опрокинув кресло назад и почувствовав, как что-то зацепилось за стол и шляпка поехала набок. Сейчас она корила себя за то, что забыла снять шляпку, садясь за работу.
Заслоняя спиной беспорядок на столе, Мара попыталась на ощупь навести там порядок. Но получилось только хуже. Страусиное перо нелепо торчало над глазом и щекотало щеку.
– Кто вы? – спросила Мара.
– Я не хотел напугать вас, – вместо ответа произнес незнакомец. – Просто увидел, что у вас открыта дверь. Я и не подумал, что она сломана.
На мгновение мужчина изобразил на лице улыбку. Маре показалось, что в это мгновение все в мире изменилось, встало на свои, правильные места. Вдохнув полной грудью, она почувствовала, что воздух вокруг нее полон запахов. Определенно этот незнакомец всего лишь снится ей.
Меж тем незнакомец кивком показал на стол и заметил:
– Не стоит оставлять деньги вот так на столе. Здесь не самое милое соседство. Извините.
Взгляд Мары скользнул с незнакомца на стол. Вид рассыпанных по столу монет вернул ее к неприятной действительности. Мара почувствовала, что выглядит ужасно глупо. Попытавшись отвести перо от лица, она поблагодарила:
– Спасибо за предупреждение.
Сметя рукой монеты в жестянку, Мара немного комично прижал банку к груди и отвесила незнакомцу фривольный поклон, отчего перо опять нависло над глазом. Мара втайне надеялась, что незнакомец хоть немного приоткроет тайну своей личности, но он не торопился. Напротив, он прошел в комнату и обошел стол. Мара насторожилась, сделала шаг назад, затем еще… пока не стукнулась плечом о каминную полку. Она посмотрела вниз, на всякий случай ища глазами кочергу, но та лежала очень далеко. Мужчина подошел ближе, зацепив головой колокольчик. Этот высокий и с виду сильный мужчина выглядел немного странно.
– Кто… что вы делаете? – озадаченно спросил незнакомец и вслед за этим как-то растерянно произнес: – Вы сломали перо.
Он потянулся и поймал рукой перо, нависающее над глазами Мары, затем отодвинул его куда-то вбок, где оно уже не мешало.
– Я не силен в современных веяниях дамской моды, – добавил мужчина доверительным тоном, опустив голову так, что его безупречное лицо оказалось в считанных дюймах от лица Мары, – однако ни за что не поверю, что в этом году в моде сломанные перья на шляпках.
Мужчина кончиками пальцев убрал волосы, открывая глаза Мары. От этого легкого прикосновения у нее вдруг перехватило дыхание. Однако она оставалась абсолютно спокойной и даже не шелохнулась, пока незнакомец заправлял ей за ухо прядь длинных черных волос.
Наконец он отошел на шаг, и Мара выдохнула. Какое-то время незнакомец оценивающе смотрел на дело своих рук, а затем удовлетворенно кивнул.
– Так намного лучше. Теперь можно разглядеть ваше лицо.
– Кто вы?! – спросила Мара.
– Позвольте представиться. Натаниэль Чейз, изобретатель. – Чейз поклонился, и непокорные пряди его золотистых волос на миг осветились лучиком света.
– Рада познакомиться, – проворковала успокоенная Мара.
– Свое имя я вам назвал. А как ваше?
– Мара.
– О, тогда это все объясняет, – глубокомысленно заметил Чейз.
– Что? – спросила Мара.
– «Мара» означает «горечь». Но я думаю, что это сокращенный вариант от имени Марианна.
– Попрошу без… – начала было Мара, но так и не договорила, чувствуя, что слова Натаниэля пьянят ее.
Поклонившись, Чейз сказал:
– Ну, Мара-Марианна, мне пора идти. Сейчас открываются новые возможности, и мне грех не закончить работу. – Чейз повернулся и посмотрел через плечо: – У меня будет повод иногда спускаться к вам…
– Зачем это?!
Чейз задумался, а затем щелкнул пальцами.
– Вспомнил! – Он многозначительно указал на распахнутую настежь перекошенную дверь и ящик, о который споткнулась Мара: – В нем мои шестеренки. – Мара через дверной проем смотрела, как Натаниэль пошел к ящику и поднял его. Отвесив прощальный поклон, Чейз посетовал со странной улыбкой на лице: – Должно быть, грузчик забыл его здесь. Вызовите наконец кого-нибудь починить ваш замок. – Затем он исчез в полумраке коридора, унося ящик и беззаботно насвистывая что-то себе под нос.
Мара была почти уверена, что этот человек «немного того».
Глава 2
Мистер Аберкромби со своей стороны видел картину совсем иначе. Он мельком проглядел бухгалтерские книги Мары, а затем, тряхнув головой, отодвинул их в сторону.
– Сожалею, миссис Эллиот, но вашу просьбу мы удовлетворить не сможем.
– Но почему? – оторопела Мара.
– Условия, под которые давался кредит, иной трактовке не подлежат. – Президент банка был печален и постоянно теребил усы. – Вы должны согласиться с тем, что заем следует погасить немедленно.
– Но это убьет нас! – привстав с кресла и подавшись вперед, сорвалась в крик Мара. – Да, мы небольшая компания, но растущая.
– Милая леди, времена нынче очень неопределенные, и мы не можем позволить себе идти на какой-либо риск.
– Риск?! – От удивления Мара даже открыла рот. – Смею уверить вас, сэр, я не допускаю никакого риска. Моя философия бизнеса более чем консервативна.
– Убежден, что это так, – ответил Аберкромби покровительственным тоном.
Мара продолжила, отчаянно борясь с предательской дрожью в голосе:
– Мы платежеспособны. Наша фирма – достойный клиент вашего банка. Мы всегда в срок платили по процентам. Анализируя финансовые записи, я на протяжении четырех лет наблюдаю тенденцию к укреплению наших позиций. В этом году мы ожидаем увидеть прибыль.
Хотя все это было произнесено с огромным чувством собственного достоинства, банкира это почему-то не потрясло. Он ответил:
– Есть и другие соображения. Ваш муж погиб, миссис Эллиот. Я, конечно, выражаю вам свое сочувствие, но, принимая решения, мы просто не имеем права допускать сантименты в сферу бизнеса.
– А я и не думала привносить в бизнес сантименты, сэр. Факт остается фактом. Если вы настаиваете на немедленном погашении кредита, то мы просто не сможем его выплатить. Таким решением вы приведете нас к банкротству. Все наши активы пойдут с молотка. Вам еще повезет, если вы сможете вернуть основную часть займа, не говоря уже о процентах по нему.
Чиновник молчал, и Мара понимала, что ее слова лишь сотрясают воздух. Тогда она решила поменять тактику.
– Я не настаиваю на отмене выплат. Дайте мне хотя бы время, чтобы обернуть средства и получить прибыль.
Аберкромби откинулся на спинку кресла.
– Милая леди, какой от этого прок? Ну, несколько дней или даже месяцев… – Он пожал плечами. – Что от этого изменится?
– Я получу время, чтобы найти инвесторов, желающих вкладывать средства в компанию.
– Инвесторов? – изумленно посмотрел на Мару Аберкромби. – В нынешней ситуации вы столкнетесь в поисках инвестиций с большими трудностями.
– Но компания достаточно привлекательна. Если вы посмотрите на наши финансовые показатели, то увидите, что…
– Миссис Эллиот, – мягко прервал ее Аберкромби. – Все же вы женщина. У вас мало опыта выживания в жестком мире бизнеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Детали займа, который взял Джеймс, просты и понятны. Сумма и проценты по ней должны быть возвращены не позднее десяти дней после его смерти. Чтобы оставить у себя фабрику, вам придется расплатиться по кредиту. На это осталось три дня.
Приступ тошноты накатил на Мару. Сумма основного платежа составляла пять тысяч фунтов стерлингов. Ей никогда не собрать такую сумму за столь короткий срок.
Мара обреченно думала о том, сколько труда было вложено в эту фабрику. Сколько дней она провела над бумагами, все тщательно планируя. Сколько беспокойства. Сколько жертв и лишений потребовалось, чтобы она стала самодостаточной и независимой женщиной. После четырех лет борьбы миссис Эллиот поправила наконец свои финансы, стала кредитоспособной. Впереди забрезжило светлое будущее, которое несло с собой долгожданную надежность.
«Все кончено. Один миг – и все мечты прахом».
Мара медленно брела вдоль длинного, как улица, цеха затихшей фабрики, обходя тут и там столы и машины. Финн тактично удалился, оставив скорбеть ее одну, убитую горем. Но вскоре Мара обнаружила, что скорбь не так уж и глубока. Да, Джеймс погиб, но в ее сердце он умер еще много лет назад – день за днем, год за годом умирая медленной смертью. Мара понимала, что должна сейчас чувствовать печаль. Но она не чувствовала вообще ничего.
Она должна была плакать, но вместо этого вспоминала все те слезы, что пролила за первые восемь лет своего брака с Джеймсом. Это были слезы разбитого сердца юной красавицы, совершенно не понимавшей, почему ее муж всегда от нее куда-то уходит. Слезы расставания с друзьями, когда она снова и снова паковала чемоданы, собираясь за ним в дорогу. Слезы огорчения, когда очередная затея проваливалась и вместо чеков приходили счета, которые они не могли оплатить. И наконец, слезы горечи, когда в пожаре погибла их дочь Хелен, а Джеймса рядом не было.
Слишком много слез. Их поток вымыл всю ее любовь к нему. Последний раз она плакала четыре года назад. С тех пор ни разу. И вот сейчас она чувствовала, что просто не может расплакаться.
Мара начала напряженно думать. Она просто обязана была найти решение этой проблемы. Ведь всего лишь за несколько дней рухнуло все, что она с таким трудом строила последние четыре года. И совершенно не было идей, как спасти ситуацию.
Вариантов не было, но Мара дала себе слово держаться до последнего. Утром она пойдет в банк «Джослин бразерс» и попытается уговорить их дать ей отсрочку… лучше бессрочную.
Уже уходя с фабрики, Мара обернулась и на мгновение замешкалась, глядя поверх входа, где красовалась надпись «Эллиот электрикал моторс».
«Скоро все решится», – пронеслось у нее в голове. Мара решительно повернулась и направилась домой. Мимо нее прошествовал бездомный котенок, у которого буквально торчали ребра, и угрожающе зашипел. Мара невольно передразнила его. Наверное, сейчас их настроения были похожими.
Она шла в располагающуюся неподалеку гостиницу, где снимала комнату. Уже переступив порог, Мара услышала, как часы отбивают восемь. «Если бы только я смогла найти деньги, чтобы погасить кредит», – думала она, поднимаясь по лестнице. Тряхнув головой, она попыталась сбросить с себя эту тяжелую мысль. Уж слишком походило это на ничем не подкрепленное желание ребенка. У нее совсем не было денег, так что любая ее мечта была сейчас пустой. Объятая тоской, Мара поднялась на второй этаж трехэтажного дома и оказалась в своей съемной квартире. «Если бы только…»
Охваченная этими мыслями, Мара не заметила разложенных на лестничной площадке вещей и споткнулась о них.
– Ой! – вырвалось у нее. Уронив портфель, она повалилась вперед.
С трудом восстановив равновесие, Мара наклонилась вперед и начала растирать ушибленную голень, пытаясь разглядеть в неясном свете предмет под ногами. Это был деревянный ящик, забитый под завязку металлическими дисками различных размеров. Интересно, что делает в коридоре эта странная вещь?
Маре не пришлось долго гадать. Ее размышления прервал страшный грохот прямо над головой. В испуге она отскочила в сторону.
Миссис О'Брайен отвела новому постояльцу комнату под самым потолком. Мара надеялась, что он не будет громыхать весь вечер напролет. Интересно, что он там делает?
Шум наверху стих так же неожиданно, как и начался. Мара подобрала портфель и нашарила в кармане ключ. Найдя в полумраке дверь своей комнаты, она осторожно перешагнула ящик. Пройдя половину пути до двери, Мара, к своему неудовольствию, обнаружила, что дверь слегка приоткрыта. Замок на ней сломался три дня назад, его до сих пор не отремонтировали.
Она настороженно толкнула дверь и вошла в комнату.
Сам по себе тот факт, что в комнату периодически заходили, не сильно тревожил Мару. Хуже было то, что штукатурка на потолке обвалилась, матрац был основательно промят, а стол и кресло выглядели так, что на них было страшно опереться. Из окна этой комнаты открывался вид на кирпичную стену фабрики Эллиота. Мара все хотела найти съемное жилье получше. Но только фабрика перестала быть убыточной, как забрезжил призрак конца всего, что было достигнуто.
Маре просто необходимо было найти решение. Положив портфель на стол, она зажгла газовую лампу и открыла окно. В комнату ворвался вечерний ветерок. Мара тщательно выровняла пламя на каминной решетке и поставила на огонь чайник, чтобы приготовить себе чай.
Наклонившись к столу и упершись в него локтями, она потерла глаза. Если не удастся найти деньги, она потеряет фабрику. А что ей делать дальше, если она лишится единственного, что у нее есть? Вопрос был явно риторическим.
Кому нужна вдова, чей опыт работы сводился исключительно к управлению фабрикой? Ведь на такую должность ее не примет ни один промышленник. Мара подняла голову и бесцельно уставилась на руки в перчатках. Да, она могла бы устроиться машинисткой. Но тогда ей придется снять перчатки.
Мара подергала пальцы перчатки на левой руке, приспустив ее наполовину, и принялась внимательно изучать рубцы на тыльной стороне ладони. С такими руками она будет вызывать у людей только жалость. Они начнут задавать вопросы… Мара решительно натянула перчатку обратно, пряча некрасивые рубцы, и сняла с огня чайник.
Что ей делать? Ее ждет нищета. В этом мире у женщины без перспектив будущее довольно мрачное, ведь оно отравляется вечной нехваткой денег, собственных денег.
Отчаяние все больше охватывало Мару и постепенно переросло в панику. Она встала, прошлась по комнате и извлекла из тайника жестяную банку.
«Каждый день откладывай по два пенса, Мара», – всплыли из глубины памяти слова матери, сказанные много лет назад.
Будучи ребенком, Мара видела, как мама каждый день откладывает в жестяную банку монетку в два пенса. Ее мама не уставала повторять, что если откладывать каждый день по монетке, то когда-нибудь они смогут купить собственную квартиру. Но она умерла в съемной лачуге в трущобах Южной Африки, так и не осуществив свою мечту.
Мара поклялась добиться большего. И она вышла замуж за Джеймса, поверив в его грандиозные мечты и понадеявшись, что он вытащит ее из пучины бедности. Но, помня наказ матери и не утратив еще детского оптимизма, Мара завела собственную жестяную банку и иногда, если вспоминала об этом, бросала туда монетки. Однако бывали дни, когда она и рада была бы вспомнить о банке, но лишней монетки не находилось. А иногда бывали и совсем плохие дни, когда монетки приходилось брать. И с каждым годом плохих дней становилось все больше.
Мара высыпала монетки из банки и пересчитала их. Ее крошечное жалованье (которое, кстати, она назначила себе сама) покрывало лишь основные потребности. Запасов на черный день у нее практически не было, если не считать содержимого этой банки, которое она долгое время считала детской забавой. Но жизнь диктовала свое. Сейчас Маре было двадцать восемь. Благодаря собственным усилиям она еще сохранила в себе заряд юношеского оптимизма, но теперь уже относилась к тем двадцатипенсовым монетам, которые бросала в банку, гораздо более серьезно.
Присев в кресло, Мара смотрела на довольно скромный столбик монет и думала обо всех тех усилиях и надеждах, что вложила в свой бизнес, в фабрику. Все кончено.
Она чувствовала себя такой уставшей. Ей хотелось заснуть, чтобы прогнать все переполнявшие ее страхи. «Черт тебя возьми! – прошептала Мара, поймав себя на мысли, что обращается к своему погибшему мужу, словно он мог услышать се. – Черт побери тебя и твою вечную погоню за радугой, которая привела в ад».
Отбросив листы бумаги и разрушив аккуратную стопку монет, Мара прямо за столом улеглась на сложенные руки и незаметно для себя заснула.
Разбудил ее какой-то негромкий звук. Подняв голову, она посмотрела на дверь сквозь темные волосы, уже потерявшие свою курчавость и теперь мягко опускавшиеся на глаза.
Дверь была широко открыта. В дверном проеме стоял мужчина и не отрываясь смотрел на нее. Словно зачарованная, Мара смотрела на неожиданного гостя, не в силах отвести взгляд. В его лице таилась такая безупречная мужская красота, что Маре на секунду показалось, будто она спит и это сон. Свет газового рожка таинственно мерцал в его волосах, светлых и немного растрепанных. Видимо, он давно не стригся. Мужчина, не шевелясь, стоял, упершись плечом в косяк и сложив руки на груди. Странным образом у Мары родилась ассоциация с золотым орлом, скользящим по воздушным потокам без малейшего движения крыльями.
Но нет. Это был не сон. В ее самых потаенных мечтах просто не было такого красавца мужчины.
Его глаза цвета моря были устремлены на нее. Мужчина словно пытался понять, что происходит сейчас в ее душе. Немного склонив набок голову, он спросил:
– Почему вы так печальны?
От столь неожиданного вопроса Мара резко вскочила на ноги, опрокинув кресло назад и почувствовав, как что-то зацепилось за стол и шляпка поехала набок. Сейчас она корила себя за то, что забыла снять шляпку, садясь за работу.
Заслоняя спиной беспорядок на столе, Мара попыталась на ощупь навести там порядок. Но получилось только хуже. Страусиное перо нелепо торчало над глазом и щекотало щеку.
– Кто вы? – спросила Мара.
– Я не хотел напугать вас, – вместо ответа произнес незнакомец. – Просто увидел, что у вас открыта дверь. Я и не подумал, что она сломана.
На мгновение мужчина изобразил на лице улыбку. Маре показалось, что в это мгновение все в мире изменилось, встало на свои, правильные места. Вдохнув полной грудью, она почувствовала, что воздух вокруг нее полон запахов. Определенно этот незнакомец всего лишь снится ей.
Меж тем незнакомец кивком показал на стол и заметил:
– Не стоит оставлять деньги вот так на столе. Здесь не самое милое соседство. Извините.
Взгляд Мары скользнул с незнакомца на стол. Вид рассыпанных по столу монет вернул ее к неприятной действительности. Мара почувствовала, что выглядит ужасно глупо. Попытавшись отвести перо от лица, она поблагодарила:
– Спасибо за предупреждение.
Сметя рукой монеты в жестянку, Мара немного комично прижал банку к груди и отвесила незнакомцу фривольный поклон, отчего перо опять нависло над глазом. Мара втайне надеялась, что незнакомец хоть немного приоткроет тайну своей личности, но он не торопился. Напротив, он прошел в комнату и обошел стол. Мара насторожилась, сделала шаг назад, затем еще… пока не стукнулась плечом о каминную полку. Она посмотрела вниз, на всякий случай ища глазами кочергу, но та лежала очень далеко. Мужчина подошел ближе, зацепив головой колокольчик. Этот высокий и с виду сильный мужчина выглядел немного странно.
– Кто… что вы делаете? – озадаченно спросил незнакомец и вслед за этим как-то растерянно произнес: – Вы сломали перо.
Он потянулся и поймал рукой перо, нависающее над глазами Мары, затем отодвинул его куда-то вбок, где оно уже не мешало.
– Я не силен в современных веяниях дамской моды, – добавил мужчина доверительным тоном, опустив голову так, что его безупречное лицо оказалось в считанных дюймах от лица Мары, – однако ни за что не поверю, что в этом году в моде сломанные перья на шляпках.
Мужчина кончиками пальцев убрал волосы, открывая глаза Мары. От этого легкого прикосновения у нее вдруг перехватило дыхание. Однако она оставалась абсолютно спокойной и даже не шелохнулась, пока незнакомец заправлял ей за ухо прядь длинных черных волос.
Наконец он отошел на шаг, и Мара выдохнула. Какое-то время незнакомец оценивающе смотрел на дело своих рук, а затем удовлетворенно кивнул.
– Так намного лучше. Теперь можно разглядеть ваше лицо.
– Кто вы?! – спросила Мара.
– Позвольте представиться. Натаниэль Чейз, изобретатель. – Чейз поклонился, и непокорные пряди его золотистых волос на миг осветились лучиком света.
– Рада познакомиться, – проворковала успокоенная Мара.
– Свое имя я вам назвал. А как ваше?
– Мара.
– О, тогда это все объясняет, – глубокомысленно заметил Чейз.
– Что? – спросила Мара.
– «Мара» означает «горечь». Но я думаю, что это сокращенный вариант от имени Марианна.
– Попрошу без… – начала было Мара, но так и не договорила, чувствуя, что слова Натаниэля пьянят ее.
Поклонившись, Чейз сказал:
– Ну, Мара-Марианна, мне пора идти. Сейчас открываются новые возможности, и мне грех не закончить работу. – Чейз повернулся и посмотрел через плечо: – У меня будет повод иногда спускаться к вам…
– Зачем это?!
Чейз задумался, а затем щелкнул пальцами.
– Вспомнил! – Он многозначительно указал на распахнутую настежь перекошенную дверь и ящик, о который споткнулась Мара: – В нем мои шестеренки. – Мара через дверной проем смотрела, как Натаниэль пошел к ящику и поднял его. Отвесив прощальный поклон, Чейз посетовал со странной улыбкой на лице: – Должно быть, грузчик забыл его здесь. Вызовите наконец кого-нибудь починить ваш замок. – Затем он исчез в полумраке коридора, унося ящик и беззаботно насвистывая что-то себе под нос.
Мара была почти уверена, что этот человек «немного того».
Глава 2
Мистер Аберкромби со своей стороны видел картину совсем иначе. Он мельком проглядел бухгалтерские книги Мары, а затем, тряхнув головой, отодвинул их в сторону.
– Сожалею, миссис Эллиот, но вашу просьбу мы удовлетворить не сможем.
– Но почему? – оторопела Мара.
– Условия, под которые давался кредит, иной трактовке не подлежат. – Президент банка был печален и постоянно теребил усы. – Вы должны согласиться с тем, что заем следует погасить немедленно.
– Но это убьет нас! – привстав с кресла и подавшись вперед, сорвалась в крик Мара. – Да, мы небольшая компания, но растущая.
– Милая леди, времена нынче очень неопределенные, и мы не можем позволить себе идти на какой-либо риск.
– Риск?! – От удивления Мара даже открыла рот. – Смею уверить вас, сэр, я не допускаю никакого риска. Моя философия бизнеса более чем консервативна.
– Убежден, что это так, – ответил Аберкромби покровительственным тоном.
Мара продолжила, отчаянно борясь с предательской дрожью в голосе:
– Мы платежеспособны. Наша фирма – достойный клиент вашего банка. Мы всегда в срок платили по процентам. Анализируя финансовые записи, я на протяжении четырех лет наблюдаю тенденцию к укреплению наших позиций. В этом году мы ожидаем увидеть прибыль.
Хотя все это было произнесено с огромным чувством собственного достоинства, банкира это почему-то не потрясло. Он ответил:
– Есть и другие соображения. Ваш муж погиб, миссис Эллиот. Я, конечно, выражаю вам свое сочувствие, но, принимая решения, мы просто не имеем права допускать сантименты в сферу бизнеса.
– А я и не думала привносить в бизнес сантименты, сэр. Факт остается фактом. Если вы настаиваете на немедленном погашении кредита, то мы просто не сможем его выплатить. Таким решением вы приведете нас к банкротству. Все наши активы пойдут с молотка. Вам еще повезет, если вы сможете вернуть основную часть займа, не говоря уже о процентах по нему.
Чиновник молчал, и Мара понимала, что ее слова лишь сотрясают воздух. Тогда она решила поменять тактику.
– Я не настаиваю на отмене выплат. Дайте мне хотя бы время, чтобы обернуть средства и получить прибыль.
Аберкромби откинулся на спинку кресла.
– Милая леди, какой от этого прок? Ну, несколько дней или даже месяцев… – Он пожал плечами. – Что от этого изменится?
– Я получу время, чтобы найти инвесторов, желающих вкладывать средства в компанию.
– Инвесторов? – изумленно посмотрел на Мару Аберкромби. – В нынешней ситуации вы столкнетесь в поисках инвестиций с большими трудностями.
– Но компания достаточно привлекательна. Если вы посмотрите на наши финансовые показатели, то увидите, что…
– Миссис Эллиот, – мягко прервал ее Аберкромби. – Все же вы женщина. У вас мало опыта выживания в жестком мире бизнеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35