Он сидел, опершись о камень, грелся на солнышке и наблюдал за уроком плавания.
— Вы видно собираетесь проторчать здесь весь день, — заметил Генри. — Вы четверо и так уже посинели и напоминаете сливы.
— Это не отняло бы так много времени, если бы ты не ленился, а помог бы мне, — отозвался Александр и сделал знак Пьеру подойти поближе.
— О, нет, mon cher, — с усмешкой возразил ему Генри. — Ведь это твой план.
Александр, не обращая внимания на насмешки брата, промолчал. Он приподнял Пьера и помог ему лечь на спину, продолжая разговаривать с мальчиком.
— Расслабься. Не волнуйся, я держу тебя. Закрой глаза, и ты почувствуешь, как вода держит тебя.
Тело Пьера слегка погрузилось в воду. Мальчик испуганно вскрикнул и начал паниковать.
— Все в порядке, — успокаивал его Александр, но мальчик продолжал все так же испуганно бить руками и ногами по воде, и Александру снова пришлось вернуть его в стоячее положение. И добавил: — Очень важно, чтобы ты расслабился, тогда вода будет держать тебя. Вот, посмотри.
Александр лег в воду на спину, и Тесс смотрела на него, чувствуя, как по всему телу разливается приятное тепло. На Александре абсолютно ничего не было, и прозрачная вода ласкала его обнаженное тело.
Вытерев внезапно вспотевшие ладони о юбку платья, Тесс почувствовала, что должна отвернуться, но не могла. Она не могла видеть всего из своего укрытия, находившегося на достаточном расстоянии от озера, но вид обнаженного тела Александра вызвал в ней снова тот странный, волнующий трепет. Дыхание ее замедлилось.
Александр разговаривал с мальчиками, но Тесс не слышала ни слова из их разговора, потому что стук ее собственного сердца мешал ей расслышать что-либо. Она видела, как он снова стал на ноги и смотрела на него с любовью и острой тоской, вспоминая день, когда Александр поцеловал ее на лугу, всего и нескольких ярдах отсюда.
Тесс поднесла дрожащую руку к губам, чувствуя, как от воспоминаний об этом, все внутри у нее сжалось. Она видела, как Александр снова что-то объясняет мальчикам, размахивая руками, и она вспоминала, с какой нежной силой эти руки обнимали ее. Он лелеял ее в своих руках, как бесценное сокровище, и Тесс никогда еще не было так хорошо.
Но на следующий же день все это изменилось. Александр дал понять, что любое будущее с ней — невозможно.
Но Тесс хотела этого невозможного. Хотела, чтобы Александр забыл Анну-Марию. Хотела, чтобы он простил себя, наконец. Ей не хотелось, знать, что же лежит за этой его виной. Все это было в прошлом. Тесс понимала, что значение имеет только будущее. И она была уверена, что когда-нибудь все изменится к лучшему.
Взгляд Тесс снова вернулся к озеру. Александр все еще объяснял что-то мальчикам, которые стояли перед ним в воде, но теперь он смотрел поверх их голов, прямо на Тесс.
Вскрикнув, она поняла, что Александр увидел и поймал ее на месте преступления. Сгорая от стыда, Тесс повернулась и бросилась бежать. Щеки ее пылали, она бежала все быстрее, думая о том, что мог подумать о ней Александр.
А Александр думал о том, что она невероятно красива, освещаемая солнечными бликами, которые пробивались через тень деревьев, среди которых она стояла. Он смотрел, как девушка исчезает в лесу, скрывается из виду, как настоящая лесная нимфа, которую трудно увидеть и еще труднее догнать.
Александру хотелось окликнуть ее. Хотелось догнать ее. Но он стоял не двигаясь, пока не почувствовал, что кто-то дергает его за руку. Это был Пьер.
— Кого вы там увидели? — спросил Александра мальчик.
Александр снова посмотрел в сторону леса. Но Тесс там уже не было.
— Лесную нимфу, mon ami, — задумчиво сказал он, — только лесную нимфу.
— Я все еще не могу поверить, — Жанетта откинулась на подушки и взглянула на мужа. — Я чуть не умерла от потрясения, когда ты рассказал мне это. Александр учит деревенских мальчиков плавать!
— Если бы я не был там и не видел все собственными глазами, я бы тоже не поверил.
Генри зевнул, устраиваясь поуютнее под одеялом.
— На это приятно было смотреть.
— Приятно? Да это же просто изумительно. И я думаю, что все это только из-за Тесс. Она вытащила Александра из его скорлупы.
— Да, — согласился с женой Генри. Будучи женой Генри вот уже пятнадцать лет, Жанетта всегда безошибочно определяла, когда ее муж был озабочен.
— Что же тогда беспокоит тебя? — спросила она.
Нахмурившись, Генри покачал головой.
— Не знаю. Надеюсь только, что все это приведет к лучшему. Александр заслуживает счастья.
— Знаешь, а ведь Тесс любит его, — тихо сказала Жанетта.
— Любит? Она сказала тебе это?
— Ей не обязательно было говорить это. Любовь слышится в ее голосе, когда бы она не говорила об Александре. В ее лице, когда бы она не смотрела на него.
— Надеюсь, что ты права, — задумчиво ответила Генри.
Некоторое время они молчали. Жанетта вспоминала о том, как Тесс с нежностью перебирала в руках шелковую ленту Александра и говорила о нем. Она была права, говоря, что девушка любит Александра. Да, она была тысячу раз права. И все, что нужно Александру и Тесс сейчас, так это время, которое в конце концов подтолкнет их друг к другу. Время и возможность побыть наедине.
— Генри?
— Что?
— Мне кажется, нам пора собираться домой.
Найджел поднял глаза и посмотрел на слугу, который вошел в гостиную его апартаментов в Лионе, где он остановился.
— Да, Сулливан, что случилось?
— Сэр, прибыл Мартин Тревелин. Он привел с собой… — слуга запнулся, — какого-то человека, сэр.
Найджел удивленно приподнял брови. Сулливан всегда был безукоризненно точен в описаниях людей и их чина. Скорее всего Мартин привел какого-нибудь крестьянина.
— Пусть они заходят, Сулливан.
— Слушаюсь, сэр. — Голос слуги выражал явное неодобрение. Он считал, что у крестьян не может быть никаких дел, для обсуждения их с лицами высшего света. Сулливан вышел и спустя мгновение появился вновь чтобы объявить:
— Мистер Мартин Тревелин и Жак Бошар.
Когда мужчины вошли в гостиную, Найджел поднялся. И не тратя время на излишние вступления, бросил на Мартина вопросительный взгляд и спросил:
— Ну?
Мартин указал на мужчину, стоящего рядом с ним.
— Этот человек видел ее.
Найджел окинул незнакомца внимательным взглядом. Взгляд его голубых глаз скользнул от забрызганных грязью ботинок мужчины до его усталого лица, с пренебрежением отмечая его брюки из грубой полушерстяной ткани и несвежую рубашку с разводами от пота. Определенно, это был крестьянин.
Помолчав немного, Найджел нетерпеливо взмахнул рукой.
— Ну же, говори. Ты видел ее? Где? Когда?
Мужчина нервно теребил в руках шерстяную кепчонку.
— У меня небольшая ферма недалеко от Валенсии. Пять месяцев назад, я поймал девчонку, которая воровала яйца из моего курятника, — начал объяснять крестьянин.
— И? — нетерпеливо сказал Найджел, когда мужчина замолчал.
— И я согласился предоставить ей кое-какую работу, в обмен на питание. Мы, правда, и сами едва сводим концы с концами, месье, но нам с женой было жалко бедняжку.
Найджел пришел в ярость от слов крестьянина. То, что его жена, графиня, выполняла крестьянскую работу в обмен на кусок хлеба, было ужасным. И то, что этот грязный крестьянин пожалел его жену, звучало просто унизительно. Как только он найдет Терезу, он запрет ее в комнате до конца ее дней.
Потянувшись за кошельком, Найджел вытащил из него золотой и держал его так, чтобы крестьянин видел.
— Сколько она пробыла с вами и вашей женой? И куда она пошла потом?
— Она прожила у нас пять дней, месье. Когда уходила, не сказала нам куда пойдет дальше, но я видел, что она направилась по дороге, ведущей в Марсель.
Найджел швырнул золотой крестьянину и тот уронил свою кепчонку, чтобы поймать деньги.
— Можешь идти, — сказал ему Найджел. Наклонившись, мужчина поднял с пола свою кепку и вышел.
Когда дверь за ним закрылась, Найджел повернулся к Мартину.
— Мы оба отправляемся в Марсель. Выезжаем завтра утром.
Мартин кивнул и вышел из гостиной, отметив, что Найджел даже не похвалил его за то, что он нашел этого крестьянина. А впрочем, Мартин и не ожидал никакой похвалы.
Глава 19
Александр отложил кисть в сторону. Он пытался рисовать все утро, но никак не мог сосредоточиться. Сегодня утром Генри сказал ему, что завтра они с Жанеттой уезжают домой. Поль и Леони хотели бы остаться, но Александр чувствовал, что их помощь здесь больше не понадобится.
Он понимал, что пришло время, когда Тесс может сделать свой выбор и уехать вместе с ними. Она уедет, и тогда Полю и Леони незачем будет оставаться в этом доме.
Тесс жила здесь, потому что ей некуда больше было пойти. Но если ей предоставится возможность устроить свою жизнь и жизнь Сюзанны в Марселе, она, конечно же, воспользуется ею. Александр был уверен, что Генри с Жанеттой с радостью предоставят ей место, ну, скажем, гувернантки для их детей. У Тесс появятся новые друзья, которые будут заботиться о ней. Может быть, даже она встретит в Марселе человека, которого полюбит и выйдет за него замуж. В Марселе, по крайней мере, ее ожидает какое-то будущее. С ним же она не будет иметь ничего.
Александру хотелось бы сделать жизнь Тесс такой же счастливой и благополучной, как и в Марселе, но ему нечего было предложить ей и ее дочке. Ничего, кроме древнего, разваливающегося замка и заброшенной винодельни. И себя. А ведь это так мало!
Когда Тесс уедет вместе с Генри и Жанеттой в Марсель, он снова останется в полном одиночестве, которого когда-то так страстно желал. В одиночестве, которого теперь так боялся.
Александр отошел от мольберта и вышел из мастерской. Спустившись вниз, на кухню, он застал там Леони, которая готовила чай.
— А где Тесс? — спросил ее Александр.
— Они с Жанеттой понесли маленькую Сюзанну на прогулку.
Леони указала рукой на дверь.
— Они сказали, что пойдут в розарий.
Александр направился было к двери, но голос Леони остановил его.
— Месье, если вы найдете их, передайте, пожалуйста, что их чай готов.
Александр кивнул, спустился по черной лестнице из дома и пошел по тропинке, которая вела к тому месту, что когда-то было розарием. Вскоре он нашел обоих женщин, которые сидели на каменной скамье, с трех сторон окруженные дебрями буйных, давно не подрезавшихся розовых кустов. Тесс наклонила голову и любовалась маленькой Сюзанной, завернутой во фланелевое одеяльце и уютно устроившейся у нее на руках. Тесс, должно быть, забыла дома свою шляпку и ее волосы в лучах октябрьского солнышка светились яркой медью. Она что-то напевала дочке, и Александр, остановившись в нескольких шагах, прислушался. Глаза его были устремлены на Тесс, а присутствие Жанетты он просто позабыл.
— Для моей прекрасной леди Гринсливз… Голос Тесс был необычайно мягким и ласковым, допев песню до конца, она поцеловала Сюзанну в лобик. — Мне, кажется, мы должны спеть еще одну песню, — снова услышал Александр голос Тесс. — Но на этот раз какую-нибудь французскую.
Тело Александра напряглось от улыбки, которая озарила ее лицо. Он вспомнил, как вчера Тесс, прячась за деревьями, наблюдала, как он учит мальчиков плавать, и всего его охватила нестерпимая волна желания.
Тесс начала петь.
— Frere Jacques, frere Jacques, dormez-vous…
Александр наслаждался чудесными мгновениями, стоя недалеко от Тесс, слушая ее удивительно красивый голос, глядя с какой любовью, она смотрит на дочку. Но он боялся, что наслаждается подобной сценой в последний раз.
Александр, невидимый, стоял в тени деревьев, и думал о том, что для Тесс будет лучше, если она уедет. Но он любил ее и понимал, что жизнь его без этой девушки будет пустой и серой.
— …динь-дон, динь-дон.
Александр услышал только последние слова песни и, выйдя из тени, подошел к женщинам.
Тесс улыбнулась ему теплой и радостной улыбкой.
— Добрый день. А мы вышли подышать свежим воздухом. Сегодня такой прекрасный денек!
Александр пристально посмотрел на Тесс и заметил, как щеки девушки вспыхнули, она застенчиво опустила голову и стала поправлять фланелевое одеяльце на дочке. Догадавшись, что взгляд его был слишком пристальным, Александр перевел его на свою невестку.
— Леони просила передать, что ваш чай готов, — сказал он.
Жанетта поднялась.
— Пойду попрошу Леони принести чай сюда, — сказала она Тесс.
— О да, спасибо. Это было бы чудесно.
Жанетта кивнула и направилась к дому, но ее остановил голос Александра.
— Жанетта, пожалуйста, забери с собой Сюзанну, s'il vous plait.
Тесс бросила на него вопросительный взгляд, но передала девочку Жанетте. Александр присел на скамью рядом с Тесс и только после того, как Жанетта ушла, заговорил. Все еще не глядя на Тесс, он сказал:
— Генри с Жанеттой уезжают через несколько дней.
— Да, я знаю. Жанетта сказала мне об этом.
Стараясь говорить безразличным тоном, Александр продолжал:
— Вы можете взять ребенка и поехать с ними.
Он слышал, как Тесс затаила дыхание.
— Почему вы думаете, что мне нужно уехать? — тихо спросила она.
— Я уверен, что Жанетта с радостью примет вас у себя в доме. Возможно, вы станете гувернанткой для их детей. И сможете начать новую жизнь.
Александр почувствовал, как на его руку легла ладонь Тесс, и с неохотой повернулся к ней. В глазах Тесс тот же вопрос, вопрос которого он так боялся. Но она сказала немного:
— Если вы не возражаете, я бы предпочла остаться здесь.
Александр отвернулся и уставился на дикое буйство розовых кустов перед собой.
— Здесь ничего нет. Нет будущего для Сюзанны. А в Марселе вы сможете…
— Марсель — это, конечно, чудесное место, я уверена в этом, — перебила его Тесс. — И несомненно, многое может предоставить мне. Но все-таки в Марселе чего-то недостает, чего-то, что очень важно для меня.
Александр взглянул на нее.
— И что же это?
— Вы, — тихо сказала Тесс.
Александр медленно покачал головой, не желая это слышать. Он с самого начала подозревал, что она видит в нем героя. Но он не хотел быть героем. Неужели она думает, что все, что он рассказал ей об Анне-Марии, неправда?
— Тесс, вы не понимаете меня. Я хотел сказать вам…
Александр стремительно поднялся и хотел было уйти, но его остановил голос Тесс:
— Не уходите.
Александр замер, стоя спиной к девушке. Обернувшись, он увидел Тесс, протягивающую к нему руки. Александр почувствовал, что, как мотылек, притягивается пламенем свечи, так он, понимая, что это есть его судьба, не в силах больше противиться ей. Он сделал один шаг навстречу Тесс, потом другой.
Ветер взлохматил волосы Тесс, и один темно-рыжий завиток упал ей на бровь. Александр протянул руку, чтобы убрать его. Его пальцы скользнули по щеке Тесс и задержались там слишком долго. И прежде чем он успел подумать, прежде, чем успел опомниться, руки его уже обнимали Тесс. Он наклонился и поцеловал ее.
Вкус ее губ подействовал на Александра, как хорошее вино. Он почувствовал, что у него закружилась голова. Дремлющее в нем так долго желание, стало неистово биться, и Александр понял, что теряет самообладание. Он крепче прижал к себе девушку и раздвинул языком ее губы, на слаждаясь их неповторимым, сладковатым при вкусом.
Тесс прижалась к Александру, ее руки нежно скользили по его спине, вызывая во всем теле его приятную, волнующую дрожь. Александр оторвался, наконец, от губ девушки, и она тихо застонала. Но ее шелковистая кожа была еще большим искушением, и губы Александра скользнули к шее Тесс. Он почувствовал, что ее пульс бьется так же бешено, как и его собственный.
Охваченный водоворотом чувств, Александр не сразу почувствовал внезапное сопротивление девушки. Но ее руки продолжали настойчиво отталкивать его, и до опьяненного разума Александра дошел, наконец, смысл иступленного шепота Тесс.
— Перестаньте, Александр. Перестаньте!
Смущенный этим внезапным отказом, Александр взглянул на девушку и испугался выражения ее глаз и внезапной скованности ее тела. И когда Тесс отступила назад, руки его отпустили ее.
— Идет Леони, — задыхаясь, прошептала Тесс.
— Что? — Александр помотал головой, пытаясь вернуть в нее ясность.
— По тропинке сюда идет Леони и несет чай, — повторила Тесс.
— Черт бы побрал этот чай. — Александр потянулся было к Тесс снова, но она опять отступила назад, чтобы он не смог дотянуться. Она заулыбалась и приветливо помахала рукой приближающейся Леони, чувствуя себя, явно, более уверенно, чем Александр. Александр же отвернулся и тяжело опустился на скамью. Он нервно провел рукой по волосам, понимая, что потерял всякий контроль над собой. И осознавать ему это было горько.
Леони передала поднос Тесс и пошла назад, к дому. Тесс села на скамью, поставив поднос между собой и Александром. Взяв чайник, она принялась наливать чай, но слова Александра заставили ее прервать это занятие.
— Я думаю, что вам все-таки следует ехать с Генри и Жанеттой, — сказал он.
Тесс поставила чайник на поднос.
— Почему? — тихо спросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
— Вы видно собираетесь проторчать здесь весь день, — заметил Генри. — Вы четверо и так уже посинели и напоминаете сливы.
— Это не отняло бы так много времени, если бы ты не ленился, а помог бы мне, — отозвался Александр и сделал знак Пьеру подойти поближе.
— О, нет, mon cher, — с усмешкой возразил ему Генри. — Ведь это твой план.
Александр, не обращая внимания на насмешки брата, промолчал. Он приподнял Пьера и помог ему лечь на спину, продолжая разговаривать с мальчиком.
— Расслабься. Не волнуйся, я держу тебя. Закрой глаза, и ты почувствуешь, как вода держит тебя.
Тело Пьера слегка погрузилось в воду. Мальчик испуганно вскрикнул и начал паниковать.
— Все в порядке, — успокаивал его Александр, но мальчик продолжал все так же испуганно бить руками и ногами по воде, и Александру снова пришлось вернуть его в стоячее положение. И добавил: — Очень важно, чтобы ты расслабился, тогда вода будет держать тебя. Вот, посмотри.
Александр лег в воду на спину, и Тесс смотрела на него, чувствуя, как по всему телу разливается приятное тепло. На Александре абсолютно ничего не было, и прозрачная вода ласкала его обнаженное тело.
Вытерев внезапно вспотевшие ладони о юбку платья, Тесс почувствовала, что должна отвернуться, но не могла. Она не могла видеть всего из своего укрытия, находившегося на достаточном расстоянии от озера, но вид обнаженного тела Александра вызвал в ней снова тот странный, волнующий трепет. Дыхание ее замедлилось.
Александр разговаривал с мальчиками, но Тесс не слышала ни слова из их разговора, потому что стук ее собственного сердца мешал ей расслышать что-либо. Она видела, как он снова стал на ноги и смотрела на него с любовью и острой тоской, вспоминая день, когда Александр поцеловал ее на лугу, всего и нескольких ярдах отсюда.
Тесс поднесла дрожащую руку к губам, чувствуя, как от воспоминаний об этом, все внутри у нее сжалось. Она видела, как Александр снова что-то объясняет мальчикам, размахивая руками, и она вспоминала, с какой нежной силой эти руки обнимали ее. Он лелеял ее в своих руках, как бесценное сокровище, и Тесс никогда еще не было так хорошо.
Но на следующий же день все это изменилось. Александр дал понять, что любое будущее с ней — невозможно.
Но Тесс хотела этого невозможного. Хотела, чтобы Александр забыл Анну-Марию. Хотела, чтобы он простил себя, наконец. Ей не хотелось, знать, что же лежит за этой его виной. Все это было в прошлом. Тесс понимала, что значение имеет только будущее. И она была уверена, что когда-нибудь все изменится к лучшему.
Взгляд Тесс снова вернулся к озеру. Александр все еще объяснял что-то мальчикам, которые стояли перед ним в воде, но теперь он смотрел поверх их голов, прямо на Тесс.
Вскрикнув, она поняла, что Александр увидел и поймал ее на месте преступления. Сгорая от стыда, Тесс повернулась и бросилась бежать. Щеки ее пылали, она бежала все быстрее, думая о том, что мог подумать о ней Александр.
А Александр думал о том, что она невероятно красива, освещаемая солнечными бликами, которые пробивались через тень деревьев, среди которых она стояла. Он смотрел, как девушка исчезает в лесу, скрывается из виду, как настоящая лесная нимфа, которую трудно увидеть и еще труднее догнать.
Александру хотелось окликнуть ее. Хотелось догнать ее. Но он стоял не двигаясь, пока не почувствовал, что кто-то дергает его за руку. Это был Пьер.
— Кого вы там увидели? — спросил Александра мальчик.
Александр снова посмотрел в сторону леса. Но Тесс там уже не было.
— Лесную нимфу, mon ami, — задумчиво сказал он, — только лесную нимфу.
— Я все еще не могу поверить, — Жанетта откинулась на подушки и взглянула на мужа. — Я чуть не умерла от потрясения, когда ты рассказал мне это. Александр учит деревенских мальчиков плавать!
— Если бы я не был там и не видел все собственными глазами, я бы тоже не поверил.
Генри зевнул, устраиваясь поуютнее под одеялом.
— На это приятно было смотреть.
— Приятно? Да это же просто изумительно. И я думаю, что все это только из-за Тесс. Она вытащила Александра из его скорлупы.
— Да, — согласился с женой Генри. Будучи женой Генри вот уже пятнадцать лет, Жанетта всегда безошибочно определяла, когда ее муж был озабочен.
— Что же тогда беспокоит тебя? — спросила она.
Нахмурившись, Генри покачал головой.
— Не знаю. Надеюсь только, что все это приведет к лучшему. Александр заслуживает счастья.
— Знаешь, а ведь Тесс любит его, — тихо сказала Жанетта.
— Любит? Она сказала тебе это?
— Ей не обязательно было говорить это. Любовь слышится в ее голосе, когда бы она не говорила об Александре. В ее лице, когда бы она не смотрела на него.
— Надеюсь, что ты права, — задумчиво ответила Генри.
Некоторое время они молчали. Жанетта вспоминала о том, как Тесс с нежностью перебирала в руках шелковую ленту Александра и говорила о нем. Она была права, говоря, что девушка любит Александра. Да, она была тысячу раз права. И все, что нужно Александру и Тесс сейчас, так это время, которое в конце концов подтолкнет их друг к другу. Время и возможность побыть наедине.
— Генри?
— Что?
— Мне кажется, нам пора собираться домой.
Найджел поднял глаза и посмотрел на слугу, который вошел в гостиную его апартаментов в Лионе, где он остановился.
— Да, Сулливан, что случилось?
— Сэр, прибыл Мартин Тревелин. Он привел с собой… — слуга запнулся, — какого-то человека, сэр.
Найджел удивленно приподнял брови. Сулливан всегда был безукоризненно точен в описаниях людей и их чина. Скорее всего Мартин привел какого-нибудь крестьянина.
— Пусть они заходят, Сулливан.
— Слушаюсь, сэр. — Голос слуги выражал явное неодобрение. Он считал, что у крестьян не может быть никаких дел, для обсуждения их с лицами высшего света. Сулливан вышел и спустя мгновение появился вновь чтобы объявить:
— Мистер Мартин Тревелин и Жак Бошар.
Когда мужчины вошли в гостиную, Найджел поднялся. И не тратя время на излишние вступления, бросил на Мартина вопросительный взгляд и спросил:
— Ну?
Мартин указал на мужчину, стоящего рядом с ним.
— Этот человек видел ее.
Найджел окинул незнакомца внимательным взглядом. Взгляд его голубых глаз скользнул от забрызганных грязью ботинок мужчины до его усталого лица, с пренебрежением отмечая его брюки из грубой полушерстяной ткани и несвежую рубашку с разводами от пота. Определенно, это был крестьянин.
Помолчав немного, Найджел нетерпеливо взмахнул рукой.
— Ну же, говори. Ты видел ее? Где? Когда?
Мужчина нервно теребил в руках шерстяную кепчонку.
— У меня небольшая ферма недалеко от Валенсии. Пять месяцев назад, я поймал девчонку, которая воровала яйца из моего курятника, — начал объяснять крестьянин.
— И? — нетерпеливо сказал Найджел, когда мужчина замолчал.
— И я согласился предоставить ей кое-какую работу, в обмен на питание. Мы, правда, и сами едва сводим концы с концами, месье, но нам с женой было жалко бедняжку.
Найджел пришел в ярость от слов крестьянина. То, что его жена, графиня, выполняла крестьянскую работу в обмен на кусок хлеба, было ужасным. И то, что этот грязный крестьянин пожалел его жену, звучало просто унизительно. Как только он найдет Терезу, он запрет ее в комнате до конца ее дней.
Потянувшись за кошельком, Найджел вытащил из него золотой и держал его так, чтобы крестьянин видел.
— Сколько она пробыла с вами и вашей женой? И куда она пошла потом?
— Она прожила у нас пять дней, месье. Когда уходила, не сказала нам куда пойдет дальше, но я видел, что она направилась по дороге, ведущей в Марсель.
Найджел швырнул золотой крестьянину и тот уронил свою кепчонку, чтобы поймать деньги.
— Можешь идти, — сказал ему Найджел. Наклонившись, мужчина поднял с пола свою кепку и вышел.
Когда дверь за ним закрылась, Найджел повернулся к Мартину.
— Мы оба отправляемся в Марсель. Выезжаем завтра утром.
Мартин кивнул и вышел из гостиной, отметив, что Найджел даже не похвалил его за то, что он нашел этого крестьянина. А впрочем, Мартин и не ожидал никакой похвалы.
Глава 19
Александр отложил кисть в сторону. Он пытался рисовать все утро, но никак не мог сосредоточиться. Сегодня утром Генри сказал ему, что завтра они с Жанеттой уезжают домой. Поль и Леони хотели бы остаться, но Александр чувствовал, что их помощь здесь больше не понадобится.
Он понимал, что пришло время, когда Тесс может сделать свой выбор и уехать вместе с ними. Она уедет, и тогда Полю и Леони незачем будет оставаться в этом доме.
Тесс жила здесь, потому что ей некуда больше было пойти. Но если ей предоставится возможность устроить свою жизнь и жизнь Сюзанны в Марселе, она, конечно же, воспользуется ею. Александр был уверен, что Генри с Жанеттой с радостью предоставят ей место, ну, скажем, гувернантки для их детей. У Тесс появятся новые друзья, которые будут заботиться о ней. Может быть, даже она встретит в Марселе человека, которого полюбит и выйдет за него замуж. В Марселе, по крайней мере, ее ожидает какое-то будущее. С ним же она не будет иметь ничего.
Александру хотелось бы сделать жизнь Тесс такой же счастливой и благополучной, как и в Марселе, но ему нечего было предложить ей и ее дочке. Ничего, кроме древнего, разваливающегося замка и заброшенной винодельни. И себя. А ведь это так мало!
Когда Тесс уедет вместе с Генри и Жанеттой в Марсель, он снова останется в полном одиночестве, которого когда-то так страстно желал. В одиночестве, которого теперь так боялся.
Александр отошел от мольберта и вышел из мастерской. Спустившись вниз, на кухню, он застал там Леони, которая готовила чай.
— А где Тесс? — спросил ее Александр.
— Они с Жанеттой понесли маленькую Сюзанну на прогулку.
Леони указала рукой на дверь.
— Они сказали, что пойдут в розарий.
Александр направился было к двери, но голос Леони остановил его.
— Месье, если вы найдете их, передайте, пожалуйста, что их чай готов.
Александр кивнул, спустился по черной лестнице из дома и пошел по тропинке, которая вела к тому месту, что когда-то было розарием. Вскоре он нашел обоих женщин, которые сидели на каменной скамье, с трех сторон окруженные дебрями буйных, давно не подрезавшихся розовых кустов. Тесс наклонила голову и любовалась маленькой Сюзанной, завернутой во фланелевое одеяльце и уютно устроившейся у нее на руках. Тесс, должно быть, забыла дома свою шляпку и ее волосы в лучах октябрьского солнышка светились яркой медью. Она что-то напевала дочке, и Александр, остановившись в нескольких шагах, прислушался. Глаза его были устремлены на Тесс, а присутствие Жанетты он просто позабыл.
— Для моей прекрасной леди Гринсливз… Голос Тесс был необычайно мягким и ласковым, допев песню до конца, она поцеловала Сюзанну в лобик. — Мне, кажется, мы должны спеть еще одну песню, — снова услышал Александр голос Тесс. — Но на этот раз какую-нибудь французскую.
Тело Александра напряглось от улыбки, которая озарила ее лицо. Он вспомнил, как вчера Тесс, прячась за деревьями, наблюдала, как он учит мальчиков плавать, и всего его охватила нестерпимая волна желания.
Тесс начала петь.
— Frere Jacques, frere Jacques, dormez-vous…
Александр наслаждался чудесными мгновениями, стоя недалеко от Тесс, слушая ее удивительно красивый голос, глядя с какой любовью, она смотрит на дочку. Но он боялся, что наслаждается подобной сценой в последний раз.
Александр, невидимый, стоял в тени деревьев, и думал о том, что для Тесс будет лучше, если она уедет. Но он любил ее и понимал, что жизнь его без этой девушки будет пустой и серой.
— …динь-дон, динь-дон.
Александр услышал только последние слова песни и, выйдя из тени, подошел к женщинам.
Тесс улыбнулась ему теплой и радостной улыбкой.
— Добрый день. А мы вышли подышать свежим воздухом. Сегодня такой прекрасный денек!
Александр пристально посмотрел на Тесс и заметил, как щеки девушки вспыхнули, она застенчиво опустила голову и стала поправлять фланелевое одеяльце на дочке. Догадавшись, что взгляд его был слишком пристальным, Александр перевел его на свою невестку.
— Леони просила передать, что ваш чай готов, — сказал он.
Жанетта поднялась.
— Пойду попрошу Леони принести чай сюда, — сказала она Тесс.
— О да, спасибо. Это было бы чудесно.
Жанетта кивнула и направилась к дому, но ее остановил голос Александра.
— Жанетта, пожалуйста, забери с собой Сюзанну, s'il vous plait.
Тесс бросила на него вопросительный взгляд, но передала девочку Жанетте. Александр присел на скамью рядом с Тесс и только после того, как Жанетта ушла, заговорил. Все еще не глядя на Тесс, он сказал:
— Генри с Жанеттой уезжают через несколько дней.
— Да, я знаю. Жанетта сказала мне об этом.
Стараясь говорить безразличным тоном, Александр продолжал:
— Вы можете взять ребенка и поехать с ними.
Он слышал, как Тесс затаила дыхание.
— Почему вы думаете, что мне нужно уехать? — тихо спросила она.
— Я уверен, что Жанетта с радостью примет вас у себя в доме. Возможно, вы станете гувернанткой для их детей. И сможете начать новую жизнь.
Александр почувствовал, как на его руку легла ладонь Тесс, и с неохотой повернулся к ней. В глазах Тесс тот же вопрос, вопрос которого он так боялся. Но она сказала немного:
— Если вы не возражаете, я бы предпочла остаться здесь.
Александр отвернулся и уставился на дикое буйство розовых кустов перед собой.
— Здесь ничего нет. Нет будущего для Сюзанны. А в Марселе вы сможете…
— Марсель — это, конечно, чудесное место, я уверена в этом, — перебила его Тесс. — И несомненно, многое может предоставить мне. Но все-таки в Марселе чего-то недостает, чего-то, что очень важно для меня.
Александр взглянул на нее.
— И что же это?
— Вы, — тихо сказала Тесс.
Александр медленно покачал головой, не желая это слышать. Он с самого начала подозревал, что она видит в нем героя. Но он не хотел быть героем. Неужели она думает, что все, что он рассказал ей об Анне-Марии, неправда?
— Тесс, вы не понимаете меня. Я хотел сказать вам…
Александр стремительно поднялся и хотел было уйти, но его остановил голос Тесс:
— Не уходите.
Александр замер, стоя спиной к девушке. Обернувшись, он увидел Тесс, протягивающую к нему руки. Александр почувствовал, что, как мотылек, притягивается пламенем свечи, так он, понимая, что это есть его судьба, не в силах больше противиться ей. Он сделал один шаг навстречу Тесс, потом другой.
Ветер взлохматил волосы Тесс, и один темно-рыжий завиток упал ей на бровь. Александр протянул руку, чтобы убрать его. Его пальцы скользнули по щеке Тесс и задержались там слишком долго. И прежде чем он успел подумать, прежде, чем успел опомниться, руки его уже обнимали Тесс. Он наклонился и поцеловал ее.
Вкус ее губ подействовал на Александра, как хорошее вино. Он почувствовал, что у него закружилась голова. Дремлющее в нем так долго желание, стало неистово биться, и Александр понял, что теряет самообладание. Он крепче прижал к себе девушку и раздвинул языком ее губы, на слаждаясь их неповторимым, сладковатым при вкусом.
Тесс прижалась к Александру, ее руки нежно скользили по его спине, вызывая во всем теле его приятную, волнующую дрожь. Александр оторвался, наконец, от губ девушки, и она тихо застонала. Но ее шелковистая кожа была еще большим искушением, и губы Александра скользнули к шее Тесс. Он почувствовал, что ее пульс бьется так же бешено, как и его собственный.
Охваченный водоворотом чувств, Александр не сразу почувствовал внезапное сопротивление девушки. Но ее руки продолжали настойчиво отталкивать его, и до опьяненного разума Александра дошел, наконец, смысл иступленного шепота Тесс.
— Перестаньте, Александр. Перестаньте!
Смущенный этим внезапным отказом, Александр взглянул на девушку и испугался выражения ее глаз и внезапной скованности ее тела. И когда Тесс отступила назад, руки его отпустили ее.
— Идет Леони, — задыхаясь, прошептала Тесс.
— Что? — Александр помотал головой, пытаясь вернуть в нее ясность.
— По тропинке сюда идет Леони и несет чай, — повторила Тесс.
— Черт бы побрал этот чай. — Александр потянулся было к Тесс снова, но она опять отступила назад, чтобы он не смог дотянуться. Она заулыбалась и приветливо помахала рукой приближающейся Леони, чувствуя себя, явно, более уверенно, чем Александр. Александр же отвернулся и тяжело опустился на скамью. Он нервно провел рукой по волосам, понимая, что потерял всякий контроль над собой. И осознавать ему это было горько.
Леони передала поднос Тесс и пошла назад, к дому. Тесс села на скамью, поставив поднос между собой и Александром. Взяв чайник, она принялась наливать чай, но слова Александра заставили ее прервать это занятие.
— Я думаю, что вам все-таки следует ехать с Генри и Жанеттой, — сказал он.
Тесс поставила чайник на поднос.
— Почему? — тихо спросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41