Брайони удалось попасть в три банки из пяти.
«Неплохо, – подумала девушка, довольная собой. – Роджер, вне всякого сомнения, был бы очень удивлен».
Брайони так увлеклась стрельбой, что совершенно позабыла о надвигающейся буре и вспомнила о ней только тогда, когда Шорти принялся спешно собирать жестянки, объявив, что настало время возвращаться.
– Мэм, мы уже достаточно долго заигрываем с этой бурей, – сказал старший ковбой, забирая у девушки свой шестизарядный «кольт». – Давайте-ка побыстрее двинем обратно на ранчо. По правде сказать, ветер уже поднимается, скоро он взметет песок.
Брайони взглянула вверх и с тревогой отметила, что туманная пелена зловеще разрослась. В воздухе висела все та же удивительная тишь, однако ветер, казалось, очнулся от оцепенения и беспокойно взметал пыль вокруг. Шорти был уже в седле и, дожидаясь Брайони, зорко всматривался в затянутый облаками горизонт. Наконец он сплюнул табачную жвачку и вытер губы.
– Буря движется быстрее, чем я предполагал, мисс Хилл. Нам следует поторопиться, иначе мы не поспеем на ранчо прежде нее.
Сумрак нервно храпел. Брайони уже поставила одну ногу в стремя, как вдруг выстрел ухнул в сгущающейся темноте.
Испуганно оглянувшись, она увидела, как Шорти Баханэн сполз с седла и повалился в пыль у ног своего скакуна. На несколько коротких страшных мгновений Брайони потеряла способность двигаться. В ужасе смотрела она на нелепую фигуру старшего ковбоя, уткнувшуюся лицом в песок. Наконец из горла Брайони вырвался крик, и, кинувшись к Шорти, она, обезумев, принялась трясти неподвижное тело, пока не перевернула его на спину. Голова Шорти безжизненно мотнулась в сторону, а из груди брызнула кровь, пачкая руки и одежду Брайони. Она снова закричала. Вдруг откуда-то издалека порывом ветра донесло стук копыт и дикие визги. Грянул еще один выстрел. Пуля просвистела чуть выше головы Брайони. Девушка вскочила с колен, в ужасе оглядываясь на мчавшихся всадников.
Двое индейцев с перьями на головах и в боевой раскраске быстро приближались к ней. Воздух оглашали их воинственные кличи, наполняя сердце Брайони неизъяснимым ужасом. Воспоминание о зверских обычаях апачей молниеносно пронеслось у нее в голове, и, подстегнутая паническим, леденящим кровь страхом, девушка побежала. Сумрак, почувствовав опасность, сорвался с места, едва Брайони вскочила в седло. Позади раздался еще один выстрел. Пуля просвистела так близко, что едва не оцарапала кожу на щеке всадницы. Нервная дрожь пробежала по телу Брайони, но девушка не оглянулась. Она и без того чувствовала, что индейцы очень близко. Ей некуда было бежать, кроме как вперед к горам. Приникая к гриве Сумрака, Брайони, давясь слезами, умоляла коня прибавить ходу и спасти ее. Руки, которыми она сжимала поводья, были липкими от крови Шорти, и тошнота то и дело подступала к горлу девушки. Сумрак стрелой преодолел ровное пространство, но, даже достигнув предгорий, Брайони слышала за спиной грохот копыт преследователей, и их воинственные вопли пронизывали ее ужасом до мозга костей. Задыхаясь от истерических рыданий, Брайони подгоняла Сумрака, пустившись вверх по извилистой горной дороге.
Тем временем усилился бешеный рев ветра, и огромное облако песка и пыли поднялось с земли.
Глава 16
Было еще не поздно, однако «Серебряная шпора» начала уже заполняться вечерними посетителями. Ковбои, фермеры и городские жители искали в салуне укрытия от надвигающейся бури, желая переждать непогоду в веселом обществе и при ярком свете. Пианист уже барабанил по клавишам, салунные девицы прохаживались между игорными столами в своих самых вызывающих нарядах. Сама Мэг Донахью в брильянтовых серьгах и в пышном платье из тафты помогала Люку за стойкой, а Лайла Гаррет, высокая, длинноногая брюнетка, танцевала на крышке одного из игральных столов, размахивая юбками и поддразнивая посетителей обтянутыми черными чулками коленками. Ковбои одобрительно кричали и посвистывали. Джинджер Ла-Рю, заново наполняя стаканы пятерых проезжих старателей, уже порядочно пьяных, нетерпеливо поглядывала на двери салуна и разочарованно ругалась всякий раз, когда в них появлялись очередные посетители. Проклятия срывались с ее языка, потому что ни один из вновь прибывших не был тем, кого ждала Джинджер, – Техасцем Джимом Логаном.
В самом деле, где его черти носят, недоумевала она, поспешно расставляя стаканы старателей на подносе. Техасец обещал сегодня угостить ее ужином в гостинице, и ей весьма нелегко было уломать Мэг разрешить ей отлучиться вечером на час. Кроме того, весь сегодняшний день она потратила на приготовления, желая предстать перед Логаном в лучшем виде. У нее даже рука разболелась от тщательного расчесывания медно-рыжих волос. Теперь они блестели, как начищенное пенни. Она перемерила все лучшие свои платья, прежде чем остановилась на облегающем, из фиолетового шелка, с глубоким вырезом на груди. Длинные серьги свисали у нее с ушей, несколько блестящих браслетов украшали запястья, а на шее сверкало ожерелье. Губы и щеки Джинджер ярко накрасила красной краской, глаза ее блестели в предвкушении ожидаемой встречи. Последнее время Джинджер редко проводила вечера с Техасцем. Он не особенно часто заглядывал в «Серебряную шпору», ночуя, вероятно, в своем номере в отеле. Так он по крайней мере говорил. Джинджер, однако, подозревала, что за ее спиной он крутил любовь с другой. Работая в салуне, она кидала ревнивые взгляды то на Лайлу, то на Грейси, то на Элли Сью и кусала губы от гнева, гадая, кто же из них заменяет ее в постели Логана последнее время. И даже тогда, когда Джинджер была вместе с Техасцем, она подмечала у него отсутствие должного интереса к своей персоне. Он больше не целовал ее с яростным наслаждением, как прежде. Его ласки были дежурными, бездумными, а мысли… мысли его витали где-то в другом месте. Это доводило Джинджер до исступления, но она бессильна была что-либо поделать. Единственное, что было в ее силах, – это стать настолько соблазнительной, что он не сможет противостоять искушению и страсть его загорится с новой силой. Вот почему сегодняшний ужин был настолько важен для Джинджер. В этот вечер она собиралась пустить в ход все свои чары.
– Поторапливайся с нашим виски, дорогуша, – неожиданно выкрикнул один из старателей.
Выругавшись шепотом, Джинджер взяла поднос с приготовленными напитками. В этот момент двери салуна распахнулись, и на пороге появился Джим Логан. Окинув из-под полей сомбреро всех присутствующих коротким холодным взглядом, он вошел внутрь и ленивой походкой направился к дальнему столику в углу, откуда хорошо были видны двери.
На сердце у Джинджер полегчало, и она радостно улыбнулась. Быстро обслужив старателей, девушка поспешила к столу Логана, наклоняясь для поцелуя так, что ее полные, тяжелые груди почти что вывалились из платья.
– Техасец, душка, я думала, ты уж меня совсем позабыл, – пожурила она молодого человека, проводя крепко надушенной ладонью по его щеке. – Где же ты был, мой сладкий?
– Не твое дело, – коротко ответил Логан. – Принеси мне выпить.
Джинджер скользнула к нему на колени, обнимая его за шею и позволяя медно-рыжим локонам упасть ему на лицо.
– Выпить? Но разве мы не пойдем поужинать в отель? Ты же обещал. Техасец, милый!
– И я не из тех, кто не держит своих обещаний дамам, – насмешливо процедил он сквозь зубы, холодно улыбаясь.
Клетчатая бело-синяя рубашка необыкновенно шла Техасцу, подчеркивая его широкие могучие плечи. Шикарные кожаные сапоги были покрыты слоем пыли, как от быстрой скачки. Неизменная кобура на бедрах напоминала всем окружающим, что перед ними опасный человек. Из-под черного сомбреро над бровью небрежно выбивалось несколько прядей темных волос. Джинджер отметила все это одним быстрым взглядом и крепче обняла Логана за шею.
– Ну, дорогуша, как же насчет ужина? – прошептала она, касаясь щекой его твердой скулы.
Однако вместо ожидаемой ласки Техасец ответил ей с нотками раздражения в голосе.
– Мы пойдем на ужин, когда я закончу здесь, Джинджер. Если ты, конечно, не передумаешь высовываться наружу. Начинается песчаная буря. – Неожиданно он сдвинул сомбреро на затылок и усмехнулся, крепче сжимая талию девушки. – Мне сдается, что сегодняшняя ночь великолепно пройдет и при закрытых дверях. Понимаешь, о чем я?
Вместо ответа она поцеловала его долгим, крепким поцелуем, забывая о переполненном, шумном салуне и ожидающих ее клиентах.
– Мне тоже так кажется, Техасец, милый, – прошептала она. – Но ты обещал мне хороший ужин, а меня уже тошнит от вечного ростбифа Мэг! Позже у нас будет достаточно времени, чтобы согреться в уютной кроватке, согласись, милый. Я весь день ждала этого вечера!
– Ну хорошо, Джинджер, хорошо. А сейчас принеси мне выпить.
Поцеловав его еще раз напоследок, девушка встала с колен Техасца и направилась к стойке. Мэг Донахью выбранила ее за невнимание к посетителям, однако Джинджер знала, что своего места в «Серебряной шпоре» она не потеряет, и поэтому только отмахнулась от хозяйки, заявив, что займется клиентами, когда сможет. На ходу покрикивая на недовольных, громко возмущавшихся клиентов, Джинджер отправилась обратно к столу Логана.
– Ну вот, дорогуша, – сказала она, осторожно ставя перед ним полный стакан. – Мне нужно обслужить вон тех чертовых крикунов, но скоро я вернусь.
Он проследил за ней взглядом, не в силах подавить улыбку при виде того, как Джинджер пытается расслышать заказы ковбоев за грохотом пианино и шумом голосов. В довершение всего Элли Сью, весьма раскованная и соблазнительная кудрявая блондинка с вечно смеющимися глазами, принялась танцевать на крышке стола и разбила несколько стаканов, прежде чем Джинджер успела их убрать.
Логан тихо засмеялся. Бедная Джинджер. Она так отчаянно пыталась выкроить побольше времени, чтобы побыть с ним, ублажить его, очаровать, а вместо этого ей приходится собирать осколки и вытирать разлившееся виски. Ему стало немного жаль ее, но только чуть-чуть. Джинджер была не из тех, кто не способен о себе позаботиться. Она уже давно жила самостоятельно. Он знал, что она ломает голову, гадая, почему он стал равнодушен к ней, он также знал, что если между ними и пробежала искра настоящего чувства, то теперь она потухла. Теперь Джинджер была для него не более чем хорошенькой проституткой, знающей свое дело, от которой он уже порядком устал.
Логан знал, что Джинджер подозревала его в связи с другой салунной девушкой, быть может, Лайлой, которая отчаянно заигрывала с ним в последнее время. Подумав об этом, он поморщился и осушил свой стакан виски. Если бы это действительно было так, подумал он. Так нет же! Вовсе не Лайла и не какая-нибудь еще салунная девица сводила его с ума, мучила денно и нощно! Это была другая, совершенно другая девушка. Его сильные пальцы сжали пустой стакан. Он хрипло заказал еще виски.
Брайони Хилл вот уже многие недели занимала все его мысли. Эта мука не прекращалась с того самого злополучного приключения на ее ранчо. Мечты о красавице с волосами цвета воронова крыла и горящими зелеными глазами не давали ему покоя. Он то и дело вспоминал мягкие красные губы, раскрывшиеся навстречу его поцелуям, гибкое, стройное тело, тающее в его объятиях, и дикое, отчаянное желание переполняло его. Никогда прежде ни одной женщине не удавалось произвести на него такого впечатления. Всю жизнь ему попадались женщины, жаждавшие разделить с ним постель. Он брал от них то, что ему было нужно, а после оставлял их и больше не вспоминал ни разу. Логан использовал женщин, наслаждался ими, а затем выбрасывал, как пустые бутылки из-под ликера. Но Брайони Хилл была не похожа ни на одну женщину, которую он встречал прежде. Она была невинна, хорошо воспитана и красива утонченной, изысканной красотой, тогда как остальные женщины отличались непомерной опытностью и дешевым вкусом. Недоступность Брайони Хилл делала ее еще более желанной. Он беспрестанно пытался забыть ее, а по ночам видел во сне. Его жизнь превратилась в настоящий кошмар.
Брайони Хилл сводила Джима Логана с ума, а это был верный способ погибнуть. Он не мог позволить себе отвлекаться на какую-то богатую девчонку из Сент-Луиса. Для того чтобы выжить, все его внимание должно быть сосредоточено на оружии, на стрельбе. Он должен стрелять быстрее и точнее любого другого… любого! Если он не будет осторожен, то Брайони Хилл все же удастся убить его, даже не нажимая на курок. Мрачная усмешка скользнула по его губам. О, ей бы это понравилось! Эта дикая кошечка порадовалась бы, если бы узнала, что стала причиной его поражения.
Логан грохнул по столу стиснутым кулаком. Да будь он проклят, если позволит этому случиться! Он выкинет эту проклятую девчонку из своей головы, даже если ему придется ради этого переспать со всеми шлюхами штата. Когда Лайла принесла ему второй стакан виски, теплая, обольстительная улыбка озаряла ее раскрашенное лицо. Логан не проронил ни слова в ответ. Он поставил стакан на стол и, обхватив ее за талию, грубо дернул к себе на колени.
– О Техасец, – вырвалось у обрадованной девушки, более чем удивленной такой внезапной переменой.
Вытянув вперед свои длинные ноги в черных чулках, она с тихим стоном отдалась его поцелуям. Но в следующий момент она вскрикнула от боли, потому что Джинджер Ла-Рю, подскочив к ним, яростно выдрала клок волос из ее роскошной прически.
– О-о-о! – закричала Лайла, падая с колен Техасца.
Рыжеволосая Джинджер возвышалась над ней, грозно уперев руки в бока.
– Держись подальше от моего мужчины, слышишь, ты! – выкрикнула она, побагровев.
Она выглядела так, будто была готова глаза выцарапать своей поверженной противнице. Лайла попыталась встать, полная решимости не сдаваться без боя, однако Логан холодно оборвал обеих.
– Хватит, леди, – процедил он сквозь зубы, презрительно сверкнув на них голубыми глазами. – Лайла, спасибо за виски и остальные услуги. Полагаю, тебе лучше вернуться к работе прежде, чем Мэг выйдет на тропу войны. Джинджер, иди сюда и сядь. Я не в настроении слушать ваши перепалки.
Его железный тон и повелительный взгляд подействовали на женщин, как ушат холодной воды. Обменявшись взглядами, полными ненависти, они разошлись в разные стороны. Лайла направилась к стойке, из-за которой Мэг Донахью, приподняв брови, наблюдала за разыгравшейся сценой. Пока Лайла шумно сетовала на несдержанность подруги и демонстрировала Мэг испорченную прическу, Джинджер вызывающе села подле Техасца, бросая на него яростные взгляды.
– Зачем ты целовался с этой никчемной девицей? – спросила она возмущенно.
Джинджер всегда обладала взрывным темпераментом, а сейчас ее терпение и вовсе было на пределе. Едва только она подумала, что ее отношения с этим каменным негодяем налаживаются, как он обращает свое внимание на другую, которая и понятия-то не имеет о том, как ублажить мужчину! Джинджер внимательно вглядывалась в лицо Логана, надеясь заметить признаки сожаления или раскаяния, но он не особенно удивил ее, оставаясь полностью безразличным к ее гневу. Его лицо, казалось, было высечено из гранита. Похоже, ее чувства не имеют для него никакого значения. Должно быть, она надоела ему и к тому же он раздосадован ее поведением. Оказывается, она теряет его быстрее, чем думала.
– Перестань строить из себя пуп земли, Джинджер, – сказал Логан. – Если ты хочешь, чтобы я сопровождал тебя на ужин в отель, постарайся вести себя более сдержанно, как подобает леди.
– Как леди, да? – Джинджер рассмеялась неприятным смехом. – Ха! Как леди! Как эта шикарная дочурка мистера Уэсли Хилла, что ли? – Она презрительно усмехнулась. – Однажды я видела ее в городе, милый! Вырядилась в верховой костюм из вельвета, фу ты, ну ты. Как принцесса! Кукла она чертова, а не принцесса, вот кто она такая! – В глазах Джинджер засверкала ненависть. – Что ж, милый, надеюсь, ты не собираешься приударить за этой маленькой сучкой, потому что, во-первых, она ведь скорее умрет, чем свяжется с человеком, застрелившим ее отца, а во-вторых… – она сделала паузу, хитро облизнув свои полные розовые губы, – а во-вторых, маленькая мисс Хилл собирается замуж, а великому Техасцу Джиму Логану вряд ли пристало волочиться за чужой законной женой, правда, дорогуша? – Джинджер расхохоталась. – Ты и в самом деле будешь выглядеть по-идиотски рядом с миссис Мэттью Ричардс! Согласен со мной, Техасец, любимый?
Логан чувствовал, что она внимательно наблюдает за его реакцией, и собрал всю свою недюжинную волю для того, чтобы не выдать смятения чувств. Ни один мускул не дрогнул на лице Техасца, оно оставалось спокойным и безразличным, как обычно. Только лишь побелевшие костяшки пальцев, сжимающих стакан виски, свидетельствовали о внутреннем волнении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
«Неплохо, – подумала девушка, довольная собой. – Роджер, вне всякого сомнения, был бы очень удивлен».
Брайони так увлеклась стрельбой, что совершенно позабыла о надвигающейся буре и вспомнила о ней только тогда, когда Шорти принялся спешно собирать жестянки, объявив, что настало время возвращаться.
– Мэм, мы уже достаточно долго заигрываем с этой бурей, – сказал старший ковбой, забирая у девушки свой шестизарядный «кольт». – Давайте-ка побыстрее двинем обратно на ранчо. По правде сказать, ветер уже поднимается, скоро он взметет песок.
Брайони взглянула вверх и с тревогой отметила, что туманная пелена зловеще разрослась. В воздухе висела все та же удивительная тишь, однако ветер, казалось, очнулся от оцепенения и беспокойно взметал пыль вокруг. Шорти был уже в седле и, дожидаясь Брайони, зорко всматривался в затянутый облаками горизонт. Наконец он сплюнул табачную жвачку и вытер губы.
– Буря движется быстрее, чем я предполагал, мисс Хилл. Нам следует поторопиться, иначе мы не поспеем на ранчо прежде нее.
Сумрак нервно храпел. Брайони уже поставила одну ногу в стремя, как вдруг выстрел ухнул в сгущающейся темноте.
Испуганно оглянувшись, она увидела, как Шорти Баханэн сполз с седла и повалился в пыль у ног своего скакуна. На несколько коротких страшных мгновений Брайони потеряла способность двигаться. В ужасе смотрела она на нелепую фигуру старшего ковбоя, уткнувшуюся лицом в песок. Наконец из горла Брайони вырвался крик, и, кинувшись к Шорти, она, обезумев, принялась трясти неподвижное тело, пока не перевернула его на спину. Голова Шорти безжизненно мотнулась в сторону, а из груди брызнула кровь, пачкая руки и одежду Брайони. Она снова закричала. Вдруг откуда-то издалека порывом ветра донесло стук копыт и дикие визги. Грянул еще один выстрел. Пуля просвистела чуть выше головы Брайони. Девушка вскочила с колен, в ужасе оглядываясь на мчавшихся всадников.
Двое индейцев с перьями на головах и в боевой раскраске быстро приближались к ней. Воздух оглашали их воинственные кличи, наполняя сердце Брайони неизъяснимым ужасом. Воспоминание о зверских обычаях апачей молниеносно пронеслось у нее в голове, и, подстегнутая паническим, леденящим кровь страхом, девушка побежала. Сумрак, почувствовав опасность, сорвался с места, едва Брайони вскочила в седло. Позади раздался еще один выстрел. Пуля просвистела так близко, что едва не оцарапала кожу на щеке всадницы. Нервная дрожь пробежала по телу Брайони, но девушка не оглянулась. Она и без того чувствовала, что индейцы очень близко. Ей некуда было бежать, кроме как вперед к горам. Приникая к гриве Сумрака, Брайони, давясь слезами, умоляла коня прибавить ходу и спасти ее. Руки, которыми она сжимала поводья, были липкими от крови Шорти, и тошнота то и дело подступала к горлу девушки. Сумрак стрелой преодолел ровное пространство, но, даже достигнув предгорий, Брайони слышала за спиной грохот копыт преследователей, и их воинственные вопли пронизывали ее ужасом до мозга костей. Задыхаясь от истерических рыданий, Брайони подгоняла Сумрака, пустившись вверх по извилистой горной дороге.
Тем временем усилился бешеный рев ветра, и огромное облако песка и пыли поднялось с земли.
Глава 16
Было еще не поздно, однако «Серебряная шпора» начала уже заполняться вечерними посетителями. Ковбои, фермеры и городские жители искали в салуне укрытия от надвигающейся бури, желая переждать непогоду в веселом обществе и при ярком свете. Пианист уже барабанил по клавишам, салунные девицы прохаживались между игорными столами в своих самых вызывающих нарядах. Сама Мэг Донахью в брильянтовых серьгах и в пышном платье из тафты помогала Люку за стойкой, а Лайла Гаррет, высокая, длинноногая брюнетка, танцевала на крышке одного из игральных столов, размахивая юбками и поддразнивая посетителей обтянутыми черными чулками коленками. Ковбои одобрительно кричали и посвистывали. Джинджер Ла-Рю, заново наполняя стаканы пятерых проезжих старателей, уже порядочно пьяных, нетерпеливо поглядывала на двери салуна и разочарованно ругалась всякий раз, когда в них появлялись очередные посетители. Проклятия срывались с ее языка, потому что ни один из вновь прибывших не был тем, кого ждала Джинджер, – Техасцем Джимом Логаном.
В самом деле, где его черти носят, недоумевала она, поспешно расставляя стаканы старателей на подносе. Техасец обещал сегодня угостить ее ужином в гостинице, и ей весьма нелегко было уломать Мэг разрешить ей отлучиться вечером на час. Кроме того, весь сегодняшний день она потратила на приготовления, желая предстать перед Логаном в лучшем виде. У нее даже рука разболелась от тщательного расчесывания медно-рыжих волос. Теперь они блестели, как начищенное пенни. Она перемерила все лучшие свои платья, прежде чем остановилась на облегающем, из фиолетового шелка, с глубоким вырезом на груди. Длинные серьги свисали у нее с ушей, несколько блестящих браслетов украшали запястья, а на шее сверкало ожерелье. Губы и щеки Джинджер ярко накрасила красной краской, глаза ее блестели в предвкушении ожидаемой встречи. Последнее время Джинджер редко проводила вечера с Техасцем. Он не особенно часто заглядывал в «Серебряную шпору», ночуя, вероятно, в своем номере в отеле. Так он по крайней мере говорил. Джинджер, однако, подозревала, что за ее спиной он крутил любовь с другой. Работая в салуне, она кидала ревнивые взгляды то на Лайлу, то на Грейси, то на Элли Сью и кусала губы от гнева, гадая, кто же из них заменяет ее в постели Логана последнее время. И даже тогда, когда Джинджер была вместе с Техасцем, она подмечала у него отсутствие должного интереса к своей персоне. Он больше не целовал ее с яростным наслаждением, как прежде. Его ласки были дежурными, бездумными, а мысли… мысли его витали где-то в другом месте. Это доводило Джинджер до исступления, но она бессильна была что-либо поделать. Единственное, что было в ее силах, – это стать настолько соблазнительной, что он не сможет противостоять искушению и страсть его загорится с новой силой. Вот почему сегодняшний ужин был настолько важен для Джинджер. В этот вечер она собиралась пустить в ход все свои чары.
– Поторапливайся с нашим виски, дорогуша, – неожиданно выкрикнул один из старателей.
Выругавшись шепотом, Джинджер взяла поднос с приготовленными напитками. В этот момент двери салуна распахнулись, и на пороге появился Джим Логан. Окинув из-под полей сомбреро всех присутствующих коротким холодным взглядом, он вошел внутрь и ленивой походкой направился к дальнему столику в углу, откуда хорошо были видны двери.
На сердце у Джинджер полегчало, и она радостно улыбнулась. Быстро обслужив старателей, девушка поспешила к столу Логана, наклоняясь для поцелуя так, что ее полные, тяжелые груди почти что вывалились из платья.
– Техасец, душка, я думала, ты уж меня совсем позабыл, – пожурила она молодого человека, проводя крепко надушенной ладонью по его щеке. – Где же ты был, мой сладкий?
– Не твое дело, – коротко ответил Логан. – Принеси мне выпить.
Джинджер скользнула к нему на колени, обнимая его за шею и позволяя медно-рыжим локонам упасть ему на лицо.
– Выпить? Но разве мы не пойдем поужинать в отель? Ты же обещал. Техасец, милый!
– И я не из тех, кто не держит своих обещаний дамам, – насмешливо процедил он сквозь зубы, холодно улыбаясь.
Клетчатая бело-синяя рубашка необыкновенно шла Техасцу, подчеркивая его широкие могучие плечи. Шикарные кожаные сапоги были покрыты слоем пыли, как от быстрой скачки. Неизменная кобура на бедрах напоминала всем окружающим, что перед ними опасный человек. Из-под черного сомбреро над бровью небрежно выбивалось несколько прядей темных волос. Джинджер отметила все это одним быстрым взглядом и крепче обняла Логана за шею.
– Ну, дорогуша, как же насчет ужина? – прошептала она, касаясь щекой его твердой скулы.
Однако вместо ожидаемой ласки Техасец ответил ей с нотками раздражения в голосе.
– Мы пойдем на ужин, когда я закончу здесь, Джинджер. Если ты, конечно, не передумаешь высовываться наружу. Начинается песчаная буря. – Неожиданно он сдвинул сомбреро на затылок и усмехнулся, крепче сжимая талию девушки. – Мне сдается, что сегодняшняя ночь великолепно пройдет и при закрытых дверях. Понимаешь, о чем я?
Вместо ответа она поцеловала его долгим, крепким поцелуем, забывая о переполненном, шумном салуне и ожидающих ее клиентах.
– Мне тоже так кажется, Техасец, милый, – прошептала она. – Но ты обещал мне хороший ужин, а меня уже тошнит от вечного ростбифа Мэг! Позже у нас будет достаточно времени, чтобы согреться в уютной кроватке, согласись, милый. Я весь день ждала этого вечера!
– Ну хорошо, Джинджер, хорошо. А сейчас принеси мне выпить.
Поцеловав его еще раз напоследок, девушка встала с колен Техасца и направилась к стойке. Мэг Донахью выбранила ее за невнимание к посетителям, однако Джинджер знала, что своего места в «Серебряной шпоре» она не потеряет, и поэтому только отмахнулась от хозяйки, заявив, что займется клиентами, когда сможет. На ходу покрикивая на недовольных, громко возмущавшихся клиентов, Джинджер отправилась обратно к столу Логана.
– Ну вот, дорогуша, – сказала она, осторожно ставя перед ним полный стакан. – Мне нужно обслужить вон тех чертовых крикунов, но скоро я вернусь.
Он проследил за ней взглядом, не в силах подавить улыбку при виде того, как Джинджер пытается расслышать заказы ковбоев за грохотом пианино и шумом голосов. В довершение всего Элли Сью, весьма раскованная и соблазнительная кудрявая блондинка с вечно смеющимися глазами, принялась танцевать на крышке стола и разбила несколько стаканов, прежде чем Джинджер успела их убрать.
Логан тихо засмеялся. Бедная Джинджер. Она так отчаянно пыталась выкроить побольше времени, чтобы побыть с ним, ублажить его, очаровать, а вместо этого ей приходится собирать осколки и вытирать разлившееся виски. Ему стало немного жаль ее, но только чуть-чуть. Джинджер была не из тех, кто не способен о себе позаботиться. Она уже давно жила самостоятельно. Он знал, что она ломает голову, гадая, почему он стал равнодушен к ней, он также знал, что если между ними и пробежала искра настоящего чувства, то теперь она потухла. Теперь Джинджер была для него не более чем хорошенькой проституткой, знающей свое дело, от которой он уже порядком устал.
Логан знал, что Джинджер подозревала его в связи с другой салунной девушкой, быть может, Лайлой, которая отчаянно заигрывала с ним в последнее время. Подумав об этом, он поморщился и осушил свой стакан виски. Если бы это действительно было так, подумал он. Так нет же! Вовсе не Лайла и не какая-нибудь еще салунная девица сводила его с ума, мучила денно и нощно! Это была другая, совершенно другая девушка. Его сильные пальцы сжали пустой стакан. Он хрипло заказал еще виски.
Брайони Хилл вот уже многие недели занимала все его мысли. Эта мука не прекращалась с того самого злополучного приключения на ее ранчо. Мечты о красавице с волосами цвета воронова крыла и горящими зелеными глазами не давали ему покоя. Он то и дело вспоминал мягкие красные губы, раскрывшиеся навстречу его поцелуям, гибкое, стройное тело, тающее в его объятиях, и дикое, отчаянное желание переполняло его. Никогда прежде ни одной женщине не удавалось произвести на него такого впечатления. Всю жизнь ему попадались женщины, жаждавшие разделить с ним постель. Он брал от них то, что ему было нужно, а после оставлял их и больше не вспоминал ни разу. Логан использовал женщин, наслаждался ими, а затем выбрасывал, как пустые бутылки из-под ликера. Но Брайони Хилл была не похожа ни на одну женщину, которую он встречал прежде. Она была невинна, хорошо воспитана и красива утонченной, изысканной красотой, тогда как остальные женщины отличались непомерной опытностью и дешевым вкусом. Недоступность Брайони Хилл делала ее еще более желанной. Он беспрестанно пытался забыть ее, а по ночам видел во сне. Его жизнь превратилась в настоящий кошмар.
Брайони Хилл сводила Джима Логана с ума, а это был верный способ погибнуть. Он не мог позволить себе отвлекаться на какую-то богатую девчонку из Сент-Луиса. Для того чтобы выжить, все его внимание должно быть сосредоточено на оружии, на стрельбе. Он должен стрелять быстрее и точнее любого другого… любого! Если он не будет осторожен, то Брайони Хилл все же удастся убить его, даже не нажимая на курок. Мрачная усмешка скользнула по его губам. О, ей бы это понравилось! Эта дикая кошечка порадовалась бы, если бы узнала, что стала причиной его поражения.
Логан грохнул по столу стиснутым кулаком. Да будь он проклят, если позволит этому случиться! Он выкинет эту проклятую девчонку из своей головы, даже если ему придется ради этого переспать со всеми шлюхами штата. Когда Лайла принесла ему второй стакан виски, теплая, обольстительная улыбка озаряла ее раскрашенное лицо. Логан не проронил ни слова в ответ. Он поставил стакан на стол и, обхватив ее за талию, грубо дернул к себе на колени.
– О Техасец, – вырвалось у обрадованной девушки, более чем удивленной такой внезапной переменой.
Вытянув вперед свои длинные ноги в черных чулках, она с тихим стоном отдалась его поцелуям. Но в следующий момент она вскрикнула от боли, потому что Джинджер Ла-Рю, подскочив к ним, яростно выдрала клок волос из ее роскошной прически.
– О-о-о! – закричала Лайла, падая с колен Техасца.
Рыжеволосая Джинджер возвышалась над ней, грозно уперев руки в бока.
– Держись подальше от моего мужчины, слышишь, ты! – выкрикнула она, побагровев.
Она выглядела так, будто была готова глаза выцарапать своей поверженной противнице. Лайла попыталась встать, полная решимости не сдаваться без боя, однако Логан холодно оборвал обеих.
– Хватит, леди, – процедил он сквозь зубы, презрительно сверкнув на них голубыми глазами. – Лайла, спасибо за виски и остальные услуги. Полагаю, тебе лучше вернуться к работе прежде, чем Мэг выйдет на тропу войны. Джинджер, иди сюда и сядь. Я не в настроении слушать ваши перепалки.
Его железный тон и повелительный взгляд подействовали на женщин, как ушат холодной воды. Обменявшись взглядами, полными ненависти, они разошлись в разные стороны. Лайла направилась к стойке, из-за которой Мэг Донахью, приподняв брови, наблюдала за разыгравшейся сценой. Пока Лайла шумно сетовала на несдержанность подруги и демонстрировала Мэг испорченную прическу, Джинджер вызывающе села подле Техасца, бросая на него яростные взгляды.
– Зачем ты целовался с этой никчемной девицей? – спросила она возмущенно.
Джинджер всегда обладала взрывным темпераментом, а сейчас ее терпение и вовсе было на пределе. Едва только она подумала, что ее отношения с этим каменным негодяем налаживаются, как он обращает свое внимание на другую, которая и понятия-то не имеет о том, как ублажить мужчину! Джинджер внимательно вглядывалась в лицо Логана, надеясь заметить признаки сожаления или раскаяния, но он не особенно удивил ее, оставаясь полностью безразличным к ее гневу. Его лицо, казалось, было высечено из гранита. Похоже, ее чувства не имеют для него никакого значения. Должно быть, она надоела ему и к тому же он раздосадован ее поведением. Оказывается, она теряет его быстрее, чем думала.
– Перестань строить из себя пуп земли, Джинджер, – сказал Логан. – Если ты хочешь, чтобы я сопровождал тебя на ужин в отель, постарайся вести себя более сдержанно, как подобает леди.
– Как леди, да? – Джинджер рассмеялась неприятным смехом. – Ха! Как леди! Как эта шикарная дочурка мистера Уэсли Хилла, что ли? – Она презрительно усмехнулась. – Однажды я видела ее в городе, милый! Вырядилась в верховой костюм из вельвета, фу ты, ну ты. Как принцесса! Кукла она чертова, а не принцесса, вот кто она такая! – В глазах Джинджер засверкала ненависть. – Что ж, милый, надеюсь, ты не собираешься приударить за этой маленькой сучкой, потому что, во-первых, она ведь скорее умрет, чем свяжется с человеком, застрелившим ее отца, а во-вторых… – она сделала паузу, хитро облизнув свои полные розовые губы, – а во-вторых, маленькая мисс Хилл собирается замуж, а великому Техасцу Джиму Логану вряд ли пристало волочиться за чужой законной женой, правда, дорогуша? – Джинджер расхохоталась. – Ты и в самом деле будешь выглядеть по-идиотски рядом с миссис Мэттью Ричардс! Согласен со мной, Техасец, любимый?
Логан чувствовал, что она внимательно наблюдает за его реакцией, и собрал всю свою недюжинную волю для того, чтобы не выдать смятения чувств. Ни один мускул не дрогнул на лице Техасца, оно оставалось спокойным и безразличным, как обычно. Только лишь побелевшие костяшки пальцев, сжимающих стакан виски, свидетельствовали о внутреннем волнении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36