— заметил Тео, выводя автомобиль на дорогу. — Чувствую, что лет через пятнадцать буду читать о нем в газетах.— Настоящий ангелок.— Кровожадный разбойник! — возразил Тео. — Что-то в толк не возьму: у него не меньше четверых старших братьев, верно?— И что же?— Как же никто не скажет этой Лоуиз, чтобы оставила его, к чертовой матери, в покое? Я всегда защищал младших братьев и сестер, как полагается старшему.— И до сих пор защищаете?— А как насчет ваших братьев?— Пытаются. К счастью, Реми в Колорадо, так что теперь у него не слишком много возможностей вмешиваться в мою жизнь, а Джон Поль всегда был кем-то вроде отшельника. Правда, все же иногда возникает в самые неожиданные моменты. Думаю, время от времени папочка посылает ему SOS.Джон Патрик лихорадочно махал им рукой. Мишель опустила стекло и махнула в ответ. Тео прибавил скорости и покатил в Боуэн, но, оглянувшись, покачал головой:— Говорю вам, этот ребенок просто ненормальный.— Поверьте, совершенно нормальный малыш, — рассмеялась она.— Так Лоуиз не просто соседка, верно?— Значит, вы заметили, что поблизости нет других домов? Удивительно, что работаете на министерство юстиции. Вы очень наблюдательны.— Я в отпуске, — запротестовал Тео. — Так что мне позволено немного сбавить темп. Но скажите, что это за Лоуиз? Опоссум? Нет, держу пари, это енот. Боже, только не змея! Они могут рыть глубокие норы и…— Лоуиз — аллигатор.Тео ударил по тормозам и едва не устроил аварию, почти столкнувшись с большим дубом на краю дороги. Хотя он знал, что аллигаторы живут в болотах… дьявол, читает же он «Нэшнл джиографик», как всякий другой, и временами, когда накатывала бессонница, смотрел канал «Дискавери» <Открытие (англ.).>, все же ему в голову не приходило, что подобные твари могут оказаться так близко от дома. И кто в здравом уме назовет аллигатора Лоуиз?— Хотите сказать, что настоящий, живой аллигатор из плоти и крови обитает на заднем дворе этого парня?На выражение его лица стоило посмотреть. Выглядел Тео так, будто только сейчас обнаружил, что привидения существуют.— Именно это я и говорю. Дамы ревностно охраняют свою территорию. Лоуиз решила, что задний двор принадлежит ей. Вот и преследует каждого, кто посмеет там показаться… по крайней мере преследовала, пока мой брат не нашел ей другое местечко. Кстати, буду очень благодарна, если не станете упоминать об этом Бену Нелсону. Аллигаторы находятся под охраной государства, и мой брат может попасть в беду.— А ваши земляки дают имена аллигаторам?— Только некоторым.— Господи, — прошептал Тео, потирая лоб.— Хотите вернуться в Бостон?— Не раньше, чем наловлю рыбы. Поэтому объясните, как вернуться к вашему дому?Она стала объяснять, и не успел Тео оглянуться, как они оказались в Сент-Клере, где имелись настоящие тротуары. Когда он завернул за угол, при настоящем, честное слово, настоящем зеленом огоньке светофора, впереди замаячили золотые арки «Макдоналдса».— Ах, — вздохнул Тео. — Цивилизация.— Когда мы приедем, я все-таки собираюсь приготовить здоровый ужин, — объявила Мишель. — Просто подумала…— Что?— Что вы заслуживаете награды.— Да? И почему?— Потому что умирали с голоду, когда сидели на кухне и пили горячий чай… потому что не выхватили из руки Джона Патрика лепешку, которую озирали с видом голодного волка… и потому что…— Что?— Вы спустили отцу все его штучки. Глава 16 Со времени доставки письма прошел целый день. И снова Камерон вместе с остальными сидел в библиотеке Джона, ожидая Даллас с отчетом Монка.Проволочки буквально сводили его с ума. Господи Боже, как же он дошел до такого? И что с ним стряслось? А все начиналось так. здорово! Какие надежды, какие мечты… И в какой же момент все пошло наперекосяк?!Теперь он словно затянут в чудовищные шестеренки омерзительной игры под названием «обгони время». Каждый новый час неумолимо приближал Камерона к железной решетке, которая рано или поздно отгородит его от остального мира. Даже закрывая глаза, он видел толстые прутья, слышал зловещий лязг.— Нельзя же вот так сидеть сложа руки и ни черта не предпринимать! — выкрикнул он наконец. — День уже прошел. Часики тикают. Нужно порасторопнее ворочать мозгами!— Ты прав, — согласился Престон. — Мы сегодня же едем в Боуэн.— И что предлагаешь делать, когда мы туда доберемся? — осведомился Джон.— Да что угодно! Все лучше, чем сидеть и ждать, пока за нами придут! — вспылил Престон. — Чем дольше мы тут торчим…— С меня довольно, — перебил Камерон. — Если придется брать дело в свои руки, я готов.— Черта с два! — Джон стукнул кулаком по столу. — Мы все в этом замешаны, так что ты пальцем о палец не ударишь без нашего согласия. Я достаточно ясно выразился?— С каких это пор ты здесь главный? — пробурчал Камерон, потрясенный яростью Джона, но, несмотря на это, упорно пытавшийся взять верх. — Не помню, чтобы я за тебя голосовал.— Я добыл вам миллионы, — прошипел Джон. — Одно делает меня главным.— Так мы ни до чего не договоримся, — вмешался Престон. — Советую всем успокоиться и руководствоваться исключительно здравым смыслом. Может, у Даллас окажутся хорошие новости для нас.— Кстати, о Даллас. Почему Монк не отчитывается ни перед кем из нас? Почему действует исключительно через Даллас? — не унимался Камерон. — Черт, да я даже не знаю номер его сотового!— По-моему, Камерон прав. Почему мы не можем поговорить непосредственно с Монком?— Вы оба одержимы всякой мелочью, — буркнул Джон. — Не помните, что именно Даллас привела Монка? Может, наш киллер не захочет встречаться с нашей четверкой, поскольку не доверяет нам.— Вздор! — бросил Престон. — Даллас просто нравится им командовать. Если хотите знать, все это глупая игра во власть.— Да плевать мне, кому он отчитывается, — раздраженно выпалил Джон, — главное, чтобы работа была сделана!Они не замечали, что Даллас уже довольно давно стоит в дверях, слушая разговор.— Хотите узнать телефон Монка? — осведомилась она. — Два-два-три-один-шесть-девять-девять. Надеюсь, ты счастлив, Камерон? А как насчет тебя, Престон? Желаешь узнать его адрес? Даже мне он неизвестен, но я могу пустить по его следу хвост и обнаружить… если тебе так это необходимо.— Лучше скажи, что у тебя хорошие новости, — попросил Престон, игнорируя сарказм.— Если спрашиваете, добыл ли Монк письмо, сразу скажу: не добыл.— Так и не нашел проклятые бумаги? — неверяще ахнул Камерон.— Оно, должно быть, в больнице, — не унимался Престон. — Это единственное место, которое Монк не сумел как следует обыскать.— Тогда верни его сюда, — потребовал Камерон.— Я велела ему следить за Ренар. Он не может быть в двух местах одновременно, а кроме того, уже обшарил ее больничный шкафчик. Разве не помнишь, что я сказала, Камерон? Он даже попросил санитарку поискать в приемном покое. Не может же он просто так, за здорово живешь, ворваться туда и открыть все ящики и шкафы? Думай головой.— Мне не нравятся предположения, — объявил Джон, раскачиваясь в вертящемся кресле. — Я далеко не убежден, что Мишель Ренар не взяла конверт с собой, уходя из больницы. Как по-твоему, Монк достаточно тщательно обыскал ее дом и клинику? Что, если он спешил…— Глупости, — перебила Даллас. — Он профессионал и умеет делать свое дело. С чего это он вдруг начнет небрежничать?Вспомни только, какую чертову уйму денег он огребет, когда найдет письмо! Ему это нужно так же, как и нам.— Будь она проклята, твоя жена! — воскликнул Престон, обращаясь к Джону. — В какой же переплет мы из-за нее попали!— Вернись на землю! Мы же ее убили! — урезонивала Даллас.Камерон закрыл лицо руками и подался вперед.— Это ты втянул нас в этот кошмар, Джон! Поганый сукин сын!— Что сделано, то сделано, — спокойно парировал Джон. — Теперь следует подумать о будущем.— Каком будущем?! — взвился Камерон. — Если мы не разыщем эти бумаги, все кончено! Глава 17 На сотовый Тео пришло шесть сообщений. Он отправился в библиотеку Мишель прослушать их и сделать заметки. Хозяйка тем временем готовила ужин. Покончив с работой, Тео позвонил Ноэ Клейборну и попросил приехать из Билокси.— Ужин готов? Я проголодался! — объявил он, выходя на кухню.— Не готов! Здесь не пансион! — отрезала Мишель. — А кто будет мне помогать?Схватив нож, она принялась крошить сельдерей и морковь, прислонился к раковине, наблюдая за ней.— Черт возьми, ловко же вы управляетесь.— Так все парни говорят.— Словно робот с ножом. Быстро, точно… впечатляет.— Вы и в самом деле знаете, как вскружить голову девушке.Тео быстро схватил морковку и сунул в рот.— Что прикажете делать? Я скоро умру с голоду.— И двойной чизбургер не помог?— Тоже мне еда! Так, легкая закуска!— Разожгите мне гриль. Спички вон в том ящичке справа.— А гриль на заднем дворе? — поинтересовался Тео, с подозрением вглядываясь в сумерки сквозь сетку, которой было забрано крыльцо.— Разумеется, где же ему еще быть! А в чем дело?— Стоит ли волноваться насчет еще одной Лоуиз?— Нет, — заверила она, но тут дьявол снова принялся ее подзуживать, и Мишель не устояла перед соблазном. — Правда, может появиться Элвис. Следует на всякий случай взять с собой веник.Тео, уже шагнувший было к двери, замер.— Элвис?Мишель оторвала от ролика кусок алюминиевой фольги и стала заворачивать в нее овощи.— Наша местная знаменитость. Тот, кто видел его в последний раз, клялся, что в нем не меньше шестнадцати футов.— Вы назвали аллигатора Элвисом? Да что это на вас всех нашло, ребята?— Мы не всем даем имена, — оправдывалась она. — Только самым выдающимся.— Значит, просто пошутили насчет Элвиса, верно?— Что-то вроде, — мило улыбнулась она.— Что-то вроде самой изощренной жестокости! Стыдно издеваться над человеком, имеющим очевидную аллигаторофобию, Майк!— Я предпочла бы, чтобы вы называли меня Мишель.— А я — не слышать шуток насчет аллигаторов.— Ладно. По рукам.— Так почему я не могу называть вас Майк? Остальным это позволено.Мишель старательно защипывала края фольги.— Не хочу, чтобы вы думали обо мне… как о Майк.— Но все же почему?— Не слишком женственное имя. Сколько мужчин из ваших знакомых хотели бы встречаться с женщиной по имени Майк?— Что?— Не важно.— Как это не важно? Вы утверждаете, что хотели бы встречаться…— Ничего такого я не утверждаю, — покачала она головой. — Просто зовите меня Мишель, вот и все. А теперь разожгите гриль и перестаньте таращиться на меня как на сумасшедшую. Если испугаетесь, кричите во все горло, я выбегу с веником и спасу вас.— Мужчины не кричат во все горло от испуга, а у вас, Мишель, извращенное чувство юмора, — огрызнулся Тео и, выглянув в окно, добавил:— О дьявол, аллигаторы выходят по ночам, верно? Из нас двоих это я спятил. Что я делаю… — Он хотел сказать «в этой Богом забытой трущобе», но вовремя опомнился. — В этой глуши.Однако Мишель сразу поняла, куда он клонит. Ее глаза опасно сверкнули.— Не знаю. Вот и объясните мне. Что вы здесь делаете?— Приехал порыбачить, не помните? В жизни не предполагал, что на моем пути встанут аллигаторы.— Пока что не встал ни один, — справедливо указала она. — И вы приехали сюда не только порыбачить.— Тут вы правы.— И?..Тео пожал плечами.— Может, я чего-то ищу. Довольны? — враждебно процедил он.Мишель снова повернулась к раковине.— Скажите, что именно, и я помогу вам найти.Тео, не отвечая, вышел. Мишель не понимала, откуда взялось это неожиданное напряжение. Всего минуту назад они перебрасывались шутками, и вдруг Тео стал невероятно серьезным. Такой спокойный, внешне сдержанный, все схватывающий на лету… Ничего не скажешь, в тихом омуте… Да уж, за красивым лицом Тео Бьюкенена немало всего кроется.Мишель решила не торопиться. Если захочет, сам расскажет, что привело его сюда. Она не станет привязываться к нему, как назойливая базарная баба.Вечер выдался такой чудесный и тихий, что они поужинали на крыльце, за столиком кованого железа. Разговор был немногословным и натянутым, но на аппетит Тео это не влияло. Он ел совсем как ее отец, много и жадно, подбирая все до кусочка. — Если бы я объедалась, как вы, пришлось бы расширять дверные проемы, — съязвила Мишель.Тео развалился на стуле и прикрыл глаза.— Здесь так мирно! Приятно слушать хор кузнечиков и лягушек…Не желая вновь его расстраивать, Мишель не упомянула, что раздававшиеся издали звуки исходили от аллигаторов. Сама она, выросшая на болотах, даже не замечала их. Но у городского парня наверняка душа в пятки уйдет.Тео настоял на мытье посуды, и, поскольку посудомоечной машины в доме не было, приходилось действовать вручную. Пока он мыл ножи и вилки, Мишель убрала приправы, схватила полотенце и принялась вытирать посуду.— Почему вы не замужем? — поинтересовался он.— Времени не было.— Встречаетесь с кем-то?— Нет.Вот и прекрасно. Он не собирался засиживаться в Боуэне, но, пока живет здесь, не желает, чтобы какой-то соперник перебежал ему дорожку. И одно это уже делает его бессердечным сукиным сыном!— О чем вы думаете? — неожиданно спросила Мишель. — У вас такое свирепое лицо!Я самовлюбленный подонок. Об этом и думаю.— Удивляюсь, почему мужчины не гоняются за вами. Один взгляд, и любой поймет, что…— Что именно?— Что у вас бездна достоинств, — ухмыльнулся он. Мишель закатила глаза.— Что за романтический комплимент!— Я из Бостона, не забыли? Откровенность в мужчинах там воспитывают с детства. Кстати, вас здесь никто не интересует?— А зачем вам это знать?— Чистое любопытство.— Думаю, Бен Нелсон был бы не прочь, но я не собираюсь его поощрять. Он очень мил, но между нами не проскочила искра. Понимаете, о чем я?— Да. Вроде той, что проскочила между нами.— Простите?— Вы прекрасно все расслышали.Он отдал Мишель мокрую тарелку, заметил, что не промыл ее как следует, и снова выхватил.— Вы хотели броситься мне на шею в ту минуту, как увидели в баре вашего отца.Он попал не в бровь, а в глаз, но Мишель не собиралась признавать ничего подобного.— Броситься на шею? Ну уж нет!— Я просто называю вещи своими именами.— И откуда вы это взяли?— Увидел в ваших глазах.— Сомневаюсь.— Сомневаетесь?— Вы были слишком заняты разглядыванием моих ног, — улыбнулась Мишель.Но на Тео эта реплика ничуть не подействовала. Он и не думал раскаиваться.— Изумительные ноги.— Честно говоря, определенное физическое влечение имеется, но все это вполне естественно.— Это введение к лекции о гормонах?— Зависит от того, сколько мне еще стоять, пока вы не домоете салатницу. Вам нечасто приходится мыть посуду, верно?— То есть?— Возитесь целую вечность.— Я все делаю не торопясь и тщательно.Не столько его слова, сколько интонация, с которой они были произнесены, заставила ее сердце забиться сильнее. Он так же нетороплив и тщателен в постели? О Господи, что ее ждет?— А вы были женаты? — неожиданно для себя выпалила Мишель.— Да, и оказался не слишком хорошим мужем.— Ваша жена умерла.— И это верно.Мишель поставила на полку очередную тарелку.— Мне отец рассказывал. Как она умерла? Он наконец вручил ей салатницу.— Зачем вам это знать?— Чистое любопытство, — повторила она его слова. — Если посчитали меня чересчур назойливой, я больше ни о чем не спрошу.— Да нет, тут ничего такого… она погибла в автомобильной аварии.— О, Тео, мне так жаль. Несчастный случай… он давно произошел?— Это был не несчастный случай, — бесстрастно, без всяких эмоций ответил Тео. С таким же успехом он мог говорить о подтекавшем кране.— Нет?— Это был не несчастный случай, — со вздохом повторил Тео. — И знаете, я впервые за четыре года сказал это вслух.Судя по всему, ему хотелось, чтобы она сменила тему, но Мишель не собиралась отступать. И не только из-за нездорового любопытства. Если у него ушло четыре года на то, чтобы посмотреть правде в глаза, может, настало время облегчить душу.— Самоубийство?— И да и нет.Он протянул ей очередное блюдо.— Вряд ли она намеревалась покончить с собой. По крайней мере, не таким способом. Моя жена избрала путь помедленнее.— То есть?— Алкоголь и наркотики.Мишель ничего не ответила, дожидаясь, пока он сам объяснит.— Она смешала спиртное с таблетками и еще бог знает с чем, уже гулявшим в ее крови. Смертельная комбинация. Во всяком случае, так показало вскрытие. И когда села за руль, уже не помнила себя. Машина пробила ограждение и слетела с моста в залив. Чертовски сложный способ поставить точку, не находите? Вряд ли она сознавала, что творится, и я благодарю Господа за то, что в машине, кроме нее, никого не было.Мишель огромным усилием воли удержалась, чтобы не выказать своих чувств. Тео — человек гордый, и если она начнет ему сочувствовать или сострадать, он замкнется, как моллюск в раковине, а этого она вовсе не желала.— Ваши друзья и родные… они знают о том, что произошло на самом деле?— Нет, Я совершенно уверен, что Ноэ подозревает неладное, но помалкивает.— Может, ждет, пока вы сами все расскажете?— Наверное.Мишель понятия не имела, насколько далеко имеет право зайти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40