К тому же у Тэйлор в Бостоне наверняка есть родственники. И кто-нибудь из ее родни позаботится о его жене и ее подруге.
Его жена. Лукас, сам того не ожидая, от изумления тряхнул головой. Если бы кто-нибудь полгода назад сказал ему, что он женится, он бы здорово посмеялся. И не исключено, что съездил бы такому пророку по физиономии за подобное богохульство.
– Мы готовы, мистер Росс.
Тэйлор слегка подтолкнула Лукаса в бок, чтобы он пошевеливался. Еще ее так и подмывало сказать ему чтобы он убрал с лица это хмурое выражение. Хочет от того или нет, но Виктория едет с ними. Тэйлор решила, что его раздражение вызвано именно их новой попутчицей. Лукасу явно не нравилось менять на ходу планы. Ей тут же пришла в голову мысль: а как ему подавится круто изменить свое будущее? И она сразу призналась себе, что это ему тоже совсем не понравится. Она знала, что с ним будет трудно, но надеялась, что все-таки не совсем невозможно.
Лукас повернулся к Виктории и улыбнулся ей. Она сочла, что необходимо снять шляпку, прежде чем сесть в экипаж. Тэйлор моментально заметила, что ее супруг проявляет огромное терпение по отношению к ее подруге. Он обращался с ней, как с тонкой фарфовой статуэткой, которая могла разбиться на мелкие кусочки от одного неосторожного движения. Смотри как до смешного нежно он помог ей сесть в экипаж. Даже подержал ее шляпку, пока она расправлялi платье. А когда она наконец устроилась, повернулся к Тэйлор. И почти что запихнул ее в экипаж. Она хотела сесть рядом со своей подругой. Но у Лукаca были другие соображения. Не успела она сесть, куда он ее затолкал, как он уже сидел рядом с ней, зажав ее всей своей массой в угол. Ей просто невозможно было никуда двинуться.
Тзйлор взглянула на него, нахмурившись, чтобы он понял, что она думает по поводу его властного обращения, и сразу поняла, что старалась зря. Лукас не обращал на нее никакого внимания. Он уставился в окно, погруженный в собственные мысли. Виктория окликнула ее:
– Посмотрите-ка, Тэйлор. Видите там кофейный магазин Моррисона? У нас в Лондоне есть точно такой же. – Голос ее звенел от восторга. – А вон обувное ателье Тайлера. Он и в Англии очень известен.
Тэйлор наклонилась и выглянула в окно.
– Похоже, здесь много английских магазинов, – заметила она. – Как это печально, правда?
– Почему печально? – спросил Лукас, удивленный странным замечанием Тэйлор.
Ей не хотелось говорить правду. А правда заключалась в том, что любое напоминание об Англии было ей неприятно. Ему все равно не понять. И она ограничилась уклончивым ответом:
– Мне бы хотелось, чтобы все было совсем другим.
– О, но большинство магазинов здесь не такие, как в Англии, – высказала свое мнение Виктория. – Надо будет еще привыкать, ведь правда? Америка кажется такой величественной.
Тэйлор машинально кивнула. Она старалась слушать, что говорит Виктория, но мысли ее были далеко. Волнение охватило ее. Она едва могла усидеть на месте. Она думала о малютках. Они здесь, в этом чудесном городе, и как только она закончит дела с банкирами и Лукас соберется обратно в Редемпшен, она поедет и заберет девочек и их няню, милую миссис Бартлсмит. Им всем придется провести в Бостоне, по крайней мере, неделю, пока Тэйлор подыщет и наймет необходимую прислугу и купит девочкам одежду к будущему сезону.
Как ей не терпелось поскорее увидеть своих племяшек! Прямо сейчас. Если вести себя по-умному, Лукас никогда и не узнает, что она отлучалась. На какой-нибудь час всего-то, убеждала она себя. Она возьмет экипаж и вернется в отель еще до того, как ее хватятся.
А уж как обрадовалась бы миссис Бартлсмит ее приезду! Тэйлор рассказала бы ей о своих планах и предложила нанять кого-нибудь, чтобы помочь упаковать вещи к отъезду… Она так разволновалась, что схватила Лукаса за руку.
Он даже вздрогнул от проявления такого расположения. А увидев, что лицо ее светится от радости, и сам улыбнулся ее явному воодушевлению.
– Я вижу, Бостон вам нравится.
– Да, на первый взгляд он очень мил.
Однако Лукас сразу же понял, что ее восторг не относится к самому городу, что она взволнована чем-то другим. Ему стало очень любопытно, чем именно. Потом он решил, что, возможно, она думает о предстоящей встрече с родственниками и друзьями и прикидывает, где будет жить. Скорее всего, выберет район Хилл, где живут все богатые и влиятельные люди Бостоне. Она прекрасно туда впишется. И, конечно же, ей там понравится. Лукас не сомневался в этом.
Виктория без умолку комментировала все, что видела из окна экипажа. Тэйлор изредка из вежливости кивала. Но мысли ее явно были далеко.
В конце концов Лукас не выдержал:
– Скажите, о чем вы думаете?
– О родственниках, – отвечала она.
Он улыбнулся:
– Я так и подумал.
– И…
– Да?
Она вздохнула.
– Еще я думала о высшем благе.
Опять это «высшее благо»! Лукас и теперь не понял, что она имела в виду. Виктория тоже не поняла и поинтересовалась:
– Высшее благо – это Бостон?
Тэйлор отрицательно покачала головой. Хотела сказать еще что-то, но тут вдруг заметила, что вцепилась Лукасу в руку, и поспешила отпустить ее.
– Ради Бога, простите мое нахальство, – проговорила она.
Он раздраженно дернул щекой, и она быстро отвернулась к окну, прежде чем он успел ответить на ее нелепое извинение. Виктория была озадачена тем, что сказала Тэйлор, и долго смотрела на нее, явно ожидая какого-то дальнейшего разъяснения, но, ничего не дождавшись, переключила внимание на Лукаса. Он решил было объяснить ей кое-что, но сразу передумал.
– Солнце садится, – произнесла вдруг Тэйлор. Голос у нее был грустный.
– Через полчаса стемнеет, – отозвался Лукас. – Это вас беспокоит?
– Да.
– Почему?
– Я хотела съездить повидаться со своими родственниками, – объяснила она. – Придется ждать до завтра.
– Но ведь люди выезжают и по вечерам, – сказал Лукас.
– Они уже будут спать. И Тэйлор снова отвернулась к окну. Лукас решил, что эти родственники – дряхлые старики. Кто же еще так рано ложится спать?
Виктория с интересом и изумлением следила за Лукасом и Тэйлор. Ей очень хотелось спросить, почему они так официальны друг с другом. Но она подумала, что это будет не совсем вежливо, и оставила эту мысль. Дальше они ехали молча и через несколько минут уже были на месте.
На первый взгляд «Гамильтон хаус» совсем не был похож на то, чего от него ожидали. Пока Лукас расплачивался с извозчиком, Виктория и Тэйлор стояли на обочине и глядели на огромное серое гранитное здание. Виктория прошептала, что оно имеет весьма мрачный вид. Тэйлор выразилась еще более резко. Она заявила, что оно страшно как смертный грех.
Лукасу почему-то это мнение показалось забавным. Он попросил ее не говорить так громко, но при этом широко улыбался. Она не знала, как его понимать. И снова отметила про себя его заботливое отношение к Виктории. Тэйлор не обижалась и не ревновала. Наоборот – ей даже было приятно. Оказывается, Лукас умеет быть джентльменом, если сам того захочет.
Виктория бесконечно долго пристраивала на голове шляпку. Только с третьей попытки ей удалось завязать атласные ленты идеально правильным бантом. Тэйлор сама была готова сделать это за нее, так ей не терпелось поскорее тронуться с места. А Лукас никуда не торопился. Он стоял, заложив руки за спину, и ждал, когда Виктория закончит. Потом предложил ей руку. Виктория с милой улыбкой приняла его помощь.
И они пошли, оставив Тэйлор стоять на мостовой. Она отправилась вслед за этой парочкой. Так как Лукас был занят Викторией, Тэйлор, предоставленная самой себе, решила обследовать цокольный этаж. Там было полно магазинчиков, торгующих в розницу, а в самом центре находились двойные двери, ведущие в вестибюль отеля. Перед входом стояла большая толпа мужчин, все курили. Большинство из них были одеты в деловые костюмы, хотя на некоторых были простые куртки из грубой кожи. Несколько человек совершенно беззастенчиво уставились на нее. Тэйлор почувствовала себя неловко. И с высоко поднятой головой прошла мимо них в дверь, распахнутую перед ней швейцаром.
В этот момент Лукас вдруг как будто вспомнил, что у него есть жена. Он повернулся, схватил ее за руку и потянул к себе. Она не могла понять, что на него нашло. То улыбается Виктории, а в следующее мгновение насупившись глядит на всех, кому вздумается посмотреть в их сторону. Если судить по улыбке Виктории, она все понимает и, кажется, с трудом сдерживает смех – так нелепо поведение Лукаса.
Тэйлор решила не обращать внимания на мужа до тех пор, пока не пройдет его дурное настроение. Кстати, у них с Викторией изменилось представление о гостинице. Ее владельцы явно решили все деньги вложить в ее внутреннее убранство. Тэйлор шепнула подруге, что гостиница грандиозная. Пол был выложен черными и белыми мраморными квадратами, а гигантский вестибюль украшали великолепные белые колонны.
Все вокруг буквально сияло чистотой. Диванчики в просторном холле были покрыты бизоньими шкурами. У Тэйлор появилось желание подойти и потрогать одну из них.
Потом Виктория сказала нечто такое, что насторожило Тэйлор.
– Вы обратили внимание, что здесь почти совсем нет женщин? – спросила она шепотом.
– Да, я уже это заметила, – отвечала Тэйлор.
– Для женщин, которые путешествуют в одиночку, существует отдельный вход, – объяснил Лукас. – Но так как вы со мной, все в порядке, Подождите рядом с багажом, а я пока зарегистрирую нас и получу номер для Виктории.
Свое распоряжение Лукас подкрепил многозначительным хмурым взглядом, брошенным в сторону Тэйлор.
Багаж легко было обнаружить. Сундуки и чемоданы, поставленные друг на друга в форме пирамиды, громоздились в самом центре холла.
От сутолоки, которая творилась вокруг нее, у Тэйлор немного закружилась голова. Люди находились в постоянном движении – одни входили, другие выходили, третьи читали ежедневные газеты, устроившись на диванчиках, а четвертые стояли группами, занятые оживленной беседой. Разговаривать из-за этого шума было почти невозможно.
Тэйлор лишь со второго раза расслышала вопрос Виктории:
– А что, если все номера заняты?
– Тогда вы остановитесь в моем номере.
– А как же ваш муж?
– Я уверена, что он заказал для себя отдельный номер.
– Но ведь вы женаты…
– Да, – согласилась Тэйлор и похлопала Викторию по руке. – В вашем деликатном положении не стоит волноваться о таких мелочах. Мне кажется, вы устали. Пойдемте сядем там, где бизоньи шкуры.
Виктория согласно кивнула. Она пощипала себя за щеки, чтобы вызвать румянец и чуть-чуть скрыть усталость, и последовала за Тэйлор к свободному диванчику.
Они уселись рядом. Тзйлор погладила шкуру кончиками пальцев и улыбнулась подруге.
– Теперь мы можем всем рассказывать, что сидели на бизоне.
Виктория слабо улыбнулась в ответ. Она сложила руки на коленях и уставилась в пол.
– Вы чем-то взволнованы?
– Да. Просто я думаю, что вам не стоило говорить вашему мужу, что я была замужем. Если мы будем придерживаться этой лжи, а я вдруг встречу в Бостоне кого-нибудь из знакомых, которые переехали сюда из Лондона…
Она не стала продолжать. Тэйлор сразу почувствовала себя виноватой.
– Мне не следовало придумывать эту ложь, и я прошу прощения, что поставила вас в такое дурацкое положение. Если я вам кое-что скажу, обещаете, что не скажете ни слова мистеру Россу?
– Конечно.
– Я вовсе не намерена жить в Бостоне. И вам тоже совсем не обязательно здесь оставаться, Виктория. Есть еще, по крайней мере, дюжина городов, где мы могли бы поселиться.
Глаза у Виктории расширились от удивления.
– Но я слышала, как ваш муж говорил, что…
– О, он думает, что я останусь в Бостоне, но будет лучше, если он пока не узнает правды.
– Я не совсем понимаю. Думаете, он не заметит, если вы уедете?
– Все не так просто. Завтра утром, когда вы хорошенько выспитесь, мы сядем и все подробно обсудим. Все будет хорошо. Я обещаю. Боже, не могу поверить, что я в Бостоне, просто не могу спокойно усидеть на месте.
Тут она заметила прекрасную мраморную статую, изображающую дискобола. Статуя была не меньше девяти футов высотой. Тэйлор встала, сказала Виктории, что сейчас же вернется, и отправилась на противоположный конец холла, чтобы разглядеть ее получше.
Мужчины один за другим старались, чтобы она взглянула на них. Она не обращала на них внимания, но когда подошла к внушительной статуе, вдруг обнаружила, что ее окружает толпа незнакомцев, желающих заговорить с ней.
Все они были американцами, и только по одной причине Тэйлор не могла сохранять на лице надменное выражение. Почти сразу она начала отвечать улыбкой на их улыбки. Американцы были открытыми и приветливыми – как раз такими, какими она их представляла по книгам. Один джентльмен сказал ей «привет» вместо «здравствуйте», да еще с таким прелестным акцентом, какого она никогда не слышала. Тэйлор была просто очарована. И скоро совсем позабыла о правилах хорошего тона. Представилась, рассказала, что прибыла из Лондона – того, который в Англии, и попросила своих собеседников сказать, откуда они. Все отвечали ей одновременно. Она поняла, что один из них живет в самом центре Бостона и приехал в отель для деловой встречи. У него был такой голос, словно нос зажат прищепкой. Другой джентльмен проживал в долине Огайо, двое были из Миссури, а еще трое, как она поняла, двоюродные братья, жили в штате Техас. Их выговор был просто божественным.
У них завязалась оживленная беседа. Каждый из ее собеседников старался переговорить другого, рассказывая небылицы о своем родном городе. Тэйлор с трудом удерживалась от смеха. Все они были восхитительными добряками, гордились своей страной, им явно хотелось, чтобы она полюбила Америку так же, как любили ее они.
Желая познакомить Викторию со своими новыми друзьями, Тэйлор собиралась предложить им пройти вместе с ней на другой конец холла, когда заметила, что настроение ее собеседников резко изменилось. Только что они смеялись и шутили, а теперь можно было подумать, что они все разом потеряли лучшего друга. Одни озабоченно хмурились, другие казались ужасно взволнованными. Мужчины, стоявшие прямо перед ней, больше не смотрели на нее. Они напряженно уставились на что-то, возвышавшееся у нее над головой. Джентльмен из Бостона, как она заметила, даже попятился назад.
Молчание становилось невыносимым. У Тэйлор появилось предчувствие, что она знает, что, а точнее, кто явился причиной столь резкой перемены в поведении ее новых друзей. Она медленно обернулась, чтобы убедиться, правильно ли она угадала.
А угадала она совершенно точно. Прямо у нее за спиной стоял Лукас. Она, собственно, ожидала увидеть его там. Однако выражение его лица было совершенно неожиданным. Оно было настолько грозным, что у нормальной женщины волосы на голове встали бы дыбом. Боже, он был страшен. Неудивительно, что все мужчины вокруг перестали смеяться. У Лукаса был такой вид, будто он собирается пристрелить парочку из них.
Даже Тэйлор почувствовала легкую нервозность. Конечно, не ужаснулась и не испугалась, а просто… слегка занервничала. И решила взять быка за рога. Разумеется, он раздражен, потому что ему пришлось искать ее в толпе, поэтому надо срочно превратить защиту в нападение.
Она сложила руки, изобразила на лице картинную улыбку и проговорила:
– Ну вот наконец и вы, мистер Росс. Я жду не дождусь, чтобы познакомить вас со своими новыми друзьями.
Однако он не попался на эту ее хитрую уловку.
– Тэйлор, я помню, что специально просил вас никуда не отлучаться от багажа. Если…
Она вовсе не собиралась выслушивать никаких нравоучений и не дала ему сосредоточиться – просто взяла его за руку и повернулась лицом к собравшимся, чтобы представить им своего мужа. Но старший из трех техасцев заговорил, не дав ей начать.
– Это что, твоя кобылка? – спросил он Лукаса, причем говорил настолько протяжно, что ему потребовалась целая минута, чтобы закончить фразу.
Тэйлор не знала, обижаться ей или нет. Она только открыла рот, желая спросить техасца, часто ли в Америке женщин приравнивают к лошадям, но ей так и не удалось сформулировать свой вопрос. Лукас предостерегающе стиснул ладонями ее плечи.
Она все прекрасно поняла. Ей надо помалкивать. Она решила пока подчиниться. Но Боже храни Лукаса Росса, когда они останутся наедине. Уж она ему тогда выскажет все, подумала Тэйлор про себя, – ишь раскомандовался при всем честном народе. Она представила, как закатит ему грандиозный скандал, и хотя прекрасно знала, что никогда не позволит себе ничего подобного, тем не менее не сдержала улыбки, вызванной этой воображаемой картиной.
– Это моя жена. – Лукас сделал это заявление с явной ноткой собственника в голосе. И, как ни странно, не скорчил гримасу при слове жена. Сказать по правде, ему было даже почти приятно произнести его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Его жена. Лукас, сам того не ожидая, от изумления тряхнул головой. Если бы кто-нибудь полгода назад сказал ему, что он женится, он бы здорово посмеялся. И не исключено, что съездил бы такому пророку по физиономии за подобное богохульство.
– Мы готовы, мистер Росс.
Тэйлор слегка подтолкнула Лукаса в бок, чтобы он пошевеливался. Еще ее так и подмывало сказать ему чтобы он убрал с лица это хмурое выражение. Хочет от того или нет, но Виктория едет с ними. Тэйлор решила, что его раздражение вызвано именно их новой попутчицей. Лукасу явно не нравилось менять на ходу планы. Ей тут же пришла в голову мысль: а как ему подавится круто изменить свое будущее? И она сразу призналась себе, что это ему тоже совсем не понравится. Она знала, что с ним будет трудно, но надеялась, что все-таки не совсем невозможно.
Лукас повернулся к Виктории и улыбнулся ей. Она сочла, что необходимо снять шляпку, прежде чем сесть в экипаж. Тэйлор моментально заметила, что ее супруг проявляет огромное терпение по отношению к ее подруге. Он обращался с ней, как с тонкой фарфовой статуэткой, которая могла разбиться на мелкие кусочки от одного неосторожного движения. Смотри как до смешного нежно он помог ей сесть в экипаж. Даже подержал ее шляпку, пока она расправлялi платье. А когда она наконец устроилась, повернулся к Тэйлор. И почти что запихнул ее в экипаж. Она хотела сесть рядом со своей подругой. Но у Лукаca были другие соображения. Не успела она сесть, куда он ее затолкал, как он уже сидел рядом с ней, зажав ее всей своей массой в угол. Ей просто невозможно было никуда двинуться.
Тзйлор взглянула на него, нахмурившись, чтобы он понял, что она думает по поводу его властного обращения, и сразу поняла, что старалась зря. Лукас не обращал на нее никакого внимания. Он уставился в окно, погруженный в собственные мысли. Виктория окликнула ее:
– Посмотрите-ка, Тэйлор. Видите там кофейный магазин Моррисона? У нас в Лондоне есть точно такой же. – Голос ее звенел от восторга. – А вон обувное ателье Тайлера. Он и в Англии очень известен.
Тэйлор наклонилась и выглянула в окно.
– Похоже, здесь много английских магазинов, – заметила она. – Как это печально, правда?
– Почему печально? – спросил Лукас, удивленный странным замечанием Тэйлор.
Ей не хотелось говорить правду. А правда заключалась в том, что любое напоминание об Англии было ей неприятно. Ему все равно не понять. И она ограничилась уклончивым ответом:
– Мне бы хотелось, чтобы все было совсем другим.
– О, но большинство магазинов здесь не такие, как в Англии, – высказала свое мнение Виктория. – Надо будет еще привыкать, ведь правда? Америка кажется такой величественной.
Тэйлор машинально кивнула. Она старалась слушать, что говорит Виктория, но мысли ее были далеко. Волнение охватило ее. Она едва могла усидеть на месте. Она думала о малютках. Они здесь, в этом чудесном городе, и как только она закончит дела с банкирами и Лукас соберется обратно в Редемпшен, она поедет и заберет девочек и их няню, милую миссис Бартлсмит. Им всем придется провести в Бостоне, по крайней мере, неделю, пока Тэйлор подыщет и наймет необходимую прислугу и купит девочкам одежду к будущему сезону.
Как ей не терпелось поскорее увидеть своих племяшек! Прямо сейчас. Если вести себя по-умному, Лукас никогда и не узнает, что она отлучалась. На какой-нибудь час всего-то, убеждала она себя. Она возьмет экипаж и вернется в отель еще до того, как ее хватятся.
А уж как обрадовалась бы миссис Бартлсмит ее приезду! Тэйлор рассказала бы ей о своих планах и предложила нанять кого-нибудь, чтобы помочь упаковать вещи к отъезду… Она так разволновалась, что схватила Лукаса за руку.
Он даже вздрогнул от проявления такого расположения. А увидев, что лицо ее светится от радости, и сам улыбнулся ее явному воодушевлению.
– Я вижу, Бостон вам нравится.
– Да, на первый взгляд он очень мил.
Однако Лукас сразу же понял, что ее восторг не относится к самому городу, что она взволнована чем-то другим. Ему стало очень любопытно, чем именно. Потом он решил, что, возможно, она думает о предстоящей встрече с родственниками и друзьями и прикидывает, где будет жить. Скорее всего, выберет район Хилл, где живут все богатые и влиятельные люди Бостоне. Она прекрасно туда впишется. И, конечно же, ей там понравится. Лукас не сомневался в этом.
Виктория без умолку комментировала все, что видела из окна экипажа. Тэйлор изредка из вежливости кивала. Но мысли ее явно были далеко.
В конце концов Лукас не выдержал:
– Скажите, о чем вы думаете?
– О родственниках, – отвечала она.
Он улыбнулся:
– Я так и подумал.
– И…
– Да?
Она вздохнула.
– Еще я думала о высшем благе.
Опять это «высшее благо»! Лукас и теперь не понял, что она имела в виду. Виктория тоже не поняла и поинтересовалась:
– Высшее благо – это Бостон?
Тэйлор отрицательно покачала головой. Хотела сказать еще что-то, но тут вдруг заметила, что вцепилась Лукасу в руку, и поспешила отпустить ее.
– Ради Бога, простите мое нахальство, – проговорила она.
Он раздраженно дернул щекой, и она быстро отвернулась к окну, прежде чем он успел ответить на ее нелепое извинение. Виктория была озадачена тем, что сказала Тэйлор, и долго смотрела на нее, явно ожидая какого-то дальнейшего разъяснения, но, ничего не дождавшись, переключила внимание на Лукаса. Он решил было объяснить ей кое-что, но сразу передумал.
– Солнце садится, – произнесла вдруг Тэйлор. Голос у нее был грустный.
– Через полчаса стемнеет, – отозвался Лукас. – Это вас беспокоит?
– Да.
– Почему?
– Я хотела съездить повидаться со своими родственниками, – объяснила она. – Придется ждать до завтра.
– Но ведь люди выезжают и по вечерам, – сказал Лукас.
– Они уже будут спать. И Тэйлор снова отвернулась к окну. Лукас решил, что эти родственники – дряхлые старики. Кто же еще так рано ложится спать?
Виктория с интересом и изумлением следила за Лукасом и Тэйлор. Ей очень хотелось спросить, почему они так официальны друг с другом. Но она подумала, что это будет не совсем вежливо, и оставила эту мысль. Дальше они ехали молча и через несколько минут уже были на месте.
На первый взгляд «Гамильтон хаус» совсем не был похож на то, чего от него ожидали. Пока Лукас расплачивался с извозчиком, Виктория и Тэйлор стояли на обочине и глядели на огромное серое гранитное здание. Виктория прошептала, что оно имеет весьма мрачный вид. Тэйлор выразилась еще более резко. Она заявила, что оно страшно как смертный грех.
Лукасу почему-то это мнение показалось забавным. Он попросил ее не говорить так громко, но при этом широко улыбался. Она не знала, как его понимать. И снова отметила про себя его заботливое отношение к Виктории. Тэйлор не обижалась и не ревновала. Наоборот – ей даже было приятно. Оказывается, Лукас умеет быть джентльменом, если сам того захочет.
Виктория бесконечно долго пристраивала на голове шляпку. Только с третьей попытки ей удалось завязать атласные ленты идеально правильным бантом. Тэйлор сама была готова сделать это за нее, так ей не терпелось поскорее тронуться с места. А Лукас никуда не торопился. Он стоял, заложив руки за спину, и ждал, когда Виктория закончит. Потом предложил ей руку. Виктория с милой улыбкой приняла его помощь.
И они пошли, оставив Тэйлор стоять на мостовой. Она отправилась вслед за этой парочкой. Так как Лукас был занят Викторией, Тэйлор, предоставленная самой себе, решила обследовать цокольный этаж. Там было полно магазинчиков, торгующих в розницу, а в самом центре находились двойные двери, ведущие в вестибюль отеля. Перед входом стояла большая толпа мужчин, все курили. Большинство из них были одеты в деловые костюмы, хотя на некоторых были простые куртки из грубой кожи. Несколько человек совершенно беззастенчиво уставились на нее. Тэйлор почувствовала себя неловко. И с высоко поднятой головой прошла мимо них в дверь, распахнутую перед ней швейцаром.
В этот момент Лукас вдруг как будто вспомнил, что у него есть жена. Он повернулся, схватил ее за руку и потянул к себе. Она не могла понять, что на него нашло. То улыбается Виктории, а в следующее мгновение насупившись глядит на всех, кому вздумается посмотреть в их сторону. Если судить по улыбке Виктории, она все понимает и, кажется, с трудом сдерживает смех – так нелепо поведение Лукаса.
Тэйлор решила не обращать внимания на мужа до тех пор, пока не пройдет его дурное настроение. Кстати, у них с Викторией изменилось представление о гостинице. Ее владельцы явно решили все деньги вложить в ее внутреннее убранство. Тэйлор шепнула подруге, что гостиница грандиозная. Пол был выложен черными и белыми мраморными квадратами, а гигантский вестибюль украшали великолепные белые колонны.
Все вокруг буквально сияло чистотой. Диванчики в просторном холле были покрыты бизоньими шкурами. У Тэйлор появилось желание подойти и потрогать одну из них.
Потом Виктория сказала нечто такое, что насторожило Тэйлор.
– Вы обратили внимание, что здесь почти совсем нет женщин? – спросила она шепотом.
– Да, я уже это заметила, – отвечала Тэйлор.
– Для женщин, которые путешествуют в одиночку, существует отдельный вход, – объяснил Лукас. – Но так как вы со мной, все в порядке, Подождите рядом с багажом, а я пока зарегистрирую нас и получу номер для Виктории.
Свое распоряжение Лукас подкрепил многозначительным хмурым взглядом, брошенным в сторону Тэйлор.
Багаж легко было обнаружить. Сундуки и чемоданы, поставленные друг на друга в форме пирамиды, громоздились в самом центре холла.
От сутолоки, которая творилась вокруг нее, у Тэйлор немного закружилась голова. Люди находились в постоянном движении – одни входили, другие выходили, третьи читали ежедневные газеты, устроившись на диванчиках, а четвертые стояли группами, занятые оживленной беседой. Разговаривать из-за этого шума было почти невозможно.
Тэйлор лишь со второго раза расслышала вопрос Виктории:
– А что, если все номера заняты?
– Тогда вы остановитесь в моем номере.
– А как же ваш муж?
– Я уверена, что он заказал для себя отдельный номер.
– Но ведь вы женаты…
– Да, – согласилась Тэйлор и похлопала Викторию по руке. – В вашем деликатном положении не стоит волноваться о таких мелочах. Мне кажется, вы устали. Пойдемте сядем там, где бизоньи шкуры.
Виктория согласно кивнула. Она пощипала себя за щеки, чтобы вызвать румянец и чуть-чуть скрыть усталость, и последовала за Тэйлор к свободному диванчику.
Они уселись рядом. Тзйлор погладила шкуру кончиками пальцев и улыбнулась подруге.
– Теперь мы можем всем рассказывать, что сидели на бизоне.
Виктория слабо улыбнулась в ответ. Она сложила руки на коленях и уставилась в пол.
– Вы чем-то взволнованы?
– Да. Просто я думаю, что вам не стоило говорить вашему мужу, что я была замужем. Если мы будем придерживаться этой лжи, а я вдруг встречу в Бостоне кого-нибудь из знакомых, которые переехали сюда из Лондона…
Она не стала продолжать. Тэйлор сразу почувствовала себя виноватой.
– Мне не следовало придумывать эту ложь, и я прошу прощения, что поставила вас в такое дурацкое положение. Если я вам кое-что скажу, обещаете, что не скажете ни слова мистеру Россу?
– Конечно.
– Я вовсе не намерена жить в Бостоне. И вам тоже совсем не обязательно здесь оставаться, Виктория. Есть еще, по крайней мере, дюжина городов, где мы могли бы поселиться.
Глаза у Виктории расширились от удивления.
– Но я слышала, как ваш муж говорил, что…
– О, он думает, что я останусь в Бостоне, но будет лучше, если он пока не узнает правды.
– Я не совсем понимаю. Думаете, он не заметит, если вы уедете?
– Все не так просто. Завтра утром, когда вы хорошенько выспитесь, мы сядем и все подробно обсудим. Все будет хорошо. Я обещаю. Боже, не могу поверить, что я в Бостоне, просто не могу спокойно усидеть на месте.
Тут она заметила прекрасную мраморную статую, изображающую дискобола. Статуя была не меньше девяти футов высотой. Тэйлор встала, сказала Виктории, что сейчас же вернется, и отправилась на противоположный конец холла, чтобы разглядеть ее получше.
Мужчины один за другим старались, чтобы она взглянула на них. Она не обращала на них внимания, но когда подошла к внушительной статуе, вдруг обнаружила, что ее окружает толпа незнакомцев, желающих заговорить с ней.
Все они были американцами, и только по одной причине Тэйлор не могла сохранять на лице надменное выражение. Почти сразу она начала отвечать улыбкой на их улыбки. Американцы были открытыми и приветливыми – как раз такими, какими она их представляла по книгам. Один джентльмен сказал ей «привет» вместо «здравствуйте», да еще с таким прелестным акцентом, какого она никогда не слышала. Тэйлор была просто очарована. И скоро совсем позабыла о правилах хорошего тона. Представилась, рассказала, что прибыла из Лондона – того, который в Англии, и попросила своих собеседников сказать, откуда они. Все отвечали ей одновременно. Она поняла, что один из них живет в самом центре Бостона и приехал в отель для деловой встречи. У него был такой голос, словно нос зажат прищепкой. Другой джентльмен проживал в долине Огайо, двое были из Миссури, а еще трое, как она поняла, двоюродные братья, жили в штате Техас. Их выговор был просто божественным.
У них завязалась оживленная беседа. Каждый из ее собеседников старался переговорить другого, рассказывая небылицы о своем родном городе. Тэйлор с трудом удерживалась от смеха. Все они были восхитительными добряками, гордились своей страной, им явно хотелось, чтобы она полюбила Америку так же, как любили ее они.
Желая познакомить Викторию со своими новыми друзьями, Тэйлор собиралась предложить им пройти вместе с ней на другой конец холла, когда заметила, что настроение ее собеседников резко изменилось. Только что они смеялись и шутили, а теперь можно было подумать, что они все разом потеряли лучшего друга. Одни озабоченно хмурились, другие казались ужасно взволнованными. Мужчины, стоявшие прямо перед ней, больше не смотрели на нее. Они напряженно уставились на что-то, возвышавшееся у нее над головой. Джентльмен из Бостона, как она заметила, даже попятился назад.
Молчание становилось невыносимым. У Тэйлор появилось предчувствие, что она знает, что, а точнее, кто явился причиной столь резкой перемены в поведении ее новых друзей. Она медленно обернулась, чтобы убедиться, правильно ли она угадала.
А угадала она совершенно точно. Прямо у нее за спиной стоял Лукас. Она, собственно, ожидала увидеть его там. Однако выражение его лица было совершенно неожиданным. Оно было настолько грозным, что у нормальной женщины волосы на голове встали бы дыбом. Боже, он был страшен. Неудивительно, что все мужчины вокруг перестали смеяться. У Лукаса был такой вид, будто он собирается пристрелить парочку из них.
Даже Тэйлор почувствовала легкую нервозность. Конечно, не ужаснулась и не испугалась, а просто… слегка занервничала. И решила взять быка за рога. Разумеется, он раздражен, потому что ему пришлось искать ее в толпе, поэтому надо срочно превратить защиту в нападение.
Она сложила руки, изобразила на лице картинную улыбку и проговорила:
– Ну вот наконец и вы, мистер Росс. Я жду не дождусь, чтобы познакомить вас со своими новыми друзьями.
Однако он не попался на эту ее хитрую уловку.
– Тэйлор, я помню, что специально просил вас никуда не отлучаться от багажа. Если…
Она вовсе не собиралась выслушивать никаких нравоучений и не дала ему сосредоточиться – просто взяла его за руку и повернулась лицом к собравшимся, чтобы представить им своего мужа. Но старший из трех техасцев заговорил, не дав ей начать.
– Это что, твоя кобылка? – спросил он Лукаса, причем говорил настолько протяжно, что ему потребовалась целая минута, чтобы закончить фразу.
Тэйлор не знала, обижаться ей или нет. Она только открыла рот, желая спросить техасца, часто ли в Америке женщин приравнивают к лошадям, но ей так и не удалось сформулировать свой вопрос. Лукас предостерегающе стиснул ладонями ее плечи.
Она все прекрасно поняла. Ей надо помалкивать. Она решила пока подчиниться. Но Боже храни Лукаса Росса, когда они останутся наедине. Уж она ему тогда выскажет все, подумала Тэйлор про себя, – ишь раскомандовался при всем честном народе. Она представила, как закатит ему грандиозный скандал, и хотя прекрасно знала, что никогда не позволит себе ничего подобного, тем не менее не сдержала улыбки, вызванной этой воображаемой картиной.
– Это моя жена. – Лукас сделал это заявление с явной ноткой собственника в голосе. И, как ни странно, не скорчил гримасу при слове жена. Сказать по правде, ему было даже почти приятно произнести его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50