– Лолли готова была ее расцеловать.
– Не совсем. Здесь все считают, разрази их гром, что язык, на котором я говорю, вовсе не английский. Ну а теперь ступай за мной. Мне некогда разговаривать тут с тобой целый день. – Женщина повернулась и решительно зашагала в деревню по грязной тропе.
Лолли поспешила за ней.
– Надеюсь, это означает, что вы не охотники за головами?
– Этого еще не хватало, – бросила старуха через плечо.
– А вы сами местная? – спросила Лолли, разглядев в женщине все черты, характерные для аборигенов, включая три татуировки на руках и шее.
– Муж мой был из Лондона. Прекрасный человек был мой Гарри. Он служил матросом на «Королеве Виктории», самом лучшем корабле, разрази его гром, когда-либо бороздившем моря, и я прожила с ним в Лондоне пять лет. А потом мы вместе вернулись сюда. Его унесла лихорадка, будь она проклята. Случилось это в девяностом.
– Мне очень жаль.
Женщина остановилась и повернулась, подбоченившись.
– С чего бы это? Ты ведь никогда его не знала. Вот о чем тебе следовало бы пожалеть.
Лолли слегка опешила, а потом попыталась объяснить:
– Жаль, конечно, что я не знала его... хм, то есть я хочу сказать, мне жаль, что теперь вы одна. Ну, вы понимаете, жаль, что он умер.
– И вовсе я не одна. У меня пятнадцать детей, и еще тридцать восемь ребятишек называют меня бабушкой. Ни минутки не сижу одна, разрази меня гром, то и дело кто-нибудь под ногами вертится. Повернусь куда – глядь, один из них уже дергает меня за подол.
Лолли рассмеялась и тут только поняла, что даже не знает, как зовут эту женщину.
– Меня зовут Юлайли Грейс Лару, но для вас просто Лолли. А как ваше имя?
Женщина остановилась и медленно обернулась:
– Тебя зовут Лолли Лару?
Лолли кивнула. Женщина оглядела ее своими черными глазками с ног до головы.
– Тебе бы следовало пристрелить того олуха, который дал тебе имя неприличной танцовщицы. – Она покачала головой и продолжила: – Я Октубри, но ты можешь звать меня Оку.
– Куда мы идем, Оку?
– К королю.
– Вот как. – Лолли остановилась как вкопанная. – К королю?
– Ну конечно, к королю. Кто, по-твоему, правит в деревне – буйвол, что ли? Но пусть тебя это не беспокоит. Он обычный мужчина, разрази его гром, крушит всех направо и налево, чуть у него заболит живот.
Когда речь зашла о мужчинах, Лолли вспомнила о Сэме. Она обернулась и увидела, что Сэма тащат за ней все те же поклонницы. Лолли поспешила отвернуться, чтобы он не заметил, что она смотрит на него. Ей не хотелось доставлять ему удовольствие.
Оку привела ее на большой круг слева от деревни. Посреди круга стояли жители деревни, образуя плотное кольцо, ребятишки куда-то пялились в благоговейном ужасе, женщины перешептывались. Прозвучал удар гонга, аборигены внезапно расступились, открыв взору Лолли небольшой шалаш с каменной скамейкой. На скамейке сидел абориген, – наверное, это и был король.
Он курил черную маленькую трубку, из которой клубился дымок. Через плечо у него свешивалась длинная черная коса, а весь торс был покрыт татуировкой. Шею украшали четыре ожерелья из бетеля, кварца и лазурита, на конце длинной черной косы болтался пучок красных петушиных перьев. Маленький мальчик, стоявший сбоку, обмахивал его пальмовыми листьями. По другую руку стояли два охранника, вооруженные пиками и длинными кривыми ножами.
При ее приближении король поднялся, сверкнув металлом на бедре. Таких острых и огромных ножей, какой был привязан к ноге короля, Лолли еще не доводилось видеть. В руке он держал небольшой деревянный кружок, выкрашенный в темно-красный цвет. Король вскинул руку вверх, и Лолли подпрыгнула от неожиданности, но потом поняла, что он просто швырнул диск.
Закружившись, диск заскользил по нити, привязанной к пальцу, а когда нитка кончилась, так же крутясь вернулся по ней обратно. Ничего подобного Лолли в жизни не видела. Диск словно по волшебству поднимался и опускался. Потом король щелкнул по нити, и диск тут же оказался у него в руке. Глядя на Лолли пристальным взглядом, король вынул трубку изо рта и сунул мундштук в темную прорезь на щеке.
Лолли понимала, что неприлично пялиться на него, но любой на ее месте удивился бы, увидев, как человек засунул трубку в рот через прорезь в щеке. Он даже не удосужился погасить трубку, и она продолжала дымить возле его темного уха.
Оку подтолкнула Лолли, показав жестом, что ей следует подойти к королю. Лолли сделала глубокий вдох и направилась к нему. Ее догнал Сэм и пошел рядом. Лолли зашагала быстрее, выставив локоть. Ей не хотелось, чтобы Сэм первым дошел до короля.
Тут она больно ударилась босой ногой о камень и последние несколько шагов проскакала на одной ноге, не обращая внимания на насмешливое хмыканье Сэма. Она предстала перед королем босая, в мужской одежде, с опаленными волосами, но с несломленной гордостью. Лолли протянула руку.
– Мне приятно с вами познакомиться.
Король посмотрел на ее руку и протянул свою, ту, в которой был диск.
– Йо-йо, – сказал он.
Лолли нахмурилась, но повторила:
– Йо-йо.
– Йо-йо. – Он кивнул и улыбнулся, обнажив зубы странного рыжеватого цвета.
Король внимательно посмотрел ей в лицо и очень медленно обошел вокруг, время от времени останавливаясь, чтобы похлопать по ее волосам, плечам, даже пониже спины, так что Лолли чуть не завизжала.
– Возможно, они не охотники за головами... просто каннибалы, – прошептал Сэм краем рта.
В эту минуту над ними закружила Медуза и, мягко спланировав на голову Лолли, перепрыгнула ей на плечо.
– Я Медуза. Я майна. Сэм осел.
Жители деревни принялись шушукаться и в ужасе показывать на Медузу пальцами. Мояла что-то сказал королю, и, пока они были заняты разговором, Сэм опустил голову.
– Возможно, они добавят в котел эту птицу для аромата. Мясо у нее довольно соленое.
– Никакие они не каннибалы, Сэм. Оку сказала мне. Ты просто хочешь напугать меня.
– А разве она не одна из них?
Лолли кивнула и дала Медузе орех.
– И ты ей веришь? – спросил Сэм, лицо его выражало крайнее удивление.
Лолли сердито посмотрела на него. Тем временем король завершил свой обход и, остановившись перед пришельцами, обратился с речью к жителям деревни. Лолли не поняла ни слова из того, что он говорил, зато она поняла отвратительное слово, которое пробормотал Сэм. Она задохнулась от возмущения и посмотрела на него, но тут король облапил ее, как огромный медведь, и приподнял над землей. Подержав так немного, он опустил ее, и в ту же секунду рядом с ней оказалась Оку.
– Что происходит? – спросила Лолли, стараясь перекричать взревевшую толпу.
– Король только что объявил тебя своей приемной дочерью и назвал золотой принцессой.
– Меня? – Лолли удивленно показала на себя, но поймала взгляд Сэма и не смогла удержаться от улыбки. – Я принцесса, – сказала она ему, чуть задирая носик. – Королевская знать, а не обед.
– Возможно, королевский обед, – проговорил он с кривой улыбкой и сделал ошибку, наклонившись к Лолли. – Ух! – Он отшатнулся. – Проклятая птица чуть не клюнула меня.
Не обращая на Сэма внимания, Лолли протянула Медузе угощение:
– Вот, птичка моя, ешь орех, а не Сэма.
Хрясь! Хрум, хрум, хрум!
Сэм отвернулся от нее, вздрагивая от хруста. Лолли, вместо того чтобы смотреть на него, обернулась к королю, своему новому отцу. Тот, вынув трубку из щеки, пускал кольца дыма и слушал деревенских девушек. Лолли вытянулась в струнку, пытаясь понять, о чем идет речь.
– Идем со мной. – Чуть не вывернув Лолли руку, Оку потащила свою подопечную из толпы.
– А что будет с Сэмом?
Оку остановилась и посмотрела на нее. Обе оглянулись и посмотрели на Сэма. К нему снова слетелись девушки, не переставая хихикать. Одна из них, высокая красавица, украсила его голову венком из цветов. Сэм улыбался как дурак.
Лолли почувствовала внезапную потребность вернуться и вырвать его из кольца ласково поглаживающих женских рук. Однако она этого не сделала. Чем бы Сэм ни занимался – это ее не касается. Лолли высоко вздернула подбородок и отвернулась. Оку все время следила за ней, и под пристальным взглядом старой женщины Лолли немного поежилась. Ей вдруг показалось, что Оку может прочесть все ее мысли и узнать, что у нее творится в душе.
Сэм видел, как Лолли ушла со старухой. Золотая принцесса. Вот теперь они действительно попали в переделку. Народ этого племени не охотился за головами – Сэм это знал, – но благодаря испанцам не отличался особым дружелюбием к иноземцам. К Лолли они отнеслись прекрасно, а вот что касается его самого, то ему обрадовались только женщины. Тот тип, что звался Мояла, разговаривал теперь с королем, но Сэм не слышал ни слова из их беседы. По тому, как Мояла время от времени хмурился, глядя на Сэма, он решил, что ему готовится какая-то неприятность.
Сэм посмотрел в ту сторону, куда ушла Лолли. Их разделили, и это было весьма досадно, особенно на тот случай, если возникнет необходимость убраться отсюда побыстрее. «Золотая принцесса», – повторил он про себя, потирая заросший подбородок. А племя, как видно, суеверное. Это может сыграть ему на руку. Он потянулся к нагрудному карману, где хранился кисет. Возможно, только благодаря содержимому кисета они сумеют выпутаться из этой передряги. На всякий случай Сэм похлопал по карману, проверяя, все ли на месте. У него родился превосходный план.
Вслед за Оку Лолли поднялась по бамбуковой лестнице на площадку перед хижиной. С низкого карниза крыши свисали корзины, наполненные плодами манго, папайи, хлебного дерева и бананами. В корзинах в конце ряда наседки высиживали цыплят.
Оку распахнула бамбуковую дверь, и Лолли последовала за ней внутрь хижины. В полутьме горела единственная лампа, сооруженная из большой овальной морской раковины, с веревочным фитилем. Оку зажгла еще пять таких же ламп, переходя от одной к другой, и в хижине стало светло как днем. Лолли медленно поворачивалась, удивленно рассматривая вещи, которые никак не ожидала увидеть в хижине аборигена.
Все стены лачуги были уставлены викторианскими вещами. У дверей, как охранники с плюмажем, стояли гигантские медные урны, ростом с Оку, наполненные разноцветными павлиньими перьями. Вдоль левой стены, футов на десять, вытянулся огромный английский дубовый буфет с тремя зеркалами, на его полированных полках разместились серебряные вещи, включая супницу и полный чайный сервиз. Они были начищены до блеска и сияли великолепием в убогой хижине.
Рядом с буфетом стояли софа и кресло из красного дерева, обитые темно-розовым гобеленом, и бересклетовый столик с мраморной столешницей, а на нем раскрашенная лампа в форме дельфина с абажуром красного стекла, по краю которого позвякивали цветные подвески. На другом квадратном столе, покрытом алой скатертью с шестидюймовой золотой бахромой, разместились по крайней мере штук двадцать часов.
Лолли подошла к ним. Там были медные башенные часы, французские каретные часы с рисованными портретами Наполеона, часы в виде пушки, циферблат которых был вделан в колесо лафета, многочисленные немецкие фарфоровые часы всех видов и размеров. Все они были установлены на разное время. Внезапно самые необычные часы начали отбивать время, наигрывая мелодию «Зеленые рукава», при этом их верхушка вращалась.
Часы представляли собой черный эмалевый цилиндр, инкрустированный золотом и перламутром. В центре цилиндра находилось медное с позолотой солнце, верхушка тоже была медной, тонкой работы. Вокруг солнца медленно вращалась маленькая земля, а когда двигалась верхушка, получалось, что вокруг земли вращается также маленькая луна. Такой прелестной вещицы Лолли еще не видела. Мелодия закончилась, и тут же другие часы заиграли шотландскую песню «Доброе старое время».
– Они великолепны, – сказала Лолли.
Оку улыбнулась и подошла к ней. Когда одни часы заканчивали играть, другие сразу начинали, а женщины стояли и смотрели на них, пока не была сыграна последняя мелодия. Отзвучала последняя нотка, и Оку, взяв Лолли за руку, повела ее мимо огромной кровати под балдахином к разноцветной ширме. Старуха сложила ширму, и там оказалась самая чудесная вещь, которую Лолли не видела уже много недель.
– Ванна! – Лолли обернулась к старухе с надеждой во взгляде.
– Ты так и собираешься стоять, как Биг Бен, разрази его гром, или все-таки скинешь свои тряпки?
Лолли понадобилось двадцать секунд, чтобы раздеться, два часа, чтобы отмокнуть в ванной и остыть, полчаса, чтобы одеться в одежду местных жительниц, которую принесла ей Оку, и пять секунд, чтобы понять: Сэму пришел конец.
Глава 26
Превосходный план Сэма провалился. Он пытался выдернуть запястья из толстых пеньковых веревок. Безуспешно. Пытался ослабить веревки на лодыжках, но путы оказались такие же крепкие, как те, которыми были привязаны его руки к бамбуковому шесту за спиной.
Он взглянул на аборигенов, толпившихся неподалеку. Мояла был в центре внимания: хвастаясь, он демонстрировал всем стеклянный глаз Сэма. Когда Сэм был в Африке, этот трюк срабатывал. Ему тогда удалось убедить воинов одного африканского племени, что он бог, стоило вынуть глаз и перебросить с руки на руку, как мячик. А вот сейчас ничего не получилось.
Этот проклятый Мояла разразился неистово гневной речью, и не успел Сэм опомниться, как его привязали к бамбуковому шесту, а стеклянный глаз оказался в руках вороватого Моялы.
– Сэм! – К нему бежала Лолли. – О, Сэм! – Она налетела на него с разбегу так, что он даже задохнулся, обвилась вокруг него, как плющ, и забубнила, уткнувшись ему в грудь: – Они собираются убить тебя!
– Я понял это, увидев штуковину, которую они сооружают вон там.
Лолли заглянула ему через плечо и увидела группу мужчин, которые строили то, что Сэм принял за подобие катапульты.
– Похоже, они собираются швырнуть меня через пропасть. Падать придется долго.
Он снова засвистел, как тогда у моста, когда хотел ее напугать. Не думал он, что шутка обернется против него. Лолли отпрянула:
– Как ты можешь шутить? Это вовсе не смешно!
– Зато я умру смеясь.
Он попытался криво улыбнуться, но не смог, когда увидел ее лицо. Лолли, похоже, была готова расплакаться. Она наклонила голову и часто дышала, охваченная дрожью. Видно, ей приходилось нелегко.
– Я просто подумала...
Да, Сэм удостоверился, что ей нелегко.
– Это я виновата, что ты здесь. – Она подняла на него глаза. – Последние несколько недель у тебя были сплошные неприятности из-за меня, да?
– Зато мне не было скучно. – Он слегка улыбнулся, глядя на ее склоненную голову.
– Как бы мне хотелось... – Лолли замолкла и подняла голову, обреченность на ее лице внезапно сменилась чем-то более вдохновенным.
Сэм почуял недоброе. Лолли окинула взглядом деревню, затем посмотрела на трон короля.
– Где король?
– Твой новый папочка?
– Нет, серьезно, Сэм, где он?
– В самой большой хижине, вон там. – Сэм показал кивком головы.
– Я сейчас вернусь, – пообещала Лолли и направилась к хижине, но потом вдруг остановилась и, вернувшись, подошла к Сэму вплотную. Она положила ладони ему на грудь и посмотрела в лицо, ее мордашка выражала решительность. – Ты не умрешь. – С этими словами она повернулась и, вздернув подбородок выше некуда, зашагала к королевским покоям, как генерал-победитель.
Сэм смотрел ей вслед. Она намеревалась спасти его тем, что примется учить уму-разуму вождя племени – разговор наверняка будет короткий. Сэм снова постарался высвободить руки. Веревки не поддались. Сэм посмотрел на катапульту и пришел к единственному выводу: он все-таки умрет.
Лолли сделала глубокий вдох и перешагнула порог королевской хижины. Она оказалась в огромной комнате, заполненной людьми. Король сидел в большом плетеном кресле, украшенном красными перьями, ракушками и прочим. Стоило Лолли войти, как шум стих, и жители деревни расступились, давая ей дорогу к королю. Стараясь держаться так, будто она нисколько не напугана, она зашагала по проходу. Король не сводил с нее глаз, а когда Лолли остановилась перед ним, он молча ждал, что она скажет.
– Йо-йо, – произнесла Лолли, решив, что для начала нужно поздороваться.
Король взглянул на нее, потом протянул руку и взял со стола, стоявшего рядом, деревянный диск. Подняв деревяшку на ладони, он кивнул:
– Йо-йо.
По комнате пролетел шумок, и Лолли тут же ощутила чье-то присутствие. Рядом с ней стояла Оку.
– Что, разрази тебя гром, ты делаешь?
– Спасаю Сэма, – прошептала Лолли. – Как?
– Я еще сама не знаю, но, пожалуйста, скажи королю, что Сэм неопасен.
Оку заговорила, но не успела она закончить, как вперед вышел Мояла и что-то произнес. Затем он протянул руку и показал королю какой-то предмет.
– Глаз! – Лолли обернулась к Оку. – У него глаз Сэма.
Старуха посмотрела на Лолли так, будто та сошла с ума.
– Его стеклянный глаз, – объяснила Лолли. – Отбери у него.
Оку заговорила – Мояла возражал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36