Не желая, чтобы он прикасался к ней, Лоретта поторопилась встать. Это усилие не привело ни к чему. В тот момент, когда она встала на ноги, он схватил ее за локоть и притянул к себе. Когда они проходили основной круг лагерных костров, Охотник что-то выкрикнул. Несколько мужчин посмотрели в их сторону, отвечая на языке команчей.Крепче сжав ее руку, Охотник направил ее к реке.— Мой двоюродный брат удачно охотился этим утром. У него есть свежее мясо. Ты голодна?По правде говоря, Лоретта не испытывала голода, но кивнула из страха рассердить его. Все еще находясь под впечатлением приснившегося кошмара, она воспринимала вес его руки на своей как что-то отталкивающее. Она не знала наверняка, но он мог присутствовать там в день, когда умерла ее мать. У него было незабываемое лицо, но она была в шоке в тот день и не помнила всего, что должна была помнить.На вид она давала ему тридцать с небольшим, достаточно взрослый, чтобы принимать участие в том налете и, может быть, в сотнях других до этого. Юноши команчи рано становились воинами, некоторые из них принимали участие в первых для них кровопролитиях в возрасте не старше, чем Эми.В ушах у нее звенело. Мир вокруг казался необычайно ярким. Она была неприятна самой себе за то, что покорно следовала управлению его руки. Когда они шли, небольшие камешки врезались в подошвы ее ступней, а крапива обжигала ноги. Один раз она отстала, прыгая на одной ноге в попытках извлечь занозу из большого пальца другой. Она не думала, что он остановится, но он остановился. После того как она избавилась от занозы и они продолжили путь, он стал осторожнее выбирать дорогу.Когда они достигли реки, он повернул налево.— Tohobt Pah-e-hong, Река Голубой Воды. Ты называешь ее Бразос, да? — Он указал вперед. — Pah-gat-su, вверх по течению. — Указав большим пальцем через плечо, он сказал: — Te-naw, вниз по течению. Ты будешь слушать хорошо, Голубые Глаза, и учиться. Разговор tosi tivo, как грязь во рту.Его тон вывел Лоретту из состояния равновесия. Грязь во рту? Если он так ненавидел белых, почему, черт возьми, он взял ее? Вверх по течению, вниз по течению, она не могла запомнить. Да и не хотела. Язык убийц. Все, чего она хотела, — освободиться от всей этой грязной компании.Еще один камень вдавился ей в ступню, и она, скривившись от боли, захромала. Он отпустил ее локоть и поднял на руки. Это было так неожиданно, что она закричала бы, если б смогла. Взоры их встретились, в его — насмешка, ее глаза широко раскрыты от удивления.Лоретта находилась в таком положении, что ее спина могла переломиться, если бы она не обвила его рукой за шею. Он стоял, глядя на нее, и ждал. У нее пересохло во рту. Она хотела, чтобы он перебросил ее через плечо и покончил со всем этим. Быть переносимой на манер мешка с зерном не способствует утверждению чувства собственного достоинства, но по меньшей мере в таком положении ей не пришлось бы прижиматься к нему.Выражение категоричности, которое становилось таким знакомым, появилось в его глазах. Он слегка качнул ее, не настолько сильно, чтобы уронить, недостаточно, чтобы испугать. Инстинктивно она обвила его за шею. Его губы раздвинулись в удовлетворенной улыбке, которая говорила так ясно, как будто он произнес, что последнее слово будет всегда за ним. О н пошел дальше.Его твердые мускулы вздувались под ее пальцами, а о теплая кожа была гладкой, словно выделанная. Его волосы, шелковистые и тяжелые, шевелились на суставах ее пальцев. Под своим запястьем она ощущала покрывшуюся корочкой рану на плече от пули тети Рейчел. Вспомнив о ране, которую он нанес на руку прошлой ночью, она подумала о том, сколько таких шрамов было у него. Странно, но чем дольше она находилась в его обществе, тем меньше замечала шрам на его щеке. На его лице с чертами, как бы высеченными из камня, с кожей, закаленной до жесткой полированной коричневой поверхности, такой же неровной, как каньоны и бесконечные равнины мест, откуда он был родом, дефекты становились незаметными.Он донес ее до места, где на речном берегу каменная порода выступала над водой, образуя плоский, ровный участок, и осторожно поставил на ноги. Онилегли бок о бок на каменном ложе. Когда Лоретта ополоснула лицо, прохладная вода доставила ей поистине райское наслаждение, попав на кожу, обожженную солнечными лучами. Решив не обращать внимания на нежелательную близость индейца и воспользовавшись теми немногими уступками, которые ей позволялись, она выдвинулась вперед на камне. Опустив голову в воду, она пальцами, вытащила из волос сучья и грязь, которые попали туда, когда она упала с лошади. Выжав, насколько это было возможно, воду из длинных распушенных волос, она вздохнула и, сложив руки горстью, зачерпнула из быстрого потока и с удовольствием попила. Когда она опустила руки, то увидела в воде свое колеблющееся отражение, светлое и золотистое, рядом с бронзовым темноволосым мужчиной. Видя его рядом с собой, она еще реальнее ощутила приснившуюся ей кошмарную ситуацию.Она повернулась, чтобы посмотреть на него, и в ту же минуту он повернулся и посмотрел на нее. Несколько мгновений они изучали друг друга.— Даже вода поет нашу песню. — Он вздохнул и, встав на колени, посмотрел вниз на их колеблющиеся отражения.Лоретта стояла, слишком уставшая, чтобы понять происходящее. Его песня и его Боги не имели ничего общего с ней. Он вскочил на ноги, и опять она смирилась с тем, что его рука покоилась на ее, когда они шли назад в лагерь.Когда они вернулись, двоюродный брат Охотника сидел на корточках у их погасшего костра и свежевал кролика. Мгновенно насторожившись, Лоретта пошла к матрацу и уселась на него. Притворяясь безразличной, она принялась распутывать волосы. Охотник присоединился к другому мужчине, разговаривая с ним на языке команчей до тех пор, пока они не закончили приготовление мяса и не насадили его на вертел. Разведя небольшой костер, они загнали вертел в землю под таким углом, что кролик оказался подвешенным над пламенем для медленного зажаривания.Когда мясо зажарилось, оба индейца повернулись, глядя на нее. По тону их голосов она поняла, что они спорят. Лоретта продолжала расчесывать волосы пальцами, желая узнать, о чем они говорят, уповая на Бога, чтобы дрожащие руки не выдали ее.Капля воды, такая же холодная, как ее мысли, стекала с затылка на спину. После того как освободил ее прошлой ночью, Охотник не выдернул шесты. Не собирался ли он привязать ее снова? Пользуясь своими длинными волосами как вуалью, она украдкой взглянула на него. Он смотрел на нее. Его двоюродный брат поднял руки вверх, ударил ногой ком земли и ушел.Воцарившаяся тишина держала Лоретту в напряжении. Тень упала на нее, и девушка поняла, что Охотник подошел и стоит над ней. После нескольких секунд, показавшихся вечностью, она рискнула поднять голову. Лицо его не было сердитым. В действительности казалось, что его что-то позабавило. Он уселся на корточки перед ней, взгляд его темно-синих глаз был острым и оценивающим.Смущенная, не зная, чего ожидать, Лоретта смотрела на каменный медальон. Он коснулся одного почти сухого волоска и потер его между пальцами, как бы проверяя текстуру. Затем он схватил ее за подбородок. Его пальцы сжали ее рот с обеих сторон, сморщив губы. Когда она подняла глаза, он встретил ее взгляд вопрошающе, ничего не говоря, все признаки смеха исчезли. Сильный запах мертвого кролика исходил от него. С отвращением она попыталась отодвинуться, но его хватка не позволила ей сделать это. Он потрогал большим пальцем ее теплую нижнюю губу. Темное лицо индейца настолько приблизилось, что их дыхание смешалось: ее — быстрое и прерывистое, его — медленное и размеренное.Как ни хотелось ей признаваться в этом, она понимала, что еще несколько дней, проведенных в качестве пленницы Охотника, и все ее мысли будут сосредоточены только на том, как выжить. Она почти видела себя прыгающей, чтобы выполнить его приказание, переносящей его прикосновения без жалоб, унижающейся, чтобы заслужить его прощение, когда он станет гневаться. Если она позволит этому случиться, как она посмотрит в глаза людям там, дома, если ей удастся каким-то образом убежать?И вообще, как она посмотрит в глаза самой себе? Охотник словно угадал ее мысли, и выражение его лица стало поддразнивающим. Отпустив ее, он откачнулся назад и обшарил все ее тело взглядом, от которого у нее запылали щеки.Она была для него вещью, чем-то, что он мог ласкать или рассматривать, как вымененную безделушку. Что будет, когда ему надоест просто смотреть? Ее солнечные ожоги становились менее болезненными, лихорадка почти прошла. Если он откладывал занятия любовью из-за ее болезни, то теперь все менялось. Через минуту он встал, поманил ее пальцем и сказал: — Keenvah.Лоретта начала было подниматься, но затем спохватилась. Горячий ком образовался у нее в горле. Если она подчинится с такой легкостью теперь, то в следующий раз это будет еще легче для нее, и вскоре она станет суетиться, исполняя любые его желания, как покорная служанка. Значит ли это, что она хочет выжить любой ценой? Нет.Решение не повиноваться едва сформировалось в ее голове, когда он схватил ее за левую руку. В следующее мгновение он рывком поднял ее на ноги. С трудом удержав равновесие, она подняла голову и с гневом посмотрела на него. В ответ он рывком поставил ее рядом с собой.— Не испытывай мое терпение, Голубые Глаза. Моя лошадь лежит мертвая из-за тебя. Еще не поздно наказать тебя. Пошли. Ты знаешь это слово.Его голос охватил ее, подобно петле, грубый и беспощадный, слова произносились с такой преувеличенной медлительностью и четкостью, что она почувствовала себя, как дрессируемая собака. Когда он повернулся и попытался потащить ее к своим пожиткам, она уперлась пятками в землю. С силой, какой она даже не подозревала в нем, он сжал ее руку и безжалостно потащил вперед. Она старалась высвободиться из его пальцев, но они казались стальным кольцом.Когда они достигли места, где были сложены его кожаные мешки, он выпустил ее руку и начал рыться в своих мешках, пока не нашел веревочную сумку. Развязав ее, он схватил ее руку и высыпал меру сушеных фруктов и орехов на ее ладонь. На минуту Лоретта испытала угрызения совести за то, что доставила столько хлопот; когда его единственным намерением было накормить ее, но эти чувства быстро улетучились.Несмотря на голод, она решила не уступать. У нее осталось не много способов сопротивления. Подготовившись к его реакции, она перевернула ладонь и выбросила лакомства на землю. Он мог заставить ее делать многое, но не мог заставить ее есть. ГЛАВА 10 К тому времени, когда кролик поджарился, Охотник не знал, как обращаться с пленницей, и сомневался, правильно ли он поступил, не наказав ее прошлым вечером. Она бросала еду на землю. Когда он предложил ей воду, она вылила ее. Раньше или позже, но у него не останется другого выхода, как наказать ее.Когда Красный Бизон и двое его друзей подошли, чтобы получить свои порции кролика, которого убил Красный Бизон, Охотник одним глазом следил за девушкой, надеясь, что у нее хватит здравого смысла вести себя разумно. Опускаясь на колени у костра, Красный Бизон улыбнулся. Либо он забыл об их споре насчет девушки, либо готовился продолжить его.— Мясо пахнет хорошо, Охотник, — сказал Красный Бизон. — Кому нужна женщина, а?— Жены только и делают, что ворчат. — Изготовитель Стрел, один из дружков Красного Бизона, наклонился, чтобы отломить ножку кролика. Такой же худой, как стрелы, которые он изготавливал, Изготовитель Стрел почти не отбрасывал тени, стоя боком к костру, и больше нуждался в женщине, чем любой храбрый охотник. — Я лучше прокрадусь под стенами вигвама. Зачем тянуть лямку и общаться с одними и теми же старыми ведьмами каждую ночь?— Берегись только, чтобы тебя не поймал какой-нибудь ревнивый муж. — Охотник снял кролика с вертела, потряхивая рукой, когда шипящий жир обжег его пальцы. — Мне нравится иметь женщину в своем вигваме. Зимы могут показаться очень долгими, если кто-нибудь не согревает твоей бизоньей шкуры.Красный Бизон изучающе посмотрел на Желтые Волосы.— Если она нужна тебе для этого, то ты дурак. Белые женщины лежат под мужчиной, как каменная плита.Охотник положил обгоревшее мясо на кусок шкуры. Бросив взгляд в сторону Желтых Волос, он пожал плечами.— Даже камень можно обработать так, чтобы он служил потребностям человека. Может быть, с хорошим учителем из нее выйдет толк.Красный Бизон плюнул в огонь и взглянул на женщину ненавидящим взором.— Ты слишком мягок с ней. Ей нужна твердая рука. Дай ее мне на несколько дней. Я научу ее.Встав, Красный Бизон подошел к матрацу. Хотя Охотник не сдвинулся с места, он почувствовал страх девушки. Красный Бизон схватил ее за волосы, заставляя посмотреть вверх.По-английски он сказал:— Мы хорошо проведем время вместе, слышишь, женщина? — Негромко засмеявшись, он провел ладонью по ее телу, сильно сдавив грудь через мягкую кожу рубашки Охотника. — Пока я буду учить тебя играть в наши игры.Все еще сидя на корточках, Охотник повернулся на пятках с ножом в правой руке. Если кто-нибудь и будет плохо обращаться с девушкой, то это будет он сам.— Отпусти ее.— Отпустить? — Красный Бизон дернул ее за волосы. — Двоюродный брат, ты ведь не станешь ссориться со мной из-за вонючих Желтых Волос?Глаза девушки стали большими от страха. Она сидела с поникшими плечами, руками прикрывая груди, шея была напряжена, сопротивляясь силе руки Красного Бизона.— Если тебе нужны Желтые Волосы, чтобы поиграть, иди возьми в плен белую женщину. Эта принадлежит мне.Взгляд Красного Бизона опустился на нож в руке Охотника.— Ты ищешь драки? Мы всегда делили все пополам.— Не наших женщин.— Она рабыня, не женщина.— Женщина из пророчества.— Ai-ee! — Ишатай, Помёт Койота, обошел вокруг костра и встал между братьями. — Вы двое напились дурной воды, что ли? Отпусти ее, Красный Бизон. Она не стоит этого.Отпустив девушку, Красный Бизон толкнул ее с такой силой, что она растянулась на земле. Охотник перевел взор на ее лицо и увидел сверкающие в глазах слезы. Он был уверен, что это невольные слезы, вызванные сильным рывком за волосы. Она слишком горда, чтобы лить слезы по пустякам.Направляясь назад к костру, Красный Бизон проворчал:— Дай мне мою долю. Я хочу уйти отсюда. Меня тошнит от этой вони.Воспоминание о том, как рука Красного Бизона сжимала грудь девушки, бросило Охотника в дрожь. Реакция была настолько непонятной, что он не мог думать ни о чем больше. Вложив нож в ножны, он взял кусок кролика.— Возьми свою долю и иди кушать в другое место.— Ты предпочитаешь ее — мне?Не обращая внимания на его вопрос, Охотник подошел к матрацу, чтобы дать девушке ее порцию. В тот момент, когда он протянул к ней руку, она ударила по его руке, и кусок горячего кролика полетел в воздухе. Звук, с которым он шлепнулся на землю, произвел впечатление прогремевшего грома. Охотник посмотрел на мясо, затем снова на девушку, немало удивленный происшедшим.— Если ты не накажешь ее за это, я накажу! — прорычал Красный Бизон.Охотник слышал, что двоюродный брат остановился за его спиной. Девушка отпрянула с расширившимися от страха глазами, когда Красный Бизон вцепился в ее руку. Охотник схватил Красного Бизона за запястье.— Она моя женщина. Я буду разбираться с ней.— Как ты разобрался прошлой ночью?Горячась все больше и больше, Охотник был близок к тому, чтобы совсем потерять терпение. Он толкнул Красного Бизона с такой силой, что тот потерял равновесие и намеревался пустить в ход кулаки.— Я сказал, что разберусь с ней!Красный Бизон пожал плечами и отступил на шаг.— Она переводит мое мясо.— Она моя женщина. Поэтому я должен заниматься ее воспитанием. Не ты.Охотник схватил девушку за запястье и поднял на ноги. Повернувшись к расположенному поблизости бревну, он потащил ее за собой. Она упиралась и пыталась освободиться от его хватки. Охотник встряхнул ее еще раз, выходя из терпения от ее упрямства.Как раз в тот момент, когда он собрался усесться на бревне, она рванулась от него. Ей почти удалось это. Несмотря на небольшой рост, она была проворной, к тому же скользкая от жира. Во время последовавшей борьбы она ударила его по голове сбоку локтем с такой силой, что у него из глаз посыпались искры.Решив преподать ей урок, Охотник забыл о ее солнечных ожогах, о Красном Бизоне и его друзьях, обо всем. Он опустился на бревно и бросил ее поперек своих колен. Когда его колени вдавились ей в живот, воздух с шумом вырвался из ее груди.— Я научу тебя не драться со мной.Она выгнула шею, не спуская глаз с его левой руки. Он понял, что она замышляла, и это еще больше рассердило его. Схватив ее за затылок, он нагнул ее голову, прежде чем она успела впиться зубами в его руку. Прижав правой ногой обе ее ноги, он сдавил их, как тисками, между бедер. Она дико размахивала руками, извиваясь и отчаянно пытаясь ударить его ногой, но Охотник держал ее так, как это было ему нужно, — мертвой хваткой, задом вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52