На улице было людно: множество военных, девушек и та же самая неестественно оживленная атмосфера, которая так удручающе подействовала на меня в театре.Дошли до ворот, на которых было написано «Выезд», после чего свернули во двор. Джеймсон был членом Военно-Морского клуба в Пикадилли, располагавшегося в бывшем доме покойного лорда Палмерстона. Клуб был известен в Лондоне под названием «Въезд и выезд», потому что именно эти слова были написаны огромными белыми буквами на въездных и выездных воротах этого заведения. Предназначались они, разумеется, для кебменов и таксистов.Примерно час мы провели в дружеской беседе, удобно расположившись в глубоких креслах и потягивая напитки. Разговор был немногословным. Затем к Джеймсону склонился один из стюардов. Мой знакомый подумал, что стюард хочет принять заказ на ужин, и взмахом руки отослал слугу прочь, но тот не уходил.– Прошу прощения, сэр, но, если я не ошибаюсь, ваш гость – мистер Дайкстон. – Стюард взглянул на обшлаг моего кителя, где красовались две широкие нашивки и одна узкая. – Вы капитан Дайкстон, сэр?– Допустим, – ответил я.– Капитан Г. Дж. Дайкстон?– Он самый.– Тогда, сэр, должен сказать, что у столика портье вас ожидает некий джентльмен.– Кто он?– Он не назвался, сэр. Сказал лишь, что прислан из Адмиралтейства.Я извинился перед Джеймсоном и направился к стойке портье. Ожидавший меня мужчина оказался в штатском – в темном твидовом пальто широкого покроя и довольно щегольском котелке. Когда я приблизился, он сказал:– Меня зовут Стотт. Я из Адмиралтейства. Наденьте шинель и фуражку, капитан, и следуйте за мной.Помнится, я внимательно рассмотрел незнакомца и остался недоволен увиденным. Это очень символично, потому что все последующие события мне тоже крайне не понравились.– Почему я должен вам верить? – спросил я.Стотт раздраженно извлек из кармана пальто удостоверение. Подобный документ я видел впервые, однако там красовался герб Адмиралтейства, было написано имя владельца и стояла чья-то подпись.– Хорошо, я только предупрежу своего товарища.Но Стотт остановил меня:– На это нет времени. Ему скажет портье, что вас срочно вызвали. Надевайте шинель, пожалуйста. Нас ждет автомобиль.Мы сошли вниз по ступенькам и сели в ожидавший «даймлер» с включенным мотором. Автомобиль сразу же тронулся с места; шофер явно знал, куда нужно ехать.– А что, собственно, стряслось? – спросил я Стотта.Он ответил лишь:– Вы военный человек, капитан. Не задавайте лишних вопросов.Я, естественно, был озадачен. Мой корабль стоял у причала в Харвиче, заправляясь топливом и обновляя боекомплект. Раньше понедельника выйти в море мы не могли. Монитор не зависел от приливов и отливов, ибо имел очень низкую осадку по сравнению с другими кораблями, но на дозаправку, подготовку к походу уйдет по меньшей мере двое суток. Вот почему я получил отпуск на сорок восемь часов и теперь не мог понять, чем вызвана такая спешка.Стотт довольно сварливо заметил:– Вы сказали своему капитану, что остановитесь в отеле «Рассел».– Там я и остановился.– Но вас там не было. Нам пришлось вас разыскивать, капитан Дайкстон.Признаюсь, я оставил это глупое замечание без ответа. Неужели этот болван думал, что офицер в отпуске будет сидеть в одиночестве в своем гостиничном номере? Я то и дело поглядывал в окно, пытаясь понять, куда мы едем. Автомобиль остановился в начале улицы Сент-Джеймс, дожидаясь просвета в сплошном потоке автомоторов, кебов и автобусов, чтобы сделать поворот. На улочке, куда мы свернули, находились только клубы. Неужели меня вытащили из «Въезда и выезда» только для того, чтобы отвезти в другое такое же заведение?Но квартал Сент-Джеймс остался позади, и я перестал ломать голову. Впереди лежала улица Пелл-Мелл, а от нее до Адмиралтейства рукой подать. Стало быть, туда меня и везли. Довольно странно, если учесть, что был субботний вечер, да и мой корабль наверняка успел загрузиться всем необходимым лишь наполовину. Впрочем, «даймлер» не доехал до Пелл-Мелл, а неожиданно затормозил. Выглянув в окно, я увидел ворота Сент-Джеймсского дворца, где застыли часовые. Я пожалел бедолаг, потому что дул холодный пронизывающий ветер. Тут автомобиль внезапно повернул направо, въехал в ворота, и мы оказались на территории королевского дворца!– Следуйте за мной, – приказал Стотт, проворно вылезая из машины.Мы пересекли двор и остановились перед какой-то дверью. Стотт нетерпеливо постучал, и на пороге появился лакей в ливрее. Я едва поспевал за шустрым чиновником из Адмиралтейства – так тот торопился. Он оглянулся на меня через плечо, бросил: «Быстрее, пожалуйста!» – и вприпрыжку понесся вверх по лестнице.Мы оказались в старинной приемной весьма чопорного вида, сплошь увешанной портретами королей Ганноверской династии – один уродливей другого.– Подождите здесь, капитан Дайкстон, – рявкнул Стотт и оставил меня в одиночестве.Тут мое любопытство разыгралось с новой силой. Не каждый день тебя сажают в автомобиль и столь таинственным образом доставляют в королевский дворец. Повинуясь инстинкту, я наскоро проверил, достаточно ли начищены сапоги и есть ли складка на брюках. С сапогами все было в порядке, потому что у меня отличный денщик, но со складкой на брюках дела обстояли хуже, да и на коленях наметились пузыри. Я нервно принялся приводить форму в порядок: подтягивать брюки, отряхивать китель и так далее. Не успел я покончить с этой процедурой, как дверь распахнулась и в приемную выглянул капитан первого ранга.– Сюда, капитан, – позвал он.Пропустив меня вперед, он закрыл дверь и остался снаружи, но я заметил это не сразу, ибо внимание мое было всецело поглощено новым и неожиданным обстоятельством: в дальнем углу гостиной, рядом с письменным столом, стоял мужчина в темном костюме, глядя прямо на меня.– Дайкстон? – спросил он.Я вытянулся по стойке «смирно».– Так точно, ваше величество!" * * * Мэлори почесал переносицу, в которую врезались очки, и вспомнил пренебрежительный отзыв Пилгрима: «древняя история». Ничего себе «древняя история»! Всего несколько страниц прочитано, а этот Дайкстон уже угодил на тайную встречу с самим королем! Неужели Пилгрим не понимает, что это поистине невероятный случай – тем более в 1918 году, когда недоступный и богоподобный король-император правил четвертью планеты...Теперь и в самом деле сэр Хорейс ощутил пресловутый frisson. В груди шевельнулось очень нехорошее предчувствие. Со вздохом Мэлори вновь нацепил очки, хлебнул виски и продолжил чтение. * * * "Король сделал несколько шагов мне навстречу и очень серьезно сказал:– Спасибо, что пришли.Рассмотрев его как следует, я увидел, что вид у монарха весьма озабоченный. Лоб его величества был покрыт морщинами, глаза смотрели устало, в бородке проступила седина. Я подумал, что и ему война дается нелегко, как всем нам.Затем король обратил мое внимание на прочих присутствующих. Сначала на высокого мужчину с пронзительным, властным взором, седыми усами щеточкой и старомодной французской бородкой.– Это мистер Захаров, – сказал король. – Директор концерна «Викерс, Максим и К°».Я слегка поклонился. Имя этого человека, а также его пикантная и грозная репутация были мне известны. Захаров выглядел не менее величественно, чем сам король: такой же холодный, стальной и грозный, как оружие, производимое его концерном. На мой поклон он не ответил, лишь чуть-чуть двинул бровями.Король указал на второго из присутствующих:– Мистер Кларк.Его величество явно не считал нужным объяснять, почему здесь находится Захаров, однако присутствие мистера Кларка, по мнению короля, явно нуждалось в комментариях. И в самом деле, Кларк выглядел весьма невзрачно, несмотря на старательно выглаженный выходной костюм. По-моему, ему было за семьдесят – маленький, сутулый старичок. Он был похож на мелкого клерка, так что фамилия «Кларк» подходила ему как нельзя лучше.– Мистер Кларк работает в библиотеке Британского музея, – сообщил король. – Он служит там, если не ошибаюсь, очень давно.Брови короля вопросительно приподнялись.Старик открыл рот, но голос у него сорвался. Мистер Кларк явно нервничал, так что пришлось ему предпринять вторую попытку:– Сорок семь лет, ваше величество. С 1861 года. Давно надо было на пенсию... – Дребезжащий голос дрогнул и стих.Король кивнул и опустился в кресло.– Прошу, джентльмены, садитесь.Мы устроились вокруг низкого столика: король в кресле, остальные на маленьких позолоченных стульчиках с высокими спинками, надо сказать, весьма хлипких и неудобных.– Расскажите мне о себе, капитан, – приказал король.Я откашлялся.– Что именно, ваше величество?..– Никаких «величеств», – сказал он. – Называйте меня просто «сэр»! Я хочу, чтобы вы коротко изложили свою биографию.Изложить биографию не такое простое дело, как кажется.– С самого рождения?Он кивнул.– Я родился, – начал я, – в России, в Санкт-Петербурге, в 1892 году. Мой покойный отец торговал мехами и лесом, а моя покойная мать была дочерью офицера Королевского флота.– У вас есть братья и сестры?– Нет, сэр.Он кивнул, и я продолжил:– Когда я был еще ребенком, наша семья переехала из Санкт-Петербурга в город Пермь, где мои отец в течение ряда лет исполнял обязанности британского консула. В Перми я получил образование, главным образом домашнее, а потом мы вернулись в Великобританию, и я поступил в Королевский Озборнский военно-морской колледж.Его величество улыбнулся. Как известно, Озборн всегда был близок его сердцу.– В 1909 году я был выпущен мичманом, сэр. В следующем году произведен в младшие лейтенанты, лейтенантом стал...Король поднял руку, останавливая мой рассказ.– Насколько хорошо вы владеете русским языком?– Это мой второй родной язык, сэр.– Вы говорите на нем так же хорошо, как по-английски?– Я бы даже сказал, что лучше, – осторожно ответил я, внутренне недоумевая: к чему весь этот разговор? Меня начинали одолевать нехорошие предчувствия.– Бывали ли вы в России с тех пор?– Да, сэр. Я два года служил в аппарате военно-морского атташе в Санкт-Петербурге.Король оценивающе посмотрел на меня, а потом внезапно спросил посуровевшим тоном:– Известно ли вам о беде, в которую попал мой кузен?– Так точно.Кто же этого не знает, подумал я.– Известно ли вам, где сейчас находится императорская фамилия?– Только то, что пишут в газетах, сэр.Георг V тяжело вздохнул.– В газетах пишут правду. К сожалению. И нам мало что известно, кроме этого. Скажите, капитан, случалось ли вам в Санкт-Петербурге или где-либо еще входить в контакт с кем-нибудь из вождей этих самых... большевиков?Последнее слово король произнес так, словно это было грязное ругательство. Полагаю, у его величества были на то все основания.– Никак нет, сэр.Георг V задумался, и я воспользовался паузой, чтобы взглянуть на остальных. Захаров сидел неподвижно, напряженный, как ястреб; пронзительные глаза были полуприкрыты веками. Зато бедный Кларк явно чувствовал себя не в своей тарелке – он сосредоточенно вертел в руках свою трость, выказывая все признаки нервозности.Наконец король нарушил молчание:– Могу ли я доверять вам, капитан?– Моя жизнь принадлежит вам, сэр.– Хорошо. – Тон короля стал резким. – Вам, должно быть, хорошо известно – об этом писали все газеты, – что арест моего кузена, императора, является не просто актом несправедливости, это еще и важное государственное дело. В настоящее время большевистское руководство ведет переговоры с немцами, в результате чего германские армии будут переброшены с Восточного фронта на Западный.– Так точно.– Прошу прощения, сэр, – вмешался в разговор Захаров. Я впервые услышал его голос. Поскольку король к нему не обращался, можете судить сами, насколько уверенно держался этот человек. – На русской территории пока находится достаточное количество германских войск, чтобы держать большевиков под угрозой. Как вы помните, сэр, именно это обстоятельство является основанием...Король поднял руку, призывая его замолчать.– Я как раз собирался сказать капитану, что вопрос об освобождении императорской семьи осложняется многочисленными чисто политическими и военными обстоятельствами.Захаров слегка наклонил голову. У меня было ощущение, что даже такой небольшой поклон дается ему с трудом. Очевидно, король тоже это почувствовал, потому что поспешил продолжить:– Я не хочу и не имею права вмешиваться в планы и решения военного министерства, хотя, надеюсь, вы понимаете, насколько меня тревожит безопасность царя, царицы и их детей. Судя по всему, у нас сейчас появилась возможность провести неофициальные переговоры об их освобождении. Прежде чем я продолжу, вы должны дать мне слово, что сказанное останется между нами.– Клянусь, сэр.(Я отлично понимаю, что сейчас нарушаю клятву, данную своему государю, однако я иду на это лишь потому, что никакого ущерба королевской фамилии мое предательство нанести уже не может. К тому же меня самого постоянно предавали, так что вряд ли моя клятва имеет какую-нибудь моральную силу. Есть и еще одна клятва, которую я дал сам себе. Ее я и выполняю, записывая эту историю.)– Очень хорошо, – продолжил король. – Обстоятельства складываются так, что для спасения императорской семьи необходимо вступить в переговоры с этим большевиком Лениным, хоть мне подобные действия глубоко отвратительны. Действовать придется конфиденциально.Я уставился на короля в полнейшем изумлении. Представить себе, что английский моряк вступит в тайные переговоры с кровавым вожаком взбунтовавшейся черни, было просто невозможно. Я не поверил своим ушам.– К счастью, у нас есть способ связаться с Лениным неформальным образом. К тому же, кажется, нам есть что предложить взамен... – Король внезапно замолчал, и я увидел, что он глубоко взволнован. Когда Георг V продолжил, голос его звучал тихо, почти шепотом. – Нам есть что предложить Ленину в обмен на жизнь и свободу императорской фамилии. – Он откашлялся и охрипшим голосом спросил: – Вы сделаете все возможное для достижения этой цели?– Конечно, сэр.Король встал, и мы, остальные, тоже.– Мне не пристало знать подробности, – произнес король. – Могу лишь дать свое благословение храбрым и великодушным людям, которые попытаются спасти царскую семью. – Он направился к двери. – Благодарю вас, джентльмены. Да хранит вас Бог. * * * Едва закрылась дверь, как Захаров взял ситуацию под собственный контроль. Он извлек из-под стула маленький портфель, отнес его к письменному столу, придвинул кресло и достал из портфеля чернильницу, ручку и стопку бумаги.– Садитесь, Кларк, и пишите под мою диктовку. Это письмо...– Но я не представляю себе, что я могу сделать! – визгливым и дрожащим голосом запротестовал Кларк.Захаров, не обращая на него внимания, обернулся ко мне:– Кларк сейчас напишет письмо своему приятелю Ленину, а вы...– Приятелю?!Захаров ровным голосом пояснил:– За полвека, проведенные в читальном зале Британского музея, Кларк познакомился с разными людьми: немецким евреем Марксом, с его приспешником Энгельсом, посеявшими зловредные семена, а позднее с их последователем Ульяновым, он же Ленин, который применил теорию на практике.– Но я не могу, разве вы не понимаете?! – в отчаянии и ярости воскликнул старичок.Я увидел, что в его глазах показались слезы.– Последний раз говорю, Кларк, – сказал Захаров. – Подумайте о вашей жене!Кларк затрепетал. Честно говоря, мне тоже стало не по себе, ибо в тихом голосе Захарова звучала такая властность, такой заряд силы и угрозы, что словами это не передать. Затем магнат очень мягко сказал мне:– Кларк находится полностью под влиянием этой троицы. Но у него есть жена, она тяжело больна, а я могу ей помочь. И все равно наш мистер Кларк никак не может ради страдающей жены пойти наперекор своему большевистскому делу. Все же письмо он напишет – не правда ли, Кларк? А вы, Дайкстон, отвезете послание в Россию, Ленину.Мне показалось, что меня стукнули пыльным мешком по голове. Сначала я был представлен его величеству, затем стал участником важнейшей беседы, а стоило королю выйти из комнаты, как там разыгралась сцена грубейшего шантажа! А теперь еще выясняется, что мне суждено стать посланцем к Ленину! Я уже догадывался, что мне придется так или иначе отправляться в Россию, но и помыслить не мог, к кому именно меня собираются отправить.– Итак, Кларк, – тихим, но угрожающим голосом произнес Захаров. – Вы ведь называете его по отчеству, не так ли?Кларк кивнул.– Вы уверены?Старик снова кивнул. Я смотрел на него с жалостью. Большевик он был или нет, ему сейчас явно было не до хитростей. Но Захаров предпочел проверить. Он достал из портфеля какую-то бумагу и взглянул на нее.– Да, совершенно верно. Тогда начинайте так: «Дорогой Владимир Ильич!» Да-да, правильно. – Он смотрел через плечо бедного библиотекаря. – «Рекомендую вам капитан-лейтенанта Королевского флота Г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30