Ли Куй принес в комнату миску овощей и миску постного супу и предложил Дай Цзуну покушать.– А почему же ты сам не ешь? – спросил Дай Цзун.– Да я что-то не хочу, – ответил Ли Куй.«Обманывает меня этот негодяй, – подумал про себя Дай Цзун. – Хочет тайком поесть мяса».Дай Цзун съел принесенную пищу, а затем потихоньку прошел за дом, И тут он увидел, что Ли Куй достал два рога вина, целое блюдо говядины и стоя быстро поглощает все это здесь.«Ну, так я и думал! – сказал про себя Дай Цзун. – Ладно, сейчас я ему пока ничего говорить не буду. А завтра подшучу над ним, и дело с концом».Он вернулся в комнату и лег спать. А Ли Куй наелся, выпил вина и, опасаясь, как бы дай Цзун не стал расспрашивать его, потихоньку прошел в комнату и тоже лег спать.Но как только наступила пятая стража, Дай Цзун поднялся и велел Ли Кую разжечь огонь и приготовить завтрак. Подкрепившись, они рассчитались за постой и, взвалив на спину узлы, вышли с постоялого двора. И вот, когда они прошли два ли, Дай Цзун сказал:– Вчера мы не прибегали к волшебному способу, а сегодня нам надо пройти большее расстояние. Подвяжи-ка покрепче узел, я произнесу над тобой заклинание. Мы остановимся только тогда, когда пройдем восемьсот ли.Тут Дай Цзун достал четыре полоски бумаги, привязал их к ногам Ли Куя и приказал:– Жди меня в первом кабачке, который встретится по дороге!Затем он что-то пробормотал и дунул на ноги Ли Куя. Ли Куй двинулся вперед и сразу же помчался так, словно полетел на облаках, Дай Цзун рассмеялся и сказал сам себе:– Ничего, я заставлю его поголодать денек!Затем он привязал бумажки с заклинаниями также и к своим ногам и понесся вслед за Ли Куем.Ли Куй не знал действия этого волшебства и потому думал, что передвижение подобным способом такое же удовольствие, как и обычная ходьба. Но как можно было вынести страшный грохот и шум, которые стояли в его ушах! Ему казалось, что кругом бушует ураган, что попадающиеся на встречу деревья и дома опрокидываются, а под ногами, настигая его, клубятся облака и туман.Ли Кую стало страшно, он несколько раз пытался остановиться, но тщетно старался удержать свои ноги, – казалось, кто-то снизу непрерывно отгалкивает их. Не касаясь ногами земли, он только мог передвигать ими и все шел вперед. Ли Куй видел, как мимо него один за другим мелькают кабачки, ресторанчики, постоялые дворы, но не мог зайти туда, выпить и закусить.– О господи, хоть бы на минуту остановиться! – вэмолился он, наконец.Солнце уже клонилось к западу. Ли Куй был голоден и страдал от жажды, а ноги несли его все быстрее, и он никак не мог справиться с ними. Тут от страха его даже пот прошиб, и он, задыхаясь, жадно глотал воздух; в этот момент его как раз нагнал Дай Цзун и крикнул ему:– Дорогой брат Ли! Что же, ты так и не закусил нигде?– Уважаемый брат! – взмолился Ли Куй. – Спаси меня, пожалуйста! Я помираю с голоду!Тогда Дай Цзун вынул из-за пазухи несколько лепешек из муки и стал есть.– Я не могу остановиться и купить себе что-нибудь поесть! – крикнул Ли Куй. – Дай мне хоть кусочек, чтобы заморить червячка.– Да ты остановись, дорогой брат, – сказал Дай Цзун, – и я дам тебе поесть!Ли Куй протянул было руку, но оказалось, что он находится на расстоянии целого чжана от Дай Цзуна и не может достать до лепешки.– Дорогой брат! Да останови ты меня хоть на минутку! – снова взмолился Ли Куй.– Действительно, сегодня творится что-то странное, – сказал тут Дай Цзун. – Я и свои-то ноги никак не могу оста новить!– Ай-я! – воскликнул Ли Куй. – Эти проклятые ноги совсем не хотят слушаться меня! Они знай себе бегут да и только! Смотрите же, не выводите меня окончательно из терпенья. Не то возьму вот свои топоры и отхвачу вас к чертовой матери!Пожалуй, одно это только и остается! – заметил Дай Цзун. – Иначе мы можем пробежать до первого дня первого месяца будущего года, да и тогда не остановимся!– Уважаемый брат, – продолжал жалобно Ли Куй. – Перестаньте шутить! Как же я вернусь обратно, если отрублю себе ноги?– Уж наверное вчера ты в чем-то не послушался меня, – сказал тут Дай Цзун. – И сегодня даже я никак не могу удержать свои ноги. Вот теперь и беги, что же я-то могу сделать?!– Дорогой отец! – крикнул Ли Куй. – Сжалься надо мной и помоги мне остановиться!– Мое волшебство запрещает во время ходьбы есть мясо и особенно говядину. Кто съест хоть один кусок мяса, будет бежать до тех пор, пока не умрет!– Ой, беда какая! – воскликнул Ли Куй. – Я вчера поступил очень плохо, обманул вас, дорогой брат. Ведь я тайком купил пять-семь цзиней говядины и съел ее. Что же теперь делать-то?– Ах, вот почему даже я не могу остановить своих ног! – кликнул Дай Цзун. – Что ж ты, Железный бык, наделал, ты и меня погубил!Услышав это, Ли Куй даже взвыл от горя.– Если ты выполнишь одно мое условие, – сказал тогда с усмешкой Дай Цзун, – то, может быть, мне и удастся снять с тебя заклинание.– Милостивый господин! – взмолился Ли Куй. – Вы только скажите мне, что это за условие, и сами увидите, как я выполню все, что вы скажете!Ну, будешь меня обманывать и есть мясо? – спросил Дай Цзун.– Если я после этого стану есть мясо, – воскликнул Ли уй, – пусть чирей величиной с чашку вскочит на моем языке! Я вот что думаю: вы, дорогой брат, почти всегда едите овощную пищу, а мне трудно к ней привыкнуть. Потому я и решил обмануть вас и отведать мяса. Но уж теперь-то я никогда не осмелюсь этого сделать.– Ну что же, на этот раз я тебя прощаю! – С этими словами Дай Цзун забежал вперед и, махнув рукавом на ноги Ли Куя, крикнул:– Стойте!И Ли Куй тотчас же остановился. Тогда Дай Цзун сказал:– Я отправлюсь вперед, а ты потихоньку следуй за мной!И вот, когда Ли Куй собрался идти, то почувствовал, что не может даже двинуть ногами. Он изо всех сил старался оторвать их от земли, но ничего не мог сделать. Ноги его словно были отлиты из чугуна и пригвождены к земле.– Опять беда! – закричал Ли Куй. – Дорогой брат, помогите мне!– Клятву ты дал мне искренне? – спросил, улыбаясь, Дай Цзун.– Отец родной! – взмолился Ли Куй. – Да разве осмелюсь я нарушить данное вам слово?!– Значит, теперь ты действительно будешь слушаться меня? – спросил Дай Цзун и, протянув руку, он схватил Ли Куя и крикнул: – Вставай!После этого они оба легко двинулись вперед.– Уважаемый брат! – сказал Ли Куй. – Пожалейте меня, давайте остановимся сегодня на отдых немного пораньше!И вот вскоре они увидели постоялый двор и остановились там на ночлег. Очутившись в комнате, они сняли с ног бумагу с заклинаниями и, достав жертвенные деньги из золоченой бумаги, сожгли их. После этого Дай Цзун спросил Ли Куя:– Ну, как ты себя чувствуешь?Ощупывая свои ноги и тяжело вэдыхая, Ли Куй сказал:– Лишь сейчас эти ноги снова стали моими!Дай Цзун велел Ли Кую приготовить постной еды и простого вина. Поев, они согрели воды, вымыли ноги и легли спать, а с наступлением пятой стражи встали, умылись, прополоскали рот, позавтракали и, расплатившись за постой, двинулись в путь. Не прошли они и трех ли, как Дай Цзун вынул магические листки бумаги и сказал:– Сегодня, дорогой друг, я привяжу к твоим ногам всего две полосы, и ты будешь идти медленнее, чем в первый раз.– Дорогой отец! – взмолился Ли Куй. – Не нужно их привязывать!– Мы выполняем важное дело, и раз ты обещал слушаться меня, стану ли я подшучивать над тобой? А если будешь возражать, то я сделаю то, что вчера, и заставлю тебя стоять здесь до тех пор, пока не схожу в Цзичжоу, не найду там Гун-Сунь Шэна и не вернусь с ним сюда. Лишь тогда я освобожу тебя!– Ладно, привязывайте, – поспешно ответил Ли Куй.Дай Цзун привязал себе и Ли Кую к ногам только по две полоски с заклинаниями, после чего совершил заговор и, поддерживая Ли Куя, двинулся вместе с ним вперед.А надо вам сказать, что волшебство Дай Цзуна позволяло ему продвигаться вперед или останавливаться, когда это было нужно.Ли Куй же больше не осмеливался нарушить приказания Дай Цзуна. В пути он питался лишь постной пищей, пил простое вино, и, подкрепившись, они двигались дальше.Однако не будем вдаваться в подробности. Благодаря волшебному способу они меньше чем за десять дней подошли к городу Цзичжоу и остановились в пригороде на постоялом дворе отдохнуть.На следующий день они пошли в город. Дай Цзун нарядился господином, а Ли Куй его слугой. В поисках они кружили по городу целый день, но так и не нашли никого кто бы знал Гун-Сунь Шэна. Тогда они возвратились на постоялый двор и легли отдыхать.На следующий день они снова отправились в город и снова прошли все небольшие улички и переулки, но опять ничего нового не узнали. Ли Куй не выдержал, рассердился и стал ругаться.– К каким чертям мог забраться этот нищий даос! – ворчал он. – Вот найду я его, схвачу за волосы и в таком виде приволоку к нашему старшему брату!– Опять ты начинаешь! – покосился на него Дай Цзун. – Видно, забыл уже о том, что пришлось горя хватить!– Ну, не буду, не буду! – с улыбкой няющимся голосом сказал Ли Куй. – Это я так – пошутил!Дай Цзун все же снова стал отчитьтвать его, и Ли Куй не осмеливался возразить что-либо. Так и вернулись они на свой постоялый двор отдыхать.На следующий день, встав пораньше, Дай Цзун и Ли Куй отправились разыскивать Гун-Сунь Шэна по окрестным деревням и торговым местечкам. При встрече с каким-нибудЬ пожилым человеком Дай Цзун почтительно кланялся и спрашивал – не знает ли он, где проживает Гун-Сунь Шэн. По дороге им попалось уже несколько десятков человек, но на вопрос Дай Цзуна ни один не мог ответить.И вот однажды в полдень, изрядно проголодавшись после долгой ходьбы, они увидели около дороги харчевню, где торговали овощными блюдами и лапшой. Желая подкрепиться, они зашли туда и увидели, что в харчевне полно народу и нет ни одного свободного места. Дай Цзун и Ли Куй остановились посредине, не зная, что делать. Наконец, слуга, обращаясь к ним, сказал:– Если уважаемые гости желают покушать лапши, то могут присесть за столик с этим стариком.За большим столом, который показал слуга, Дай Цзун увидал одиноко сидящего старика. Он тут же почтительно поклонился ему, произнес соответствующее приветствие и сел напротив; Ли Куй уселся рядом с Дай Цзуном. Затем они заказали четыре чашки лапши.– Я съем тоько одну чашку, а на твою долю останется три. Хватит тебе? – спросил Дай Цзун Ли Куя.– Да, пожалуй, маловато, – ответил он, – я и с шестью чашками управлюсь.При этих словах слуга даже рассмеялся. Ждали они довольно долго, а им все не подавали. Между тем Ли Куй видел, что во внутренние комнаты то и дело носят лапшу, и начал уже сердиться. Как раз в этот момент слуга принес чашку горячей лапши и поставил ее перед стариком, сидевшим за одним столом с ними. Старик без особых церемоний придвинул к себе чашку и принялся за еду. А так как лапша была горячая, то старик ел ее, склонившись над столом. Тут Ли Куй не выдержал.– Эй, слуга! – крикнул он. – Ты что это заставляешь меня так долго ждать!При этом он так хватил кулаком по столу, что жидкость от лапши забрызгала старику все лицо, чашка перевернулась, а содержимое ее вывалилось. Старик рассердился, схватил Ли Куя за грудь и заорал:– Да как ты смел опрокинуть мою лапшу?Ли Куй уже сжал кулаки и приготовился было ударить старика, но Дай Цзун удержал его и, извиняясь перед стариком, сказал:– Почтенный человек, не связывайтесь вы с ним. Я закажу вам другую чашку лапши.– Да вы и не знаете, уважаемый, что я хотел поскорее съесть лапшу и отправиться слушать проповедь, – ответил старик. – А идти мне далеко, и если я задержусь, то, конечно, опоздаю.– А вы откуда будете? – спросил Дай Цзун. – Чью проповедь собираетесь слушать, и о чем будет говорить проповедник?– Я с горы Двух святых, уезда Цзюгун, округа Цзичжоу, – ответил старик. – А в город приходил, чтобы купить хороших свечей для возжигания, и сейчас возвращаюсь к себе на гору послушать святого праведника Ло. Он будет говорить о путях бессмертия.«Возможно, что и Гун-Сунь Шэн там», – подумал Дай Цзун и, обращаясь к старику, спросил:– Скажите, почтенный человек, а не проживает ли в вашей деревне человек по имени Гун-Сунь Шэн?– Если бы вы, уважаемый, спросили об этом кого-нибудь другого, то вам, конечно, не ответили бы, – сказал на это старик. – Почти никто не знает Гун-Сунь Шэна, но я его сосед. дома у него одна старуха мать. Этот учитель разъезжал раньше повсюду. А теперь постригся в монахи И принял имя Цин Дао-жэнь – «Очистившийся от грехов». А его мирского имени – Гун-Сунь Шэн – никто и не знает.Вот уж поистине говорится: Не зная где искать – век толку не добьешься,Хоть износи железные подметки.А если клад идет тебе навстречу,Так и труда не нужно никакого! – обрадованно воскликнул Дай Цзун и снова спросил: «А далеко ли отсюда до горы Двух святых и дома ли сейчас Очистившийся от грехов – Гун-Сунь Шэн?– Отсюда до горы Двух святых сорок пять ли, – сказал старик. – А сам Очистившийся от грехов является первым учеником праведника Ло, и тот не отпускает его от себя ни на шаг.Услышав это, Дай Цзун несказанно обрадовался и стал торопить, чтобы поскорее подавали лапшу. Затем они все втроем поели и, расплатившись, покинули трактирчик. Расспросив у старика дорогу, Дай Цзун сказал ему:– Ну, вы, почтенный отец, идите вперед, а мы еще купим курительньых свечей и тоже отправимся вслед за вами.Распрощавшись с ними, старик ушел. А Дай Цзун и Ли Куй тем временем вернулись к себе, забрали свои пожитки и, приязав к ногам магические заклинания, вышли с постоялого двора. Путь их лежал к горе Двух святых, в уезде Цзюгун. Благодаря волшебному средству Дай Цзуна они вмиг проделали это расстояние.Подойдя к городу, они спросили, где находится гора Двух святых; какой-то человек сказал им:– Пройдете на восток меньше чем пять ли и доберетесь до места.Они вышли из города и отправились на восток, И, действительно, не прошли они и пяти ли, как подошли к горе. Здесь они повстречались с дровосеком, и Дай Цзун, отвесив ему почтительный поклон, сказал:Разрешите спросить вас, где проживает Очистившийся от грехов?– Вот как перейдете через тот перевал, – сказал, указывая рукой, дровосек, то увидите ворота, к которым ведет небольшой каменный мостик. Там он и живет.Минвовав перевал, они увидели перед собой более десяти домов, крытых соломой и обнесенных низкой стеной. У стены виднелся крошечный каменный мостик. Там, у мостика, они встретили деревенскую девушку, которая несла в руках корзину со свежими фруктами. Дай Цзун приветствовал ее и спросил:– Девушка, ты вышла из дома, где живет Очистившийся от грехов. Что, там он сейчас?– Нет, он во дворе, готовит свои снадобья, – ответила девушка.Эти слова обрадовали Дай Цзуна, и он сказал Ли Кую:– Ты пойди пока спрячься в густом кустарнике и жди. Я сначала сам пойду к нему, а потом и тебя позову.Войдя во двор, Дай Цзун увидел три стоявших в ряд крытых соломой дома. На дверях каждого из них висела тростниковая цыновка. Дай Цзун громко кашлянул, и из дома вышла старая седоволосая женщина. Почтительно поклонившись ей, Дай Цзун сказал:– Разрешите обратиться к вам, почтенная сударыня. Мне хотелось бы повидать господина, которого зовут Очистившийся от грехов.– А как вас зовут? – спросила женщина.– Фамилия моя Дай, имя Цзун, – ответил тот, – я прибыл из Шаньдуна.– Сын мой отправился путешествовать и до сих пор еще не возвратился.– Мы старые друзья, – сказал тогда Дай Цзун. – И мне нужно поговорить с ним по очень важному делу. Разрешите мне повидаться с ним.– Да ведь его нет дома, – повторила женщина. – Все, что вам нужно, вы можете передать мне, и когда он вернется домой, то сам придет повидаться с вами.– Ну, тогда я зайду к вам в другой раз, – сказал Дай Цзун и, простившись с женщиной, вышел из дому.– Ну, сейчас мне понадобится твоя помощь, – сказал он Ли Кую. – Мать только что сказала мне, что его нет дома. Теперь ты пойди, спроси. Если она и тебе скажет то же самое, тогда прорывайся вперед, но смотри не повреди чем-нибудь старухе. А когда я приду и скажу, чтобы ты прекратил ссору, сейчас же остановись!Ли Куй достал из узла свои топоры, заткнул их за пояс и, войдя в ворота, крикнул:– Эй, кто там, выходите!На его зов поспешно вышла старуха и спросила:– Кто вы такой?Увидев перед собой человека со страшно вытаращенньими глазами, она совершенно растерялась и спросила:– Что вам нужно, уважаемый человек?– Я – Черный вихрь из Ляншаньбо, – ответил Ли Куй. – По распоряжению моего старшего брата я прибыл сюда, чтобы пригласиггь к нам Гун-Сунь Шэна. Так вот, чтобы все было по хорошему, позови-ка его сейчас сюда. Если же он откажется выйти, я подожгу к чертовой матери вашу лачугу и спалю все дотла! Да пусть поторапливается! – крикнул он еще раз.– Не следует так поступать, добрый человек, – ответила на это старуха. – Этот дом принадлежит вовсе не Гун-Сунь Шэну. Моего сына зовут Цин Дао-жэнь. Очистившийся от грехов монах!– Твое дело позвать его сюда. А я уж сам как-нибудь разберусь: он это или не он!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78