Граната взорвалась, разворотив покрытие, и большой кусок асфальта врезался в ветровое стекло второго грузовика. Его швырнуло влево, он вылетел на обочину и упал с насыпи. В следующее мгновение послышался взрыв, похожий на раскат грома, и над тем местом, куда упал грузовик, поднялся черно-оранжевый огненный шар.
Последним, все еще продолжавшим погоню, был грузовик с пулеметом. Не переставая стрелять, он пытался обогнать тягач. Рози бросила еще одну гранату, промахнулась. Пулемет замолчал на секунду, потом заговорил снова. Пулеметные пули пробивали стенки трейлера и жужжали вокруг нее, как рассерженные пчелы.
Дэвид Холден открыл глаза, слышалась стрельба, его куда-то везли. Женский голос повторял:
— Это грузовик «Патриотов». С нами Дэвид Холден. Он серьезно ранен.
«Интересно, — подумал Холден. — Серьезно ранен?»
У него очень кружилась голова, и от слабости он едва мог пошевелиться. Он попытался вспомнить, как его ранили.
— Нам нужна помощь. Мы сейчас на Гринвуд-шоссе. Нас преследуют переодетые военные. Нам нужна помощь.
Он слышал пулеметную стрельбу и понял, что машина, в которой он едет, вероятно, грузовик или автобус, бешено мчится вперед. Где Рози? Холден положил руку на живот, нащупал рукоять «Беретты». Он лежал на полу.
Он попытался вспомнить, кому принадлежал женский голос, который сейчас звучал. Опять началась стрельба. Все еще шел дождь.
Рози Шеперд не могла рисковать еще одной гранатой. Грузовик, третий и последний, был уже очень близко. Она выложила гранаты в ящик с яблоками, сдернула с плеча «Узи». Пулеметные очереди пробивали кузов, но теперь уже дальше, ближе к тягачу. Рози встала, схватилась за брезентовую петлю возле двери и выглянула из машины. Третий грузовик почти обошел их, и она видела его уже сзади.
— О, Господи!
Рози Шеперд пинком распахнула дверь и стала стрелять, пытаясь попасть в шины.
Из кабины тягача тоже послышались выстрелы…
Посыпалось стекло, и он услышал крик женщины. Машина, в которой он ехал, как безумная, виляла из стороны в сторону. Холден взглянул вверх. Половины стекла не было, он видел только руки боровшейся с кем-то женщины.
Блондинка, которую он увидел первый раз, когда открыл глаза, боролась с мужчиной в зеленой униформе. Дверь кабины грузовика или автобуса, — хотя, наверное, это был грузовик, потому что у автобуса дверь только с одной стороны, — была открыта. Мужчина в зеленой камуфляжной форме пытался вытащить женщину из машины. Руль никто не держал. Дэвид Холден попытался пошевелить правой рукой, в которой был пистолет, рука слушалась, и он даже смог ее поднять. Он повернулся на левый бок, чуть не потеряв сознание от пронизывающей боли под правыми ребрами.
Женщина была пристегнута ремнем безопасности. Мужчина в форме держал одну руку на руле, а другой рукой закручивал ремень, сдавливая ей горло.
Холден глубоко вдохнул. Если он сможет его позвать и мужчина поднимет голову — это будет хорошая цель. Он еще раз глубоко вдохнул, чувствуя, что скоро потеряет сознание.
— Эй, задница!
Мужчина поднял голову, и Дэвид Холден, держа пистолет на уровне глаз, пять или шесть раз выстрелил в упор. Внезапно остатки стекла вылетели, и блондинка опять закричала…
Грузовик с пулеметом почему-то начал отставать.
Магазин был уже пустой, и Рози Шеперд достала из кармана еще один, оставляя последний в своей сумочке. Она выдернула чеки из двух оставшихся гранат и бросила их на дорогу под колеса грузовику.
— Получи!
Что-то швырнуло ее на пол трейлера, как гигантская пощечина…
Лютер Стил держал «Ремингтон-870» у бедра стволом вниз, подходя к перевернутому грузовику. Он не мог показать свое удостоверение и закричать:
— ФБР!
Потому что тут же получил бы пулю в лоб. Правительство больше не защищало людей, оно стало их врагом и тираном.
Мужчины, женщины и подростки методично вытаскивали ящики из перевернутого прицепа. Разные ящики, и с яблоками, и с гранатами, и с ракетами. Наверное, сейчас оружие и еда были для них одинаково ценны.
Другие хлопотали возле трех тел, которые лежали на шоссе на большой коричневой скатерти. Люди бросали настороженные взгляды на Стила и Раннингдира, пока они шли к трем телам на обочине дороги. Но, наверное, потому, что оба были небриты, по крайней мере, два дня, и в то же время прилично одеты, вряд ли их принимали за полицейских, несмотря на то, что они были вооружены — добрая половина людей, которые съехались сюда на своих пикапах, легковых и фургонах, имели оружие.
Когда Стил подошел к скатерти на обочине, один из тех, кто хлопотал вокруг тел, поднял голову и в упор посмотрел на них.
— Кто вы такие?
— Бывшие федеральные. Мы «Патриоты».
Человек улыбнулся.
— Эти трое, Бог знает как, остались живы. Мужчина, наверное, сам Дэвид Холден. Аминь.
— Аминь, брат, — кивнул Лютер Стил.
Глава первая
— Люди возмущены действиями так называемых «Патриотов», и иногда это возмущение выливается в беззаконное насилие, которое сами же «Патриоты» провоцируют против себя, — сказала хорошенькая блондинка в дорогом костюме, многозначительно глядя прямо в камеру. — Мы включаем репортаж Даррена Лока из штата Нью-Йорк.
Весь экран занимало дерево, ракурс был выбран так, что дерево казалось непропорционально высоким. Старый дуб уже сбросил листья и чернел на фоне тяжелого свинцового неба. Вокруг был грязно-серый снег. С ветки свисала толстая веревка, на конце завязанная неумелым узлом в петлю.
— Люди рассержены, и иногда этот гнев выливается просто в безудержное насилие. Человека, которого подозревали в принадлежности к так называемым «Патриотам», вытащили из дома и повесили на этом дереве.
Дэвид Холден выключил телевизор, опять почувствовав приступ боли в правом боку, когда поднимал руку. Он закурил.
— Лютер говорит, что Кларк Петровски почти выздоровел. Черт! Но Кларк же мне в отцы годится. Мы уже слишком долго прячемся в этой дыре. Если мы и дальше будем сидеть, движение «Патриотов» умрет, и Роман Маковски сможет творить в стране все, что ему заблагорассудится.
— Доктора еще не сказали, что ты в полном порядке, — непререкаемым тоном ответила Рози.
Холден сидел на спинке кровати.
— Разве такая мелочь может тебя остановить? — улыбнулся он.
— При чем тут я? Ты чуть не умер от потери крови, получил заражение от пулевой раны в боку. Ты даже не понимаешь, насколько близко ты был к смерти. Ты этого не знаешь, но зато я знаю отлично!
Она даже вздрогнула, вспомнив что-то. Холден посмотрел на нее. Две недели они жили в этом доме как муж и жена, кем собственно и были, если не обращать внимания на такую мелочь, как регистрация. Он почти не помнил, что было в первые дни, только изредка приходя в себя, в основном от боли, ничего не соображая, весь пропитанный болеутоляющими наркотиками. Обычно рядом оказывалась Рози, которая сидела на стуле возле кровати, врач или один из местных «Патриотов», навещавшие его. Через несколько дней он стал приходить в себя чаще и даже мог сидеть.
Она заботилась о нем, кормила его, когда Холден был слишком слаб, чтоб есть самому, купала и перевязывала ему раны. Она ни разу не рассказала ему, как она его спасла, сказав только, что Келли Мартинес, дочь руководителя группировки «Патриотов» в Майями, помогла ей дотащить его до тягача и, что их преследовали армейские грузовики с переодетыми солдатами, что была стрельба. К огромному сожалению, солдаты оказались не переодетые, а самые настоящие. Рози ни разу не упомянула, что была ранена в левое плечо, не сказала и о том, что пуля попала ей в правую голень. Она рассказала о том, что он спас жизнь Мартинес, застрелив человека, который запрыгнул в кабину тягача и пытался ее задушить.
— Куда бы ты ни пошел, я с тобой, — сказала ему Рози.
— Мне бы и жить не хотелось, если б ты не была со мной, — честно сказал ей Дэвид Холден. — Позвони, может, мы сможем связаться с Лютером.
Рози кивнула, засунула руки в карманы юбки и пошла к настенному телефону.
Глава вторая
Ручей был почти ледяной и кристально чистый, но для уверенности им приходилось кипятить воду для питья и стряпанья, хотя купались они без опаски. Последние дни температура резко упала, и Керни пришлось соорудить для Линды что-то вроде душа с солнечным подогревом.
Как будто погода подавала им сигнал. Пора и убивать. Медовый месяц кончился, и еще много работы.
Джеффри Керни не мог уйти от своей обязанности, хоть и старался. Он приехал в Соединенные Штаты почти незаконно, чтобы выяснить, что же это такое — «Фронт Освобождения Северной Америки». Его следующей задачей было уничтожать, ликвидировать, обезвреживать. Необходимо было помочь Канаде, в которой поднималась волна насилия, спровоцированная ФОСА, так же, как и в Соединенных Штатах. Но настоящая причина, почему английская Секретная служба прислала его, была ясна и ребенку. Если экономика Соединенных Штатов рухнет, она потянет за собой все страны Европейского содружества. Мировая депрессия была бы неминуема.
Дважды он проникал в ближайший городок, чтобы купить сигареты и газеты. Керни мог выжить практически в любой обстановке, но с сигаретами это можно было делать комфортней. Тогда же он купил и газеты, которые тщательно просмотрел, выискивая нужную информацию между строк, и особенно внимательно просматривая объявления о продаже.
Лишь два дня назад, вернувшись из очередной вылазки в городок, он нашел то, чего давно уже ждал. «Продается темно вишневый «Роллс-Ройс Корниш», с правым рулем, дополнительное оборудование. Обращаться только заинтересованным в покупке. Цена строго 42750 долларов».
— О чем ты думаешь? — Керни услышал голос Линды, которая незаметно подошла сзади. Она отдала ему рубашку, которую вчера постирала для него. Женщина смотрела ему прямо в глаза.
— Мы уезжаем, да?
— Тут есть одно интересное объявление в газете. Там говорится, что у меня должна быть встреча, чтобы получить новые приказы и новое оборудование. Я боюсь, это строго обязательно на сей раз.
— А что же ты сделаешь со мной?
— В общем-то масса вариантов. Я просто скажу своим боссам, что ты — мой проводник. Англичане всегда нанимают местных для сопровождения и помощи. Это старая и уважаемая традиция. Против этого никто не станет возражать, крошка.
Он поднял ее за подбородок и чмокнул в губы.
— Не бросай меня, — прошептала она.
Глава третья
Этой ночью они спали в лесу, чувствуя себя на свободе после добровольного двухнедельного заточения в горах. Машину было трудно замаскировать, поэтому они не хотели рисковать и ночевали в лесу неподалеку от нее.
Они выехали до рассвета, пытаясь держаться сельских дорог, что на этой машине было чертовски сложно. Керни говорил себе, что, наверное, смог бы проскочить мимо дорожных застав, но он не хотел рисковать, везя с собой Линду. К полудню им все-таки пришлось вернуться на шоссе, так как они подъезжали к Эшвиллю, Северная Каролина.
Они сидели в машине и примерно два часа ждали, пока подойдет их очередь. Когда они подъехали к посту, им пришлось выйти, представить на проверку свой багаж. Самих их проверили металлоискателями, пришлось отвечать на массу идиотских вопросов. Пока изучали их документы, машину проверили на наличие взрывчатки, а потом еще привели и собаку-ищейку. Наконец, после всех проверок возле поста, их впустили в город.
В отеле им пришлось заполнить гостевые карточки в трех экземплярах. Один для местной полиции, другой для федеральной службы, а третий, как и раньше, для администрации отеля.
Пока Керни и Линда дошли до номера, они решили, что в комнатах вполне могут быть электронные уши, поэтому самые важные вопросы они будут обсуждать в душе, открыв на полную воду. Линда засмеялась и сказала, что это только предлог, чтобы он мог потереть ей спинку. В этом тоже была доля правды.
Глава четвертая
Дэвид Холден посмотрел на часы. Через полчаса их должны были увезти из округа Колумбия в новый лагерь «Патриотов», примерно в шестидесяти милях севернее. Они с Рози почти не разговаривали с тех пор, как им сообщили, что машина уже выехала. Нужно было готовиться к отъезду, и на разговоры не было времени.
Он отрастил бороду и усы за те две недели, пока они жили здесь. Но, чтобы выехать из Колумбии совершенно безопасно, им нужно было еще больше изменить свою внешность. Покрасив ему волосы, Рози заверила его, что краска обязательно смоется, а если не смоется, то ему все равно так лучше. Сама она была теперь рыжей, и ей очень шла смуглая кожа. Специальные контактные линзы превратили ее зеленые глаза в светло-голубые.
Он завязал галстук и одел очки, с небольшим увеличением, в тяжелой оправе. Рози покрасила ему волосы в пепельный цвет, а потом сделала такими же бороду и усы. Одев очки, он не узнал сам себя.
Если машина была специально не оборудована, то прятать в ней оружие, значило искать неприятности. Судя по тому, что передавали в вечерних новостях, военные патрули на дорожных постах использовали электронное оборудование для обыска людей и машин. Если бы их двоих, безоружных, опознали, то арест, а скорее всего не арест, а убийство, были бы неминуемы.
Поэтому они решили стараться избегать посты и ехать по проселочным дорогам, а если придется, идти пешком, но не оставаться безоружными.
Дэвид Холден обнял Рози.
— Когда-нибудь у нас будет дом, я обещаю. Только не забудь мне напомнить, хорошо?
— Я напомню, Дэвид.
Он поцеловал ее в губы и, взглянув на ее волосы, сказал:
— Красиво получилось, но брюнеткой ты мне больше нравишься.
— Ты мне тоже больше нравишься брюнетом, — улыбнулась она.
Он помог ей одеть пальто. Надевая свою тяжелую кожаную куртку, Холден увидел, что Рози, отодвинув шторы, смотрит в окно.
— Они уже здесь.
Дэвид Холден подхватил сумки. Они посмотрели друг на друга, потом еще раз оглянулись на дом. Рози открыла дверь и вышла, он вышел за ней в ночь.
Глава пятая
Пока машина ехала по темным улицам Колумбии, Холден держал руку Рози в своей. Водитель, «патриот», которого звали Боб Амато, похоже, знал свое дело. Женщина, сидевшая рядом с ним на переднем сиденье, наконец, нарушила тишину:
— Говорят, что сегодня президент Маковски…
— Пожалуйста, не используйте вместе слова «президент» и Маковски. Конечно, это каприз с моей стороны, но… — Холден не договорил.
— Маковски должен сегодня объявить, что из-за нарастающего насилия со стороны «Патриотов» он вынужден ввести в некоторых районах военно-полевой суд.
Боб Амато добавил:
— Это значит, что он больше не будет возиться со всеми этими маленькими неудобствами вроде ордера на обыск или на арест. Они просто вешают нас, доктор Холден.
— Зовите меня просто Дэвид, Боб. Вы говорите, они нас вешают. Значит, у нас просто не остается другого выхода. Только бороться против того, что Маковски пытается сделать со страной. Мы не можем больше надеяться на компромисс, потому что дальше будет только хуже.
Руфь сказала:
— Нам нужны люди. Дэвид. Маковски использует против нас армейские соединения. Без людей нам долго не продержаться, но вместо того, чтобы помогать нам, американские граждане сами помогают Маковски обратить себя в рабство. Если бы мы только могли повлиять на общественное мнение.
— Похоже, что люди Маковски составляют список неугодных, совсем как китайские коммунисты. Они проводят выборочные аресты, чтобы нагнать страху на основную массу населения, — сказал Боб Амато.
Руфь Лидс прервала его:
— Одного из нашей местной группы поймали при обыске на дороге. Все, что у него было, это спортивный пистолет 22-го калибра. В официальном отчете сказано, что он пытался открыть огонь по военнослужащим армии США из автомата. Он мертв.
Машина остановилась у светофора, и Дэвид Холден стряхнул пепел в окно.
— Все эти вещи мы должны документировать. Все то, что сможем использовать в мировой прессе.
— Теперь понятно, почему вы захотели со мной встретиться, — засмеялась Руфь Лидс.
Холден затушил сигарету.
— Я не хотел, чтобы вы или Боб рисковали своей жизнью, сопровождая нас. Мы могли сами взять машину…
Боб перебил его:
— Хотя я и полицейский, но, даже со мной, нас могут остановить. Сами по себе, не зная города и местности, вы бы никогда не выехали отсюда живыми. Что касается Руфи, то она не только чертовски хороший журналист, но она еще и отлично стреляет. Кстати, газета Руфи до сих пор старается печатать только правду.
— Неизвестно, сколько мы еще продержимся. Через несколько дней Маковски собирает национальную конференцию редакторов крупнейших газет. Я думаю, он хочет им намекнуть, конечно, пока очень осторожно, что, если они не будут играть в его игры, то их бизнесу конец. Подумайте, ему достаточно объявить чрезвычайное положение в том районе, где печатается оппозиционная газета, а потом прекратить или ограничить поставку бумаги и типографской краски, или просто закрыть газету под предлогом, что она подрывает авторитет местных властей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
Последним, все еще продолжавшим погоню, был грузовик с пулеметом. Не переставая стрелять, он пытался обогнать тягач. Рози бросила еще одну гранату, промахнулась. Пулемет замолчал на секунду, потом заговорил снова. Пулеметные пули пробивали стенки трейлера и жужжали вокруг нее, как рассерженные пчелы.
Дэвид Холден открыл глаза, слышалась стрельба, его куда-то везли. Женский голос повторял:
— Это грузовик «Патриотов». С нами Дэвид Холден. Он серьезно ранен.
«Интересно, — подумал Холден. — Серьезно ранен?»
У него очень кружилась голова, и от слабости он едва мог пошевелиться. Он попытался вспомнить, как его ранили.
— Нам нужна помощь. Мы сейчас на Гринвуд-шоссе. Нас преследуют переодетые военные. Нам нужна помощь.
Он слышал пулеметную стрельбу и понял, что машина, в которой он едет, вероятно, грузовик или автобус, бешено мчится вперед. Где Рози? Холден положил руку на живот, нащупал рукоять «Беретты». Он лежал на полу.
Он попытался вспомнить, кому принадлежал женский голос, который сейчас звучал. Опять началась стрельба. Все еще шел дождь.
Рози Шеперд не могла рисковать еще одной гранатой. Грузовик, третий и последний, был уже очень близко. Она выложила гранаты в ящик с яблоками, сдернула с плеча «Узи». Пулеметные очереди пробивали кузов, но теперь уже дальше, ближе к тягачу. Рози встала, схватилась за брезентовую петлю возле двери и выглянула из машины. Третий грузовик почти обошел их, и она видела его уже сзади.
— О, Господи!
Рози Шеперд пинком распахнула дверь и стала стрелять, пытаясь попасть в шины.
Из кабины тягача тоже послышались выстрелы…
Посыпалось стекло, и он услышал крик женщины. Машина, в которой он ехал, как безумная, виляла из стороны в сторону. Холден взглянул вверх. Половины стекла не было, он видел только руки боровшейся с кем-то женщины.
Блондинка, которую он увидел первый раз, когда открыл глаза, боролась с мужчиной в зеленой униформе. Дверь кабины грузовика или автобуса, — хотя, наверное, это был грузовик, потому что у автобуса дверь только с одной стороны, — была открыта. Мужчина в зеленой камуфляжной форме пытался вытащить женщину из машины. Руль никто не держал. Дэвид Холден попытался пошевелить правой рукой, в которой был пистолет, рука слушалась, и он даже смог ее поднять. Он повернулся на левый бок, чуть не потеряв сознание от пронизывающей боли под правыми ребрами.
Женщина была пристегнута ремнем безопасности. Мужчина в форме держал одну руку на руле, а другой рукой закручивал ремень, сдавливая ей горло.
Холден глубоко вдохнул. Если он сможет его позвать и мужчина поднимет голову — это будет хорошая цель. Он еще раз глубоко вдохнул, чувствуя, что скоро потеряет сознание.
— Эй, задница!
Мужчина поднял голову, и Дэвид Холден, держа пистолет на уровне глаз, пять или шесть раз выстрелил в упор. Внезапно остатки стекла вылетели, и блондинка опять закричала…
Грузовик с пулеметом почему-то начал отставать.
Магазин был уже пустой, и Рози Шеперд достала из кармана еще один, оставляя последний в своей сумочке. Она выдернула чеки из двух оставшихся гранат и бросила их на дорогу под колеса грузовику.
— Получи!
Что-то швырнуло ее на пол трейлера, как гигантская пощечина…
Лютер Стил держал «Ремингтон-870» у бедра стволом вниз, подходя к перевернутому грузовику. Он не мог показать свое удостоверение и закричать:
— ФБР!
Потому что тут же получил бы пулю в лоб. Правительство больше не защищало людей, оно стало их врагом и тираном.
Мужчины, женщины и подростки методично вытаскивали ящики из перевернутого прицепа. Разные ящики, и с яблоками, и с гранатами, и с ракетами. Наверное, сейчас оружие и еда были для них одинаково ценны.
Другие хлопотали возле трех тел, которые лежали на шоссе на большой коричневой скатерти. Люди бросали настороженные взгляды на Стила и Раннингдира, пока они шли к трем телам на обочине дороги. Но, наверное, потому, что оба были небриты, по крайней мере, два дня, и в то же время прилично одеты, вряд ли их принимали за полицейских, несмотря на то, что они были вооружены — добрая половина людей, которые съехались сюда на своих пикапах, легковых и фургонах, имели оружие.
Когда Стил подошел к скатерти на обочине, один из тех, кто хлопотал вокруг тел, поднял голову и в упор посмотрел на них.
— Кто вы такие?
— Бывшие федеральные. Мы «Патриоты».
Человек улыбнулся.
— Эти трое, Бог знает как, остались живы. Мужчина, наверное, сам Дэвид Холден. Аминь.
— Аминь, брат, — кивнул Лютер Стил.
Глава первая
— Люди возмущены действиями так называемых «Патриотов», и иногда это возмущение выливается в беззаконное насилие, которое сами же «Патриоты» провоцируют против себя, — сказала хорошенькая блондинка в дорогом костюме, многозначительно глядя прямо в камеру. — Мы включаем репортаж Даррена Лока из штата Нью-Йорк.
Весь экран занимало дерево, ракурс был выбран так, что дерево казалось непропорционально высоким. Старый дуб уже сбросил листья и чернел на фоне тяжелого свинцового неба. Вокруг был грязно-серый снег. С ветки свисала толстая веревка, на конце завязанная неумелым узлом в петлю.
— Люди рассержены, и иногда этот гнев выливается просто в безудержное насилие. Человека, которого подозревали в принадлежности к так называемым «Патриотам», вытащили из дома и повесили на этом дереве.
Дэвид Холден выключил телевизор, опять почувствовав приступ боли в правом боку, когда поднимал руку. Он закурил.
— Лютер говорит, что Кларк Петровски почти выздоровел. Черт! Но Кларк же мне в отцы годится. Мы уже слишком долго прячемся в этой дыре. Если мы и дальше будем сидеть, движение «Патриотов» умрет, и Роман Маковски сможет творить в стране все, что ему заблагорассудится.
— Доктора еще не сказали, что ты в полном порядке, — непререкаемым тоном ответила Рози.
Холден сидел на спинке кровати.
— Разве такая мелочь может тебя остановить? — улыбнулся он.
— При чем тут я? Ты чуть не умер от потери крови, получил заражение от пулевой раны в боку. Ты даже не понимаешь, насколько близко ты был к смерти. Ты этого не знаешь, но зато я знаю отлично!
Она даже вздрогнула, вспомнив что-то. Холден посмотрел на нее. Две недели они жили в этом доме как муж и жена, кем собственно и были, если не обращать внимания на такую мелочь, как регистрация. Он почти не помнил, что было в первые дни, только изредка приходя в себя, в основном от боли, ничего не соображая, весь пропитанный болеутоляющими наркотиками. Обычно рядом оказывалась Рози, которая сидела на стуле возле кровати, врач или один из местных «Патриотов», навещавшие его. Через несколько дней он стал приходить в себя чаще и даже мог сидеть.
Она заботилась о нем, кормила его, когда Холден был слишком слаб, чтоб есть самому, купала и перевязывала ему раны. Она ни разу не рассказала ему, как она его спасла, сказав только, что Келли Мартинес, дочь руководителя группировки «Патриотов» в Майями, помогла ей дотащить его до тягача и, что их преследовали армейские грузовики с переодетыми солдатами, что была стрельба. К огромному сожалению, солдаты оказались не переодетые, а самые настоящие. Рози ни разу не упомянула, что была ранена в левое плечо, не сказала и о том, что пуля попала ей в правую голень. Она рассказала о том, что он спас жизнь Мартинес, застрелив человека, который запрыгнул в кабину тягача и пытался ее задушить.
— Куда бы ты ни пошел, я с тобой, — сказала ему Рози.
— Мне бы и жить не хотелось, если б ты не была со мной, — честно сказал ей Дэвид Холден. — Позвони, может, мы сможем связаться с Лютером.
Рози кивнула, засунула руки в карманы юбки и пошла к настенному телефону.
Глава вторая
Ручей был почти ледяной и кристально чистый, но для уверенности им приходилось кипятить воду для питья и стряпанья, хотя купались они без опаски. Последние дни температура резко упала, и Керни пришлось соорудить для Линды что-то вроде душа с солнечным подогревом.
Как будто погода подавала им сигнал. Пора и убивать. Медовый месяц кончился, и еще много работы.
Джеффри Керни не мог уйти от своей обязанности, хоть и старался. Он приехал в Соединенные Штаты почти незаконно, чтобы выяснить, что же это такое — «Фронт Освобождения Северной Америки». Его следующей задачей было уничтожать, ликвидировать, обезвреживать. Необходимо было помочь Канаде, в которой поднималась волна насилия, спровоцированная ФОСА, так же, как и в Соединенных Штатах. Но настоящая причина, почему английская Секретная служба прислала его, была ясна и ребенку. Если экономика Соединенных Штатов рухнет, она потянет за собой все страны Европейского содружества. Мировая депрессия была бы неминуема.
Дважды он проникал в ближайший городок, чтобы купить сигареты и газеты. Керни мог выжить практически в любой обстановке, но с сигаретами это можно было делать комфортней. Тогда же он купил и газеты, которые тщательно просмотрел, выискивая нужную информацию между строк, и особенно внимательно просматривая объявления о продаже.
Лишь два дня назад, вернувшись из очередной вылазки в городок, он нашел то, чего давно уже ждал. «Продается темно вишневый «Роллс-Ройс Корниш», с правым рулем, дополнительное оборудование. Обращаться только заинтересованным в покупке. Цена строго 42750 долларов».
— О чем ты думаешь? — Керни услышал голос Линды, которая незаметно подошла сзади. Она отдала ему рубашку, которую вчера постирала для него. Женщина смотрела ему прямо в глаза.
— Мы уезжаем, да?
— Тут есть одно интересное объявление в газете. Там говорится, что у меня должна быть встреча, чтобы получить новые приказы и новое оборудование. Я боюсь, это строго обязательно на сей раз.
— А что же ты сделаешь со мной?
— В общем-то масса вариантов. Я просто скажу своим боссам, что ты — мой проводник. Англичане всегда нанимают местных для сопровождения и помощи. Это старая и уважаемая традиция. Против этого никто не станет возражать, крошка.
Он поднял ее за подбородок и чмокнул в губы.
— Не бросай меня, — прошептала она.
Глава третья
Этой ночью они спали в лесу, чувствуя себя на свободе после добровольного двухнедельного заточения в горах. Машину было трудно замаскировать, поэтому они не хотели рисковать и ночевали в лесу неподалеку от нее.
Они выехали до рассвета, пытаясь держаться сельских дорог, что на этой машине было чертовски сложно. Керни говорил себе, что, наверное, смог бы проскочить мимо дорожных застав, но он не хотел рисковать, везя с собой Линду. К полудню им все-таки пришлось вернуться на шоссе, так как они подъезжали к Эшвиллю, Северная Каролина.
Они сидели в машине и примерно два часа ждали, пока подойдет их очередь. Когда они подъехали к посту, им пришлось выйти, представить на проверку свой багаж. Самих их проверили металлоискателями, пришлось отвечать на массу идиотских вопросов. Пока изучали их документы, машину проверили на наличие взрывчатки, а потом еще привели и собаку-ищейку. Наконец, после всех проверок возле поста, их впустили в город.
В отеле им пришлось заполнить гостевые карточки в трех экземплярах. Один для местной полиции, другой для федеральной службы, а третий, как и раньше, для администрации отеля.
Пока Керни и Линда дошли до номера, они решили, что в комнатах вполне могут быть электронные уши, поэтому самые важные вопросы они будут обсуждать в душе, открыв на полную воду. Линда засмеялась и сказала, что это только предлог, чтобы он мог потереть ей спинку. В этом тоже была доля правды.
Глава четвертая
Дэвид Холден посмотрел на часы. Через полчаса их должны были увезти из округа Колумбия в новый лагерь «Патриотов», примерно в шестидесяти милях севернее. Они с Рози почти не разговаривали с тех пор, как им сообщили, что машина уже выехала. Нужно было готовиться к отъезду, и на разговоры не было времени.
Он отрастил бороду и усы за те две недели, пока они жили здесь. Но, чтобы выехать из Колумбии совершенно безопасно, им нужно было еще больше изменить свою внешность. Покрасив ему волосы, Рози заверила его, что краска обязательно смоется, а если не смоется, то ему все равно так лучше. Сама она была теперь рыжей, и ей очень шла смуглая кожа. Специальные контактные линзы превратили ее зеленые глаза в светло-голубые.
Он завязал галстук и одел очки, с небольшим увеличением, в тяжелой оправе. Рози покрасила ему волосы в пепельный цвет, а потом сделала такими же бороду и усы. Одев очки, он не узнал сам себя.
Если машина была специально не оборудована, то прятать в ней оружие, значило искать неприятности. Судя по тому, что передавали в вечерних новостях, военные патрули на дорожных постах использовали электронное оборудование для обыска людей и машин. Если бы их двоих, безоружных, опознали, то арест, а скорее всего не арест, а убийство, были бы неминуемы.
Поэтому они решили стараться избегать посты и ехать по проселочным дорогам, а если придется, идти пешком, но не оставаться безоружными.
Дэвид Холден обнял Рози.
— Когда-нибудь у нас будет дом, я обещаю. Только не забудь мне напомнить, хорошо?
— Я напомню, Дэвид.
Он поцеловал ее в губы и, взглянув на ее волосы, сказал:
— Красиво получилось, но брюнеткой ты мне больше нравишься.
— Ты мне тоже больше нравишься брюнетом, — улыбнулась она.
Он помог ей одеть пальто. Надевая свою тяжелую кожаную куртку, Холден увидел, что Рози, отодвинув шторы, смотрит в окно.
— Они уже здесь.
Дэвид Холден подхватил сумки. Они посмотрели друг на друга, потом еще раз оглянулись на дом. Рози открыла дверь и вышла, он вышел за ней в ночь.
Глава пятая
Пока машина ехала по темным улицам Колумбии, Холден держал руку Рози в своей. Водитель, «патриот», которого звали Боб Амато, похоже, знал свое дело. Женщина, сидевшая рядом с ним на переднем сиденье, наконец, нарушила тишину:
— Говорят, что сегодня президент Маковски…
— Пожалуйста, не используйте вместе слова «президент» и Маковски. Конечно, это каприз с моей стороны, но… — Холден не договорил.
— Маковски должен сегодня объявить, что из-за нарастающего насилия со стороны «Патриотов» он вынужден ввести в некоторых районах военно-полевой суд.
Боб Амато добавил:
— Это значит, что он больше не будет возиться со всеми этими маленькими неудобствами вроде ордера на обыск или на арест. Они просто вешают нас, доктор Холден.
— Зовите меня просто Дэвид, Боб. Вы говорите, они нас вешают. Значит, у нас просто не остается другого выхода. Только бороться против того, что Маковски пытается сделать со страной. Мы не можем больше надеяться на компромисс, потому что дальше будет только хуже.
Руфь сказала:
— Нам нужны люди. Дэвид. Маковски использует против нас армейские соединения. Без людей нам долго не продержаться, но вместо того, чтобы помогать нам, американские граждане сами помогают Маковски обратить себя в рабство. Если бы мы только могли повлиять на общественное мнение.
— Похоже, что люди Маковски составляют список неугодных, совсем как китайские коммунисты. Они проводят выборочные аресты, чтобы нагнать страху на основную массу населения, — сказал Боб Амато.
Руфь Лидс прервала его:
— Одного из нашей местной группы поймали при обыске на дороге. Все, что у него было, это спортивный пистолет 22-го калибра. В официальном отчете сказано, что он пытался открыть огонь по военнослужащим армии США из автомата. Он мертв.
Машина остановилась у светофора, и Дэвид Холден стряхнул пепел в окно.
— Все эти вещи мы должны документировать. Все то, что сможем использовать в мировой прессе.
— Теперь понятно, почему вы захотели со мной встретиться, — засмеялась Руфь Лидс.
Холден затушил сигарету.
— Я не хотел, чтобы вы или Боб рисковали своей жизнью, сопровождая нас. Мы могли сами взять машину…
Боб перебил его:
— Хотя я и полицейский, но, даже со мной, нас могут остановить. Сами по себе, не зная города и местности, вы бы никогда не выехали отсюда живыми. Что касается Руфи, то она не только чертовски хороший журналист, но она еще и отлично стреляет. Кстати, газета Руфи до сих пор старается печатать только правду.
— Неизвестно, сколько мы еще продержимся. Через несколько дней Маковски собирает национальную конференцию редакторов крупнейших газет. Я думаю, он хочет им намекнуть, конечно, пока очень осторожно, что, если они не будут играть в его игры, то их бизнесу конец. Подумайте, ему достаточно объявить чрезвычайное положение в том районе, где печатается оппозиционная газета, а потом прекратить или ограничить поставку бумаги и типографской краски, или просто закрыть газету под предлогом, что она подрывает авторитет местных властей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15