Сразу поняли, что браконьер начинающий и неопытный. Конечно, браконьерствовать тут, в заповеднике, Драч обычно не разрешал, и ежели кто не понимал, то сильно жалел об этом. Но в этот раз решили, что бракоша принес больше пользы, чем вреда, и сочли возможным его не искать и заочно простить. Правда, постановили, что ежели он еще какого лося, кабана или медведя завалит, то больше спуску не будет. Но то ли браконьеру это кто-то по-дружески объяснил в приватной беседе, то ли он сам догадался, но только никаких инцидентов подобного рода больше не было.Из всего этого Валерия заключила, что пацаненок устроился тут жить, как минимум, прошлой зимой, а как максимум — еще раньше. Наверно, можно было бы задуматься над тем, как он тут жил-поживал, чем питался и почему его никто не обнаружил, но она слишком устала. К тому же тут, в тамбуре, было гораздо теплее, чем снаружи, и после минус двадцати с гаком здешние минус пять чуть ли не жарой воспринимались.Парнишка плотно затворил дверь, обитую изнутри толстым войлоком, умело продел через прочные кованые скобы, вбитые в дверь и в стену, крепкий брус, а затем отворил вторую дверь, ведущую внутрь своего обиталища, и помог пройти туда Валерии.Честно сказать, госпожа Корнеева была удивлена тем, что увидела. И интерьер помещения, и внешний вид самого беспризорника были совсем не такие, как ей представлялось.Она думала, что попадет в грязную и вонючую нору, а очутилась в довольно просторной комнате, четверть которой занимала огромная русская печь, и не облупленная-потрескавшаяся, а чистенькая-побеленная. Крашенный в светло-коричневый цвет (и недавно, по-видимому!) пол комнаты был чисто подметен и застелен домоткаными дорожками-половиками, сделанными из расплетенного на нитки старого тряпья. Стены украшали обои, явно свежие, еще не успевшие выцвести. Рядом с дверью располагалась самодельная вешалка с никелированными крючками, на одном из которых висели куртка и шапочка Лены, а на полочке стоял ее мотоциклетный шлем. Мокрые ботинки и носки сушились на печке, а сама Лена сидела у стены на лавочке и, похоже, уже спала, наклонив голову и опустив босые ноги в таз с горячей водой. Еще в комнате стоял стол, покрытый клеенкой — опять же, не рваной-линялой-резаной, а очень даже свеженькой. Над столом не очень ярко, но в общем и целом достаточно светло горела настоящая керосиновая лампа. Именно ее свет, судя по всему, и спас потерпевших аварию дам.Посреди стола возвышался небольшой самовар — настоящий, не электрический, конечно. Еще на столе заварочный чайник стоял, стеклянная конфетница, заваленная целой горкой не самых дешевых конфет, пластмассовая хлебница с печеньем и литровая банка с земляничным вареньем. Валерии опять пришел на ум дедушка Гайдар: «…Выдать Плохишу бочку варенья и корзину печенья!»Труба самовара стояла около печки, рядом с кочергой, ухватом и деревянной лопатой, на которой хлеб в печь сажают. Для нее в печи было специальное отверстие проделано, в данный момент закрытое заглушкой. У стены, недалеко от печки, находился явно самодельный кухонный шкаф со стеклами, через которые какие-то тарелки и чашки просматривались. Не-ет, врет этот поросенок, конечно! Никакой он не одинокий беспризорник. Просто приколоться решил. Сейчас мама и папа появятся…Действительно, трудно было поверить в то, что мальчик тут без родителей проживает, даже если б встреча произошла где-нибудь в лесу, а не в этой уютной избушке. Хоть Валерия и назвала пацана «поросенком», но выглядел он ничуть не более замурзанным, чем большинство добропорядочных детишек, которые каждое утро бегут в школу. Даже, пожалуй, был поопрятнее многих городских, а уж сельских — обязательно.Одет он был в теплое и длиннополое китайское пальто-пуховик с пристежным воротником — хоть и не больно модное, но греет, пожалуй, не хуже, чем овчинный полушубок Валерии! Обут в серые валенки с галошами, а на голове имел серую кроличью ушанку. Тоже, конечно, не ондатра или выхухоль, но уши в такой не отмерзнут. Когда мальчик снял эту ушанку, стало видно, что он аккуратно пострижен — еще один довод в пользу того, что за ним кто-то присматривает. На румяной и щекастой мордахе — вылитый Мальчиш-Плохиш, каким его в кинофильме показывали! — никакой грязи не просматривалось. И зубки были чистенькие, явно знакомые со щеткой и пастой. Но самое главное — малолетка выглядел даже без пуховика и свитера прилично упитанным. Это, пожалуй, было единственным, что роднило его с поросенком. Сказать, что бедный ребенок недоедает и нерегулярно питается, мог только полный идиот. Конечно, прописывать ему диету от ожирения, наверно, пока не стоило, но воздержаться от излишнего поглощения конфет, наверно, следовало.В комнате было так жарко натоплено, что Валерия, присев на лавку рядом с Леной, поскорее стала снимать верхнюю одежду. Перед этим, правда, пришлось снять драгоценный рюкзачок. Лера постаралась обращаться с рюкзачком так, будто в нем ничего существенного не лежало. Похоже, пацаненка рюкзачок не заинтересовал. Он даже не взглянул в его сторону ни разу. А вот на охотничий нож, который Валерия отстегнула от пояса, он посмотрел с любопытством. Взял без спросу и вытащил из ножен.— Классное перышко! — уважительно заметил он. — Медведя припороть можно!— Не знаю, не пробовала, — проворчала Валерия, отбирая нож у малолетки. — Это не игрушка, понял?— Понял, — не очень покладисто сказал подросток-недоросток, но хамить и выступать не стал. Наоборот, «Мальчиш-Плохиш» проявил джентльменство — принял у Валерии полушубок, шлем и подшлемник, а затем аккуратно пристроил на вешалку. Впрочем, Валерии и в свитере показалось жарко.— Да тут как в бане! — заметила она.— Не, — ответил малолетний хозяин, закладывая брусом и вторую дверь. — В бане у меня пожарче будет!— А у тебя и баня есть? — удивилась Валерия.— Имеется… Вон там, — парнишка указал на дверцу, просматривавшуюся в промежутке между стеной и печью. — Не сразу за дверью, конечно, а немного подальше, по коридору. Я каждый день моюсь!— Молодец! — похвалила Валерия. — Только вот дров, наверно, много уходит?— У меня их тут на пять лет запасено! — похвастался мальчик. — Главное, не выстуживать и все… А у вас правда нога сломана?— Не знаю, — сказала Валерия, стягивая через голову толстый грубошерстный свитер, — может, только вывихнута или растянута. Но болит по-настоящему, можешь не сомневаться.— А я и не сомневаюсь, — произнес малолеток солидным тоном, — только перелом — это одно, а вывих или там растяжение — другое. Лечить по-другому надо!— Уфф! — оставшись в тонкой водолазке, Лера почувствовала себя полегче. Правда, лицо, оттаивая с мороза, аж загорелось. А ведь на ней шерстяной намордник был!Ватные штаны она бы тоже с удовольствием сняла, но для этого надо было сперва стянуть унты, а сделать это при растянутой ноге было не так-то просто. Но парнишка проявил догадливость.— Давайте я вам помогу сапоги снять! — предложил «Плохиш», и Валерия решила, что не будет его так называть даже мысленно. Она даже хотела спросить: «Мальчик, как тебя зовут?», но не успела. Паренек уже ухватился за унт на здоровой ноге и очень ловко сдернул его, правда, прямо вместе с носком.— Ну, вам ногу парить не надо, не промерзла, — заметил он. — В таких унтах даже в пятьдесят градусов — ништяк. А сейчас, наверно, потерпеть придется…Впрочем, и второй унт с потянутой ноги он снял достаточно милосердно. Из ватных штанов Валерия сама вылезла, благо под ними еще треники были. Подтянув штанину, она осмотрела ногу. Побаливала, конечно, но никаких ран, выпуклостей и даже синяков на ней не было.— Нет, перелома у вас точно нет! — авторитетно заявил мальчик, будто имел минимум фельдшерское образование. — И вывиха тоже. Растяжение, не больше. Дать вам эластичный бинт? Так полегче будет. Вообще-то, можно еще одну мазь попробовать, она, правда, вонючая, но очень помогает. Уже завтра нормально ходить сможете.— Да ты прямо профессор медицины! — иронически заметила Лера. Но когда пацаненок, порывшись в шкафу, принес коробку из-под ботинок, не стала возражать даже против мази, которая и впрямь имела запашок тухлой селедки и некий грязно-зеленоватый цвет. Похоже, ее из какой-то травы изготовили, смешанной с животным жиром. Парнишка набрал мази на вату, растер по голени, а потом размотал рулончик эластика. Валерия, хоть и морщилась от запаха мази и даже легкую тошноту испытывала, все же доверилась юному дарованию и не стала протестовать, когда парнишка сам забинтовал ей голень и вполне профессионально закрепил бинт булавками.Только после этого Валерия обратила внимание на свою спутницу, которая посапывала, привалившись спиной к стене. Лена, как уже упоминалось, сидела опустив голову, и Валерия опять не разглядела ее лицо, несмотря на то что шлема и шерстяной маски на Лене уже не было.— Она не обморозилась, как ты думаешь? — спросила Валерия.— Не, — успокоительно махнул рукой мальчишка, — пальцы на ноге чуть-чуть побелели, но не сильно. Оттер слегка, а потом в тазик. Наверно, больно, но она вроде как под наркозом — аж заснула. Я даже испугался сначала, но потом слышу — сопит. Сейчас вон уже вся розовенькая. А от простуды я ее чаем напоил. В самоваре еще кипятку до хрена. Чаю не хотите? С вареньем!— Не откажусь, — кивнула Валерия.— Только надо сперва вашу подругу на печку закатить, — заметил малый. — Она тяжелющая, мне ни фига не поднять… Поможете?— Я, брат, сама-то еле на ногах стою, — вздохнула Лера. — Но попробую помочь, конечно.— Наверно, ее, — хозяйчик указал на Лену, — разбудить можно, но я побоялся… Еще как двинет спросонья!— Не знаю, — пробормотала Валерия, подумав про себя, что такой вариант не исключен. Девка крупная, спортивная, а самое главное — крутая, раз для Драча что-то привозила. Стало быть, фиг ее знает, что ей, заразе, может со сна привидеться. У баб, которые такими делами занимаются, нервы обычно на взводе…— Попробуем ее так отнести, — сказала Лера.— Только ее раздеть надо, — с каким-то хитреньким смущением произнес малец. — А то у нее брюки сырые, по снегу ползала, а тут он потаял…— Сначала уложим, а потом я с нее сниму мокрое, — решила Лера. — Только вот босой мне что-то ходить не хочется…— А я вам «коты» дам! — улыбнулся хозяин и вытащил из-под шкафа валенки с обрезанными голенищами — этакие импровизированные домашние тапочки. — Не малы?— Самое оно! — сказала Валерия. — Ну, беремся? Опираясь на свою рогульку-костыль, Валерия подхватила Лену под правый локоть, а мальчишка под левый. Картина немного напоминала сценку из старых фильмов про гестапо, когда эсэсовцы волокут партизана или подпольщика, потерявшего сознание после пытки, хотя, конечно, среди эсэсовцев не было ни мальчишек, ни баб с костылями. Тем не менее Лена сама идти не могла, ее пришлось волоком волочь, будто мертвую. Правда, она дышала, но даже глаз не открыла и голову не приподняла. Поэтому и на сей раз Валерия ничего не разглядела.— Я сейчас на печь залезу, — пояснил план действий пацан, — вы мне ее руки дадите, а сами снизу попробуйте приподнять — глядишь, и втащим!Он ловко вскарабкался на лежанку, а Валерия, одной рукой с трудом удерживая Лену в вертикальном положении и одновременно опираясь подмышкой на костыль, другой рукой приподняла совершенно безжизненные руки своей спутницы. Парнишка-ухватил их сверху за запястья, Валерия подхватила Лену где-то в районе бедер и с трудом приподняла.— Уф-ф! — облегченно вздохнула Валерия, когда им не без напряга все же удалось затащить Лену на лежанку. — «Нелегкая это работа — из болота тащить бегемота!»— Ага, — отдуваясь, согласился мальчишка. — Теперь я скамейку принесу, а то вам не дотянуться до нее будет…— И как же я, интересно, на одной ноге устою? — сама у себя спросила Валерия.— А я вас поддержу снизу.— Не уронишь? Я ведь тоже не пушинка.— Попробую… Главное, сами постарайтесь не свалиться!Пацан принес скамейку, Лера пошатала ее, убедилась, что сколочена прочно и не развалится под ее тяжестью. Потом оперлась на костыль и на плечо паренька, поставила здоровую ногу на скамейку, а свободной рукой уцепилась за край лежанки. И сразу после этого ощутила, как малолеток обхватил ее обеими руками за бедра, а щекой к спине прижался.Наверно, можно было и не обратить на это внимания — в конце концов, иначе ему и впрямь было не удержать «тетеньку», а Лере — не устоять на скамейке. Но только какое-то чутье женское Валерии подсказало: этому румяному колобку очень нравится держать тетю за попу. Тем более что на этой попе только тонкие тренировочные, колготки и трусики, и сама она, мягкая и теплая, очень хорошо прощупывается… Ах ты ж мужичок с ноготок! Из молодых да ранний!Можно было и рявкнуть и даже подзатыльник дать юному охальнику, но свалиться с лавки на пол Валерии не хотелось. Не хватало еще одну ногу подвернуть! В общем, Лера сделала вид, что не заметила мелкого хулиганства, и занялась раздеванием Лены.Как ни удивительно, она и на сей раз не признала в ней «Анжелу», хотя Лена лежала вверх лицом. Отсюда было достаточно далеко от лампы, а кроме того, на лицо Лены падала тень от трубы, находившейся в головах лежанки. С пуговками и «молнией» пришлось на ощупь разбираться. Опять же балансировать как цапля на одной ножке — это еще то удовольствие.Но все-таки Валерии удалось снять с Лены почти всю одежду, кроме майки. Даже трусики стянула, потому что они тоже от талого снега промокли. Оставишь их — потом у девки неприятности с придатками могут начаться. Валерия сама один раз застудилась и знала, что это не шибко весело. Забрав одежки, Лера заботливо укрыла спутницу здоровенной тяжелой овчиной. Авось не заболеет, отогреется…— Ну, теперь и чайку попить можно! — сказала Валерия, благополучно спустившись на пол. — Кстати, а как тебя звать, юноша?— Митя, — ответил начинающий бабник, очень порадовавшись тому, что тетенька вновь вынуждена прижаться к нему боком, чтоб дойти до стола. — Вы белье положите, я его сам сушиться повешу. Там, в запечье у меня веревки натянуты — сохнет в два счета.Валерия подумала, что она не доверила бы свои личные трусики мальчишке, но все-таки возражать не стала. Ей сейчас очень хотелось чайку попить, да на боковую.Митя помог ей дойти до стола, усадил на стул и пошел вешать шмотки заснувшей гостьи. Вернулся, налил заварки в чашки, наложил варенья, а потом кипятка нацедил из самовара. Чайный аромат смешался с земляничным — клево получилось!— А вас как зовут? — поинтересовался Митя с некоторым опозданием. Валерия решила, что особой беды не будет, если она назовется настоящим именем.— Валерия Михайловна.— А эту, которая спит? — спросил Митя, чем поставил Валерию в тупик. Конечно, можно было наскоро придумать и назвать любое имя, но у Леры голова уже плохо соображала. От горячего чая и вообще от тепла ее быстро разморило. Поэтому она и тут сказала правду.— Не знаю я, как ее зовут. Я ее просто подвозила на снегоходе. А потом мы в темноте в овраг слетели, разбили машину и заблудились.— Понятно… — произнес Митя, и Валерии с чего-то показалось, будто этот мальчишка знает о ней гораздо больше, чем она о нем. Впрочем, чувство опасности у нее в настоящий момент здорово притупилось. Очень уж спать хотелось.Валерия с трудом допила чай, дожевала печенюшку и клюнула носом, задремав. Но все же не заснула и со стула не свалилась.— Устала я… — пробормотала она.— Пойдемте, помогу вам на печку залезть! — предложил Митя.— А у тебя какой-нибудь другой койки, пониже, нету?— Не-а, — мотнул головой пацаненок. — Зачем мне другая? Я ж один живу.— И летом, что ли, на печке спишь?— Когда как, — ответил Митя. — Летом тоже холодно бывает — тогда на печке. А когда тепло — на чердаке, на сеновале. Но сейчас там все равно что на улице.— А туалет у тебя только на улице?— Зачем? — обиделся Митя. — Тут, под крышей. Надо в ту же дверцу, которую я показывал, пройти. Там коридорчик такой будет. Чтоб в баню попасть, то есть в предбанник, надо направо свернуть. А если прямо метров пять пройти, как раз туалет и будет. Только там темно, надо с фонариком идти. Вот он, здесь, рядом с дверью на гвоздике висит. Проводить вас?— Спасибо, я попробую сама дойти…Лера, прихватив фонарик и опираясь на костыль, заковыляла по темному коридору. Тут было заметно холоднее, чем в избе, но, конечно, потеплее, чем на улице. Сначала мимо двери в предбанник прошла, заглянула, посветила, не увидела ничего интересного и дальше отправилась. В двух шагах от предбанника в левой стене коридора обнаружилась дверь, о которой Митя не предупреждал, но заглянуть туда Валерия не смогла — дверь была заперта на висячий замок. Ну и наконец, дойдя до самого конца коридора, она обнаружила туалет, в котором было достаточно чисто, но, увы, сидеть можно было только на корточках. Впрочем, оказалось, что наступать на потянутую ногу в принципе можно, и Валерия благополучно исполнила все неотложные нужды, чтоб не мотаться сюда среди ночи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53