Столь грандиозное магическое
представление он наблюдал впервые и считал, что такое по силам лишь
лилипутам. Но, по крайней мере, он видел звезды и раньше. Варвар смотрел
на них, скорее всего, первый раз в жизни. И, как оказалось, - последний.
Кошачий Глаз стоял ближе всех к Страннику и слепой вытянул руку в его
направлении. То, что произошло потом, показалось Люгеру диким бредом.
Трясущаяся ладонь слепца стала втягивать в себя тень, которую отбрасывал
варвар, пока не выпила ее всю.
Стервятник утратил способность удивляться еще во Фруат-Гойме. Сейчас
он не был поражен и тем, что тело Кошачьего Глаза больше не отбрасывало
тени. В ладони Слепого Странника она превратилась в плотный сгусток мрака.
Тогда несколькими быстрыми движениями он вылепил из этого сгустка
человеческую фигурку, черную, как беззвездное небо. Варвар застыл рядом; с
ним происходили жуткие перемены. Бельма слепца сверкали в темноте, отражая
лунный свет... Он поднес фигурку ко рту и проглотил ее, словно кусок
мягкой смолы. В ту же секунду Кошачий Глаз упал на колени с выпученными
глазами и полуоткрытым, как у идиота, ртом. Теперь это был не воин, а
раздавленное дьявольской магией существо. Варвар повалился на камни,
тоскливо завывая, будто раненое животное... Очевидно, появление Слепого
Странника повредило Кошачьему Глазу гораздо больше, чем Стервятнику. Люгер
не мог понять причину этого, но уже догадывался о том, что лишился
проводника.
- Это впечатляет, - сказал вдруг Кравиус, до сих пор предпочитавший
отмалчиваться и держаться в тени. - Но этого мало, чтобы сын церкви
свернул с пути истинного. Забери себе эту падаль, нам он больше не нужен,
- бывший аббат пнул сапогом дрожащее тело варвара, ползавшего по земле.
Слепец повернулся в ту сторону, откуда раздался новый голос, и на
некоторое время превратился в живую ловушку для запахов и ощущений.
- Значит, еще один мертвец, - сказал он потом. - Люгер, ко всему
прочему, ты стал предателем рода человеческого... Тебя ожидает кое-что
похуже смерти. Ты знаешь, кого ведешь к Дракону?
- А я чуть было не подумал, что ты всеведущ, - Люгер откровенно
издевался над Странником. - Конечно, знаю. Но тебя это не касается.
Кравиус слушал его с неопределенной улыбкой.
- Не советую тебе ссориться со мной, - сказал Слепой Странник.
- Пустой разговор, - бросил Слот и забрался на лошадь. Рана мешала
ему свободно двигаться. Провал в облаках затягивался, превратившись в
узкую щель, сквозь которую все еще сочился лунный свет. - Нам пора. Если
ты появишься еще раз, я тебя убью.
- Я никогда с тобой не шутил, - бесстрастно сказал слепец. Потом он
нагнулся и точным движением выхватил оружие из-за пояса варвара, лежавшего
у его ног. Только быстрая реакция спасла Стервятника. Он съехал с седла,
прикрывшись туловищем лошади, поэтому первый снаряд прошел выше его, а
второй угодил в позвоночник несчастного животного и Люгер успел отскочить,
прежде чем лошадь рухнула на камни.
Следующие два снаряда попали в грудь Кравиуса, который и не думал
скрываться. Слепой стрелял без промаха и Люгер убедился в том, что
какой-то иной орган чувств вполне заменяет Страннику зрение... Снаряды
отбросили тело аббата на несколько шагов, но обе смертельные раны уже не
могли сделать его более мертвым.
Прячась за невысокой каменной стеной, Люгер тщательно прицелился и
трижды выстрелил в Слепого Странника. Он был уверен в том, что по крайней
мере два снаряда попали в цель, но это не произвело на Странника особого
впечатления. Только белый пар вырвался из отверстий, пробитых в лохмотьях,
и поплыл в небо, превращаясь в туманные человеческие фигуры.
Стервятник мысленно поманил к себе лошадь варвара и та шагом
направилась к нему. Он прислушивался к приближающемуся стуку ее копыт и
внимательно следил за дряхлой рукой слепца, сжимавшей оружие... Не обращая
внимания на две внушительные дыры в груди, Кравиус-Дзург спокойно
взобрался на свою лошадь и направил ее в коридор, ведущий на восток. Люгер
терпеливо ждал исчезновения слепца. Ему не хотелось лишаться проводника.
Он еще наивно надеялся на то, что внезапное безумие оставит варвара после
ухода Странника. Пока же Кошачий Глаз ползал в пыли у ног своего нового
хозяина, подчинившего себе его душу, не реагируя на выстрелы и жалобно
подвывая по-звериному...
Люгеру показалось, что прошло несколько бесконечно тягучих часов,
хотя на самом деле слепец выжидал всего несколько минут. Потом он
несколько раз хладнокровно выстрелил варвару в голову, превратив ее в
окровавленное месиво, и удалился неслышным скользящим шагом.
Когда это чудовище исчезло в лабиринте мертвого города, Люгер
поспешно вскочил на лошадь и без оглядки помчался вслед за Кравиусом,
оставив в укрытии труп, который не отбрасывал тени... Слот лишился
проводника, но каким-то чудесным образом опять уцелел и возблагодарил
судьбу за очередной подарок. Тем не менее, он знал, что воющий человек,
лишившийся тени, когда-нибудь придет к нему во сне.
Спустя несколько минут у него появился новый повод для беспокойства:
он вспомнил о том, что Слепой Странник не успел ничего сказать ему об
огненной лисице...

После встречи со слепцом все последующие события той ночи показались
Стервятнику мелкими и незначительными неприятностями. Перестрелка на
окраине не осталась незамеченной и некоторое время его преследовал большой
отряд воинов Травы. Он догнал Кравиуса и вместе им удалось оторваться от
варваров, а потом, с наступлением полной темноты, те отказались от погони.
Глубокой ночью всадники пересекли границу владений клана Пыли.
Примерно час они простояли под каменным мостом, пережидая странный дождь
из светящихся капель. Каждая капля, попавшая на кожу, жгла ее, как огонь,
и дождь быстро сделался невыносимым. Когда земля впитала в себя мерцающую
влагу, они двинулись дальше. Люгер обнаружил, что незаметно привык к
соседству мертвеца. Немного позже тот даже оказался ему полезным...
На рассвете они прошли мимо единственного неохраняемого коридора,
принадлежавшего клану Пыли. Когда наступил день, вымерший город остался
позади. Справа обозначилась темно-серая полоса соленого моря, слева и
впереди расстилалась необозримая пустыня. Нужно было проехать совсем
немного, чтобы навсегда забыть о варварах. Люгер был не слишком осторожен,
кроме того, его чувство опасности, конечно, уступало здесь интуиции
Кошачьего Глаза. Четырех воинов Пыли он заметил только тогда, когда уже
поздно было скрываться. Варвары приближались с северо-востока, отрезая
чужеземцам дорогу к долине Дракона. Бегство было бессмысленным - сзади
находилось море. Чтобы не оказаться прижатыми к берегу, им оставалось
только принять бой и прорываться на восток.
Однако боя не получилось. На этот раз Люгеру не пришлось участвовать
в схватке. Он просто придержал свою лошадь. Кравиус продолжал сближаться с
варварами, а потом в упор расстрелял всех четверых. Это стоило ему еще
нескольких дырок в теле и оторванной левой кисти, но не повлияло на
целеустремленность Дзурга. Люгер не заметил следов крови на его теле. В
новых ранах мертвеца стала видна мертвенно-серая плоть и глянцево-черное
вещество, похожее на смолу...
К полудню они преодолели территорию клана Пыли и продолжали
продвигаться на восток через необитаемую пустыню, оставив за спиной
зеленое свечение Кзарна. Выжженные земли окружали их. Страна вечного
молчания. Здесь не было даже животных и растений... Ветер стих;
неподвижный воздух приобрел необыкновенную прозрачность. Спустя некоторое
время Люгер увидел вблизи горизонта голубой сегмент чистого неба над
золотой полоской залитой солнцем земли. Между ними пролегла какая-то тень.
Еще через час всадники оказались у входа в ущелье, расположенного
среди черных оплавленных скал. Сквозь круглую дыру в облаках сверху падал
сверкающий конус солнечных лучей. Люгер нашел то, что искал.
Его странствие по южной пустыне завершилось.

48. В ЧРЕВЕ ДРАКОНА
Несмотря на палящее солнце, стоявшее почти в зените, долина Дракона
была заполнена темным облаком неуловимых очертаний, внутри которого
переливались и дробились тысячи мерцающих силуэтов. Воздух в долине был
насыщен озоном. Голубые молнии вспыхивали внутри облака, прорезая его
ослепительными зигзагами...
Люгер не мог даже предположить, как выглядит Небесный Дракон, но все
же ожидал увидеть нечто более определенное. Перед ним оказалось искаженное
пространство с зыбкими границами, за которыми была неизвестность. Если
верить Кравиусу, с помощью Звезды Ада там можно было обрести
сверхчеловеческое могущество, но в южных пустынях считалось, что там,
скорее, можно потерять разум и жизнь. Теперь, увидев Дракона, Люгер тоже
склонялся к последнему, но чем для него была жизнь без Сегейлы и что
значил разум, кроме тягостных воспоминаний?..
Стервятник перевел взгляд на аббата, стоявшего рядом, и заметил, что
того сотрясает мелкая дрожь. Капли пота катились по жирному изуродованному
лицу. Люгеру показалось, что больше всего на свете Кравиусу хотелось бы
сейчас бежать от этого места, но какая-то сила неудержимо притягивала его
к нему. То человеческое, что еще могло остаться в нем, предчувствовало
конец и отчаянно сопротивлялось чуждому и неземному, захватившему уже
мертвое тело и вплотную приблизившемуся к своей неведомой цели. Эта борьба
происходила где-то вне его разрушенного мозга и Люгер оказался свидетелем
схватки. Власть над телом-носителем принадлежала попеременно двум
враждебным сущностям, но одна из них явно превосходила другую. Слот вдруг
перестал видеть в Кравиусе соперника - тот был всего лишь жертвой Дзурга.
Его смерть была близка и Люгер отпустил рукоятку кинжала, уже
приготовленного для аббата. Следуя указаниям Неприкасаемого, он собирался
заколоть Кравиуса здесь, прежде чем тот опередит его. Теперь он знал, что
это не остановит Дзурга, как не остановил его варварский снаряд - демон
или существо со звезд должно было быть уничтожено самим Драконом...
Люгер с улыбкой смотрел на уродливый профиль человека, принесшего в
мир столько зла. Профиль четко выделялся на фоне бездонного сине-зеленого
неба и в каплях пота на лбу вспыхивали солнечные искры... Слот перевел
взгляд на то, что называлось в легендах Небесным Драконом, - место ужаса,
зыбких теней и ускользающих от сознания миражей.
Игра бесконечно сложных отражений внутри облака гипнотизировала его и
притягивала к себе. Он почувствовал жжение в груди и, опустив голову,
увидел, что сквозь одежду пробиваются рубиновые лучи талисмана, усиленные
близостью Дракона во много раз. Ощущение было болезненным и приятным
одновременно...
Люгер послал лошадям мысленный приказ возвращаться и медленно пошел
вперед. За ним следом, тяжело ступая, брел Кравиус-Дзург. В погасшем
зрачке аббата была первозданная младенческая пустота, но никто не назвал
бы его мертвым. Приблизившись к границе облака, Люгер пропустил вперед эту
опустошенную человеческую оболочку. К тому времени Дракон уже окружал его
полукольцом и скручивающиеся разноцветные струи переливались над ним,
занимая пол-неба.
Слот обернулся, но пейзаж позади него был подернут рябью, как будто
он смотрел на него сквозь неспокойную воду. Потом начали искажаться
очертания его собственного тела. Иногда он видел свои ноги у самого
подбородка, иногда - где-то далеко внизу, а голова, казалось, плыла над
землей на высоте птичьего полета. Рядом все еще находился Кравиус и
неопределенная среда внутри Дракона чернела и съеживалась вокруг его тела,
словно он принес с собой мертвящую магическую силу или болезнь, отравившую
недоступную человеческому пониманию жизнь...
Стервятник оказался внутри Дракона и теперь ему казалось, что это
мифическое место - вовсе не чуждая сущность, а состояние, похожее на сон,
или вернее, на сны нескольких существ одновременно. Среди этих существ был
и Люгер, но занимал он далеко не главенствующее место. Все происходило
вовне и внутри его мозга; внешнее и внутреннее невозможно было разделить.
Видения наполняли пространство, но потом оно замыкалось в черноте и
тесноте его черепа и тогда Слот пугался самого себя, как будто невероятным
образом оказался свидетелем собственного безумия...
Ему стали доступны чужие воспоминания тысячелетней давности, чей-то
ужас и безысходность, от которых цепенел его мозг и сердце превращалось в
лед. Он слышал голоса и видел силуэты тех, кто стал пылью много столетий
назад; они раздирали на части его сознание и вскоре он понял, что лучше не
сопротивляться им и позволил теням овладеть собой...
Он почти забыл о том, что когда-то был человеком; его тело стало
всего лишь обременительным грузом, блуждавшим где-то на периферии этого
непостижимого места. Однако он не утратил связи с ним - ведь в его груди
жила и пила его кровь Звезда Ада. Тени умерших внутри Дракона или вместе с
Драконом (Люгер еще не знал этого) несли его с собой по бесконечным
туннелям, стены которых были сотканы из трепетного света, и сквозь воронки
из зыбко мерцавшего газа...
Одна часть его сознания бодрствовала, другая все время видела сны. В
снах к нему приходили мертвые существа и он прикоснулся к тому, к чему не
прикасался еще ни один человек: воспоминаниям о гибели целого мира,
создании ковчега из материи звезд, тысячелетнем движении в безжизненной
пустоте, ужасающе длинном и ужасающе бесцельном существовании... Возможно,
причиной этому был древний талисман. Одновременно тени летевших в ковчеге
внушили ему и подсознательное знание о том, как управлять Драконом, как
сделать его неуязвимым и привести в действие его легендарное оружие. Но
прежде всего он должен был разбудить его...
У него возникла иллюзия, что тени знали о Звезде Ада и желали одного
- чтобы Люгер уничтожил Дракона и освободил их. Он не понимал этого, но и
не должен был понимать, - достаточно было действовать, выполняя свое
предназначение. Конечно, раньше ему приходилось слышать мистическую
болтовню о душах или призраках, связанных колдовством и обреченных на
заточение в магических предметах, из которых они не могли ни воспарить к
Богу, ни упасть в Ад, ни последовать в Чистилище, но представить себе
чужое сознание, тлеющее внутри энергетического сгустка, было выше его
сил...
Тени, обитавшие внутри Дракона, высосали из него правду о цели его
прихода, Кравиусе-Дзурге, древнем талисмане и однажды он понял, что не
будет уничтожен. Он был нужен теням, хотя еще не понимал до конца - зачем.
Как и предсказывал Кравиус, Звезда спасла его. Пленники Дракона по
неведомой причине стали его союзниками, а Дзург почему-то оказался чем-то
вроде смертельного врага, которого, тем не менее, не торопились убрать.
Люгер забыл о времени - в распоряжении теней была вечность.
Постепенно он освоился внутри Дракона и даже научился отличать
реальность от сновидений. Хотя самыми реальными теперь стали именно сны,
потому что в снах он мог общаться с тенями мертвецов, пришедших в его мир
с далеких звезд...

Если бы Стервятник чаще бывал в уникальной библиотеке своего
поместья, чем в постелях любовниц, он, возможно, нашел бы среди
немногочисленных сохранившихся в эпоху варварства свидетельств древних
упоминание о некоем ковчеге из огня и тумана, появившемся на земле три
тысячелетия назад и ставшем могилой для существ из другого мира, а также
роковой тюрьмой для их призраков. Последнее обстоятельство было навязчивой
темой бреда людей, отважившихся проникнуть внутрь ковчега, точнее, тех из
них, которым удалось вернуться. Наградой им было безумие и странная
болезнь, приводившая к выпадению волос, многочисленным язвам на теле,
прогрессирующей слепоте и неизбежной смерти в течение нескольких недель.
Уже во время Катастрофы ковчег считался неуничтожимым древним оружием, а
после его следы терялись. В подавляющем большинстве письменных источников
еще не было сказано ни слова о магии...
Если бы Люгеру было известно это, у него, может быть, хватило бы ума
сопоставить сведения об огненном ковчеге с легендами о Небесном Драконе и
тем, что он увидел сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46